Темные воды Часть I Змеиное племя

Тёмные воды Часть II Уроки Хогвартса

---

Темные воды

 

Часть III

Злой Гений

Глава 1 Ставка Темного Лорда

Глава 2 Профессор Снейп

Глава 3 Азкабан

Глава 4 Малфои

Глава 5 Учитель и ученица

Глава 6 Диадема и оборотень

Глава 7 Мракс или Гринграсс?

Глава 8 Авада Кедавра

Глава 9 О вреде и пользе алкоголя

Глава 10 Падение Министерства

Глава 11 Соперницы

Глава 12 Подземелья Малфоев

Глава 13 Самое страшное

Глава 14 В Москве

Глава 15 Статус крови

Глава 16 Возвращение в Хогвартс

Глава 17 Меч Годрика

Глава 1

Ставка Тёмного Лорда

Серый рассвет неторопливо расползался по земле, протискиваясь между ощетинившимися вековыми елями.

«В березняке – жениться; в ельнике удавиться», – вспоминалась Софии старая российская присказка. В русских сказках с приходом первого солнечного луча вся нечисть отправляется почивать туда, где нет ни утра, ни вечера, лишь бесконечная серая мгла – в царство Нави, царство Серых Ангелов, не сумевших примкнуть ни к Свету, ни к Тьме. Софии представлялось, что УпСы, словно демоны, забрали её в мир нескончаемых кошмаров и теней. Все они только тени: Драко Малфой, с которого слетело обычное нарочито-показное высокомерие, Белла Лейстрейндж, как-то разом подрастерявшая весь свой боевой пыл, непроницаемый и спокойный профессор Снейп с ядовитыми замечаниями наготове.

Только Фенрир казался настоящим, реальным и жутким. Оборотень довольно скалился, широкой грудью разрезая колючий терновник, оплетший тропинку по дороге к особняку.

– Дамблдор сдох! – загоготала тварь, стоило им перешагнуть порог коттеджа. – Сдох! Мы сделали это! Мы его кончили!

Зал наполнился топотом, непристойным смехом и резкими голосами.

– Ты верен, Фенрир? – на узких губах Волдеморта играла довольная улыбка. – Дамблдор действительно... сгинул?

– Окончательно и бесповоротно!

Раскинув руки, откинув назад голову, Темный Лорд торжествующе захохотал. Голос покатился сорвавшимися с оборванной нитки бусинами. Смех растекался по стенам, размазывался по потолку, пачкал пол. Эхо, обитающее в полупустых помещениях, многократно усиливало, преувеличивало сатанинскую радость.

София в который раз задалась вопросом – в чем же это она так провинилась перед Небесами, что живьём попала в ад?

Ужасный смех повелителя стих.

Пожиратель, тот, что во время налёта на Хогвартс не снял маску, о чем-то быстро-быстро нашептывал Волдеморту. Тёмный Лорд слушал с видимым интересом.

– Чья рука, говоришь, повергла нашего врага?

– Снейпи! – оскалился УпС. – Зельевар оказался достаточно решителен, чтобы заавадить Дамбика.

Улыбка Тёмного Лорда сделалась шире.

– Северус, вашу палочку.

Зельевар с поклоном вложил её в раскрытую ладонь. Волдеморт прошептал заклинание, палочку окутала сияющая дымка.

Белла переминалась с ноги на ногу, охваченная волнением, схожим со страхом.

– Дамблдора убил действительно ты, – удовлетворённо кивнул Волдеморт, возвращая палочку и поворачиваясь к Драко. – Весьма прискорбно, что ты не справился с заданием, – протянул он с напускным сожалением, качая головой.

Сжав пальцы на остром подбородке юноши, Повелитель заставил его запрокинуть голову. Склонившись к Драко так низко, что София всерьёз начала опасаться, как бы дядюшка не поцеловал её жениха, Лорд пристально заглянул в серые, дымчатые глаза младшего Малфоя. Под этим взглядом глаза Хорька сделались пустыми, точно стеклярус. Из носа черным маслянистым ручейком потянулась кровь.

– Милорд... – жалобно начала, Белла, но осеклась под ядовитым, словно укус, взглядом, брошенным Повелителем через плечо.

– Простите, сэр, – сквозь зубы, с явным усилием, прорычал Малфой. – У меня не хватило мужества...

– Дамблдор просил о пощаде? – допытывался Тёмный Лорд. – Молил сохранить ему жизнь?

Их лица почти соприкасались. София почувствовала, что вот-вот завизжит от ужаса и напряжения, повисших в комнате.

– Нет... – закашлялся Драко. – Нет. – Голос его звучал тускло, приглушенно и хрипло. – Профессор Дамблдор принял смерть, как полагается мужчине, со спокойным достоинством. Может быть, он и был старым недоумком, но, во всяком случае, храбрым и сильным недоумком. Хотел бы я иметь хоть часть его мужества...

Волдеморт с такой силой ударил парня затылком об стену, что, когда Драко сполз вниз, на ней остался кровавый след.

Снейп скользнул вперёд, вставая между палачом и жертвой:

– Драко всего лишь сказал правду, милорд. Разрешите?

Извлекая из безразмерной, вечно летящей за ним вдогонку мантии сосуд из прозрачного стекла, зельевар опустился на колено рядом с учеником. Приставив палочку к виску юноши, несколько томительно длинных секунд он удерживал её. Палочка обрастала чем-то похожим на длинные белые нити, на сахарную вату из маггловского цирка. Закончив процедуру, профессор с легким поклоном протянул сосуд Волдеморту.

Темный Лорд в раздумье помедлил, а затем взмахнул рукой и тонкий стеклянный сосуд сам собой оказался в его пальцах.

– Можешь убрать это, – кивнул Волдеморт на Драко.

Снейп легко подхватил парня на руки и исчез.

– Прикажи эльфам накрывать на стол, – обратился Волдеморт к Белле. – Будем праздновать победу, – усмехнулся он. – Да, ещё! В память о нашем Серебряном Лисе пусть обязательно подадут лимонные дольки. – Мазнув взглядом по Софии, он небрежно бросил ей: – Следуй за мной.

Как только дверь захлопнулась, дядюшка осведомился о крестраже.

Запустив руку в карман мантии, София с облегчением обнаружился золотой медальон на тонкой цепочке там, где его и оставила. Волдеморт резко выдернул артефакт из девичьей ладони и, прищурившись, рассматривал какое-то время. Потом швырнул об стену.

– Почему он оказался у тебя?! Он должен был остаться у Поттера! – Под взглядом Темного Лорда Софии захотелось немедленно аппарировать. ­– Смотри на меня!

София, всхлипнув, подняла глаза.

– Боишься? – насмешливо выдохнул демон. – Чего ты боишься? Боли? Или смерти? Знаешь, – продолжил Повелитель сладким, как мёд, голосом, – а я готов признать, что ошибался по поводу неправильности твоего выбора. Ты прекрасно впишешься в клан Малфоев! Такая же жалкая, никчемная, нечестная. Ты ведь охотно предала бы меня, появись у тебя такая возможность, да? Хуже то, что, будучи всем сердцем на стороне Ордена, ты и пальцем не шевельнула для них!

Софии хотелось крикнуть, что она никого не предавала. Что, следуя за Дамблдором, фактически выполняла приказ Волдеморта. Она не желала Дамблдору победы. Она никому из них её не желала. Она никого не предавала, потому что никогда не принимала ничьей стороны!

Перед глазами, как укор, как опровержение всем её доводам, встало спокойное, понимающее, всепрощающее лицо Дамблдора в тот момент, когда Снейп произнес смертельное проклятье.

Лицо совести, угодливо отброшенной ради собственной выгоды.

– Вот-вот, – ухмыльнулся Волдеморт. – Мою сторону не желаешь принимать из убеждений. Сторону Ордена Феникса не принимаешь из трусости. Воистину ты та, кому не следует доверять. Люциус в итоге окажется доволен. Вместо кары я, кажется, преподнес ему подарок? Но хочешь ты или нет, ты будешь служить мне! И только – мне! Ясно?!

София поспешно кивнула, пряча взгляд.

– Ясно, я... я только не готова стать убийцей.

– Вообще-то, если я того потребую, придется ею стать. Ты будешь подчиняться беспрекословно, София. Во всем. Тебе не следует притворяться Асторией Гринграсс, перешедшей на Темную Сторону, тебе нужно действительно перейти. Окончательно и безоговорочно. Я не терплю половинчатости.

– Как я ненавижу вашу войну! Она бессмысленна!

– Ошибаешься. Войны лишь на первый взгляд кажутся бессмысленными. На самом деле смысл есть, и он всегда один и тот же. Любая война есть ни что иное, как банальная драка за власть. Все остальное – лозунги, идеи, и прочие, и прочее, и прочее – всего лишь бутафория. Даже буффонада, если угодно. Всё просто: я хочу власти и поэтому воюю с Орденом Феникса, считающим, что я этой власти не достоин. По той же причине мы по разную сторону баррикад с прогнившим, впавшим в детство и заигрывания с магглами, Министерством. Я хочу власти, и потому терплю вокруг себя весь этот дешевый сброд, потворствую их грязным инстинктам, ибо собираюсь въехать на их хребтах к обедне. Слизеринцы всегда, так или иначе, имели эту самую власть, к которой я столь яростно вожделею. Помоги мне достичь власти, София, и я не забуду этого. Тем более, что мы с тобой в самом тесном родстве. Ты права – это не твоя война. Ты права – ты в ней всего лишь пешка. Но для этой пешки будет лучше, если она станет поддерживать меня, а не идеи мертвого Дамблдора.

Глава 2

Профессор Снейп

София проспала целые сутки. Спустившись в общий зал, девушка обнаружила, что в нём слишком много мужчин. Чёрный цвет УпСов досаждал. Духота, царившая в зале, угнетала. София сочла за лучшее прогуляться на свежем воздухе, и никто не стал ей в этом препятствовать.

За порогом девушку встретило ясное, безоблачное небо. Из-за кустов, с небес, с веток, отовсюду неслась разноголосая, звонкая птичья трель. Покачивались папоротники, подрагивали лиственницы, шуршала под ногами не успевшая сгинуть за зиму прошлогодняя листва. Жизнь во всем её ярком многообразии била ключом. Мир продолжал жить по своим законам, что удивительным образом утешало и одновременно ранило.

Здесь мало верилось в смерть вообще и в смерть Дамблдора в частности.

Скользя между деревьями, София размышляла о том, что иногда мы, люди, слишком высоко ценим себя. Нам-то кажется, что каждый из нас есть центр мироздания. В то время как на самом деле мы просто бесчисленные незаметные песчинки, подхваченные вихрем, незначительные для всего, что нас окружает.

Не хотелось думать о смерти, но словно назойливая муха кружилась в голове мысль, снова и снова возвращаясь: «Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет».

Ей-то, Софии Хвелевой, какое до этого дело? Он, Дамблдор, ей не сват, не брат, не друг, не родственник. Она, София, не воин, не герой, не супер-пупер-мега ведьма. У неё не хватит духу противостоять Тёмному Лорду...

– Куда-то торопитесь, мисс Гринграсс?

София, споткнувшись, сбилась с шага.

В том, что она не заметила профессора Снейпа, не было ничего удивительного. Он стоял, прислонившись спиной к одной из старых елей, скрестив руки на груди, и волосы его успели намокнуть от росы, скопившейся на ветвях, то и дело срывающейся звонкой капелью. Видно, он так простоял долго, потому что птицы, при появлении Софии резко вспорхнувшие с места, до этого хлопотливо свивали гнездо, не обращая никакого внимания на человека.

– На вашем месте я бы выбрал другое место для прогулок, мисс.

– Если моё общество вас тяготит, сэр, – огрызнулась девушка, – никто не мешает вам удалиться.

– Я уже было отчаялся услышать фамильные интонации в вашем исполнении, – гортанный низкий голос наполнился привычной язвительностью. – Немедля воспользуюсь вашим советом.

Сделав несколько шагов, профессор рухнул, похожий на черного ворона, которого не удержали надломившиеся крылья.

– Сэр...? – кинулась к нему девушка. – Что с вами, профессор?

Сухостойник жалобно стонал под лёгким весенним ветерком. Больше не раздавалось ни звука.

Лицо Снейпа выглядело бескровным, брови и длинные подрагивающие ресницы выделялись удивительно ярко.

София, вдруг смутившись, с удивлением осознала, что профессор совсем ещё молодой мужчина. Захотелось убраться отсюда поскорей, но нельзя же оставить его одного в таком состоянии?

– Ренервейт, – взмахнула она палочкой.

Снейп застонав, слабо шевельнулся. Пальцы зельевара властно притянули девушку к себе. София оказалась прижатой к земле тяжелым мужским телом и в следующий момент ощутила жалящее прикосновение его горячих губ. От профессора исходил горчащий запах трав и дыма. Неожиданно голова закружилась, будто София выпила не одну рюмку шампанского. Волна незнакомых, пронзительно острых ощущений накрыла девушку с головой.

– Лили, Лили... – повторял профессор. – Лили...

– Придите в себя, профессор! Что вы творите?! Никакая я вам не Лили!

В черных, бездонных, холодно-обжигающих глазах отразилось узнавание:

– Мисс Гринграсс... – прошептал зельевар бесцветным голосом, отстраняясь.

София, высвободившись из кольца мужских рук, принялась оправлять складки одежды, не зная, куда от смущения девать глаза. Губы саднили, будто их наждаком натёрли.

– Сожалею, мисс Гринграс. Я был не в себе.

София коротко кивнула:

– Понимаю.

В ответ прозвучал безрадостный, похожий на шелест сухой листы, смех:

– Спать с учениками дурной тон. Я слишком занудный тип для подобных авантюр.

– Я уже сказала, сэр, что поняла, кому именно адресована ваша нежность! Вы бредили. Не заметить это мог разве что слепой! Похоже, дядя с утра успел выразить свою благодарность за вашу верную службу?

– Мы оба неплохо развлеклись. Так что я не в претензии.

– Могу чем-то помочь?

– Оставьте, – в шепоте острым лезвием резанула насмешка. – Вы на сегодня помогли вполне достаточно.

Взгляд зельевара задержался на девичьих запястьях, где остались синяки от его прикосновений.

– Я не хотел причинять вам боль, София, не желал быть грубым. Простите меня и окажите честь, прогуляйтесь со мной немного. Я хочу вам кое-что показать. Может быть, это несколько сгладит тягостное впечатление от нашей встречи.

Слизеринский декан шагал по лесу с легкой непринуждённостью, будто под ногами у него расстилались хогвартские мраморные плиты. София семенила следом. Деревья разошлись в стороны, словно театральный занавес, открывая взгляду кусты, покрытые маленькими душистыми цветками, похожими на крохотные белые звездочки.

– Закрой глаза, – попросил её Снейп. – Когда-то я показывал это другой девушке, пытаясь убедить в том, что магия не проклятие, а дар. Взгляни.

Они стояли в центре смерча из цветочных лепестков, медленно кружащихся в воздухе, наполняющих всё вокруг цветочным ароматом. Лепестки переливались прозрачной молочной белизной. Собравшиеся в лепестковых упругих изгибах капельки влаги в солнечных лучах сверкали ярче бриллиантов.

То был цветочный дождь пролившийся прямиком из Эдема.

Профессор Снейп взмахнул рукой и лепестки, напоминавшие экзотическую стайку бабочек, закружились быстрее, перед тем как осыпаться на землю.

– Ты плачешь? – удивился Снейп.

– Это было красивое волшебство, сэр. Но взгляните на кусты, – они больше не цветут.

– Увы! Магия легко уничтожает, но нет мага на свете, способного вернуть жизнь, ни человеку, ни цветку. Даже Темный Лорд потерпел здесь фиаско...

– А профессор Дамблдор?

София была готова откусить себе язык за невольно сорвавшийся вопрос.

Развернувшись, Снейп стремительно заскользил между стволами деревьев, растворяясь в их тенях, словно неприкаянный, гонимый Немезидами, дух.

Девушка устало привалилась к дереву.

Бог ты мой! Как могло так случиться, что она целовалась со Снейпом? И ей, кажется, это понравилось? Какой кошмар!

Обняв толстый шершавый ствол вековой ели, София устало закрыла глаза.

Безумие.

Всё вокруг чистой воды безумие.

Глава 3

Азкабан

– Всем приятного аппетита, – милостиво пожелал Хозяин, кивком приветствуя собравшихся за столом людей. – Не знаю, как вы, я же сегодня отлично выспался. Впервые за последние семнадцать лет, – проникновенным голосом поведал Тёмный Лорд. – Белла, как поживает твоя младшая сестра? Я давненько не видел нашу белокурую красавицу. Уж случаем, не прячется ли она от меня?

Побледневший Драко выронил нож.

– Какой ты неловкий, – попенял ему Рудольфус.

Белла растянула губы в улыбке, напоминающей клоуна. Ярко-алая помада, размазанная по губам, не придавала ей привлекательности:

– Нарси безутешна. Она очень скучает без своего любимого мужа, мой Лорд. Теперь, когда Дамблдор мёртв, нам следует приступить к более решительным действиям...

– Уймись-ка со своим пафосом, – буркнул Рудольфус.– Лучше съешь кальмара, он сегодня удался на славу.

– Руди, – промокнув салфеткой тонкие губы, проговорил Темный Лорд, – на сей раз наша Беллочка права, Нарцисса заслужила своего мужа хотя бы тем, что отшила вас всех, как говорится, оптом и в розницу.

За столом раздались скабрезные смешки.

Драко Малфой ниже опустил голову, упавшие волосы почти скрыли выражение его лица.

– К тому же не знаю, как вы, – продолжал Лорд, дождавшись, пока смешки стихнут, – а я соскучился по смазливой физиономии моего Люца. Люблю окружать себя красивыми вещами.

– Как пожелаете, Хозяин, – отодвинул Рабастан кальмара.

– Когда отправляемся? – поддержал его Долохов.

– Сегодня вечером, – как нечто само собой разумеющееся прозвучало в ответ.

Белла хохотнула, с вызовом встречая предостерегающий взгляд супруга:

– Вижу, вы полны желания угодить Нарциссе, мой Лорд? – съязвила она.

– Не только твоей сестре, – шелковым голосом проговорил Волдеморт. – Может быть, я хочу наградить Снейпи за преданную службу и за его вчерашний подвиг? Север, ты ведь будешь рад увидеть своего друга снова?

– Разумеется, – сдержанно кивнул зельевар в ответ.

– А я счастлив, когда мои люди счастливы, – растянул губы Волдеморт в улыбке, напоминающей оскал. – Иного счастья мне и не надо.

– На месте Снейпа я бы не торопилась радоваться до тех пор, – приподняла брови Белла, – пока события не перекочевали из раздела «планы» в раздел «реальность».

– Да уймешься ты, наконец?! – рявкнул на неё муж.

– Тише, Руди, тише. Какой смысл впустую сотрясать воздух? Ни для кого не секрет, что твоя жена тебя не слушает и в пять нутов не ставит. Белла, можешь передать любимой сестрёнке: ещё до рассвета Люциус Малфой будет с нами.

– Да, мой Лорд – склонила женщина буйную голову.

– После обеда попрошу в мой кабинет братьев Лейстрейндж, тебя, Антонин, Яксли, Мальсибер и тебя, Астория.

– А... я? – поднял золотистую голову Драко.

– Что – ты?

– Меня вы не приглашаете, сэр?

– Нет.

– Но ведь речь идёт о моём отце!

– И тебе не терпится провалить операцию с треском?

– Мой Лорд, – мягко заговорила София, – я думаю, мистер Малфой имеет право участвовать...

– Ну, надо же! – хохотнул Яксли. – Ваше Темнейшество, – с явным сарказмом проговорил длинноволосый, – а она ещё и разговаривает?

– Кушай мясо, – сухо порекомендовал Тёмный Лорд. – Остроумие не твой конёк, Яксли, так что бери пример со Снейпа, он не в пример умнее и прекрасно держит язык за зубами, что является некоторой гарантией того, что и голова останется при нём. А что касается Драко, Софья, так он останется с матерью. Это не обсуждается.

– Но почему?! – вскинулся юноша, игнорируя предостерегающие взгляды учителя и Софии.

Волдеморт, видимо, пребывал в очень хорошем настроении, ибо вместо того, чтобы испепелить охальника на месте, снизошел до объяснений:

– У тебя проблемы с самоконтролем. В решающий момент, Драко, это может сыграть против нас.

– А у Астории проблем с самоконтролем нет?!

– А без Астории операция изначально невозможна. Уверен, если бы это зависело от Астории лично, она махнулась бы с тобой местами не глядючи. Вопрос закрыт. Надеюсь, ты не станешь испытывать моё терпение? Запасы его не безграничны.

– Да не то слово, – усмехнулся в бороду Яксли.

После обеда Волдеморт, Долохов, братья Лейстрейндж, Мальсибер и Скабиор, собрались за столом в кабинете Тёмного Лорда.

– В общих чертах каждый из вас в курсе плана. Как только стемнеет, мы, разделившись на группы, отправляемся к Азкабану. Я и Астория берём на себя дементоров, Рабастан и Рудольфус, вы отвечаете за яхту, Скабиор и Яксли – на вас сам побег. Ты, Антонин и ты, Мальсибер прикрываете всехии в случае, если что-то пойдет не так, обеспечиваете нам отступление. Лейстрейнджи, когда доберётесь до условленной маггловской яхты магглов при захвате лучше просто обездвижить, а не убивать.

– Какого Мерлина мы должны церемониться с ними? – спросил Рабастан.

– Бедные магглы обычно яхт не имеют, – поделилась информацией София.

Рабастан бросил на неё уничтожающий взгляд.

– Правильно мыслишь, девочка, – похвалил Долохов. – Бедные не имеют яхт, а богатые не умирают тихо. Нам ни к чему лишняя шумиха в средствах массовой информации, пусть даже и маггловской, Рабби.

– Захватив яхту, – продолжил Темный Лорд, – с чем, уверен, трудностей не возникнет, вы перебросите её с южных широт в северные. Как только мракоборцы обнаружат исчезновение Упивающихся из Азкабана, они, в первую очередь, станут искать именно на магических путях. Так что обыкновенная яхта на обыкновенном ходу даст нам фору в несколько часов.

– Путь труса...

Прежде чем Рабастан успел договорить, Темный Лорд навис над ним. Молодой человек откинул голову, стараясь втянуть в себя воздух.

– Ты. Посмел. Назвать. Меня. Трусом? – ласково поинтересовался у младшего Лейстрейнджа Волдеморт. Печатая каждое слово, Тёмный Лорд вонзил острые, полыхающие алым пламенем зрачки в тонкое, порочное, злое лицо молодого человека. – Я тебя правильно понял?

– Мой Лорд, я только хотел...

– Ты не должен «хотеть».

– Я думал...

– Думать с твоими мозгами фатальная ошибка. Не думай. Для этого в вашем родственном тандеме есть Рудольфус. Твое дело исполнять. Мне нужно чтобы вы пригнали эту чертову яхту без шумихи, мокрухи и дурной самодеятельности, ясно? Испортишь мне партию, я тебя петухом петь заставлю под Грейбеком. Понял?

Палочка в руках Волдеморта заставила младшего Лейстрейнджа судорожно вздыхать, блеять и ахать.

– Ты слушаешься во всем Рудольфа, и у нас нет проблем, так?

– Так, мой Лорд.

Опустив палочку, Темный Лорд дал возможность Рабастану спокойно вздохнуть.

– Отлично. Теперь, что касается тебя, Антонин, Мальсибера и Скабиора, – на вас ложится следующая часть операции. Аппорируете на условленные острова, оттуда до Азкабана добираетесь на метлах. Как только я подам знак, в первую очередь освобождаете Люциуса, затем остальных. На всё про все у вас не более четверти часа. Не уложитесь, оставайтесь в Азкабане, потому что, видит Мерлин, в случае провала мой гнев будет гораздо страшнее гнева авроров. Итак, четверть часа и наши узники должны будут вместе с вами аппарировать на яхту, которую Лейстрейнджи подведут к известной точке. Вопросы?

Вопросов не последовало. Судя по всему, операция уже не единожды обговаривалась, обдумывалось; каждый винтик неплохо знал свое место в машине и в общем ходе движения.

– Готовьтесь, – кивнул Темный Лорд. – Все свободны, кроме Софии.

Дождавшись, когда дверь за последним УпСом закроется, Волдеморт продолжил:

– Что касается тебя? Ты будешь делать то, что у тебя получается лучше всего – наводить контакты с мертвыми.

– Я...

Волдеморт предостерегающе поднял руку:

– Возражения не принимаются. Ты сделаешь это для любимого дядюшки. Я в этом не сомневаюсь.

– Но я...

– Я буду с тобой. Лично. Что ты знаешь о дементорах?

– Только то, что прочла у Роулинг.

– Конкретней, мисс Гринграсс, – язвительно фыркнул Реддл.

– Эти жуткие твари способны убивать, высасывая из человека душу.

– Бред, заявляю со всей ответственностью. Душа находится вне досягаемости дементоров. Эта неуловимая субстанция вообще неподвластна никому, кроме самой себя. Дементоры же способны свести с ума, вызывая такой ужас, что человек превращается в бесчувственный овощ. Это сгустки энергии, неспособные поддерживать самих себя. Теоретически дементоров можно отнести к энергетическим вампирам. Причем, должен заметить, в отличие от призраков или демонов, эти твари не обладают самостоятельным сознанием. Это просто паразиты, пиявки. Однако, несмотря на кажущуюся их примитивность, высшие виды нежити победить проще. Тут действует тот же закон, что и в биологии: чем проще организм, тем жизнеспособнее.

– И как, вы предполагаете, я смогу справиться с дементорами?

– Нам не нужно справляться. Нам нужно привлечь их на свою сторону. Для этого не придётся вести длинных дискуссий, переговоров, разводить дипломатические реверансы. Ты просто прикажешь им оставить Азкабан. И всё. Потом запрем дементоров где-нибудь в надежном месте. Например, в подвале Малфой-мэнора? А что? Отличная идея. Мне нравится. Так много ужасов, – одним больше, одним меньше, уже неважно. Пусть себе в Малфоевском подвальчике дементоры тихонечко обращаются в ничто, чем, по сути и являются.

– Но...

– К шести часам будь готова. Оденься потеплей. Азкабан не курорт, он в северных широтах, предупреждаю тебя, радость моя. Насморк ещё никого не украшал, правда? Да, ещё – палочку не забудь.

К указанному времени София была готова, но вниз не спускалась, пока Нагайна не зашипела под дверью.

Долохов, Скабиор и Мальсибер уже успели отбыть. Волдеморт выглядел безмятежным, если оживший, насмешливо-язвительный мертвец может быть таковым по определению.

– Готова? Идем.

В следующую минуту стены растворились, теряясь в тошнотворных ощущениях. Когда небо и земля снова стали воздухом и твердью, когда мозг получил возможность осознавать, где находится вверх, а где низ, София обнаружила, что они стоят на утёсе.

Узкий, длинный, причудливый остров, покрытый низкой травой, простирался внизу, омываемый бескрайним бушующим океаном. Обращенная к морю сторона утеса состояла из мягкого песчаного сланца, который, постепенно разрушаясь под воздействием внешних погодных факторов, трескался и расщеплялся на отдельные плиты. Видимо, во время бурь эти глыбы срывались и скатывались в пучину волн, бившихся у подножия скал. Множество огромных осколков было разбросано под утёсом. Прибой пенился и бушевал среди них гневно и яростно, словно надеясь раздробить наглые камни в мелкое крошево.

Остановившись на краю пропасти, Волдеморт и София глядели на океан, кативший могучую мертвую зыбь. Валы разбивались о берег с яростью, равно поражавшей слух и зрение. Они грозили немедленно гибелью всему, что могло быть захвачено их бурным течением.

– Взгляни! – распростёр руки Темный Лорд. – Что может быть прекрасней тёмных вод? Ничто, созданное человеческими руками не способно преодолеть их. Рано или поздно они уничтожат и саму жизнь, которой когда-то дали начало. Океан и камни, жизнь и смерть, вечный круговорот. – Он откинул голову, словно бы обнимая распростёртыми руками все разом – высоту, довлеющее небо, бушующие волны, скалы и ветер. – Смерть, гигантский птицелов, от которого не удавалось уйти ещё никому, или – почти никому! Немногие, подобно мне, смогли не только отыскать способ противостоять, но и решили пойти этой дорогой. Не из страха – из интереса! – Волдеморт обернулся, скалясь, словно череп, в зловещей ухмылке. – Ты считаешь, что Упивающиеся несут смерть? Но что не несёт её? Взгляни кругом и ответь: разве имеет значение, где умереть? На поле боя рок также подстерегает нас, как и дома за столом или в постели. Если мы счастливо избегаем опасности, часто получается, что только затем, чтобы в дальнейшем влачить безрадостное и томительное существование. Уж не лучше ли умереть в бою, в поиске, в стремлении? Не чадить, а гореть, пусть даже с риском?! Впрочем, не стоит терять времени на пустую болтовню. Время не ждёт и нам следует торопиться.

Отвернувшись от пропасти, Темный Лорд поспешил туда, где на расстоянии в несколько метров начиналась расщелина. Через неё вилась узкая тропа, далеко не безопасная и не легкая. Не сбавляя шага, они двинулись по ней. София старалась не задумываться об опасности. Не раз и не два огромные каменные глыбы, на которые она рассчитывала опереться, срывались из-под ног и с грохотом скатывались вниз, в бушующий океан.

Тропа вывела их к заброшенным руинам.

– Здесь раньше была католическая церковь, – задумчиво произнёс Редлл. – Она в свое время пользовалась доброй славой, в 15-16 веках, когда могущественная система римской церкви опутала своими корнями всю Европу. Во времена расцвета католичества у магглов здесь были свои святые и свои святыни, но пришедший на смену протестантизм запретил богослужение. Уничтожить укоренившиеся заблуждения римско-католического вероисповедания прежние святыни были преданы забвению.

