По стенам носятся неверные отблески пламени. Уродливая старуха с крючковатым носом наклоняется к ней, заглядывает ей в лицо, а кажется, что в самую душу. Лену пронизывает ужас, но деваться некуда: она пришла к ведьме сама. Очень хотелось перемен к лучшему. Взрослая жизнь только началась, а уже бежит и бежит по накатанной. День за днем, месяц за месяцем. Рутина. А большая любовь все никак не приходит. А тут это объявление как нарочно… А денег не так жалко, еще заработает, ах, был бы толк. Лена судорожно вздыхает и опасливо втягивает голову в плечи.

Гадалка творит магические пассы, бормочет заклинания, что-то невидимое бросает в пламя, отчего огонь опасно потрескивает и вдруг вскрикивает всполохом дикого цвета. А старуха, пророк тайного знания с седьмого этажа, заглядывает в ветхие карты и чему-то удивляется. Затем кивает своим мыслям, зачерпывает узловатым пальцем какую-то гадость из горшочка и неожиданно ловко, неуловимым движением, наносит жирную каплю Лене на лоб, прямо над носом. Капля обжигает, но тут же успокаивается, оставляя лишь легкое ощущение неправильности. То ли самой Лены, то ли мира вокруг. А ведьма снова кривится в усмешке, словно знает нечто неведомое больше никому, поднимает седую бровь и нараспев произносит:

С краю, где не виден стан,

Ты едва найдешь изъян.

Коли в зеркало войдешь,

Там судьбу свою найдешь…

— Иди, девонька, да помни: все доброе тебе возвернется… Кхе-кхе… А недоброе — тем более.

— Но я хотела… — пытается возразить Лена. Какое еще зеркало?! Она-то ждала совсем не этого! Мечтала обрести любовь.

— Ступай, тебе говорят! — Сердится старуха и тут же простирает руку к двери, словно ударяя Лену в грудь. Девушка едва успевает на бегу схватить пуховик, и вот он, грязный подъезд. А сердце так и трепещет испуганным зайцем.

* * *

Привычно проснувшись за пару минут до будильника, Лена вдруг вскакивает. Сегодня же первый в ее жизни корпоратив! Так, срочно одеваться. Надо выглядеть на все сто! Игорь недавно намекнул, что хочет объявить что-то важное. А вдруг?.. Надежда смутно согревает сердце.

* * *

— Ленка, ну ты где ходишь-то? — Ого! Вику просто не узнать в боевом раскрасе. — Шеф просит отчет, а я даже не знаю, где у тебя что. Давай быстрей!

— А Игорь уже пришел?

— Кто о чем!.. Лен, я тебе сто раз говорила: забудь ты его, не твоего поля ягодка. Ладно, вернешься — заходи, поболтаем. Все, поскакала я, Дашка идет.

— Елена, опаздывать непрофессионально, вам не кажется? — Ледяной тон Дарьи не предвещал ничего хорошего. А гвоздичные ноты ее духов стремились так и пригвоздить собеседников.

Умеют же некоторые себя поставить! Ведь не начальница, и даже не спит с шефом. Вроде. А как глянет — молоко в кофе сворачивается.

— Там пробки, и я… вот… — Господи, ну что она несет? Зачем вообще оправдываться перед этой…

— Новый год — не повод работать хуже. Крутиться надо быстрее и все успевать. А не опаздывать! — И тут же, сменив тон. — Игорюша, ты сегодня чудесно выглядишь! Новая заколка для галстука? Тебе идет!

Некстати подошедший Игорь рассеянно кивнул обеим и расплылся в улыбке: комплименты он любил.

* * *

Лена поставила последнюю точку и отправила файл на печать. Молчание. Долгое. Звучит недовольный гонг системной ошибки. Как не вовремя!

— Леночка, привет!

Она оглянулась на голос. Денис. Всегда улыбается, всегда компетентен, и всегда совершенно никакой внешне. Хотя… Она слегка наклонила голову.

