Made to suffer (Пролог, Глава 1)

Made to suffer (Глава 2)

Чилдресс, штат Техас, 10–й день эпидемии.

Очередной пустой – вернее, хорошо бы, если бы он таковым был, – захолустный город встретил Лили покосившимся дорожным знаком «Добро пожаловать в Чилдресс». На нём, совсем чуть не доставая до чёрных букв надписи, висела выпотрошенная кошка, приколоченная за хвост.

– Мерзость какая, – прошептала Саттер и зажала рот рукой, откашливаясь. В последнее время она приобрела привычку разговаривать вслух сама с собой, иногда даже того не замечая – это с натяжкой походило на более-менее хорошую новость, потому что когда ещё можно поговорить с умным человеком? Плохая новость: проливной дождь, заставший ещё в лесах два дня назад, оставил после себя озноб, кашель и гланды, ставшие нестерпимо большими.

Лили поправила лямки рюкзака, выключила фонарик и зашагала вдоль дороги. Обычный американский городишко, из которого молодёжь старается сбежать, закончив школу. Сейчас здесь не горел ни единый фонарь, окна придорожной забегаловки были темны, вывеска не переливалась огнями неона, а столики у входа перевёрнуты. Тьма скрывала остальные неприглядные детали, но не оставалось сомнений, что день явил бы взгляду засохшие лужи крови, трупы, кишки и прочие вещи, ставшие уже неотъемлемой частью ландшафта. За почти неделю, которую она путешествовала одна, пришлось насмотреться всякого.

Лили предстояло искать место для ночлега. По правде, она не любила останавливаться в маленьких городках, а больших так и вовсе старалась избегать всеми правдами и неправдами, иногда совершая огромные крюки в обход. Причём она затруднялась сказать, в чём же именно тут состояла главная опасность: нарваться на стадо мертвецов, или же оказаться на примете у стаи людей. Сейчас почти невозможно понять, что на уме у живых. С ходячими в этом плане в разы проще.

Саттер остановилась около одноэтажного домика, задумчиво его оглядывая. Сегодня у неё не было выбора: ещё одна холодная ночь под открытым небом может здорово усугубить болезнь, нужно что-то предпринимать. В дом лезть – идея так себе, небезопасная, ведь перспектива расправляться с целой семейкой не улыбалась абсолютно. А вот облицованный железными листами сарайчик неподалёку – вариант более чем приемлемый. К тому же, она слышала достаточно близко, быть может, даже на соседней улице мычание и рыки человекоподобных тварей, так что дальше идти никак нельзя.

– Ну, что же, этот внушает доверие, так? – вполголоса проговорила Лили, в глотке словно скребли наждачкой. Она достала нож и поудобнее его перехватила. Каких богов благодарить – да и есть ли они, хоть какие-то боги? – за встречу с Рыжим она не знала, но зато прекрасно осознавала другое: эти несколько дней в его компании стали для неё определяющими. Помогли научиться выживать.

Лили постояла немного около сарайчика, прислушиваясь к звукам внутри, но не уловила абсолютно никакого движения. Только тогда она покрутила ручку двери. Закрыто. Саттер подошла к окну и дёрнула за раму – и вот она поддалась достаточно легко, даже не заскрипев.

– Ну хоть окна забывают закрыть, – её губы тронула лёгкая улыбка.

Она залезла в проём и лишь чудом не загремела банками, стоявшими прямо под ним. Она еле слышно вскрикнула, когда ноги поехали в сторону, опустившись на неустойчивую конструкцию из нескольких металлических банок, лежащих на боку, но удержалась. Легко с них спрыгнула и огляделась. Достала фонарик и посветила во все углы – так и есть, гостей не оказалось, лишь одиноко плели свою паутину пауки. На полках вдоль стен, правда, тоже не нашлось ничего полезного: старые коробки с детскими игрушками, запасное колесо от машины, трёхколёсный велосипед и ящики с какими-то ненужными запчастями и железками.

Лили совершенно не хотела есть, но заставила себя поужинать остатками консервов. Запасы еды заканчивались, теперь в её распоряжении только пара пакетов кукурузных хлопьев. Вероятно, в дом всё же придётся наведаться, но только уже утром, конечно, когда из тёмного угла на неё внезапно не сможет навалиться здоровенная туша.

Саттер развернула карту и сделала очередную отметку. В Атланте находился крупнейший Центр по контролю за заболеваниями, и именно поэтому они с Рыжим решили туда отправиться. Но она всё равно упрямо решила зайти по пути в Чилдресс, и завтра она поищет Джеймса. Если найдёт в себе силы.

Она положила под голову рюкзак и свернулась калачиком. Ладонью она нащупывала пистолет – так было гораздо спокойнее. Уснула мгновенно.

Её разбудил крик, доносившийся со двора.

– Нет! Отпустите! Отпустите меня! – пронзительный женский голос разрушил ночную тишину. За ним последовал глухой удар, женщина заскулила.

– Заткнись, – раздался приглушённый гнусавый голос.

Лили резко села, комната поплыла перед глазами. Руки и ноги словно ватные, трясутся, лоб покрылся испариной. До чего же плохо дело! Она на четвереньках подползла к окну и осторожно выглянула на улицу.

Мертвенный свет звёзд вычерчивал во дворе силуэты троих: женщины, которая, очевидно, кричала, и двоих мужчин. Они тащили её в дом, и девушка пыталась вырваться, но попытки не увенчались успехом.

– Ты опять выбрала самое козырное место. Умница, – медленно проговорила Лили. Она соседствует с ублюдками, а на вопли бедолаги сейчас, должно быть, сбегутся все метрвяки округи. Отлично просто.

