Благодарность

Когда она поставила чашку на покрытый вышитой скатертью стол, то заметила, как руки слегка трясутся. Сегодня её муж, её душа, приезжает из Вологды с новым товаром. Если дела с продажей пойдут хорошо, он останется с ней на три месяца, а не отправится в другой город на поиски иных диковинок.

– Ах, какой запах, Аннушка! — в горницу вошла улыбчивая Елена, потирая ладони. — Ни одна служка таких яств не приготовит. У тебя дар Божий!

– Спасибо, матушка, — скромно улыбнулась Анна, отходя от стола. — Мне Савелий сказал, мол, подоспеет Андрей к обеду. Он уже в городе. Я и решила порадовать мужа.

– Любо-дорого глядеть на тебя. Андрей после всех дорог так устал поди, — пролепетала женщина, присаживаясь на скамейку. — Ах, совсем себя не жалеет мой сынок. Пора бы уж и деток вам завести.

Анна натянуто улыбнулась и поправила от волнения скатерть. Девушка подняла взгляд на иконы, висевшие на стене, и мысленно поблагодарила Бога за то, что вернул домой её Андрея живым и невредимым. Не зря она неустанно, утром и вечером, молилась о его возвращении. Правильно говорила её матушка: вера в Бога да добрые помыслы спасают человека.

Сегодня Анна надела свой лучший сарафан с вышитым поясом, вплела синие атласные ленты в тёмные волосы и спрятала их под повойником^[1]. На ногах красовались яркие башмачки, привезённые мужем из Ярославля ещё летом. Матушка Андрея — Елена — с раннего утра велела служкам растопить печи во всех комнатах, начистить всю посуду и вытрясти половицы. Все ждали приезда хозяина дома. Савелий сказал, что Андрей привёз заморские семена и ткани. Женщинам хотелось на них поглядеть.

Анна всей душой заскучала за мужем. Как только он переступил порог горницы, принося с собой холодный ветер октября, сердце девушки затрепетало. Каждый день в молитвах она благодарила Бога за то, что послал ей Андрея. Многие девицы завидовали Анне, даже козни строили, пытаясь опорочить перед мужем. Её любимый не слушал злых домыслов и оберегал жену от сплетен, одаривал нарядами и украшениями. Для большего счастья, как говорил он, не хватало только парочки детишек.

День пролетел, словно орёл над полем. Когда уже стемнело, супруги вошли в светлицу, где Андрей начал показывать шёлк и атлас. В честь приезда он подарил ей колечко с причудливым синим камнем. Анна стала роптать, что у неё и так много украшений, но под настойчивым взглядом мужа сдалась и приняла подарок.

– А ещё глянь, что у меня есть, — мужчина засунул свою большую ладонь в карман штанов и достал белые крупные семечки. — Сейчас это привозят со всех концов света. Хочу тоже ими торговать.

– Что это? — глаза Анны заблестели. Она ближе подошла к Андрею, чтобы получше рассмотреть диковинку.

– Это называется тыква. Я пробовал её у одного купца. Такая вкусная! — муж взял ладонь своей жены и аккуратно пересыпал ей тыквенные семечки. — Их можно так есть, только чуть засушить надо.

– Тыква… — прошептала девушка, трогая каждую семечку. — На что она похожа? На репу?

– Нет, душа моя. Во много раз больше репы. А цвет такой яркий.... Как тот твой вышитый пояс, который привёз тебе из Москвы.

– Ох… — только смогла произнести Анна, не веря услышанному. Таких причуд она ещё не видывала. — Осталось дождаться весны и посадить их. Скорей бы она наступила… Хочу сама это сделать!

Андрей улыбнулся ей и отошёл раскладывать ткани по сундукам. Анна с любовью наблюдала за ним, спрятав тыквенные семечки в тряпочку и убрав их в разукрашенный шкаф-киот. Девушка заметила, что плечи любимого поникли, он слишком резко стал сворачивать ткани.

– Ты устал, мой сокол. Давай я…, — только Анна хотела помочь ему, как он резко повернулся к ней, едва сдерживая чувства.