Зрелище руин удручало. Яростные ветры с одной стороны погребли развалины церкви под огромными наносами песка, почти полностью скрыв боковую стену. С другой стороны стихия обнажила гробницы тех, кто вкушал вечное отдохновение на старинном погосте. Кое-где останки мертвецов, с которых время сорвало саван, представали взору в отвратительной наготе. Руины окружали остатки давно сгнившей, обветшалой ограды, обвалившейся в большинстве мест, но всё ещё способной указать пределы бывшего кладбища.

– Жуть какая, – не сдержавшись, поделилась впечатлениями девушка.

Темный Лорд сверкнул кровавыми очами:

– Место идеально подходит нашим целям.

Остановившись у какого-то древнего памятника, он прошептал заклинание. Проступило топорное изображение неизвестного рыцаря. Наискозь висел щит с геральдическими знаками. Со всех сторон унылый клочок земли, на котором они притулились, окружали заброшенные надгробия, покрытые надписями, украшенные эмблемами смерти. Опустившись на колени, Волдеморт начал сгребать рыхлый легкий песок, распевая вполголоса нечто, напоминающее псалом. Словно попадая в единый ритм с тихим песнопением, пески начали взвихряться, обнажая свинцовый гроб.

– Здесь! – проговорил Волдеморт довольно. Высокий ледяной голос словно срывал кожу с лица. – Здесь, в обители смерти мы соберем наших безликих союзников. Счастлив тот, кто смеет уповать на тихую гавань, кто неуклонно держал верный путь в море жизни, тех не тронут эти исчадия ночи, порождения тлена и страха. Те ж, кто не дерзает надеяться, будут повержены в ужас.

Произнеся эту тираду, Волдеморт некоторое время не двигался. Потом он медленным, торжественным движением протянул палочку к небосводу. Буквально через секунду Софии ударил в лицо яростный ветер, запевший с диким воодушевлением северного шторма. Всё так же, не говоря ни слова, Темный Лорд схватил девушку за руку и, подтянув к себе, резанул острым лезвием изогнутого ножа по тонкой коже на её руке.

Крышка свинцового гроба отвалилась, обнажая давно сгнившие мощи с тонкой паутинкой длинных спутанных волос. Капли крови падали на останки, одна за другой...

Град обрушился неожиданно. С неумолимой беспощадностью принялся хлестать по лицу, плечам, спине. Воды взбились в клубящуюся пену, большая часть которой, подхваченная ветром, уносилась обратно в океан. Серые тучи опустились так низко, что казалось, Волдеморт и София задевают их макушками. Температура стремительно падала. Вскоре вместо ливня вокруг вились белые крупные хлопья снега, словно слуги Снежной Королевы. А потом звуки пропали, как будто их поразила внезапная глухота.

Все было по-прежнему: ураган, град, буря, запахи и ощущения. Но в мире не стало звуков. Красок тоже не осталось, словно переключили с цветного на черно-белое изображение.

В серой подвижной мгле четко различался лишь силуэт Тёмного Лорда.

Спустя мгновение девушка увидела причину этих изменений – отовсюду скользили дементоры. Длинные узкие фигуры в рясах, фигуры без лица. Вдоль тела бессильно, безвольно свисали серые, покрытые слизью и струпьями, руки.

– Не бойся, – обернулся Волдеморт. – Они пришли, потому что мы позвали их. Подумай только, – вообрази! – эта слепая сила, способная обескровить мир, подвластна твоей руке, как игрушка ребёнку.

София смотрела на приближение этих «игрушек», задыхаясь от ужаса. Ближайшие дементоры, подплыв, замерли, покачиваясь в воздухе, словно утопленники в глубинах вод.

«Я хочу видеть... – подумала девушка, – хочу знать, что у этих тварей под капюшоном».

Дементоры, словно бы и впрямь повинуясь желаниям девушки, скинули капюшоны. София с болезненным любопытством воззрилась на тонкую, серую, покрытую струпьями кожу, затягивающую пустые, слепые глазницы. Вместо рта у существ была разверстая, бесформенная щель, со смертным хрипом всасывающая воздух.

– Прикажи им покинуть Азкабан и проследовать в Малфой-мэнор. Там пусть дожидаются дальнейших распоряжений.

Дементоры, покорные воле Софии, набросили капюшоны и растворились.

– И что теперь? – с сомнением в голосе спросила девушка.

– Теперь Азкабан остался без стражников, и наши ребята легко справятся с заданием. – Волдеморт взмахнул рукой. – Пора на яхту. Лестрейнджи уже должны успеть доставить её на место.

– А если не успели?

– Держи порт-ключ, – не слушал Волдеморт возражений.

София и пискнуть не успела, как уже привычный узкий шланг подпространства засосал её, точно гигантский пылесос.

***

«Красотка Мередит» гласила надпись на рубке.

Мощный стальной корпус сорокафутовой двухмоторной яхты проивзодил впечатление.

– Мой Лорд, все прошло благополучно!– спешил им навстречу Рудольфус.

– Если бы было иначе, ты бы ответил мне головой. Софья! Не стой здесь! Простынешь, а у меня свои планы на твой счёт. Давай, топай в рубку и потребуй у Рабастана чашку горячего чая. Пусть только попробует скорчить любимую мину, живьем шкуру спущу.

В рулевой рубке было тепло. «Красотка Мередит» словно огромная люлька качалась на темных водах. Огни яхты пробивались сквозь туман, автопилот держал заданный курс. Рабастан, устроившись на койке, листал какую-то книженцию.

– Эй, ты! – грубо обратилась к нему София. Ей порядком поднадоели его высокомерные взгляды. – Приготовь мне кофе. Волдеморт так приказал, – сладким голосом закончила она.

Рабастан уставился на девушку:

– Не смей называть Его имени! – прошипел он.

– Не твоё дело, как хочу, так и зову. Если дяде что-то не понравится, он сам мне об этом скажет. Кофе, Рабастан, – напомнила София. – Или я пошла жаловаться, что людям плевать на приказы дяди.

– Сука! – выругался младший Лейстейндж, поднимаясь.

София, решив не заморачиваться над его плохим настроением, поспешила устраиться на освободившемся месте.

– На, подавись! – с таким напутствием Рабастан сунул девушке чашку ароматного горячего кофе, от которого струился волнующий аромат.

– Не дождёшься.

Раздались аппарационные хлопки. Дверь в рубку отварилась и вместе с брызгами и ледяным ветром, мгновенно наполнившим маленький островок тепла, ввалились Скабиор и Яксли. Они поддерживали под руки какого-то парня.

Едва взглянув на него, София расслабилась. Во-первых, он был слишком молод, а во-вторых, совершенно не блондин, а значит, никак не мог быть господином Малфоем-старшим.

– Стэн Шанпайк? – удивленно воскликнул Рабастан. – Зачем он нам?

– Неплохо справлялся с «Ночным рыцарем», справится и с маггловской «Красоткой», – ответил Долохов. – Софья, как думаешь, сможешь залечить парочку царапин?

– Раньше не приходилось, – опасливо покосилась девушка на бледного Стэна.

Лицо у того было рябое, перекошенное и мокрое. Оно постоянно неприятно кривилось.

– Я сам о нем позабочусь. Не тревожьтесь, мисс, – пророкотал Яксли.

Скабиор встал у входа, скрестив руки на груди и привалившись к притолоке плечом. Вид у него был откровенно мечтательный, будто мыслями он был не здесь. Зато взгляд цепкий, колючий.

– Как все прошло? – спросил Рабастан.

– Гладко, как по маслу, – Долохов налил кружку воды и залпом осушил её. – Дементоры в одночасье растворились в воздухе. Клянусь Мерлином, я такого ни разу в жизни не видел! Они не улетели, не разошлись – исчезли. Видимо, в Азкабане тоже к такому были не готовы. Забегали, запрыгали, засуетились. Наше слаженное и спланированное нападение довершило дело. – Долохов засмеялся, обнажая ровные, но пожелтевшие от табака зубы. – Уверен, что когда они станут докладывать в Министерство, наши единицы превратится в сотни.

Губы Скабиора тоже сложились в саркастичную улыбку.

– Так они там что? – приподнял брови Рабастан. – Даже не защищались?

– Клянусь памятью матери, в Хогвартсе опасности было больше. Эти идиоты слишком привыкли полагаться на несокрушимость дементоров и охранных заклятий. Том прав, власть сгнила и теперь просто ждёт, когда явится достаточно смелый и дерзкий, чтобы взять её.

– Власть над кем, Антон? – подала голос София. Долохова, в отличие от Волдеморта, она не боялась и могла позволить себе высказаться. – Волшебников и без того мало, а после вашей войны, которую Властелина именует не иначе, как вознёй в магической песочнице, кем командовать-то будете?

Воцарилась молчание. А потом веселый голос Скабиора насмешливо сообщил:

– Волшебников-то, может быть, останется и немного. Ну так ведь магглов в то мире хватает, моя прелесть.

– Я не твоя прелесть! – зашипела София в лучших Мраковских традициях.

Скабиор поднял руки в жесте, у большинства народностей обозначающих капитуляцию.

– Это фигура речи, – он отвесил насмешливый поклон. – Разве осмелится сын оборотня претендовать на кровь самого Темного Лорда?

Глаза его блестели далеко не весело.

– Значит, ты все-таки оборотень?

– Оборотнем был его отец, Софья, – суховато сообщил Долохов, будто ставя точку в их короткой перепалке. – Ликантропия редко передаётся по наследству.

Скабиор не проронил ни слова, но его взгляд не отрывался от юной волшебницы. София отвернулась. Не демонстративно. Ей просто было жутко. Некоторые живые пугают больше мертвых.

***

Яхта все качалась и качалась. Маленькая верткая точка в огромных бушующих темных водах.

Глава 4

Малфои

– Идиоты, – констатировал Волдеморт, перешагивая порог. – Почему никому не пришло в голову применить расширяющие чары?

Следом за Волдемортом в рубку шагнул высокий мужчина в тюремной робе:

– Позволите, мой Лорд? – Небрежный взмах палочкой и стало намного просторнее.

– Старая добрая пространственная магия, – довольно потянулся Темный Лорд.

София с любопытством рассматривала своего возможного тестя – Драко был точной копией отца только в её более бледном варианте. Красота Люциуса Малфоя ослепляла, от неё захватывало дух. И даже тюремная роба не могла испортить впечатления.

– Садитесь, – любезно разрешил Реддл, – как любит говоривать мой друг Антонин: в ногах правды нет, – ледяной тон Темного Лорда противоречил показной любезности слов.

Малфой-старший воспользовавшись разрешением, устало опустился на стул:

– Могу я спросить, как поживают моя жена и сын? – выдохнул он хрипло, словно от постоянной влажности его голосовые связки заржавели и утратили способность формировать слова.

– Все вопросы о вашей семьи обсудим позже, в Малфой-мэноре. Вы уже в курсе, мой дорогой друг, что именно ваше родовое поместье я выбрал для штаба Пожирателей? Нет? Надеюсь, новость вас порадовала, а если нет, остерегайтесь высказывать неудовольствие. Я ещё не простил вам вашего прошлого промаха, Люциус.

Мужчина хотел что-то сказать, но Темный Лорд предостерегающе поднял руку:

– Знаю-знаю! – поморщился он почти брезгливо. – Тысячу раз слышал от вашей жены и от Снейпа: Поттер, мол, и те дети, они, якобы, одного возраста с Драко, всё такое прочее в том же духе... мне нужно было пророчество, Люциус. А что я получил? Разбитые осколки! Я неудовлетворен. Очень. Однако, поскольку Министерство уже наказало вас, позволю себе маленькую толику милосердия.

– Мой Лорд, – склонил голову Малфой-старший, – я всегда к вашим услугам. Мой дом – ваш дом. Для нашего общего дела...

– Заткнись! – совсем другим тоном произнес Реддл. – Если что-то способно меня смягчить, так это искренность. Искренность, – воистину ценный подарок со стороны таких, как ты. Но ты не желаешь расщедриться, мой скользкий друг. Ты не знаком с понятием искренности, увы! А я не знаю смысла слов – милосердие и прощение.

На скулах Малфоя загорелись яркие пятна:

– Вы накажете меня?

– Я уже посчитался с тобой, Люцци, – неприятно засмеялся Хозяин. – Грейбэку наш сладкий Драко понравился. Такой белокурый, нежный... голубок.

София оцепенела от ужаса. Она, наверное, ослышалась? Что-то не так поняла? Тошнота подступила к горлу.

Малфой, не отрываясь, смотрел в глаза Волдеморту. Возможно надеясь на то, что Темный Лорд попросту играет с ним.

– Вы шутите, милорд?

Жестокая улыбка продолжала играть на змеиных губах, в глазах полыхало злое адское пламя.

– Я вполне серьёзен.

– Это слишком... слишком жестоко: прийти к вам за величием и жизнью, а пожинать лишь унижение и смерть! Ваша жестокость бесчеловечна! Она бессмысленна, необъяснима. Что вы делаете? Вы же выжимаете последние капли крови из древнейших и благородных волшебных семейств. Неужели вы успокоитесь только тогда, когда ваша тень проклятием ляжет на всю страну?

– Всегда подозревал, что ты обладаешь опасным даром красноречия, мой скользкий друг.

София не желала больше ничего слышать. В тесной рубке стало нечем дышать. Дёрнув ручку двери, девушка шагнула навстречу шторму.

Снаружи встретили темнота и холод.

Ветер отвешивал пощёчину за пощёчиной получше Темного Лорда, осыпая все вокруг множеством водяных, соленых брызг, фонтаном взлетающих то справа, то слева. Потоки воды с грохотом растекались по палубе, превращались в мириады капель на ветровом стекле рубки.

Глаза девушки расширились от ужаса – перед носом яхты, упираясь в поднебесье, поднялся пенный гребень исполинской волны. Секунда! И потоки с невероятной силой обрушились, превратив мир в холодный непроницаемый мрак, из которого исчез воздух.

Софию ударило обо что-то и поволокло.

Когда волна скатилась, девушка, дрожа, цепляясь за снасти принялась пробираться к середине яхты, намереваясь вернуться в сомнительное укрытие кубрика. Но судно прыгало с гребня на гребень, словно взбесившийся скакун, в ушах стоял неистовый вой ветра.

– Какого Мерлина ты творишь? ­– Волдеморт вынырнул из вставшего на дыбы мрака, словно всесильный демон.

– В рубке слишком душно! – София силилась перекричать вой бури.

– Надеюсь, неплохо проветрилась? Держись!

Яхту завертело, закрутило среди волн, пены и вихрей.

«Красотка» стонала, море ревело. Молнии одна за другой секли небо, и при их свете беснующееся водное пространство казалось ещё более грозным.

Волдеморт хохотал:

– Тебе, я вижу, не по нраву отношения Сивого и нашего малыша Драко? Увы! Уже ничего не изменишь. Ого! Здесь становится слишкомо жарко! Уходим.

Их рывком вышвырнуло из той реальности, где были волны и ветер, и перенёсло на узкую тропинку, озаренную холодным лунным светом, к кованым воротам. Красивый особняк вырос прямо из темноты. Под ногами захрустел гравий.

На пороге их встретили сестры Блэк. Нарцисса рванулась к одной из безликих фигур, в темноте совершенно одинаковых, бог весть каким образом узнав своего мужа.

На краткое мгновение супруги сошлись в тесном объятии.

Потом хозяин Малфой-мэнора отшатнулся от жены, взгляд его заметался между лицами в надежде увидеть сына. Как не старался Люциус владеть собой, его горделивые черты выражали тревогу.

– Ступайте, приведите себя в порядок, друзья мои, – раздался обманчиво-ласковый голос Темного Лорда. Он говорил так, будто Малфой-мэнор уже принадлежал ему и он имел право отдавать здесь распоряжения.

Полумрак скрадывал истинное богатство дома, но даже тьме оказалось не под силу полностью изгладить впечатление, что неизменно производит богатство в сочетании с тонким вкусом. Каждая ступенька, каждая гардина, каждый угол свидетельствовали о том, с какой душой и любовью хозяева обустраивали своё жилище.

Следуя за миссис Малфой, София вошла в комнату с выложенным мозаичным полом. Около алькова горел ночник, хотя в нем и не было необходимости, – лунный свет, проникая в комнату через большие окна, скользил в самую глубину спальни, выбеливая обшитые кружевами простыни на кровати. Они напоминали белую пену.

– Отдыхай. Спокойной тебе ночи, – с улыбкой сказала Нарцисса. – Ты заслужила отдых.

Оставшись в одиночестве, София медленно подошла к застекленной двери, ведущей на балкон. Кушетка манила присесть и полюбоваться великолепным пейзажем, открывающимся из окон спальни. Взгляд охватывал сады, блестящую гладь воды в излучине реки. Мир выглядел чарующим и удовлетворенным, будто в нем никогда не было трагедий.

Раздавшийся шорох привлёк к себе внимание. София обернулась.

Прислонившись к косяку балконной двери, прямо за её спиной стоял Драко, скрестив руки на груди.

– Удивлена? – хмыкнул он. – Это же мой дом, Гринграсс. При желании я могу проходить здесь сквозь стены.

– Даже так? – ехидно сощурилась София. – Коль ты хозяин положения, почему пришёл ко мне, а не пошёл к своему отцу?

– Все мы не вольны в своих желаниях с тех пор, как воскрес Темный Лорд. – Малфой сделал шаг вперёд. – Разрешите присесть рядом с вами, мисс? – насмешливо уронил он и, не дожидаясь ответа сел, облокотившись на каменную балюстраду. – Очень злишься на меня за ту безобразную сцену на Башне?

– Что тут скажешь?

– Я не смог заставить себя сделать это. Думал, что смогу – и не смог. Никак не ожидал, что так легко окажется разоружить старика. Да и ты... овца на бойне! Даже не подумала защищаться.

– Будь у меня пистолет, я, наверное, защищалась бы, – огрызнулась София. – А палочка в тот момент просто не воспринималась мной, как оружие.

Они оба помолчали, любуясь речушкой, в ночи похожей на узкую ленточку.

– Ты видела моего отца? – тихо спросил Драко.

София кивнула.

– С ним...с ним всё в порядке?

– Он не ранен.

– Но с ним что-то не так, да?

– Волдеморт...

Драко зашипел, хватаясь за руку.

– Темный Лорд, – поправилась София, – сообщил твоему отцу о... о ваших взаимоотношениях с Фенриром.

– Что?... – Черты Малфоя словно истончились. Серые глаза вспыхнули. – Как мило! – безликим, тусклым голосом выговорил он. – Ты, должно быть, довольна?

– Чем? – не поняла София

На скулах Малфоя-младшего вспыхнули алые пятна.

– Тебя не одну насиловали, черт возьми! Тёмный Лорд – изобретательная личность. Даже и не представляешь – насколько! Недаром же моя тетка-маньячка пребывает от него в таком бурном восторге. Я ни сколько не сомневаюсь, что он продемонстрирует тебе все это в процессе, наглядно... а может быть, даже пригласит поучаствовать.

– Хватит! – вскочила с кушетки девушка. – Не желаю ничего слушать. Оставь меня!

Драко поднялся.

Он просто стоял и просто смотрел. Но сколько бессильной ненависти было в ледяных светло-серых глазах-льдинках, что София поежилась.

– Это мой дом, Гринграсс. Не смей здесь отдавать прикзы. Это. Мой. Дом. – Драко крепко схватил её за запястья и сдавил с такой силой, что на глазах девушки выступили слезы. – Эти стены пропитаны магией моего рода, стоят на нашей крови, пронизаны нашими слезами и смехом. Одного присутствия Темного Лорда недостаточно, чтобы всё изменить. Твой дядюшка старается испортить всё, до чего дотронется. Он хочет уничтожить Малфоев, так же как уничтожил Блэков. Уничтожить Ноттов, Забини, Уизли, Поттеров, чтобы наводнить мир такими, как ты и грязнокровка Грейнджер. Кем ты себя вообразила? Да ты просто шлюха!

–Как ты смеешь!?

– А как смеешь ты, моя наречённая невеста, целоваться со Снейпом?!

– Ч...что? – заикаясь, спросила опешившая девушка. – Что ты сказал?! Я не...я никогда...!

– Тебе понравилось? Ещё бы! Взрослый, опытный мужчина...

София вонзилась ногтями в бледную, аристократичную, ненавистную высокомерную физиономию.

Малфой отпрянул, оступился, и они кубарем покатились по полу.

– Пусти! – зашипела София, когда Драко, заломив ей руку, прижал девушку своим весом к полу.

– Чтобы ты могла продолжать царапаться в своё удовольствие? Да щас!

– Пусти немедленно!!!

– Повторяешься. Скучно. – Сухая ладонь заткнула рот. – Тс-с! – склонившись к её уху, насмешливо выдохнул Малфой и от его голоса по спине побежали мурашки. – Переполошишь весь дом. Прибежит твой дядюшка, мой папенька, станут нам читать мораль...

– Шёл бы ты к Грейбеку!

– Я к Грейбеку, а ты – сразу к Снейпу?

– Пошел ты!

– Может быть, обойдемся без них? Без всех Грейбеков, Темных Лордов и Поттеров, а, Гринграсс?

Горячее дыхание Драко теплом разливалось по жилам Софии, освобождая от холода, накопившегося за день. Тонкие длинные пальцы ласкали грудь, нежно и мягко, словно это был вовсе не Драко Малфой, а какой-то незнакомец с такими же светлыми, как у Хорька, волосами, похожими на струящееся серебро.

Закрыв глаза, несколько коротких, почти счастливых мгновений София наслаждалась иллюзией близости. Наслаждалась неожиданно подаренной лаской – мимолетной искоркой в холодном мире тьмы.

Когда Драко отодвинулся, прерывая поцелуй, девушка испытала разочарование.

– Теперь у тебя есть возможность сравнить меня со Снейпом.

– Зачем ты все время стараешься сказать мне гадость? – спросила София.

– Может быть, мне нравится, как ты кидаешься на меня с кулаками? – На сей раз ухмылка Драко была живой и лукавой. – Отличный повод стать ближе. У нас так не в первый раз получается.

Он перебросил ногу через балконный парапет.

– Что ты делаешь? – испуганно охнула София.

– Ухожу.

– Для входа и выхода существуют двери.

– У магглов. В волшебном мире есть окна и метлы, – подмигнул он, перед тем, как исчезнуть.

София не знала, сыпать ей вслед проклятьями или смеяться.

Глава 5

Учитель и ученица

Утро постучалось в комнату яркими лучами. София потянулась, радостно предвкушая новый день, но в следующую же секунду ощущение счастья смыло воспоминаниями о смерти Дамблдора, явилась мысль о запутанных отношениях с Драко, а тут ещё этот поцелуй с профессором Снейпом, будь он неладен! Жизнь день ото дня не делалась легче.

Спускаясь по широкой лестнице, на которой могли бы при желании разъехаться два автомобиля, девушка поймала себя на мысли, что какая-то часть её все равно не может поверить в происходящее. Случись победить Министерству, её ведь уничтожат вместе со всеми УпСами? Вряд ли кто-то станет разбираться в нюансах. Жизненный водоворот стремительно затягивал Софию. Боль, преступления и тайны сомкнулись над головой – не вынырнешь.

Заняв своё место за столом, девушка привычно обежала глазами комнату. Светлые волосы Малфоев выделялись ярким, притягивающим пятном. Взгляд невольно задерживался на бледных пальцах мужчины, сидящего напротив. Отец, в отличие от сына, любил носить на руках украшения. Пальцы Люциуса были унизаны перстнями, отягощенными каменьями.

Нарцисса сидела по правую руку от мужа. В белом платье, с живыми орхидеями в волосах она выглядела привлекательно и очень молодо. Женщине невозможно было дать больше двадцати пяти, если не смотреть в глаза. Глаза леди Малфой честно выдавали не только возраст, но и все беды, горести и печали, через которые той пришлось пройти.

Отовсюду слышался звон бокалов, лязганье столовых приборов.

Дядюшка сидел на возвышении, на темно-зелёном кресле с высокой спинкой.

«Как на троне», – невольно пронеслось в голове.

Как всегда, рядом с Темным Лордом находилась Беллатрикс. Волосы её спадали свободной и буйной, как её темперамент, волной. Открытый бюст в сочетании с ярко-алой помадой смотрелся откровенно вульгарно.

Когда в небольшую дверь за лестницей стремительно вошёл невысокий, полный, похожий на крысу человечек, все разговоры резко оборвались.

– Милорд, прошу вас, – в панике зашептал человечек, склоняя голову. – Сам министр в каминной сети!

Черепоподобное лицо Волдеморта исказила кривая улыбка:

– Какая великая честь для нас, господа! В нашем камине Министр Магии, собственной персоной! – Послышались подобострастные приглушенные смешки. – Держу пари, наши вчерашние действия произвели должное впечатление.

День тянулся медленно. Никаких новостей о беседе Волдеморта и министра не было. Устав изнемогать от скуки и нетерпения, София вышла в сад, побродить по закоулкам, тропинкам и беседкам. Девушка не уставала восхищаться ажурной прелестью построек, естественной нежностью и прелестью цветов. Малфой-мэнор мог выдержать сравнение с Трианоном или даже самим Версалем.

За обедом Темный Лорд был не в духе. Видимо, разговор прошел не совсем гладко.

– Что потребовалось от нас министру, мой Лорд? – озвучила Белла терзающий всех вопрос.

Против ожидания, Волдеморт ответил «человеческим» голосом, лишь слегка сдобрив его легким шипением:

– Хотел засвидетельствовать своё почтение, которое не возможно не питать к такому великому магу, как я. Клянусь Мерлином, ему придется уважать меня ещё больше! И это случится быстрее, чем он опасается!

– Не сомневаюсь, мой Лорд, – захохотала Белла.

– Жаль, что придется столкнуться со Скримжером на узкой дорожке, – задумчиво уронил Долохов, теребя сережку в ухе. – В своё время он мне нравился. Правда, тогда он ещё был обыкновенным аврором. Власть, как известно, портит людей...

– Снейп? Малфой? – хмуро окликнул Темный Лорд. – Вы проверили защитные барьеры? Они надёжны?

– Все сделано, милорд, – растягивая слова, сообщил Люциус. – Головы не оторвет, но сунешься – рук лишишься наверняка.

– Все те же нелепые соображения туманной, Люци? По мне, так незваный гость без головы смотрится лучше, чем без рук. Но это твой дом, тебе решать. Правила в Малфой-мэноре остаются теми же, что и всегда. Аппорирровать сюда можно только по вызову, – Волдеморт выразительно постучал пальцами по левому предплечью. – Отсюда – только камином или порт-ключом. Камин в моем личном кабинете. Порт-ключ получить можно так же лишь у меня.

Покидая комнату после обеда, София отметила, что Малфои остались сидеть за столом, видимо, рассчитывая на аудиенцию.

Она снова принялась бесцельно бродить по комнатам в надежде отыскать хоть что-нибудь интересное. Из окон открывались различные виды. То фасад поместья, то вымощенная плитами дорожка, украшенная вазами с цветами, то огромная поляна с причудливо постриженными деревьями, около которых безмятежно вышагивали белые павлины. Прискучив, девушка надумала поизучать содержимое книжных шкафов, но книжные полки оказались заперты. Использовать Алломору она не решилась. От вопиющего акта вандализма удерживало не столько воспитание, сколько опасения, что книги могут оказаться опасными в прямом смысле слова.

Стрелки на часах двигалась медленно. Очень медленно. Томительно.

Миновав несколько больших залов на первом этаже, уже знакомый холл с мозаичным полом и широкой лестницей, девушка нырнула в небольшую дверцу, спрятанную за одной из мраморных статуй. Там обнаружилась лестница. Очень узкая.

Преодолев несколько пролетов, девушка вышла на площадку этажа. Повсюду здесь витал острый горький запах зелий, красноречиво свидетельствующий о роде деятельности хозяина крыла. Сгорая от любопытства, подстегиваемая скукой и уверенностью, что Снейп сейчас занят, а потому не сможет помешать, София потянула за ручку лаборатории.

Половину комнаты занимал застеклённый стеллаж, забитый книгами и отвратительными на вид вещами – судя по всему, ингредиентами для приготовления зелий. Перед стеллажами стояли два огромных стола: один рабочий, второй – письменный.

Оба были пусты.

А чего, собственно, она ожидала? Что Снейп станет держать свои тайны под носом Волдеморта?

Но так хотелось, пусть хоть одним глазком, взглянуть на тайну...

Начало загадки для малыша

В воротах за поворотом.

В щелочку смотрит он, не дыша.

Тихо гадая: «А что там?»...

София знала, как зовут тайну. Знала, что это тайна была обычной девушкой. Но нигде, даже случайно, не удавалось наткнуться на изображение Лили Эванс-Поттер, так и оставшейся в истории серым кардиналом. Лик Лили вставал за плечом Волдеморта, напоминая о причине его падения; расплывчато маячил за Гарри, предопределяя его судьбу и взывая к отмщению. Лили была в сознании Софии неразрывно связана с холодным, невозмутимым зельеваром, не менее таинственным, чем его мертвая подруга.

– Что-то ищете, мисс Гринграсс?

София с ужасом выпрямилась, отчаянно стыдясь собственного любопытства.

– Я спросил, что вы делаете в моей лаборатории? – все так же тихо прозвучал голос.

София углубилась в созерцание трещины на столе.

Раздался шорох мантии. Профессор опустился в кресло, тем самым попадая в поле зрения девушки. Взгляд поневоле отметил, как резко выступают скулы на желтоватом лице.

-У меня нет объяснений, сэр.

– У особ, вроде вас, их никогда не бывает.