Саттер отползла обратно и схватила пистолет. Очевидно, следовало бы уносить отсюда ноги как можно быстрее.

– Сейчас… Нужно сейчас, – зашептала она, но тело возмутилось против самого факта побега. Изо рта рвался кашель, Лили плотно сжала губы и уткнулась лбом в рюкзак, стараясь контролировать приступ. Подняться сил уже не хватило, Саттер рухнула набок и закрыла глаза, проливаясь во тьму. Единственное, о чём она успела подумать: Рыжего найти она вряд ли сможет. Да и на что она рассчитывала, у неё ведь нет даже его точного адреса!

Следующее пробуждение оказалось не в пример удачнее. Тело затекло, и по ощущениям прошёл как минимум день, если не больше. Голова уже не кружилась, но слабость не оставила, и мысли всё ещё будто бы блуждали в тумане. Зато в окно заглядывал тоненький лучик солнца, словно бы знамение и подсказка, что если бежать – то только сейчас. Как долго это место будет оставаться безопасным, Лили даже боялась представить.

Она впихнула в себя немного хлопьев, покончила с остатками воды в бутылке, собралась, взяла пистолет. Во дворе никого не было, солнце заливало зелёную лужайку, ветер трепал засохшие розы и портулаки в клумбах, потому решение казалось достаточно очевидным и верным. Она почти кубарем выпала из окна, неудачно зацепившись за раму ногой, но быстро подпрыгнула от раздавшегося гнусавого голоса.

– Так-так, а у нас всё это время были гости! – Она повернула голову и увидела обладателя этого мерзкого тембра: невысокого, но достаточно крупного мужчину в кепке «Ред Сокс»¹. Он как раз вышел из дома и стоял на крыльце, и покинь Лили своё убежище минутой раньше… – Иди-ка сюда, Клайв!

Лили начала отступать, в горле пересохло.

– Не хочешь ли остаться с нами на завтрак? – Мужчина двинулся к ней. В руках он держал биту и похлопывал ею по раскрытой ладони.

Вместо ответа Лили развернулась и воспользовалась тактикой, которая превосходно себя показала – просто бросилась бежать.

1.Ред Сокс (Red Sox) - название популярной в США бейсбольной команды

***

Спрингдэйл, штат Арканзас, 15–й день эпидемии

Рука тряслась так, что немудрено было бы и промазать, стреляя в упор. А так глупо ошибиться Бен не мог и приставил ствол вплотную к виску, металл тут же обжег разгоряченную кожу морозом. От страха по спине побежали мурашки.

На счет три. Он не струсит, нажмет на курок. А Мелкая? Без него она не справится, не выживет. Даже с кладбища этого не уйдет. Умрет от голода тут, посреди серых камней и могил. Но неужели это хуже, чем ждать, пока он обратится и сам сожрет её. Далеко не каждый взрослый мужик с ним справится, а у щупленькой девочки даже удрать шансов нет. Это нужно сделать. Причем немедленно, пока он не передумал.

Тернер зажмурился и покрепче стиснул зубы, чтобы не так сильно стучали, и начал обратный отсчет.

Один. В голове тут же возникли десятки причин, почему стоит потянуть, отложить это. Мысли о том, что он может успеть сделать.

Два. Но если он не разберется с этим сейчас, потом не решится.

– Эй, парень, ты какого хрена творишь! – Сиплый голос откуда-то слева заставил Бена подскочить, едва не нажав на курок.

Он тут же направил пистолет наугад в сторону, где был незнакомец. Там, между надгробиями, стоял старик в смешной бейсболке, черной рубахе и заляпанных цветастых шортах. Длинная седая борода доходила едва не до пояса. А за руку он держал Мелкую.

Девочка хотела было кинуться к Бену, но, увидев оружие, в недоумении замерла, хлопая большими глазами.

– Милая, иди ко мне. – Тернер поманил девочку, не сводя глаз со старика. – Ты кто такой?

– Спокойно, сынок, я вам зла не желаю. – Голос незнакомца слегка дрожал от страха, но он поднял руки, показывая, что безоружен: – Я не вооружен, да и если захочешь, ты меня одной левой уложишь. Но мне будет спокойней, если ты в меня целиться не будешь.

Бен с сомнением посмотрел на него, а девочка схватилась за куртку на его плече.

– И в себя тоже, – зачем–то уточнил старик.

– Так кто ты? – повторил Бен, опуская пистолет, скорее не из доверия к незнакомцу, а от того, что силы совсем покинули его.

– Меня зовут Анхель. И до этого безумия я работал смотрителем тут, на кладбище. – Старик обвел глазами могилы. – Но теперь, когда мертвых стало больше, чем живых, мы просто прячемся здесь с моей женой, внуком и его отчимом.

– И где же они? – насторожился Бен.

– Парни за едой ушли, но скоро вернутся, я так думаю. А жена в доме, и, если вы пойдете со мной, я вас познакомлю, – улыбнулся дед и подмигнул Мелкой. Девочка беззвучно захихикала, зажимая рот чумазыми руками.

Бен замер в нерешительности. Старик вовсе не выглядел опасным, при желании он и правда мог справиться с ним одной оставшейся дееспособной рукой. Но кто знает, что там в доме? Может семеро сыновей старика, отправивших его сюда в качестве приманки.

– Ну же, сынок, – подбодрил его Анхель. – Сам подумай, я бы мог забрать ваши вещи у девочки, и ты бы никогда не узнал, что стало с ней и провизией. Я не враг вам.

