Смоленск 2024г.

Катя шла по улице в прекрасном настроении, наслаждаясь погодой и радуясь всему, что ее окружало. Молодая девушка в красивом темно-синем платьице до колен и с развивающимися на ветру белокурыми кудряшками, улыбалась незнакомым прохожим и те охотно отвечали ей тем же. Причина приподнятого настроения была вполне понятной — наконец, был сдан последний экзамен по ЕГЭ, и впереди Катю ждала новая еще не известная, но такая заманчивая студенческая жизнь. То, что она поступит в университет, не было никаких сомнений. Еще бы сомневаться, ведь в аттестате — только отлично! И факультет она выбрала по душе — психолого-педагогический. Катя с самого раннего детства любила играть в детсад, а став чуть постарше — в школу, и конечно, она всегда выбирала роль строгой, но справедливой учительницы.

Невысокие каблучки легких летних босоножек, бодро стучали по нагретому асфальту, словно задавая новый темп ее дальнейшей жизни. Вслед привлекательной девушке оборачивались не только прыщавые юноши ее возраста, но и мужчины преклонных лет. Проходя мимо небольшого кафе, девушка решила выпить кофе. Не смотря на довольно теплую летнюю погоду, лимонада или пепси-колы, ей сейчас не хотелось. “Все эти напитки не серьезные и подходят больше для детей, — рассуждала Катя, подходя к стойке бара. — Кофе это да, это напиток, который я теперь буду пить в своей новой, взрослой жизни”. Заказав себе порцию эспрессо на вынос, девушка подождала, пока молодой парень приготовит ей заказ, после чего, осторожно взяв горячий стаканчик, мило улыбнулась бармену. Выходя из кафе, Катя буквально спиной ощутила взгляд, скользнувший сверху вниз по ее фигуре, и еще раз улыбнулась, только теперь сама себе. Остановившись у входа, она небрежно обернулась и, сделав глоток ароматного напитка, весело продолжила путь.

Погруженная в радужные мысли и мечты, девушка не заметила, как стаканчик оказался пустым. Вздохнув с сожалением, она огляделась вокруг в поисках урны, однако ничего похожего вблизи не заметила. Катя была человеком педантичным и аккуратным, иногда даже слишком, поэтому бросить посреди улицы использованный стаканчик, как это сделало бы большинство ее сверстников, было для нее чуть ли не сродни преступлению против всего человечества. Всегда пунктуальная в вопросах чистоты и порядка, она терпеть не могла тех, кто бездумно оставляет где попало обертки, упаковки, пластиковые бутылки, и прочую мелочь, которая потом разносится ветром и загрязнет улицы ее прекрасного города. Особенно грустно девушке становилось, когда она видела в интернете, как тонны мусора, плавающие на просторах океанов и морей, образуют целые острова. Ее сердце обливалось кровью, когда она смотрела на погибающих меньших братьев, из-за загрязнения людьми мест их обитания.

“Эх, — с досадой подумала Катя, сжимая нежными девичьими пальчиками, бумажный стаканчик, — если бы я была волшебницей и могла сделать так, чтобы весь мусор на земле исчез!”

— Оди́н, — прозвучало где-то совсем близко.

Девушке даже почему-то показалось, что это слово появилось каким-то образом просто у нее в голове, и вообще, голос был какой-то непривычный. Чем именно он выделялся из множества других голосов, Катя вряд ли смогла бы объяснить. Единственное что ей пришло на тот момент в голову, так это слово “неземной”.

Удивленно осмотревшись вокруг и не найдя никого, кто мог бы незаметно подкрасться и произнести загадочное слово “один”, она было успокоилась, но тут ее взгляд остановился на руке, в которой она держала стаканчик из-под кофе. Рука была пуста — стаканчик куда-то исчез. Испугавшись, что он случайно выпал из рук на тротуар, Катя опустила взгляд на землю, и завертела головой в поисках пропажи. Однако ее поиски оказались безрезультатными. Нельзя сказать, что погода была совсем безветренной, но у того ветерка, который не мог хоть чуточку остудить летний зной, вряд ли бы получилось сдвинуть с места помятый в руке картонный стаканчик, если бы она его действительно уронила.

— Вы что-то потеряли? Я могу вам чем-то помочь? — Возле девушки остановился полный мужчина в белой бейсболке.

— Нет-нет, спасибо, я так… — быстро проговорила Катя и поспешила удалиться.

Обернувшись на всякий случай, она заметила, как толстяк небрежно бросил на тротуар тлеющий окурок и преспокойно пошел дальше.