– Сегодня конец октября, Анна. Последний день этого месяца. Я гнал коней со всех ног, чтобы успеть…

Девушка удивлённо посмотрела на него, не осмелясь перебить или подойти к мужу. Минуту помолчав, сжимая и разжимая кулаки, он продолжил:

– Матушка моя не посвятила тебя. Хотя, признаться, я хотел, чтобы это сделала она, — Андрей поднял руку в знак того, чтобы Анна молча выслушала его. — Ещё до веры нашей, мы... Дому нашему покровительствовали духи... Помогали нам...

Лицо девушки от удивления вытянулось. Она медленно сделала несколько шагов в сторону скамейки возле шкафа и присела на неё. Ей даже показалось, что волосы под повойником зашевелились.

– Каждый год мы благодарим духов за защиту. В Велесову ночь.^[2] Она проходит тридцать первого числа этого месяца. Сегодня, — Андрей искоса поглядывал на жену, ожидая её реакции, но та была бледна, как мел. — У нас есть три куклы… Когда мои предки привезли их из других земель… Никто не может сказать языческие ли они... Благодарность мы даём каплю своей крови...

– Язычники, — прошептала Анна, прикладывая ладонь к своей груди, пытаясь утихомирить бушующее сердце. Её мир в одночасье разбился, как старый кувшин. — Убьют всю нашу семью… О, Господи! Вы язычники…

– Нет! Не говори так! — мужчина в два шага подскочил к жене и присел на колени перед ней. — Погляди на дом. У нас всё в иконах. Мы ходим каждое воскресенье в храм, а матушка знает все молитвы… Это просто благодарность высшим силам… Уже много поколений прошло… Они помогали, поднимали с постели после болезней...

– Это бесы вас поднимали… Ты и семья твоя.... с нечистой силой связана, — всхлип Анны пронёсся по всей комнате. Она, не в силах смотреть на мужа, закрыла лицо ладонями. — Теперь и я пала… Гореть буду....

– Не будешь… Но вот если не поблагодаришь духов, то можешь погибнуть…

Девушка убрала руки и, вытерев слёзы рукавом, с ужасом взглянула на Андрея. Он хочет её погибели. Хочет осквернить её душу.

– Мой прапрадед не хотел благодарить... И не проснулся больше.

Мужчина поднялся с колен и начал быстро ходить по комнате. Анна смотрела будто сквозь него, не веря, что всё действительно происходит именно с ней. Девушке показалось, что даже свет в комнате стал тусклее от этого жуткого известия.

– Если узнают, — голос её стал хриплым от ужаса. — Головы отрубят или… на кол... или.... Помнишь, соседа отца моего? Его семью сожгли только за то, что в доме не нашли ни одной иконы!

– Не узнают! — жёстко произнёс Андрей, останавливаясь посередине комнаты. Мужчина запустил ладони в русые волосы и глубоко вздохнул. — Уже шесть веков никто не знает. Я надеюсь на тебя, жена. Это не предательство. Ты не язычница. Это просто благодарность.

Анна сглотнула ком, подступивший к горлу, и слабо кивнула. Девушке даже показалось, что её муж выдохнул с облегчением. Но кому благодарность? Бесам? Чертям?

Она совершенно не помнила, как Андрей принёс к ним в светлицу три соломенные куколки, перевязанные красными лентами. Цвет соломы стал серым от пыли, да и на удивление, капель крови от предыдущих обрядов не было видно. Анна вытянула дрожащую руку вперёд, и, даже не морщась от укола в палец, закрыла глаза. Девушка не могла смотреть, как кровь, такая алая и чистая, падала по капле на каждую куколку.

Это непростительно.

Теперь её душа черна, грязна и порочна.

И виновен в этом любимый муж…

***

Анна проснулась от крепких объятий Андрея. Голова ужасно болела после очередной ночи, проведённой в слезах. Пока муж спал, она каждую минуту шептала слова раскаяния, просила за спасения души не только своей, но и Андрея и его матери. Они всего лишь жертвы своих прародителей, и им приходится благодарить нечистую силу в Велесову ночь...

Как только первые лучи солнца коснулись наличника, Анна аккуратно вылезла с кровати и начала собираться. Она знала, что после дальних поездок её муж, по обыкновению, спит несколько дней до обедни.

В это время служки начинали работу по хозяйству, поэтому девушка могла спокойно передвигаться по дому. Задуманное пугало Анну, но мысль о том, что их души от постоянного поклонения духам будут только чернеть, придавала ей уверенности.