В его словах был смысл. Бен замялся. Мелкая потянула его за куртку, ей старик, очевидно, понравился.

– Ладно, – буркнул Бен. – Идем, только вещи сначала соберем.

До жилища смотрителя они добрались быстро. Небольшой домик стоял в самом центре кладбища, окруженный невысокой оградой. Все окна были забиты досками, потому, когда дверь за гостями закрылась, помещение погрузилось в тяжелый полумрак.

– Располагайтесь, ребята. Тут тесновато, конечно, но места всем хватит, особенно, пока парней нет дома. – Анхель пригласил Бена и Мелкую подойти ближе, где в небольшой металлической печи тлели угольки. – Милая, у нас гости.

Когда глаза Бена привыкли к темноте, он смог разглядеть в углу инвалидное кресло, в котором сидела миниатюрная женщина с длинными седыми волосами, собранными в косу.

– Это моя жена Мария. – Анхель подошел к ней и заботливо поправил плед на её коленях. – После инсульта она почти не может двигаться и говорить, но, не сомневайтесь, она рада гостям. Милая, это...

– Бен, – торопливо представился Тернер. – А это... Мелкая.

– Ёе так и зовут? – удивился Анхель.

– Ну, вроде того, – Бен уклончиво кивнул.

– Золотце, в задней комнате стоит таз с водой, слава Богу, колонка ещё работает. Иди умойся, а то ты на чертенка похожа, – предложил старик и усмехнулся в бороду, глядя вслед девочке, явно оценившей идею. – Забавно. Наша девочка в её возрасте ненавидела умываться. Всегда силком вести в ванную приходилось, – задумчиво протянул он.

– Возможно, это потому что по ней не были размазаны чьи–то мозги, – невесело хмыкнул Бен, тяжело усаживаясь рядом с деревянным столом на ветхий стул, который под ним затрещал.

– Ты прав, – грустно вздохнул дед. – Твоя?

– Моя. – Бен невольно улыбнулся, так странно прозвучали эти слова.

– А мать?

Тернер покачал головой.

– Мне жаль. – Анхель сел рядом и пристально посмотрел на Бена, в слегка замутненных старостью карих глазах стояло беспокойство. – А теперь расскажи, что это ты удумал, когда мы тебя нашли?

Бен опустил глаза. Из соседней комнаты раздавался плеск, видимо, Мелкая решила не умыться, а сразу душ принять. Он поднял взгляд на Анхеля, хотел пробурчать, что это не его дело, но промолчал. Старик годился ему в дедушки, наверное. Бен без слов поднял правой рукой вывихнутую левую, которую до этого прижимал к груди, и положил её на стол.

Старик ахнул, глядя на разодранный рукав, и отпрянул. Бен напрягся, готовясь к любой реакции. Пистолет он засунул за пояс, так что долго доставать его не пришлось бы.

– Снимай куртку, – вдруг велел Анхель, решительно вставая.

– Что? Зачем?

– Мой зять был военным врачом до того, как в тюрьму попал, – пояснил старик. – Когда нашу дочь укусили, он отрубил ей ногу, уверяя, что это остановит заразу.

– Что?! – Бен в ужасе вскочил.

– Парень, тебе что дороже: жизнь или рука? Подумай, ты ничем не рискуешь. – Анхель хмуро покачал головой. Руки старика дрожали, но говорил он уверено.

Бен не ответил, просто не представляя, что это все всерьёз.

– Тогда подумай о девочке, дурень! – прикрикнул старик.

Тернер смутился. Анхель был прав. Он расстегнул молнию и осторожно выбрался из правого рукава, стараясь не беспокоить больное плечо, а затем стянул левый и плюхнулся на стул, который вновь тоскливо застонал.

Старик осторожно, словно опасаясь, что они опоздали, и Бен прямо сейчас обратится, приблизился к парню слева и взглянул на рану. И вдруг засмеялся.

– Что?! – Бен снова вскочил, не понимая, что там может быть смешного.

– Да ты в рубашке родился, сынок! – просиял старик, глядя в недоумевающие серые глаза. – Кровоподтеки и синяки, но кожа цела, значит, твоя куртка тебя от смерти спасла!

Не в силах вымолвить ни слова, Бен сам посмотрел вниз и увидел, что Анхель прав. Адреналин отхлынул и Бен задрожал.

– Радуйся, парень, ты спасен! – удивился Анхель, но Бен его уже не расслышал.

Словно во сне, не в силах осознать все сразу, он выскочил на воздух, голова пошла кругом. И Бен осел на землю, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лбом. Он сидел там под моросящим дождем, то и дело вздрагивая, пока на голову ему не опустилась теплая ладошка. Мелкая погладила его по волосам, словно бы утешая, и, когда Тернер поднял бледное лицо к малышке, она хлопнула его по коленке, торчавшей из драных штанов, и потянула за локоть обратно в дом.

***

Стилуотер, штат Оклахома, 13–й день эпидемии

Палая листва шуршала под размеренными шагами, а легкий ветерок покачивал ветки деревьев, казалось, лес жил своей собственной жизнью. Миранда поежилась и подтянула воротник куртки выше, продолжив идти вперед. Она не знала куда, но что-то неумолимо влекло ее вперед, не давая остановиться. Каждый уголок этого леса она помнила еще с детства, часами гуляла среди огромных темных деревьев или же пряталась от родителей, когда знала, что они хотят ее наказать. Но сейчас она двигалась не своей привычной тропой в маленькую рощу, которую считала своим маленьким убежищем, а все дальше вглубь, куда через густые кроны почти совсем не пробивался солнечный свет.

