- Давай, поднажми, не укладываемся! – скомандовал бригадир.

Мужики ускорили темп. В полутьме засверкали металлическим блеском лопаты, в воздух поднялось густое облако угольной пыли. Коренастый Михалыч подгребал поближе комья рыхлой породы, Димка дробил их киркой на куски помельче, остальные заполняли ими вагонетку.

- Посторонись! – крикнул бригадир и запустил вагонетку наверх. – Давай вторую!

И снова закипела работа. По низкому своду шахты скользили лучи налобных фонарей. Семеро мужчин тяжело дышали через респираторы, защищавшие их рты и носы от угольной взвеси, которой здесь было покрыто все – от каменных стен, рельсов и металлоконструкций до красных касок рабочих.

- Бригадир, последнее! – крикнул Михалыч, подгребая последние куски угля.

- Посторонись! – и вторая вагонетка резво покатилась к выходу.

Все остановились, переводя дыхание и ожидая приказа бригадира. Он не медлил с распоряжениями. Еще раз взглянул на ручные часы с подсветкой, опустил маску и твердо сказал:

- Будем подрывать.

Димка с Андреем побежали за снарядами, Серега и Сан Саныч стали разматывать кабель, Петруха направился к скважинам.

- Начальник, вот эту можно подрывать! – крикнул Петруха, указывая на цилиндрическое отверстие в левом углу шахты.

- Долго, не успеем, - бригадир покачал головой. – Давай центральную!

- Начальник, опасно, может завалить, - заволновался Петруха, ощупывая пласты породы.

- А может и не завалить, - возразил Андрей, - в прошлый раз из-за этого на четыре вагонетки меньше сделали!

- Сан Саныч, что скажешь? – обратился бригадир к самому старшему шахтеру.

- Надо пробовать, - уверенно заявил тот.

- Димка, Серега, вы слева, Петруха и Андрей справа! Мы с Сан Санычем берем центр, - бригадир раздавал приказания, поправляя свой фонарь. – Михалыч, жми!

Все заняли указанные позиции. Михалыч отошел к детонатору, дернул за тугой рычаг и подорвал снаряд.

Бабахнуло знатно. Со всех сторон посыпались глыбы угля, с грохотом обрушая потолок и стены шахты. Михалыч успел отбежать назад. Когда он обернулся, увидел, что все же завалило. Шестеро рабочих остались запертыми в глубине шахты.

Димка осторожно пошевелился. После взрыва его придавило здоровенным валуном, он с трудом из-под него выбрался. Рядом кряхтел Серега.

- Ты как?

- Нормально, - отозвался Серега, - помоги-ка, ногу защемило.

Вдвоем парни высвободили ногу Сергея и огляделись.

- Все же Петруха был прав, завалило.

- Мдаа, - протянул Димка, - опять не уложимся в норматив.

- Главное, чтоб откопали поскорее. Михалыч наверняка уже поднял тревогу.

- Как там остальные? Не слышно никого.

По другую сторону завала в себя приходил Петруха. Его сильно пришибло по голове, каска треснула пополам, фонарь работал с перебоями, но зато сам он остался цел. Тяжело откашливаясь, парнишка шарил в темноте руками. «Андрей, Андрей, он должен быть где-то рядом». В ноздри набилась угольная пыль. Петруха сбросил бесполезный респиратор и утерся рукавом. Лучше не стало. Позвать Андрея он не мог, боялся наглотаться угля, а это было чревато. Фонарь мигал и потрескивал, видимо, повредился после удара. Выхватывая из темноты глыбы угля, луч света прыгал по камням и путал Петруху. Тот вытянул руки вперед и щупал все подряд, пытаясь отыскать друга.

«Где же ты, рядом стояли ведь, - судорожно думал Петруха, - далеко не могло отбросить».

Он полз на четвереньках, разгребая себе путь руками, колени больно царапали об острые углы руды. Но нужно было найти Андрея. Петруха ужасно боялся остаться один, в голове уже начало мутнеть от осознания узости пространства, панические волны клаустрофобии подкатывали к его горлу, сжимая его своей липкой холодной рукой. Только не паниковать, Михалыч наверняка уже вызвал подмогу. «Спокойнее, спокойнее, сейчас нас откопают», - пытался уверить себя Петруха.

И тут его фонарь погас окончательно. Стукнув несколько раз по нему, Петруха понял, что дальше ему придется пробираться в кромешной тьме. Перед глазами еще мерцали световые круги, обманывая парня, создавая иллюзию света. Только поверни за вон тот валун, а там Андрей со своим фонарем! Но ни фонаря, ни Андрея Петруха так и не находил.

