Страдания преследовали меня всё время, сколько себя помню. Конечно, был незначительный период в начале моего развития, когда жилось относительно вольготно, но по ощущениям это было целую вечность назад. Однако ту же вечность бок о бок со мной существовали мои товарищи. Они постоянно поддерживали меня, и порой только их воздействие спасало.

Ох уж эти невыносимые муки! Как можно было к ним привыкнуть, если их плацдармом было всё моё естество? Были бы боли статичны, но нет! Каждый раз мой организм умудрялся "порадовать" меня чем-то новым.

Вообще-то мы с товарищами обсуждали мои проблемы, а иначе как же, ведь сколько знаем друг друга, постоянно рядом. По их заверениям, у них тоже иногда проскальзывали подобные ощущения. Но то – редко, а неведомая хворь во мне как засела, так постоянно и давала о себе знать. Уж все советы товарищей были испробованы, и всё без толку.

И было так, пока не появились они.

Мною всегда овладевало недоумение, стоило подумать, как можно было подпустить их так близко и не заметить? Возникли они из ниоткуда и сразу у самого нутра. Сами себя они называли наноботами. Мне потом объяснили, что это они в шутку. Такая аналогия с миниатюрными существами. Что ж, хоть и юмор, а по размерам справедливо. Они очень маленькие, непозволительно юркие (нет, правда, мы еле ворочаемся по сравнению с ними) и достаточно смышлёные.

В общем, повезло мне тогда, решили они свой ум применить во благо – излечить мою болезнь. Сначала они подступались, беседовали, изучали то, что не доизучили, а потом взялись за дело.

Вот, как это было.

***

Жикс стоял в главном зале возле приёмной доктора Зокса и глядел в гигантский иллюминатор, покрытый неолавсановой плёнкой. Одной рукой Жикс держал неизменную книжку, а другой машинально водил по резиновому ободу, обрамлявшему иллюминатор. За внимание юноши боролись красоты экзопланеты и крики, доносившиеся из кабинета заведующего станции МИВС.

– Ты мне зачем это показываешь!? – заливался Зокс хриплым голосом, то и дело переходившим в кашель. – Я без этих бумажек знаю, что он сосунок!

– Распоряжение комиссии, – так тихо отвечал собеседник, что Жикс шевелил подвижными ушками, напрягал слух и ещё больше отвлекался от созерцания насаженных на красно-белые горы фиолетовых облаков.

– В комиссии кто был!? – ревело.

– В бумагах есть, – журчало.

И сновала по станции обслуга, и безмятежно плыли облака, и продолжало страдать где-то рядом великое создание, пока всё шло своим чередом.

– Думаешь? – неожиданно спокойным тоном переспросил кого-то третьего Зокс, и Жикс насторожился. – Хорошо, пусть будет так.

Через миг после этих слов из кабинета вылетел седовласый мужчина и, даже не посмотрев в сторону Жикса, устремился к лифту, ведущему в ангар.

«Не получилось, наверное», – под громкую дробь сердца подумал Жикс, проводив взглядом своего защитника, секретаря комиссии.

В дверях кабинета Зокса появился незнакомый Жиксу человек. Вся его внешность: пепельно-рыжие косматые волосы, пакля-борода, два торчавших белых уса, смуглое лицо и крупная фигура – делала похожей его на вепря.

– Зайди, – не сказал он, прорычал.

Жикс сжал книжку и послушно вошёл в обитель доктора. Хозяин помещения сидел в массивном кресле за длинным столом. Жикс некоторое время таращился на остроносого бледнолицего мужчину, потом опомнился и вякнул:

– Здравствуйте!

Доктор кивнул, встал и медленно подошёл к Жиксу.

– Значит, отличник. Победитель олимпиад. Будущее светило нашей науки, – вкрадчивым голосом говорил доктор, и с каждым его словом щёки Жикса становились всё более пунцового цвета.

– Такие нам нужны! – гаркнул мужик-вепрь, и Жикс совсем съёжился.

– Именно, – внезапно подтвердил Зокс.

Уголки губ Жикса неуверенно поднялись. Большие и важные люди, профессионалы, взирали на него с улыбками, лишёнными ехидства и зла.

«Значит, получилось», – подумал Жикс, и груз сомнений, лежавший на его душе, канул в пустоту.

***

Пусть Жикс и робел перед профессионалами станции МИВС, но наивным мальчиком себя не считал. Юноша понимал, что результаты последнего конкурса «Молодые искры будущего», благодаря которому он попал в звёздную систему Кас-М-18, на станции веса не имели, и он не мог с наскока заняться непосредственным лечением больного.