Под ногами что-то противно хлюпнуло. Взглянув себе под ноги, Миранда увидела, что земля под ее ногами вся была перепачкана свежей кровью, вызывавшей отвращение. Кровь разливалась по пожелтевшей листве, словно из открытой раны. Миранда подняла голову и невольно отступила назад. Прямо перед ней в тени стоял высокий мужчина, целясь в нее из пистолета. Она сделала еще один шаг назад, ботинки отвратительно прилипали к пропитанной кровью земле. Поднимая руки перед собой в защитном жесте, она увидела, что они были все в крови, а в левой она держала нож.

– Убийца, – спокойный голос прозвучал неестественно громко, мужчина говорил так, как будто выносил приговор.

Руки дрогнули, и Миранда выронила нож из дрожащих пальцев. Раздался выстрел, и она почувствовала, как падает на землю…

Пикап тряхнуло еще раз, да так, что Миранда подпрыгнула на сиденье, выныривая из страшного сна и ловя ртом воздух, как выброшенная на лед рыба.

– Что-то случилось, милая? – с беспокойством спросил Барри. – Старушка последнее время совсем барахлит.

– Нет, ничего, просто сон, – она устало провела пальцами по глазам и невольно опустила руку на ребра, туда, куда пришелся выстрел. Конечно же, ни крови, ни раны не было.

– Где мы едем?

– Подъезжаем к Стилуотеру. Нужно найти бензин и попытаться починить старушку, пока совсем не заглохла, – Барри с улыбкой провел рукой по рулю.

Миранда обернулась и посмотрела на Криса, он сидел в кузове, низко опустив голову. Она знала, что ему нужно просто немного времени, чтоб прийти в себя.

В двигателе опять что–то щелкнуло и громко стрельнуло, издав предсмертный хрип, пикап заглох.

– Ну что же ты! – Барри в избытке чувств стукнул по рулю.

Выпрыгнувший из кузова Крис заглянул в окно.

– Все, парень, приехали.

Выйдя из машины, Барри со скрипом открыл капот, из–под которого тут же вырвалось облако черного дыма, заставив его закашляться.

– Может, мы пока поищем бензин, – предложила Миранда.

– Эх, если бы все дело было только в бензине. Ладно, идите, я пока попробую починить.

Крис, захватив рюкзак, уже пошел по дороге к центральной части города. Миранда забрала пистолет из бардачка и подхватила биту, которая была лежала между сиденьями. Биту она отдала Барри, а пистолет аккуратно пристроила за поясом.

– Будьте осторожны.

– Ты тоже береги себя, – улыбнулась Мири, пытаясь скрыть усталость.

Криса пришлось догонять бегом, он успел уйти уже далеко, кажется, совершенно не обращая внимания на попытки Миранды догнать его.

Она хотела начать говорить, но так и не смогла найти слов. На первый взгляд город был совершенно пустым, даже ходячих было не видно, он, казалось, утонул в тишине.

Брошенные машины стояли вдоль дороги, от некоторых осталась только внешняя оболочка, все остальное растащили, зачем-то унесли даже сиденья. Вот чего, а этого она никак понять не могла: почему люди, оказавшиеся в столь экстремальном положении, пытаются утащить все, что только им удается унести, не смотря даже на ненадобность тех или иных предметов. Ну или они просто неосознанно давали себе волю, зная, что полиции нет до всего этого дела?..

Чем дальше они уходили от окраины, тем выше была вероятность наткнуться на зомби. Миранда начинала нервничать, она не знала, как сейчас среагирует Крис, он был слишком расстроен, и не говорил с ней уже два дня. Она сама была не прочь закрыться и уйти в себя, но прекрасно понимала, что сейчас нет времени себя жалеть.

Раздались выстрел и крики, Миранда резко села, закрывая голову руками, все это вернуло ее в сегодняшний кошмар. Перед глазами стоял образ того застрелившего ее мужчины.

Крис, даже не обернувшись к ней, кинулся на шум.

На трясущихся ногах она пошла в переулок, завернула за угол и с ужасом увидела лежащего на земле паренька в луже своей крови и наполовину вытащенными внутренностями, но ужаснее всего было то, что он еще дышал и судорожно сжимал и разжимал пальцы на рукоятке пистолета.

Миранда опустилась рядом с ним на колени и взяла за вторую руку.

– Ма…ма… – он смотрел на нее невидящим взглядом, как будто сквозь нее. На вид ему было лет пятнадцать, не больше.

Миранда ласково погладила его по щеке.

– Все будет хорошо, я с тобой…

Уголки его губ чуть дрогнули, приподнимаясь, и он затих, теперь его глаза были совсем стеклянными.

Мири вытерла глаза тыльной стороной ладони, понимая, что ей опять приходится проходить через это. Шмыгнув носом, она достала пистолет, и левой рукой закрыла глаза пареньку. Если не смотреть на лужу крови, в которой она сидела, и громадную рану, можно было сказать, что он спит, сейчас он выглядел совсем ребенком с нелепо торчащими в разные стороны темными волосами.

Миранда вздохнула и приложила дуло пистолета к его виску.

– Все будет хорошо, – снова повторила она, но теперь уже для себя, и спустила курок.

Крис, убивший ходячего и все это время наблюдающий за ней, вдруг резко пнул зомби, зло выдохнул, и потом пнул безжизненное тело еще раз и еще.

Миранда тяжело поднялась, подошла к Крису и потянула его за рукав куртки.

– Пойдем, это ничего не изменит.

Крис лишь отмахнулся.

– Крис, идем! Он мертв, давно уже мертв.