Рука нащупала пустое пространство справа, и правда вскоре Петруха обнаружил свободный от завала боковой коридор. «Странно, мы еще здесь не копали, - пронеслось у него в голове. – Может, разлом в породе, как там бригадир рассказывал». Выбравшись из-под обломков, Петруха смог встать. Голова цепляла верхний свод шахты, но можно было пройти, согнувшись, и не царапать больше колени. Делая осторожные шаги вперед, парнишка придерживался руками за стены, и старался медленнее дышать. «Главное успокоиться», - монотонно повторял Петруха. Неожиданно в левое предплечье с размаху вонзилось что-то острое. Парень взвыл от боли и схватился за руку. Куртка порвалась, ткань спецовки тут же намокла. «Это моя кровь», - с ужасом подумал Петруха и зажал рану правой рукой. Что это могло быть? Кто ударил его? Петруха осторожно ощупывал стену, как вдруг наткнулся на торчащий из нее анкер. «Черт побери!» -мысленно выругавшись, Петруха продолжил двигаться дальше.

«Если здесь закреплены крюки, значит, тут уже делали проход, - думал Петруха. – Но мы здесь всего две недели, так далеко мы пройти не могли». Продолжая ощупывать стену, он обнаружил еще несколько анкеров, забитых на равном расстоянии друг от друга. Крюки указывали на какой-то проход. Внезапно Петруха обнаружил, что пол коридора пошел под уклоном вниз, а потолок стал значительно выше – он больше не доставал его рукой. Немного ускорив шаг, он продолжил двигаться вперед.

И тут он услышал это. Приглушенный стук, словно кто-то орудовал киркой. Нет, это не спасительная бригада, звук шел откуда-то спереди, из глубины шахты. Петруха остановился, вслушиваясь в темноту коридора. Звук повторился. Он был неявный, какой-то глухой и сдавленный.

«Может, это Андрей?» - с надеждой подумал Петруха и позвал его. Во рту моментально оказался угольный налет, заскрипел на зубах, вызывая новую волну паники. Лишь бы не задохнуться.

Парнишка сделал несколько шагов вперед, стараясь не прижиматься к правой стене, чтобы снова не зацепить руку. Звук послышался снова.

«Ну точно кирка! Откуда только Андрей ее взял? Он должен был быть с лопатой».

Он думал, ему показалось, будто снова иллюзорно замаячил в глазах свет. Однако в далеке что-то и правда блеснуло.

- Эй! – крикнул во всю силу Петруха, уже не боясь наглотаться пыли. – Я здесь!

Он почти побежал на этот лучик света, выбивающийся из недр тьмы. Побежал – и тут же споткнулся, повалился на бок, пребольно стукнув раненую руку. Кровь засочилась еще сильнее, Петруха взвыл. Но лежа на полу, он продолжал вглядываться в темноту, жадно выискивая кого-то впереди себя, кто послал ему этот спасительный луч надежды.

Стук раздался снова – и теперь он явно услышал, что это была кирка. Кто-то крошил стену с противоположной стороны. Удар, легкий лязг металла, звук осыпающейся породы. Петруха и посреди ночи узнал бы эти звуки, так прочно вошедшие в его жизнь. Еще удар – и он снова увидел свет! Через щель в стене замигал чей-то тусклый налобный фонарь. Петруха замер в ожидании, он так и остался распластанным на полу и боялся пошевелиться. Раздался последний удар, а за ним треск осыпаемой породы и привычный шелест угля. В стене появился разлом, а за ним Петруха увидел человека в каске. Это был не Андрей. И не спасительная бригада. Увидев Петруху, человек еще яростнее замахал киркой, расширяя для себя проход.

И вот он сделал шаг и прошел сквозь стену. Петруха не мог видеть его лица, фонарь светил ему прямо в глаза. Но он успел заметить чрезмерную худобу человека, когда тот пробирался через лаз.

Быстрым движеньем человек приблизился к Петрухе и присел около него. Парнишка почувствовал какой-то удушливый зловонный запах, который человек принес вместе с собой.

«Кто вы?», - с сомнением спросил Петруха.

Послышался странный треск, исходивший от незнакомца, похоже, что он заскрежетал зубами. Человек придвинулся к Петрухе практически вплотную, и тут парень наконец узнал его и истошно закричал.

Лицо мужчины было иссушено, как у мумии, в щеке виднелась огромная дыра, сквозь которую проглядывали гнилые зубы. Белки глаз пожелтели и выкатились наружу, слово стремясь выскочить из орбит. На шее и руках почти не осталось мяса, от него исходил отвратительный смрад гниения – разложения человеческого тела. Издав сиплый визг, полуживое существо вонзило свои зубы в раненую руку Петрухи, отрывая от нее куски плоти.

Последним, что увидел Петруха, было обезумевшее от ярости и голода лицо Пропавшего Шахтера.