Снейп перевёл взгляд, уставившись в камин, и наблюдал остывшие угли, почти не шевелясь. Наконец с его уст слетел вздох:

– Подтверждения каким из ваших девичьих грез вы надеялись отыскать в моей бедной лачуге?

– Я не искала... – брови Снейпа выразительно приподнялись. – Я уже сказала, что... вы...– девушка сделала несколько шагов, удаляясь от стола, за которым пряталась. – Вы не понимаете...

– Разумеется, – отозвался Снейп.– разумеется не понимаю. Вы и сами-то вряд ли понимаете себя, не так ли?

– Я?

Черные глаза зельевара выразили презрительную жалость:

– На будущее, мисс Мракс, попрошу запомнить: чужие тайны это составы, сваренным либо болью, либо позором. Причащаясь к одному, причащаешься и к другому. А теперь, окажите любезность, избавьте меня от вашего докучающего присутствия.

Черная фигура в кресле на мгновение расплылась перед глазами.

– Простите, пожалуйста. Я поступила, легкомысленно... но...

– Никаких «но», мисс. В том мире, в котором вам предстоит существовать, легкомыслие жестоко карается.

– Я просто хотела увидеть Лили Эванс! Что в этом такого?

Лицо Снейпа сделалось неподвижным. Глаза словно остекленели, оставаясь необыкновенно ясными, но при этом пустыми. Уголок губ приподнялся.

София густо покраснела.

– Я не... – начала она.

– Мисс Мракс! Ваша наглость... упоительна.

Какое-то время декан и его студентка мерялись взглядами. Потом девушка спросила:

– Почему вы примкнули к Темному Лорду? Что могло привлечь к нему такого человека, как вы?

– Не знаю, каких откровений вы жаждете, но, уверяю вас, они не способны улучшить моей репутации в ваших глазах.

София сжала руки в кулаки:

– Что заставляет вас помнить об этой женщине? Любовь к ней или чувство вины?

– И то, и другое, мисс Мракс, – холодно прозвучало в ответ. – И то, и другое. Чувство вины перед любимым человеком тяжелый груз, о котором невозможно забыть ни на минуту. Когда причиняешь человеку боль, когда делаешь это сознательно, когда не успеваешь ничего исправить – с этим приходится как-то жить. Искренне желаю вам никогда не узнать какого это на деле.

– Почему вы примкнули к Сами-Знаете-Кому? Ведь вы же умный человек, сэр. Вы не могли не понимать, не осознавать...

– Я выбрал сторону Сама-Знаешь-Кого вполне осознанно и добровольно. Я выбрал мрак потому, что это казалось мне интересным.

– А сейчас? – с вызовом спросила София. – Сейчас вам все ещё интересно?

– Временами.

– Грязь далеко не тот предмет, что способен надолго приковывать к себе внимание такого интеллектуала, как вы.

– Вы мне льстите. Я же не склонен к философским рассуждениям. Всего доброго. Дверь прямо за вашей спиной.

Как всегда, в словах профессора не было прямого оскорбления. Как всегда, София почувствовала себя так ужасно, как если бы появилась в обществе изысканно одетых людей на великосветском приёме голой.

– За что вы меня так презираете?

– С чего вы это взяли, мисс Мракс? Что я возьму на себя труд презирать вас? Подите же, наконец, вон.

– Как прикажите, профессор, – ядовито ответила София. – Сегодня вы, по всей видимости, не желаете предаваться воспоминаниями о драгоценной Эванс?

– Хотите сказать, что сожалеете об этом? – парировал учитель.

От его тона у Софии не только зарделись щеки, но и запылали уши.

– Вы ужасный человек!

– Если это вас утешит, – отвесил Снейп насмешливый поклон.

Глава 6

Диадема и оборотень

У входа в кабинет Волдеморта София наткнулась на Рабастана. Вернее, на его фирменный, леденящий душу взгляд – словно в прорубь окунулась.

– Мисс Гринграсс, – отвесил он издевательский поклон.

– Мистер Лестрейндж, – в тон ответила София.

Взявшись за дверную ручку, она вынудила младшего Лейстрейнджа посторониться.

Волдеморт сидел в кресле и лениво поигрывал своей палочкой, находясь в состоянии непривычной для него праздности.

– Добрый вечер, Софья, – кивнул он.

София в нерешительности остановилась в дверях.

– Добрый вечер, Софья – с нажимом повторил Реддл, повернув голову. – Что? Хорошие манеры в Малфой-мэноре нынче не обязательны?

– Добрый вечер, дядя. Вы просили меня зайти к вам...

– Просил?

– Велели мне прийти, – поправилась София. – И вот я здесь.

– Вижу.

Не поднимаясь из кресла, милорд вытянул руку, и бутылка вместе с двумя фужерами из шкафа мгновенно переместилась, материализовавшись между ним и Софией. Небрежно поведя пальцем, колдун заставил пробки вылететь, после чего бутылка зависла над бокалами, наполняя их рубиновой жидкостью.

София едва пригубила угощение.

– Боишься, что отравлю или моё вино тебе не по вкусу, племянница?

– Я плохо разбираюсь в винах, дядя.

– Для такой выдержки, на мой вкус, пожалуй, крепковато, – он вернул бокал на стол. – А если говорить начистоту, то это вовсе и не моё вино. На самом деле оно, как и всё здесь, принадлежит твоему будущему свёкру. Я никогда не любил алкоголь. Он призван в мир, чтобы лишить человека самого дорогого – способности мыслить трезво. Так что это и к лучшему, что ты не пьёшь. – Рюмка испарилась по мановению руки тёмного мага. – Расскажи, – продолжил он, – как тебе понравились отведённые для тебя апартаменты? Надеюсь, они достойны той, в ком течёт кровь Слизерина?

– Я всем довольна, дядя, спасибо.

Темный Лорд закинул ногу на ногу, сложил пальцы домиком и склонил голову на бок:

– Что ж, если эта тема кажется тебе неинтересной, давай сменим её. Не хочешь говорить о гостеприимстве Малфоев, поговорим о Снейпе.

Девушка попыталась проглотить образовавшийся во рту ком:

– Что о нём говорить? Я его почти не знаю...

– Зато я его знаю отлично. К слову, не нахожу ничего удивительного в том, что ты запала на этого засранца. Ещё бы! Он почти такой же, как ты сама – «серый ангел», да? – с издевательской насмешкой приподнял бровь Злой Лорд. – Он даже качественнее в своей серости, если можно так выразиться. Ведь всё, на что хватает тебя, дорогуша, так это скрещивать за спиной пальцы в надежде, что никто не увидит твоего молчаливого несогласия, в то время как Снейп ...о! Снейп, служа Дамблдору, бесстрашно участвовал почти в каждой саботажной операции, направленной против меня, без сожаления раня, порой даже убивая моих людей. У него это называется конспирацией. Действия оправдываются необходимостью, ведь люди Дамблдора ни за что не должны догадаться, на чьей стороне истинные предпочтения талантливого зельевара. Так что ты всего лишь трусливый мизантроп, в то время как твоего профессора Снейпа следует назвать человеком действия.

Как видишь, вы не одной с ним породы. Тут, надо сказать, нежный Драко из семейства куницых тебе более под стать. Не будем так же забывать и о финансовом положении папочки-Малфоя – вклады Люциуса при любом раскладе обеспечат его потомкам весьма сносное существование. Даже в том случае, если завтра всем нам наступит крышка, а сам лорд Малфой сгниёт в Азкабане, пожертвовав свои мозги дементорам, Драко и его жена отнюдь не умрут с голода. Я уже готов одобрить твой мудрый выбор. Ну, почти готов... А что касается моего любимчика Снейпа, ему, – увы! – когда-нибудь придется заплатить за своё двурушничество. Правда, Нагайна?

Змея ответила шипением, поднимая голову из-под стола и пристраивая её на плече хозяина.

София трясущейся рукой поднесла бокал к губам и, не чувствуя вкуса, залпом осушила.

– Очень печально, душа моя, что я не могу тебе доверять так, как бы мне хотелось, – вкрадчивым полушепотом проговорил Волдеморт, продолжая ласкать змею, как ласкают кошек. – И жаль, что ты не хочешь доверять мне. Кстати, никак не пойму, почему? Что стоит между нами? Я порой пытаю моих врагов, беспощадно наказываю моих друзей, но разве к тебе я когда-нибудь был жесток? – Тёмный Лорд наклонился вперёд, устремляя на девушку гипнотизирующий взгляд. – Мне нужна твоя преданность, София. Кому же верить, как не собственной семье?

Он действительно ждёт, что она купится на эту сентиментальную чушь о родственных чувствах?

– Белла говорила, вы хотели поручить мне какое-то задание? – сочла за лучшее переменить тему девушка.

Волдеморт изобразил недовольный вздох:

– Верно.

Он задумчиво нахмурился, потирая губы костяшками пальцев, и не сводил с Софии глаз.

– Что я должна сделать?

Темный Лорд откинулся в кресле. Черепоподобное лицо укрыло тенью:

– В одном старом, очень старом доме, есть маленький тайник. Его содержимое нужно переправить в Малфой-мэнор. Это и есть твоё задание, о котором говорила наша кровожадная красавица. Почему именно я? – спросишь ты. А потому, что войти в зачарованный дом может только змееуст. Видишь ли, я посчитал, что такое заклятие, при всей его простоте, весьма надежно. Много ли найдётся магов, говорящих сегодня на парселтанге? Из известных только двое: я и наш дорогой Гарри Поттер. Очень удачно, что есть ещё ты.

Судя по голосу, Волдеморт улыбался.

– Что в тайнике? – спросила София.

– Старинное украшение с магической начинкой: диадема Ровены Равенкло и, по совместительству, один из семи созданных мной крестражей. Пришло время вернуть диадему в Хогвартс. Тебе нужно будет лишь забрать её, остальное сделают другие. На всякий непредвиденный случай, ну, там, например, если на пути вдруг неожиданно возникнут авроры, пойдёшь не одна. Ты всё-таки прекрасная дама и родственника Сама – Знаешь – Кого, а не отважный, опытный боец, закаленный в боях. Даме, известное дело, полагается почётный эскорт, и я верю, что никто не послужит тебе лучше тобою же избранных рыцарей: Снейпа и Драко, – с ехидной улыбкой закончил дядюшка.

***

Профессор ждал их с Драко у входа, как всегда собранный, сосредоточенный и с виду, ко всему равнодушный.

– Вот и вы, – констатировал зельевар с легкой гримасой на лице, одарив молодых людей беглым взглядом.

Около дома деревья были тщательно пострижены, но чем дальше они удалялись вглубь, тем больше аллея напоминала дикий лес. Кроны почти смыкались над головами путников. Стоило миновать ворота и стремительный водоворот аппорации, ставший уже привычным, переместил их на узкую деревенскую улочку.

Профессор, неторопливо оглядевшись, направился в сторону самого дальнего домика. Он первым вошел в ветхую развалюху, не рухнувшую до сих пор только каким-то чудом.

Внутри пахло плесенью и пылью.

– Осторожней, – шепотом предупредил Драко, поддерживая Софию за руку, когда они поднимались по лестнице на второй этаж, – перила сломаны, ступеньки сгнили к Мерлиновой бороде ещё в прошлом веке.

Поднявшись, они уперлись в потемневшую, покорёженную от времени дверь. София нехотя наклонилась к ручке в форме змеи.

– Откройся, – прошипела она на змееязе.

За дверью обнаружилось помещение небольших размеров с низеньким потолком. На круглом столе угадывались очертания предмета.

– Люмос!

Свет выхватил из полумглы деревянную шкатулку, изрядно пощелканную короедом. Не в силах противиться охватившему её любопытству, София осторожно потянула за крышку. Та легко поддалась, открывая взгляду удивительную по своей красоте вещь – изящную диадему с огромным камнем, скрепляющим между собой два резных золотых лепестка. София не особо разбиралась в драгоценностях, но, кажется, это был сапфир.

– Астория! – зашипел Снейп за дверью. – Живее! Чего ты там копаешься?

-Уже иду! – поспешила София захлопнуть крышку

Им почти удалось спуститься с лестницы, как Снейп вдруг замер. Теперь и София расслышала в глубине дома шаги и тихое перешёптывание.

– Есть другой выход? – беззвучно, одними губами, спросил Малфой у учителя.

Снейп отрицательно мотнул головой.

В напряженной тишине пролетело несколько мучительных секунд. А потом у лестницы выросла хрупкая фигура хорошенькой девушки с розовыми волосами.

Когда её палочка почти уперлась Снейпу в грудь, на лице незнакомки отразилась растерянность:

– Ты?!... – сорвалось с её губ. – Рем!...

– Ступефай! – выкрикнула София.

Яркая вспышка промелькнула перед глазами, сбивая девушку с розовыми волосами с ног.

– Мерлинову мать! – сорвалось с губ Малфоя.

Мир превратился в ускоренную кинопленку, в которой кадры сопровождались громкими криками, топотом, вспышками проклятий. Снейп сгреб их с Драко в охапку и выкинул за дверь, прикрывая собственным телом.

– Бегите!

– Но... – пытался возразить Драко.

Возражения выслушивать было некому. Снейп уже отбивался от худого, невысокого мужчины с пепельными волосами. Уйти им тоже не удалось – длинноволосый рыжий красавец налетел на Софию и Драко, словно ураган.

Мафлой, отбивая удары, старался держаться так, чтобы девушка всё время оставалась у него за спиной.

– Ну же, Уизли! – язвил он. – Ты промахиваешься только от злости, остынь... Как у тебя глаза горят! Аж покраснели вон! Тёмный Лорд увидел бы – обзавидовался! Охладись, Билли – Аква Эрукта!

Лающий смех, характерный, кажется, для всех Блэков, заставлял мокрого рыжего соперника нападать с ещё большим энтузиазмом.

– Ты, жалкая тварь, убившая Дамблдора! – рычал Билл, осыпая их проклятьями, которые Драко едва успевал парировать – Я прикончу тебя, Малфой! Сейчас тебе не выкрутиться, пользуясь хвалеными связями и грязными деньжонками паршивого папеньки!

– Я выкручусь благодаря тому, что в поединке один Малфой стоит семерых Уизелов, нищеброд.

– Депульсо! – взвыл рыжий.

– Протего! – парировал блондин.

– Ступефай!!!

Билл рухнул.

– Уходим, – скомандовал Снейп, уже успевший расправиться со своим противником. – Через минуту здесь будет весь Орден.

Они вновь стояли перед кованными железными вратами, отделяющими поместье Малфоев от остального мира. Железо при их появлении начало искажаться, преображаясь в страшное клыкастое лицо.

От неожиданности София ойкнула.

– Обычная охранная магия, мисс Гринграсс, – презрительно сощурился блондин. – В первый видите?

– Сообщите вашу цель, – механическим голосом робота потребовала железяка.

– Иди в задницу, – порекомендовал Малфой.

Под его руками, повинуясь фамильной магии прутья послушно разошлись в сторону.

– Успеем к ужину, – довольно подмигнул блондин.

Волдеморт при их появлении улыбнулся самой своей зловещей, замораживающей кровь, улыбкой.

– Даже быстрее, чем я ожидал. Идите те же к столу, друзья мои, – милостиво пригласил он.

Люциус вежливо отодвинул стул перед Софией, умудряясь при этом отвесить элегантный полупоклон.

– Благодарю, – устроилась девушка на галантно пододвинутом стуле.

– Всё прошло хорошо? – поинтересовался Темный Лорд.

– Более или менее, милорд, – ответил Снейп. – Без стычки с аврорами, конечно, не обошлось...

Задумчиво повертев вилку в пальцах, Темный Лорд положил её рядом со своей тарелкой:

– Получается, кто-то осведомил Орден о вашем приходе?

София невольно задержала взгляд на лице слизеринского декана, но почувствовав, что Драко наблюдает за ними обоими, поспешила опустить ресницы.

– Северус, – протянул Темный Лорд, – как ты думаешь, могли ли авроры обнаружить вас случайно?

– Скорее всего, за домом следили и наложили на него сигнальные чары, сработавшие при нашем появлении.

– Возможно, – задумчиво потерев подбородок, кивнул Волдеморт.

После ужина УпСы разбрелись, оставив племянницу с дядюшкой наедине. София, выудив шкатулку с диадемой из кармана, вернула той нормальный объем и, толкнув по столу, отправила прямиком в раскрытые дядюшкины ладони.

– Симпатичная диадема, – поделалась она наблюдениями.

– Тебе она не пойдёт, – пожал плечами Волдеморт. – Благодарю за услугу. Ступай, отдохни.

Давно стемнело.

В воздухе разливался запах жасмина. Блеснула дальняя зарница, пока ещё не сопровождаемая раскатами грома. Порывом ветра раздувало белые занавески на открытых окнах, напоминая о саванах мертвецов. Атмосфера вселяла тревогу. Слабое шевеление в конце коридора заставило искрить напряженные нервы – София поспешно юркнула за одну из многочисленных статуй, прислушиваясь к приближающимся шагам и стараясь унять биение сердца.

Кто-то шел по длинной галерее.

Гигантская густая тень скользнула ночному гуляке наперерез. Голубоватая бледная короткая вспышка подбросила тело в воздух; послышался глухой стук падения.

– Фенрир?! – узнала София голос Драко. – Что за...?!

– Мой сладкий голубок, я тебя давно поджидаю! В прошлый раз нам наглым образом помешали. По твоей вине, щенок! Не стоит быть таким несговорчивым...

София крепче сжала палочку в повлажневшей ладони.

Малфой дергался, стоя на четвереньках, пытаясь оторвать руки от пола. У него ничего не выходило. В другой ситуации это выглядело бы забавным.

Сивый, опустился на колени обнимая парня.

– Убери руки, пес! зарычал Драко. – Я тебе слова даю, мерзкая зверюга, сделаешь это – крупно пожалеешь!

– Наш голубок никак рычать пытается? – хохотнул Сивый.

– У меня руки не навсегда приклеились к полу!

– Я, пожалуй, рискну, – глумливо донеслось в ответ. – Ты слишком нравишься мне, чтобы так легко от тебя отказываться. Я все равно тебя отымею, высокомерный маленький ублю...

– Ступе... – начала, было, София, но оборотень успел среагировать быстрей:

– Экспелеармус!

Палочка вылетела у Софии из рук.

– Гринграсс! – в голосе блондина слышалась такая ярость, которой Сивый с его стороны не удостоился.

– Так, так, так... Смотрите-ка, кто тут у нас? – хмыкнул Сивый. – Маленькая грязнокровочка. Баба за тебя вступилась, мой сладкий? Может быть, мне и её заодно...

– Что ты развоевался, оборотень, – процедила София. – Кем ты себя вообразил? Половым гигантом?

Фенрир набросился внезапно. София не ожидала такой реакции и скорости. С обнаженных желтых клыков Сивого текла вязкая слюна; глаза его закатывались, он рычал, словно обезумев. И, хотя София твердо верила в авторитет дяди и в свою неприкосновенность, на мгновение ей показалось, что её сейчас сожрут.

И тут Фенрира начала крючить. Кости с сухим хрустом выворачивались из суставов, тело билось в конвульсиях. Дико подвывая, вертясь, будто в брейк-дансе, Сивый катался по полу, скрипел зубами, царапал руками, наполовину трансформировавшимися в звериные лапы, отменный Малфоевский паркет.

София отползла в сторону, Драко подхватив её под руку, помог подняться.

Где-то внизу хлопали двери. Факелы вспыхивают сами собой, ярко освещая отвратительную картину. С одной стороны спешили Люциус и Снейп; с другой – сам Волдеморт.

– Что происходит? – осведомился Темный Лорд, с любопытством ученого разглядывая корчившегося оборотня.

– По-моему, он застрял в промежуточной стадии, милорд, – пожимая плечами, прокомментировал Снейп, брезгливо подбирая полы мантии. Брызги крови, обрывки шерсти и какой-то жидкости, похожей на лимфу, запачкали пол вокруг.

– Что за проклятие вы применили? – осведомился Волдеморт у Драко.

– Мы не применяли проклятий, – поспешила заверить София. – Фенрир напал на меня, отнял палочку, и я...я испугалась, а потом... с ним случилось это.

– Мило! Кто попытается это прекратить?

-С вашего позволения, милорд? выступил вперед Снейп. – Финита инкантатум.

Мертвому припарки. Как колбасило беднягу, так и продолжало.

– София, надо что-то с этим делать, – покачал головой Темный Лорд. Или убей его или сними проклятие.

– Паркет мне влетел в галлеоны, – сокрушенно вздохнул Люциус.

– Финита Инкантатум, – подобрав с пола свою палочку, произнесла София, всерьёз опасаясь, что заклинание не подействует.

Но крик смолк.

Лежа на спине, Фенрир Сивый смотрел на потолок, тяжело дыша и вывалив язык, застрявший между зубами.

К этому моменту в коридор уже сбежались почти все УпСы, находящиеся в поместье.

– Спектакль окончен, – зло процедил Волдеморт. – Фенрир, хватит валяться, – поддел он его носком сапога. – Не могла же тебя девчонка всерьёз отделать? Вставай, будь мужчиной.

Раздавались подобострастные смешки.

Фенрир медленно встал. Его изрядно пошатывало.

– Милорд, я...

– Позволил себе слишком много? Увы! Вынужден засвидетельствовать: ты забылся.

– Я...

– Долго был мне полезен? Не отрицаю. Но в очередной раз доказал, что ты всего-навсего лютый зверь и среди людей, Сивый, тебе не место. Можешь переночевать здесь сегодня в последний раз. Завтра чтобы духу твоего здесь не было.

– Милорд!

Темный Лорд более не проронив ни слова, удалился.

– Вы в порядке, мисс Гринграсс? – с фальшивой учтивостью поинтересовался Люциус. – Как ты, Драко?

Блондин посмотрел на отца тяжелым взглядом:

– Право, отец, не стоит обращать внимания на всякие мелочи. Особенно теперь, когда у вас поводов для беспокойства больше, чем достаточно, – с сарказмом ответил Драко, откидывая с глаз упавшие пряди волос. – С вашего позволения, – отвесив шутовской поклон, юноша направился к себе.

– Мистер Малфой! – повысил голос Люциус. – Мне представляется, что я не давал вам разрешение удалиться!

На узком высокомерном лице застыло выражение холодной ярости.

***

Укладываясь в постель, София думала о том, что Драко мог бы поблагодарить её. Хотя, учитывая обстоятельства, может, даже и к лучшему, что тема не получила должного развития.

То, что она сумела одолеть оборотня, странным образом грело душу.

И совесть её нисколечко не мучила.

Вот ещё!

Глава 7

Мракс или Гринграсс?

Лёжа под раскидистым платаном, София наблюдала за тем, как сквозь клочья тяжелых туч пробивается солнце. Капли утренней росы вспыхивали под его лучами словно бриллианты, и лужайка преображалась, начиная светиться всеми цветами радуги.

Возвращаться в дом не хотелось. Там у УпСов ведутся интриги и собрания, строятся планы, тёмные и скучные. Волдеморт, как обычно, сидит на возвышение, в своём кресле с высокой спинкой, рядом Белла и Люциус. Сторожат, словно цепные псы.

Но идти всё равно пришлось. Куда ж денешься?

– Друзья мои, пришло время решительных действий, – заявил Тёмный Лорд, как только собрание оказалось в сборе. – В свое время я допустил огромную ошибку желая соперничать с Министерством. Теперь у меня другой план – мы будем сотрудничать. Обстановка в магической Британии сейчас весьма нестабильная, и нам совершенно ни к чему раскачивать без того готовую дать течь лодку. Скажу откровенно, я не заинтересован в смене власти – я заинтересован в смене её курса. Наша цель с вами, как законопослушных граждан, – Тёмный Лорд изогнул губы в ухмылке, – не допустить смуты, не говоря уже о гражданской войне.

Со смертью Дамблдора многое упрощается. Практически обезглавленное сопротивление легко уничтожить. И попрошу хорошенько запомнить, что Министерству очень даже нравятся наши с вами цели – оно всего лишь не одобряет избранные нами методы, с которыми официальной власти всё же придётся смириться, ибо к полномасштабной войне с нами она не готова.

За текущий год многого удалось достичь. Мы способствовали проведению финансовой реформы, разобрались с врагами на континенте, подготовили почву к образовательной реформе, способной вывести обучение в Хогвартсе на новый уровень. Конечно, массовая истерия, продиктованная страхом перед неизвестностью, имеет место быть; конечно, потребуется время, чтобы сознание большинства изменилось в нужную нам сторону. Но всё же, я уверен, в свой час волшебники поймут: мы не угрожаем магическому сообществу – мы укрепляем его.

– А что насчет Поттера, милорд? – подал голос Рудольфус.

– А что – Поттер? Поттер всего лишь знамя. Нужно не столько уничтожить мальчишку, сколько развеять миф. При желании и правильном подходе, может быть, даже удастся склонить его к сотрудничеству.

– Поттер упрямец, – процедил Люциус Малфой. – Я знаю об этом не понаслышке, милорд. Он может не согласиться.

– Я тоже не лыком шит, как говорили в стародавние времена далеко отсюда. Вам хорошо известно, что смерть Лили Поттер обеспечила парню защиту. Диву даешься, как много магии оказалось в этой пигалице...

София украдкой покосилось на Снейпа. Лицо профессора оставалось бесстрастным.

– Защита Эванс, иссякнет, как только мальчишке исполнится семнадцать. И тогда... – продолжал Темный Лорд.

– Тогда мы спокойно сможем найти его местонахождение? – с энтузиазмом догадался Яксли, но сник под саркастичным взглядом.

– Полагаю, Орденоносцы знают об этом не хуже нас, а значит, предпримут ответные шаги по обеспечению безопасности своего драгоценного Поттера. Уверен, что все эти годы Дамблдор прятал его среди магглов, у родственников Эванс. Но даже если бы мы и сумели его отыскать, в доме кровников к мальчишке не подобраться. После совершеннолетия авроры постараются переправить его в более безопасное, с их точки зрения, место. Снейп, поручаю вам разузнать, откуда, куда и как.

– Почему именно Снейп? – не поднимая глаз и почти не разжимая губ, поинтересовался младший Лейстрейндж.

– Полагаю, вы разрешите не терять времени на пустые объяснения?

– Простите, милорд.

– Кого возьмете в напарники, Северус? – полюбопытствовал Волдеморт.

– Яксли.

– Теперь что касается дел с Министерством? Не следует бросать наметившееся тесное сотрудничество, пусть и с такими, не слишком-то на первый взгляд, яркими личностями, как мистер Тикнесс. Думаю, не помешает внедрить еще несколько наших верных людей в окружение Скримжера.

– Не проще ли министра попросту устранить? – поднял голову Мальсибер.

Волдеморт посмотрел на него с неприкрытым сожалением.

– Устранить, говоришь? – шелковым голосом проворковал Темный Лорд. – Ты вообще меня слушал? Я битых полчаса распинаюсь о необходимости дипломатии, а он «устранить». Скорбен умом? Или давно под Круциатусом не валялся? Да, последнее на сегодня – мне нужна Чарити Бербэйдж. Драко, поручаю это тебе. На сегодня всё.

Когда Малфой догнал Софию на улице, в руках у него было две метлы:

– Полетаем, Гринграсс?

– Решил взять меня в компанию? С чего бы это?

– Ну, с тобой интересней, чем без тебя, – пожал он плечами. – К тому же мне надоело выслушивать упрёки отца в том, что я слишком мало уделяю внимания невесте...

– Думаю, когда-нибудь тебе удастся найти настоящую Асторию Гринграсс, вот тогда и осчастливишь её своим вниманием.

– Отказываешься, значит? Хотя и вправду, наверное, не стоит. «Всполох» не для «чайников», как говорят у магглов.

– От «Всполоха» не смогу отказаться даже я.

– Тогда летим в сторону холма, наперегонки. На счет три. Раз. Два. Три!

Малфой пестрым вихрем понёсся вперед, не угонишься, как не старайся. Ветер растрепал волосы, поток воздуха заполнил ноздри, щеки немели от бешеной скорости.

Сделав петлю, Драко наклонился к метле Софии, хватаясь за древко. Метла вильнула, брыкаясь, как обиженная лошадь.

София завизжала:

– Перестань!

Он смеялся, прижимаясь коленом к её колену.

– Не смешно! – продолжала паниковать девушка. – Прекрати!

Хохоча, как сумасшедший, Драко всё сильнее накренял метлу. Они торпедой устремились к земле.

– Драко! – орала София в ужасе, но звук её голоса захлебывался порывом воздуха. – Мы разобьёмся!

Земля стремительно приближалась.

Вместо того, чтобы попытаться выровнять метлу, девушка вцепилась в неё обеими руками и зажмурилась. В последний момент Малфой сделал рывок и они застыли в нескольких сантиметрах от земли.

София соскочила с метлы, с трудом удерживаясь от желания вцепиться ногтями в физиономию Хорьку.

– Не больно-то ты сильна в полётах. Маггловское воспитание есть маггловское воспитание.

– Да пошёл ты!

– Твоя любимая фраза? Да куда ты несёшься? Постой! Мы так и не поговорили.

– Что ты намерен сказать? – круто развернулась София. – Никак, хочешь поблагодарить за то, что я вчера спасла твою задницу?

– Ни в коем случае. Но раз уж об этом зашла речь, тебе не следовало ввязываться в наши отношения с Грейбэком.

– Прошу прощения. Мне-то в темноте показалось, что волчья страсть безответна. Должно быть, я ошиблась!

На мгновение София подумала, что её сейчас ударят. Но Драко сдержался.

– Я предпочел бы разобраться сам! – сжав кулаки, процедил он сквозь зубы. – Это не тот случай, когда жаждешь получить в свидетели хорошенькую девицу.

– Я понимаю...

– Ни черта ты не понимаешь! – с обжигающей душу яростью прорычал Драко. – Что ты можешь понять? Это ведь не тебя Тёмный Лорд подкладывал под волосатого ублюдка в течение года! И как это мило, мерлинову мать, – рассмеялся Малфой без малейшего намёка на веселье, – что моё порочное прошлое не осталось тайной для будущей супруги.