– Это они во всем виноваты! – проорал Крис, указывая на изломанное тело. – Из–за них умер Райан, нет, не так. Из–за них, ты его застрелила! И этого мальчика тоже…

Пощечина остановила поток обвинений. Миранда немного ошалело посмотрела на свою руку, она сама от себя такого не ожидала.

– Просто помолчи, я понимаю, ты ищешь виноватого. Но не сейчас, ты можешь высказать мне все, что хочешь, потом, но сейчас мы должны вернуться. Мальчик был не один, и мы должны предупредить Барри, что здесь есть еще люди. Может, они помогут нам!

Крис убрал руку от щеки и кивнул.

– Как ты поняла, что он не один?

– У него была рация, да и один он бы так долго не продержался.

Они побежали туда, где оставили машину.

Еще издали было видно, что Барри там нет. А на пикапе было два пулевых отверстия, и одна из шин была проколота.

***

Спрингдэйл, штат Арканзас, 15–й день эпидемии

– Бля-я-я...лин! – прошипел Бен, умудрившись в последнюю секунду поправиться, ощущая, как за его спиной сжалась Мелкая.

Он лежал на невысоком, но крепком столе в столярной мастерской Анхеля. Как выяснилось, старик подрабатывал, делая гробы. Простые, для тех, кого не интересовали красное дерево, лак или бархат. Кухонный стол мало подходил для габаритов Тернера, потому Анхель предложил иной вариант. Сарайчик-мастерская располагался прямо за домом.

– Ну, как? – взволновано спросил Анхель, старик нервничал так, будто бы проводил трепанацию черепа, а не вправлял вывих.

Бен промолчал, стиснув зубы и зажмурившись. Он лежал на боку так, что пострадавшая рука свисала вниз, почти доставая до земли. За его спиной сидела Мелкая. Обнаружив, что вся спина и плечи Бена покрыты замысловатыми кельтскими узорами, девочка с восторгом водила по ним пальчиками, словно бы пытаясь найти выход из "лабиринта".

Немного придя в себя, парень осторожно приподнялся и перевернулся на спину.

– Кажется, ты попал куда нужно, – пробормотал он, Анхель просиял, но его улыбка померкла после следующих же слов: – Но это еще не всё.

– Что ещё мне нужно сделать? – обреченно поинтересовался старик, глядя на девочку, которая осторожно гладила Бена по голове, убирая прилипшие светлые волосы со лба, покрытого испариной.

– Теперь упрись одной рукой в ребра, а второй тяни за локоть, что есть сил, пока не щелкнет, – проинструктировал Анхеля Тернер.

Бен прекрасно знал, насколько процедура болезненная, не раз становясь её свидетелем. Но на его практике её всегда проводили опытные врачи под местным наркозом. Он нашарил на столе свою футболку и прикусил, как кляп, чтобы не привлечь сюда криком всех мертвяков, блуждающих в округе. Свободной рукой ухватился за угол стола и кивнул Анхелю. Мелкая испуганно вцепилась в плечо друга, а старик последовал совету и начал тянуть. Ничего не происходило мучительно долго. Так что, в конце концов, от громкого щелчка и старик, и малышка аж подскочили, а Бен стиснул столешницу так, что доски затрещали. Анхель опустился на стул рядом, и несколько минут в сарае висела гробовая тишина.

– Ты где такого понабрался-то, парень? – спросил наконец старик.

– Я санитаром работаю, – отозвался Бен, но тут же поправился: – работал. В психушке.

– Ммм... – протянул старик. – И часто в психушке вывихи вправлять приходится?

И Тернер усмехнулся, не открывая глаз:

– Вы даже не представляете, насколько травмоопасной может быть смирительная рубашка.

Анхель понимающе кивнул:

– Я-то вот полжизни с мертвецами работал, так что в медицине не бум-бум.

– Понимаю. – Бен погладил Мелкую по макушке. – Можно мы задержимся у вас на день–другой?

– Ну, разумеется! – Анхель улыбнулся. – А куда путь-то держите?

– В Майами. Там моя семья осталась. – Бен повернул к нему голову и заметил, как лицо старика посмурнело. – В чем дело?

– А ты что, новости не слышал? Те, что передавали до того, как телевиденье отрубилось?

– Нет, – Бен похолодел.

– Восточное побережье превратилось в ад в первые же дни. Там даже эвакуацию пытались провести, но насколько успешно – не знаю. Сообщение с Флоридой прервалось на третий день. – Анхель отвел глаза. – Людей должны были перевезти в куда–то, вроде как ЦКЗ¹ нашло какой–то выход. Но куда именно не говорили. Больше ничего не знаю, прости, парень.

Бен растеряно кивнул. Все планы и надежды в мгновение ока рухнули. Он не знал, что делать дальше. А Мелкая, словно почувствовав его смятение, доверчиво прижалась к его плечу.

– Ты не сдавайся, сынок. Готов поспорить, ещё вовсе не всё потеряно, – приободрил его Анхель. – Поживешь тут пару дней, отдохнешь, подумаешь. Парни вернутся, так всё веселей будет, это ж не то, что с нами, стариками, нянчиться. Да и с Роном вы наверняка общий язык найдете, я же говорил, что он был доктором?

Бен кивнул.

– Он хоть и сидел, но мужик неплохой, – улыбнулся Анхель. – Да и о Тонни заботится, как о родном сыне.

Бен замер. Он резко сел, напугав Мелкую, и спросил, едва ли не впервые в жизни моля всех богов, которых знал, о том, чтобы ему послышалось:

– Постой, о чем ты?

