Часть I

Змеиное племя

Глава 1 Клубная вечеринка

– Нет, ты что, серьёзно?! В этом пойдешь?

Лена, одарив Софию страдальческим взглядом, картинно закатила густо подведенные черным карандашом глаза.

Симпатичное пухленькое личико Ленки в черном антураже смотрелось, мягко говоря, «не очень». По характеру подруга была человеком мягким и зависимым, что честно отражала её внешность: круглые, наивные глазки; пухленькие губки-бантики; тугие щечки-персики. Макияж, наведенный по всем правилам «боевого» арт-искусства, немилосердно убивал всё, данное матерью-природой. Кожаные штаны на худенькой девочке, может быть, и смотрелись бы, как вторая кожа. Но Ленуся худобой не страдала. Её формы являлись чуть более пышными, чем того требовала мода, породившая на свет узкие брюки с заниженной талией: фасон для тех, у кого попы нет. А у Ленуси – была. В комплект прилагался небольшой животик. Тесные брюки выталкивали все прелести поверх пояса, подчеркивая их сомнительность. Любой другой наряд, кроме кожаных брюк и укороченного топа скрыл бы мелкие недостатки фигуры. Тот, что сейчас был на подруге, подчеркивал и преувеличивал их. Черный цвет катастрофически Ленке не шел. Ну, не шёл – и всё тут!

Самое печальное, София подозревала, что сама «заразила» Ленку этой «фигней», снабдив романами Энн Райс. Результат? Ленусик подалась к готам-сатанистам.

Сегодня вечером Софию угораздило согласиться пойти с подругой на готическую тусовку. Ясно дело, идя в чужой монастырь, необходимо соблюдать и устав. Отыскав в гардеробе черные колготки, черные туфли на платформе, коктейльное коротенькое черное платье, начесав волосы до состояния вороньего гнезда, София справедливо посчитала образ завершённым. Но, не тут-то было. Судя по выражению лица, подруга её уверенности не разделяла:

– Это не готический прикид.

– Да? – София раздраженно швырнула сумочку-клатч на диван. – Отлично! Тогда я никуда не иду. Не нравится? Давай останемся дома. Больше, чем изуродовалась, страхолюдиться не собираюсь.

Ленусик одарила подругу укоризненным взглядом:

– Ладно. Чёрт с тобой, – пожала плечами любительница «сатанизьму-романтизьму». – О`кей.

Машин на дорогах скопилось столько, что стоять приходилось дольше, чем ехать. София предпочитала метро – не так престижно, не столь комфортно, но, в итоге, все равно быстрее.

Влад потянулся к бардачку, вытягивая оттуда пачку сигарет. Сверкнули дорогие часы, – подарок от матери. Щелкнула золотая зажигалка – это уже папенька постарался.

София, поглядывая на своего парня, испытывала двоякое чувство. Было приятно, что такой симпатичный и перспективный добрый молодец на неё «запал». Только в груди не уставал шевелиться червячок сомнения: надолго ли? Ведь София к золотой молодежи не принадлежала. Её отец преподавал английский в МГИМО; мать была кандидатом наук, но золотых гор семье многочисленные ученые степени не приносили.

– Кто там хоть петь-то будет? – вальяжно потянувшись, Влад бросил зажигалку и пачку сигарет обратно в бардачок.

– Классная группа! – с энтузиазмом проинформировала Лена. – Английская. «Ангелы ночи».

– Байкеры, что ли? – удивился Влад.

– Почему – байкеры? – в свой черед подивилась Ленка.

Вместо ответа Влад бросил на Ленусика высокомерный взгляд.

Прежде чем припарковаться, пришлось поискать место. К клубу шагали «пешим драпом», чуть ли не с четверть квартала.

– Странное местечко, – пожал плечами Влад, оглядываясь по сторонам. – Район, кажется, спальный?

– Ну, так ведь это же сатанинский шабаш, помнишь? – посмеиваясь, София взяла парня под руку. – Флёр мрака. Черная метка в руки. Особенный блеск в глазах, и всё такое прочее...

Клуб размещался в подвале заброшенного дома. Вход оказался узким, словно кошачий лаз. Его почему-то сторожили сразу два амбала с бритыми затылками и горилльими мышцами. Музыка и обезумевший свет обрушивались лавиной, разгоняя по крови адреналин, опьяняя без допингов. Разноцветные пучки прожекторов скользили туда-сюда. Новомодная аппаратура, подсвечивая танцующие фигуры с пола, превращала движения в замедленную киносъемку в синем тумане.

– Пивка для рывка? – предложил Влад. София, выпячивая губки, как кинодива из рекламы, прошептала парню на ухо с придыханием:

– Я хочу русского. «Русского Черного…», – лукаво блеснула она глазами. – Со льдом.

– Исполняю.

Подруга потащила Софию к столику, где сидел какой-то парень в потертой косухе. На его бритой узловатой черепушке красовался ирокез, спадающий длинной прядью аж до левого плеча. Глаза у него были подведены гуще, чем у Ленусика. Обняв парня, подруга неожиданно обменялась с ним глубоким поцелуем.

– Познакомьтесь, – прервав на секунду страстные лобзания, проворковала Ленуся. Ну, чисто кошка, стащившая сливки! – Это моя лучшая подруга Соня. А это – Мефисто.

– Курнуть хочешь? – дружелюбно поинтересовался «Мефисто».

– Позже, – передёрнула плечами София.

– Чё так?

– Начну, пожалуй, с коктейля. «Дым» оставлю на потом. Парень в ответ хмыкнул:

– Приходи. Мы – добрые. Не зажилим.

Натянуто улыбнувшись, София поспешила отойти. Ей уже приходилось иметь дело с людьми «под кайфом». Эйфория из серии: «все люди братья и ты чувак – тоже», – у них легко сменялась необоснованной агрессией. Если Ленке нравится со всем этим возиться – её право. София, в силу сложившихся жизненных принципов не желала иметь с «нариками» ничего общего.

Протискиваться через прыгающих и дергающихся в неистовой пляске людей оказалось нелегко. То и дело приходилось обмениваться с кем-то извиняющейся улыбкой. Жесткий, четкий и быстрый ритм пульсировал в венах, вызывая зуд во всем теле. София едва не визгнула от неожиданности, когда сухие горячие пальцы сомкнулись вокруг кисти:

– Эй, красотка…?

Взгляд успел выхватить блестящие, горящие безумием красивые глаза; растрепанные пряди мягко вились вокруг лица незнакомца, выглядевшего куда взрослее здешней публики. Точно выверенным движением мужчина подтащил девушку к себе, обвивая рукой тонкую девичью талию:

– Потанцуем?

Он так залихватски закрутил её в танце, – точно юлу, – что ответить девушка не успела. Оставалось переступать с ноги на ногу, пытаясь удержать равновесие. Когда мужчина крепко прижал её к себе, в нос ударил сладкий запах марихуаны. Незнакомец прикрыл тяжелые веки, хищно раздувая тонко вырезанные ноздри:

– Ты мила, маленькая маггла. София фыркнула

– Как ты меня назвал?

Ответом послужила наглая ухмылка.

– Тс-с! – приложил он палец к губам девушки, призывая к молчанию. – Тихо…

Подхватив Софию на руки, маньяк разрезал толпу, точно нож – масло. Удивительно – люди не глядя, расходились, как волны пред Моисеем.

«Выпутаюсь целой и невредимой – буду ходить только в библиотеки и на парад Победы», – пообещала себе София.

Но, судя по тому, как стремительно мужчина двигался вперед, со звериным напором и грацией танцора, надежды выбраться без приключений оставалось маловато.

– Пустите меня! Пустите! – верещала София, пытаясь вырваться.

Незнакомец выполнил требование, только когда они оказались у стены. Продолжая удерживать девушку за талию, мужчина, сжав пальцы на её подбородке, заставил Софию запрокинуть голову. Черные, словно опаленные, глаза, подведенные густыми тенями, заглянули Софии в душу. Насмешливые, беспощадные.

– Как… тебя… зовут?

– Неважно, – София не оставляла попыток вырваться.

– Не нервничай так. Скоро все закончится.

Вращательное движение, словно «па» в танце. И вот за спиной не стена, а мускулистое мужское тело. Опустив глаза, София увидела в свободной руке сумасшедшего незнакомца нечто, похожее на полированную круглую палочку, по которой шла странная вязь символов – в мерцающем свете не рассмотреть, какая. Мужчина что-то произнёс на незнакомом, судя по интонациям, кажется, французском, языке? Из палочки вырвались серебристые брызги, сверкающие, точно дождь в лунном свете. София заворожено наблюдала, как блестки таяли в темноте.

– Грязнокровка, – в чувственном баритоне мерещилась тень презрения? – Красиво ведь, правда? Нравится? Считай – это мой тебе подарок … перед смертью.

– Отпустите меня, – жалобно пискнула София, окончательно сбитая с толку.

Списать происходящее на галлюцинации не было возможности – она даже пива не пила. Мужчина развёл руки в стороны. София медленно отступала под горящим взглядом. Невольно отмечая детали одежды странного незнакомца: тесные брюки, заправленные в ботинки, оцинкованные железом; кожаный жилет; шейный платок; удлиненный черный пиджак с широкими лацканами. Общая растрепанность, нарочитая небрежность во всем облике – от причёски до манеры держать себя. В голове пульсировала только одна мысль: «Надо уходить. Нужно немедленно уходить!».

Губы незнакомца растянулись в жуткой клоунской усмешке. Он вскинул руку с зажатой палочкой и то ли пропел, то ли прокричал:

– Адеско Файр!

Похожее на фейерверк пламя ударило в потолок и распустилось гигантским жутким цветком. Задымился пластик, распространяя ядовитый запах. Запершило горло. Никто и не думал прерывать отдых. Люди по-прежнему смеялись, веселились, танцевали.

– Чего стоишь? – захохотало непонятное существо. – Беги, маленькая грязнокровка!

– Дамы и господа, – раздался веселый голос ди-джея. – Мы горим. Просьба, по-возможности, без паники покинуть зал.

Ответом прозвучал нестройный пьяный хохот. София металась между людьми, столиками, колоннами, пытаясь отыскать друзей.

– Лена! – звала девушка. – Ленка, мать твою!

Она ещё не боялась. Вращающиеся пучки света делали пламя не столь заметным. Музыка оборвалась резко, словно лопнули струны. Люди падали, спотыкались. Сверху лился раскаленный пластик. Скорее с удивлением, чем с ужасом, София осознала: до выхода не добраться. Не ей, не многим другим. Горло разрывалось. Чёрный смог становился гуще. Ноги подкашивались; кожу больно жгло.

– Помогите! – завизжала София, осознав, наконец, всю хрупкость человеческой жизни и неизбежность лютой, мучительной смерти. – Помогите!!!

Она всё кричала и кричала, уже не осознавая, что кричит и зачем. Не надеясь, что кто-то откликнется. А потом прямо в пламени, словно саламандра, возникла стройная женщина.

«Это Смерть! – пронеслось в голове. – Умирать, оказывается, совсем не страшно».

Глава 2 Властелина Мракс

Сознание рыбкой метнулось вверх, через густое клубящееся небытиё. Зацепившись за память о пламени, удалось вынырнуть из мрака. Взгляд уперся в балочный потолок.

Огня не было. Было тихо и прохладно.

София обнаружила, что находится в незнакомой комнате мансардного типа. С узким, зарешеченным, окошком. В него протиснулась бы, разве что, тощая кошка.

Споткнувшись о прикроватный столик, удерживающий графин с водой и миску с фруктами, девушка жадно осушила почти половину бутыли. С меньшей охотой она заставила проглотить себя пару ломтиков горького грейпфрута. Наконец, отважилась подойти к двери и потянуть за ручку. К удивлению, дверь легко поддалась, даже не скрипнув. За ней открылся выход на узкую, винтовую лестницу.

– Эй! – крикнула девушка, перегнувшись через перила. Ответом послужило гулкое эхо. – Есть кто-нибудь?

Снова эхо.

Шаг за шагом, пришлось, преодолевая страх, спуститься вниз. За последней ступенькой обнаружилась новая дверь, ведущая в просторный, темный зал с зачехленной мебелью. На длинном узком столе тлели свечи в заплывших парафином, потемневших от времени жирандолях.

– Не бойся, – прозвучал в темноте низкий, с мягкой хрипотцой, голос. Женский голос.

– Кто здесь? – испуганно пискнула София.

В ответ донеслось насмешливое фырканье.

– Кто вы? – чтобы хоть как-то унять нервную дрожь, девушке пришлось обхватить себя руками. – Что вам от меня нужно?

– Я же сказала – не нужно бояться. Вряд ли тот, кто хочет дурного, станет спасать тебе жизнь?

Волшебный, бархатистый густой альт наверняка свёл с ума не одного мужчину.

– Кто вы? – София, словно кукушка в часах, всё повторяла и повторяла одну и ту же фразу.

– Меня зовут Властелина. Само по себе имя ни о чем не способно сказать.

– Я…

– Давай присядем, – предложила радушная хозяйка. – Предстоит длинный, нелёгкий, но, смею предположить, интересный разговор. Прежде, чем начнем, пожалуй, уладим ещё одну маленькую деталь, – женщина взмахнула рукой и София, не удержавшись, отпрянула.

В одно мгновение ночная рубашка превратилась в платье с широкими рукавами и длинной юбкой, и София почувствовала себя Золушкой, нашедшей Фею-Крестную.

– Ой! – только и смогла выдавить девушка.

– Неплохо, – усмехнулась хозяйка. – Только короткое содержательное: «Ой!». Ты права, к чему лишние слова?

София до боли закусила губу:

– Я сошла с ума? Почему я вижу такие странные, невозможные вещи? Почему я здесь?

– Ты здесь, потому что ты – моя праправнучка. Твоя прабабка была моей дочерью и потомственной ведьмой. Ты здесь потому, что я так хочу.

Попятившись, девушка рванулась туда, где, как она воображала, находится дверь. Но, проемов не было. Всюду ладони встречали лишь камень. Девушка замолотила кулаками по кирпичам, не обращая внимания на вспышки боли:

– Выпустите! Выпустите меня! Я больше не буду! Никогда не буду!

– Не будешь – что…? – с любопытством поинтересовалась обладательница чарующего голоса.

София сползла на пол, спрятав голову в колени, чувствуя себя скомканным куском бумаги. Стол, окружившие его стулья, зачехленная мебель запрыгали, застучали, забили по полу и стенам. Вазы с треском разлетались на осколки. Языки пламени удлинились и разрослись, точно тени от экрана, поставленного перед прожектором.

– Я хочу домой. Пожалуйста! Пожалуйста, отпустите меня! Прекратите это … заставьте мебель остановиться! Я этого не вынесу!

– Ты сама её двигаешь.

– Нет! Это – не я! Хватит! – зажала уши девушка. – Хватит! Я – не сумасшедшая!

– Ты не сумасшедшая, – певуче прозвучало во мгле. – Но если немедленно не возьмешь себя в руки, можешь ею стать.

Девушка крепко зажмурилась. Когда она открыла глаза, мебель больше не танцевала.

– Вот так-то лучше, – улыбнулась Властелина.

Как она оказалась в уютном кресле, с теплой чашкой в руках, София не помнила. Но в кресле было уютно и тепло, так что возражать не имело смысла.

– Выпей, – предложила Властелина. – А пока будешь пить, слушай. Мир, в котором ты существуешь, – женщина передернула плечами, – в котором все мы существуем, – поправилась она, – не так прост, как того бы хотелось. В нём магия такая же реальность, как электричество, магнитные поля, телекоммуникационные сети.

Между бровями Властелины залегла морщинка:

– Ты читала книгу о Мальчике, Который Выжил?

София не была фанаткой поттериады. Она книгу читала, что говорится, «наискосок».

– Сказку? – на всякий случай уточнила она.

– Это не такая уж сказка, – возразила собеседница. – На самом деле существуют колдуны, истово следящие, чтобы ни одна капля простонародной крови не соединилась с нашей, волшебной: Блэки, Малфои, Лейстрейнджи, Гойлы, Краббэ, Дамблдоры. До двадцатого столетия к чистокровным относили себя и Мраксы. Наш род по прямой линии происходит от самого Салазара Слизерина…

– Да что вы? Правда, что ли? – засмеялась София. – Того самого Слизерина, в честь которого назывался факультет в Хогвартсе у Роулинг? Тот самый, что говорил со змеями?