Не любил Жикс и спорить. Поэтому он приготовился к длительной работе прислужником и такой же длительной осаде доктора Зокса, дабы тот посчитал его достойным ассистентом.

Главный санитар станции рассудил иначе.

Прошли сутки, с тех пор как Жикс познакомился с руководством и своими правами на борту. Юноша сидел в аскетичной бледно-жёлтой каюте на диване и читал книжку под названием «Представления о Чёрных Дырах у древних», когда в его уютное гнёздышко без стука ввалился «вепрь».

– Привет, – буркнул мужчина.

Жикс ответил и прикрыл книгу.

«Вепрь», он же полковник Акс, штатный военный на станции, на время завис, уставившись на второй предмет мебели комнаты – шкаф, полный книг. Затем он усмехнулся одной половиной лица, а второй скрючился (это выглядело страшно) и произнёс:

– Собирайся. Летим к пациенту.

– Уже! – воскликнул Жикс, не поверив своему счастью, и, спохватившись, заметил: – у меня же нет опыта.

– Наберёшься. Зокс разрешил.

Акс только вышел из каюты Жикса, а тот уже достал из-под кровати ярко-жёлтую пласткуртку. Облачившись в верхнюю одежду, Жикс схватил книжку и выскочил наружу. Собравшись за несколько секунд, он всё равно опоздал – Акс уже скрылся.

Жикс побежал, ориентируясь на эхо шагов Акса, но догнать его не смог. Когда начались развилки, юноша стал выбирать направление наугад. Он поплутал по коридорам, поспрашивал ничего не знавших техников, вышел в главный зал, рискнул постучать в кабинет Зокса, безуспешно попробовал открыть дверь и наконец остановился в растерянности.

Ещё раз осмотревшись, Жикс вдруг заметил, что светопроницаемость иллюминатора была занижена, и в зале царил полумрак. С иллюминатора его взгляд плавно переплыл на лифт, и, немного поколебавшись, Жикс принял решение.

«Вроде не запрещается пользоваться», – думал он, спускаясь в дребезжащей кабине вниз.

Он не прогадал.

Ангар был забит космолётами, но ошибиться было сложно. Корабль типа бинит-тропсет стоял посередине стоянки, выделялся среди мелкого транспорта своими размерами, обтекаемыми формами и тёмно-коричневым цветом. Тут же были полковник, готовивший машину к отлёту, и доктор, копавшийся в голограммах, порхавших у него под носом.

– Запрыгивай, – крикнул Акс.

Юноша проскочил между двумя маломерными капсулами-кораблями типа ксит-троп, поздоровался с доктором и без труда нашёл дверцу для входа. Космолёт, похожий на громадный орех, был копией того, что привёз на станцию Жикса.

Следом за Жиксом внутрь залезли Акс и Зокс. Стоило доктору последним усесться на место, как корабль автоматически закрылся в полностью непроницаемую оболочку, включил мягкое освещение и начал транслировать под носом Акса голографическую карту планетарной системы.

Полковник увеличил масштаб карты, обменялся с доктором невнятными междометиями и руками прорисовал на голограмме курс. Корабль отправился в заданный путь.

За последние годы большая часть межпланетного и межзвёздного транспорта была переведена на бинит-тропсеты. Они пронзали космос на неимоверно больших скоростях, и никакие астероиды и гравитационные ямы не были им страшны. В них можно было спокойно читать книги.

Юноша выждал ради приличия минуту с момента старта, но никто к нему не обратился, и он вернулся к чтению:

«Первые открытия, касавшиеся внутренней антисингулярности, были сделаны только в конце XXII -го века»

– Жикс, – ласково позвал доктор, и юноша с готовностью вскинул голову, – напомни-ка тему твоей призовой работы?

– Лечение сверхплотных потоков в кратных системах класса Алголь.

– Практики не было?

– Нет.

– Значит, будешь сразу развиваться в том, что востребовано, – сказал Зокс, и Жиксу почудилась в его голосе отеческая теплота.

«Ух, папа, мама, вы будете гордиться мной», – подумал Жикс.

***

– На месте, – доложил «вепрь» и включил демонстрацию объекта.

Между передними креслами засияло очень чёткое цветное объёмное изображение.

– Красавица, – вырвалось у Жикса.