— Денис, у меня принтер… — Да он уже и сам все понял.

Руки умело бегают по клавиатуре, удовлетворенное «угу», а ноги уже несут его к принтеру, откуда слышится торжествующее «ага». Затем он, как фокусник, достает и показывает здоровенную скрепку, неизвестно как угодившую в недра устройства, и перезапускает девайс. Денис терпеливо дожидается, пока допечатается отчет, приносит еще теплые листы и трепетно, почти как букет, вручает их Лене.

— Спаси-ибо! — успевает благодарно пролепетать Лена.

А сама уже несется с отчетом к шефу, но успевает легонько чмокнуть Дениса в щеку и убегает. И даже не видит, какими глазами герой-освободитель принтеров смотрит ей вслед.

* * *

Вечером привычный зал выглядит иначе. Королева бала сегодня — елка. Безупречно-белые до стерильности иголки сверкают, искрятся в свете умело расставленных софитов. Серебристые шарики отбрасывают на стены загадочные блики.

Речи отзвучали, премию дали, жаль, меньше, чем хотелось. Салатики-бутербродики, тост, тост, тост… И вот уже музыка, все танцуют, улыбаются. Глаза сверкают, руки отплясывают словно бы совсем другие танцы, чем их хозяева. Тост, горячее, еще тост, несмешная игра, тост.

— А? Что?

Музыка оглушает. Что говорит Вика? Ни слова не разобрать. Лена наклоняется поближе к соседке, и та кричит изо всех сил прямо ей в ухо:

— Игоря, говорю, нет нигде, ушел что ли? Вроде рано, да?

Лена неопределенно пожимает плечами, пока ведущий давится очередной несмешной историей.

— Я хочу поднять тост за то…

Настроение тихо сникает увядшим тюльпаном. Пожалуй, хватит на сегодня тостов. Пора припудрить носик. А там… может, незаметно улизнуть домой? Лена поднимается, нечаянно толкает Вику и расплескивает ее коктейль.

— Извини, я… Что?

— Дура криворукая!

— Я же не нарочно!

В душе пенной шапкой вскипает обида, и Лена по стеночке бредет к двери. В коридоре чуть тише и уже можно дышать и думать. Еще один поворот и… Ой, кто это у нас тут тискается? В полутьме не разобрать. Лена принюхивается. Что-то знакомое, гвоздика что ли? Дарья?! И с ней… О нет, только не это! Игорь! Парочка так увлеклась, что не замечает никого и ничего. Лена тихонько отползает назад и шмыгает в другой коридор.

Как же так? В глазах нестерпимо щипало. Почему, ну почему все так сразу наваливается? Да еще в такой день! И пришли слезы.

Отревевшись вдоволь, Лена решила хоть немного привести себя в порядок. Она долго умывалась — все равно тушь давно размазалась. Потом бесконечно сушила руки, разглядывая в зеркале опухшие красноватые веки. Все должно было случиться совсем не так! Игорь же обещал, а сам… Нет, Лена-Лена-Лена, стоп! Так мы никогда отсюда не уйдем. Добраться бы до дома, а там уж…

* * *

…отсюда. Куда угодно. В окне лишь далекие огни городских кварталов. Ни одного такси. Помочь некому. Мысли беспомощными птенцами роились в голове и так же пищали каждая свое. Одна из мыслей шепнула: «Зеркало». Что ей наговорила та гадалка? «Если в зеркало войдешь…» — какая чушь! Детские сказки. Вот только дурацкий стишок прилип, как приставучая мелодия. Как там было? Лена всхлипнула.