– В книге последним представителем рода стал Том Марволо Реддл. Он же – Темный Лорд Волдеморт.

– Согласно книге он как раз воскрес, а не умер, – язвительно внесла поправку девушка.

– София! – поморщилась Властелина. – Воскрес Святой Лазарь. А Волдеморт – живой мертвец, нежить, обрёл плоть благодаря Черной Магии. Последним живым представителем рода Слизеринов являешься ты. И вы оба – мои потомки. Я – Властелина Слизерин Певерелл Мракс.

– А-а! – протянула София. – Понятно. Это все объясняет.

– Так случилось, – вещала Властелина, игнорируя сарказм в голосе девушки, – что обе мои дочери, Меропа и Гретель, предпочли связаться с магглами. От Меропы Марвело отрекся, выгнав беременную дочь без гроша в кармане. А её близняшка Гретель в один ужасный день просто сбежала. Моя дочь. Моя надежда, любовь и гордость… – Властелина помолчала. – Бедняжка Меропа умерла раньше, чем я успела её найти и как-то помочь. А о Гретель не удавалось узнать ничего, как я не старалась. Моя дочь была сильной ведьмой. Она даже без палочки смогла противостоять всем моим поисковым заклинаниям.

– Подождите! – тряхнула волосами София. – Подождите-ка! Вы хотите сказать: мать Волдеморта и моя бабка – сёстры? Так?

Властелина кивнула.

– Получается, Лорд Волдеморт – мой дядя? – София рассмеялась. – Ну, ничего себе!

– По нашим законам ты считаешься магглорожденной. Но всё равно ты единственный лучик, последний тоненький ручеёк, оставшийся от некогда полноводной реки Темных Слизеринских Вод.

– Во мне нет никакой магии, – в этом София нисколько не сомневалась.

– Да? – изогнула бровь женщина. – А швырялась стульями ты вполне убедительно. Конечно, не адские костры, что демонстрировал в свое время Том. Уровень Силы определённо не тот. Гретель, надо полагать, намеренно блокировала магию в своих потомках.

– Тот сумасшедший из клуба? – нахмурилась София. – Что ему было от меня нужно?

– Егеря Тома убивают латентных волшебников, – проинформировала Властелина. – Среди собравшихся в клубе в тот вечер, их было, как минимум, пять. Богатый улов.

– Чтобы уничтожить пятерых «латентных волшебников» вы спалили сотни людей! – ужаснулась София. – У меня нет слов…

– С этим уже ничего не поделаешь, девочка моя…

– Я – не «ваша девочка»! У меня есть родители. София захихикала, представляя злобного всемогущего лорда, вышедшего из-под пера Джоан Роулинг, проникшегося сентиментальными родственными чувствами к последнему жалкому отростку на чахнущем семейном древе. – Вы знаетесь с Тем–Кого–Нельзя–Называть? – поинтересовалась она у Властелины. – Внучек на Рождество, случаем, открытки не присылает?

– Открытки в магическом мире не в ходу, – парировала ведьма. – Но мы частенько шлём друг другу сову.

– Офигеть! – протянула девушка. – Как трогательно!

– «Офигей» ещё раз в моем присутствии, и я представлю тебя Темному Лорду быстрее, чем планировала, – предупредила женщина. – Чтобы больше я этого выражения от тебя не слышала. Оно вульгарно.

– Офи… – но договаривать София не стала. – Словом, отлично я потусила в клубе!

Живешь-живешь себе нормально, в большом обычном мегаполисе. Привычно живешь, размеренно. Как все. Ничего-то любопытного, экстраординарного в себе не замечаешь. Никаких «звезд с неба», «жареных кораблей», «живых драконов». И тут – «Адеско Файр»: соизвольте переварить – злодей века, которому, согласно бытописаниям Роулинг, в ближайшее время предстоит полное развоплощение в результате жесточайшего противостояния с Мальчиком-Которого-Фига-Два-Пришьешь-А-Потому-Что-У-Него-На-Носу-Очки – ваш кровный родственничек…

«Мы семейка Адамс злобная

Нам по нраву жизнь загробная», – промурчала София себе под нос. – Ну, и что я должна делать? Записаться в клуб «УПСа»? Убить Дамболдора? Привести Волдеморту мистера Поттера за веревочку? Нет, придумала! Лучше я их помирю – Поттика и Волдика. Представь, я вся такая, – новоявленная Мери-Сью! – мирю непримиримых врагов, становлюсь миссис Поттер, улучшая тем самым общую демографическую ситуации в магическом мире. А заодно и нашу змеиную породу. Продолжаю род Слизерина; укрощаю Тёмного Лорда; спасаю жизнь Мальчика-Который-Выжил. Вуаля!

София с размаху грохнула чашку в стену, расплескивая чай:

– Не хочу попадать в дурацкую детскую книжку! Верни мне мою жизнь! Слышишь?!

– Сколько экспрессии, – насмешливо фыркнула старая ведьма с молодым лицом. София не видела, как женщина переместилась ей за спину: – Ты пока не готова. В твоих глазах я вижу маленькую, перепуганную магглу, едва не погибшую от руки далеко не самого сильного волшебника. Ты своим маггловским зрением приняла его едва ли не за высшее существо. Так? Мы все исправим, моя дорогая.

Руки колдуньи утонули в девичьих локонах; пальцы ласково перебирали светлые прядки. Захотелось закрыть глаза, и София уступила этому желанию.

– Тебе понравится в моём мире, – баюкал голос. – Ты не захочешь из него убегать. К чему? Здесь есть все, о чем только можно мечтать: красота, знания, власть. А ещё – самые сильные, могущественные, умные и коварные мужчины. Все, что захочешь, моя маленькая девочка. Всё, что захочешь, ляжет к твоим ногам.

Глава 3 «Змеиное Гнездо»

София потянулась, не раскрывая глаз. Пододеяльник теплой волной скользнула вдоль тела. В следующее мгновение яркой вспышкой прорезалось воспоминание о ночи; о странном разговоре с незнакомкой. Девушка резко скинула с себя одеяло. Она находилась все в той же комнате, куда вела узкая лесенка в башенке. Над ней нависал всё тот же скошенный, мансардного типа, потолок.

Подбежав к квадратному окошечку, где цветные стеклышки собирались в мозаику, изображающую светловолосую солнечную девочку с огромным букетом ромашек, София распахнула створку. Дух занялся от восторга: насколько хватало взгляда, всюду – шелковые поля. Их окаймляли узкие бархатистые полосы посадок. Красавицы березки кокетливо пожимали ажурными плечиками, помахивали сережками на фоне незамутненной голубизны высокого неба; строя глазки всем и никому, – бесцельно, из чистого озорства.

– Кхм-кхм, – покашливание за спиной заставило обернуться.

Взглянув на источник звука, девушка, не удержавшись, пронзительно визгнула. Невысокое, ростом с пятилетнего ребенка, существо, испуганно юркнуло за спинку стула, прикрывая морщинистое личико перепончатыми ушами. Как только София захлопнула рот, прекратив звуковую атаку, существо бросилось на колени и принялось истово колотиться широким треугольным лбом, испещренным множеством глубоких морщин, об пол:

– Простите, мисси! Простите старого Ланко! Ланко не виноват! Ланко не хотел испугать. Хозяйка будет недовольна. Простите! Простите! Простите!

С каждым последующим «простите» существо усиливало размах, и удар получался более смачным.

– Простите…

– Хватит! – гаркнула София.

Существо замерло, взирая на девушку глазами-блюдцами.

– Ты кто такой? – требовательно вопросила она.

Сложив перед собой морщинистые ручки с маленькими пальчиками, существо пискнуло, кивая несоразмерно большой, по сравнению с телом, головой:

– Ланко, главный домовой эльф госпожи Мракс. Семья Ланко предана Мраксам на протяжении пяти столетий. Ланко любит Мраксов – всех Мраксов. Молодая госпожа не должна его бояться!

До этого эльф стоял спокойно, поэтому София никак не ожидала, что в следующую секунду он снова бухнет на пол и продолжит самоистязательные упражнения:

– Ланко – плохой! Ланко – плохой! Ланко напугал молодую госпожу!

– Я же велела перестать!

Домовик покорно поднялся на коротенькие тонюсенькие ножки и принялся отряхивать узловатые коленки.

– Так лучше, – удовлетворённо кивнул девушка. – Сядь на стул.

– Ланко не может! – в ужасе всплеснул ручками эльф. – Сидеть в присутствии молодой хозяйки? Невозможно! Ланко не может…

– Чего Ланко точно не может, так это ослушаться прямого приказа. Садись.

Понуро опустив уши, эльф повиновался. Забавно было наблюдать за тем, как его ножки, не доставая до пола, болтались в воздухе.

– Ну, Ланко?

София присела напротив. Девушка не смогла сдержать улыбки. Домовик забавлял. Казался ненастоящим, будто анимашка получила трехмерное изображение.

– Рассказывай, что велела передать госпожа Мракс?

– Письмо.

Конверт материализовался из воздуха, завис на секунду, дожидаясь, пока его возьмут в руки.

– И вот эту странную трубочку.

София вздрогнула, ощутив на коленях тяжесть. Опустив глаза, обнаружила сотовый телефон и обрадовалась.

– Ещё – велено слушаться молодую хозяйку, исполнять все её желания. До самого вечера, пока не проснется госпожа Мракс.

Домовик ссутулился, прижимая уши к лысому черепу и испуганно вращая глазами:

– Молодая хозяйка прикажет подать завтрак?

В огромных глазах сияла такая надежда, что София незамедлительно кивнула:

– Конечно, Ланко. Я проголодалась.

Рот домового эльфа растянулся от уха до уха в счастливейшей из улыбок:

– Слушаюсь, моя госпожа! Если Ланко потребуется молодой хозяйке, ей следует только позвать его по имени.

С негромким хлопком эльф исчез.

София с удивлением посозерцав опустевший стул, сломала ярко-алую печать, вышедшую из обихода №-ное количество лет назад. Пробежалась глазами по каллиграфическим, ровно-округлым буквам:

«Дорогая Соффи! К моменту, как ты проснешься, я не смогу составить тебе компанию, за что приношу глубочайшие извинения. До заката солнца тебе предстоит развлекать себя самой. Подозреваю, последнее будет несложно. Исследуй границы дома, его возможности. Поскольку в ближайшее время тебе предстоит стать его хозяйкой, запретных уголков здесь нет. Я бы только попросила не спускаться без меня в подземелья. Не то, чтобы это могло представлять опасность – ни одна Тварь на моих землях не тронет того, в ком течет кровь Слизеринов, – в этом можешь не сомневаться. Но некоторые из населяющих подземелья созданий не столь симпатичны, как Ланко. Для молоденькой девочки, впервые постигающей волшебный мир, я бы рекомендовала держаться от инферналов, зомби и Змея подальше...».

София сразу для себя уяснила, что в подземелье спустится разве только что под «Империусом».

«Из дома можешь выходить. Но покинуть границы поместья не получится. Зато, при желании, сумеешь позвонить родителям и убедиться, что с ними все в порядке. К огромному сожалению, пришлось подкорректировать их память. Для них ты теперь отдыхаешь в подростковом лагере на престижном детском курорте. Кажется, в «Артеке»? Не помню точно. Да это и не важно. Главное – они теперь довольны и счастливы.

Светает. Вынуждена прерваться. Привыкай к новой роли.

До вечера

Твоя бабуля – Властелина Мракс».

Стоило набрать привычный цифровой ряд кнопок, из мобилы полилась приятная музыка.

– Сонька? – радостно зазвенел голос матери. – Привет, совенок! Как отдыхается?

– Отлично, – бодрым голосом соврала девушка.

– Чем вас там кормят?

– Э-э…? – Соня пыталась судорожно сообразить.

Чем кормят в Артеке? Да откуда же ей знать? Она понятия не имела об общепите. Даже в школе предпочитала перекусывать в буфете.

– Здесь в рационе много рыбы…

На побережье ведь должны питаться рыбой, правда?

– Ну, и картошку, вермишель часто дают. Фруктов в избытке. Так что ты не переживай, я не голодаю.

– На пляж часто ходите?

– Каждый день.

– Далеко не заплывай, хорошо? – волновалась мама.

– Ты же знаешь, я люблю плескаться на мелководье. Папа там как?

– Нормально. Мы на дачу собираемся. Яблоки подходят. Их в этом году гурты ожидаются. Тебе денег на счет положить?

– Не нужно.

– Одевайся вечером теплее, ладно?

– Хорошо. Буду одеваться.

– Отдыхай. Ну, пока. Целую.

– Отцу – привет!

– Обязательно. До связи…

В трубке тоскливо запищало. Соня, нахмурившись, пыталась сообразить, что же будет с её семьей дальше? В том, что Властелина отпускать её обратно не собирается, сомневаться не приходилось.

Решив о неприятном подумать позже, девушка позвала Ланко.

– Моя госпожа желает кушать?

– Я хотела бы переодеться, – развела руками София, демонстрируя пусть кружевную, пусть нарядную, но – ночную рубашку.

Ланко вновь сверкнул широкой счастливой улыбкой. Быть полезным не просто доставляло домовику удовольствие, – это делало его по-настоящему счастливым.

– Госпожа желает переодеться?! О! Ланко покажет молодой хозяйке комнату с одеждой. Ланко покажет молодой госпоже «гардероб», – последнее слово коротышка выговорил с усилием, шамкая губами. – Госпожа Мракс весь оставшийся вечер создавала одежду для дорогой гостьи. Позвольте помочь вам переместиться, миледи?

София кивнула с некоторой долей сомнения.

– Вам нужно всего лишь протянуть руку Ланко.

Перемещение ощущалось резким рывком; падение столь быстрое, что краски размазавшись, слились.

Когда предметы вновь обрели четкие очертания, оказалось, что София стоит в другой комнате.

Мебель отсутствовала. Кругом всё чисто и ярко. Пространство заполнялось одеждой, словно в супермаркете.

– Путёна!

С очередным хлопком появился новый домовик. Такой же ушастый и глазастый.

– Что прикажете?

– Молодая госпожа желает одеваться!

Вращающиеся блюдца-глаза смерили девушку оценивающим взглядом:

– Миледи желает маггловскую? Или одежду господ?

– Пусть будет «одежда господ», – пожала плечами София.

«Домовичка» засветилась, как двухсотваттная лампочка под напряжением. «Наш человек», – говорил её взгляд.

София выбрала ярко-алое платье, чем ещё больше подняла настроение Путёне. Девушка с удивлением наблюдала перемены в собственной внешности. Пышные юбки визуально делали талию тоньше; плечи – более узкими, а грудь, благодаря старинному корсету, смотрелась округлей и выше. Цвет выгодно подчеркивал тон кожи и совсем чуть-чуть диссонировал с желтоватым оттенком топазовых, тигриных глаз. Эльфийка приблизившись, что-то нашептала. Легкие серые тени в уголках подчеркнули удлиненный разрез «лисьих» глаз; мазок румянами выделил нежные скулы, а полупрозрачный блеск сделал губы полнее и ярче. Волосы взметнулись и завились мягкими локонами у висков.

– Путёна, ты молодец, – похвалила эльфийку очень довольная достигнутыми результатами София.

В солнечном свете дом смотрелся привлекательнее. Мебель освободили от чехлов, полировку навощили. Деревянные половицы покрыли коврами. Длинный стол, занимающий центр широкой горницы, сервировали, словно к празднеству; он почти ломился от изысканных, невиданных яств. Название большинства блюд София, привыкшая к незатейливой кухне, не знала. Стул отъехал в сторону, стоило протянуть к нему руку, радушно приглашая присесть.

Девушка приступила к пиршеству. Еда оказалась волшебной, просто таяла во рту.

Ланко наблюдал, поигрывая ушами, то распрямляя их, то опуская. Ожидая реакции на трапезу.

Закончив кушать, девушка промокнула губы салфеткой. Стоило подняться из-за стола, как еда, посуда, подсвечники, – всё изчезло.

– Я хочу видеть тех, кто занимается приготовлением пищи, – заявила новоявленная «хозяйка».

Домовик, втянув голову в плечи, хлопнул в ладоши. Рядом с ним возникло ещё четыре эльфа.

– Синки, Тонки, Марки, Тобби, госпожа…

Каждый из представляемых домовиков усиленно кланялся, в свой черед, втягивая ушастую голову.