Он видел тысячи звёзд в каталогах и десятки вживую. Но та, что сверкала перед его глазами молочно-лазурными вспышками и носила сеточку салатовых точек, была мадонной среди остальных. Иногда она словно манила пальцами к себе, отбрасывая в пространство протуберанцы, а иногда она будто хмурилась, и тогда её поверхность местами бугрилась.

– Оно, – сказал вдруг Акс.

Зокс согласился с ним, сел вполоборота к юноше и спросил:

– Замечаешь что-то необычное, Жикс?

– Частые выбросы, преобладание линий кальция, корона вроде как перекошена на… на северо-северо-запад от меня...

Доктор беззлобно рассмеялся:

– Эх ты, умник. Мелочь заметил, а главного – нет. Покажи суточную съёмку, – попросил Зокс полковника.

Акс пошаманил с настройками проекции, и звезда медленно закрутилась вокруг своей оси. Теперь перед людьми висела модель объекта, многократно ускоренная во времени.

– Ну, как? Считаешь это нормальным?

Протуберанцев было много. Но ещё больше было ползавших по телу звезды морщин. Они сталкивались друг с другом, извивались и отплясывали безумный танец.

«Как будто блюдце со змеями», – подумал Жикс и сглотнул.

***

Частицы нюон-С открыли вместе с другими так называемыми «супер-частицами», когда в конце прошлого столетия люди наконец-то разложили по полочкам тёмную материю. Тогда же выяснилось, что нюоны в определённых условиях проводят сознание, нечто вроде больцмановского мозга. Минуло два месяца, и нашли первый пример в космосе. Полгода – и установили первый контакт. Месяц – и узнали, что чужеродный разум тоже испытывает различные страдания. Год – и первая станция Медицины Иных Высокоразвитых Структур вышла в первый рейс.

Прошло семь лет, и открытый космос бороздила уже пятёрка таких станций, а база данных МИВС содержала несколько сотен описанных случаев болезней. Человечество могло себе позволить лечить любую форму жизни и считало такое занятие совершенно необходимым и достойным своего уровня развития.

Жикс болел космосом с детства. В пятнадцать лет он поставил перед собой задачу – устроиться в МИВС. Юноша был уверен, что задачу выполнит, выберет ли он долгий путь через многолетнее официальное обучение или быстрый через самообучение и конкурс. Его заветной мечтой было общение с основными носителями нюонного разума – со звёздами. Попадание на станцию МИВС должно было стать очередным шагом на длинном пути.

Жикс и представить себе не мог, что его грёзы сбудутся так быстро.

Прошли сутки после полёта-осмотра, к Жиксу опять без стука заглянул Акс, привычно коротко бросил: «идём» и скрылся.

Зокс ожидал юношу в главном зале, в одиночестве расхаживая перед иллюминатором. Доктор выслушал мысли интерна по поводу состояния звезды. Жикс полагал, что всему виной было обилие холодно-плазменных потоков и видел причину в нарушении энергетического переноса в районе конвективной зоны. Зокс с выводами согласился, но сказал, что нужно ещё провести «биопсию» и понаблюдать.

– Я с Аксом отправлюсь за материалом, а ты поработай тут.

От такой новости Жикс сник. Впечатления от вчерашнего путешествия окончательно угасли. Бредя за доктором к точке назначения, юноша гадал, чем его нагрузят профессионалы, пока сами займутся захватывающим делом.

Но, когда доктор открыл дверь с надписью «Только для персонала» и повёл Жикса через череду закрытых камер, сердце юноши забилось быстрее. А потом Жикс чуть не задохнулся от восторга, когда в итоге его привели в святая святых станции – камеру связи АДРС.

Пока Жикс, жмурясь от удовольствия, ходил по синей комнате, Зокс будничным тоном объяснял, как правильно настроиться на контакт, какую позу принять, какое слово-активатор нюонной передачи использовать, и о чём желательно вести беседу.

– Впрочем, смотри сам по ситуации, – сказал он на прощание.

Так и получилось, что разговор со звездой сразу бросился с места в карьер и вышел не таким возвышенным, как всегда воображал его Жикс.

Звезда каким-то образом заранее узнала, что с ней будет говорить не доктор Зокс, и первым, что она сформировала в мыслях Жикса, был вопрос:

«Ты новый нанобот?»

«Нет, я человек», – ответил юноша, чуть не разорвав контакт от удивления.

«Человек? А что это такое?»

И понеслось.