— Вот гад! — вырвалось у девушки. — Ну-ка, сигарета быстро исчезни с моих глаз!

От удивления, Катя даже открыла рот — окурок действительно бесследно пропал.

— Ну, ничего себе! — восторженно прошептала девушка и не спеша пошла дальше, по пути выискивая любой брошенный на дороге мусор. Пока она дошла до поворота к своему дому, то успела дематериализовать: несколько пластиковых бутылок, несколько оберток от мороженного, а так же множество всякой другой мелочи.

Где-то на орбите земли. Тоже время.

— Чоб, ты уверен, что мощности нашего интрейзера хватит, на то, чтобы дематериализовать весь тот хлам, который не понравиться твоей подопечной? — скептически заметил командир космического челнока Жэл.

Это был крепкого телосложения гуманоид с длинными руками и яйцеобразной головой. Он уже с полчаса стоял рядом с креслом своего подчиненного и огромными, словно блюдца глазами без ресниц, следил за тем, как пилот-наблюдатель “играет” с аборигенкой планеты в придуманную Зэмом игру. Зэм, наблюдатель которого недавно сменил Чоб, ради скуки, что б как-то скоротать время вахты, изобрел небольшую забаву. Он наделял на тридцать земных суток, наугад выбранного жителя Земли, необычными способностями, после чего с интересом следил за тем, как тот сможет распорядиться таким необычным даром. Чобу тоже понравилось такое развлечение, и он решил продолжить эксперименты своего товарища, подарив на месяц молодой аборигенке возможность своими мыслями дематериализовывать предметы. Конечно же, это она так думала, на самом же деле, гуманоид, считывая ее желания, в нужный момент включал челночный интрейзер, который и превращал задуманный девушкой предмет в безобидную россыпь молекул.

Чоб улыбнулся, как обычно опустив края тонких губ вниз. Он прекрасно понимал тонкий юмор своего капитана, потому что мощности имеющегося на челноке интрейзера, хватило бы даже на то, чтобы очистить от мусора всю планету, на которой живут эти глупые аборигены. Вот только по серьезному вмешиваться в процессы, протекающие на курируемой их цивилизацией третьей планете звезды Ра, было категорически запрещено Космическим Советом. Любой, кто хотя бы в мыслях подвергнет сомнению законы установленные Советом, будет тут же подвергнут аннигиляции и память о нем будет безвозвратно стерта из Вселенской базы данных. Игра с одной единственной юной аборигенкой, не несла никакой опасности ни для нее, ни для представителя высшей цивилизации.

— Не переживайте, капитан, — ответил Чоб, — эта малолетняя аборигенка своими желаниями всего за тридцать земных суток не сможет использовать и тысячной доли энергии нашего интрейзера.

— Ну-ну, — командир совсем по земному хлопнул подчиненного по плечу. Столетия их пребывания на орбите Земли, не прошли даром. И у него, и у Чоба время от времени проскакивали в поведении и в словах какие-либо движения или выражения, присущие аборигенам планеты. — Смотри только не заигрывайся, не забывай об основных обязанностях.

— Слушаюсь, мой капитан, — вскочил со своего места Чоб, вытянувшись во фрунт и выпятив в искусственном раболепии глаза-блюдца.

Оба гуманоида беззвучно затряслись от смеха. Так нелепо в их глазах выглядели армейские привычки землян, и так смешно Чоб их пародировал.

Смоленск. Тоже время.

Воодушевленная неизвестно откуда свалившейся на голову способностью, Катя свернула за угол и остановилась вдали от небольшой закусочной с вычурно оформленной надписью: “Свежачок”. Прямо перед входом в это заведение была вымощена плиткой площадка, а на ней поставлены большие пестрые зонты, под которыми располагались деревянные столики и лавки. Зимой любители пива, а так же чего покрепче, собирались внутри помещения, сейчас на открытой площадке был, можно сказать, аншлаг. Все места были заняты мужчинами, перед которыми на столах в больших поллитровых пластиковых стаканах пенился хмельной напиток. У некоторых, не смотря на жару, виднелись бутылки с более крепким содержимым, а на одноразовых тарелочках лежала незамысловатая закуска. Каждый раз, возвращаясь из школы и проходя мимо этой натуральной пивнушки (к сожалению, другой дороги не было), девушка демонстративно отворачивалась, чтобы не видеть подвыпившие красные физиономии завсегдатаев этого заведения. Был даже случай, когда от двух назойливых “пивохлёбов”, так Катя для себя называла всю эту братию, ей пришлось даже спасться бегством. Это были два неопрятно одетых мужика лет по сорок. Приняв изрядную дозу алкоголя, они, видимо, решили продолжить веселье вместе с проходившей мимо юной особой. Ох, и натерпелась тогда она страху…