– Я хочу поблагодарить вас, – не сдерживая улыбки, проговорила София. – Не ела никогда ничего вкуснее. Спасибо!

Глаза-блюдца зажглись таким ярким светом, словно внутри черепушек странных созданий загорелась китайские фонарики. Кто-то, кажется, эльфийка Синки, даже всхлипнула от переизбытка чувств.

– Синки, Тонки, Марки и Тобби счастливы, госпожа. – И Ланко – тоже! – примазался «главный» домовик.

– Ланко! – позвала София. – Повремени уходить! Покажешь мне дом.

В конце бесконечной комнаты с длинными, узкими, словно бойница, окнами, таилась, скрытая в нише, едва приметная дверца. За ней начинал кружить коридор. Изгибаясь, точно неторопливая змея, он вел в комнаты. Ланко демонстрировал многочисленные библиотеки, кабинеты, ванные, каминные, бильярдные, гостевые, портретные галереи, просто галереи, гардеробные, лабораторные.

– Как выйти из дома на улицу?

– Просто пожелайте, чтобы перед вами появилась дверь, госпожа.

София повернулась к стене:

– Дверь!

Со вспышкой света образовался проём. Дверь легко распахнулась, впуская солнечный свет – яркий, желтый, ослепительный. Следом за светом ворвался запах разогретых трав и цветов.

Вернувшись в дом, девушка отыскала библиотеку. Окон в ней не было; лишь тусклый зеленоватый свет освещал ряд шкафов – хранилища вековых знаний. Дитя нового века, девушка почти разучилась читать книги на бумажном носителе, давно предпочитая электронный вариант, доступ к которому через сеть интернета был гораздо дешевле и проще.

Покинув библиотеку, София прошла в картинную галерею, завешенную портретами. Поплутав с полчаса, удалось отыскать среди множества незнакомых лиц портрет Гретель Мракс. Прабабку девушка знала лично, она застала её в живых. Та умерла сильно в летах, дожив до 84 лет. В мире магглов она прожила жизнь под именем Морозовой Галины и ничем, кроме склочного нрава, не выделялась.

Со здешнего портрета незнакомая ведьма взирала, высокомерно вздернув острый подбородок и тонкие брови над тяжёлыми веками. В уголках рта совсем юной девушки таилась недобрая, едкая, словно кислота, усмешка, свойственная более зрелому возрасту.

ядом с Гретель висело изображение Меропы. Те же острые, легкие черты, чуть застывшие и холодные; та же замысловатая высокая прическа. Но, в отличие от яркой, мятежной Гретель, Меропа создавала впечатление потерянности и почти болезненной хрупкости.

Портрет Тома Реддла отыскать удалось не без труда. Читая в свое время «Гарри Поттера», София не слишком-то заинтересовалась данным персонажем. Маньяк, помешанный на захвате власти и уничтожении магглов, – что в нем может быть интересного? Но оказавшись в родстве с воплощенным кошмаром, невольно ощущаешь любопытство. На портрете был изображен очень красивый молодой человек. С куда более правильными и выразительными, чем у обеих сестер Мракс, чертами. «Киношный» Том мало походил на реальный образ. Никакой смазливости, слащавости в том, кто станет Тёмным Лордом, и по юности лет не наблюдалось. Четко вырезанные, плотно сомкнутые губы; хищные гневливые ноздри прямого, «патрицианского» носа; гордо, спесиво, вскинутая голова и замораживающий, отстраняющий взгляд. Каждая черточка лица выдавала в Томе Реддле человека умного, амбициозного, расчетливого. Жестокого? Возможно. Но, без сомнения, – сильного.

***

Солнце неизбежно клонилось к горизонту. София предвкушала новую встречу с «прародительницей». Новую встречу с Властелиной Мракс.

Глава 4 Тёмное Наследие

Дом Властелины, мрачноватый при белом свете дня, с приходом ночи становился откровенно пугающим. Пространство наполнилось шелестом и шуршанием. С подобным звуком жалуется уносимая по гладким плитам листва, подхваченная северным ветром. Колыхались занавески, будто гулял сквозняк, – только в окна не вливалось ни дуновения. Повсюду скользили тени, тени, тени…

Властелина с распущенными волосами, с запавшими щеками, очерченными чернотой глазами исподлобья взирала на праправнучку. Ещё секунду назад её за столом не было – София могла бы в этом поклясться.

– Добрый вечер, – сейчас голос женщины нисколько не показался Софии благозвучным: скрипучий, старушечий, недобрый. Куда подевалось за день богатое переливами контральто? – Или правильнее сказать: доброй ночи? Чувствуешь…? – Властелина запрокинула голову, смежая веки. – Как она сгущается? Тьма? Ещё чуть-чуть и можно будет не только вдохнуть – попробовать на вкус. У ночи запах жасмина; аромат сирени; вкус диких вишен с капелькой хмеля, – по-змеиному юркий язычок облизал губы. – У ночи вкус крови: пряный, горячий, – глаза ведьмы по-кошачьи отливали зелёнью. – Боишься? – прошелестел голос. – Это хорошо! Страх, это нормально. Боишься, значит, живой. Инстинкт самосохранения зиждется на страхе.

Холодные пальцы скользнули по девичьей щеке с насмешливой лаской.

– Прошлой ночью мы миновали лишь первый рубеж. Сегодня предстоит пройти вторую ступень.

Властелина вытянула руку перед собой, широко расставляя пальцы. Прелестная женская рука превратилась в жадную клешню:

– Harmonia Nectere Passus!

С пальцев сорвалось сизоватое облачко, похожее на сияющую плазму. Внутри плазмы подрагивали молнии. Облако ударилось в стену. На секунду Софии показалось, сейчас произойдет взрыв. Но плазма ушла в стену, как вода в песок. Кирпичи исчезли, один за другим, открывая проход.

– Люмус!

Свечение на конце палочки походило на лунный свет.

Вослед за Властелиной, София спустилась по ступенькам, изо всех сил стараясь не касаться стен, покрытых белой слизью, похожей на размокший известковый налет. Внизу оказался узкий коридор с низким потолком. В стенах темнели углубления-ниши, подозрительно напоминающие ячейки с трупами в морге. Ход воскрешал в воображении древние римские катакомбы, где первые христиане искренне чаяли «долежаться» до иерихонской трубы. Невольно София ухватилась за руку проводницы:

– Куда ты меня ведешь?

Властелина улыбнулась. Между мягкими губами сверкнули острые змеиные резцы. Ничего не сказав, она продолжала увлекать девушку дальше.

Когда лаз оборвался, София не смогла сдержать восклицания: они стояли в подземной пещере. Сталактиты и сталагмиты, подсвеченные магическим светом, усиливали таинственную атмосферу.

– Темнота, луна, подземелья – их не боятся те, у кого они в крови, – мечтательно сказала колдунья. – Тьма наша мать. К слову сказать – не только наша. Она такая же прародительница всего живого, как свет – отец. Жалко, что нерадивые дети отказываются признавать правду.

У ног женщин плескалось подземное озеро. Идеально круглое; идеально черное.

– Дальше поёдешь одна.

– Куда?

– В воду.

Перед тем, как заходить, София разулась. Камни не холодили ноги. Напротив, были теплыми, будто под ними горел огонь.

Как только вода дошла до пояса, темная маслянистая поверхность подземного озера начала, вспениваясь, вскипать, словно со дна поднималось нечто огромное. Тяжелый, скрипучий звук заставил стены пещеры содрогнуться. София попятилась.

– Нет! – крикнула Властелина. – Не оборачивайся! Ступай вперед! Думать не смей вернуться, или мы погибнем! Великий Отец, Змей! – пропела Властелина.

Непонятно каким образом, но в подземелье поднялся ветер – настоящий ураган.

Даже не оборачиваясь, София знала: женщина стоит сейчас на коленях, простирая руки во мрак.

– Я привела к тебе дочь Слизеринов; ведьму, способную вместить в себя твою Силу и Мощь. Да пребудут с ней силы Рода! Да ниспошлешь ты чары Мертвых Тёмных Вод. Да подаришь способность повелевать силами Тьмы, подчиняя их себе! Великий Отец, Змей! Не гневайся за то, что сто лет я не взывала к твоей Силе. Услышь меня! Благослови ту, в венах которой течет твоя кровь.

Земля расступилась под ногами Софии. Тьма поглотила девушку в считанные секунды.

***

София понимала, что бредит. Или видит сны. Перед ней колыхалась в воде змея. Точнее тварь со змеиным телом и божественно прекрасным женским ликом. Волосы красавице заменял клубок шипящих, извивающихся в волнах, рептилий.

«Медуза Горгона?», – подумала София. Существо покачало головой, и змеи заколыхались по волнам, точно растрепавшиеся локоны, шипя и скалясь.

– Коатликуэ, – выдохнула Женщина-Змея. – Коатликуэ. Можно – Меритсегер.

«Великий Отец – женщина?», – удивилась София.

– Ты не захочешь принять Силу Атума. Она слишком велика для тебя, дитя Слизеринов. Ты не столь темна, чтобы нести в себе его частичку. Возьми мою. Она поможет давать покой мертвым; поможет отыскать нужный баланс между двумя мирами; добром и злом, страстью и разумом. Прими мой дар, потомок Древних…

Принять предложенную силу оказалось нечем. Рук София не чувствовала. Да здесь их у неё и не было. В лицо ударила струя ледяной воды. Вспыхнула радуга: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый цвета кружились, складываясь в фантасмагорию.

***

Привычный диван, голубые обои и занавески, стол, ноутбук, картинка с изображением морского пейзажа на стене. Её комната. Определённо – её. Девушка не знала, какое чувство преобладало: разочарование или облегчение?

– Мама? – позвала София. – Мама, мне такой странный сон приснился…

Хлопок. Вращая глазами-блюдцами, словно Пиноккио, появился Ланко. И начал привычно кланяться, приговаривая:

– Госпожа Мракс посчитала, подобная обстановка покажется молодой хозяйке более приятной. Госпожа Мракс сказала: среди привычных вещей, молодой хозяйке будет не так тоскливо и грустно. Госпожа Мракс подумала…

– Довольно! – оборвала завывание домовика София. – Принеси кофе и эклеры. Прямо сюда, – девушка бросила взгляд в сторону ноутбука. – Работает?

– Да, да, – с энтузиазмом китайского болванчика закивал эльф.

Ноутбук не только работал, но и имел доступ в сеть интернета. Загрузив любимый «Гугл», София набрала услышанное вчера имя: «Коатликуэ». В Википедии она значилась как «Змеиная мать»; в мифологии ацтеков – богиня земли, огня и смерти. Особое покровительство оказывала цветам.

На запрос о Меритсегер «Гугл» выдал информацию о древнеегипетской богине. Буквально имя означало: «любящая безмолвие». Согласно верованиям древних египтян Меритсегер покровительствовала мертвым.

«Веселуха, – подумала девушка. – Чем же меня одарила странная женщина-змея из подземного озера? Судя по всему, вряд ли я отделаюсь выращиванием зерновых культур?».

Как только последний солнечный луч угас, на подоконник раскрытого окна уселась ворона, хлопая маслянисто-черными крыльями. Через мгновение на месте птицы сидела женщина. Волосы свободно развивались за спиной на ветру.

– Доброй ночи, Соффи. Сегодня третья ночь. И третий рубеж.

Легко оттолкнувшись руками от подоконника, женщина гибким змеиным движением соскользнула на пол:

– Идем!

– Куда?

Нет уж! Сначала пусть объяснит, к какому черту лешему её собираются волочить на этот раз? Иначе она и с места не сдвинется.

Властелина возвела очи горе.

– Соффи! Как же с тобой трудно. Ничего страшного не планируется. Самое страшное уже позади. То, что может произойти сегодня – детские игры по сравнению со вчерашней аудиенцией.

– Кстати о вчерашнем? – подбоченилась девушка. – Что это было?

Властелина пристально поглядела Софии в глаза:

– Некоторые вещи не требуют объяснений. Ты сама знаешь – «что».

– У Роулинг ничего подобного не описывалось!

– Книги Роулинг – не магическая библия! – в свой черед повысила голос Властелина. – Ты должна это понимать. Художественная литература, как кривое зеркало, весьма избирательно отображает реальность. И нереальность – тоже.

– Так куда ты хочешь меня отвести? – стояла на своем девушка.

Властелина скрестила руки на груди:

– На кладбище!

– Надеюсь, кости мертвецов грызть не придется? – выдержав вопросительный взгляд своего гида по Тёмной Магии, София пожала плечами. – А что? Во всех сказках про злых ведьм, те сначала пляшут на гробах; потом высасывают из бедренной кости мозг со злобным хохотом. А после до рассвета катаются на помеле. Грызть тазобедренные кости я наотрез отказываюсь! Это негигиенично, неэстетично…

– И непрактично, – закончила Властелина.

***

Погост расположился рядом с умирающей деревенькой, каких в Российской глубинке миллионы. Кусты сирени, густо разросшиеся повсюду, отлично скрывали ведьм без всякой магии.

– Ты должна поднять зомби, – обыденным тоном инструктировала Властелина. – Заставь их тебе подчиняться, а затем – успокой.

В устах женщины всё казалось простым. У-у! Делов-то, в самом деле? Поднять, подчинить, успокоить. Да на раз-два! Ладно, если не получится, это полбеды. А вот если получится? Что тогда делать? Вдруг она целое кладбище «поднимет», а после этого – «не подчинит» и «не успокоит»? Мамочка!!!

– Я боюсь! – честно призналась София.

– Верь мне, и ничего плохого не случится. Я не позволю никому причинить тебе вред, – заверила Властелина.

– Что я должна делать? – хмуро вопросила девушка.

– Опустись на землю

– Как?

– Да как тебе удобнее! – не выдержала наставница. – Почувствуй её. Можешь закрыть глаза, если хочешь.

София «чувствовала» себя весьма глупо, сидя на корточках и уцепившись руками за траву. «Будто по большой нужде сижу», – с безмолвным смешком подумала она.

Ветер, дувший с юга, игривый и ласковый, приятно щекотал шею и щеки. И вдруг девушка напряглась – ладони наливались холодом. Студёным, резким, почти обжигающим.

– Хорошо, – удовлетворенно зашептала Властелина. – Отлично! Теперь повторяй за мной! Левантэ инсарго мортэ.

– Левантэ инсиргеа мортэ…

Руки заломило, будто их на двадцатиградусном морозе облили водой. Земля колыхнулась, перестав быть твердью.

– Получилось! – звенел ликованием голос Властелины. – Получилось! Открывай глаза! Смотри… Я не видела такого с тех пор, как потеряла мою Гретель!

«Не мудрено, что она сбежала», – в ужасе подумала София. – «Отче наш!».

Мертвые поднимались из земли, ломая истлевшие доски. Ни одному режиссеру не передать такой реальности.

– Как это прекратить?! – взвыла девушка.

– Сначала подчини их.

– Как это прекратить?!

– Они не могут причинить вреда. Ни тебе, ни мне. В любом случае! Заставь их слушать тебя. Повторяй…

– Фините Инканта́тем, – завопила София во всю мощь, отведенную природой, срывая от крика горло. – Фините Инкантатем! Финита!

По кладбищу распространились вспышки света. Мертвецы проваливались в свои могилы.

Спустя пять минут лишь луна умиротворенно сияла над спящим миром. София взмокла так, будто только что пробежала двухкилометровый кросс за десять минут. Не сдержавшись, девушка накинулась на Властелину чуть ли не с кулаками:

– Я никогда больше не потревожу покой мертвых! – собственный голос казался чужим. – Слышите меня? Властелина Слизерин Мракс?! Никогда!

Губы женщины вытянулись в ниточку.

– Ты так пуглива? Опасности не было, я же говорила тебя, что…

– К чёрту опасность! – заорала София. Голос сорвался на шёпот: – Ты что же? Не видела? Им же было больно?! Понимаешь? Больно!

Властелина заморгала в недоумении:

– Больно? Мертвецам? – она засмеялась. – Да что ты несешь, глупышка?

– Ты хотела бы увидеть свою обожаемую Гретель в таком виде, в каком только что созерцала этих несчастных?

Повисла напряжённая пауза. Ветер грустно перебирал листву сирени, вздыхая.

Ничего не ответив, Властелина поспешила к дороге. София очень надеялась, что они с ведьмой поняли друг друга.