Посторонний сказал бы, что в АДРСе ничего не происходило, что юноша просто сидел на полу в окружении непонятных трубок. Но нюонные частицы вовсю курсировали между собеседниками, унося и принося их мысли. Общение всё сильнее захватывало Жикса, его поражало и вдохновляло, как быстро звезда усваивала земные слова и понятия. Юноша совсем потерял счёт времени и очень удивился, когда контакт был прерван, камера открылась, и оказалось, что доктор уже вернулся.

– Материал отобран, – уводя Жикса из камеры, сообщил Зокс. – А у тебя как успехи?

Юноша принялся взахлёб рассказывать о диалоге. Доктор внимательно его выслушал и скупо похвалил:

– Молодец. Поешь, отдохни, проанализируй анамнез со своей стороны. Завтра Акс снова зайдёт.

Только в каюте Жикс собрал мысли в кучку и отвлёкся от контакта с разумом, таким недосягаемым, но в то же время любопытством и открытостью похожим на человеческое дитя.

Поглаживая книгу про чёрные дыры, юноша подумал:

«Мне будет сложно относиться к ней как к пациенту»

И тут же:

«Интересно, что они нашли?»

***

Этот вопрос волновал и взрослых. Пока они занимались поиском ответа, юношу привлекали к занятиям двух видов. Либо он наблюдал через нижние иллюминаторы ангара, как проходит изучение взятых образцов плазмы, либо общался со звездой, в то время как доктор с полковником отправлялись за новой порцией газообразного материала.

В ходе контактов Жикс преображался и раскрывался. Работа шла не «в одни ворота» – юноша в свою очередь интересовался знаниями и мировосприятием звезды. Уже со второго сеанса связи он узнал, что звезда имеет некоторое представление об именованиях и называет себя странной фразой «Вихрится Ощущение Бытия». Тогда Жикс договорился с ней о том, что она получит имя Вобса и в дальнейшем в речи будет наделяться женственностью (звёзды – существа без характеристики рода, но Жиксу нравилось отождествлять эти привлекательные создания с женской натурой).

Не забывал он и про обязанности интерна МИВС. Он аккуратно спрашивал звезду о самочувствии и делал подробные записи. Затруднений в терминологии возникало много, и тогда юноша вновь примерял свою любимую роль учителя, а беседа с Вобсой возвращалась в исконное русло.

Профессионалы успели разобраться раньше Жикса. Доктор Зокс обнаружил признаки разумной жизни в образцах плазмы, удерживаемых под станцией. Проведя целые сутки за манипуляторами, покопавшись в пробах и сверившись с моделями, он нашёл тех, кто был в ответе за пакости.

Жизнь на станции закипела. Коридоры, столовая, уборная – весь корабль заполонили прибывшие срочным рейсом незнакомые люди мрачного вида, одетые в однотипные белые пласткуртки. Они постоянно куда-то спешили, робкие вопросы Жикса игнорировали, доктора слушали вполуха, на техников смотрели свысока и подчинялись только полковнику.

С Зоксом удалось поговорить лишь единожды. Вышло совсем худо – доктор прикрыл последнюю отдушину Жикса, строго наказав:

– Пока без АДРСа. Мы готовимся к операции.

– А что делать мне?

– Придумай себе занятие сам.

Легко было сказать. Производимый вояками шум мешал юноше. Он не мог сосредоточиться и впустую пролистывал страницы. Его собственные размышления о состоянии звезды накапливались в мозгу, не находя должного выхода.

Для Жикса двое суток, предшествовавших дню операции, проползли со скоростью черепахи. Он понял, что всё началось, когда в коридор вернулась тишина. Не поверив своим ушам, юноша вылез из каюты, убедился, что никого нет, и побежал в главный зал.

Там перед лифтом стояла большая очередь солдат, а замыкавшим шёл доктор.

– Можно с вами? – попросил Жикс, пристраиваясь в хвост.

Зокс выгнул брови, потом расплылся в улыбке и произнёс:

– Точно, Жикс, пойдём.

Он отделился от очереди и пошёл вглубь станции. Ничего не понимая, Жикс поспешил за доктором.

– Мне кажется, я знаю подходящее применение твоих способностей. Побеседуешь с пациентом, окажешь психологическую поддержку.

– А как же операция?

– Боишься, что эта толпа без тебя не управится? – усмехнулся Зокс.

– Нет, но…

– Если переживаешь, что всё упустишь, то зря. Материалов потом будет полно – налюбуешься.

Уже в камере связи Жикс задал давно волновавший его вопрос, без ответа на который он не смог бы настроиться на контакт:

– Так что является причиной болезни?