«С краю, где не виден стан, ты едва найдешь изъян…» Лена провела рукой по краю вроде бы безупречного зеркала, и вдруг палец зацепился за некую не то шероховатость, не то вмятинку. Она смахнула слезы и вгляделась в это место пристальней, поглаживая стекло — мутноватое, неверное, обманчивое. А потом что-то нащупала. Ямка что ли? Ох, куда ее несет? Пальцы вполне ощутимо погрузились в… это даже не стекло, а словно туман или дымка. Там не было ни холода, ни гладкости. Внутри ощущалось нечто непонятное. Такого просто не могло быть.

Она просунула руку глубже. Казалось, ладонь проходит не стекло, а слой ваты. Ни боли, ни тяжести, ни тепла, ни холода. Лишь легкая пульсация на лбу, где ее коснулась старуха. Хм! А если еще дальше, что там будет? Тайная волшебная комната, где уборщица хранит свои тряпки? В любом случае, даже интересно узнать — хоть какое-то развлечение. Рука ушла вся, до самого плеча, не обнаружив ни стены, ни швабры… ничего! Интересно, а там темно? И вслед за плечом отправилась голова.

* * *

…Неистово палило солнце, и если бы не зеленое сари, Лена просто испеклась бы заживо! Сари?! Куда ее занесло? Она посмотрела на свои смуглые руки, боясь даже представить, как теперь выглядит ее лицо. Кругом, сколько хватало взгляда, не было ни одного зеркала. Да и не могло их быть в парке. Или это сад?

— Ты чего стоишь-то, работай! — Голос соседки прозвучал гортанно и уж точно не по-русски, но Лена почему-то его прекрасно поняла.

И что она тут делает? Лена еще раз огляделась. Огромный парк, коротко подстриженная трава, в которой там и сям виднеется мусор. Похоже, его надо собирать. А куда? Не в руках же носить.

Ну-ка, а соседка что делает? Ага: на спине висит мешок типа рюкзака-переростка. Вот туда-то она ловко отправляет одного нарушителя порядка за другим. Лена завела руку за спину — точно, и у нее такой же. Ну, делать нечего, придется работать. Вот тебе и корпоратив! Отдохнула, называется!

У края лужайки в тени от высокого незнакомого дерева ей стало чуть полегче. Впрочем, радовалась она недолго.

— Эй-эй! Ты что, отдыхать пришла? Будешь плохо работать, в ночную смену отправят!

— Да иду я. — Отмахнулась Лена, соображая, долго ли продержится на таком солнце.

Вдруг раздался высокий протяжный звук, и тут же по рядам работников зашуршали одинаковые яростные движения. Один за другим люди падали на землю, прямо в пыль или траву, и замирали, покорные и безучастные. Лена недоуменно вертела головой.

— Да что с тобой сегодня? — сердито зашептала соседка, больно ущипнув ее за руку. — Ложись сейчас же! Хозяйка идет!

Лена неумело плюхнулась на колени — как они тут ходят в этих сари? Но не успела толком упасть, как получила чувствительный удар тонкой палкой в плечо.

— Ай!

— Выказываешь неуважение, Сарамина? Десять ударов плетью! Немедленно!

Сильные руки сопровождающего мужчины крепко ухватили ее за плечо и потащили куда-то вглубь сада. Лену уводили все дальше, а она, вывернув голову, смотрела на хозяйку. Смуглая, но куда светлее своих служанок. А еще она слегка напоминала кого-то неприятного, только искаженно, словно отражение в кривом зеркале. А ее запах… Сквозь розовое масло и сандал явно проступала до боли знакомая нота… Гвоздика! Дарья? Здесь?!

— Дарья… — беспомощно крикнула Лена, но провожатый лишь крепче ухватил ее за плечо и ускорил шаг.

— Никому не позволено искажать светлейшее имя Дарвазы-ханум! — сердито буркнул он.

Лена застонала от безысходности.

* * *

Самой болезненной оказалась седьмая плеть. До этого Лена еще как-то сдерживалась, но уж тут разрыдалась в голос. И вот странность: сразу после этого палач, словно получив желаемое, унял свой пыл и теперь бил куда слабее, чисто номинально. Приказ есть приказ, с хозяйкой не поспоришь.