– Ах, да. Ты ж слышишь хуже, чем моя старушка, – беззлобно усмехнулся дед. – Я говорю о своих мальчиках, они за провизией ушли позавчера. Рон и Тонни, понимаешь?

Бен понимал, и внутри что–то оборвалось. Дальнейших слов старика он не слышал, картинка перед глазами поплыла, а в памяти раздался душераздирающий крик Тонни, и глухой удар тела Рона, рухнувшего на асфальт.

1. ЦКЗ - центр по контролю за заболеваниями.

***

Шони, штат Оклахома, 15–й день эпидемии

Живот пел песню умирающие касатки, Миранда скривилась и понадеялась, что этот звук слышит только она. Уже два дня они нормально не ели, хорошо хоть, что сумели пополнить запас воды. И как назло по пути не попадалось ни городов, ни ферм. Сейчас она обрадовалась бы даже маленькой заправке, но что уж там, уже полтора дня как они брели по пустынной дороге с редкими указателями. Под конец этого дня она успела проклясть всех, и зомби, и правительство с армией, и особенно тех людей, которые испортили их пикап и забрали Барри со всей провизией в придачу.

Одно радовало, эта чертова трасса была настолько заброшена, что здесь не было даже ходячих.

Миранда шла вперед, смотря в землю и пиная перед собой камушек. Это занятие хоть немного отвлекало от мыслей о еде.

По небу прокатился тяжелый раскат грома, предвещавший грозу. «О нет, только этого нам не хватало» – подумала она и тут же первая дождевая капля упала ей прямо на макушку, заставив дернуться всем телом. Грозу она любила и даже восхищалась ей в какой-то мере, но всегда наступает момент, когда приходишь к выводу, что лучше наблюдать за чем–то со своего дивана и завернувшись в теплый пледик.

Из мечтаний ее вырвал окрик Криса.

– Шевели ногами, если не хочешь совсем промокнуть. Мне кажется, там впереди что–то есть.

– Лучше бы ты был прав.

В спину ударил холодный ветер, придавая им ускорения. Впереди из темноты появлялись темные очертания нескольких зданий, выхватываемые отблесками молний. Когда до заправки, а ближайшим из строений оказалась именно она, оставалось метров сто, их накрыл ливень, да такой, что вся одежда сразу промокла и липла к телу, а в кроссовках противно хлюпала вода.

Но не смотря на это Мири все же притормозила перед дорожным указателем, который опасно раскачивался от ветра и норовил оторваться. Верхний его угол был покорежен, да и кое–где его поела ржавчина, но надпись все же можно было разобрать.

Надпись на нем гласила: "Добро пожаловать в Шони".

«Шони? Ни разу о нем не слышала, хотя и в самой Оклахоме-то не была»

Крис возился невдалеке, пытаясь оторвать доски от двери в маленькую закусочную под названием «Веселый Джим». Но кто-то приколотил их на славу, только совместным усилием они смогли оторвать доски. «Вот, что за люди. Им жизнь свою спасать надо, убегать, так нет же, они потратят время на то, чтоб повесить замок и заколотить окна» – негодовала Миранда.

В закусочной было совсем темно, слабый свет снаружи пробивался только через щели в заколоченных окнах. Мири осмотрелась, но как не вглядывалась в черноту так и не смогла увидеть никаких признаков присутствия ходячих, так и их отсутствия. Вообще ничего: ни очертаний мебели, ни приблизительных размеров самого помещения.

– Крис, вдруг они здесь.

– Здесь темно как в могиле, но, думаю, ходячих мы должны услышать. Черт! Я, кажется, на кого-то наступил!

Отпрянув, он в темноте налетел на Миранду, снова выругался и замер возле двери.

– Нам лучше не отходить друг от друга.

– И от двери тоже, – заметила Миранда, потирая ушибленное плечо. – На что ты наступил?

– Да если б я знал, очень похоже было на руку. Мерзость прям!

– Ну, можно сделать вывод, что это не ходячий, а то бы ты остался без ноги.

– Малоприятная перспектива, – хмыкнул Крис.

Дверь скрипнула, и они инстинктивно шарахнулись вовнутрь здания, а потом из темноты обратно к двери, когда под ногами что–то хрустнуло.

– Так, не паникуем все нормально, – но голос предательски дрожал, выдавая страх. Саму ее трясло как осиновый лист.

– Да я и не паниковал, решил тут ноги размять просто.

Но, не смотря на это, подошел совсем вплотную.

– Да легкая зарядка, посреди темной комнаты, возможно, кишащей трупами, что может быть лучше, – нервно хихикнула Мири, готовая в любую секунду кинуться бежать.

Снова раздался скрип теперь уже сверху, и она все же не выдержала и рванула на улицу.

Крис тешащий себя мыслью, что он это сделал не первый, поспешил за ней.

Теперь они сидели, прижавшись друг к другу от холода, возле одной из бензоколонок под дырявым навесом.

Медленно наступающая ночь обещала быть долгой.

– Как думаешь, Барри в порядке? Я ужасно чувствую себя от мысли, что мы его бросили, мы искали недостаточно хорошо.

Крис вздохнул, обнимая ее за плечи, чтобы хоть как–то сохранить тепло.

– Мы не могли больше задерживаться в том месте. Если бы те люди хотели его убить, мы нашли бы тело.

– Ну, значит, есть надежда, что он жив, и мы найдем е.. мммм…

Крис зажал ей рот рукой и наклонил голову прислушиваясь. Вскоре Миранда услышала за шумом дождя шуршание шин, подъезжающей машины. Дверцы хлопнули, Мири мысленно выругалась и схватила топор, лежащий возле ног. Крис рядом тоже был наготове подскочить и в случае чего защищаться.