Глава 5 Альбус Дамблдор

– Ланко! – эльф повинно опустил огромные уши.– Куда подевались портреты?

– Хозяйка велела спрятать, чтобы гость их не видел.

– Властелина ждёт гостей?

– О, да! Гостя! Хозяйка велела прибраться в доме; приготовить праздничный ужин; убрать портреты, – загибал эльф узловатые сучковидные пальцы, бряцая ушами, словно ишак. – Ланко – не виноват! Ланко – хороший эльф!

София вымученно улыбнулась. Она начала привыкать к странному существу и, положа руку на сердце, эльф вызывал у неё гораздо больше симпатии, чем его хозяйка.

– Конечно, Ланко – хороший, – утешительно похлопала она домовика по спине. – Не огорчайся.

Чтобы не мешать приготовлениям, девушка вернулась к себе в комнату. Включив ноутбук, попыталась читать. Но мысли не желали сосредотачиваться на тексте, вращаясь вокруг одного. Властелина вчера обмолвилась, что реальный Гарри Поттер в этом году пойдет на шестой курс. Выходит, «Мальчик, Который Выжил» уже успел открыть Тайную Комнату, встретить крёстного и победить дементоров? А «любимый» дядя в прошлом году, стало быть, «проворонил» пророчество? Любопытно.

В дверь постучали.

– Да? – не отрываясь от монитора, откликнулась девушка. – Простите Ланко! Он не должен беспокоить молодую хозяйку, но…

– Что случилось, мой хороший?

– Гость! – испуганно вытаращив глаза, пискнул домовой. – Случился гость! Он уже вошел во владения госпожи Мракс и скоро будет здесь. Вам нужно поприветствовать гостя, барышня! Ланко сможет позаботиться о нуждах волшебника. Но Ланко не может гостя развлечь!

София захлопнула крышку ноутбука.

– Что я должна сделать?

– Открыть гостю дверь. Проводить в дом великого Дамблдора и…

– Кого проводить? – охнула София, хватаясь за сердце. – Дамблдора? Директора Хогвартса?

– Гость уже на пороге! – в панике задергал ушами домовик. – Миледи, поспешите отворить дверь! Даже госпожа Мракс никогда не заставляла ждать господина Дамблдора! Директор Хогвартса – великий волшебник!

– Ланко! Кретин!!! Нужно же было заранее предупредить! Ладно, – замерла София, видя, что бедолагу эльфа вот-вот от натуги кондрашка хватит. – Идем вниз.

Девушка остановилась у двери как раз в тот момент, когда темная створка распахнулась и, купаясь в лучах света, на пороге возник самый великий волшебник всех времен и народов.

– Позволите пожелать доброго вечера, мисс?

Со старомодной вежливостью склонил серебрянновласый волшебник голову в приветственном поклоне. Девушка посторонилась, давая возможность директору войти. Оглядевшись, взмахом палочки старик наколдовал себе кресло (будто стоявших вокруг стола стульев мало?) и тяжело опустился в него.

– Прошу прощения за маленькое самоуправство. Годы дают себя знать. Я очень устал с дороги.

– Хотите чаю?

– С удовольствием выпью чашечку, – улыбнулся директор Хогвартса. – Здесь слишком сумеречно, на мой вкус. Не возразите, мисс, если добавлю света? Люмос!

Вспыхнул золотистый луч.

На столе вслед за этим возникли: чайный сервис, вазочки с конфетами, печеньями и бутербродами. От чашек исходил приятный аромат с горячим паром. Дамблдор с удовольствием потянулся к ближайшей чашке и отхлебнул.

– Полагаю, Властелина позвала меня по поводу вашего поступления в Хогвартс? – предположил директор.

– Что, конечно же, глупо, – поспешно отозвалась София, ерзая в кресле. – Я понимаю, что слишком взрослая для того, чтобы начинать обучение и…

– Учиться никогда не поздно, – прервал её волшебник, – и это сказал не я. Вы сами этого хотите?

– Наверное, – не слишком уверенно ответила девушка. – Раз уж выяснилось, что я волшебница, нужно как-то учиться с этим жить.

Во взгляде Дамбалдора промелькнуло сочувствие:

– Любой, в ком живет магия, всегда найдет помощь в стенах Хогвартса. Тот, в чьем сердце сохранилась капля тепла или крохотная искорка добра, может рассчитывать на мою помощь, мисс Мракс. Необычный вкус у здешних сластей, – заметил Дамбалдор, откусывая кусок от тульского пряника.

– Н-да...

Прожевав пряник, Дамбалдор задумчиво посмотрел на вазочку с конфетами. Выбрав, развернул, закинул в рот. Пососал, наслаждаясь вкусом. Потом заговорил, щуря близорукие глаза за блестящими стеклами-половинками, похожими на два полумесяца:

– Если почитать религиозные книги магглов, выходит, что любая магия, по сути своей, темна. Я не могу, в силу происхождения и пройденного жизненного пути, согласиться с утверждением: «Ворожеи не оставляй в живых». Впрочем, те же магглы, что произвели этот спич, делали исключения, скажем, для волхвов, несущих дары младенцу Иисусу? Или Аэндорской Волшебницы? Двойные стандарты имеют распространения в любом мире и обществе, не так ли? Одна только способность убивать взглядом; поднимать мёртвых; изрыгать гром и молнию, по моему глубокому убеждению, не делает человека Темным или Проклятым. Только то, что ты сделаешь сам, способно сделать отверженным…

– Как я рада снова видеть тебя, Альбус, – голос Властелины прервал монолог.

– Властелина? – многозначительно улыбнулся старый волшебник, поднимаясь навстречу женщине. – С нашей последней встречи, состоявшейся без малого пятьдесят лет назад, – если память мне не изменяет? – ты совсем не изменилась…

– Иллюзия, Альбус, – рассмеялась женщина. – Как и многое другое на этом свете.

Приблизившись, ведьма протянула волшебнику руки. Дамблдор, склонившись, галантно прикоснулся к ним губами.

– Выглядишь уставшим, враг мой, – сочувственно вздохнула колдунья.

– Никто не вечен.

– Успел познакомиться с моей внучкой, Альбус? Можешь меня поздравить. Мне удалось отыскать потомков Гретель.

– Поздравляю, – серьезно кивнул Дамблдор. – От всей души надеюсь, что девочку минует участь Реддла.

Властелина тряхнув головой, продолжила:

– Словно в насмешку над убеждениями Мраксов, единственная надежда нашего рода на возрождение – совершеннейшая маггла. По убеждениям, взглядам, жизненному опыту… к слову, у девочки огромный потенциал. Рискнешь обучить ещё одного Мракса, старый лис?

– Не откажусь. Тебе понравится Хогвартс, – повернулся Дамблдор к Софии.

Он вытащил из кармана мантии свиток.

– Здесь список всего, что потребуется для обучения в новом году. А теперь, девочка, оставь нас, пожалуйста, наедине. Нам нужно поговорить с твоей бабушкой. Не откажешь, Властелина?

– Разве я когда-нибудь в чем-нибудь тебе отказывала, Альбус? – засмеялась Властелина.

***

Распахнув окно, устроившись с ногами на широком подоконнике, София любовалась звездами. Острыми, словно иголки и яркими, как алмазы. Скрипнула дверь и Властелина прошлась по комнате, шурша длинными юбками.

– Ты похожа на мою Гретель, – вздохнула она, присаживаясь рядом.

– Вы – враги с профессором Дамблдором? – спросила София. – Или друзья?

Властелина задумчиво приподнялся тонкие брови:

– Враги ли мы? Что сказать? Мой муж, Марволо Мракс был его врагом. Мой внук, Том Реддл, тоже. А я? Я никому не враг, и не друг. Я, словно ночь – сама по себе. Знаешь, Дамбалдор решил, что тебе в Хогвартсе будет лучше не упоминать имени Мраксов? Оно – увы! – печально известно. Так что отныне ты – Астория Дафна Гринграсс. Что скажешь?

– Мне все равно. Астория Гринграсс так Астория Гринграсс.

Глава 6 Визит УпСов

Утром София обнаружила на столе чехол напоминающий ножны. В простом деревянном ящичке таилась тёмная красота, свойственная холодному оружию. Он поблескивал серебряной инкрустацией изображающей кобру с раздувшимся капюшоном и раздвоенным языком.

Под чехлом лежало письмо:

«Палочка принадлежала моей дочери – твоей прабабушке. Очень редкая по своему составу: 13 дюймов, рябина, жила сердца гарпии. К ней прилагается книга с заклинаниями. Попробуй потренироваться самостоятельно; может быть, что-то получится? В колдовстве при помощи волшебной палочки нет ничего сложного. Как говорят на твоей родине: «Не боги горшки обжигают». Удачи».

– Ух, ты! – восхитилась София, высвободив палочку из чехла.

Светлая, цвета топленого молока, полированная и изящная, палочка напоминала жало осы. Движением от себя вниз, девушка прочертила дугу, распрямляя руку. Сноп алых искр медленно растаял в воздухе.

– Ассио, книга!

Когда книга упала прямо в руки, София радостно запрыгала: получилось! Пробежавшись взглядом по странице, выхватила глазами следующее заклинание: «Адеско Файр». Мурашки толпой побежали по спине.

Ну, уж нет! Что там дальше? «Авис», заклинание, создающее птиц? Повышенной сложности? Гм, не годится. И птицы не нужны, и повышенная сложность ни к чему. «Агуаменти»? Вот это, пожалуй, подойдёт.

Через пять минут девушка была на улице, зажав книгу подмышкой и с палочкой наизготовку.

– Акваменти!

Прямо из земли забил фонтан.

«Фините Инкантатум!»

Исчез.

«Акваменти!»

Появился.

«Фините Инкантатум!»

Исчез. «Акваменти!»

Фонтан взметнулся вверх, переливаясь в солнечных лучах радужными бликами. Девушка хохотала от радости, подпрыгивая на месте. К букету полевых цветов было применено левитирующее заклинание – венок плавно воспарил в воздухе. В доме потрошению подверглась подушка. За этим последовало: «Левиоса!», – пух закружился теплым снегом. «Репаро!», – перья полетели к центру комнаты, сложись пушинка к пушинке, после чего подушка целёхонькая упала девушке на руки.

Палочка замерла над головой: «Адеско Файр!», – чувствовалось сопротивление, словно призываемая стихия не желала подчиняться.

– Адеско Файр!!!

Пламя полилось из палочки, растекаясь по земле.

«Акваменти!», – на пути пламени забил фонтан. Пожар стихал, утрачивая силу. Через минуту на месте пляшущих алых языков огня мертвели проплешины, словно ожоги на зеленой плоти. Дрожащей рукой София отерла пот с лица.

***

Дома её встретили перепуганные эльфы.

– Госпожа, – робко перебирал лапками Ланко, – вам пока не стоит использовать такие сильные проклятья. Ради вашей же безопасности.

Эльф по обыкновению втягивал голову в плечи, опуская перепончатые уши. София ласково провела ладонью по морщинистой голове домовика.

– Не переживай, не буду, – заверила она.

– Ты хороший. Очень хороший.

Безгубый рот растянулся в довольной улыбке.

– Госпожа прикажет накрывать на стол? – с надеждой замигал он.

– Ещё бы! Я с этими заклинаниями проголодалась, как волк. Будто весь день фитнесом развлекалась.

– С Фитнесом развлекалась? – подозрительно повторил эльф. – Фитнес поклонник молодой госпожи?

София не сдержала хохота: домовики, по всему видать, не одобряли добрачных связей.

– Скорее, «госпожа» его поклонница, впрочем, не слишком рьяная. Спи спокойно, Ланко. Фитнес не в состоянии посягнуть на святое.

– Не в состоянии? И зачем госпоже – такой?

– Это вид спорта у магглов,– поведала София.

– А-а! – довольно дернул ушами эльф.

***

Сумерки сгущались быстро. Придвинув жирандоль со свечами ближе, София пристроила книгу на коленях и принялась листать страницы.

«Бомбарда – взрывает цель

• Ваддиваззи – направленная на врага левитация; предметы летят в противника.

• Вердимилиус – в противника ударяет молния.

• Диффиндо – заклинания разрезания».

Разлетевшиеся со звоном оконные стекла заставили Софию вскочить на ноги. Рука интуитивно потянулась к волшебной палочке.

– Все в порядке! – произнес, выпрямляясь, мужчина.

Прежде, чем он успел сказать что-то ещё, черное облако сбило его с ног. Рыча, точно зверь, Властелина швырнула незваного гостя на пол. Тело проехалось по комнате, опрокидывая стулья; сбивая в ком ковровые дорожки. Страшнее зрелища в жизни София не видела. Глаза колдуньи налились кровью; зрачки–лезвия светились. В оскаленной пасти багровели обнаженные змеиные клыки.

София не успела заорать от ужаса лишь потому, что чья-то рука, подставив острие ножа ей под горло, помешала открыть рот.

– Прекратите, Темнейшество! – Однажды София уже слышала этот вкрадчивый голос. Именно этот. Сомнений нет. – Или у малышки на подбородке появится второй рот. – Отпусти девочку, Скабиор, немедленно, – прошипело чудовище в женском обличье.

– Спокойно, спокойно. У меня тоже, знаете ли, могут быть нервы?

– Отпусти ребенка! – вновь зарычала Властелина.

– Отпущу, как только буду уверен, что вы не наброситесь на меня с клыками, красавица.

Властелина клыки спрятала.

– Нужны гарантии, – судя по голосу, Скабиор улыбался.

– Не дождёшься ты от меня гарантий.

– Тогда уж не обижайся, – София дёрнулась, ощутив, как мразь плотоядно провела языком по её шее, втягивая воздух вместе с кожей, – если я не разгляжу в этой красотке ребёнка.

– Ну и? – насмешливо протянула Властелина, изгибая тонкую бровь. – Как поживает ваш Темный Лорд? Жирка на кости не нагнал?

– Где уж, – второй мужчина успел подняться с пола. – Мракоборцы гоняют – не дай боже! Не до жиру, быть бы живу. Да ещё ты вот так неласково друзей встречаешь…

– Незваный гость, как известно, в моем доме может стать мертвым гостем, – мечтательно прищурилась колдунья. – Ну, ладно. Раз оклемался, живи. Только вели своему цепному псу убрать клыки или вечер скучно закончится. Я рассержусь.

– Скабиор, – бросил мужчина предупреждающий взгляд в сторону напарника, прикрывающегося Софией, как щитом, – ты всё слышал. Отпусти девушку.

Перехватив взгляд жертвы, молодой человек ощерился. Высунув язык, нарочито, вызывающе сексуально облизал губы.

– Я просил тебя хорошо себя вести? Неужели сложно? – удрученно покачал тот, кто в кампании явно был главным. – Крусио!

Скабиор рухнул на пол и забился в конвульсиях.

– Скажете, когда мне прекратить, госпожа.

Хрип мага, дергающегося на полу, сменился надсадным криком. Руки скребли по полу, оставляя на паркете белые сколы.

– Отвратительно, – фыркнула Властелина. – Не продержаться пяти минут? Так вот чего стоят все ваши «УпС». Довольно, Антонин. Тут не на что глядеть.

Крик оборвался, как только погас зловещий алый луч. София не сводила со Скабиора круглых скорее от удивления, чем от ужаса, глаз. Все происходящее её обескуражило.

– Зачем явились? – грубов осведомилась «бабуля Мракс».

– Тёмный Лорд хочет познакомиться с девушкой.

– Я должна считаться с капризами Тёмного Лорда?

– Ну, я бы не назвал желания Волдеморта капризами.

– То – ты; а то – я. Есть разница, – Властелина сжала губы. – Это всё, что вам нужно?

– Господин дал слово не причинять девушке вреда..

– Ему, конечно же, не приходило в голову, что ваша компашка не подходит для невинных девиц?

– Никто не посмеет посягнуть на её честь, даю слово.

– Конечно, даешь. Есть гораздо более приятные способы умереть.

– Ну, сударыня, к чему поднимать бурю в стакане воды? – ластился Антонин. – Зачем наживать неприятности; портить настроение себе и людям? Просто сделайте так, как хочет Тёмный Лорд.

– Просто? – вздохнула Властелина. Со вздохом повернулась она к Софии. – Кажется, тебе придется поехать.