Надев рубаху и поверх неё сарафан, Анна аккуратно достала из шкафа башмаки, тихонько вышла из комнаты. Волосы девушка решила спрятать под обычным платком, без всяких украшений. Она даже не хотела смотреть на себя в зеркало: Анна так и не смогла нормально поспать. Как только девушка закрывала глаза, ей мерещилась одна нечисть. Постоянно просыпаться от кошмаров в слезах, сил уже не было.

На пороге их с мужем комнаты она заметила, что тряпочка с семенами тыквы выпала из её кармана. Анна чуть не ойкнула от досады. Ей так прилюбились эти семечки, что она таскала их везде. Быстро подобрав и спрятав обратно в карман, девушка резко выдохнула от волнения.

Убедившись, что матушка Андрея спит, она незаметно пробежала в поветь.^[3] Вчера Анне удалось выкрасть три куколки из комнаты Елены и спрятать в деревянной коробке с инструментами. Девушка намеревалась сжечь их: покончить с многовековым поклонениям нечистым духам. Освободить род Андрея от этой ноши и очистить их души.

Руки её дрожали, когда она вытаскивала их из своего тайничка. Словно в полусне Анна разложила кукол на медной подложке и зажгла над ними спичку. Ещё мгновение и её семья будет свободна.

Девушка быстро кинула спичку на кукол и резко вскочила. Пламя нещадно стало поедать соломенных кукол, расплавляя красные ленты... Анна сделала шаг назад, когда почувствовала, что от них исходит запах гнили.

– Ох… Пусть освободится род моего мужа от этих бесовских напастей, — прошептала Анна, прижимая руки к груди.

Огонь сжёг кукол, оставив только серый пепел. Запах разложения витал по повети. Девушка испугалась, что служки могут зайти и учуять его. Решив закопать пепел за забором, она наклонилась к подложке и резко упала на колени от жуткой боли в груди. От страха и неожиданности Анна только приоткрыла рот и начала массировать ладонью область, где находится сердце, пытаясь хоть как-то унять болезненные ощущения. Понимая, что сама не сможет справиться с этой болью и позвать на помощь, она начала ползти к выходу из повети, прижимая со всей силы ладонь к груди.

Мысли в голове гудели словно улей, взгляд метался по пристройке в поисках спасения от адской боли.

Неужели эти куклы решили отомстить за сожжение?

Не в силах ползти дальше, Анна приникла к полу, слегка свернувшись калачиком. Семена тыквы выпали из кармана и уже разлетелись по пристройке, попадая в пепел. Она хотела было дотянуться хотя бы до одной семечки. Ведь это подарок от любимого мужа, Анна не могла его испортить. Но слёзы медленно текли из глаз от давки в груди, застилая взор. Как назло, вместо крика девушка смогла выдавить из себя только слабый хрип.

При входе в поветь появились три большие фигуры, загородив собой слепящий солнечный свет.

Анна заметила массивные тени на стене и постаралась сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Девушка понимала: они были слишком огромными, чтобы подумать, что в пристройку вошли люди.

Внезапно боль в груди резко исчезла. Анна медленно вытянулась, чтобы перевернуться на живот и встать. Как только она шевельнулась, боль с новой волной захлестнула её, погружая в темноту.

***

Андрей выбежал во двор на крик одной из служек. Поправляя рубаху на ходу, он подбежал к повети и от увиденного тут же остановился.

Возле входа лежала его жена с распахнутыми от ужаса глазами. Ладони её были измазаны пеплом, а в них начали прорастать те самые тыквенные семечки…

Мужчина медленно сделал шаг к ней, всем сердцем надеясь, что это дурной сон. В груди Анны зияла огромная дыра, проделанная насквозь там, где должно быть сердце. Совсем как когда-то у его предка...

^[1] Повойник - старинный головной убор русских замужних женщин в виде повязки, надеваемой под платок.

^[2] Велесова ночь - славянский праздник, который отмечался с 31 октября на 1 ноября. Это особая сакральная ночь, которая считается переходом из лета в зиму, из мира яви - в мир нави.

^[3] Пове́ть — крытое место, простор с верхом, нежилая пристройка к деревенскому дому.