Из-за шума дождя по навесу было плохо слышно, о чем говорили люди, но по голосам казалось, что это были две девушки, но не факт, что они были одни.

Стараясь наступать как можно тише, она спряталась за бензоколонку. Одна из незнакомок прошла совсем рядом, но не повернула головы к заправке, а прошла дальше к закусочной.

Миранда выдохнула, понимая, что все то время, пока девушка находилась в опасной близости, она почти не дышала.

Мортенсон присмотрелась к ней, незнакомка остановилась прямо перед дверью, она была совсем невысокого роста с темными волосами, казавшимися совсем черными под дождем.

Она шагнула внутрь здания, включая фонарик.

Мири повернула голову к Крису и спросила шепотом:

– Не видишь где вторая?

Крис качнул головой и снова начал всматриваться в темноту рядом с машиной.

Вдруг перекрывая шум дождя, из закусочной раздался крик. Миранда не тронулась с места, лихорадочно взвешивая в голове все за и против, но Крис уже решил все за нее, вскакивая и кидаясь на помощь. Мири просто осталось последовать за ним.

***

Штат Оклахома, 11 – 15–й дни эпидемии

Лили монотонно крутила педали горного велосипеда вдоль пустынной дороги. Саттер старалась держаться у самого края, поближе к деревьям, чтобы при появлении машины сразу же нырнуть в спасительный лес. Пока ей везло уже несколько часов кряду, хотя слово «везение» всё равно достаточно относительное в данном случае: солнце палило нещадно, майка уже пропиталась потом настолько, что её впору было выжимать. А воды в бутылке оставалось очень мало. Впрочем, если верить карте, то путь пролегал через реку, и там она наконец–то сможет пополнить свои запасы.

Саттер резко нажала на тормоза и остановилась. Приступ кашля оказался сильным, надрывным и глубоким, буквально скручивающим пополам. Краем уха она уже слышала гудение мотора, но о каком-то бегстве не могло быть и речи, тут бы вообще в обморок не грохнуться. Она опасливо убрала ладони ото рта и с облегчением выдохнула: лёгкие горели огнём, но пока хотя бы обходилось без харков кровью. Лили внешней стороной ладони вытерла слёзы, побежавшие из глаз во время приступа, и смело повернулась навстречу непрошенным гостям.

Появившийся на дороге красный пикап стремительно к ней приближался, и Лили положила руку на пистолет, покоящийся за поясом. Даже если не понадобится – так спокойнее.

Машина остановилась напротив. С водительского места на Саттер смотрела кудрявая брюнетка в нелепой розовой соломенной шляпке и белой свободной тунике. На носу у незнакомки покоились строгие прямоугольные очки.

– Не очень–то безопасно нынче гулять одной, – весело сказала она, растягивая губы в улыбке. В звонком голосе слышался итальянский акцент.

– То же самое можно и о вас сказать. Но я лучше и дальше как–нибудь сама справлюсь. – Лили указала взглядом на велосипед. – Не нужно было останавливаться.

– Ты себя в зеркало–то видела? Я уж сначала удивилась, как это ходячий с великом вдруг умудряется справляться!

– Со мной всё… – остальные слова поглотил новый приступ кашля. В глазах потемнело уже в который раз, но теперь Лили не смогла ухватиться за поплывшее сознание и вновь, как тогда в домике, провалилась во тьму.

В сознание её привела громкая ругань.

– Маргарет, какого ж хера ты её сюда притащила? – возмущался мужчина.

– Её на дороге надо было бросить, или как?

Лили открыла глаза и обнаружила, что лежит на диване. Она с трудом подняла голову и огляделась: судя по всему, охотничий домик, деревянная плетёная мебель, камин, а со стены на неё смотрела голова оленя. Аккурат под ней и стояла незнакомка из пикапа с мужчиной, чью бороду уже тронула первая седина.

– Да вдруг она заражена!

– Oh, Dio!¹ Ты параноик, Марти, девчонка кашляет, а не обращаться собралась!

– Я не… – попыталась сказать Лили, голос прозвучал чужим. Мужчина и женщина сразу же повернулись к ней. – Я не заражена. В смысле…

– Не укушена, – закончила за неё Маргарет и, увидев утвердительный кивок Лили, повернулась к Марти, гневно на него посмотрев своими большими, почти чёрными, глазами. – Я же говорила тебе, idiota!²

Дальнейшее Лили уже не слышала, вновь отдавшись на растерзание темноте.

Маргарет периодически будила и буквально вливала в глотку какую–то пахучую травяную смесь, обжигающую, острую и словно бы с добавлением водки. Лили поначалу пыталась отказаться, – кто знает, что это было, в конце концов? – но на женщину её попытки не производили никакого эффекта.

Из жизни Саттер выпало два дня, зато она пошла на поправку. Кашель почти отступил, температура и вовсе капитулировала, но Маргарет так и не созналась, какими чудодейственным травами она её пичкала. «Рецепт бабушки», только улыбалась она в ответ.

Марти и Рита оказались семейной парой, прожившей вместе счастливые десять лет и вырвавшиеся в отпуск к своим американским друзьям. Как отметил Марти, встречать апокалипсис на родине было бы как–то поприятнее, чем здесь. Лили удивлялась, как эти люди вообще умудрялись сохранять чувство юмора.

– Это их дом? Ваших друзей? – спросила Лили за ужином, состоящим из бобов и спаржи. Электричества в домике не было уже неделю, поэтому на столе тлели огарки свечей, превращая обстановку чуть ли не в романтическую.

Марти только молча кивнул, отпивая воды из стакана. Между бровей Риты пролегла складочка.