– Ты же понимаешь, что наша помолвка просто дешевый фарс. Я не Астория Гринграсс. Так что данные от её лица клятвы недействительны.

– Тогда тебе придётся поклясться ещё раз! На этот раз, произнеся правильные имена. София Мракс, даже думать забудь о попытке играть в подобные игры с Сама-Знаешь-Кем, иначе на собственной шкуре испытаешь, какую цену платят Тёмному Лорду неугодные. Ну, ладно, – вздохнул Драко, – хочешь, я предложу тебе руку и сердце по всем правилам классического романтизма? Даже на колени встану для убедительности! Может, после этого тебе станет немножечко легче?

– Нет.

– «Нет, не станет» или «Нет, я не выйду за тебя замуж, Малфой»?

– Нет, я не выйду за тебя замуж, Малфой.

– Это почему же?

– Потому что мы нелюбим друг друга и в нашем браке нет никакого смысла.

– Какая, к Мерлиновой бороде, любовь? – закатил глаза Драко. – Для любви на свете существуют бордели, а брак это гораздо серьёзнее. Брак есть совпадение интересов, это взаимовыгодный союз. А уж если пришла охота говорить о смысле, то могу только сказать, что быть вместе нам с тобой гораздо выгоднее, чем быть порозень.

– Знаешь что, Малфой? Иди ты лесом со своими предложениями. И ещё – у тебя весьма странные понятия о классическом романтизме.

Во время перебранки молодые люди, шипя, словно две змеи, приближались друг к другу. Худая и мускулистая грудь Малфоя часто вздымалась. Взгляд Софии упёрся в выступающие ключицы.

– Ты просто дешевый позер, – тряхнула головой София, чтобы прогнать странное головокружение, которое от этого только усилилось.

– Уверена? Может быть, делом тебя удастся убедить лучше, чем словами?

Его ладонь крепко легла на затылок девушке, вторая рука обвилась вокруг талии с такой силой, словно хотела переломить пополам. Губы, жесткие, жалящие, неистовые впились в губы.

Мир качнулся, и София осознала, что лежит на земле, чувствуя на себе тяжесть мужского тела, его гневные, сминающие прикосновения. Она пыталась выскользнуть из объятий, одновременно терзающих и дарящих ранее неведомое блаженство. Она отбивалась от его рук, чтобы в следующее мгновение самой припасть к нему в изнеможении, покрывая поцелуями каждый сантиметр мускулистого тела; наслаждаясь его судорожными, приглушенными вздохами-всхлипами, словно аккордами, стройно звучащими под умелыми пальцами пианиста. Ей нравился перламутровый блеск его кожи в солнечных лучах, идеальные очертания скул, закушенные губы, тень от густых ресниц. Нравился платиновый жемчужный оттенок волос.

А потом она забыла, что именно ей в нем нравилось или не нравилось. Выгибаясь, точно бесстыжая кошка, София принимала в себя беспощадный шквал его жадной страсти.

Цеплялась за Драко точно лиана. Или репейник.

И казалось, небо вот-вот рухнет...

***

Но небо не рухнуло. Оно разошлось мягкой волной, найдя отклик в каждой клеточке тела Софии.

***

Дурман стремительно уходил, как вода во время отлива. Реальность во всей неприглядности встала без прикрас.

На серое небо наползали тучи. Трава колола ладони. Земля была холодной и влажной.

Дыхание любовников перестало сбиваться. Малфой деловито оправил на себе одежду. Мазнув по Софии взглядом, откинул мягкие завитки непослушных волос с лица.

– Моё предложение остаётся в силе. Подумай, пока есть время.

София чувствовала себя опустошенной. Она была словно шарик, в который шалун ткнул иголкой, и воздух стремительно вышел, оставив жалкий порванный цветной лоскуток.

Она безучастно наблюдала, как Малфой идёт к своей метле, на ходу сминая пальцами длинную траву, напоминающую пшеницу. Черный силуэт юноши в развевающейся мантии четко выделялся на фоне серого неба.

Ловко оседлав метлу, Малфой процедил:

– Тебе придётся додумывать в вертикальном положении, дорогуша. Без меня дороги назад не найти. Поместье зачарованно.

Волдеморт прав, Драко Малфой редкостное дрянцо.

Будь он проклят!

Глава 8

Авада Кедавра

Утром, не успев ещё окончательно очнуться ото сна, София встретилась взглядом с серыми глазами стального оттенка – Люциус Малфой почтил её спальню присутствием. Честь или святотатство, – вот вопрос?

Несмотря на ранний час, хозяин Малфой-мэнора был, как всегда, безупречен: ворот белой рубашки под робой жестко огибал шею, волосы идеально зачесаны, осанка и жесты полны величия. Лишь чрезмерная бледность да обозначившаяся вокруг глаз сеточка морщин выдавали усталость и напряжение, в которых приходилось жить этому человеку последнее время.

– Доброе утро, мисс Гринграсс. Как вы себя чувствуете? Надеюсь, под этой крышей вам хорошо спиться?

– Просто отлично, – скрестила София руки на груди, меряя утреннего визитера взглядом в ожидании дальнейшего развития беседы.

В том, что развитие будет, она не сомневалась. Малфои просто так не приходят. Но Люциус просто смотрел и молчал. Прискучив игрой в гляделки, София скинула с себя одеяло и опустила ноги на пол.

– Что вы собираетесь делать? – любезно поинтересовался Люциус.

– Оденусь и пойду завтракать с дядей. Как всегда.

– Должен вас предупредить, господин сильно не в духе.

– Я не спрашивала вашего мнения, лорд Малфой. Впрочем, как и совета, – холодно произнесла София.

Отец Драко не вызывал в ней ни симпатии, ни уважения. Она не видела смысла в диалоге и хотела лишь одного – чтобы он поскорей убрался.

– Не спрашивали, – кивнул Малфой-старший. – Хотя, может быть, и следовало бы. Так уж получается, что все ваши опрометчивые поступки дорого обходятся моему сыну.

– А я имею наглость полагать, что вашему сыну дорого обходится родство с вами, а также его личная глупость, избалованность и несдержанность.

Мистер Малфой спесиво вскинул голову, раздув длинные ноздри. Холодный металлический взгляд сделался совсем ледяным. Но, усмирив вспышку гнева, он заговорил примирительным тоном. Голос его был мягок, как шёлк:

– Мисс Гринграсс, давайте расставим точки на i? Скажу вам прямо, на данный момент для меня очень важно заручиться, если не вашей симпатией, так хотя бы терпимостью. Я вчера разговаривал с сыном... – мистер Малфой пожевал губами, словно подбирая слова. – Драко оскорбил вас. Он действительно бывает неоправданно... резок.

София зло засмеялась:

– Это теперь так называется?

– Какую компенсацию вы готовы принять, чтобы предать забвению этот инцидент?

София, обняв себя за плечи, внимательно смотрела на «скользкого друга», пытаясь понять, к чему тот клонит. Ноги стыли на паркетном полу под залетающими сквозняками.

– Что способно смягчить ваш гнев? – вкрадчиво вопрошал Люциус, склоняя голову и будто гипнотизируя Софию взглядом. – Деньги? Удовольствия? Месть? Я приму любые ваши условия и пойду на всё.

– Что конкретно вы имеете в виду, мистер Малфой? Какую месть и какие удовольствия мне предлагаете? – уточнила София.

– Мисс Мракс, я, конечно, не Тёмный Лорд, но смею вам уверить, сильный маг. Во мне три четверти крови вейл. Я могу очень многое: заговоры на удачу, богатство, успех у противоположного пола – вы получите их оптом или в розницу. Если же вы, как и Темный Лорд, получаете удовольствие от созерцания чужих страданий, я готов...

– Прекратите! – София почувствовала, как запылали её щеки. – Да за кого вы меня принимаете?! Или в вашем высшем магическом обществе считается нормальным предлагать подобные садо-мазохисткие игры?!

– Я не хотел вас обидеть, – мистер Малфой отступил на шаг. – Простите меня. Но подумайте вот о чем: прячась за спиной нашего всесильного покровителя, вы легко можете чувствовать себя в безопасности. Это правильно. Но у вас есть родители, а волк Грейбэк на вас в большой обиде.

– Грейбэк не отважится причинить вред моим родителям! Он не посмеет!...

– Вы унизили его, лишили расположения обожаемого господина, – сощурился Малфой, – боюсь, он доведён до крайности. – Лорд Малфой наклонился вперёд, леденя насмешливым взглядом, полным снисходительности. – Советую подумать так же над тем, что Тёмному Лорду нужны лично вы, а до ваших родителей ему дела нет. Ваша мать, если не ошибаюсь, сквиб? – Он склонился к самому уху Софии и зашептал интимным шепотом. – Вы, наверное, никогда не слышали о нападении оборотней на людей? Изуродованные тела так легко спрятать среди...да хотя бы тех же жертв автомобильных катастроф!

– Прекратите! – отшатнулась София.

– Как прикажите, – покорно склонил голову Люциус, отступая.

София вскочила с кровати и принялась изображать из себя паровозик, мечась из одного угла комнаты в другой.

– Зачем вы мне это говорите?! Чего вы добиваетесь?!

– Я хочу убедиться, что помолвка между вами и моим сыном заключена по всем правилам, в обмен я обеспечу безопасность ваших родителей. Я дам вам Нерушимую Клятву, если потребуется, лично обеспечить эту безопасность...

– Да не дам я вам никаких обещаний! Скорее уж ад заледенеет, чем я соглашусь на это безумие ещё раз. С меня довольно унижений!

– Унижений?! – София видела, как сжимаются и разжимаются кулаки собеседника. – Унижений! Да вы только пригубили бокал, который каждый из нас осушил почти до дна. Не понимаю, – смягчил тон господин Малфой, хотя один он знал, чего ему стоило взять себя в руки, – не понимаю, почему вы противитесь? Драко вам не безразличен, какого же черта вы отказываетесь выйти за него замуж?! – рявкнул Люциус. – Послушайте! – грубо схватил он девушку за руку и развернул к себе, словно взглядом стараясь подавить её волю. – Сейчас не до нелепых капризов. Отказываясь от моего сына, вы подписываете ему смертный приговор. Подумайте, готовы ли вы принять на совесть подобный груз? Ваш дядя, точно паук, сплёл крепкую паутину, из которой в одиночку никому не выбраться: не мне, не моей жене, не сыну. Рискну предположить, вы в этом списке не исключение. Нужно держаться вместе, София. Этот союз нужен всем.

***

Спустя четверть часа София присоединилась к общему собранию внизу. Напротив огромного, обложенного мрамором камина, прямо над полированным столом медленно вращалась подвешенная на невидимых веревках вверх ногами женщина.

– Значит, вы готовы поручиться головой за то, что Орден планирует перевести Гарри Поттера в следующую субботу? – как ни в чём небывало вопрошал Волдеморт.

София, усаживаясь на указанное место, встретилась глазами с Хорьком. Блондин выглядел почти как всегда, разве был бледнее обычного.

– Милорд, – отвечал Лорду Снейп, – я слышал кое-что другое. Аврор Долиш утверждал, что мальчишку никуда не повезут до тридцатого, пока ему не исполнится семнадцать. Долиш так же уверен, что весь Отдел Авроров соберут, чтобы...

– Ты в курсе, где они намерены его спрятать? – резким голосом вопросил Волдеморт.

– В доме одного из членов Ордена, скорее всего у Артура Уизли. Но я не уверен, вслух это не озвучивалось. На место наложили всю возможную защиту, милорд. Думаю, взять его не получится, если только Министерство не сдастся до следующей субботы, – пожал плечами зельевар, жестом подчеркивая абсурдность данного предположения.

Волдеморт повернулся к Яклси:

– Ну? Что скажешь? – задумчиво барабанил он пальцами по полированной столешнице. – Сдастся ли Министерство к следующей субботе?

– Мой господин, – выпрямился Яксли, – у меня хорошие новости. Хоть и не без труда, но удалось наложить Империус на Пиуса Тикнесса. Как вы знаете, у него налажены контакты с другими высокопоставленными лицами...

Белла бросила вопрошающий взгляд на господина, будто проверяя, доволен ли он. Снейп и оба Малфоя сидели, опустив глаза.

– Хорошее начало, – кивнул Волдеморт. – Но Тикнесс всего лишь один человек, как бы высокопоставлен и влиятелен он не был. Сомневаюсь, что Министерство станет моим до следующей субботы. Скримджер должен быть окружен нашими людьми; только тогда, и ни минутой раньше, можно будет начинать действовать. Пока же вернёмся к нашей миссии. Выходит следующее. Мы не можем тронуть мальчишку на том месте, где он сейчас находится, потому что с магией крови даже демоны не всегда берутся сладить. Не можем взять его на месте нового пребывания, потому что охранные заклинания не обойти, пока Министрество не пало. Однако мальчишка нам нужен, хотя бы по той причине, что если нам удастся им завладеть, мы сильно деморализуем противника.

Пожиратели усердно закивали.

– Получается, что у нас есть только один шанс схватить Поттера? – подала голос Белла. – Во время путешествия?

– Здесь у нас есть преимущества, господин, – угодливо подхватил Яксли. – Большинство людей из Отдела Магического Транспорта на нашей стороне. Как только Поттер аппарирует или использует каминную сеть, мы...

– Он не сделает ни того, ни другого, – заявил Снейп с уверенностью. – Орден прекрасно осведомлен, что в Министерстве преданных вам людей куда больше, чем преданных идеям Дамблдора. Следовательно, они не доверяют ничему, что может быть отслежено и использовано против них.

Волдеморт посмотрел на крутящееся над столом тело.

– Я позабочусь о мальчонке сам. Поттер жив благодаря моим промахам, а не благодаря собственным успехам, талантам или усилиям, не забывайте об этом. Но на этот раз осечки быть не должно.

Оглушительный, истошный вопль, наполненный болью и страданием, исходящий откуда-то снизу, заставил большинство УпСов подскочить на месте.

– Что это такое? – в ужасе прошептала София, порываясь вскочить. Рука Драко накрыла её руку горячей ладонью, удерживая на месте.

– Тише! – зашептал он.– С ума сошла? Не привлекай внимания.

– Но!...

Злой взгляд Нарциссы заставил её заткнуться.

– Что происходит? – озвучил вслух её вопрос Мальсибер. – Кто это только что так кричал?

– Оливандер, – Волдеморт, как обычно, не повышал голоса. – С недавнего времени он мой гость. От него я узнал одну простую истину: если я хочу одержать вверх над Поттером, мне понадобится палочка одного из вас.

София поразилась ужасу, почти шоку, отразившемуся на лицах окружающих её людей, будто Темный Лорд сделал заявление о том, что ему потребуются их руки, ноги и селезёнки-печенки впридачу.

– Люциус?

Лорд Малфой поднял глаза. Возможно, неровный свет был причиной тому, что его лицо снова походило на экзотическую хищную птицу. Глаза запали и потемнели, сделавшись почти черными.

– Мой Лорд?

– Я хочу твою палочку. Палочку, Люциус, – продолжал Темный Лорд. – Я требую твою палочку.

София заметила, как невозмутимая с виду миссис Малфой, схватила тонкие пальцы мужа и сжала их. Тот откликнулся едва уловимым пожатием. А затем быстрым движением, будто приняв мучительное решение, протянул свою палочку Волдеморту.

– Прекрасно! – удовлетворённо кивнул Водеморт. – Вот только не устаю удивляться, почему это Малфои выглядят такими кислыми? Сыночка не устроила моя племянница. Мамашу, видимо то, что я дал свободу тебе, Люциус? А вас, Люциус? Что не устраивает вас? – обернулся Лорд к хозяину Малфой-мэнора. – Не мое ли пребывание в вашем доме? Может быть, моё воскрешение? Или мое восхождение?

– Милорд, я...

– Поостерегитесь, мой скользкий друг, произносить лживые речи. Я неустанно слышу ваши мысли.

София не сразу поняла, что шипит не Лорд. Шипение раздавалось из-под стола. Через секунду огромная змея вползла по стулу Волдеморта и положила ему на плечо свою морду. Глаза с вертикальными щелями вместо зрачков неподвижно уставились в пустоту. Казалось, змея смотрит на всех сразу.

– Господин, – в голосе Беллы явственно проскальзывал страх. – Для всех нас честь приветствовать вас в этом доме. Для нас нет большего удовольствия!

– Приятно слышать, – склонив голову к плечу, с усмешкой проговорил Волдеморт. – Особенно от тебя, Белла. «Нет большего удовольствия», – повторил он, словно передразнивая самого себя. – Даже учитывая то радостное обстоятельство, которое, как я слышал, имело место в вашей семье на этой неделе?

Беллатрикс уставилась на него, явно не понимая, о чём речь:

– О чём вы, мой господин?

– О вашей с миссис Малфой единокровной племяннице, о Нимфадоре Тонкс. Кажется это она вышла замуж за оборотня Ремуса Люпина?

За столом раздался оглушительный хохот. Многие Пожиратели наклонялись вперед, обмениваясь многозначительными взглядами. Нагайна, которой весь этот гвалт пришелся не по сердцу, многозначительно и грозно зашипела.

– Моя собственная племянница оказалась для потомка Блэков неприемлемой, – продолжал Волдеморт. –Твой племянник воротит от неё нос и ведёт себя как полный поддонок. А вот оборотень пришёлся Блэкам ко двору. Что скажешь, Драко? Будешь нянчить волчат? Маленьких Фенриров?

Нарцисса, перехватив взгляд сына, едва заметно кивнула ему, тут же устремляя пустой, как у статуи, взгляд, на противоположную стену. С точно таким же выражением Люциус глядел перед собой на стол.

– Она нам не племянница! – прокричала Белла в отчаянии. – Мы с Нарциссой не видели нашу сестру с тех самых пор, как она вышла замуж за проклятого грязнокровку! Нимфадора не имеет никакого отношения к нашей семье. Ещё меньше, чем покойник Сириус!

– Многие из наших старейших семей испортились со временем, – сокрушённо покачал головой Волдеморт. – Нам нужно очиститься, чтобы остаться в добром здравии. Отрезать все лишнее. Ты сделаешь это для меня, Белла?

– Не сомневайтесь, Повелитель, – фанатично выкрикнула Белла.

– Мы уберем все то, что отравляет жизнь действительно чистокровных, – закончил Темный Лорд, взмахивая палочкой, полученной им от Люциуса, направляя её на фигуру, парящую над столом вниз головой.

– Узнаешь нашу гостью, Северус?

Все Пожиратели подняли глаза на пленницу, будто получив на то разрешение.

– Да, – кивнул Снейп.

– Для тех, кто ухитрился остаться не в курсе: у нас в гостях профессор маггловедения, Чарири Бербёдж, – представил Тёмный Лорд. – Ей показалось недостаточным забивать головы настоящих волшебников всякой ерундой. На прошлой неделе она решила переплюнуть Скитер и написала яростную статью в защиту грязнокровок. Вырождение чистокровных, по мнению профессора, это то, чего все не просто желают – жаждут. Она, так точно хочет, чтобы мы подружились с магглами. И наверняка не возражает против общения с оборотнями. Всё так, Чарити?

– Пожалуйста! Пожалуйста...! Я не сделала ничего плохого!

–– Да-да! Конечно. Ты бесполезна во всех отношениях. Мне просто скучно и я хочу капельку развлечься.

– Пожалуйста, Том! Мы ведь никогда не были врагами!

София, с щемящим чувством смотрела на то, как слезы женщины скатываются в волосы. Чарири Бербёдж давно успела оставить за плечами и юность, и молодость. Она не могла рассчитывать на то участие, которое невольно вызывает красота и неопытность, даже у самых черствых и закостенелых в грехах людей. Полное тело, измученное неправильным положением; лицо, искаженное ужасом, весь облик учительницы был непривлекателен и откровенно жалок.

– Ну, друзья? – насмешливо вопросил Волдеморт. – Кто готов разъяснить достопочтенной матроне ошибочность её взглядов? Люциус?

– У меня нет палочки, мой господин.

Тёмный Лорд дёрнул бровью:

– И, правда. Твоя палочка у меня. Что ж, я и начну. Круцио!

Истошный визг ударил по барабанным перепонкам. Тело, подвешенное в воздухе, дергалось, будто под током, пока не обвисло, утратив сознание.

– Слабачка! – брезгливо фыркнул Темный Лорд, сверкая красными глазами. – Ренервайт! Белла, твой черёд.

– Нет! Нет! Не надо! Северус, помогите мне! Помоги...! – закричала Чарити. – Нет!!!

Снейп наклонился вперёд, неожиданно заинтересовавшись разводами полировки.

Белла взмахнула палочкой, произнося проклятие невербально. Чарити беззвучно открывала и закрывала рот, но больше не слышалось ни звука. Новый взмах палочкой и глаза несчастной жертвы выпучились, как в американских мультиках. За столом раздался смех, скорее истеричный, чем веселый. Следующий замах и уши преподавателя маггловедения полетели на стол. Ноги жертвы удлинились и переплелись между собой. По всей видимости, процесс сопровождался острыми болезненными ощущениями.

София зажала обеими руками рот, чувствуя, что сейчас её вырвет.

– Рабастан? – вновь прозвучал насмешливый голос Темного Лорда.

– Финита Инкантатум, – произнёс молодой человек.

Захлёбываясь рыданиями, несчастная повалилась на стол и, видимо, пребывая в состоянии шока, поползла к краю.

– Империо! – произнёс младший Лейстрейндж.

Из глаз пожилой женщины исчезло выражение животного ужаса. Они стали пустыми, как у зомби.

– Поднимись, – ласковым голосом проговорил молодой человек.

Чарити повиновалась. Она стояла посреди стола, беспомощно хлопая подслеповатыми глазами, словно странная кукла.

– Давай, муглофилка, танцуй стриптиз.

Веселое жизнерадостное ржание потрясло своды столовой Малфой-мэнора, когда несчастная стала сбрасывать с себя скромные одежды, совершая непристойные телодвижения.

– Добавь огоньку, старая карга!

Женщина с ничего не выражающим, как у куклы, лицом, страстно извивалась, стягивая с давно утративших упругость ягодиц панталоны, явно не предназначенные для демонстрации широкой публике. По тонким ногам бежала сеть синих набрякших выступающих вен. Груди были похожие на вытянувшиеся мешочки.

– Давай! Давай! Ты уже, наверное, давно забыла, что такое секс, старая дура? Эй! Есть желающие ступить в эти райские кущи?

Непристойный смех, прозвучавший в ответ, снова сотряс стены.

– Извини, мугродолюбка. Желающих нет. Придется тебе воспользоваться вот этим...

София вскочила, потрясенная жуткой, омерзительной сценой. По ногам женщины текла кровь, она кричала от боли, насилуя самое себя массивным серебряным подсвечником.

Волдеморт смеялся вместе со всеми.

София заткнула уши, чтобы не слышать оглушительных криков жертвы. Ничего гаже она себе представить не могла. Унижение и боль, унижение и боль без конца, без сочувствия, без снисхождения. О, боже! Она раньше не понимала истинной сути зла.

– Драко? – обращается к нему Темный Лорд.

Только не это! Она не вынесет, если он сотворит нечто подобное.

– Я не могу...

–– Что?!

– Я не стану!

– Ты смеешь мне перечить? .

– Я не перечу. Я просто не могу! Я. Не. Могу!!!

– София?

София в ужасе взглянула на красноглазое чудовище.

– София, твоя очередь.

Профессор Бербёдж подняла на неё искаженное болью и ужасом лицо:

– Пожалуйста...! Пожалуйста...!

На мгновение мелькнуло в памяти лицо Дамблдора, до самого конца сумевшего сохранить человеческое достоинство.

– Пожалуйста, Северус! Пожалуйста...»

– Что ж? – пожал плечами Волдеморт. – Я так и думал. Яксли?

София не желала больше слышать криков обреченной на боль и унижение жертвы. Они не успокоятся, пока не замучают её до смерти, поэтому быстрый конец станет для жертвы милосердием.

– Авада Кедавра!

Зеленая вспышка пронеслась по зале, словно фейерверк, освещая каждый уголок. Чарити упала, глядя в потолок незрячими глазами. Тот скрипнул под её тяжестью.

Молчание повисло в зале. Снова все взгляды обернулись на Софию. Кто-то покашливал, словно прочищал горло.

А потом раздались хлопки. Это Волдеморт, ухмыляясь, аплодировал своей протеже:

– Браво! Испортила всем потеху, но зато освоила Смертельное Проклятие. Добро пожаловать в наши ряды, дитя моё!

Черные глаза Снейпа разглядывали девушку с пристальным вниманием. Но что стояло за этим взглядом – осуждение или одобрение?

– Кушать подано, Нагайна, – ухмыльнулся Волдеморт.

Глава 9

О вреде и пользе алкоголя

– Тёмный Лорд лично возглавил операцию по поимке Поттера, – оповестила Белла, стремительно влетая в комнату.

– А ты чего ожидала? – не поднимая глаз от толстого фолианта, вопросила миссис Малфой. – Что он останется сторожить тебя?

– Ничего подобного, – Белла подошла к окну и принялась тоскливо всматриваться, как гадалка в хрустальный шар. – Наш господин не из тех, кто остаётся в стороне, когда дело касается риска. За это я и люблю его!

– Слишком сильно любишь для замужней-то дамы.

– Что ты хочешь этим сказать?!

– Ничего. Молчание единственное, что у меня осталось.

Уставшая мерить шагами комнату Белла свернулась в кресле словно кошка, и в этот самый момент оконные створки распахнулись, впуская в комнату ледяные сквозняки. Над столом задребезжала люстра и под этот нехитрый аккомпанемент на ковре возвысилась фигура Люциуса Малфоя.

Воцарилось молчание.

Не требовалось дополнительных разъяснений – искаженное яростью лицо мужчины говорило о поражении.

– Наш Лорд?! – задавленно прохрипела миссис Лейстрейндж, хватаясь за горло – Он...?!

– В порядке! Он-то невредим, но многие из наших серьезно пострадали.

Нарцисса поднялась со стула и шагнула навстречу мужу, протянув ему ладони, которые Люциус крепко сжал в своих руках.

– Сначала всё шло строго по плану, – поведал он, – как только члены Ордена поднялись в воздух, мы взяли их в плотное кольцо. Лишь часть их людей была верхом на метлах, большинство для перелёта использовали тестралов. Даже зачарованный Сириусом мотоцикл пригодился, – Люциус невесело хмыкнул, – тот самый, с люлькой? Помнишь?

– Мне он всегда внушал зависть, – сверкнула лазами Белла. – Такой внушительный! Сириус классно на нём смотрелся!

– Теперь это рухлядь страшная, – поморщился Малфой. – Часть Орденоносцев были под Оборотным, Поттеров оказалось семеро. Мы сыпали Непростительными в надежде выяснить который настоящий. В результате один из наших парней разбился о стену, порожденную в воздухе фамильной магией Блэков. Представьте только, что именно в этой треклятой мотоциклетной коляске, так тебя впечатлившей, Белла, и сидел настоящей Поттер! А управлять мотоциклом доверили Хагриду!

– Скажи, что дебил-великан не угробил драгоценного Мальчика-Который-Выжил?! – засмеялась Белла.

Люциус оскалился:

– Куда великану решить задачку, с которой не справился сам Лорд? Хотя нельзя сказать, чтобы переросток не старался. Но Хагрид даже среди дураков займет второе место, – это же Хагрид! Во время схватки коляска оторвалась от мотоцикла, – не бледней так, Цисса, – всё закончилось хорошо. Даже слишком. Хагрид, успел выхватить Поттера ...

– Как же вы узнали, который из Поттеров настоящий? – поинтересовалась София.

– Да? – поддержала Белла. – Как?

– Он выкрикнул: «Экспеллиармус!». Тогда как любой другой на его месте прокричал бы, если не «Авада», так «Ступефай».

– Дальше! – вскричала Белла. – Рассказывай, что было дальше!

– Как только выяснили, кто настоящий Гарри, Господин напал на него...

– Мерлин! – вскричала побелевшая Белла.

– Брось, – холодно подняла бровь миссис Малфой. – Едва ли семнадцатилетний мальчишка представляет серьёзную опасность для Сама-Знаешь-Кого.

Люциус невозмутимо кивнул:

– Хозяин неоднократно повторял, что Поттер жив скорее благодаря его промахам, чем собственным заслугам. Вот и на этот раз палочка Поттера выкинула какой-то непонятный фиртель. А потом Орденоносцы достигли Защитной Зоны, и никто из нас уже ничего не мог поделать. Снейпу удалось ранить кого-то из бесчисленного племени Уизли. Рудольфус пытался уничтожить Тонкс, но нарвался на заклятие Орденоносцев.

Нарцисса бросила взгляд на Беллу. Вид у той был строгий и решительный.

– Что было дальше? – деловито вопросила она.

– Дальше самая хорошая новость. Лорду удалось убить Шизоглаза.

– Не может быть!? – улыбнулась Нарцисса.

– Темный Лорд ударил его заклятием прямо в лицо. Шизоглаз упал с метлы с высоты бог весть, сколько футов. Орденоносцы, окруженные нами со всех сторон, даже и не пытались его спасти.

– Отлично! – загоготала Белла своим хриплым голосом, напоминающим собачий лай. – Сначала Дамблдор, теперь Грюм! – захлопала она в ладоши.

– Это не изменит того факта, что мальчишка на свободе, – раздался как всегда тихий и всюду проникающий, голос.

Волдеморт зловещей черной кляксой вырос на пороге. За его спиной маячили УпСы.

– Люциус, когда ты оставишь дурную привычку покидать поле боя первым?

Пересекая большую комнату, Тёмный Лорд наполнял её грозовой атмосферой и шорохами черных одежд.