– Обычные паразиты. Посмотри на досуге статью Кракса по газиотринам.

Проще от этого Жиксу не стало. Посему и беседа с Вобсой комкалась. Юноша ненавязчиво подводил тему диалога к газиотринам, а та всё возвращалась к разнице людского и звёздного ощущения времени. В конце концов Жикс спросил прямо:

«Ты знаешь, что по тебе ползают газиотрины?»

Звезда тут же загорелась интересом узнать, что такое газиотрины. И пришлось Жиксу придумывать. Под конец сеанса связи юноша знал одну вещь точно – Вобса была не в курсе, что на ней водится живность.

Об этом он и сообщил доктору, когда тот пришёл забирать его из АДРСа.

– Ожидаемо, – хмыкнул Зокс, – а ты про всех обитателей своего живота знаешь?

Доктор почему-то был не в духе, и Жикс осторожно поинтересовался, как прошла операция. Зокс ответил односложно и направил юношу к Аксу.

На удивление Жикса ему не пришлось рыскать по всем коридорам станции – он застал «вепря» в главном зале. Акс стоял в компании двух солдат и скалился, глядя в иллюминатор на красно-белую планету.

– Показать операцию? Без проблем!

По тому, каким счастливым был полковник и как легко он согласился, Жикс решил, что не всё так плохо, и облегчённо выдохнул.

Акс открыл кабинет Зокса, по-хозяйски плюхнулся в кресло главного санитара, увидел, что Жикс неуверенно топчется на входе, указал на соседний стул и пролаял:

– Проходи.

Когда юноша сел, Акс уже разложил на столе передатчики света, подобные тем, что проецировали изображения в бинит-тропсетах. Бросив на юношу быстрый взгляд, «вепрь» скривился в знакомой Жиксу кошмарной улыбке и включил запись.

Мириады точек – корабли типа ксит-троп – окружали звезду. Перед ними заслоном выстроились плоские экраны автопоглотителей типа техат-троп. За ними бесформенными массами раскинулись генераторы ксионных частиц типа стот-троп.

Кольцо из кораблей стало сжиматься. Техат-тропы потянули плазму, и поверхность звезды забурлила. Ксит-тропы переправили поток ксионных частиц в тылы автопоглотителей. Несколько передних экранов техат-троп внезапно лопнуло – они захватили слишком много плазмы, полученного ксионного заряда не хватило. Звезда незамедлительно притянула и поглотила осколки.

Это никого не остановило. Даже катастрофа с целой цепочкой ксит-тропов, вспыхнувших от перенасыщения ксионным потоком, не повлияла на ход операции. Сотни гигантских областей холодной плазмы вместе со скрывавшимися в них паразитарными организмами были извлечены и разбиты ксионами на кварки.

Горячая фаза заняла у флота МИВС всего час. Ещё час корабли долавливали остатки. Под конец операции поверхность звезды почти разгладилась, она выглядела гораздо спокойнее чем раньше.

– И всё?

– Это просто червяки. Мы вырезали и прихлопнули их всех!

– А что будет теперь?

– Ха, теперь Земля-17 готова к заселению, а я – к поездке домой!

«Ей будет полегче», – подумал Жикс, а потом до него дошёл смысл сказанного полковником.

***

Вселенский каталог Кракса сообщает, что газиотрины являются существами, на девяносто процентов состоящими из соединений гелия и кальция. Размеры варьируются от километра до семисот километров. Разумное поведение обеспечено комбинацией обычных частиц водорода, гелия и серы. Газиотрины обожают ABO -классы звёзд и фактически паразитируют на них. Состав таких звёзд наилучшим образом подходит для поддержания целостности их организма и разума. В качестве защитного кокона используют области холодной плазмы. Могут жить и передвигаться в вакууме, но теряют способность к осознанию себя и своих действий. При массовом выходе в пространство системы способны нанести вред обитаемым планетам. Признаков цивилизации не имеют. Перед колонизацией необходимо проводить зачистку.

Жикс узнал это через пару часов после операции, порывшись в привезённой с собой библиотеке. Испытывая смутную тревогу от прочитанного, он попросил на следующий день у Зокса организовать новую встречу со звездой.

«Как у тебя самочувствие?»