Глава 7 Дядюшка Томми

Под ногами хрустели сухие хвойные иглы. Прислушиваясь к звуку, девушка старалась не думать о том, что позади неё шагает Скабиор. После предупреждения Долохова, УпС вёл себя паинькой, не позволяя ничего лишнего. Если только бросал насмешливые взгляды исподлобья? Да взгляды в криминал не припишешь. Угрожающее, пока ещё отдалённое рычание, привлекало внимание.

– Разве в Девоншире водятся волки? – София старалась не показывать страха. – Я слышала вой.

– Волки не представляют опасности для волшебников, – отмахнулся Долохов.

– Точно, не представляют, – воспользовавшись тем, что девушка обернулась на его голос, Скабиор скроил пакостную мину. – Только это не волки.

– Закрой пасть, если не хочешь, чтобы я пересчитал тебе зубы маггловким способом, – Долохов подхватил девушку под локоть и почти волоком потащил вперед. – Секретсардэ!

Из палочки вырвался серебристый свет, материализовавший подъездную аллею, усыпанную гравием, что выводила прямиком к старому дому, увитому плющом – двухэтажному подслеповатому коттеджу с узкими окнами и потемневшей от времени черепичной крышей.

Входная дверь, утопленная в толстых стенах, узкая, тяжелая и массивная, с трудом поддалась.

Миновав тускло освещённый коридор, все трое вошли в комнату, где за длинным дубовым столом тянулся ряд пустых стульев. За столом их поджидал «дядюшка» Волдеморт. С первого взгляда он напоминал статую с живыми глазами и пронизывающим насквозь взглядом. Вместо лица – мертвый оскал черепа с провалившися носом. В зрачках – адское пламя. Но руки, спокойно лежащие на столешнице, сохранили былую красоту. Гибкие, длинные пальцы, не знавшие физического труда, вполне могли бы принадлежать красивой женщине.

– Оставьте нас одних, – приказал Лорд своим людям. София, стремясь скрыть охватившее её волнение, уделила пристальное внимание нехитрому узору из медальонов на ковре. – Твоё имя означает «мудрость». Оно соответствует моим ожиданиям?

Девушка молчала.

«Да», – прозвучит как бахвальство; «нет» и вовсе глупо.

– Что ж, София, добро пожаловать в наш тесный круг, – похожая на остов кисть высвободилась из длинного безразмерного балахона, указывая на стул. – Садись. Боишься меня? – шелестел Волдеморт.

София замотала головой в знак отрицания.

– Почему, в таком случае, не смотришь?

Пауза. Не слишком длительная, но тягостная.

– Как ты относишься к играм? К играм без правил? – вежливо поинтересовался «голос».

– Простите? – непонимающе нахмурилась София.

– Повторить вопрос? – с насмешливой услужливостью откликнулся Волдеморт.

– Как я отношусь к играм без правил? – она нервно облизнула губы. – Без правил нет игры.

– Я переформулирую вопрос: как ты относишься к игре с высокими ставками, когда на кону стоит либо жизнь, либо смерть?

– Педпочитаю не играть.

– Жаль. Я надеялся на другой ответ. Играть ведь все равно придётся. Хочу тебя кое с кем познакомить.

Через одну из боковых арок в комнату вползала огромная змея, неторопливо перетаскивая тяжелое чешуйчатое тело через порог. Она повернула к девушке треугольную морду. Из пасти то исчезал, то вновь показывался раздвоенный язык.

– Говоришь на змееязе? – поинтересовался Тёмный Лорд.

– Кажется, я могу его понимать, – не очень уверенно ответила девушка.

Змея зашипела: «Прикажите убить, хозяин?».

– Нет, Нагайна. Девочка часть нашего «змеиного гнезда».

Нагайна подползла к Темному Лорду; всползла на спинку стула, обвивая её, точно живая гирлянда, положила голову колдуну на плечо.

– Убьешь лишь в том случае, если она посмеет предать, – погладил Волдеморт выпирающие, вывернутые рептильи ноздри.

Девушка почувствовала, как сжимается сердце:

– Чего вы от меня хотите? Чтобы я вступила в ваш закрытый клуб?

– Рабов я создал достаточно. Ты нужна мне в другом качестве, – Тёмный Лорд насмешливо глянул исподлобья, – Астория Гринграсс.

– Могу я хотя бы рассчитывать на то, что вы не станете меня пытать, кидать в подземелья?

– Если будешь хорошей девочкой – не стану, – пообещал «Великий и Ужасный».

– Быть «хорошей девочкой», значит, нести ваши идеи в массы? Становиться Пожирателем Смерти? Убивать Мальчика-Который-Выжил?

– Ну какой из тебя «упивающийся»? Пародия и то – жалкая. Я хочу, чтобы однажды ты подарила мне новый мир. Но вот если нарушишь мои планы, тогда… тогда будешь завидовать мертвым.

София сжалась, чувствуя себя серым воробушком.

– Что я должна делать, чтобы не нарушать ваших планов?

– Родить ребёнка. Найти ему богатого, красивого и чистокроврно отца.

– Я здесь для того, чтобы родить ребёнка? – в недоумении захлопала густыми ресницами девушка.

– Не сейчас конечно, – «мило» улыбнулась змееподобная тварь. – Но, может быть, такая миссия тебе не по душе? Может быть, ты рвешься в бой? Хочешь стать «ночной амазонкой», как моя дорогая Белла?

– Нет, – поспешно отозвалась София.

– Ты, наверное, очень нервничала перед встречей со мной?

– Не очень.

– Правильно. Я далеко не такой страшный маньяк, каким меня описала госпожа англичанка. Могу тебя заверить, что бы не утверждали, я никогда не получал удовольствия от убийства. Это злая необходимость. Убивать, конечно же, приходилось. Иногда цель оправдывает средства. Хэпзибу Смит, например, я убил, чтобы заполучить Чашу Пенелопы Хаффлпафф. Лили Поттер… – Волдеморт поскоблил острым, прозрачным, похожим на стекло, ногтем, столешницу. – Лили Эванс, «Поттер» к ней так и не пристало, убивать было тяжело. Я не хотел этого. Удивительная была девочка. С яркими волосами; с глазами пронзительными, как сама нежность. Мой несчастный Северус и Огненная Роза могли бы стать прекрасной парой. То был бы союз духовности и рациональности; чувствительности и бесчувствия; огня и льда; чистоты и тьмы. Союз весьма занимательный с любой точки зрения. Только жизнь, в отличие от смерти, несовершенна и идеалов не терпит. Всё, что осталось от чувств грифиндорской красавицы к слизеринскому принцу-полукровке – серебряный патронус, трепетная лань.

– Вы говорите о ней с сожалением. Раскаиваетесь, что убили её?

– Смерть Эванс отняла у меня не меньше, чем у Снейпа. Слабая ведьма, наивная до зелени, почти ребенок, уделала меня, одного из самых могущественных и опытных магов так, как Дамблдору и не снилось. Вся многомудрая, затейливая, долгосплетаемая Тьма потерпела поражение. Что ещё добавить? Никто из умерших не страдал той ночью. Страдание – удел живых, «Авада Кедавра» милосердна. Однако, – взглянув на часы, поднялся Том Реддл, – я заговорился. Скоро ужин.

Глава 8 Уроки Темного Лорда

– Сегодня, друзья, я удостою вас чести познакомиться с моей протеже. София Мракс – прошу, как говориться, любить и жаловать. Заметь, Соффи, «друзья», это не для красного словца. Собравшиеся здесь действительно мои соратники, а не слуги, как тебя, наверняка, попытаются заставить верить. По порядку представлю весь Ближний Круг. С Антонином Долоховым ты знакома. Нортон Эйвери, Том Краббэ, Сид Гойл, – высокие, коротко остриженные мужчины с обветренными лицами в сумерках казались почти одинаковыми.

– Верные ястребы Лейстрейнджи: Рабастан, – тонкий, похожий на стилет мужчина без возраста, хотя так обычно говорят о женщинах, обладал красивым лицом и льдистыми серыми глазами, – и Рудольфус.

Старший Лестрейндж походил на актёра Фавино. То же волевое лицо с сильным подбородком, жгучие черные глаза под густыми, дугообразными, низко нависшими бровями.

– Селвин, Торфинн Роули, Треверс, – эти по габаритам могли соперничать с гризли.

– Теодор Яксли.

Волшебник поклонился, одарив девушку улыбкой, обнажившей ровные, пожелтевшие от табака, зубы. Русые, с едва уловимо каштановым отливом, прямые волосы, небрежно стянутые в хвост. Нос с горбинкой. Правую сторону лица пересекал тонкий шрам.

– Скорпиус Мальсибер.

Француз обладал гладкой, ровного тона оливковой кожей, высоким лбом и смазанным, плохо выраженным подбородком. Тёмный Лорд остановился за спиной единственной, помимо Софии, женщины в их компании. Каждая черта в этом создании словно лепилась руками богов: точеный носик, совершенные изгибы бровей, мягкие губы, розовые и гладкие, словно лепестки шиповника; овальной формы лицо с нежными скулами.

Несмотря на красоту, женщина оставляла тягостное впечатление – резкие движения, лающий смех, странная манера закидывать голову, по-змеиному вытягивая шею, фанатичный огонь в глазах. Все вместе и каждый по отдельности, Упивающиеся обладали шармом, присущим плохим парням – аура силы и порочности в упаковке их черных, струящихся одежд.

Спору нет, мужчины были привлекательны. Каждый тянул на матерого волкодава. Только не Семёновского, а со знаком минус. София ощущала себя перед ними болонкой. Таких, как София эти красавцы, не моргнув глазом, поедали вместо шоколадки, раскалывая, словно орех. Вон как Рабастан нос воротит, поджимая губы. Братец ему что-то втирает. Наверное, уговаривает не гневить Темного Лорда?

– А твоя девка-то нас боится, – Беллатрикс дико захохотала, скалясь, словно собака. – Что, крошка? Мы тебе не нравимся?

– Уймись, Белла, – подал голос Рудольфус.

Хотя кусок не лез в горло, но София продолжала аккуратно нарезать мясо ровными кусочками. Встретившись со смородиновыми глазами миссис Лестрейндж, она отсалютовала той вилкой, украшенной куском отбивной:

– Приятного аппетита.

Беллатриса снова зашлась в приступе гортанного безумного смеха.

– Что тебя так забавляет, Белла? – поинтересовался Тёмный Лорд.

– Малышка. Она потешно скалит зубки.

– Не порть девочке аппетит, – Рудольфус небрежно выковыривал из зубов застрявшее волокно мяса.

Белла вызывающе тряхнула спутанной черной гривой:

– Говорят этот недоумок Скабиор совершил удачную попытку дорасти до волшебника? Сгорело много мерзких магглов?

– Ты сумасшедшая сука, – процедила София, – шлюха.

– Как ты меня назвала? – недоверчиво рыкнула Белла.

– Разве способность обращаться в собак не ваша фамильная черта?

– Собачья преданность тем, кого любим – вот наша фамильная черта! Но – шлюха…?!

– Довольно, – взмахнул рукой Тёмный Лорд.

Поставив локти на стол, переплетя пальцы в замок, он задумчиво постучал костяшками пальцев по губам, переводя взгляд мерцающих красными угольками глаз с одной женщины на другую:

– Разве воспитанной девушке подобает произносить такие грубые слова? – обратился он к племяннице. – Говорить их женщине, по годам годящейся ей в матери? Молчать! – не позволил он Софии возразить.– Не вынуждай меня наказывать тебя. – Том Реддл говорил тихо и неторопливо, лениво роняя слова, давая им возможность впитаться в кровь. – Беллу можно назвать многими словами, но, запомни это раз и навсегда, дважды повторять не буду – она не шлюха. Позволишь назвать её так ещё раз, – голос стал колючим и ломким, точно первый лед на реке, – горько пожалеешь. А теперь, София, тебе следует попросить у миссис Лестрейндж прощение.

София задохнулась.

– Я?!

– Ты, – мягче Тёмный Лорд говорить, наверное, не мог.

Глубоко вздохнув, будто собираясь нырнуть, София повернулась к Беллатрикс:

– Извините меня.

– Белла? – обратился Темный Лорд к Блэк.

Женщина величаво кивнула, опуская тяжелые веки. Тёмный Лорд почёл за лучшее сменить тему:

– Что слышно о Люциусе, Мальсибер?

Француз поперхнувшись, поспешно дожевал кусок, промокнув губы салфеткой:

– Наши люди работают над этим, господин.

– Хотелось бы чуть больше информации, – иронично сощурился Волдеморт.

– Дело-то сложное – Люциуса взяли с поличным.

Скривив тонкое лицо в пренебрежительную гримасу, Рабастан заметил:

– Спрыгнувший с ума Кроули требовал для нашего красавца поцелуя дементора, – жилка на щеке младшего из Лейстрейнджей нервно дернулась, – за смерть Сириуса.

– Это был несчастный случай! – прорычала Беллатрикс. – Все видели, как Сириус пал от моей руки – не от руки Малфоя! Да у свояка кишка тонка, чтобы убить. Если бы он меньше старался держать руки чистенькими, все могло закончиться иначе. Все вы оказались не на высоте!

– А ты чего хотела? – вскинулся Долохов. – Чтоб мы покрошили детей в лапшу?!

– Ради дела… – начала Беллатрикс.

– Легко тебе говорить: «ради дела»! – усмехнулся в ухоженную бороду Яксли. – Чего ж сама-то на кузена как цунами налетела, вместо того, чтобы очкарика «авадить», а?

– Рыцарство, неожиданно проявленное Малфоем, стоило нам очень дорого, – нахмурился Тёмный Лорд.

– А вам действительно так важно знать, что в этом пророчестве?

София готова была откусить себе язык.

Все взгляды, раздраженно-пренебрежительные, любопытные или откровенно презрительные, как у красавчика-Рабастана, обратились к ней.

– Просто у магглов есть книга, где описываются все события, – поспешила оправдаться она. – Пророчество там тоже прописано.

– Ты считаешь, мы будем верить сочинениям магглов?

– Ну, вы же верите пророчествам Трелани? – пожала плечами девушка.

– Я не верю, – усмехнулся Реддл. – И буду крайне удивлён, если Дамбалдор всерьёз предаёт значение этому бреду. Просто хотелось бы знать, что старый маразматик внушает людям. 

Мы будем посвящать девочку в наши планы? – полюбопытствовал Рабастан.

– «Девочка» моя племянница. Всем советую запомнить: София Мракс – наследница Слизерина. Более того – она моя наследница, со всеми вытекающими последствиями. Игнорировать это опасно по трём причина: я рассержусь; Властелина – расстроится и не следует сбрасывать со счетов саму девочку. Кровь – не вода.

Рабастан не поднимал глаз но челюсть его оставалось по-прежнему упрямо сжатой.

– Дорогая, – обратился к Софии Реддл необычайно мягким голосом, – сделай одолжение, позови Нагайну.

София послушно прошипела: «Нагайна! — Ответа не последовало. — «Нагайна! – громче зашипела София. – Ты оглохла?» Белые лица зловещими масками высились над столами, плотоядно созерцая бесплодные усилия. «Нагайна! Тащи сюда свой хвост, злодейка!».

«Послушай нашу маленькую подружку, – услышала София шипение Волдеморта. – Иди к нам».

«Девчонка обещала мне кролика, хозяин», – наябедничала длиннохвостая гадюка. – «Обещания не выполнила. Не стану её слушать».

– Велите Скабиору приволочить кролика из силков. Живого.

Беллатрикс засмеялась, предвкушая развлечение.

Не прошло и четверти часа, как Скабиор вернулся.

– Хорошо, – кивнул Волдеморт. – София, ты уже пользовалась волшебной палочкой? Посмотрим, как ты справишься с Непростительным.

– Господин, – подал голос Долохов, – девчонка даже СОВУ вряд ли осилит. Какие «Непростительные»?

– Увидим.

Волдеморт скользнул на середину залы.

– Смотри, всё просто, – инструктировал он. – Вскидываешь палочку и произносишь: «Авада Кедавра».

– Зачем? – насупилась София.

– Чтобы прикончить кролика.

– Змея его и без меня отлично «прикончит».

– Я хочу, чтобы его прикончила ты, а не змея. Прямо сейчас.

– Но у меня не получится!

– А ты попробуй.

София вытащила палочку:

– Авада Кедавра!

Кролик, по-прежнему живой и беспомощный, поводил ушами.