***

В Большом Зале устроили бурное пиршество по случаю гибели Шизоглаза Грюма. Стол, тот самый, на котором на днях скончалась Чарити Бербёдж, буквально ломился от яств.

София смогла заставить себя выпить лишь бокал вина, от которого голова сразу же закружилась, и все происходящее стало казаться расплывчатым, ненастоящим и не таким уж и отвратительным.

– Мои дорогие друзья, – раздался голос Волдеморта, и перешептывания стихли. – Сегодня палочка Поттера снова выкинула крайне неприятную неожиданность. Эйвери, приведите к нам из подземелья господина Оливандера. Мне потребуются его объяснения.

София с раздражением поняла, что сердце, по всей видимости, решило жить в горле. И помешать этому неприятному обстоятельству она не в силах.

Дверь распахнулась. Эйвери ввёл в зал под прицелом палочки тщедушного человека с лысым черепом, прикрытым по бокам легким пушком. Человечек беспрестанно щурился от яркого света и дрожал всем телом.

Оказавшись на середине зала, мужчины остановились, и Эйвери отступил, смешиваясь с остальными зрителями.

– Посмотри на меня, – потребовал Волдеморт у старика.

Тот несмело повиновался.

– В прошлый раз ты утверждал, что Поттеру удалось избежать смерти лишь благодаря родственной магии наших палочек, которые в какой-то степени сходны, как сестры-близнецы. Я правильно излагаю? – уточнил Реддл.

– Да, милорд, – дрожащим голосом ответил человек.

– Следуя твоим советам, я поменял палочку. Господин Малфой, – усмехнулся Темный Лорд, – любезно одолжил мне свою. Но Поттер сегодня снова ушел. И снова я, при всех моих познаниях, не могу объяснить причины. Помоги мне, старик.

– Я не знаю, господин...

Реддл поднялся из-за стола, выжидающе складывая руки на груди.

– Я, правда, не знаю, мой господин! Я не знаю! Не знаю! Не мучайте меня! Я всего лишь старый волшебник. Я не могу...

– Не можешь? – Волдеморт насмешливо кивнул. – Какая жалость, – произнёс он уже громче и злее. – Но, в таком случае, прости, ты мне больше не нужен...

– Нет! – вскричал человечек. – Нет, пожалуйста! – молитвенно сложил он трясущиеся руки перед собой. – Не надо, господин!

– Авада Кедавра, – разнёсся по зале скучающий голос Темного Лорда.

София схватила бокал вина и одним глотком осушила до дна, не почувствовав ни вкуса, ни запаха, ни хмеля.

Спустя два часа комната казалась не такой темной, а ситуация не такой уж безнадежной. Если подумать, даже забавной. Возня в «магической песочнице», в миниатюре отражала политику всего маггловского мира. А в центре этой причудливой паутины чудо-юдо с алыми глазами и без аленького цветочка, что можно подарить красавице. Да здесь и не место Аленушкам, в них нет нужды. Здесь царят Злые Мачехи и Страшные Ведьмы.

– Пожалуй, вам не стоит больше пить, – профессор Снейп ловко высвободил очередной бокал из пальцев Софии.

– Сэр? – наклонила она голову, с удивлением осознавая, что ворочать языком это, оказывается, совсем не такое простое занятие, как привыкла думать. – Вы так внимательны к своим ученикам...

– Есть более приятные способы умереть, чем алкогольная интоксикация.

– Лучше расскажите, когда грядет судьбоносный захват власти в Хогвартсе? Я слышала, вам, профессор, прочат директорское кресло?

– Захват Хогвартса грядет после судьбоносного захвата власти в Министерстве.

Пить дальше под придавливающим профессорским взглядом было невозможно.

– Мне, кажется, пора. Я не хочу разговаривать с вами, и слишком пьяна, чтобы это скрывать.

– С чего ж такая немилость, мисс Гринграсс?

– С того что вы трус и бессовестный мерта...мерзла...мерзававец! – удалось наконец выговорить нечто близкое к задуманному. – С одной стороны, вы кажетесь порядочным, человеком, сэр. Но порядочные люди не убивают друзей, не целуются со студентками, не позволяют насиловать студентов у себя на глазах и не взирают равнодушно на то, как убивают их коллег, скармливая змеям. Но, если это вас это успокоит, я о себе не лучшего мнения. Знаете, я всегда считала, что жизнь стоит любых усилий, но в последнее время все чаще сомневаюсь в этом. Иногда умереть, сохранив убеждения и совесть лучше, чем жить так, как живём здесь мы.

***

С того момента когда София столкнулась с Драко и Фенриром, коридор внушал ей страх. Впрочем, он и без дурных воспоминаний навевал мрачные настроения. Наверное, так и было задумано архитектором.

Дверь в комнату Драко оказалась приоткрытой. София толкнула её.

Малфой-младший в шелковой пижаме, в свете ночника кажущейся черной, сидел на кровати, в высокой груде подушек, с тяжелым фолиантом на коленях. Шея, лицо, руки и ступни выделялись ярким светящимся пятном. София не смогла удержаться от улыбки – постель была застелена черным атласом, в лучших традициях дамского романа.

– Астория? – поднял он голову.

В прозрачных студеных глазах плеснулось удивление.

Девушка неопределённо взмахнула рукой. Комната качнулась совсем чуть-чуть.

– Что за?... Ах, кажется, догадываюсь. В стельку пьяна?

– Не уверенна, что в стельку, – согласно кивнула девушка. – Но под определённым градусом – это точно.

– А ко мне зачем пожаловала?

– Сложно сказать. По наитию. Причин наносить визит, вроде как бы и нет? А повод, прости, придумать не успела.

– Ну, не стой в дверях,–– усмехнулся Драко. – Заходи, – взмахнул он рукой.

София нерешительно двинулась, осматривая меблировку. Тяжелый шкаф, на её взгляд, старомодный и в то же время роскошный, на гнутых раззолоченных ножках и с такими ж ручками, изображающими ощерившихся химер. Кровать, слава богу, без балдахина, но с высоким изголовьем и раззолоченными столбиками. Белый и роскошный, как Малфоевские павлины, ковёр.

Стену украшало холодное оружие: шпага с тонким легким эфесом, с рукояткой из серебра, то ли потемневшего от времени, то ли специально подкрашенной под старину, но без драгоценных каменьев, столь любезных сердцу Люциуса Малфоя. Изогнутый восточный ятаган. Длинный палаш.

– Ты умеешь этим пользоваться? – посмотрела София на Драко.

– Не обидишься, если сейчас не стану этого демонстрировать?

– Тебе нанимали специальных учителей?

– У чистокровных семей есть специальная система обучения, считающаяся классической. Считаются обязательными базовые заклинания, умение говорить, как минимум, на пяти иностранных языках, танцевать. Восточным единоборствам я действительно учился у учителей, но фехтованию отец обучал меня лично.

София вопросительно взглянула на двуручный меч, но Драко, усмехаясь, покачал головой:

– Он давно на пенсии. Остался в доме с тех самых пор, когда рыцари выступали в поход ещё на конях и в тяжелых латах. Сила удара, наносимого противнику сверху вниз, тогда имела значение потому, что о скорости мечтать не приходилось. Таскать такого монстра на спине в пешем походе проблематично и имеет смысл лишь тогда, когда оружие зачарованно на определённый вид нечисти.

– А шпага и рапира – одно и тоже? – поинтересовалась София.

– Рапирой можно только колоть, – разъяснил Драко, – видишь, у неё заостренный кончик? Рубить нельзя. Убить противника таким оружием проблематично, поэтому чаще всего обучают фехтованию именно на рапирах. А вот лезвие шпаги, – Драко вытащил клинок из чехла на стене.

От света по нему побежали блики.

– Заточено, как лезвие, – София провела пальцами посередине сверкающего клинка. – Спасибо за познавательный рассказ, – улыбнулась она.

– Не за что, – с легким щелчком оружие вошло в ножны.

– А Лорд способен слышать нас здесь?

– Даже их Темнейшество не способно следить за каждым из нас постоянно.

Они стояли рядом. София ощущала исходящее от юноши тепло.

– Астория?

– Да?

– Иди ко мне.

***

Разбудил её солнечный луч, пробившийся через щелку в толстых гардинах. София попыталась увернуться, но не получилось. Раскрыв глаза, она обнаружила, что спит на плече Драко, что тот уже проснулся и смотрит на неё с привычной насмешливостью.

– Проснулась, наконец? – дунул он ей в лицо. – Хорек зевнул, показывая ряд ровных и белых, словно жемчужины, зубов. – Выспалась, надеюсь?

Попытавшись оторвать голову от его плеча, София застонала. Движение отозвалось головной болью и судорожным спазмом в желудке.

– Сейчас станешь говорить, что была пьяна и не помнишь, как тут оказалась? – вопросительно приподнял брови Хорёк.

– Помню, – простонала София. – Через дверь.

– Последующее, надеюсь, не истерлось из твоей памяти?

– Это завуалированный вопрос, из серии: «Было ли тебе хорошо, дорогая»?

– Что? Нет! Я нисколько не сомневаюсь в своих талантах. Просто хочу убедиться, что ты этого не забыла. – Драко ухмыльнулся и прищурился. – А о том, что храпишь по ночам, ты в курсе?

– Я не храплю! – возмутилась девушка.

– Ещё как храпишь! – засмеялся Хорек, швыряя в неё подушкой.

Садистский жест, учитывая, что голова при каждом, даже маломальском движении, гудела всё сильнее.

София отбила её и та шмякнулась Хорьку прямо на ухмыляющуюся физиономию.

– Полегче! – недовольно фыркнул он, опрокидывая врага на кровать. – Будь со мной нежна, Гринграсс и я облегчу твои страдания. Ты не первая в этих стенах томишься от похмелья, и я давно украл у отца страшную родовую тайну – секретное заклятие Малфоей против мерзкого синдрома, способного отравить жизнь. Заинтересована?

София перестала шутливо отбиваться, зачарованно глядя в непривычно смеющиеся глаза:

– Спрашиваешь?!

Когда кончик его палочки упёрся в висок, София на мгновение ощутила себя, как под дулом пистолета. Голос юноши что-то сладко зашептал над ухом. Приятное дуновение пронеслось по телу, согревая не хуже глотка коньяка. Сила наполнила её, а головной боли как не бывало.

– О! Спасибо, – улыбнулась София.

– Спасибо?! А где мой поцелуй?

– Вот он.

Их губы соприкоснулись. Мягко и трепетно. Словно теплые бабочки скользили по коже.

Драко отстранился первым, зависая над девушкой на руках.

– Жаль, что мы так долго не могли найти общего языка, – с грустью выдохнула София.

Младший Малфой пожал плечами.

– Мне пора идти, – заметила девушка.

– Только не через дверь.

– Через окно, что ли? – фыркнула София.

– Самым кратчайшим путём, – пафосно заявил Хорёк. – Прямо через стены. Специальный транзит для хозяев Малфой-мэнора.

Глава 10

Падение Министерства

Темный Лорд поджидал их, сидя в кресле у давно погасшего камина, вертя палочку в неестественно длинных пальцах. Лицо его не выражало ни ярости, ни злобы – холодное спокойствие мертвеца.

– Извините... – начал Драко.

Мужчины обменялись взглядами.

– Уйди, – велел Волдеморт.

Драко опустив ресницы, повиновался, оставляя Софию наедине с Темным Лордом.

Вопреки опасениям, разговор пошёл вовсе не о бурно проведённой ночи.

– Несмотря на вчерашнее торжество, которым я решил подсластить, по сути, поражение, нам пока нечему радоваться, – начал Волдеморт. – Проклятый Поттер, как всегда, выскользнул у меня из рук.

– Соболезную, – кивнула София.

Её окатили саркастически-насмешливым взглядом:

– Уж не думаешь ли ты, что я в поисках сочувствия к тебе зашёл? Нет, я нанёс визит с иной целью. Как ты смотришь на то, чтобы в качестве утешительного приза взять Министрество? – огорошил её Волдеморт.

– Вы обещали, что не заставите меня участвовать в ваших рейдах и налётах.

– Действительно обещал? Как легкомыслие с моей стороны. Ну что ж, обещания я и не нарушу, сражаться тебе не придётся. Какой из тебя воин? Мне потребуется твой дар, София. Нужно поднять мёртвых и заставить их немножко на нас поработать. Уверен, ты справишься.

Оскал Тёмного Лорда, по видимости, должен был изображать собой улыбку? София поёжилась:

– И... когда?

– Прямо сейчас.

– Но...? Но утро!

– И что? Мертвецы не зелья, от лунных фаз и времени суток не зависят.

Не тратя больше слов попусту, они аппарировали.

София озиралась, пытаясь понять, куда. По телу пробежала дрожь, потому что это было ни на что не похоже. Даже не понятно, на открытом они воздухе или в подземелье? Над головой – темнота. Пустая чернота, без россыпи звезд. Вокруг ветер и свет, так похожий на лунный, но исходящий не сверху. Сияли камни, холмы и длинные травы, напоминающие осоку.

София закрыла глаза, наслаждаясь бризом, дующим с несуществующего моря. Где-то далеко-далеко звонко и печально, тонко звенели колокольчики.

– Где мы? – спросила она у своего проводника.

– В древней магической усыпальнице под домом Малфоев, – ответил Волдеморт.

– И что я должна делать?

– Никто не знает лучше тебя самой. Магия – как творчество, а творец должен верить в себя и нарушать границы. Лети. Просто – лети! Позволь себе свободно следовать за судьбой.

Как когда-то, впервые, на кладбище за заброшенной российской деревенькой, София опустилась на колени, уцепившись пальцами за сухие пучки серебристой травы. Короткий хлёсткий замах палочкой и в руке возник странной формы нож. Задержав дыхание, она приставила острие к левой руке чуть выше тонкой белой кисти. Резкое быстрое движение и закапала горячая тёмная кровь. Порез отозвался резкой болью.

– Даю мою кровь земле, – зашептала София. – Жизнь за смерть; смерть за жизнь, – сами по себе рождались на устах слова заклинания. – Да восстанут мертвые пить кровь живых. Да напитаются ею, если будут повиноваться.

София ощутила, как по позвоночнику пошел ток.

– Кровью, магией и силой призываю к себе! – София распростёрла руки над землёй. – Восстаньте и придите!

Невидимый шнур протянулся во мраке. Земля, вздрогнув, начала вспучиваться. Отовсюду вздымались руки, словно цепляясь за воздух. Одна пара рук, другая, третья... десяток... сотня...

Земля послушно выпускала из недр мертвецов. Они поднимались стеной, жуткие, опасные, ко всему равнодушные. Над ними в воздухе реяли полупрозрачные фигуры, сплетённые из темного дыма, разочарований и неосознанных страхов – дементоры.

– Молодец! – почти восторженно прозвучал голос Тёмного Лорда. – Не упусти их! Держи!

Вспышка света, яркая – ослепительно-яркая! – и тьма начала рассеиваться.

Мрачное и в тоже время спокойное место, в котором они прибывали, исчезло.

– Добро пожаловать в Министерство Магии, – твердил невидимый, приветливо-механический голос. – Будьте добры, назовите свои фамилии и цель визита... Добро пожаловать в Министерство Магии. Будьте добры, назовите свои фамилии и цель визита...

Они стояли в длинном коридоре с множеством дверей, в котором велась жаркая схватка. Со всех сторон сыпались проклятия, слепили яркие вспышки.

Авроры оборонялись с остервенением. Но прибытие Темного Лорда всё изменило.

– Волдеморт!!! – раздались крик ужаса. – Волдеморт здесь!

– Господин! – по дикому лающему хохоту София узнала Беллу. – Он с нами! – исступленно кричала она.

Страх, внушаемый Темным Лордом, был настолько велик, что одно его присутствие сеяло панику в рядах противника. Очередной залп авроров захлебнулся, наткнувшись на серебряный щит, сотворенный Волдемортом прямо из воздуха. Мощность заклинания оказалась столь велика, что София ощутила, как на теле приподнялись волоски.

– Волдеморт?! – прокричал вынырнувший из толпы высокий мужчина с беспорядочно вьющейся гривой, словно у льва. – Ты посмел?! Посмел явиться сюда?!

– Добрый день, Скримджер, – отвесил Тёмный Лорд элегантный поклон. – Конечно, посмел. Даже мои враги никогда не называли меня трусом.

– Ты не трус – ты подлец! Адеско Файр!

Струя пламени окружила Волдеморта плотной стеной. Но уже в следующий момент огонь разошёлся в стороны, будто занавеска и в министра магии полетела огромная зелёная змея. Стремительно раскручивая кольца своего тела, она сбила его с ног и врезавшись толпу, откусила голову одному из авроров с такой легкостью, будто тот был бумажным человечком. После чего рассыпалась в воздухе зелеными огоньками, похожими на отблеск Авады Кедавры.

– Ты нарушил наш договор, Скримжер, – холодным высоким голосом констатировал Темный Лорд, замахиваясь для нового удара.

Какое проклятие он послал в противника, София не увидела. Ей пришлось отбиваться от напавшей на неё девицы.

Мелькали лучи света. Пол под ногами трескался и ломался.

– Круцио! – проревела выбившаяся из сил София, сбивая противницу с ног яркой алой вспышкой.

Мимо пронеслось что-то тёмное. Будто мигнул свет при перебое с электричеством. Затем Стены Министерства начали выгибаться и на пол посыпались призванные из усыпальницы мертвецы.

–Уничтожать всех, на ком нет метки Тёмного Лорда! – прорычала София.

Инфернии послушно включились в общую свалку.

Без злости, азарта, монотонно и несокрушимо мертвецы рвали волшебников на части. Зомби не брало ничто, кроме огня. Подоспели и дементоры. Плавно скользя то тут, то там, они приближались к людям, склоняли к ним незрячие головы, и те переставали драться.

Мертвецы вгрызались в живую плоть, отрывали конечности.

Дементоры темным полупрозрачным туманом клубились над сражающимися, внося свой вклад в общее дело.

– Берегись! – прохрипела Софии выскочившая из гущи сражения Белла, почти выдёргивая из-под смертельного проклятия, сорвавшегося с палочки неизвестного аврора.

Схватив за руку, Белла толкнула её за колонну, отбивая очередную вспышку.

Не просто высокий, – огромный, как шкаф, мужчина, с темным, будто лакрица, лицом, надвигался на них стремительными шагами. Среди вспышек и мечущихся фигур он казался исполином.

– А-а-а-а! – зашипела Беллатрикс, вновь ловко увертываясь от ярко-алого луча. – Кингсли? Решил поиграть в героя, Шеклболт?

– Экспелиармус!

С хохотом Белла выскользнула из-под удара:

– Импедимента!

Вспышки учащались.

Между Шеклболтом и Лейстрейндж выросла костлявая фигура Волдеморта.

С палочки Кингсли Шеклболта сорвался зеленый уничтожающий свет.

– Милорд! – взвыла Белла.

Волдеморт взлетел, пропуская смертоносный зеленый луч под собой. Черной кляксой струились по воздуху мрачные одежды, сопровождаемые зловещим шепотом шелковых складок.

– Бери Софию и бегите.

Волдеморт взмыл в воздух снова.

Прогрохотало. Раздался крик ярости и боли.

Схватившись за руки, София и Белла припустили прочь.

– Нужно успеть добраться до лифтов! – поделилась планом Белла.

Когда очередной аврор напал на них, поединок оказался недолгим. Белла приложила его Ступефаем, но ему удалось задержать их.

Добраться до конца коридора женщины не успели.

Что-то зазвенело, тонко и пронзительно, как лопнувшая струна.

– Ложись!!!

Бросившись на пол, София обернулась. Множество переливающихся стекляшек на миг зависли, застыв в воздухе. Но уже в следующую секунду острые осколки летели вниз, пробивая тела насквозь, словно фаршируя их стеклом.

Белла успела выставить щит, и это спасло им жизнь.

Но когда следом за стеклом полетел огненный смерч, София решила, что пробил их смертный час. Они оказались объяты пламенем. Нестерпимый жар пытался прорваться сквозь истончающуюся с каждым мгновением защиту. Крик Беллы присоединился к крику Софии – силы ведьмы иссякали.

Когда пламя ушло, несколько мучительных секунд София готова была поверить, что оглохла, такая глухая тишина стояла вокруг.

Потом взорвались крики торжества и ликования:

– Скримжер мертв!!!

– Министерство пало!!!

– Слава Тёмному Лорду!!!

Белла хохотала, обнимая её, и сама София почувствовала, как её невольно захватывает всеобщее возбуждение и радость.

Одна из многочисленных дверей с треском распахнулась, пропуская Волдеморта.

– Господин! – кинулась к нему Белла. – Мы победили! Ты победил!

– Для полного триумфа мне не недостает лишь очкастого пацана, – тоже хохотал Волдеморт, обнимая Беллу. – Ату! Ату, мои верные друзья! Затравите сынишку Сохатого! Кто первый? Моя дорогая София, – обернулся Темный Лорд к девушке, – давай, упокой мертвецов и присоединяйся к потехе. Держи! – бросил он ей порт-ключ перед тем, как аппарировать.

Множество вспышек рассыпалось по коридорам.

УпСы ушли. Через несколько минут в коридоре кроме Софии остались только дементоры, зависшие как гигантские моли-переростки.

А ещё – мертвецы...

Много мертвецов.

УпСы в сражении не брали пленных. Все, кто стоял на другой стороне, подлежали уничтожению и должны быть выкошены, как сорная трава.

Что ж, зёрна отделены от плевел.

Есть ли надежда на то, что души павших обретут покой? Пусть даже и на дне самых глубоких темных вод?

Закрыв глаза, София сосредоточилась на ощущении связи между собой и поднятыми из могилы останками. Невидимым ножом она перерезала невидимую пуповину.

– Возвращайтесь в землю!

Где-то далеко капала вода. Кап. Кап. Кап. И плыла в совершенной, абсолютной темноте змея с женским лицом.

Коатлинуэ...

***

Коридоры опустели, не осталось ни одного трупа. Те, что пали, защищая Министерство Магии, полегли вместе с теми, кого София и Волдеморт привели с собой из древней усыпальницы. О недавней страшной борьбе свидетельствовали обрушившиеся колонны, куски сколотого белого мрамора, пласты штукатурки и кровоподтёки. Но трупов не было.

София сжала пальцами порт-ключ, и её рывком переместило из глухого подземного коридора в Министерстве на помост под чистым, темнеющим в густеющих сумерках, небом.

К ней подскочил Скабиор, ухмыляясь от уха до уха:

– Вот и наша Принцесса Мертвых! Опоздала, красавица. Самое интересное пропустила.

– Они схватили его? Схватили Поттера?!

Скабиор, продолжая ухмыляться, отрицательно помотал головой:

– Мозговитая грязнокровка успела его вытащить. Орденоносцы на сей раз тоже предпочли впустую не геройствовать. Так что ничего занимательного, – Скабиор пододвинувшись ближе, жарко дыхнул в самое ухо. – Темный Лорд гневается...

–Тоже мне новость! – скривилась София. – Если бы он песни пел или танцевал?...

Группа людей в черных мантиях и белых масках двигалась навстречу. София с содроганием узнала в предводителе Рабастана и спряталась Скабиору за спину.

Егерь понимающе ухмыльнулся:

– Не по вкусу тебе знаменитый красавчик? – подмигнул он, добавляя шепотом. – Мерзкий тип.

– Вот вы где уединились?

От младшего Лестрейнджа сильно разило алкоголем. Он едва держался на ногах.

– Долохов отправился на поиски Живунчика, – засмеялся Рабастан, словно пошутил бог весть как удачно. – Мечтает выслужиться.

София поспешила уйти. После случая с профессором Чарити она на дух не переносила этого смазливого психа, выделяющегося даже на фоне всеобщего прогрессирующего безумия.

Дом Уизли не шёл ни в какое сравнение с Малфой-мэнором. Драко обоснованно называл племя Уизли нищебродами. Больше всего «Пристанище» напоминало многоэтажный хлев, изогнутый, словно Пизанская башня. На красной крыше торчало множество труб. Возле входной двери валялся шест с криво прибитой дощечкой, на коей, собственное «Пристанищем» строение обозвано и было.

Повсюду в беспорядке валялись перевёрнутые столы, табуретки, реяли палатки, разукрашенные разноцветными огоньками, зачарованными таким образом, что продолжали сиять и переливаться даже теперь, когда от праздничного убранства остались одни осколки.

Около одного из перевёрнутых столов София заметила Драко. Он стоял вместе с тремя такими же, как он, черно-белыми фигурами.

Одна из безликих теней сняла маску, и София кивнула Блейзу Забини в знак приветствия.

– Не знала, что ты тоже участвовал в нападении на Министерство? – сорвалось с губ.

– Я там и не был, – улыбнулся парень.

– А эти...? – покосилась девушка на две другие фигуры, массивные и широкие.

– Краббэ и Гойл, – голос Драко Малфоя как всегда был тягучим и капельку капризным. – Могла бы и сама догадаться, Гринграсс.

– Драко! – раздался звонкий девичий голос.

Черная фигурка бросилась блондину на шею:

– Драко! Я так счастлива! Так счастлива! Министерство пало, а мы все живы! Теперь ведь всё будет по-другому, правда? – смеялась и плакала Панси.

– Полагаю, Пэнни, ты, как и все мы, пришла на вечеринку? – хмыкнул Блейз. – Надо отметить свадьбу одного из Уизли, как полагается. Не каждый раз нищебродам достаётся такой сладенький кусочек, как Флёр Делакур.

– Что точно, то точно, – хохотнул Гойл.

– Может быть, стоит перекусить? – покосился Краббэ на блюда, валяющиеся повсюду.

– Жри, если настолько оглодал, скотина, – Драко презрительно дёрнул плечом.

Панси продолжала висеть на нём.

– Пойдём, Драко! – тараторила слизеринка. – Мама соскучилась, ей будет приятно снова тебя увидеть. Блейз, Гойл? Вы с нами?

Никто из них даже не подумал позвать Софию с собой. Включая недавнего жениха.

София медленно брела между перевёрнутыми столами и стульями, кушаньями, разбросанными по земле.

Вокруг сновали в приподнятом взбудораженном настроении УпСы.

Девушка вновь ощущала себя чужой и ненужной на этом празднике жизни.

Глава 11

Соперницы

В Малфой-мэноре царило непривычное оживление. В гостиной и столовой применили расширяющие чары. И без того просторные, многочисленные комнаты виделись теперь бесконечными.

Домовые эльфы из кожи вон лезли, чтобы угодить хозяевам. Стол в парадной гостиной ломился от яств совсем как в Хогвартсе на первое сентября. Свечи в хрустальных подсвечниках парили прямо в воздухе, распространяя вокруг себя загадочный мягкий свет.

Настроение у Софии, несмотря на всеобщую оживлённую атмосферу, было отвратительным. Ей представилась возможность в полной мере оценить мудрость русской пословицы, утверждающей, что нет хуже дела, чем в чужом пиру похмелье.

Присутствие Панси в Малфой-мэноре отравляло жизнь. Сейчас Софии казалось глупостью недавняя идея дружить с этой девицей. Пусть она сама первая отрицала возможное соперничество с Паркинсон из-за Малфоя, с тех недавних пор много воды утекло. Изменились обстоятельства; изменилось её отношения с Драко, и теперь ревность жидким огнем растекалась по венам.

София возненавидела Паркинсон. Ей казался отвратительным её холодный высокий смех и прямая королевская осанка. Она ненавидела умение соперницы великолепно держаться на метле – в этом Панси едва ли уступала Джинни Уизли. Ненавидела холодный ум и чисто слизеринскую жестокость.

Но больше всего София ненавидела Паркинсон за то, что приходилось признавать за ней право первенства по отношению к Драко. До появления Астории Гринграсс, между Малфоями и Паркинсонами было заключено соглашение о предстоящем союзе их отпрысков. И если бы не София, эта отвратительная Паркинсон наверняка бы получила то, о чем так страстно мечтала – Драко Малфоя.

На устроенном Волдемортом балу в честь победы над Министерством должны были присутствовать представители всех чистокровных магических семейств Великобритании. Отказ явиться расценивался как проявление неблагонадёжности со всеми вытекающими последствиями. И, естественно, эти подлизы Паркинсоны прибыли, чуть ли не первыми, хотя в первом ряду сражающихся их никто не видел.

Малфои, выступающие хозяевами, как всегда, были на высоте. Люциус исхитрялся вести несколько бесед сразу, Нарцисса блистала в той же манере на другом конце стола. Драко мелькал то тут, то там, вальсируя с разными молодыми особами, но чаще всего – с Паркинсон, к затаённой ярости Софии.

– Снова в стороне? – раздался за спиной лающий, насмешливый хриплый голос.

Белла выглядела сногсшибательно в обтягивающем длинном черном платье со шлейфом. Кроваво-алые рубины блестели на гибкой змеиной шее, подчеркивая матовость и шелковистую гладкость кожи.

– Снова не в духе?

– Не люблю приёмов, – холодно откликнулась София. – Мне на них скучно.

– Рискну дать совет: заведи себе поклонника. Это всегда веселит. Вот когда я была в твоем возрасте, их у меня было не меньше двух десятков зараз. Так что не будь занудой, это никого не красит.

Белла, смеясь, растворилась в полутьме, теряясь в толпе колдунов.

Пробежавшись взглядом по залу, София снова увидела их, – Драко и Панси. Как всегда вместе!

Она всеми силами старалась удержать на лице спокойное выражение, но чувствовала, как уголки губ против воли опускаются вниз. София осознала, что с удовольствием вонзила бы ноготки Паркинсон прямо в лицо, расцарапав его в кровь.

– Гринграсс?

Погрузившись в мрачные мысли, София как-то не заметила, что предмет её воздыхания подобрался к ней совсем близко.

– Не надоело подпирать стенку? – процедил Драко. – Пошли, потанцуем.

София всем своим видом выразила молчаливое презрение.