В вонючем сарае, куда ее привели для исполнения приговора, находились и другие люди. Лена с ужасом поняла, что теперь это ее новый дом. Все это время охранник, притащивший ее сюда, стоял неподалеку и безучастно смотрел, как ее наказывают.

Когда обессилевшая девушка кое-как вытерла слезы и хотела хотя бы присесть на свободный лежак, охранник подскочил к ней и возмутился:

— Куда?! Иди, работай!

— Можно я хоть минутку… — попыталась договориться Лена, но тщетно.

Он даже слушать не стал. Просто молча сгреб ее за плечо и потащил к выходу.

* * *

Вот попала, так попала, — горько думала Лена вечером, когда, полуживая от усталости, вернулась все в тот же сарай. Как ни странно, другие слуги и служанки вели себя оживленно. Подначивали друг друга, толкали в бок, смеялись. Азартно зачерпывали из большого котла нечто, напоминающее плов: ярко-желтое, остро пахнущее, рассыпчатое, но совсем без мяса. Веганы они что ли?

Когда Лена решилась подойти за своей порцией, в котле уже почти ничего не осталось. Она разочарованно вздохнула: и тут не повезло. К ней подсел смуглый парень.

— Не хватило? Бывает. У меня есть финики, будешь? — спросил он так запросто, будто они сто лет дружат.

Финики? Вместо еды? Впрочем, похоже, ничего другого до утра уже не появится.

— Буду. — Решительно кивнула Лена. Или… как там ее называли? Сарамина? Это вообще имя, должность или обидное слово какое-нибудь, типа лентяйки?

Обожгла новая мысль: если он дает еду, за это, видимо, надо будет как-то расплатиться? Кто знает, какие у них тут нравы. Вдруг он думает, что теперь я с ним должна переспать?

Словно угадав, парень улыбнулся очень по-доброму, покачал головой и сказал:

— Просто так. Это мне бабушка прислала.

Залез рукой куда-то в свои тряпки и достал горсть фиников. Мясистые и сладкие, они к тому же очень приятно пахли. Лена непроизвольно сглотнула.

Сквозь смуглые щеки у парня проступил легкий румянец смущения. Кого-то он ей напоминал. Но кого? Не может быть!

— Денис? — вполголоса спросила Лена на всякий случай.

Парень удивился, словно услышал незнакомое слово, потом поправил:

— Денниливис. Надо же, ты запомнила?

— Нет, я… — Как быстро объяснить ему ситуацию, пока их никуда не погнали? — Понимаешь, я в этом мире оказалась случайно, на самом деле я…

Его губы тронула мудрая улыбка.

— Конечно. Все мы в этом мире лишь странники, ведь наши души вечно странствуют в колесе Сансары, неустанно переходя из одного тела в другое.

— Да нет, я прям не знаю… Ты совсем не помнишь офис? Новый год? Корпоратив? — начала было Лена, но слова на этом языке почему-то получались совсем другие.

Денниливис услышал от нее вот что:

— Я не уверена, мне это незнакомо. Ты позабыл о храме науки? День обновления жизни. Наш праздник, что длится, не умолкая.

— Кажется, я понимаю, что ты пытаешься сказать… — Он вдруг нахмурился и продолжил. — Иногда мне снятся странные сны, где я брожу среди незнакомых комнат, наполненных людьми и странными заботами. В одном из снов была девушка, похожая на тебя, но очень бледная, будто сильно болела. Она попросила меня… я не знаю, как это выразить… помочь ей с такой штукой… — Он очертил руками большой куб. — Нет, мне не хватает слов.

— И ты помог, Денис! Ты спас меня тогда!

— Разве это был не сон?

— Нет! Мы оба раньше жили в другом мире. — Теперь она старательно подбирала слова, чтобы опять ничего не испортить. — А теперь очутились здесь.