“Ну, ничего, — загадочно улыбнулась Катерина, — сегодня мой день”. Девушка окинула пристальным взглядом неприятное сборище мужиков и мысленно что-то пожелала. Такой всплеск эмоций и такой гвалт, всколыхнувшие всё окружающее пространство, можно было увидеть и услышать разве что на футбольном матче, если бы форвард местной команды “Днепр” в решающий момент вдруг с двух метров взял и промазал в пустые ворота соперника.

Как говорил один известный юморист: “публика неистовствовала”. Возгласы разочарования, досады, злости, обиды… слились в один протяжный вой. Да и кто бы смог остаться равнодушным, увидев, как наполненные вожделенным холодным пивом стаканы, вдруг исчезают вместе с тарелочками и бутылками, а их содержимое в едином порыве расплескивается и растекается по поверхности столов, превращая одежду завсегдатаев пивнушки в грязное мокрое тряпье. Спустя несколько минут, мокрые, со следами закуски на брюках и рубашках, разъяренные посетители бросились в помещение закусочной, чтобы задать волнующие их вопросы хозяину заведения. Но тот, узрев, что на улице происходит что-то из ряда вон выходящее, поспешил как можно быстрее удалиться через черный ход. Катя, стоя в сторонке, наблюдала за всем происходящим с чувством “глубокага удовлетворения”, как в своё время говаривал на этот раз совсем даже не юморист, а наоборот, очень даже серьезный политический деятель прошлого века. Чтобы не попасться под горячую руку какому-нибудь разозленному любителю бодрящего зелья, девушка с улыбкой на лице заспешила домой.

Теперь ее настроение взлетело еще выше. Счастливая и веселая Катя примчалась домой. Здесь, пока мать с отцом были на работе, она по-хозяйски навела по всей квартире идеальный порядок, не убирая ненужные предметы в мусорное ведро, а просто “испаряя” их одним своим желанием. Вернувшиеся вечером родители, особенно мама, некоторое время пребывали в неописуемом восторге, пока… Пока не обнаружили пропажу некоторых мелочей, которые Кате казались ерундовым пустяком, а для них почему-то оказались ценными.

— Вот здесь лежала помятая бумажка с записями, — уставившись в дочку немигающим взглядом, строго произнес отец, тыча пальцем в блестящую полировку стола. — Где она?

— Я ее, наверное, выбросила, — Катино поэтическое настроение, до сих пор парившее где-то в небесах, стремительно обрушилось вниз, больно ударившись о жесткую прозу жизни.

— Сейчас же найди ее, — потребовал отец.

— Но я… я не могу.

— Почему? — голос отца становился всё строже, хотя казалось, куда уж более.

— Я весь мусор выбросила в мусоропровод, — соврала девушка, чувствуя, как краснеет ее лицо.

— Чёрт! — ругнулся отец. — Я же ничего не запомнил…

— А не нужно важные записи бросать, где попало, — вставила свои пять копеек мать. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы прибирал все свои вещи в стол.

— Прибирал, прибирал… — продолжая ворчать, отец удалился на кухню.

Однако этим дело не закончилось.

— Катя, а куда делась туалетная бумага? — это уже вопрошала мать, заглянув в санузел, чтобы помыть руки. — Я же только вчера новый рулон положила…

Это действительно был Катин “косяк”. Заставляя всё, что попадало на глаза ненужного, исчезать, девушка и не заметила, как дематериализовала и попавшийся случайно на глаза злополучный рулон. В ответ на вопрос родительницы, Катя только недоуменно пожала плечами.

И всё же к вечеру ее настроение вновь поднялось, так как позвонил Славик и сказал, что взял на завтра билеты в кино. Счастливая и, не смотря ни на что, довольная, поздно вечером девушка легла спать. Даже сны ей в эту ночь снились какие-то фантастические, чего с ней уже давно не случалось.

Утром Катю разбудил чей-то голос.

— Два, — эхом прозвучало в голове, и вновь стало тихо.