– Я не танцую, – приняв ледяной вид, ответила она.

Драко упёрся рукой в стену, на всякий случай, перекрывая ей путь к отступлению:

– Не умеешь? Ладно! Сделаем поправку на маггловское воспитание. Ну, если уж не танцуешь, так хотя бы выпей со мной.

– И не пью. – Совсем некстати во всей красе вспомнилась ночь, когда она пришла к нему в комнату, пьяная вдрызг. – С недавнего времени, – добавила София после минутной заминки.

– Раз ты не пьёшь и не танцуешь, – развёл руками Драко, – давай тогда просто поболтаем за жизнь, о том, о сём?

– У меня нет никакого желания перекрикивать громкую музыку.

Блондин сощурился:

– Я могу подумать, что ты избегаешь меня, Гринграсс.

– Думай себе на здоровье всё, что захочешь, Малфой. Как-то придётся жить с мыслью, что не всех, как бедняжку Парксинсон, одолевает навязчивое желание быть с тобой. Некоторым это не доставляет никакого удовольствия.

Тонкие ноздри юноши гневно затрепетали, а губы растянулись в недоброй усмешке:

– Так уж и никакого? А я вот отлично припоминаю случай, когда нам обоим было вместе вроде бы и неплохо? – Ухватив девушку за подбородок, Хорёк заставил её запрокинуть голову и заглянул в блестящие от непролитых слёз глаза. – Какого черта ты так себя ведёшь, Гринграсс? – выдохнул он.

– Пусти меня, Малфой... ты делаешь мне больно. У тебя нет права...

– Ты спала со мной, Гринграсс, – перебил он её. – Ты – моя невеста. Я спас тебе жизнь. У меня есть на тебя все права, какие только мужчина может иметь на женщину.

– Ты!.. Ты знаешь, что?! Ты очень сильно ошибаешься, Малфой, если думаешь, будто можешь увиваться за всеми подряд, а потом заявиться ко мне, и качать какие-то смехотворные права! Я тебе не Паркинсон.

– Ни за кем я не увиваюсь.

– Ну, конечно! Паркинсон действительно весьма подходит под определение «ни за кем»!

– С ума ты, что ли, сошла, Гринграсс? Хотя, чтобы сойти с ума, его для начала нужно иметь.

Драко замолчал, взглянув на Софию как-то странно. Какое-то мгновение он вглядывался ей в лицо. Потом весело прыснул, будто его осенила забавная догадка:

– Ты что? Ревнуешь?

София почувствовала, как щеки вновь заливает краской:

– Глупости. Ни кому я тебя не ревную!

– Ревнуешь-ревнуешь, – довольно засмеялся он.

– Что в этом смешного? – строптиво тряхнув головой, возмутилась София.

– Драко? – раздался сладкий голос Паркинсон. – Вот ты где? Я тебя искала...

– И нашла. Какая прелесть, – ядовито фыркнула София. – Попался, сладкий мальчик?

Драко потянулся, было, к Софии, но между ними возникла невысокая, стройная худощавая фигура, склонившаяся в пригласительном поклоне.

– Разрешите пригласить вас на танец, Принцесса?

В стоявшем перед ней красавце София не сразу признала Скабиора. Признаться, выглядел он сногсшибательно.

– Она не танцует... – надменно начал, было, цедить Драко.

– Очень даже танцую! – возразила София, вкладывая свои пальчики в раскрытую ладонь егеря.

Драко оставалось только скрипнуть от ярости зубами. Закатывать сцену он нерешился.

София со Скабиором закружились в вальсе. Оказывается, с умелым партнером танцевать вовсе не так уж и сложно. Не сложнее, чем плавать в ночи, поднимать мертвецов или созывать дементоров.

– Почему ты назвал меня Принцессой? – начала беседу София.

– Королём вот-вот станет Сама-Знаешь-Кто. Королевой будет Белла. Серым всесильным кардиналом – никому неизвестная Властелина. Ну, а тебя, маленькая змейка, ждёт незавидная участь Принцессы. Столь же прекрасной, сколь и незначительной. Так что крепче держись за Малфоев.

– Ты даёшь мне советы? Даже не знаю, дерзость эта или милость?

– В какой-то степени я несу за тебя ответственность, ведь именно я привёл тебя в волшебный мир, не так ли? – подмигнул егерь.

– Хочешь сказать, что для тебя, пройдоха ты эдакий, имеют значение подобные вещи?

– У всех свои слабости. Если бы мой папаша, например, не был оборотнем, а в Гринготсе на моём счету лежали горы галлеонов, как у некоторых, если бы я мог быть хоть капельку чистокровней, чем я есть на самом деле, то я, возможно, и сам рискнул бы посвататься к тебе. Дерзну предположить, я был бы лучшим женихом, чем твой кукольный красавчик.

– Думаешь, ты менее кукольный? – засмеялась София. – Боюсь, вынуждена была бы ответить отказом. Искатели приключений и семейный очаг плохо совместимы.

– Вы разбиваете мне сердце, Принцесса, – вздохнул егерь. – Ну ладно. Я-то не высокородный, переживу как-нибудь. Что мне ещё остаётся?

Танец закончился.

– Нисколько не сомневаюсь в ваших талантах и от всего сердца желаю удачи, – раскланялась София.

Она заметила, как бледный от злости Драко, прислонившись к стене, буравил её взглядом.

Не желая выяснять отношения, София поспешила покинуть бальный зал.

Миновав гостиную и несколько поворотов в коридоре, она уже полагала себя в безопасности, когда, вскрикнув от неожиданности, перелетела черед ногу в дорогом туфле из крокодиловой кожи.

Прежде чем София рухнула на пол, её подхватили и со всей силы впечатали в стену.

– Шлюха! – прорычал Драко, отвешивая пощечину. – Маггловская дешёвка! – обожгло вторую щеку.

Схватив за шею, Малфой грубо прижал девушку к стене, тихо шипя ей в лицо, как разъяренная кобра:

– Значит, со мной ты не танцуешь? И не разговариваешь? Я для тебя недостаточно хорош? А с этим волчьим отродьем готова миловаться? Без проблем?

Он так сильно сдавил её шею, что воздух с трудом просачивался в гортань. София захрипела от недостатка кислорода.

В панике она принялась отталкивать Малфоя от себя.

Тот резко отнял руки, и София съехала по стене, жадно глотая и держась рукой за шею:

– Ты!.. Ты с ума сошел?! Ты что творишь?! Я не сделала ничего предосудительного, всего лишь танцевала...

– Встань!

– Что?

– Ты, моя будущая жена, Гринграсс. А значит, уже наполовину Малфой. Малфои не валяются на полу, если имеют возможность подняться. Запомни это.

– Да пошел ты!..

– А ещё Малфои никогда не танцуют с нелюдями, как-то: эльфы, гоблины, тролли, упыри, оборотни. Это понятно?

– Я...

Драко с такой силой сжал пальцы Софии, что они захрустели.

О, мать твою! Откуда только силы-то у него берутся? Ведь тощий, как щепка!

– Понятно? – спокойно, с нажимом, повторил Хорёк свой вопрос.

– Да! Да! Будь ты проклят!

Малфой отступил, продолжая глядеть на Софию сверху вниз.

Она вновь подумала, что таких светлых глаз, будто в глазницы ему вставили куски льда, никогда и ни у кого не видела.

– А насчёт Панси?.. – добавил он. – Повторяю, в последний раз, мы с ней друзья. Просто и только – друзья. И ничего больше.

В серых глазах словно плескались две чёрные точки суженных от ярости зрачков.

– Ничего больше с тех пор, как в моей жизни появилась ты. То, что было до нас с тобой, – неважно.

Это звучало странно.

«До нас с тобой?».

Неужели действительно есть это пресловутое «мы»? И как к этому относиться?

Что она, София, в действительности чувствует к этому нервному, странному, противоречивому молодому человеку? Все так перемешалось между ними: похоть и нежность, вожделение и отвращение, влечение и ненависть...

Какое-то время молодые люди смотрели друг на друга. А потом оба, одновременно, потянулись друг другу навстречу.

Когда губы их соприкоснулись, София почувствовала, как закружилась голова от запаха полыни, горького дыма и мяты. Её руки решили жить своей, отдельной от её разума, жизнью. Они, как лианы, оплели шею Драко, заставляя его прижиматься к ней ближе и ближе, так близко, так тесно, что дальше некуда.

Её тело наслаждалось жадной тяжестью его ладоней, горячих даже сквозь ткань. Одновременно с тем оно плавилось, делаясь похожим на пластилин, способный принимать любую форму по желанию мастера.

Уже не впервые снедающая молодых людей ярость переплавлялась с вихрь жёсткой, горячей страсти. Стало совершенно безразлично, что было до, и что станет позже. Значение имели только поцелуи, смелые ласки и то острое удовольствие на грани боли, которое они могли подарить друг другу.

Словно со стороны София услышала томящийся, глухой женский стон.

Ему вторило глухое, похожее на звериное, мужское рычание.

***

– Гринграсс... – прошептал Малфой, упираясь лбом ей в плечо. – Ты... Я...

София замерла в ожидании того, что должно было сейчас прозвучать.

Но слова, просящиеся обоим на язык, так и не прозвучали.

– Мерлин! – дёрнулся Драко, хватаясь за левое предплечье.

Лицо его исказилось судорогой боли.

–Что?.. – встревожилась София. – Что случилось?

– Лорд! Он зовёт меня к себе. Вот гадство. Слушай, никуда не уходи. Я вернусь сразу же, как смогу. Дождись меня, ладно? Нам нужно серьёзно поговорить.

София кивнула.

Драко почти бегом поспешил скрыться в хитросплетении лестниц и коридоров, утопающих в тени, словно в другом измерении.

Стоило Драко скрыться, как из тени выступила Паркинсон, бледная и строгая, точно Немезида, окинула Софию взглядом. За презрением она не смогла скрыть терзающую её ярость.

– Смотрю, ты не теряешь времени даром, мугродье. Что ж, приходится признать, ты не так безвредна, как я воображала.

Паркинсон сделала шаг вперед.

.– Драко – мой! – зашипела она – Не смей вставать на моём пути, или я тебя уничтожу.

София, охваченная ревнивой злостью, и не подумала отступать

– Правда? И почему это мне не страшно?

– Потому что ты даже не представляешь, с кем связываешься и на что нарываешься, – сверкнула глазами Паркинсон.

– Если у тебя есть претензии, пойди, и изложи их самому Малфою.

– Я тебя предупредила...

– А я тебя выслушала.

София послала ненавистной сопернице воздушный поцелуй. С самой, что ни наесть стервозно-лучезарной улыбкой, на какую только оказалось способной. Садистки, при этом, наслаждаясь яростью, горящей в чёрных глазах Паркинсон.

В следующую секунду пол ушел из-под ног, и София кубарем покатилась вниз, сопровождаемая злобным торжествующим смехом соперницы.

Глава 12

Подземелья Малфоев

Падение длилось недолго. София приземлилась на что-то мягкое и влажное. Воображение нарисовало кучу разлагающихся трупов...

– Люмос!

Трупов, слава богу, не оказалось. Но со всех сторон тянулись щупальца длинных, тёмно-зеленых гибких стеблей. Не успела девушка вздохнуть с облегчением, как зыбкая колыбель под ней пришла в движение. Стебли растений медленно, как в некогда любимых ею фильмах ужасов, поползли к ногам.

–Что за?.. – ругнулась София, предпринимая попытку высвободиться, но стебли оплетали её всё крепче, угрожая задушить.

Чем сильнее она сопротивлялась, тем теснее становились путы.

– Помогите!

«..ите! – откликнулось эхо, – ...ите!».

– Давай, давай, кричи, – раздался голос ненавистной соперницы. – Кричи громче.

Паркинсон вальяжно, будто большая кошка, растянулась на удушающих растениях. Те не причиняли ей ни малейшего вреда.

– Я предупреждала, – зловеще прошептала слизеринка.

– Да ты хоть представляешь, что сделает с тобой Темный Лорд, когда узнает?

– Он не узнает, – с уверенностью заявила Паркинсон.

– Как это? Почему?

– Моя семья уедет из Малфой-мэнора прежде, чем кто-нибудь задумается о твоем исчезновении. И потом, одно событие никто не станет увязывать с другим.

– Это же «дьявольские сети», – с облегчением вспомнила София. – Надолго ты меня не задержишь.

– И не собираюсь. Как только они перестанут тебя удерживать, ты продолжишь падать. Что там, внизу, по правде сказать, я и сама не знаю, но судя по тому, что родители нас к малфоевским подземельям близко не подпускали – ничего хорошего. Ты мне никогда не нравилась, Гринграсс. Можно сказать, что это была неприязнь с первого взгляда, так что, прощай, грязнокровка. Счастливого полёта. Люмос максима!

Яркая вспышка ослепила. «Дьявольская сеть» мгновенно расплелась под воздействием света. София упала в воду.

На мгновение показалось, это точно конец. На сей раз точно не выбраться. Но пока мозг пребывал в шоке, тело продолжало работать, пытаясь оттолкнуть от себя тьму и холод.

Погибнуть? Дать восторжествовать над собой этой кукле с визгливым голосом? Ни за что!

София вынырнула, жадно хватая ртом воздух.

Тьма стояла вокруг – хоть глаз коли. В подземелье не попадал ни один лучик света. В каком направлении плыть, она не представляла, но упрямо сделала греблав вперёд, уговаривая себя не паниковать.

В воде что-то слабо светилось. София с облегчением узнала волшебную палочку. Она сама не заметила, как во время падения выпустила ту из рук. Палочку удалось взять в рот, зажимая зубами. До неё, наверное, ещё никто не пробовал плавать со светящейся лампочкой во рту? Держаться на воде стало труднее.

Ну, Паркинсон! Ну, стерва! Вот только дай выбраться, станешь самым любимым зомби!

Тело деревенело, в сердце исподволь заползал холод. Кого она пытается обмануть? Ей не выбраться. Ни за что не выбраться. Слишком глубоко; до берега – слишком далеко. И холодно. Как же холодно! Руки отказывались слушаться, а левую ногу вот-вот грозило свести судорогой, но София продолжала держаться на воде из последних сил.

Гребок руками. Ещё. Ещё. Ещё.

Не привыкшее к физическим нагрузкам тело налилось неконтролируемой, отупляющей, всепобеждающей усталостью.

Гребок руками. Оттолкнуться от воды ногами. Ещё. И ещё. Бессмысленно, бесполезно. Но – ещё раз.

Нет. Больше не получится. Нет сил.

Вода словно расступилась, перестав поддерживать Софию. Но, к радостному удивлению, ноги нащупали под собой твердое дно. Призрак Смерти немного отодвинулся.

Неизвестно, сколько времени пришлось брести, пока София заметила, что дно поднимается. Спотыкаясь и плача от счастья, она выбралась на берег. Растянувшись на плитах, позволила себе смежить веки.

Сон навалился практически сразу. Во сне к ней подползала огромная змея с лицом Паркинсон, с длинных клыков пресмыкающегося капала ядовитая слюна. София в испуге бросилась бежать, кубарем покатилась куда-то вниз и падала до тех пор, пока тёмные воды не смокнулись над головой.

Под водой кишели мертвецы. Большинство лиц ей было незнакомо. Но вот в одном из рыжих девушка признала кого-то из Уизли. Здесь были оба брата Лейстрейндж, Долохов, профессор Снейп, профессор Дамблдор, даже сам министр магии.

С ужасом София различила среди мертвецов лица своих родителей.

Глаза матери, широко распахнутые, незрячие, из небытия заглядывали в пустоту. На шее зияла огромная рана...

София закричала и проснулась в полном мраке, в абсолютном одиночестве. Погребённая заживо. Но даже в такой реальности ей было не так жутко, как в том сне.

– Люмос!

Направление выбирать не приходилось, единственная тропинка увлекала прочь от подземного озера. Вокруг ничего, кроме нагромождения камня. Он смыкался по сторонам, нависал над головой. Постепенно стены расходились друг от друга всё дальше.

София продвигалась вперёд крадучись. Влага оседала в волосах алмазными каплями. Учащённое дыхание хрипом нарушало мертвую, немую тишину, мягкими мазками звучали настороженные шаги.

Заслышав шорох, отдалённо напоминающий стрекотание кузнечиков, София послала вверх, в ту сторону, откуда раздался звук, ворох световых искр.

Глаз различил пять огромных силуэтов с широкими крыльями, размах которых, так, навскидку, был не меньше двух-трёх метров. Каждая из парящих под сводами высокой пещеры тварей была ростом не меньше человека. Отблеск Люмоса, преломляясь в глазах ночных фурий, отливал зеленью, словно в кошачьих зрачках

Бежать не имело смысла. София, закусив губу, приготовилась к атаке. Она молилась только об одном: если уж суждено умереть, пусть это хотя бы будет как можно быстрее и безболезненней.

Шансов мало. Шансов почти нет...

Ну, идите, твари проклятые!

Сложив крылья, подземельный монстр спикировал вниз. В глаза бросились острые костяные наросты на крыльях, способные пробить тело человека насквозь.

– Авада Кедавра!!! – завизжала София.

Своды пещеры озарились губительной для всего живого зеленью. Вспышка отразилась в огромных, выпуклых, как у лемура, глазах. С неприятным хрустом тварь растянулась рядом. Рассматривать её было некогда. София нацелила палочку на следующего противника. После третей жертвы пещерные твари, кем бы ни были, разлетелись, не желая повторять судьбу своих товарок.

Уверившись, что опасность миновала, София принялась внимательно рассматривать поверженных врагов.

Судя по всему, это были гарпии. Создания были высокие, узкоплечие и узкобедрые. Явно самки, судя по наличию молочных желёз. Цвет кожи в неровном свете палочки представлялся синевато-зеленым. Волос и прочей растительности на теле не наблюдалось. На руках у чудовищ было четыре почти одинаковых по размерам пальца; на ногах пальцевые отростки были длиннее, они заканчивались острыми когтями. Тела гарпий заканчивались длинным и гибким и гладким хвостом, ударом которого эта наверняка можно было сломать человеку шею или перебить позвоночник. Острые ушные раковины плотно прижимались к черепу; изо рта выпирали острые, как кинжалы, клыки.

Чем больше София рассматривала этих красоток, тем страшнее ей становилось. Мать честная, как же ей удалось от них отбиться? Ладно, без паники. У неё теперь есть отличный материал для создания будущих союзников на случай нового нападения. Помянув бабулю добрым словом, София принялась за работу. Спустя четверть часа три страшилища, обладающие более разрушительной силой, чем прежде, ибо никакая Кедавра была уже не способна их остановить, стояли рядом.

Схватка с гарпиями повысила не только боевой дух и самооценку Софии. Присутствие существ, полностью послушных её воле, создавало иллюзию, что в этом черном бесконечном лабиринте она не одна.

В сопровождении вновь обретённого эскорта София продолжила путь.

Вскоре перед ней выросла пропасть и у неё появилась возможность испробовать гарпий в деле. Те действовали так, словно были частью её самой, послушно подставив сомкнутые в замок руки, оставалось только ухватиться за шею монстров и крепко зажмуриться. Сердце мучительно колотилось где-то в области горла, когда мертвые гарпии аккуратно опустились на землю, перелетев пропасть.

«Я словно Элли, летучие обезьяны несут меня к злой Бастинде», – с невесёлой усмешкой подумала София.

Слабое свечение, исходящее от стен, делало эту часть пещеры не такой тёмной. С каждым шагом оно разгоралось всё сильнее и ярче. Вскоре София с удивлением узнала это место, она была здесь раньше с Волдемортом – усыпальница тёмных магов. Серебристые травы колыхались, светились руины, заливая пространство недобрым серебристым светом.

София старалась лишний раз не смотреть на своих жутких спутниц, свет их ни сколечко не красил.

На серебристой поляне дорога, по которой последние часы брела София, заканчивалась. Палочка завертелась на ладони, скатилась и замерла у одного из покосившихся надгробий. Несколько раз обойдя поляну кругом, она рано или поздно обнаруживала, что стены пещеры смыкаются перед ней, преграждая путь. Сколько ни применяла София поисковое заклинание, палочка в её руке дрожала и, словно собака на поводке, тянула вперёд, пока вновь не приводила к одному и тому же надгробию. Тогда София попыталась разобрать надпись, но у неё ничего не получилось.

Когда она в третий раз обойдя могильник вновь оказалась у того же надгробия, пришлось смириться с мыслью, что это портал. Оставалось только найти, как его активизировать?

Что только она не делала. Поначалу просто клала руки, надеясь, что надгробие сработает как порт-ключ, но обляпав древний монумент со всех сторон, не достигла никакого результата. Вспомнив, что в прошлый раз портал открывался при помощи крови, София сделала надрез на ладони и прижала к холодному камню. На нём остались кровавые подтёки, никаких других видимых результатов не было. Промучившись, бог весть, сколько времени, юная ведьма додумалась использовать мертвецов. Когда зомби покорно выполняя её приказание, хором прочитали заклинание, выгравированное на монументе, произошла световая, телепортирующая всех, и Софию, и гарпий в какой-то узкий каменный проход, приблизительно в метр шириной. Через определённые промежутки в странных оплывших канделябрах горели факелы. Огонь выглядел настоящим, хотя быть таким по определению не мог. Коридор убегал в оба конца.

Медленно, ощупывая стены руками, точно слепая, София стала продвигаться вперёд, за ней следовали гарпии – лететь они не могли, размах крыльев превышал ширину коридора, так что они просто топали следом, цокая когтями.

Будучи подростком, София любила играть в компьютерные игры-ужастики. От выброса адреналина иногда ноги ватными делались, кровь в висках шумела, сердце колотилось, как сумасшедшее. Сейчас у неё было такое чувство, что та страшная игра материализовалась, и она преодолевает уровень за уровнем, каждый последующий – сложнее предыдущего.

Миновав несколько переходов, София задохнулась от неприятного, резкого запаха. По переходам прокатился оглушительный рёв.

– Вперёд, – скомандовала она зомби. – Уничтожить всех, кто будет представлять опасность.

Гарпии, выпустив изо рта длинные языки, злобно шипя, направились вглубь перехода.

Навстречу им несся огромный бык. Нет, не бык, минотавр.

Словами сие не описать, а видеть такое София никому бы не пожелала. Спина и холка существа явно принадлежали быку, берда и плечи являли смесь звериного и человеческого, а вот ступни и кисти могли принадлежать гигантскому, но человеку. Огромную голову венчали острые, изогнутые вперёд, рога.

Разъярённо ударив себя несколько раз хвостом по бокам, раздувая ноздри, минотавр рванулся вперёд. Три гарпии окружив его, преградили дорогу. Хрустели крылья, ломались кости, но в мертвых телах не осталось нервов, способных послать сигнал боли в мозг, да и мозга-то как такового, не было.

София, решив не терять времени даром, стремилась обогнуть минотавра прежде, чем тот расправится со своими противницами.

Уже во время бега в голову пришла здравая мысль, что Кедавру-то ещё никто не отменял? Мертвым гарпиям уже не повредит, а минотавру поможет успокоиться во веки веков...

***

Спустя час в компанию трех гарпий и ведьмы влился сутулый и мощный человекобык, утративший былую агрессивность, теперь куда больше напоминающий обыкновенного телка.

Софии уже начинало казаться, что ничего иного в её жизни не было, только нескончаемое блуждание по бесконечным тоннелям треклятого подземелья.

Поначалу её ещё кое-как согревала и тешила возможная мысль о мести. Держись, Паркинсон, змеюка недоделанная! Когда она выберется отсюда, ты вообще пожалеешь, что на свет родилась! Что встретила Драко Малфоя! Да и вообще, по жизни шла мелкой подлой поганкой. Любимая племянница даст дядюшке Волдеморту повод похвалить её за виртуозно исполненное Круцио.

Только бы выбраться! Только бы отыскать дорогу!

София в изнеможении опустилась на пол. Усталость свинцом навалилась, пронизывая и душу, и тело. Привалившись спиной к стене, вытянув гудящие от усталости ноги, София смотрела прямо перед собой широко открытыми глаза. Ей начала мерещиться музыка и странные перезвоны.

Во многих народах мира верят, что звон отгоняет нечистых духов...

Тянуло в сон.

Вскоре к легким перезвонам добавились мелодичные женские голоса. Приглушенные смешки, далекие отголоски пения; они словно при плохой трансляции то затихали, то вновь звучали отчетливее.

Сопротивляться наваливающейся совсем неге не хотелось. Она так устала!

Вокруг заклубился загадочный туман, рисуя красивые узоры. Словно языки пламени только мягкие, не обжигающие.

Гарпии, мертвец и минотавр застыли, словно восковые статуи.

Тонкие светлые женские силуэты сплетались прямо из воздуха, прекрасные, бесплотные, в простых рубахах, из-под подола которых выступали изящные красивые ступни с тонкими прозрачными ноготками.

Шаг. Тихий отдалённый музыкальный приглушенный звон.

Шаг. И звон повторяется. На устах бледных дев играет ласковая, влекущая улыбка. Руки взлетают высоко над головой, как у балерины, приготовившейся к пируэту.

Поворот. И в воздухе снова разливается что-то неуловимое, похожее на музыку.

Танцовщицы кружились, как снег за окном в те редкие зимние моменты, которые навсегда остаются с нами, как сказка или мечта, танцевали невесомо и плавно. Волосы плыли за ними, точно у утопленниц. Танец сопровождался мелодичным ритмичным треньканьем невидимых колокольчиков.

Одна из девушек протянула к Софии руки, в хищной улыбке приоткрывая мелкие, как у ребёнка, жемчужные зубки.

– Иди к нам, сестра...

– К нам!.. К нам!.. К нам – вторили её подруги.

– Отдай свою боль. Она никогда не потревожит – в нашем мире нет печали. Ты никогда её не узнаешь...

– Не узнаешь... – вторили девушки. – Никогда!

– К нам... к нам... к нам...

Память рисовала одну картину за другой. Вот София стоит, объятая пламенем. Вот Властелина, оскалившись, набрасывается на Долохова.

Драко с искажённым ненавистью лицом.

Одиночество и вечный страх.

Пытки.

Дом посреди океана, принадлежащий призракам.

Вскрытые вены Паркинсон.

Смерть Дамблдора.

– Воспоминаний не будет!..

– Не будет... – страстно вторили остальные.

– Ты станешь танцевать. Станцуешь для нас?

София потянулась к успокаивающему, умиротворяющему холоду. Боль уходила.

– Идем с нами...Идём! К нам...к нам... к нам!

Девушки кружились совсем близко. Они больше не улыбались. Их лица были спокойными и отрешёнными. По каменным плитам шуршала ледяная поземка, непонятно каким образом и откуда взявшаяся.

– София – нет! – услышала она неведомо откуда взявшийся голос матери.

Пелена, сковывающее сознание, спала. Она попятилась под жадными, разъярёнными взглядами девиц, в чьих ликах явственно проступали птичьи черты. Нос и подбородок у красавиц заострились, руки раскинулись, превращаясь в белые крылья.

Через мгновение вся стая сорвалась с места и растворилась белым туманом.

Неприятный тонкий свист пронесся по тоннелям. В следующий момент плиты вздулись и взорвались тысячами насекомых. Жуки в мгновения ока заполнили собой пол, дружным воинством двинувшись на Софию и её эскорт.

Девушка припустила бегом, что было сил, хаотично сворачивая из одного перехода в другой. Она быстро потеряла счёт времени и поворотам.

Только удостоверившись, что опасность миновала и её никто не преследует, София остановилась, жадно хватая ртом воздух. Она съехала на пол по стене, уронив голову на колени. Хотелось плакать.

Не выбраться. Черт возьми, хоть бы метка на руке у неё была! Что там говорила некогда Властелина? Имя Волдеморта позволяет найти того, кто его произносит?

– Волдеморт!!! – закричала София. – Волдеморт-Волдеморт-Волдеморт-Волдеморт!!!

Несколько раз откликнулось насмешливое эхо и всё стихло. Голос словно увяз в толщине камня.

Гарпии и минотавр если и не были уничтожены скарабеями-жуками, то где-то потерялись. Ни мертвых, ни живых.

Одна!

В том, что случилось с ней, была чудовищная несправедливость. Почему так?! Она же не сделала ничего плохого? Да, она убили несчастную преподавательницу маггловедения, но ведь сделала это из милосердия!

«Как с тем кроликом?» – хмыкнул внутренний голос. – А те мертвецы, которых ты привела с собой в Министерство? Это тоже было милосердие? Признайся, ты успела стать достойной племянницей своему дядюшке».

– Нет!!!

«Действительно – нет? Хотя, каким бы не был Волдеморт, его не назовешь колеблющимся трусом, правда? Ты куда больше походишь на Малфоев. Думаешь только о себе».

– А о ком?! – закричала София в полный голос. – О ком мне думать!?

Когда прокатившееся по сводам пещер эхо вернулось к ней, София поняла, что спорит сама с собой.

Нет! Не дождутся! Она не умрёт, не сойдёт с ума. Она выберется отсюда. Должна выбраться. Не для того, чтобы отомстить Паркинсон – пусть та подавится собственным ядом. Не во имя ненависти или мести – она просто выживет, и всё!

Странный угрожающий гул заставил землю вибрировать. Он все усиливался, нарастал, пока ледяной беспощадный водоворот не захлестнул и не поволок за собой, увлекая в неизвестном направлении.

Поток, он как рок. Сопротивляться ему бесполезно. Но нужно держаться, пока сможешь. Бороться до последнего, потому что хуже смерти в жизни ничего не бывает и каждая секунда, каждое мгновение даже половинка его имеет смысл. И стоит любой борьбы.

София боролась. Не обращая внимания на то, что её ударяло и тащило по камням столько раз, что она уже не чувствовала вспышек боли в теле. Горло заливало водой. И каждая новая волна, накрывающая с головой, казалась последней.