— Именем Вишну, ты права! Мне тоже все время казалось, что я родился где-то в ином мире.

— Денис, нам надо попробовать вырваться отсюда! — закричала она, и чужие слова опять получились неправильными.

— Оторвать в себе что? — Не понял он и недоуменно приподнял бровь.

Лена предельно сосредоточилась, даже лоб нахмурила, подбирая слова:

— Я знаю, как нам уйти в тот мир. Но у вас нет ни одного зеркала!

— Зеркала? — удивился он. — Ну да, в зеркала разрешено смотреться только господам.

— А как же ваши девушки узнают, как они выглядят?

— Пойдем. — Он взял ее за руку и повел к выходу.

* * *

Ночью парк преобразился. Короткая трава, вычесанная за день стараниями неутомимых рук, загадочно поблескивала в лунном свете. Казалось, они идут по волшебному ковру. Листва деревьев стала темной и неузнаваемой. Издалека слышалась приглушенная музыка, да стрекотали цикады.

Надеюсь, он знает, куда идет, рассеянно думала Лена, торопливо шагая за спутником. Нет, не может быть, это же…

Маслянистая, почти черная поверхность пруда отражала луну целиком. Лена наклонилась к воде. Гладь настолько недвижна, что видны даже звезды: яркие, южные, крупные. Цвет королевских лотосов на поверхности воды в темноте не угадать, а их огромные листья казались черными.

— Смотрись, сколько хочешь! — Улыбнулся ей Денис.

Лена пригляделась к отражению. Смуглая миловидная индианка с растерянными глазами разбилась на мельчайшие капельки, когда Лена провела по воде рукой. Девушку охватило отчаяние: это совсем не зеркало, разве здесь найдешь точку перехода?

— Ты такая красивая! Умывайся, если хочешь, — милостиво разрешил Денис. Потом на его лицо легла тень беспокойства. — Только эту воду пить нельзя!

— Да знаю я! — Досадливо отмахнулась Лена, но потом подумала: он обо мне заботится. — Спасибо.

У края что-то сверкнуло. Рыбка прыгнула за мошкой? Ой, вон еще одна. А вон там что такое? У самого берега с другой стороны поверхность воды, казалось, слегка светилась и… выгибалась?

— Денис, подержишь меня за руку? Нет, не здесь, пойдем вон туда.

Он широко улыбнулся, видимо, подумав совсем не о том, что она имела в виду. А Лена, добравшись до места, осторожно присела у воды, покрепче ухватилась за Дениса и потянулась к выпуклой маслянистой поверхности. «Ты едва найдешь изъян», — промелькнуло в разгоряченной голове. Лена опустила руку в свечение, но… ничего не произошло! Она лишь почувствовала легкое головокружение, да рука чуть онемела. Она что-то делает не так, или с водой это вообще не сработает?

Что не так? «С краю, где не виден стан…» С краю! Теперь она начала от берега. Осторожно коснулась травы у воды. Из-под руки тут же выполз какой-то жук, и Лену передернуло от отвращения. Все-таки она городская девушка, даже здесь. Вторая попытка. Рука медленно движется по траве и опускается в воду. Надо нащупать край. Какие-то листья. Ой, улитка, бр-р! Опять трава. Теперь просто мокрая земля совсем рядом со свечением. А тут что? Чья-то норка?

— Что ты там ищешь? Омаров на ужин? — Веселый голос Дениса прозвучал как раз в тот момент, когда она внезапно нащупала в дальнем уголке уже знакомую ватную поверхность. Только бы не потерять. Сработает или нет?

— Денис, — начала Лена нерешительно, с каждым словом обретая уверенность, — ты отойдешь со мной в иной мир?

— Что?!

Она испуганно зажала рот рукой. Да что у них за язык такой! Как будто она приглашает его умереть. Хотя в каком-то смысле… Нет, сейчас не время думать и сомневаться! Лена снова сосредоточилась на словах.