Еще толком не проснувшись, Катя начала припоминать, что, вроде бы, вчера уже этот голос слышала. Кажется, именно он сказал “один” и после этого началось… Девушка, словно ужаленная подскочила в кровати. Сна как и небывало. Она в одно мгновение припомнила всё, что с ней вчера произошло. Катя уже скорее по привычке осмотрелась вокруг, прекрасно понимая, что никого в своей комнате не обнаружит, после чего перевела взгляд на окно. Встретившись глазами с заглядывающим в комнату солнышком, она почему-то сразу успокоилась. Зажмурившись, девушка сладко потянулась и улыбнулась во весь рот. Утро нового дня начиналось замечательно.

— Ты чего так рано? — спросила мать, ковыряясь в своей сумочке возле входной двери. — Поспала бы еще, каникулы же.

— А… — махнула рукой Катя, — высплюсь еще.

— Поступишь в университет, некогда будет спать. Начнутся уроки, сессии, зачеты… — резонно заявила родительница, но дочке сейчас было всё равно. Она уже мысленно планировала свой сегодняшний день, и жаждала немедленно применить свои новые способности.

Мать ушла на работу, а Катя наскоро приготовила яичницу, одновременно просматривая новостную ленту на смартфоне. Затем, не ощущая вкуса и, вновь, скорее по привычке, уставившись в экран и абсолютно ничего не понимая из прочитанного, съела завтрак. Одев светлый летний топик и такого же цвета короткую юбочку, девушка бросила на себя в зеркале беглый оценивающий взгляд и, схватив сумочку, выбежала во двор дома. Здесь она по-хозяйски осмотрелась. “С чего начать очищение города? Да прямо вот отсюда и начнем, — решила хозяюшка. — Вон кто-то бросил окурок мимо урны, а вон какая-то бумажка появилась, которой вчера не было, лузга от семечек, под лавкой…” Когда всё это словно в волшебной сказке бесследно исчезло, девушка не спеша двинулась дальше.

Заглянув на детскую площадку, удивилась, насколько, казалось бы, взрослые люди бывают грязнулями. Ладно дети, они еще ничего не понимают, но о чем думают их мамаши? Возле скамеек, на которых обычно сидели родители малышей, а это были в основном молодые мамочки, чего только не было: окурки, и обертки от конфет, пустые пластиковые бутылки и одноразовые стаканчики, использованные салфетки и семечковая лузга, которая валялась везде. Тяжело вздохнув, Катя принялась за работу. Она методично по спирали обошла всю площадку, стараясь не пропустить ни единой “мусоринки”. Когда, спустя минут двадцать, девушка достигла ее центра, послышался окрик.

— Чего это ты, Катенька бродишь? Детство вспоминаешь?

Катя вышла из состояния транса, в который незаметно для себя погрузилась, наматывая круги по площадке, и увидела дворника Степана Матвеевича. Тот деловито опершись о свою метлу и прищурив один глаз, с интересом наблюдал за “похождениями” молодой особы.

— Здравствуйте, Степан Матвеевич! — весело поздоровалась девушка.

— И тебе не хворать, — улыбнулся дворник. Крепенький, низенький, всегда оптимистично настроенный, на вид ему было лет шестьдесят, хотя жильцы из их двора говаривали, что ему все восемьдесят. Потертые джинсы, кроссовки и рубашка на выпуск, были дополнительным бонусом к его моложавому виду.

— Да, вот решила вспомнить… — не стала разглашать истинную причину своего пребывания здесь Катя. — А что мусора много выметаете по утрам?

— Да по-разному бывает… — Степан Матвеевич, оглянулся вокруг. — Сегодня на удивление мало…

— Это хорошо! — хитро улыбнулась девушка. — Ну, я пойду.

— Иди, Катенька, иди, — ответил дворник и продолжил прерванную на время работу.

Оставив всё, что не успела убрать во дворе на его совести, девушка миновала арку между домами и не спеша двинулась дальше. Порадовало то, что пивнушка, которая открывалась ни свет, ни заря, сегодня была практически пустой. Лишь пара особо требующих похмелья мужиков понуро сидела за столом, о чем-то тихо переговариваясь. Сейчас Кате их стало почему-то жаль, не зря же факультет на который она собиралась подавать документы, включал в себя еще и психологию. “Что они видят эти мужики и чем интересуются кроме того, чтобы напиться с утра, да поболтать о всякой ерунде?” — размышляла девушка, проходя мимо. Она даже не стала им пакостить, чтобы не лишить мужиков единственной, как она думала, радости в жизни.

Гуляя по городу и подчищая улицы от всевозможного мусора, Катя так вошла в образ спасительницы планеты от загрязнения, что позабыла обо всём на свете. Первый раз из состояния эйфории ее вывел звонок мамы.