– Да. Хорошие ребята. Но их не стало в первые же дни эпидемии.

О том, что именно с ними случилось, они больше не говорили.

«До всего этого дерьма» – фраза, которая легко вошла в обиход, – Рита была фармацевтом, а Марти журналистом. Когда–то военным журналистом, но после того, как в Афганистане его наградили хронической хромотой и глухотой на правое ухо, он переквалифицировался в новостные обозреватели. Лили нравилась эта пара, она смеялась вместе с ними, когда те брызгались водой, моя посуду в тазах, и присоединялась к их сражениям полотенцами, в эти мгновения ощущая себя практически нормальным человеком в нормальном мире. Но всё же знала, что остаться тут не может.

Она показала свою карту с отмеченным на ней маршрутом Марти, когда они сидели на крыльце, смотря на закат. Мужчина с сомнением провёл шершавыми подушечками пальцев по красной линии на бумаге.

– От них не поступало никаких сообщений уже дней пять, наверное. – Он достал из кармана честерфилд и закурил. – Будешь?

Лили помотала головой. Она начинала курить в старших классах, но там же и бросила.

– Но мы всё равно можем попытаться. Я не хочу умереть, не попытавшись узнать, есть ли вакцина. Или не разрабатывают ли её.

– Если бы она была, то вокруг бы уже суетились военные. Мне кажется, что в Атланте нас уже тоже не ждёт ничего хорошего.

– Но сидеть на одном месте тоже не выход. – Лили покачала головой, складывая карту и убирая в карман штанов. – Вы хотите дождаться, пока сюда дойдёт стадо, или ещё хуже, другие люди?

Марти стряхнул пепел и задумчиво посмотрел на Саттер, не произнеся ни слова.

Когда пришло время отправляться за припасами, Лили вызвалась ехать вместе с Маргарет. В кабине пикапа из старого сидюшника тихонько напевали роллинг стоунз про дверь, которую хочется перекрасить в чёрный³. На улице уже сгущались сумерки, и бордовая дверь их охотничьего домика, наверное, действительно сейчас темнела.

– В округе не так много осталось городков, где тихо и можно найти еду, – сказала Рита. Она свернула с главной дороги на просёлочную.

– Я думаю, что всё в любой момент может стать хуже, – отметила Лили.

– Ох, tesoro⁴, Марти говорил о твоих планах. Я не уверена, что это хорошая мысль. У нас в домике достаточно безопасно.

– Тогда я уйду одна. – Лили пожала плечами и вгляделась в приближающийся городок. Мимо промелькнул указатель «Добро пожаловать в Шони». В небе пронёсся раскат грома и по крыше забарабанили первые капли дождя.

– Придётся поить тебя горячим чаем, – Рита обеспокоено посмотрела на Лили.

– Я уже отлично себя чувствую, – заверила её Лили, но её слова опровергло собственное покашливание. Маргарет лишь хмыкнула.

Рита припарковалась между аптекой и закусочной. Когда они вышли из автомобиля, дождь уже стоял проливной. Женщина достала из кузова биту и кинула Саттер. У обеих были пистолеты, но их применять надо было только в самом крайнем случае. Для того чтобы закончить быстрее, они решили разделиться – Саттер выживала в одиночестве достаточно долго, да и для Риты прогулки в одиночку были привычны. От мужа–почти–инвалида толку на вылазках было немного, только больше шума.

– Ты в закусочную, я сюда. Обычно их здесь нет, город вообще пустой, но будь осторожна. Встречаемся через двадцать минут, поняла? – Лили кивнула в ответ и побежала к зданию. Она уже промокла до нитки, и ветер задувал пронизывающий насквозь.

Она обогнула бензоколонку и зашла с чёрного хода. Окна были заколочены, и Лили освещала себе путь фонариком. Мёртвые, лежащие на полу, действительно оказались мёртвыми, и это пока внушало надежду. Она хотела было подняться на второй этаж, но уловила там какие–то шаги и отвергла эту мысль. Вместо этого она свернула на кухню.

Лили зажала фонарик в зубах и открыла холодильник, откуда забрала пару банок с начинками для пирога. С полок она прихватила консервированные овощи и фрукты. Лили на несколько мгновений задержалась перед вытяжкой, стёрла с неё пыль и замерла, рассматривая в нержавеющей стали своё отражение. Она выглядела ужасно. Исхудала, скулы обострились, под глазами чёрные круги, грязные волосы собраны в пучок. Саттер невесело усмехнулась. На обложку космополитана её бы точно не взяли.

Она вышла в зал и услышала утробный рык. Лили резко повернулась и увидела у подножья лестницы огромного ходячего, который при жизни был не просто крупным мужчиной, а настоящим великаном. Саттер громко выругалась и опрометью кинулась к двери, но запнулась об труп и не удержала равновесие. Она закричала, упав на пол, лицо оказалось напротив чьей–то полуразложившейся ноги с видневшейся белой костью. Лили выхватила пистолет и перекатилась на спину, как раз вовремя – её и ходячего разделяли всего лишь пара шагов.

Раздался выстрел… Но не из её оружия. Тело повалилось навзничь, и тогда Лили позволила себе оглянуться через плечо. Она увидела в дверях хрупкую блондинку с топором в руках и высокого парня, сжимающего пистолет. Теперь дуло было направлено прямо на неё.

1. Oh, Dio! (итал.) - О, боже! 

2. idiota (итал.) - идиот.

3. Речь о песне Rolling Stones - Paint it Black

4. tesoro (итал.) - дорогая. 

Made to suffer (глава 4)