София боролась.

Чисто интуитивно уцепившись за выступ, она удержалась, прижимаясь к скале. Ноги сводило судорогой. Сбитые пальцы кровоточили и саднили. Дрожа, она твердила себе, что подниматься у неё нет сил, что это бессмысленно, что проще разжать руки и сдаться.

А руки уже подтягивали тело на следующий выступ. Ещё на одну трещинку. Ещё на один сантиметр. Ещё и ещё. И ещё, будь проклято всё!

Нет страха. Нет даже настоящего желания выжить. Адреналин, кажется, давно кончился в её организме. Осталось только тупое упрямство.

Вперёд. Ещё чуть-чуть. Свалиться вниз всегда успеется.

Нет сил.

Ещё чуть-чуть...

Нет сил.

Лицо Драко. Его улыбка. Взгляд, брошенный искоса. Привычка зарываться в светлые волосы всей пятернёй, не аристократично ероша волосы. Вытягивающие в тонкую линию нежные губы, стоило ему разозлиться хоть самую капельку. Агрессивная манера вести себя и холодный взгляд.

Через силу ещё немного верх. Не смотреть вниз. Благо сейчас тьма её союзница, она скрывает от глаз, насколько всё плохо.

София, видимо, начинала бредить, потому что так отчетливо увидела образ Драко, словно воочию видела его перед собой. Он стоял на одном из зёленых ярких холмов, ветер трепал светлые волосы, обдувая лицо. Кристально-белая рубашка вздувалась вокруг тела пузырём.

– Драко...

Потянувшись в последний раз, София перевалилась на землю, выбираясь из пропасти.

Руки и ноги крутило. В ушах звенело.

– Драко... – сипела она.

Почему так больно дышать?

София моргнула несколько раз, проверяя, не мерещится ли ей? Дверь. Обыкновенная. Обитая металлом.

Дверь!?

Кинувшись, девушка из всех сил замолотила по ней руками и ногами, игнорируя вспышки боли.

– Выпустите меня! Выпустите меня отсюда! Выпустите!!!

Когда дверь со скрипом отварилась, она упала на руки Люциуса Малфоя.

– Астория? Мерлин! Что вы здесь делаете?!

Повиснув на шее у хозяина Малфой-менора, София одновременно и плакала, и смеялась. С ней случилась настоящая истерика.

– Мисс Гринграсс? – следом за скользким другом в дверной проём шагнул профессор Снейп. – Мы полагали, что узнав последние известия, вы сбежали.

София их не слушала. Она выжила, она выбралась!

– Мерлин, Северус! Ты только посмотри, в каком она состоянии? Ей немедленно нужна помощь.

София не возражала, когда ей подняли на руки. Теперь с ней будет всё хорошо. Самое страшное осталось позади.

Глава 13

Самое страшное

София то теряла сознание, то вновь приходила в себя. Она нечётко воспринимала анфиладу погруженных во мрак коридоров и переходов, похожих на темницу. В памяти остался резковатый запах, исходящий от мантии Люциуса – не одеколон, скорее какие-то травы или химические ингредиенты. Источник света находился за спиной лорда Малфоя видимо, профессор Снейп следовал за ними с палочкой и пресловутым Люмосом.

Потом наступил очередной провал.

Когда София вновь открыла глаза, оказалось, что она лежит на столе. Рядом, в прозрачных колбах, пузырились жидкие составы, но огня, поддерживающего температуру, не было. Сосредоточенное лицо профессора Снейпа выступало из мрака, покрытое испариной:

– Сломано два ребра, – констатировал тот, вытирая руки о белоснежную салфетку, – Теперь, когда я это поправил, остались лишь переохлаждение, переутомление и общий упадок сил. Ничего опасного для жизни.

– Мерлин, Северус! – голос Люциуса звенел от раздражения и ярости. – Как она могла оказаться там? Не представляю, чтобы сделал бы Лорд с моей семьёй, если бы выяснил, что его драгоценная грязнокровка...

– Осторожней в выражениях, – предупредил Снейп.

– ...если бы девушка погибла, – понизив голос, поправился Малфой-старший. – Мы и так в немилости. Если бы не Белла, нас, скорее всего, пустили бы на корм Нагини следом за Чарити... О! Вы пришли в себя, мисс Мракс? Как вы себя чувствуете? – совсем другим, почти заискивающим тоном заговорил Люциус.

Осунувшееся лицо Снейпа казалось строже, чем обычно:

– Вас не было трое суток, мисс. Мы ошибочно полагали, что вы сбежали.

– Я говорил вам, что она не могла покинуть территорию Малфой-мэнора без моего ведома! – сказал Люциус.

– Как вас угораздило попасть в Подземелья? – профессор Снейп протянул Софии стакан, заполненный неприятно пахнущей жидкостью. – Пейте! Это придаст вам сил.

Дверь резко распахнулась.

Шурша длинными юбками, влетела Белла. За ней попятам следовал Драко.

– Мне доложили, что девушка чуть не сгинула в ваших фамильных катакомбах, Люциус! Как такое могло случиться?

Повелительные нотки, прозвучавшие в голосе женщины, заставили обоих Малфоев поморщиться.

Снейп сохранил бесстрастную мину:

– Мы как раз собирались это выяснить.

Белла поспешила отвести от Софии взгляд:

– Она знает?..

– Знаю – что? – София попыталась сесть.

Белла, не слушая, повернулась к зельевару:

– Господина оповестили о том, что девушка нашлась. Он скоро будет. Позаботься, чтобы она была в состоянии поддерживать беседу.

София заметила, как Люциус с сыном обменялись быстрыми многозначительными взглядами. После чего молодой человек подошел к невесте и помог ей аппорировать в отведённые ей комнаты.

– Не догадываешься, кто поспособствовал мне попасть в неприятное положение? – свистящим шепотом осведомилась София, присаживаясь на кровать.

– Кто?

Как и Белла, Драко предпочитал не смотреть Софии в глаза.

– Твоя Паркинсон, вот кто! Она хотела меня убить!

Драко оставался на удивление равнодушным. Как будто эта новость не стоила его внимания.

– Я был о ней лучшего мнения, – только и уронил оню.

– Ты был о ней лучшего мнения?! – охнула возмущенная София. – Ты был о ней «лучшего мнения»?! И это всё, что ты скажешь?!

Драко облизал сухие губы, по-прежнему предпочитая глядеть в пол:

– Мы вернёмся к этому позже, – сказал он, рисуя круги большим пальцем правой руки на ладони левой, – к разговору о Панси, я имею ввиду. Сейчас я... у меня для тебя есть одна... – он замолчал, судорожно глотнув. – Я должен тебе сказать. Уж лучше я, чем кто-нибудь другой.

– Что ты там бормочешь? – насторожилась София.

Он что, пьян? За все время их знакомства София не могла припомнить случая, когда бы Драко запинался, подбирая слова. Сердце замедлило ход.

– Прости.

– За что? – дыхание Софии невольно учащалось.

– За то, что я сейчас скажу.

София заметила, как несколько раз дернулся кадык на тонкой мальчишеской шее.

– Мы думали, что ты узнала. И потому сбежала.

– О, Господи! Узнала – что?! – София вцепилась в рукав его пижонского пиджака; стараясь заглянуть в серые пасмурные глаза.

– Когда мы расстались с тобой, меня вызвал Тёмный Лорд. Он сообщил, что... – Драко вытер пот со лба. – Твои родители мертвы.

София в ужасе смотрела на Малфоя:

– Мертвы? Как – мертвы?!

Пальцы Софии разжались, руки безвольно упали вниз. Она в немом ужасе смотрела на вестника постигшего её несчастия.

– Нет! – коротко, судорожно всхлипнула София, отступая. – Нет!

Страшно. Настолько страшно, что не воспринимается. Есть то, во что по-настоящему не веришь. Что не поддается разуму. Мертвы? Её родители? Тут какая-то ошибка! Так не может быть. Так не бывает.

Почему-то перед глазами встал образ оленя с застрявшей в теле стрелой. Олень ломится через кусты широкими прыжками, уходя от охотничьей своры. И не понимает, дурашка, что даже если удастся удрать, от смерти всё равно не уйти.

Отвернувшись от Малфой, София спрятала лицо в ладонях, сгорбившись, сжалась в комок. Замерла, как цыпленок перед коршуном. Если не шевельнуться, может быть, хищная тень пройдет мимо?

– София?

Она почувствовала, как юноша обнимает её со спины, прижимая к себе:

– Держись, пожалуйста. Не ломайся. Ты нужна мне.

Но ни его горячий шепот, дыхание, ни прикосновение горячих рук не способны были её сейчас согреть.

– Это Грейбек? – неужели этот злой, каркающий, ломкий голос, принадлежит ей? – Скажи мне правду, это он? Он убил моих родителей?

– Я не знаю.

– Драко!

Тень усталости омрачила его лицо:

– Я не знаю. Я...я не уверен. Я был там Мен заставили там тебя ждать, Сама-Знаешь-Кто считал, рано или поздно ты появишься. Я видел их. Травмы, повлекшие смерть, очень похожи на естественные. Но, если честно, это мог быть и Грейбэк. Он отлично заметает следы, и это не в первый раз.

София, оглушенная, опустилась на кровать, зажимая руки коленями и устремляя взгляд в одну точку.

Её мать...

Её отец...

Её жизнь...

Кап. Кап. Кап. Темная, соленая вода.

Она на дне. На самом дне. Всё разлетелось вдребезги, на маленькие кусочки.

В глубине сердца весь страшный год жила маленькая надежда – пройдя тысячи дорог и опасностей, вывернув душу наизнанку, она вернётся домой к своим, увидит их. В мире магглов всё останется по-прежнему, не будет отголосков проклятых магических войн, Родители никогда не узнают, в каком кошмаре жила их единственная дочь. Для них Темный Лорд Волдеморт останется пугалом из детской иностранной сказочки.

Кап. Кап. Кап.

По капельке стекают черные воды зла...

Кап. Кап. Кап. Она больше не увидит их – никогда...

Такого не может быть. Никогда – это так долго. Всю жизнь прожить и не увидеть любимых глаз? Не услышать родного голоса? Не ощутить тепла руки?

Теперь облака между нами

С тобой не поговорить.

Ты знаешь, как больно, мама

Одной по земле бродить?

Как холодно и одиноко?

Как страшно решать одной?

А мне бы лишь на мгновение

Услышать бы голос твой...

Что-то огромное, несоразмерно огромное поднималось и падало, падало камнем. Цунами, сметающим все на пути. Делая равно ненужным прошлое и будущее. Черное настолько, что в такой тьме свет не живёт.

Уж лучше бы ей не выбираться из Подземелья!

Мама! Мамочка! Не уходи! Не оставляй меня в этой мире одной! Мама...

«Ты хотела жить? – вопрошал внутренний голос, захлебываясь безумным хохотом. Ну так живи!».

– Вот оно... – София не осознавала, что говорит вслух. – Самое страшное. Оно приходит тогда, когда думаешь, что всё позади...

Из тела словно вырвали позвоночник. Сердце раздувалось от хлынувшей в него крови.

– Ненавижу! Ненавижу вас! Всех! Сатанинское отродье, будьте вы все прокляты!

– Тише! – Драко попытался зажать ей рот ладонью, но София вырвалась.

– Боишься, что Волдеморт убьет меня? Плевать! Мне не дорога моя жизнь! Да нет! Что я говорю? Ты же не способен бояться за кого-то другого – ты боишься только за себя! У тебя насчет меня очередное поручение? Не об этом ли вы условились с твоим папочкой?

– София, успокойся.

– София? Ну, надо же? Ты, никак, имя моё запомнил?! А где твоё знаменито-шипящее «Гринграсс»?

– Пусть будет Гринграсс, если тебе так хочется. Я понимаю...

– Понимаешь?! Понимаешь?! – исступленно засмеялась София.– Да ни хрена ты не понимаешь, Мальчик-Колокольчик из города Динь-Динь! Я не желаю тебя дожить до дня, когда ты поймешь!

– Не кричи, пожалуйста. Он и без того очень зол. Ты не представляешь, в какой он был ярости...

– Я не боюсь Волдеморта!

– Ты просто никогда не попадала ему под горячую руку, поэтому просто не знаешь, о чем говоришь. Его стоит бояться. Уж поверь мне

Руки Драко, такие же ледяные, как у неё, удерживали, не давая бежать. Удерживали от того, чтобы вдребезги разбить всё, до чего дотянешься.

София продолжала вырываться, сама не до конца понимая, зачем это делает:

– Мне не за что держаться, мне нечем дышать, у меня ничего нет! Ни-че-го! – молотила она его кулачками. – Ни семьи. Ни Родины. Ни будущего. Ни друзей. Зачем мне жить? Я совсем одна!..

– Ты не одна, – страстно возразил Драко, до боли сжимая в объятиях. – Я с тобой. Я всегда был и буду рядом. Нерушимая Клятва тому причина или нет, но мы связаны накрепко, неразрывно. За последние дни я понял – мне не нужен мир, в котором тебя нет. Я не стану говорить тебе:«люблю». Все эти признания – маггловская елочная дешёвая мишура. Но ты нужна мне и я хочу, чтобы ты это знала.

На его ладони сверкнуло серебряное кольцо, изображающее спящего дракона, пожирающего свой хвост.

– Что это? – моргнула София.

– Обручальное кольцо.

– Драко, прошу тебя, не сейчас...

– Именно сейчас.

– Драко...

– Это кольцо Малфои из века в век надевали на палец своим избранницам. Фамильная магия рода станет беречь тебя, и ты будешь знать, что не одна, что у тебя есть семья. Я, конечно, не подарок, – вздохнул Драко, – но, как и всем известная красивая девица, – криво ухмыльнулся он, – не могу предложить большего того, чем имею сам. Дай руку, – попросил он. – Нет, не эту. В Англии обручальные кольца носят на левой.

«А в России – на правой» – с тоской подумала София.

Безымянный палец левой руки украсило массивное старинное украшение. Глаза ювелирного дракона горели зелёными яркими вкраплениями изумрудов, подсвеченными магией.

Драко ласково погладил девушку по волосам.

– Их успели похоронить? – София старалась удержать слезы, но они лились.

Лились мягким бальзамом.

– Отец и Долохов отдали последние почести той, в ком, несмотря на отсутствие магии, текла кровь гордого Слизерина. Мы похоронили её по вашим обычаям.

– Я так скучала по ним. Но даже не похороны оказалась прийти не судьба...

Драко молчал. Какими словами можно унять боль человека, потерявшего самое дорогое?

– Последний же враг истребится – смерть... – прошептала девушка в задумчивости.

Драко резко, со свистом втянул в себя воздух:

– Что ты сказала?

София окинула его недоумевающим взглядом.

– Мерлин! – схватился молодой человек за руку, шипя от боли. – Темный Лорд! Он вызывает нас к себе.

Реддл в ожидании молодых людей задумчиво смотрел в окно, заложив руки за спину. Рядом, словно верная собака, сторожила Белла, темная, невысокая и тонкая, как тростинка, но производящая впечатление чего-то грозного и внушительного. У камина замерла Нарцисса.

При появлении молодых людей Волдеморт обернулся:

– Рад узнать, что ты не делала попытки предать меня, – обратился он к Софии.

София только представить могла, каким страшным был бы гнев этого чудовища. Даже теперь, выяснив, что София не виновна, он продолжал сердиться.

– Мои родители, – подала голос она, – они погибли в автокатастрофе?

Алые глаза сузились:

– Как всегда не доверяешь мне, дорогая племянница? Я соболезную твоему горю и сожалею о происшедшем, но уверен, что случившееся – лишь несчастный случай. Грейбэк выполнял моё поручение совсем в другом месте, не невиновен. Однако, если ты так хочешь, я готов отдать тебе моего волка. Делай с ним, что знаешь.

– Как вы можете так поступать с ним, если уверены в его невиновности?

Волдеморт ухмыльнулся своей дьявольской улыбкой:

Софию передёрнуло от отвращения:

– Виновен он или нет, пусть его судит бог. Он отомстит лучше меня.

Глава 14

В Москве

Июль – самый знойный месяц в России. Однако, несмотря на то, что он уже прилично остался позади, в Москве стояла удушающая жара. Не спасали ни маггловские кондиционеры, ни Малфоевские охлаждающие чары.

София пила уже третью чашку холодного зелёного чая с мятой, пролистывая журналы и газеты из обоих миров, обливалась горячим, липким потом. Солнце казалось надоедливым злобным монстром. С некоторым удивлением она воззрилась на фотографию Гарри Поттера, расположившуюся на первой полосе «Пророка». Магические изображения представляли собой нечто среднее между кинорепортажем и фотографией, сам снимок неподвижный, а фигуры на нём, как живые.

Согласно статье, в смерти директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора, обвинялся Гарри. Автором опуса была Рита Скитер:

«Многие стали свидетелями того, как Мальчик-Который-Выжил, почти в невменяемом состоянии преследовал профессора Снейпа, декана факультета Слизерин, правую руку величайшего человека нашего времени. Самая популярная личность в Магической Великобритании, которую одни превозносят до небес как истребителя Темной Магии, другие наоборот, видят в нём достойного приемника Сами-Знаете-Кого, случалось, и прежде выказывал признаки психической неуравновешенности.

Но что такого могло случиться между директором Хогвартса и Легендарным Мальчиком? Что могло спровоцировать Поттера на убийство? – задаюсь вопросом я. Как, не сомневаюсь, и многие другие.

Если вспомнить нездоровую страсть, которую Альбус выказывал красивым молодым людям, если вспомнить привязанность, несомненно, существующую между этими двумя волшебниками, то можно предположить, что либо Поттер неадекватно отреагировал на приставания любимого профессора, либо имела место банальная ревность.

Помните, как неистово Гарри пытался уничтожить профессора Снейпа?».

– Неужели кто-то может купиться на подобный бред? – София с отвращением перевернула страницу.

– Купятся. Или сделают вид, – пожал плечами Драко. – Правда? – она сейчас никому не нужна. Для большинства сейчас самое главное, это сохранить шкуру с целости и сохранности.

– Но разве обязательно поливать для этого грязью других? – поморщилась София.

Губы Драко скривились в издевательской, саркастической ухмылке:

– Грязью? Ты называешь Великую Всепобеждающую, Всепоглощающую Страсть между Поттером и Дамблдором – грязью? Я уже не говорю о почти что браке между Дамблдором и Снейпом?

– Перестань, пожалуйста.

– Вот не слышат тебя сейчас ваши маггловские слэшеры и феминистки. Они бы тебе лучше меня объяснили, что не так важно, кто с кем сношается и каким образом – свинья с соловьем, слон с бегемотом или роза с этим, – как его? – туалетным ёршиком. Главное, чтобы любовь при это была – настоящая!

– Кончай юродствовать, – отмахнулась София.

– Кончать – чего?

– Неважно. Закрыли тему.

«Регистрацию магглорождённых необходимо провести в ближайшие сроки, – гласила статья на второй полосе. – Серией опытов, проведенных лучшими волшебниками Великобритании, доказано, что магические способности могут передаваться только из поколения в поколение. То есть, только при рождении ребёнка в семье волшебников. Магглорождённый является чем-то вроде мутанта, и ещё неизвестно, каким образом может проявить себя его необоснованный дар»....

София в задумчивости водила пальцем по скатерти, повторяя незамысловатый узор:

– Теперь Министерство будет преследовать всех магглорожденных? – спросила она.

– За исключением тебя, – кивнул Драко.

– Но это же нелепо! Какой смысл уничтожать волшебников?

– Темному Лорду нужны сторонники, а сторонники придерживаются идеи чистоты крови. Вот тебе и весь смысл. Жаль немного сучку Грейнджер. Ммы всё-таки вместе выросли. Шансы выжить у неё минимальные. Скабиор с особенным рвением притащит голову заучки к ногам твоего дядюшки.

Драко снова спрятал лицо за свои экземпляром «Пророка».

София уставилась на страницу с «Пророческой» рекламой:

«Эксклюзивная выдержка

Биографии Альбуса Дамблдора

Автор: Рита Скитер

Гордая и надменная Кендра Дамблдор после ареста своего мужа и заключения его в Азкабан решила порвать с магическим миром все связи и переселилась в Годрикову Лощину, – деревню, получившую позднее недобрую славу из-за странных событий связанных с печально знаменитым Гарри Поттером и Сами-Знаете-Кем.

В деревне проживали многие представители магических семейств, но Кендра категорически отказалась поддерживать связи с кем бы то ни было.

– Захлопнула дверь перед моим носом, когда я поприветствовала её парочкой домашних тортов, приготовленных специально для такого случая, – рассказывала Батильда Багшот, .– В первый год их пребывания я видела только двух мальчиков. Я и не знала бы о том, что у Дамблдоров есть дочь, если бы не собирала Заунывки при лунном свете той зимой, когда они приехали. Я тогда подсмотрела, что миссис Дамблдор провела маленькую девочку вокруг лужайки.

Согласно свидетельствам Батильды Багшот, Кедра Дамблдор решила скрыть существование своей дочери Арианы. И действительно, в ту пору девочке исполнилось всегоь семь лет– время проявления магических способностей. Мне кажется вполне очевидным, что Кендра пыталась скрыть от магов свою дочь-сквиба?».

Над статьёй была размещена фотография. Вся семья Дамблдоров.

София всегда полагала, что директор Хогвартса, пока не покрылся сединой, был блондином. Но на снимке все Дамблдоры оказались темноволосы. Кендра выглядела редкостной красавицей: высокие скулы, прямой нос, чеканные черты лица и темные глаза.

Бросалось в глаза сходство между матерью и отцом Дамблдора. Невольно вспомнилась насмешка Волдеморта, выдвигающего гипотезу о том, будто родители Дамблдора состояли весьма в близком родстве.

Перевернув страницу, София наткнулась на изображение профессора Снейпа:

«Северус Снейп утверждён в должности главы Хогвартса, – гласил заголовок. – Мистер Снейп, давно занимающий должность преподавателя зельеварения и алхимии в Школе Чародейств, был назначен её главой.

Произошли многочисленные кадровые изменения в составе школы. Вследствие отставки предыдущего преподавателя маггловедения, – София поежилась, – должность займёт Алекта Кэрроу. Её брат, Амикус Кэрроу, займет должность преподавателя Защиты от Темный Искусств».

– Кто такие эти Кэрроу?

– Не помнишь их? Они были на Башне, когда погиб Дамблдор.

– Видимо, те ещё храбрецы, раз так и не решились снять маски? – презрительно сощурилась София. – Волдеморт мог бы расщедриться и послать кого-нибудь получше.

– Стоящие люди нужны ему в близком окружении. Он и так пожертвовал Снейпом.

София фыркнула, разглядывая изображение нового директора:

– Он чем-то напоминаем Ричарда Глостерского...Узурпатор!

Драко хмыкнул в ответ:

– Представляю, какого придётся Мак-Кошке! Дорого бы я дал, чтобы посмотреть на выражение её физиономии, когда известие достигнет её высокомерно задранного носа.

– Скорее всего, она подаст в отставку.

– Уверен, о такой возможности она даже не задумается – Азкабан в её возрасте очень вреден. Думаю, ей без особого труда удастся убедить саму себя в том, что она остается на посту исключительно ради благополучия учеников.

София смолчала.

– В Министерстве тоже большие передвижки, – прокомментировал Драко следующую статью. – Амбридж в люди выбивается. Ты ведь её не знаешь? Отвратительная особа!

– Читала про неё.

– В этой вашей маггловской книжке? Удивительно, как такое может быть?

– Ты это о чём?

– Наверное, это твоя Роулинг нечто вроде медиума.

– Она – не моя.

– Жалко, что книги она пишет параллельно с тем, что происходит на самом деле. Если бы ещё и с некоторым опережением... Хорошее всё-таки дело – знание будущего. Ты куда?

– Пойду приму душ.

Драко смерил её внимательным взглядом и спрятался за газетой. София была ему за это благодарна.

Периоды, когда она почти успокаивалась, сменялись острой тоской. Слёзы против воли катились из глаз. Тогда девушка уединялась в ванной и позволяла себе всласть предаться печали. Драко не делал попыток её успокоить; не приставал с ненужными утешения. Он просто был рядом. С легкими необременительными разговорами о том, о сем, с горячим кофе или холодным мятным чаем наготове.

Дни, словно листы, переворачивались, уносимые ветром перемен. И София потихоньку привыкала к мысли, что отныне она – сирота. Боль утраты не стихала, она просто училась с ней дышать, есть, пить, ложиться спать, смотреть телевизор. С каждым днём получалось всё лучше и лучше, выбора-то всё равно не было.

Она открыла кран и вытянулась в ванной, смежая веки. Перед глазами тут же поплыли два холмика свежей, пахнущей как-то по-особенному, земли.

Драко не преувеличил – Дорохов и Люциус действительно постарались на славу. Всё было по высшему разряду: памятник, ограда, венки, живые цветы, лица родителей, выбитые на черном граните, красивые и молодый, горящая свеча между двумя профилями, вечно обращенными друг к другу.

У Софии не получалось думать, что там, под всем этими, – холмами, цветами, венками, – лежат останки двух дорогих людей. Пустая шелуха, которую её Темный Дар может поднять и заставить двигаться. Пустая шелуха, в которую превращается тело с момента остановки процессов, протекающих в мозге. Тело есть, а человека нет. Нигде. Ни в небесах. Ни в воздухе. Ни в фоторамках. Только страшная пустота. И никакая магия не способна ничего изменить. Потому что все их магические, фиглярские чудеса, на самом деле и сатанинская выдумка.

Настоящее волшебство – жизнь! – магия создать не способна.

***

– Сонька?! – окликнул её похудевший, непохожий на себя прежнего, Влад.

Парень спешил к ней, пробираясь между могилами:

– Ты?! В самом деле – ты? А я-то всё гадал, куда ж ты делась? – он покосился на памятник её родителям. – Соболезную. Даже не знаю, что и сказать...

– Не говори ничего.

– Они ездили к какой-то вашей родственнице. Да ты, наверняка, знаешь лучше меня...

София кивнула, сжимая губы.

Властелина?

Чёрт! Шансы на то, что это действительно был несчастный случай, становились всё призрачнее.

– Машина перевернулась, потом взорвалась. Что-то не так там было с бензобаком. – Влад замолчал, не сводя с побледневшей девушки взволнованного взгляда. – Почему ты не была на похоронах?

– Вовремя не уведомили. Я приехала сразу, как только узнала.

Ветер играл высокой травой между оградками, развивал ленточки на венках. Небо выглядело высоким, на яркой ослепительной глазури не плыло ни облачка. Звонкоголосая птичья перекличка звучала вполне жизнеутверждающе.

–– Ты изменилась, – выдохнул Влад. – Стала такой типичной англичанкой.

***

– Ты там долго плескаться намерена? – раздался за дверью голос Драко, вырывая из воспоминаний. – У нас гости. Хотят тебя видеть.

Властелина, как обычно, выглядела на сто долларов. На сей раз стройное тело облегало простое платье, заканчивающееся чуть выше колен, точёную гибкую шею огибала нить жемчуга. Волосы пушистым водопадом стекали по плечам, по спине.

– Здравствуй, сердце моё, – приветствовала её «бабуля». – Драко, не будешь так любезен? Я хотела бы бокал вина.

Фыркнув, Малфой, накинув на плечо пиджак, растворился в коридоре, отправляясь гулять по городу, совершенно правильно поняв намёк.

Нельзя сказать, что Софию порадовал его уход.

– Чего тебе понадобилось? Зачем явилась? – недружелюбно обратилась она к незваной родственнице.

Властелина нахмурилась:

– Ты могла бы и более сдержанно демонстрировать свои чувства, девочка моя.

– Между нами, сударыня, нет чувств.

– Говори только за себя.

– Волдеморт, тот хотя бы честен. Вы же, с вашими речами, похожи на французский абсент, насквозь фальшивы.

– Зачем ты так? После смерти родителей в этом мире кроме меня у тебя никого нет. Ты же не станешь всерьёз рассчитывать на Малфоев?

– Почему – нет?

– Потому что они – Малфои. Даже если и захотят – защитить тебя, как я, не смогут, – ведьма опустилась в кресло.

– Я думаю, что моих родителей убили приспешники вашего внука, – без обиняков заявила София. – И эта мысль не даёт мне покоя. Она же портит моё отношение к вам.

Властелина опустила глаза. Тень от густых ресниц легла на вечно юные, почти по-детски округлые, щеки.

– Я почти уверена, что Фенрир Сивый приложил к этому свой хвост, зубу и лапы, – добавила София.

Властелина сощурилась:

– Я проверю. Если это правда...

– Убьёте его?

Властелина едва заметно улыбнулась, и от этой улыбки, играющей на полных, чувственных губах сделалось страшнее, чем от самых жутких ухмылок безносого Волдеморта:

– Смерть всего лишь часть жизни. Это не кара. Нет, Фенриру придётся жить. Жить догло, чтобы мечтать о смерти.

– Делай, что хочешь, – отмахнулась София. – Честно говоря, я сомневаюсь, что Сивый сотворил это с благословления Темного Лорда...

– Ты называешь Тома Темным Лордом? – удивленно моргнула Властелина. – Самое нелепое то, что он ведь это всё всерьёз, да? Никогда не думала, что он таки дойдёт до подобного откровенного маразма. Глупец. Считает, что контролирует ситуацию. Что почти достиг цели, – сокрушенно покачала она головой. – Даже оборотней он уже не в состоянии держать в узде. Успел забыть всё, чему я его учила. Он действительно убил Альбуса? – голос Властелина дрогнул.

София с удивлением и некоторым любопытством взглянула на загадочную родственницу.

– Дамблдора убил профессор Снейп. Но он, несомненно, сделал это по приказу Волдеморта.