— Чем занимаешься? — спросила та, когда девушка приняла вызов.

— Гуляю, — будто внезапно пробудившись ото сна, Катя огляделась по сторонам.

— Документы когда в университет будешь подавать?

— Ну, мам, — взмолилась девушка, — я только вчера ЕГЭ сдала, дай отдохнуть хоть пару деньков.

— Ладно, отдыхай, — благосклонно разрешила родительница, — и раз уж ты теперь свободна от учебы, то приготовь чего-нибудь на ужин до котлет.

— Хорошо… Нет, ой, — встрепенулась Катя, я сегодня вечером со Славиком в кино иду.

— Хм, — послышалось в трубке. — Ну ладно, я после работы сама чего-нибудь по-быстрому приготовлю… Чего смотреть-то собираетесь?

— Та я не знаю. Славка билеты купил, а на какой фильм я у него не спрашивала.

— Хорошо, будь умницей, — напутствовала мать и отключилась.

— Буду, — ответила дочь, пряча телефон в сумочку.

То, что у нее сегодня вечером свидание, Катя помнила еще минут пять, пока вновь не вошла в приятное состояние, в котором все дела, кроме спасения планеты, казались ничтожно мелкими и не существенными. Она даже позабыла про еду, лишь раз купив себе по дороге мороженое. Не замечая вкуса и охлаждающего эффекта, девушка не спеша его съела, и на глазах у изумленного малыша, гуляющего с мамочкой по аллее, дематериализовала обертку и палочку, оставшиеся от эскимо. Мамаша пыталась тащить своего сынишку куда-то в сторону, но тот, развернув голову почти на сто восемьдесят градусов, молча уставился на уходящую в обратном направлении “фокусницу”, напрочь отказываясь переставлять свои маленькие ножки.

Второй раз Катя “очнулась”, вновь услышав мелодию с телефона.

— Кать, ну ты где? — стараясь не показывать свое нетерпение, спросил Славка.

— Ой, — вновь воскликнула девушка, озираясь вокруг. — А ты?

— Я там, где мы договаривались.

Катя уже поняла, куда привели ее ноги, и это было не так уж и близко от назначенного места встречи. Она стояла посреди парка у Смоленской крепостной стены. Прежде чем ответить на заданный вопрос, девушка на автомате, “ликвидировала” замеченный в траве белый клочок бумаги.

— Слав, я сегодня не смогу.

— Почему? — грустно поинтересовался поклонник.

— Понимаешь… — Катя пыталась быстро придумать какую-то уважительную причину, но в голову, как назло ничего толкового не приходило. Она ужасно не любила врать, но ведь сейчас от нее зависит чистота их со Славкой города, поэтому придется что-то выдумывать. — Я плохо себя чувствую.

— Да? — обреченно произнес парень. — А как же кино?

— Слав, ну извини. Я честно очень хотела с тобой пойти, но вот… Так вот получилось. Наверное, это после стресса организм расслабился и дал сбой.

— Ладно, — слова девушки немного осадили обиду. — Тогда, может, завтра погуляем?

— Давай я тебе позвоню. Посмотрю, как буду себя чувствовать и позвоню. Хорошо?

— Хорошо, — согласился парень.

— Хорошо-то, хорошо, — тихо сама себе промолвила Катя, когда спрятала телефон в сумочку, — но нужно уже идти домой. Родители-то волноваться не будут, они думают, что я со Славкой сейчас в кино, но скоро ведь начнет темнеть…

Поздно вечером добравшись в свой район, девушка не без удовольствия отметила, что в местной забегаловке людей стало раза в два меньше. “Ну, что ж, — хищно улыбнулась Катя, — продолжим искоренять этот рассадник зла”. Отойдя чуть в сторонку, чтобы никто не смог ее заподозрить в содеянном, она проделала тот же фокус, что и вчера. Вновь послышалась матерная брань, кто-то с досады перевернул столик. Кому-то это не понравилось и он дал в морду хулигану… Через несколько минут здесь уже кипели нешуточные страсти. Подвыпившие мужики, махали кулаками, бранились, ломали мебель, били стекла. Увидев проблесковый маячок полицейской машины, девушка не стала дожидаться финала этого вестерна, а поспешила удалиться подальше от шумного места.