Несмотря на несопоставимую разницу в возрасте и размерах Вобса всегда говорила с Жиксом как младшая со старшим. По крайней мере так казалось юноше. Она и ответила ему в обычной своей манере:

«Я очень хочу сказать, что лучше, но опять что-то тянет. Там… в области… Я не могу выразить это. Я очень постараюсь придумать нормальные описания, Жикс»

Сразу после контакта юноша, сбиваясь от возбуждения, поделился информацией с Зоксом, на что тот равнодушно пожал плечами.

– Мы выполнили предписываемые действия. Ей должно стать лучше. Объясни ей завтра, что такое фантомные боли, и попрощайся.

Жикс не мог успокоиться. Юноше казалось, что червяки-газиотрины превратились в одного червя, усиленно грызшего его изнутри. Он перелопатил всю свою литературу. Отобрал десяток книг, которые теоретически могли ему помочь. Поверхностно изучил их, но ключика к проблеме Вобсы не подобрал. Озарение пришло оттуда, откуда он не ждал, – под носом у него лежали «Представления о…».

Жикс сорвался с места. Не найдя Акса ни в главном зале, ни в ангаре, он решительно насел на техников и выяснил, где находится полковник.

«Вепрь» второй день подряд пребывал в замечательном настроении, он удовлетворил просьбу интерна и показал карту системы.

– Дотошный! – шутливо прошипел Акс, подкручивая настройки.

На изображении высветились абсолютно все объекты, орбиты и потоки энергии Кас-М-18. Между афелием последней планеты системы и границей сферы Хилла обнаружилась аномалия. Акс приблизил выбранный участок карты и, поморщившись, сказал:

– Чёрная дыра «Бета-Голубь». Не беда, нам не угрожает. Слишком мала – два сантиметра в диаметре.

Жикс и не ожидал от полковника, что тот поймёт. Он помчался к доктору, нашёл его в кабинете и прямо с порога выпалил:

– Вобса – звезда! У неё же огромная чувствительная область пространства-времени! Я знаю, что её тяготит: «Бета-Голубь».

Зокс печально улыбнулся, и Жикс неожиданно обратил внимание, что доктор очень сильно осунулся с момента их первой встречи.

– Похвально, Жикс, но мы ничего не можем сделать. Чёрные дыры даже в каталог болезней МИВС не внесены. У людей ещё нет средств борьбы с этим бичом.

– Но мы же не оставим всё как есть? Пациент так и не выздоровел, а наша миссия – лечить!

– Наша миссия – освободить систему от вредных созданий! – рявкнул Зокс.

Юноша отшатнулся, а доктор продолжил орать:

– И мы с ней справились, не важно, как на это смотрит наглая сопля вроде тебя! Твоя задача была не мешаться под ногами, и ты с ней тоже справился, а сейчас вали в АДРС и попрощайся со своей подружкой навсегда!

Жикс будто перенёсся назад во времени. Только на сей раз между ним и доктором не было двери и стен кабинета. Зато теперь с ним были смелость и кое-какой план. Он покраснел и побежал в камеру связи.

Вернувшись, он дрожащим голосом объявил Зоксу:

– Я остаюсь! Я продолжу контакт и сделаю всё, чтобы помочь Вобсе.

Доктор ожидаемо взорвался:

– Иди к Аксу, умник! Согласятся военные дальше спонсировать твою нюонную болтовню, тогда пожалуйста!

– Согласятся, – сказал Жикс, и его голос от волнения сорвался, – я всё рассказал Вобсе и договорился с ней. Если вы прекратите лечение, она поиграется с гравитацией. И раздавит ваши планеты! Вы знаете, что звёзды умеют так делать, такое уже было!

Откуда-то из-под земли появился Акс, но юношеский максимализм Жикса было не остановить:

– Что?! Погасите её теперь? Тогда Земле-17 тоже не бывать! Улетит ваш шарик!

Зокс испуганно таращился на Акса, а тот задумчиво дёргал себя за ус.

***

Вот, так это было.

Мне детали Жикс раскрыл. Такие у нас с ним доверительные отношения сложились, почти как с товарищами. Но те всё-таки свои, а Жикс – человек, пусть и пока что лучший известный мне представитель. И никогда ему боль мою не понять. Но он старается. Ищет лечение. Говорит, что знание источника проблемы – уже полдела. Он теперь вроде моего персонального лечащего врача.

С ним и правда как-то полегче. То ли отвлекает он своими рассказами лучше, чем товарищи, то ли ещё что, а всё же (хоть и происходит это редко) стоит ему выйти на связь, как и боль почти не раздражает. Я уже готова простить людей за их оплошность. Польза-то была – привели Жикса.