– Неплохо, – Констатировал Волдеморт, подтверждая сказанное лаконичным кивком. – Ты сказала это, – София уже готова была отдаться чувству накатившего облегчения, – осталось дело за малым – слово не должно расходиться с делом. Помочь тебе? Сектусемпра!

Нервные ушки с кисточками отрезало серебряным лучом. Зал заполнил испуганный визг.

– Давай, София, избавь несчастную зверюшку от страданий.

– Не могу!

– Ты как Хагрид. Тот тоже рыдал над птичками, рыбками, собачками. Жалко зайку?! Давай, София! «Авада Кедавра», – это же так просто. Не хочещь? Ну как хочешь. Сектумсемпра!

Белый кроличий мех покрылся глубокими разрезами, набухая, как губка, кровью.

– Давай же, во имя милосердия. Ты же добрая девочка, правда? «Авада Кедавра», София. Это просто. «Авада Кедавра» и ему не будет больно!

– Бомбарда!

Клетка разлетелась. Кролика разорвало на части. Кровавые ошметки шерсти, костей, мяса разлетелись в стороны как в плохом ужастике. Брызги крови забрызгали стоящего рядом Скабиора, заставив брезгливо скривиться. От громогласного гогота за столом содрогнулась комната.

– Неплохо, – отсмеявшись вместе со всеми, констатировал Волдеморт. – Только вот змее ничего не осталось. Боюсь, Скабиору, придется принести ещё одного «бедняжку».

Не конца сознавая, что творит, действуя по наитию, девушка, вскинув палочку левой рукой, резким движением подняла её над головой:

– Круцио!

Кроваво-рубиновый луч, соединивший племянницу и дядюшку, заставил мага хрипло зарычать – гортанно, грозно, гневно.

– Круцио!

Луч расширился. Он словно состоял из миллионов кровяных капелек, подсвеченных неоновым огнем.

– Ты что творишь?! – Белла выбила палочку из рук Софии.

Девушка в ужасе наблюдала за тем, как жуткий «дядюшка» поднимается с пола и надвигается на неё, словно девятый вал.

«Нагайна!», – прошипел тёмный маг. Легкое шуршание, Словно ветер гонит по мостовой сухие листья Поднявшись, змея широко распахнула пасть с острыми клыками: «Убить? Хозяин-н-н…»

«Боюсь, сегодня ты осталась без кролика. Девчонка действительно не умеет держать слово. Позаботься о себе сама, моя красавица».

Глава 9 История Тома Реддла

На кровати сидел белый кречет. Черные блестящие пуговицы глаз казались одновременно умными и пустыми. Крючковатый заостренный клюв, как и длинные когти на пушистых лапах, внушали опасение.

«Нравится кречет? Его зовут Фабиан – писала Властелина. – В Хогвартcе предпочитают почтовых сов, но нам, ночным тварям, полагаются фамильяры посерьезней. Прими подарок. Когда потребуется, просто открой окно и позови его. Любящая тебя Властелина».

– Фабиан!

Кречет, забив крыльями по воздуху, перелетел к девушке на плечо. Похожие на лезвие когти сжались, не причиняя боли. Девушка осторожно пригладила мягкие перья. Кречет затрещал, беззлобно щелкнув клювом.

– Лети! – подбросила она птицу вверх, отпуская.

Распластав крылья, кречет взмыл в темнеющие небеса. Блистательный, бесстрашный, гордый, неуязвимый.

***

Больше всего помещение походило на кабинет или библиотеку. Здесь, так же, как и в гостиной, жарко горел в камине огонь. Змея скользила, изгибаясь всем телом, пока не обвилась вокруг мага, положив треугольную голову ему на плечо.

– Садись, – к ногам вошедшей девушки подкатился пуфик. – Признаться, ты вчера меня удивила.

– Тем, что осмелилась применить Непростительное?

– Чтобы «Крусио» сработало, нужно очень сильно хотеть причинить боль. Мы же почти незнакомы. Почему ты меня ненавидишь?

София пожала плечами.

– Попробуй выдвинуть гипотезу, – насмешливо предложил Темный Лорд.

– Вы убили кролика?

– Действительно я? А мне-то, неразумному, показалось, будто несчастный пал от твоего искусного заклинания?

– Я ненавижу вас потому, что вы – убийца. Вы – Зло. Вы коварны и беспринципны. Вы…

– Я понял, понял. Можешь дальше не продолжать, – смех оборвался резко, словно вокруг образовался вакуум, и звуку не почему стало распространяться. – А с чего, разреши полюбопытствовать, ты всё это взяла? – указательный палец коснулся сухих губ. – Как же тут не вспомнить о детской сказочке, где есть добрый-добрый боженька с серебристой бородой по имени Альбус Дамблдор; есть нечастный Мальчик, Который Выжил. И есть Черный-Черный Человек Без Лица, без души и без сердца.

София по-детски надула губы.

– Какое ты ещё дитё. Твёрдо знаешь где верх, где низ, да? Не сомневаешься в том, кто прав, кто виноват? Всё для тебя определённо: добро есть добро – зло есть зло?

– Всё так и есть: зло это зло; а добро – это добро. У вас, дядюшка, хватит цинизма отрицать, что вы продали душу дьяволу, предварительно расколов её на части?

– Можно ли продать душу тому, кого нет?

– Вы считаете, дьявол это выдумка?

– По крайней мере, я не встречал на той стороне никого, кто мог бы претендовать на подобную роль. Хотя, может быть, я просто показался дьяволу не достойным внимания? – повёл бровью Тёмный Лорд. – Но не будем уходить от темы. Устами Роулинг Дамбалдор рассказал свою версию. Я же могу поведать другую, в которой Альбус далеко не такой чистый и непогрешимый «боженький одуванчик со сверхвозможностями». Хотя – нет. С чего бы мне рассказывать о Дамблдоре? Лучше я расскажу тебе о себе, дорогая моя племянница. Как ты уже знаешь, родился и вырос я в приюте. Магия сделала меня изгоем среди сверстников. Дамблдор воображает, что понимает, каково это. Но понять, не значит пережить. Его ведь никогда не ненавидели, никогда не травили. Благополучный и чистокровный великий волшебник никогда не был аутсайдером. Поэтому он никогда не умел понимать, таких как я. Таких, как Крауч младший, Снейп, Скабиор и многие, многие другие.

Волдеморт на мгновение замолчал, бросив в окно задумчивый взгляд.

– В приют часто приходили «усыновители», – голос рассказчика зазвучал ниже, – нас рядами выставляли, словно товар на витрине, чтобы дамы в элегантных шляпках могли выбирать себе живую игрушку. Меня «усыновляли» три раза. И каждый раз возвращали в приют из-за «необъяснимых странностей, происходящих в моём присутствии». Будучи шестилетним мальчиком, я тоже мечтал, что меня полюбили. Это позже я разучился верить. Разуверяться слишком больно. Больней, чем когда тебя просто прикладывают рожей об стену. Поверить, потянуться и наткнуться на пустоту? Когда тебе никто не нужен, ты независим и неуязвим это у магглов я постиг подобную науку. И вот однажды появился он, серебренноволосый волшебник с длинной бородой, с умными проницательными глазами в странных нелепых одеждах, как у звездочёта.

– Я профессор Дамблдор, – заявил он, взирая на меня сверху вниз. – Я не из психиатрической лечебницы, – упредил он готовый сорваться с моих уст вопрос, – я – учитель. Если ты посидишь минутку спокойно, я расскажу тебе о Хогвартсе. Это школа для волшебников.

Я замер. Попытавшись заглянуть в голову к старикану, – читать мысли я мог всегда, задолго до того, как узнал о легилеменции, – вместо живого разума наткнулся на пустоту. Даже у животных мозг беспрестанно транслирует какую-то картинку. То, что я не мог ничего увидеть в голове этого человека, заставило меня почти поверить ему.

– То, что я умею – это колдовство? – недоверчиво спросил я.

– А что ты умеешь? – осторожно полюбопытствовал он.

– Двигаю вещи, не трогая их руками. Заставляю зверей делать то, что мне надо, без всякой дрессировки. Могу сделать тем, кто меня раздражает, что-нибудь нехорошее. Если захочу, могу причинить им боль.

– Ты колдун, – кивнул мужчина.

На мгновение я почувствовал себя счастливым. В темнице моей души распахнули окно и ворвался свежий ветер. Я рванулся к человеку в странных летящих одеждах, почти как к родному:

– Насколько я понимаю, ты принимаешь предложение учиться в Хогвартсе?

– Конечно!

– Тогда тебе следует обращаться ко мне «профессор» или «сэр», – отстраняющим тоном было сказано мне.

– Извините, сэр, – я чувствал себя так, будто распахнул душу, а мне туда смачно плюнули. Вежливо так, воспитанно харкнули. Следом за этим диалогом Дамблдор наглядно продемонстрировал, какое я дерьмо и ничтожество, явив моему взору украденные мною же вещи. Всякую ерунду. Я даже не помню, что там было: какой-то наперсток, чертик на веревочке. Ему, выросшему в богатой семье магов, сама способность польститься на такую мелочь, казалась странной. Мне прочли лекцию о том, что воровство в Хогвартсе, мягко говоря, не одобряется. Я уже все успел понять, а он все нудел и нудел…

С первых дней в Хогвартсе я почувствовал утопичность надежд. Оказалось, в магическом мире предрассудков, гонора и человеческой глупости ничуть не меньше, чем в мире магглов. Чистокровки, полукровки, грянокровки – социальная градация была четкой и строгой.. Дамблдор не раз внушал своим приспешникам, что друзей у меня нет. Они мне, якобы, не нужны, я обхожусь слугами. На самом деле у меня были друзья. Старший Лестрейндж, Розье. Я прошел с ними долгий путь. Когда я впервые убил, я пришел к ним, к друзьям, – потерянный, раздавленный, сломленный. И они меня поддержали, помогли выжить. Они стали для меня семьёй, которой я не имел. Кстати, что бы там не трещал Дамблдор, я не планировал убивать отца. Мне просто хотелось посмотреть в глаза твари, способной выкинуть собственного ребенка и никогда об этом не пожалеть. Наверное, в душе я ещё надеялся, что, может быть, он раскается? Ложность надежд стала очевидной, стоило поглядеть в его пустые глаза. Богатый, пресыщенный жизнью, слабый слизняк, он был не достоин жизни. Потом та шумиха с Тайной Комнатой. Вся история о том, что якобы наследник Слизерина выпускал василиска для уничтожения грязнокровок полный бред. Ну, какое было дело мне, сироте-полукровке, до чистоты крови обучающихся в Хогвартсе студентов? Мне нравилось управлять змеёй, демонстрировать её друзьям. Гибель той девочки была роковая случайность – не преднамеренное действие. Только у Дамблдора «своя» правда. Ему нет дело до обстоятельств, для него важны лишь факты. Дамблдор всю жизнь дышал мне в затылок. Именно он причастен к тому, что я попал в тайную магическую организацию, напоминавшую маггловское ФСБ, целью которой стало уничтожение Гриндевальда. Попытавшись рыпнуться, я столкнулся с необходимостью либо отправляться в Азкабан за непредумышленное убийство незнакомой мне девочки либо проявить покорность. Когда Гриндевальд сгинул, Министерство приняло решение «закрыть» агентов. Со всеми вытекающими последствиями. Мы узнали о принятом решении. И встретили карательный отряд во всеоружии. Вот так и родились «Упивающиеся Смертью». Родились тогда, когда мы вынужденно защищали наши жизни и жизни наших близких. Сначала защищали; и только потом, уже много позже, перешли в нападение. Но историю пишут выигравшие, а выиграли не мы.

Глава 10 Косой переулок

В отличии от людей, большинство книг – содержательны. С ними интересно. Книги никогда не заставят чувствовать себя не в своей тарелке; не предадут; не попросят любви; не заставят ревновать. Они не способны желать от вас сексуальной близости в момент наивысшего физического утомления. Куда бы ты ни пошел; как бы себя не повел, – книги молчаливо, без осуждения дождутся прихода и поддадутся взявшей их руке. Когда же ты прочтешь книгу от корки до корки, отставляя в сторону ради другой, новой, яркой, она не посмотрит вслед с горькой укоризной и ни в чём не упрекнёт. Книга, она даже лучше собаки: её не нужно выгуливать. Книга – идеальная спутница человека.

В личной библиотеке Тёмного Лорда пылилось множество книг. Но прочесть их не представлялось возможным, ибо языки, на которых тома написаны, для непосвященных оставались немы.

– Что вынюхиваешь? – застыла в дверном проёме Белла.

– Ещё не решила,– огрызнулась София. – Что получится!

– Здесь много интересного. И опасного. Особенно для маленькой девочки, – усмехнулась ведьма. – Разве Тёмный Лорд не предупреждал?

София напряженно следила за перемещением Упивающейся, не зная, чего от неё ожидать.

– Тебе, наверное, здесь скучно с нами? Почему бы не отправиться в Косой Переулок? Купить, что полагается, а заодно – и капельку развлечься?

– С чего вы решили быть со мной милой? – недоверчиво нахмурилась София.

– А с какой стати мне ею не быть?

***

Лающий смех сумасшедшей Лейстрейндж градинами катился по залу, пока она стремительно шагала к столу, шелестя длинными юбками.

– Какие люди! – скривился Рабастан.

Старший брат пнул его под столом.

– Приятного аппетита, – пропела Белла.

– Идите сюда, мои девочки, – улыбнулся Темный Лорд. – Ближе, куколки, ближе. Одна – по-правую руку; другая – по левую. Пусть мне завидуют. Женщина – такая роскошь в нашей скучной жизни. Верно, Рабастан? Даже такого неотёсанного грубияна, как ты, присутствие женщины способно сделать капельку вежливее.

– Да, мой лорд, – склонил голову младший Лестрейндж. – Дамы, окажите честь, разрешите поухаживать за вами? Белла, будешь седло барашка? Если он тебе не понравится, я заставлю Скарби съесть собственные уши. Тони, – взгляд Воланда метнулся к Долохову, – как заметила наблюдательная Белла, девочке необходимо подготовиться к Хогвартсу. Пойдешь с Софией в Косой Переулок

– Почему именно Тони? – поинтересовался Яксли.

– Потому что Рудольфу и Белле появляться на людях опасно. Рабастан бредит манией Чистой Крови. А ты нужен мне здесь.

– Да, Господин, – покорно склонил голову Яксли.

***

Улица выглядела неправдоподобно узкой, словно из-за нехватки места маги решили строить один дом на другом. Ряды построек разделяли дороги, по которым ни на чём, кроме велосипеда, проехать не представлялось возможным. Даже ветер застревал в этой длинной чёрной трубе.

Центром Волшебного мира стал не центр искусств, науки или магии. Им стал Банк. Неподалеку от «Гринготса» располагался «Ежедневный Пророк»; за ним прятался мрачный на вид магазин: «Совы».

Следом за Долоховым, принявшим вид безобидного сухенького старичка, София посетила книжный магазин «Флориш и Блоттс», зашла в «Мантии на все случаи жизни», где мадам Малкин развила бурную деятельность по сбыту товара; купила в магазине котлов дорогой «самопомешивающийся» из чистого серебра – золото Долохов счёл слишком претенциозным.

– Я на секундочку забегу в «Дырявый котел»? – шепотом поинтересовался Антонин. – А ты пока зайди во «Всевозможные волшебные вредилки», детище двойняшек-Уизли. Не будь эти парни отчаянно-рыжего цвета, я бы заподозрил матушку Молли в адюльтере. Больно уж умные они для Уизли.

У входа в магазин жёлтым неоном на фиолетовом фоне сверкало:

Испугались Сами-Знаете-Кого-с? А страшнее, сами знаете: ПОНОС! Страх и прос-Т-рация вредны для нации!

Народ живо сновал между рядами с товарами: «Блевальные батончики»; «Кровопролитные конфеты»; «Обморочные орешки». Безумно-весёлый клоун покачивал румяной головой, демонстрируя широкую улыбку – экспонат из Кинговского «Оно».

– Могу чем-нибудь помочь прелестной леди?

Широкослулое, горбоносое лицо, подвижное, улыбчивое и наглое. Сухопарое тело юноши словно состояло из полых костей, – хрупкое и легкое. Уизли демонстрировал дружелюбие, но глаза внимательно сканировали незнакомку. София успела подумать о том, что в узком магическом кругу, где каждый волшебник друг другу либо сват, либо брат, незнакомое лицо вызывает если не подозрительность, так непременный интерес.