Дни летели незаметно. Из-за своего нового хобби, Катя чуть было не забыла про подачу документов в университет, хорошо, что мама напомнила. Выполнив эту обязанность, она упорно продолжала чистить свой город от мусора. В центре ей особо делать было нечего — здесь работали дворники, ездили поливальные машины… Поняв это девушка принялась гулять ближе к периферии. Вот тут-то реально было над чем потрудиться и работы был, как говориться, непочатый край. Только это вовсе не останавливало любительницу природы и защитницу окружающей среды. Наоборот, она каждый день с новым рвением выходила в город и чистила, чистила… Несколько всё же состоявшихся свиданий со Славиком, прошли вяло, а мать, видя как дочь похудела, с волнением начала интересоваться ее здоровьем.

Каждый день привычный уже голос в голове отсчитывал дни. Катя не понимала, что всё это значит и с какой целью ведется отсчет. У нее, конечно, были предположения, но когда перед тобой открыты такие возможности и полно недоделанной работы, то зацикливаться на этом не хотелось. Такая напряженная жизнь длилась до тех пор, пока однажды утром девушка не услышала: “Тридцать. Конец игры!” В этот момент, она почувствовала, что в ее душе, словно что-то оборвалось, будто кто-то невидимый вырвал из ее тела какую-то важную, незаменимую частичку. Еще не осознавая почему, жизнь для Кати вдруг стала тусклой и бесцветной. Она, конечно, догадалась, что именно произошло, и тут же решила проверить свою догадку.

Вскочив с кровати, девушка судорожно принялась искать глазами предмет, который сейчас же можно было бы дематериализовать. Не найдя ничего ненужного, ведь такого безобразия в их доме уже давно не было, ее взгляд упал на заколку, недавно подаренную мамой. Вздохнув с сожалением, Катя мысленно приказала ей исчезнуть. Предчувствие ее не обмануло — заколка осталась на месте. Присев на краешек кровати и обхватив голову руками, девушка задумалась. Ей казалось, что вместе с бесценным даром у нее кто-то взял и отобрал весь смысл ее жизни. То, чему она отдавала в течение месяца всё свое время и силы, теперь оказалось призрачным и недоступным.

Вскочив на ноги, Катя быстро оделась и, забыв про завтрак, бросилась к мойке, где находился рулон мусорных пакетов. “Нет, это еще не конец, — твердила она себе. — Мы еще посмотрим кто кого…” Девушка схватила рулон, кинула его в свою сумочку, но подойдя к входной двери вдруг остановилась. Немного подумав, она присела на скамеечку и горько заплакала. Слезы струйками стекали по щекам и тихо капали на линолеум. В таком состоянии Катя пробыла минут пять, пока новые уже более рациональные мысли не посетили ее голову. В этот момент девушка, словно заново прозрела, точно пелена слетела с глаз и ума. “И чего это ты, дура, расквасилась как маленький ребенок? — строго сказала она себе. — Неужели не понимаешь, что занимаешься ерундой? Ну и сколько ты так ходила бы, словно робот и убирала мусор? Ведь это все равно, что черпать воду из лодки, вместо того, чтобы заделать в ней дыру. Нужно не убираться за кем-то, а менять его сознание. Необходимо искоренить саму причину, а не пытаться исправлять следствие!”

От таких мыслей Кате стало даже веселей на душе. Она достала из сумочки платочек, промокнула еще влажное от слез лицо и вернула мусорные пакеты на место. Никуда не торопясь, она встала со скамейки и, подойдя к зеркалу, улыбнулась сама себе. Прошла на кухню, и впервые за целый месяц позавтракала с аппетитом, после чего вышла во двор. Весело поздоровавшись с дворником, девушка вышла со двора и остановилась напротив пивнушки давно закрытой на замок. После всего, что там произошло, привлечь к себе посетителей, хозяину не удалось никакими скидками и даже халявой. “Ну, хоть что-то полезное сделала”, — с улыбкой констатировала Катя, поворачивая за угол дома.

Где-то на орбите Земли.

— И всё же, командир, я не пойму на что она надеялась, — Чом повернулся в кресле, к стоявшему рядом Жэлу. — Неужели она и вправду рассчитывала на то, что в одиночку сможет спасти планету.

— Юношеский максимализм, — снисходительно улыбнулся капитан челнока. — Мне понравился ее душеный порыв, а главное выводы, которые она сделала по окончанию “игры”. Надеюсь, когда она выучится на психолога и станет мудрой женщиной, то сможет сделать для своей планеты что-нибудь очень полезное.

— Вы как всегда, правы, командир, — согласился Чом, мысленно подбирая новое место на карте для своей новой забавы.