— Я знаю, где путь в другое место. Я сейчас пойду туда. Ты хочешь со мной?

— С тобой? Куда угодно! — В его глазах задорно играли искорки отражений от луны.

Ему кажется, она с ним флиртует. Как же все объяснить, да еще на чужом языке?

— Я не шучу, Денис. Обратной дороги нет. Ты идешь?

Он вдруг посерьезнел и опустился рядом с ней:

— И я не шучу, Сарамина-ханум. Я полюбил тебя сразу, как увидел, и готов провести с тобой всю жизнь. Но ты не обращала на меня внимания. Совсем. До сегодняшнего вечера. Веди меня куда угодно, я буду с тобой всегда!

Ох уж эти пылкие индийцы! Интересно, насколько хватит его «всегда» в обычном офисе? Вдали прозвучал мелодичный двойной гонг.

— Поторопись, любовь моя, сейчас стражники начнут считать работников.

— Тогда пойдем. Не удивляйся ничему. Я не знаю, куда мы попадем. Держи меня за руку крепко-крепко, не отпускай! И верь: все получится.

— В крайнем случае просто искупаемся и вернемся, да? — Он улыбался чуть растерянно, но в глазах светилась решимость.

Лена теперь боялась упустить с таким трудом найденный «изъян». Она осторожно просовывала туда руку, расширяя проход, и мысленно твердила, как заклинание, «Коли в зеркало войдешь, там судьбу свою найдешь». Метка на лбу запульсировала. Рука погрузилась по самое плечо, как ни странно, оставаясь сухой. Вдалеке раздался еще один гонг, другого тона, отмечая конец дня. Лена повернула голову к Денису:

— Поцелуй меня?

Он с радостью наклонился низко-низко и нежно приник к ней губами. И в этот момент Лена резко двинулась в глубину, увлекая Дениса за собой.

* * *

«Я буду с тобой всегда…» — теперь, выбравшись из воды в ясный прохладный день и глядя на сияющего от счастья друга, Лена ничуть не сомневалась в этом. Да! Они будут вместе. Чудо все-таки случилось: в долгих странствиях она наконец обрела настоящую любовь. Теперь все будет хорошо. Они построят себе дом, у них будут дети, много-много деток. Вот только в голове что-то происходило. Слова испарялись, таяли, их оставалось все меньше, зато окружающий мир словно распахивался перед ней.

Река оказалась вкусной, прозрачной и теплой, тени на дне манили прохладой, уютом и деликатесами, а ветерок нес столько ароматов, что его хотелось запомнить навсегда. Но главное в жизни — вот он, рядом. Такой красивый, статный, ловкий, пушистый, хоть и мокрый, и так приятно пахнет. В его угольно-черных глазах светится обожание, приплюснутый черный нос радостно обнюхивает ее, а белые вибриссы складываются в послания. Да, у них будут хорошие дети! Они постараются и воспитают из них настоящих выдр. Таких, за которых не стыдно! И главное — научат их хорошо прятаться и от зубастой щуки, и от хищника наземного, и от злого коршуна, и главное — от больших белых охотников. Но это все подождет. А пока мир был к ним ласков.

* * *

Где-то в невообразимо далеком городе, утонувшем в смоге и суете, пожилая женщина умиротворенно вздохнула. Все правильно, в точности так, как нагадала. Она спасла еще одну мятущуюся душу. А уж парень сам сделал свой выбор — последовал зову любви.

Женщина подошла к дорогущему лазерному проигрывателю, подарку внука, и поставила свою любимую пластинку с песнями из фильма «Ирония судьбы». Некоторое время старая запись потрескивала, а потом бесконечно знакомый голос вкрадчиво запел:

Хочу у зеркала, где муть и сон туманящий,

Я выпытать, куда вам путь и где пристанище…