– Раз вы зашли, будет невежливо с вашей стороны уйти с пустыми руками, мисс…?

– Гринграсс. Астория Дафна Гринграсс, – представилась София.

– Разве последний из Гринграссов не погиб в конце семидесятых?

– До недавнего времени я вообще считала волшебников персонажами детских сказок, – натянуто улыбнулась девушка.

– Ты иностранка?

– У магглов жила под фамилией Хвелёва.

Синие глаза Уизли сверкнули:

– Так ты из России?! Ух, ты! Никогда не встречал никого из русских. Добро пожаловать, Астория Дафна Гринграсс, в наше маленькое царство. Я – Фред. Позволишь на несколько минут стать твоим гидом? Интуиция подсказывает, что девицу вроде тебя не заинтересует «Висельник многоразового использования» или «Набор начинающего негодяя»?

– Поразительная проницательность, – засмеялась «Астория Дафна Гринграсс».

– «Драже-вонючки» – тоже наврядли, – состроив глубокомысленную мину, покивал головой начинающий маркетолог. – В «Гарантированном десятисекундовом пятновыводителе» ты, слава Мерлину, тоже совершено не нуждаешься. Вот оно! «Самозаправляющиеся перья для письма» – волшебный аналог шариковой ручки. Наверняка подойдет,– Уизли заговорщицки подмигнул. – Идея беззастенчиво у магглов и стянута. Берёте?

– Я в магических нутах и кнатах совершенно не разбираюсь, – отцепив от пояса платья бархатный мешочек, где постукивали монеты, девушка развязала тесёмки. – Отсчитайте, пожалуйста, сами?

Уизли мягко отвел протянутую руку:

– Это подарок.

София нахмурилась:

– Подарок? Молодой человек, – строго заявила София, – мне кажется, здесь достаточная сумма!

Фред прислонившись плечом к стене, невозмутимо скрестил руки на груди:

– Вполне достаточная, чтобы купить весь магазин. Но это ничего не меняет. Подарок – есть подарок.

– О, Мерлин! – новый голос – точная копия первого. Такое же лицо, такая же копна медных, ярких волос.– Разве не понятно, красотка? Прохиндей просто клеится, пытаясь запудрить тебе мозги! Фреду не при каких обстоятельствах нельзя верить. Раз это говорю я, его родной брат, значит, так оно и есть. Ни за что не принимай у него перья! Прими их от меня.

София перевела взгляд с одного лица на другое, и у неё возникло впечатление, что шалопаи её попрсту разыгрывают. Девушка затянула тесемки на кошельке, неторопливо прицепив его обратно к поясу.

– Чтобы никому не было обидно, я приму от каждого по перу. Одно – самозаправляющееся, другое, – София скользнула взглядом по надписи на витрине, – со встроенной проверкой орфографии.

Близнецы ударили по рукам.

Через пару минут София держала в руках два чехла, обернутых в блестящую подарочную бумагу.

– Надеемся, ты поступишь в Гриффиндор. «Гринграсс в Гриффиндоре», – звучит, правда? О, Фредди, глянь-ка, – толкнул локтём брата Джордж. – Вот туда, в сторону «Патентованных грёз наяву». Мне мерещится, или там, в самом деле, наша умная девочка и самый популярным волшебник «Харри», как обожает титуловать его наша невестка Флёр?

Вид Грейнджер откровенно разочаровывал. Реальная Гермиона близко не стояла с обаятельной, чарующей Эммой Уотсон. Единственное, что объединяло оба персонажа – копна волос. Скуластое, размером с кулачок, личико, с выпирающей вперед тяжелой упрямой челюстью, было ничем не примечательно. Да ещё подбитый глаз, заплывший темно-бардовым синяком, нисколько не прибавлял шарму.

– Знаешь, – захлебывалась от восторга, говорила Гермиона стройному юноше, игнорируя полное отсутствие энтузиазма у собеседника, – это магия высшего уровня!

– За это, Гермиона, получишь экземпляр бесплатно, – проговорил Фред, кланяясь парочке.

Когда молодой человек обернулся, София получила возможность рассмотреть Гарри Поттера во всей красе. У него была бледная кожа, без намека на румянец; крупный рот; римский нос и удивительно яркие, красивые зеленые глаза. Даже оправа очков, серебристая и тонкая, удивительно шла нему.

– Фред?

– Как жизнь, Гарри? – Фред пожал руку товарищу.

Не удержавшись, присвистнул, взглянув на Гермиону.

– Что у тебя с глазом?

– Нашла ваш «дерущийся телескоп», – девушка «пробуравила» рыжего обвиняющим взглядом, скрещивая руки на груди.

– Кто же знал, что ты туда полезешь? – хмыкнул Фред.

– Ну, прости, – добавил Джордж.

– Вот, возьми, – Фред вытащил из кармана тюбик.

– Что это? – подозрительно повела носом Гермиона.

– Гематоморастворитель. Он всегда при нас, как предмет первой необходимости. Ведь все наши «шуточки» мы сначала проверяем на себе…

Здесь Гарри вопросительно взглянул на Софию. Фред, проследив за взглядом приятеля, представил новую знакомую:

– Астория Гринграсс. Прожила всю жизнь среди маглов, и только недавно узнала, что волшебница.

Взгляд Гарри потеплел.

– Она ещё и русская, – весело заметил Джордж.

Гермиона отвлеклась от тюбика и вернула Софии любопытный взгляд.

– Никогда не видела русских. Не считая Долохова! – на лицо девушки наползло темное облачко.

– Будешь учиться в Хогвартсе? – спросил Поттер.

София поняла, что у неё к гортани язык прилипает. Она с трудом заставила себя кивнуть. Заметив в окне физиономию Долохова, девушка выдохнула:

– Мне пора. Меня ждут.

– Увидимся, – кивнул Гарри.

– Ага. В Хогвартсе. Пойдем, Гарри, – Гермиона, подвхатив Мальчика, Который Выжил под руку, увлекла его за собой.

Поттер несколько раз обернулся.

Глава 11 Крестражи и Поттер

– Мне они нравятся. Гермиона. И близнецы Уизли, – поделалась София со спутником. – И Гарри Поттер в особенности.

– Где тут повод для тоски? – пожал плечами Антонин. – Не понимаю.

– Я не хочу становиться врагом Гарри Поттеру!

– Если у тебя есть хоть крупица мозгов, Сонечка, врагом Волдеморту ты не захочешь стать тем более, – мужчина дружелюбно похлопал девушку по плечу.

Протяжный вой, звенящий на высокой ноте, донёсся из глубины леса.

– Адские гончие, – скривился проводник. – Ходу, ходу, девица! Как бы в историю не попасть.

Неприятный разговор закончился на пороге мрачного коттеджа. София, подхватив покупки, поднялась в свою комнату.

– Всё прошло хорошо? – раздался за спиной тихий шелестящий голос.

Девушка испуганно обернулась.

– Я не слышала, как вы вошли, сэр.

– Мне войти ещё раз?

Подойдя ближе, «дядюшка» взглянул через плечо «племянницы» интересуясь результатом шопинга:

– Купили всё, что нужно?

– Я в этом не разбираюсь, но мне кажется, месье Долохов взял все необходимое.

– Он хороший друг, – довольно кивнул Волдеморт.

– Я думала, он хороший слуга?

– Друг. Служить паршивец определённо не умеет. Данную нишу занимают Червехвост, Нотт, Эйвери, Краббэ. Даже Лестрейнджи. Ах, да, забыл Малфоя. Тебе ведь не терпится познакомиться с этим чванливым семейством? В твоих мыслях они присутствуют постоянно.

– Вы читаете мои мысли?! – возмутилась София.

– Я их слышу, – устало выдохнул маг, потирая виски. – Чтобы ментально оглохнуть приходится прилагать усилия либо принимать зелья. То и другое делать постоянно невозможно. Тишина – редкий подарок, – Волдеморт резко сменил тему. – Антонин рассказал, ты познакомилась с Гарри Поттером. Как он тебе показался?

– Могу я сесть?

– Можешь даже лечь.

София с наслаждением опустилась в кресло, вытянув гудящие от долгой ходьбы ноги.

– Проголодалась? – заботливо спросил дядюшка. Он левитировал из бара поднос со сладостями. – Ешь. А я пока продолжу рассказ о нашем с Дамблдором славном темном прошлом. Что в итоге снова приведёт нас к симпатяге Гарри. Ах, Гарри, Гарри! Бедный славный пупсик Гарри…

София поморщилась.

– Итак, – продолжил Волдеморт, – закончив Хогвартс, я планировал занять пост преподавателя Защиты от Темных Сил. Но нежелание Дамблдора видеть меня на этой должности имело больший вес, чем моё желание её занять. Дабы избавить неискушенные юные умы от возможного растлевающего влияния полукровки из рода Мраксов раз и навсегда, так сказать, с гарантией, мудрецу пришла в голову счастливая идея. С лёгкой руки тогда ещё заместителя директора я и отправился к Геллерту Гриндевальду. Говорят, они были любовниками, эти великие волшебники?

София закашлялась, поперхнувшись пирожком. Волдеморт заботливо похлопал её по спинке.

– Хотя, – продолжил он, – я слышал, магглов этим не смутишь? У них мужское бессилие даже вошло в моду? Очень рад данному обстоятельству – плодоносный скот уменьшит поголовье. – Волдеморт засмеялся. – Думаю, уж не противоестественные ли пристрастия магглов в конечном итоге заствили старого маразматика полюбить былых врагов? По молодости лет, помнится, он люто их ненавидел. Ещё как ненавидел! Магглы, якобы, способствовали тому, что его драгоценная сестричка стала идиоткой. Хотя, мне представляется, близкородственные союзы на протяжении трёхсот лет в роду Дамблдоров повинны в сумасшествии Арианы гораздо больше – нападение магглов всего лишь стало толчком к болезни. Ты ведь не в курсе, что папенька с маменькой Альбуса были родными братом и сестрой? Нет? Ну, это не афишируется. Но сей факт, сдается мне, куда лучше объясняет идиотизм Арианы и нездоровые склонности Альбуса. Ветвь Дамблдоров вот-вот сгниёт и обрушится. И с Богом, как говорится у магглов.

Так, занесло меня что-то. О чём бишь я говорил? Ах, да!

Меня снабдили инструкциями и велели подложиться под самую большую страсть Святого Альбуса. То, что я коренным образом не приемлю подобных отношений, увы, никого не смутило. Великая цель оправдывает маленькие жертвы. Наверное, бог на земле все-таки есть, потому что в Германии я первым встретил не Гриндевальда, а Властелину. Узнав, в какой просак угораздило угодить незадачливому потомку, «бабуля» взялась за дело и к моменту моего выхода на сцену Гриндевальд успешно поменял нетрадиционную ориентацию на традиционную.

Волдеморт переплел тонкие пальцы.

– Уж не знаю, стоит ли придавать значение этой ненависти, но факт остаётся фактом – вскоре после моего возвращения из Германии наш добренький дедушка подкинул мне чудесную книжицу о Дарах Смерти. Простенькая на вид, она содержала ценнейшую, подробнейшую информацию по созданию крестражей. Расчёт волшебника оказался верен. Я, как малёк, широко раззявил рот и схавал наживку на раз-два. Старательно воссоздав ритуал, вызвал древние, страшные силы. Первым, что я отделил от своей сущности, оказалась способность любить. Помнишь? Раз не любишь, значит – не зависишь? Любовь делает нас уязвимыми. Способность любить я поместил в известный теперь всему миру пресловутый Дневник. Вторым крестражем стало фамильное кольцо Мраксов. Не желая походить на Гриндевальда, я вычленил вторую черту своей личности – властолюбие. Третий крестраж я добыл, сознательно пойдя на преступление. Моим неопытным юным мозгам представлялось: чем ценнее артефакт, тем сильнее магия. Это теперь я знаю – с тем же успехом можно использовать придорожные камни. Эффект тот же. Так или иначе, медальон Слизерина послужил стражем стремлению всегда и во всем быть первым; чаша Пенелопы освободила от желаний пола; диадема Ровены Равенкло – от желания получать знания. С созданием последнего крестража я утратил способность радоваться жизни, и начал постигать науку наслаждения смертью. Чужая боль имеет вкус перца, чужая смерть – как ваниль. Вот так и умер Том Реддл, – развёл руками темный маг. – Умер, чтобы родился Волдеморт. Я наглядно мог видеть результаты предпринятой ворожбы. Эмоции не смущали; совесть не беспокоила; старость не приходила. Я сумел сделать то, к чему стремился – я победил смерть. Но вместе с тем от меня ушла и радость жизни.

Теперь пришла пора вернуться к нашим баранам – к истории нашего мальчика. Моего последнего крестража. Живой хранитель частички моей души, вот что такое Мальчик Который Выжил. Я стремился сделать ребенка своим отражением, моим вторым «я», ведь у меня уже никогда не могло быть детей – побочное действие создания крестража Чаши. План был прост. Убрать Джеймса; создать крестраж, обладающий живой душой; стереть память Лили Поттер и отдать её Северусу. А потом воспитать ребёнка по своему образу и подобию. Интереснейший намечался опыт. Проблем с Джеймсом не случилось. А вот Лили подвела. Я оказался развоплощен. Вот тогда-то я и понял, в какую ловушку сам себя загнал. Крестражи не дают бессмертия, ибо бессмертная душа в этом не нуждается. Крестражи привязывают душу к земле, не давая ей подняться. Чем эта история закончилась, – ты в курсе. Ну разве что не знаешь, что Червехвоста ко мне направила наша дорогая Властелина. Как же я люблю её. Я подразумевал именно то, что сказал – люблю. Это такое чудо – любить! Закат или рассвет, улыбку на лице красивой женщины. Хорошую книгу. Вкусное вино… Позже я узнал от Люциуса, что Поттер успел уничтожить Дневник, вернув мне первую утраченную способность. Часть моей души после уничтожения крестража вернулась обратно ко мне.

София слабо шевельнулась, закусив губу.

– Два крестража из семи уничтожены, – напомнил Волдеморт. – Для того, чтобы вновь восстановить душу, мне нужно уничтожить оставшиеся пять.

– Почему? – спросила София – Почему вы всё мне это говорите?

– Хочу, чтобы ты поняла, я не желаю гибели Поттеру. Только мой светлый двойник сможет помочь выбраться мне из ловушки и потому, чтобы не говорил Дамболдор, Поттер мне нужен живым. А теперь, что касается тебя? Я не стану возражать ни против вашей вражды, ни против вашей дружбы с дамблдоровским мессией. Если примешь решение держаться в стороне от всего этого сыра-бора, по-слизерински беспокоясь лишь о своей драгоценной шелковой шкурке, я останусь очень тобой доволен. Крестражи, магглы, Пожиратели – всё это совершенно не твоя забота. До того, как всё закончится, ты должна успеть получить образование, найти подходящего чистокровного волшебника, выйти замуж и родить ребёнка. Только отца выбирай тщательней…

– Что скажешь насчет Драко, мой господин? – неожиданно прозвучал с порога хриплый женский голос.

– Ты посмела войти без стука, Белла?

– Простите меня, мой Лорд.

– Без приглашения?!

– Я виновата, господин, но…

– Я недоволен тобой, Белла. Но я всё же отвечу на твой вопрос. Драко Малфой заносчивый самовлюбленный тип. Он совершенно не подходит для моих целей. Если его папаша жук навозный, то сынишка попросту слабак. В отцы я скорее предпочту Рона Уизли.

Грудь Белатриссы судорожно вздымалась, ноздри гневно раздувались, глаза сверкали:

– И это всё, что Блэки и Малфои получат за годы преданной службы?! За кровь, что проливали? За лишения? Вы предпочитаете нам – нам! Вашим преданным последователям, – Предателей Крови?! Мой повелитель, служа вам, мой род пришел в упадок. Блэков больше нет! Малфои вот-вот потеряют состояние. И всё равно мы недостаточно хороши для грязнокровки, в которой и четверти крови Мраксов нет?

– Драко не просто слабак, – с непробиваемым спокойствием, от которого веяло крещенским холодом, поведал Волдеморт. – Он гадёныш. Никакие заслуги Блэков и Малфоев не способны изменить сего прискорбного факта. Больше обсуждать эту тему я не намерен.

Глава 12 Ночь кошмаров

Пасмурный день сменился ненастным вечером. Старый коттедж под порывами ветра ухал, вздыхал и жаловался.

София кожей, каждой порой, каждой клеточкой ощущала тёмные токи, идущие со всех сторон, обтекающие строение, уходящие вглубь мрачного леса. Не оставляла гнетущая мысль: в доме, кроме неё, никого нет.

Крадучись, девушка выбралась из комнаты. Миновав коридор, спустилась по лестнице, вошла в гостиную. Впервые, за время пребывания «Астории» в резиденции УпСов в камине главного холла не пылал огонь.

Скрипнувшая под ногой половица в вязкой тишине прозвучала оглушительным выстрелом. Стекла дребезжали под ударами ветра, гулявшего за стенами. Нетопленная комната напоминала склеп. Сколь ни мрачны УпСы, без них стены сделались вдвое холоднее и втрое темнее обычного. Подземелья Властелины по сравнению с коттеджем выглядели уютным гнёздышком. София поспешила к выходу.

Как ни странно, на улице атмосфера была далеко не такой гнетущей.

– Прогуляться вышла?

Скабиор, привалившись плечом к стене, глядел на девушку с насмешливой неприязнью. Ветер трепал небрежно выбившуюся из хвоста егеря крашенную прядь. Губы УпСа дрожали в оскале улыбки.

– Где остальные? – София изо всех сил старалась непоказывать свой страх.

– А кто вам надобен, госпожа?

Чуть наклонив голову, егерь будто вслушивался в готовый прозвучать ответ.

– Отправляясь на ночную прогулку, вы хоть палочку-то с собой взяли, миледи? Можешь не отвечать, – вздохнул он, – вид говорит сам за себя. Ассио, палочка Астории! – Пролетев со свистом словно стрела, артефакт лёг в ладонь егеря. – Лови! – галантно вернул он палочку законной владелице.

София зашагала к калитке.

Она не сразу поняла, что рубеж, за которым обычно располагалась невидимая стена, удерживающая не хуже замков, остался позади. Вокруг смыкали ряды зловещие сосны. Под щекоткой ветра хвоя таинственно шептала. Небо наверху ещё не до конца утратило цвет, но здесь, внизу, уже царила темнота. В уши ударил вой, прозвучавший на самой высокой ноте. Навстречу выскочило четыре огромных зверя. Чёрные, с ощетиненными загривками, оскаленной пастью и пылающими, желтыми глазами, демоны внушали ужас. Припав к земле, скребя лапами, Гончие Ада приближались, по-кошачьему изгибая спину до тех пор, пока не застыли в нескольких шагах, сверкая желтыми глазами.

Псина, что была ближе остальных, опустилась на землю, вытягивая длинные лапы, и по-змеиному прошипела:

– Поделись кровью, Хозяйка! Дай испить и мы не причиним вреда.

Какая-то часть Софии знала древний ритуал, будто выполняла его тысячи раз. Подавляя дурноту, девушка потянулась к палочке. Молясь про себя, чтобы не отрезать кисть и не вскрыть вены, девушка прошептала: «Дифиндо!».

Образовавшийся порез оказался чист и аккуратен, словно выполненный хирургом. Кровь набухла мягкой теплой каплей. Глаза ночных тварей полыхнули, будто в черепушках включили лампочки. Поскуливая, псины подползли, и стали слизывать кровь. Сухие ледяные языки наждаком скребли по коже, растравливая раны.

– Что прикажите сделать, Госпожа?

– Отведите меня к Волдеморту.

Перед глазами взвихрилась алая вуаль.

В следующее мгновение София уже стояла на опушке леса. В скупом свете костров светлела процессия в длинных, развивающихся на ветру, робах. Лица участников закрывали маски с узкими прорезями для глаз. Коленопреклоненные УпСы расположились по кругу. В центре возвышалась похожая на концентрированный сгусток мрака фигура. Высокий голос наполнял пространство, вкрадчиво вливаясь в душу. Незаметно, как яд, отравляющий сознание:

– Кто, спрашивается, достоин чести стать первым? – раскинул руки Волдеморт.

Из дальнего сегмента кольца поднялась маска и неторопливо направилась вперёд, пока не замерла в нескольких шагах от Темного Господина.

– Самая наша изысканная игрушка, – прошипел Тёмный Лорд, – профессор Снейп.

Фигура снизошла до пожимания плечами.

– Кто из дорогих гостей поможет нам? – обернулся Лорд к коленопреклоненным фигурам. – Миссис Малфой?

Тонкая, невысокая, хрупкая фигурка, поднялась с колен. Волдеморт жестом приказал женщине подойти.

София не желала смотреть. Больше всего ей хотелось оказаться далеко-далеко отсюда. Хотелось зажмурить глаза и заткнуть руками уши, но такая поза привлекла бы к ней излишнее внимание. Остро пахло пылью. А ещё, почему-то, полынью.

– Крусио! – воскликнула нежная маска мягким, точно колокольчик, голосом.

Рубиновый луч ударил профессору прямо в грудь, заставляя медленно опуститься на колени. Но с его губ не сорвалось даже стона. Женщина опустила палочку. Тёмный Лорд сделал женщине знак опустить палачку и, шагнув вперед, сорвал с лица Снейпа маску.

– Что это такое, Нарцисса?! Это ты называешь пыточным проклятием? Постарайся, чтобы вторая попытка оказалась не такой смехотворной. Не хотелось бы портить настроение Белле видом твоих мучений.

Даже в неровном полумраке было заметно, как дрожит светловолосая женщина.

– Крусио!

Зельевар продолжал стоять на коленях.

– Белла, помоги любимой сестричке, – приказал Хозяин. – Круциатус!

Ударивший из палочки алый свет был словно лазерная указка, сбившая профессора Снейпа с ног.

– Круциатус!

Снейп царапал руками землю, но по-прежнему с истерзанных зубами губ не срывалось не одного стона, не единого всхлипа.

– Довольно, Белла, хватит. Твоё проклятие недостаточно хорошо.

Волдеморт развернулся в сторону хрупкой, словно рябинка, женской фигуры с белыми локонами:

– Крусио!

Нарцисса Малфой сложилась пополам, обхватывая себя руками, и пронзительно закричала, как попавшая в силок птица. Распластавшись по земле, женщина вертелась ужом. Истошный крик не смолкал ни на минуту.

– Силенцио, – приказал Тёмный Лорд. – Крусио.

Жертва продолжала извиваться, черты лица искажались в беззвучном, и оттого ещё более жутком, крике. Беллатрикс опустилась на колени.

– Мой лорд, прошу Вас! – молитвенно сложила она руки. Сиплый голос Лестрейндж срывался от волнения. – Вы же её убьётё её, милорд!

– Это научит её мужа быть более осмотрительным и менее щепетильным, не так ли?

– Это сделает его вашим врагом, – проговорил, поднявшийся с колен, зельевар, – сэр.

– Считаешь, я способен испугаться Люцци? – засмеялся Волдеморт.

– Вы для этого слишком погрязли в гордыне.

– Не нужно дерзить, мой мальчик. Это немного …раздражает. Круциатус.

– Как видите … – с усилием проговорил зельевар, поднимая лицо, искаженноё гримасой боли, насмешки и презрения, – не только наши очаровательные сестры Блэк … не могут заставить меня …кричать. Вы и сами-то не ахти преуспели…

Следующий: «Круциатус!», – заставил Снэйпа потерять сознание. София поспешила вернуться в лес. Она бежала, спотыкаясь и падая, припадая к деревьям, будто пыталась получить от них утраченную силу. Сейчас жизнь Софии походила тьму и лес. Ориентиры стерты. Непонятно, куда идти, неясно, чему верить. И нет храбрости, чтобы сопротивляться.

Глава 13 Нерушимая клятва

Лес казался бесконечным. Мысль о том, что в ту ночь София погибла и попала в чистилище, возвращалась с настойчивой навязчивостью. По непонятной причине личным чистилищем Хвелёвой стал наполненный шипящими рептилиями мир, порождённый воображением англичанки Роулинг.

– Хочу домой, – срывалось с губ. – Домой!

«Скор-р-ро, – шелестело в ответ из темноты змеиными голосами, – скор-р-р-о…».

Почти привычный вой адских гончих заставил девушку остановиться. Следом за высоким протяжным звуком в мрачной густой тишине раздался женский визг. Темноту разрезали вспышки зелёно-алых лучей. Подхватив полы длинной робы, София поспешила на звуки борьбы. Несколько ослепительно-зелёных огней прошло совсем рядом.

Беллатрикс Лейстрейнж ловко отбивалась от чудовищных псино-котов. Её сестре повезло меньше, твари успели сбить её с ног. В третьей фигуре София узнала профессора Снейпа. Оседлав гадину, он протолкнул той в пасть собственную руку, мешая хищнику сомкнуть клыки на горле миссис Малфой.

– Стойте! – прошипела девушка на серпентарго.

Демоны замерли, повернув к ней саблезубые морды. От страха рот Софии заполнился густой слюной.

– Сэшэдэн феридас, – прошептала девушка, протягивая к чудовищам руки.

Раны открылись, кровь вновь закапала на землю.

– Хозяйка? – шелестели порождения темной магии. – Наша Хозяйка. В твоей крови мы чуем вкус смерти!

История повторилась. Чудовища испили крови и покорно удалились, никому не причинив вреда

– Миссис Малфой ранена? – поинтересовался Снейп.

Прислонившись спиной к дереву, он баюкал раненную руку. «Леветировать» бессознательное тело Нарциссы оказалось так же тяжело, как если бы пришлось тащить его на себе.

К моменту, когда они наконец-то добрались до дома, София совершенно выбилась из сил. При свете удалось разобраться, что в помощи нуждалась не столько Нарцисса, на которой оказалось несколько, правда глубоких, царапин, сколько Снейп, руку которого ночные монстры превратили в кровавое месиво.

Кровь имеет неприятный металлический запах. Во влажной нетопленной комнате её аромат распространялся тяжелыми волнами.

– Открой мой чемодан, Белла, – проговорил белый, как мел, зельевар. – Вторая склянка справа. Да, – кивком подтвердил он правильность выбора, – эта. Пять капель на столовую ложку для миссис Малфой. Остальное тащи мне.

– Я могу чем-то помочь, сэр? – обратилась София к профессору.

– Отойдите подальше, мисс.

В словах не было ничего обидного. Но тон? Как будто дали пощечину. Снейп, безусловно, сильный, мужественный человек. Интересная личность, но едкая, словно уксус. В его присутствии тяжело дышать.

– Это она? – послышался голосок пришедшей в себя Нарциссы. – Та, о ком ты рассказывала, Белла?

В длинных струящихся одеждах, с рассыпавшимся по плечам водопадом неестественно-светлых волос, с узкими зрачками, плавающими в озёрах серебристой, похожей на ртуть, светлой радужки, с запекшимся, словно открытая рана, ртом и лихорадочным румянцем, Нарцисса выглядела тем, кем и была – проклятым, потерянным созданием. Стремительно пролетев разделяющее их расстояние, женщина бухнулась перед Софией на колени.

– Ты же не такая, как Темный Лорд? Ты – добрая! Иначе не стала бы вступаться за нас, уплачивая долг кровью.

София невразумительно пискнула, предпринимая безуспешные попытки высвободиться.

– Нарцисса, что ты себе позволяешь? – почти не разжимая губ, уронила Белла. – Вспомни о гордости.

Нарцисса разжала пальцы, выпустив руки девушки, и принялась раскачиваться взад-вперед, бормоча:

– Тёмный Лорд хочет его смерти… он убьет моего мальчика… а зачем мне тогда гордость?

– Тёмный Лорд никогда…

– Молчи! Не смей лгать! Ты бы ни за что не позволила мне стоять на коленях перед девочкой, если бы не знала, – я права! Черный Лорд презирает моего сына. Он считает его слабым и… – в следующую секунду бедная женщина вновь вкаталась в Софию, как коршун в мышь. – Драко грозит страшная опасность… а он… он чудесный мальчик, и…

Участившиеся всхлипывания сделали речь женщины неразборчивой, но полные слёз глаза матери красноречивей слов молили Софию об участии.

– Чем я могу помочь, миссис Малфой?

В комнате воцарилась тишина. Было слышно, как поскрипывают ставни, как завывает ветер.

– Выходи замуж за моего сына.

София от неожиданности только ресницами хлопала.

– Мисс Гринграсс, – решил поучаствовать в разговоре Снейп, – я возьму на себя смелость вкратце обрисовать, почему ваш брак с мистером Малфоем-младшим видится единственной возможностью спасти ему жизнь. Расстановка сил такова: наш славный Люц, конечно же, напортачил с пророчеством, но Драко не нравится Тёмному Лорду сам по себе. Темный Лорд откровенно презирает всех, кто, по его мнению, не обладает достаточной силой духа. Стоит ли удивляться тому, что чувственный, впечатлительный, излишне ранимый, нетерпеливый и манерный мальчишка, избалованный маменькой сверх всякой меры, вызывает у Хозяина агрессивную гадливость?

– Я все равно не понимаю, каким образом свадьба может помешать Темному Лорду убить вашего сына? – спросила София.

– Пожалуйста! – тянула к ней руки Нарцисса, словно утопленник, пытающий схватиться за соломинку. – Пожалуйста! Ты будешь с ним счастлива. Он красивый, умный, нежный мальчик. Взгляни…

София бросила взгляд на картинку, которую вложили ей в пальцы. На фоне зубчато-ступенчатой башни стройный белокурый юноша в длинной развевающейся мантии смотрелся и впрямь эффектно.

– …хорошо воспитан, умён, – продолжала увещать миссис Малфой. – Мы с детских лет с Люциусом прививали ему верность семье, долгу и чести. Он станет тебе хорошим мужем.

– Астория, вы должны понять, – снова вмещался Снейп, – для этого мальчика, – он взглядом указал на колдографию, – вы единственная надежда. Мы не просили бы вас об участии, если бы не оказались в крайних обстоятельствах. Я лично был свидетелем тому, как Макнейру отдавался приказ с очередного задания мальчишку живым не приводить…

Нарцисса охнула, зажимая рот руками, прилагая усилия, чтобы не завыть в голос.

София устала. Слишком устала. Все эти волшебники её совсем замучили.

Ей жалко было Нарциссу, жалко этого красивого мальчика.

– Делайте, что хотите, – махнула она рукой.

– Так не годится, – вкрадчиво покачал головой Снейп. – Нужна Нерушимая Клятва. Я готов стать вашим Скрепчим.

Уточнять, что такое Нерушимая Клятва, София не стала. Название говорило само за себя. Следом за Нарциссой она опустилась на колени. Они переплели пальцы. Снейп навис над ними, как священник при венчальном обряде; приставляя палочку к рукам.

– Клянёшься ли ты, Астория Гринграсс, выйти замуж за Драко Малфоя?

– Клянусь.

Алмазное, переливающееся сияние вырвалось из палочки профессора, накрыло переплетенные тонкие женские пальцы. Потом маленькими, сверкающими змейками-молниями впиталось в кожу.

– Клянёшься ли ты, Нарцисса Малфой, урожденная Блэк, что твой сын, Драко Малфой, женится на девице Астории Гринграсс?

– Клянусь.

Новый столб серебристо-алзмазного сияния оплёл руки раскаленной проволокой. Текучая цепь намертво связала руки женщин. Какое-то время оковы светились, потом впитались в кожу переплетённых «замком» рук.

Пронесшийся по полу сквозняк заставил всех обернуться. Широко расставив ноги и уперев руки в бока, в дверном проёме застыл Волдеморт.

– Что здесь происходит?

Ветер с треском захлопнул дверь за его спиной.

– Маленькая идиотка, – обратился он к Софии, шипя от ярости, – спасительница Малфоев! Я заставлю тебя ощутить всю прелесть авантюры, в которую ты опрометчиво ввязалась, Принцесса. Нарцисса, запрещаю даже заикаться сыну об этой помолвке. Скажешь хоть слова и можешь даже не мечтать увидеть своего мужа живым. Я хочу, чтобы драгоценная племянница увидела твоего сыночка во всей красе. Чтобы прочувствовала, за каплей капля, на что обрекла себя. А теперь убирайтесь с глаз моих. Вон! Все!!!

Тёмные воды Часть II Уроки Хогвартса