– Альбус мертв? Немыслимо! – По совершенному лицу представительницы Мраксов скользнула тень печали. – Он казался мне вечным, как солнечный свет. Как это странно, продолжать жить, когда никого больше не осталось: ни Марвело, ни Гриндельвальда, ни Меропы, ни Гретель... теперь вот нет и Альбуса.

Лицо ведьмы вытянулось, щеки запали, губы обнажили острые тонкие клыки:

– Как он мог!? Как он мог уничтожить его? Как посмел?!

– Вот посмел как-то.

Взгляды женщин перекрестились.

– Мы должны остановить Тома, пока не стало поздно, – слетело с губ старейшей ведьмы.

– Вы хотите убить его? – не поверила своим ушам София.

В душе она соглашалась с Властелиной. Волдеморта необходимо остановить. Этого требовали сердце, разум, чувство справедливости. Зло должно быть наказано. Но какая-то часть души противилась даже мысли об этом.

Темный Лорд обладал дьявольским очарованием, заставляющим не только подчиняться, но и любить его.

– Том обязан мне всем, что имеет, – в черных бездонных омутах Властелининых глаз плеснулась ярость, они засветилась холодным огнём. – Он не имел права пренебрегать моими желаниями. Я никогда не скрывала от него, сколько значил для меня Альбус. Но даже если исключить месть... Том, хоть и собрал вокруг себя цвет магии, никогда не переставал в душе быть тем, кого сам же именует магглом. Его действия наглядно это демонстрируют. А магглы никогда не понимали, что значит существовать в гармонии с миром. Они всегда воевали, использовали и насиловали.

– Хочешь сказать, будто сама ты понимаешь, что такое гармония?

– Я знаю, что любое нарушение равновесия ведёт к катаклизмам, а я не желаю быть их свидетелем. – Властелина откинулась в кресле, прямая и несгибаемая, несмотря на всю плавность и мягкость линий её женственной фигуры. – Я не хочу гибели Тома. Он, как и ты, моя плоть и кровь. Но Лорд Волдеморт должен пасть.

София недоверчиво покачала головой:

– Это проще сказать, чем сделать. Он силён. Очень силён. Да что говорить, он до сих пор не занял министреского кресла магии лишь потому, что не хочет...

– Будто ты знаешь, чего он хочет? – засмеялась Властелина. – Да и что такое это министерское кресло? Картонная корона, покрытая позолотой! Том, в первую очередь – игрок, любящий выигрывать и никогда не смиряющийся с поражением. Будучи полукровкой, он с самого начала хотел, чтобы Магический Мир принял его. Раз его мечтам не суждено сбыться, он попросту мстит. Насмешливо, играючи. По большому счёту я сильно сомневаюсь, что власть, как таковая, ему нужна. Потому что любая влать это, в первую очередь, ответственность.

– Если бы это было так, то все посты занимали бы лишь высокодуховные люди, а это, к сожалению, далеко не так. Что до Тома, так у него души и вовсе нет.

– Да что ты? – передёрнула плечами Властелина. – Души нет у зомби, у камня и дементоров. Пойди, попробуй поговорить с ними и поймешь разницу. А Том? Он по глупости, как канатами, привязал свою душу к этому миру и теперь, с точки зрения магглов, практически бессмертен. Но с точки зрения истинного мага он совершил огромную ошибку, за которую и наказан.

***

Драко вернулся за полночь. София уже начинала всерьёз беспокоиться.

– Где ты был? – накинулась она, стоило юноше перешагнуть порог квартиры.

Безмолвно Малфой протянул Софии свиток.

– Что это?

– Прочти. И узнаешь.

София пробежалась глазами по строчкам:

« Астории Гринграсс из Магического Департамента Министерства Магии от Главы регистрационной комиссии маглорожденных младшего замминистра Долорес Амбридж

Уведомление

Настоящим письмом уведомляем Вас о необходимости явиться в Департамент в комиссию по делам магглорожденных для рассмотрения вашего Статуса Крови.

При себе иметь обязательно:

1. Палочку

2. Свидетельство о рождении (магическое или маггло-подданическое).

София поморщилась от последней формулировки.

Явка строго обязательна. В случае, если Вы проигнорируете данное уведомление, Министерство оставляет за собой право действовать по собственному усмотрению

Долорес Амбридж».

– Н-да, – выдохнула София. – Могу предоставить только «маггло-подническое» свидетельство, да вдобавок ещё и иностранное. И что теперь будет? Меня скормят Сивому?

– Сомневаюсь, чтобы последний отважился тебя съесть. Но какова розовая кошатница? Преступила к делу всерьёз и со всевозможным рвением. Ещё немного и самому Темному Лорду предложат подтвердить Статус Крови.

– Мне-то как быть?

– Не переживай. Над Амбридж главенствует Яксли, так что, сама понимаешь...

Глава 15

Статус Крови

Они с Драко стояли на узкой аллее, зажатые со всех сторон мусорными контейнерами.

– Ты уверен, что вход в Министерство находится здесь?

– Уверен.

София поморщилась.

Драко направил палочку на пожарную дверь, украшенную граффити:

– Аллохомора.

Дверь с грохотом распахнулась.

Тёмный коридор вывел их в театр. Миновав ряд пустых кресел, они вышли в большое помещение, заполненное людьми, перекрытое заграждением с двумя лестницами по сторонам, на одной из которых было написано «Мужчины», а на другой «Женщины».

– Тебе туда, – кивнул Драко.

София спустилась в комнату, выглядевшую как публичный туалет, выложенную черно-белой плиткой. Женщина перед ней вошла в одну из кабинок, девушка шагнула в соседнюю. Потоптавшись на месте, она никак не могла сообразить, что делать дальше.

Со всех сторон слышались звуки работающего слива. Присев и заглянув в соседнюю кабинку, София не без изумления могла наблюдать, как волшебница с ногами забирается на унитаз. Чувствуя себя совершенной идиоткой, пришлось, в свой черед, поступить так же: протянуть руку и потянуть за длинную металлическую цепочку. В следующую секунду её уже несло по длинной трубе, пока не выбросило из камина в Министерстве Магии.

Поднявшись, София отряхнулась, с любопытством оглядываясь по сторонам. В тот единственный раз, когда ей удалось побывать здесь, было не до того, чтобы внимательно рассматривать детали.

На месте прежнего фонтана находился гигантский монумент из черного камня. Скульптуры колдуна и ведьмы, сидящие на резных тронах, попирали тела мертвых, по всей видимости, изображающих магглов.

София смутно припоминала, как велела поднятым ею мертвецам упокоиться, как они ложились, образуя нагромождение тел, и костенели, превращаясь в этот жуткий памятник. Она помотала головой, стараясь отогнать от себя этот кошмар.

У основания статуй буквами высотой в руку было выгравировано: «Магия всесильна».

– Астория? – девушка с облегчением увидела Драко, машущего ей рукой.

Они влились в поток ведьм и колдунов, двигающихся в сторону золотых ворот атриума.

– Астория? Драко! – широкими шагами, пересекая зал, к ним приближался Яксли.

Его мантия, расшитая золотом, струилась за ним в лучшей Снейповской манере. Девушка заметила, как большинство людей при его приближении замолкали и опускали глаза.

Пожав Драко руку, Яксли доброжелательно улыбнулся Софии:

– Зачем пришли?

Девушка протянула УПСу полученное на прошлой неделе уведомление. Скользнув по нему взглядом, Яксли пожал плечами:

– Недоразумение. Мы сейчас быстро его уладим. Амбридж тем и цена, что никогда не превышает данных ей полномочий.

Золотая решётка очередной раз с визгом поднялась. Яксли окликнул сухонького немолодого человека:

– Каттермол! Я посылал требование, чтобы кто-нибудь из Магического Обслуживания пришёл и навёл порядок в моем кабинете! В нём все ещё идёт дождь.

Стоящий рядом с Каттермолом маг во все глаза уставился на Софию. Девушке показалось что-то знакомое в выражение его лица, хотя она была уверена, что никогда прежде его не встречала.

Мистер Каттермол тупо таращился по сторонам, словно надеясь, что обращаются не к нему. Наконец, набрав в рот побольше воздуха, он зачем-то крикнул на весь коридор:

– Дождь?! В вашем кабинете?! – и закончил еле слышным сдавленным шепотом. – Это...это плохо, наверное?

Уцепив тощего мага за фалды мантии, Яксли рывком подтянул того к себе:

– Ты думаешь это смешно, Каттермол?! – вокруг них как-то сразу образовывалось пустое пространство. Люди старались огибать их компанию по большой дуге. – Знаешь, что я тебе скажу, кретин? Если бы моя жена сейчас обвинялась в нечистоте крови, – произнёс Яксли, – хотя я, конечно, никогда не связался бы с подобной женщиной, и главе Департамента Применения Магических Законов потребовалось бы выполнение какой-то работы, я бы занялся ею в первую очередь. А уже потом трепался со всеми подряд, о чём ни попадя. Понимаешь меня?

– Да, – сдавленным шепотом прохрипел насмерть перепуганный Каттермол.

– Тогда вперёд! – брезгливо отдернул руки Яксли от ворота бедняги. – Если мой кабинет не станем сухим в течение часа, Статус Крови твоей жены будет ещё под большим сомнением, чем сейчас.

Следом за Яксли София и Драко шагнули в лифт.

– Может быть, не стоило так жестко с ним говорить? – спросила София.

– Забудь, – отмахнулся Яксли.

Лифт остановился.

«Уровень два. Департамент Силового Применения Магических Законов, включающий офисы Недопустимого Использования Магии, штаб-квартиру Авроров и отдел обслуживания Администрации Визенгамота», – произнёс бестелесный голос.

Им навстречу шагала похожая на огромную толстую кошку дама, в ярко-розовом карамельном костюме и с идиотским бантиком в коротких волосах.

– Мистер Яксли? – лицо дамы расплылось в широкой улыбке. – Не ожидала такой чести...

– Что там у вас по плану на сегодня? – грубо оборвал её Яксли.

С улыбкой Долорес Амбридж могла соперничать только клейкая лента для мух:

– Десять человек. Одна из них, – подумайте только?! – жена сотрудника Министерства. Подумайте только? – в самом сердце Министерства! – такая зараза.

– Заткнись и, будь любезна, – протянул Яксли Жирной Кошке свиток, – немедленно отметь эту девушку, как благонадёжную и, несомненно, чистокровную. Никогда впредь не досождай мисс Гринграсс по пустякам.

– Но?..– захлопала глазами Розовая Дама.

– Я внезапно начал плохо говорить по-английски? – осведомился Яксли, наступая на ведьму. – Или есть другие причины, по которой вы вдруг разучились понимать, что вам сказано? Повторяю, эта девушка чистокровна! Её Статус Крови не подлежит сомнению!

– Да-да, конечно, – испуганно закивала Долорес. – Конечно.

Нелепый бант качался на её макушке.

Яксли вложил пергамент в пухленькие трясущиеся ручки. Амбридж спешно произвела с ними какие-то манипуляции и, подобострастно улыбаясь, вернула Софии документы:

– Всего хорошего, мисс Гринграсс.

София не сочла нужным отвечать.

Не успели они пройти до конца коридора, как под ноги девушке упала розовая, в тон Карамельной Толстушке Амбридж, карточка, с изображением розы, задушенной зелёным сорняком с клыками. Такие клыки не снились и Властелине, а свирепому взгляду сорняка мог позавидовать бы сам Волдеморт.Прежде, чем Драко успел ей помешать, София, перевернув карточку, прочитала:

«Грязнокровки и опасность, которую они представляют мирному чистокровному обществу».

– Хоть бы зарифмовали для приличия, – передёрнула она плечами, сбрасывая бумажку с ладони. – Или даже на это мозгов не хватает?

– Аккуратней, – предупредил Малфой, – с высказываниями, иначе...

Договорить он не успел. Раздался громкий взрыв. Чёрный дым лавиной пошёл из-за угла, в котором находилась дверь с табличкой:

«ДОЛОРЕС АМБРИДЖ

Младший замминистра

Глава регистрационной комиссии магглорожденных».

Драко отшвырнул Софию к стенке, прикрывая собственным телом.

Какая-то ведьма оглушительно визжала. В горле першило.

Больше не происходило ничего занимательного.

Спустя несколько минут у двери столпилась куча народу. Все внимательно рассматривали какой-то продолговатый предмет на полу.

– Пошли, – потянул Драко Софию за руку. – Пошли отсюда.

– Но что там?

– Ничего интересного, – отмахнулся Малфой.

– Но?..

Драко обернулся, проговаривая скороговоркой:

– Это Манок-Детанатор, аналог дымовой шашки. Полагаю, Уизелы у пылко любимых магглов идею позаимствовали.

– Ты думаешь?..

– Я ничего не хочу думать! – прервал её Малфой. – Поболтаем чуть позже, ладно?

Очередной лифт, очередной подъём. В переходе, где они очутились, было намного холоднее, чем в других помещениях. С каждым шагом температура, казалось, опускалась на несколько градусов ниже.

– Куда ты меня тащишь? – шепотом поинтересовалась София у Драко.

– В зал суда, – так же тихо ответил он.

– Зачем?

– Тс-с! Сама увидишь.

– Почему здесь так холодно? – поежилась девушка.

– Дементоры, – одними губами ответил Драко.

Зал оказался до отказа забит УПСами. Большинство из них были Софии совершенно незнакомы. Центр комнаты занимали люди, судя по одежде и по обстоятельствам, магглорожденные колдуны. Некоторые с семьями; кто-то в одиночестве. Дементоры скользили над ними, словно воронье, зачуявшее жертву. Судей от тлетворного, выпивающего энергию, дыхания безглазых тварей в капюшоне охранял Патронус, маленький кот, топающий туда-сюда, словно смешная трёхмерная анимашка. София с любопытством рассматривала светящийся сгусток. Она впервые видела Патронус.

Крики, раздавшиеся из дверей подземелья слева, прозвучали оглушительно, словно раскат грома над головой:

– Нет, нет, я полукровка! Полукровка, говорю вам! Мой отец – волшебник! Арки Алдертоу, известный дизайнер мётел. Навестите его, говорю вам... уберите ваши руки!..

– Это твоё последнее предупреждение, – мурлыкала Амбридж мягким голосом, магически усиленным так, что он чётко слышался в каждом уголке комнаты. – А будешь сопротивляться, подвергнешься поцелую дементора.

Крики стихли. Сухие всхлипывания эхом доносились из коридора.

– Уведите его, – приказала Амбридж.

Двое дементоров появились в дверном проёме Зала Суда. Их гниющие, покрытые коркой руки сомкнулись на запястьях волшебника, и тот мгновенно потерял сознание. Ночные Твари уплыли вниз по коридору вместе с добычей. Тьма, которую они оставляли за собой, вскоре окончательно его поглотила.

– Мэри Каттермол!

Невысокая худенькая женщина, с собранными в пучок длинными волосами, в полинявшей, явно недорогой, робе, поднялась, мелко дрожа, со скамейки. София видела её страх перед застывшими, как безликие стражи, дементорами. Ей хотелось ободрить женщину.

– Садитесь, – голосом притаившейся в засаде кошки, заворковала Амбридж.

Яксли тоже был тут, он выглядел мрачным, словно туча.

Незнакомая Софии женщина средних лет, сидевшая по правую руку великана в черном, ниже опустила голову. Она выглядела такой же бледной, как все те несчастные, что подвергались суду.

Н-да! Властелина тысячу раз права – господин Волдеморт, вы, вашу мать, заигрались. Если уж дура-Амбридж рулит.

Несчастная миссис Каттермол опустилась в кресло, стоявшее на постаменте в центре. Зазвенели цепи, обвиваясь вокруг её тонких лодыжек.

Амбридж довольно улыбнулась.

Не хотелось думать о том, что чувствует подсудимая под всеми этими перекрестными взглядами; окрученная цепями, которыми впору минотавра к стене приковывать, а не хрупкую женщину.

– Вы Мери Элизабет Каттермол? – вопросила Долорес. – Замужем за Реджинальдом Каттермолом из Департамента Магического Обеспечения?

Женщина заломила руки. В её взгляде, в поджатых дрожащих губах явно читалась мольбы и мука.

– Мать Мейзи, Элли и Альфреда Каттермол? – продолжала безжалостная Розовая Кошка.

Женщина всхлипнула:

– Они напуганы тем, что я могу не прийти домой...

– Давайте без этого, – прервал её Яксли. – Детишки грязнокровок не вызывают у нас симпатии.

Не смотря на его грозный, внушительный вид, София, неплохо уже знавшая этого человека, видела, что он нервничает. Если бы дело касалось его одного, то он, охотнее всего, дав пинка под зад, отправил бы даму восвояси. Но рядом – Амбридж. Приходилось играть большого и страшного парня.

– Палочка, забранная у вас, – Амбридж снова приятно, по её мнению, улыбнулась, – восемь с тремя четвертями дюйма. Вишневое дерево, сердцевина – волос единорога. Узнаёте по описанию?

Мисс Каттермол кивнула, вытирая слёзы рукавом.

– Не соизволите ли вы сказать, у какой ведьмы или волшебника вы забрали эту палочку?

– З-забрала? – прорыдала мисс Кэттермол – Я ни у кого не з-забирала. Я к-купила её, когда мне было одиннадцать. Она...она...она выбрала меня.

Амбридж рассмеялась мягким девчачьим смехом, подаваясь вперёд, чтобы лучше видеть жертву.Отвращение, которое вызывала в Софии эта кошачья помадка было такой интенсивности, что она, наверное, легко могла бы повторить по отношению к ней подвиг Беллы, запытавшей бедных Лонгбботтомов до сумасшествия.

– Нет, – соловьем заливалась Амбридж, – нет! Я так не думаю, миссис Каттермол. Палочки выбирают только волшебников или ведьм, а вы – не ведьма. У меня есть ваши ответы на вопросы из анкеты, которая была послана вам. Мафальда, – обратилась Амбридж к бледной ведьме, сидящей рядом, – передай бумаги.

Когда старая кошка брала из рук ассистентки пачку бумаг, на груди её сверкнул медальон. София еле удержалась, чтобы не вскрикнуть. Она узнала этот медальон. Это же тот самый, ради обладания которым профессор Дамблдор ослабил себя настолько, что его враги получили возможность его уничтожить.

Драко присвистнул:

– Медальон Слизерина? Какой Амбридж заделалась важной птицей. У тебя, дорогая, кажется, ещё одна кандидатка в тётушки?

– Не дай бог! – с чувством прошептала София.

– Какая жалость, – пищала Амбридж тем временем, – Профессия родителей: продавцы фруктов!

Яксли рассмеялся.

Софии захотелось и его придушить. Или, по крайности, пнуть, чтобы не выделывался. Ну, не всем же рождаться красавцами, магами да умницами! Без фруктов даже самые одаренные волшебники вымрут. Витамины, сэр, слыхали о таких?

Неожиданная вспышка красного света осветила всю комнату. Амбридж рухнула, со всего маха мордой хлопаясь об стол, к великому удовлетворению Софии.

Серерянные светящийся кот-Патронус изчез в тот же миг.

Яксли рухнул следующим.

София, было, попыталась выхватить палочку, но Драко перехватил её руку:

– Без нас разберутся.

– Но Яксли...?

– Что «Яксли»? Хочешь нагадить своему драгоценному Мальчику-Который-Выжил? –мотнул Драко острым подбородком. – Не видешь? Это же никакая ни Мафальда, это грязнокровка Грейнджер. Значит, и Святой Поттер где-то здесь рядом...

Дементоры, ничем более не сдерживаемые, окружили прикованную к стулу миссис Каттермол. Не обращая внимания на её крики, твари собирались вынести ей мозг, что в магическом мире деликатно именовалось «поцелуем дементора».

– Экспекто патронум! – раздался уверенный, благозвучный голос.

Выросший в комнате серебряный олень заполнил пространство теплом и светом.

– Ну, Поттер даёт! – хохотнул Драко, отступая в тень и утягивая за собой Софию. –Какая прелесть! Совсем совесть потерял...

Темноволосый джентльмен, что полчаса назад пристально рассматривал Софию, появился прямо из воздуха. Мафальда-ассистенка, метнувшись вперёд, взмахнула палочкой, освобождая миссис Каттермол от цепей.

– Нельзя им было сюда соваться, – выдохнул Драко. – Это же самоубийственно! Они что, всерьёз полагают, что с двумя Патронусами можно пробиться через четыре десятка этих тварей?

– А почему бы и нет?– подмигнула ему София.

Драко приподнял брови:

– Действительно, почему? Давай, София! Нам это зачтётся на Страшном Суде.

«Пропустите! – мысленно послала София дементорам приказ – Дайте пройти всем!».

Дементоры послушно замерли, словно куклы, которых никто больше не дергал за веревочки.

– Теперь у них есть шанс вырваться? – взволнованно глянула на Драко София.

– Вообще-то, нет. Но, насколько я знаю Поттера, отсутствие шансов его до сих пор не останавливало.

– Им нужна помощь!

– С Поттером почти два десятка магглорожденных магов. Как-нибудь без нас обойдутся.

– А если нет?

– А если нет, у нас будет веская причина устроить очередную вечеринку. Пошли отсюда.

Яксли, наконец поднявшийся на ноги, мерзко матерился:

– Перекрыть Каминную Сеть! Немедленно! Я сказал немедленно, тупые уроды!!!

УПС рванулся к одному из бесчисленных лифтов.

Все шумели, орали, топали ногами и мельтешили. В общем, создавали беспорядок и хаос.

Выбежав в Каминный Зал, Яксли продолжал орать, как сумасшедший:

– Блокируйте выход! Блокируйте!

Один мистер Каттермол заталкивал миссис Каттермол в камин, в то время как второй, его точная копия, громогласно вопил:

– Моя жена! Кто это там с моей женой?! Что происходит?!

Основные виновники суматохи успели скрыться в камине, оставив преследователей с носом.

Драко и София, наблюдая за всеобщей неразберихой, оба хохотали, как сумасшедшие.

Глава 16

Возвращение в Хогвартс

София с облегчением покидала Малфой-мэнор. Несмотря на внешнее великолепие у замка была чёрная душа.

На пероне было негде яблоку упасть. Представители других факультетов смотрели на слизеринцев настороженно и подозрительно, и не без основания, слизеринцы задирались, толкались, насмехались, откровенно нарываясь на скандал или драку.

Взгляд Софии невольно зацепился за большое рыжее пятно. Семейство Уизли выступало далеко не в полном составе. Ходили упорные слухи, что Рон болел какой-то неизлечимой дрянью, разрушающей мозг, а Перси Уизли плохо ладил с отцом.

Паркинсон радостно кинулась к Драко, но остановилась, заметив Софию. Успев счастливо похоронить соперницу, Панси не смогла скрыть ярости и негодования, увидев её живой и невредимой.

Драко прошел мимо бывшей подружки, как мимо пустого места. Как будто Панси была ещё одним столбом, поддерживающим старомодный фонарь.

Малфой никогда не задавал Софии вопросов о том, что произошло между нею и Паркинсон, а София не начинала разговор первой, опасаясь, что не удастся удержаться в рамках приличия. Она ненавидела Паркинсон до такой степени, что словами не описать.

Драко, шагнув в купе, зашвырнул наверх сначала чемодан Софии, потом собственный, после чего удобно устроился у окна, скрестив руки на груди. Его вид лучше всяких слов говорил о том, что поддерживать разговор он не намерен, да София и не страдала желанием пообщаться. Усевшись напротив, она наблюдала прощальную сутолоку за окном.

Всеобщее показное оживление, нарочитая весёлость не могли скрыть повсеместно витающего уныния и тревоги; усиливающихся с каждым днём, с каждым часом.

Дверь отъехала в сторону, пропуская Гойла.

Когда София читала про «Философский камень», она представляла Малфоевских прихвостней жирными боровами. Но на самом деле Гойл выглядел сплетённым из мышц, обладал фигурой тяжелого атлета или боксера в тяжелом весе. Весьма внушительная личность. Винсент Краббэ был менее колоритен. Не так высок, не так широк и не так мускулист. Но сомневаться в его огромной силе тоже не приходилось. Лишь Забини выглядел тонким и изящным, как клинок на фоне булавы. Настоящий слизеринец – красив, холоден, увёртлив, непредсказуем. Казалось, Блейза забавляет всё на свете: напыщенность Нота, высокомерная заносчивость Драко, слепая и яростная влюбленность Паркинсон, тупая физиономия Краббэ и бульдожья хватка Гойла.

– Год обещает быть интересным, – улыбаясь от уха до уха, поделился соображениями Винсент Краббэ, плюхаясь на сиденье рядом с Драко.. Ату, грязнокровок! Ату их!

– Пусть знают своё место, – откликнулся Нотт. – Видели, как дёргались братья Криви?

– А эта Уизли? – поднял тонкую ухоженную бровь Забини. – Она в этом году как-то взбледнула больше обычного.

– Как же ей не бледнеть? Поттеру-то, наконец, удалось от неё сбежать под предлогом борьбы с Тёмным Лордом.

Поезд набирал ход. По коридору загрохотали тележки с едой. Краббэ с Гойлом жадно набросились на сладости.

«Хогвартс-Экспресс», окутанный белыми клубами пара, несся вперёд. Как обычно. Как было из года в год. Как будет всегда.

Всё будто бы возвращалось на круги своя, вселяя надежду на лучшее.

***

Пробираясь к выходу, София оказалась вынуждена остановиться Нотт и Краббэ преградили путь рыжеволосой тоненькой девушке:

– Что, жалкая предательница крови, ты не в курсе твой дружок Поттер уже сдох или нет?

– Посторонитесь и дайте пройти, – потребовала у однокашников София.

– Иначе...? – выпятил грудь Нотт.

София подняла на него желтые, как у тигрицы, глаза, вкладывая во взгляд всю ненависть, накопившуюся за последнее время. Нотта отшвырнуло. Он спиной распахнул дверь и вылетел из поезда.

Краббэ и Уизли с открытым ртом взирали на болезненно худую девушку в строгом платье. Она даже палочку не поднимала.

– Иначе придётся заставить тебя посторониться, – констатировала София. – Не люблю ждать. Идешь? – обернулась она к Джинни.

– Не нуждаюсь я в твоем заступничестве! – огрызнулась та.

София окинула её насмешливым взглядом:

– А я разве заступалась?

Большой Зал Хогвартса в этом году не утопал в тепле и в свете свечей. Он выглядел зловещим и мрачным, как и полагается покоям в замках тёмных магов. Северус Снейп ожидал учеников стоя, расставив ноги, словно в ожидании нападения, и скрестив руки на груди. Его палочка, зажатая в левой руке, чуть подрагивала на правом плече, будто с трудом удерживала в себе непростительное проклятья. Неровные пряди волос свисали вдоль угрюмого лица. Под мёртвым взглядом хотелось запахнуть поплотнее мантию.

Рядом со Снейпом застыли две такие же черные, мрачные фигуры. София отметила, что Кэрроу почти уродливы. Немудрено, что Лорд отослал их – дядюшка не любил оскорблять свой взор, он окружал себя лишь красивыми людьми. Игрок и коллекционер, пополнял серпентарий лишь крайне занимательными экземплярами.

Чуть дальше черного трио испуганной стайкой держались остальные учителя. Их возглавляла воинствующая Мак*Кошка с яростно блестящими глазами. Не было больше умного, рассудительного Дамблдора, единственно способного унять бешеный норов Минервы, который с годами становился лишь непокорнее и горячее.

Драко, печатая шаг, двинулся к привычному месту. Головы студентов поворачивались ему вслед. Голоса стихали. Во взглядах читалась неприкрытая ненависть.

Снейп, не говоря ни слова, жестом приказал МакГонагалл принести табурет и Шляпу. Началась привычная церемония распределения. Когда последний ребёнок выскользнул из-под пыльного артефакта, Снейп улыбнулся зловещей улыбкой. Пространство заполнилось его низким, с легкой хрипотцой, голосом:

– Итак, – сказал он, – вы, наверное, наслышаны о том, что я человек раздражительный и порочный? Поэтому довожу до вашего сведения: героические провокации будут караться без малейшего снисхождения. С этого года в Хогвартсе разрешены физические наказания. Особо любопытные и храбрые могут проверить на себе действенность методики. Мистер Криви, будьте любезны опустить вашу возмущённую тощую задницу на место.

Кто-то из младших слизеринцев оценили грубость профессора насмешливым, подобострастным, приглушенным смешком. Основная часть аудитории безмолвствовала.

– А теперь, особо прожорливым – приятного аппетита.

По мановению руки профессора столы заполнились привычными лакомствами.

Снейп, круто развернувшись, вышел.

Софии кусок не лез в горло, и она ушла из Зала одной из первых. Ей не хотелось видеть, какими глазами смотрела Паркинсон на Малфоя; как тот усиленно делал вид, что подруги детства в мире не существует. Не менее тяжело было ощущать на себе груз общей ненависти.

– Мисс Гринграсс? – окликнул прокуренный, низкий женский голос, принадлежащий Алекто Кэрроу. – Господин директор хочет вас видеть у себя.

Снейп поджидал Софию у каменной горгульи:

– Следуйте за мной.

Профессор повел девушку не в кабинет Дамблдора, а в свою бывшую лабораторию. Достал початую бутылку и плеснул вина в довольно запыленный бокал:

– Ваше здоровье, – отсалютовал он, перед тем, как опуститься в кресло. – Я ещё не выразил всоболезнований по поводу смерти ваших родителей, мисс Гринграсс.

– Это не обязательно, сэр.

– Не обязательно... – он быстро наклонился, выхватывая тонкими чуткими пальцами что-то из нутра стола.

– Вам предстоит пережить тяжелый год, – зачем-то сорвалось с губ

– Это уж как получится, – пожал профеесор плечами.

–Не говорите так.

– Ваше сочувствие, мисс, утомительнее вашего гнева. Давайте лучше поговорим о другом, – Снейп поставил едва пригубленный бокал на столешницу. – Не могли бы вы оказать мне услугу?

– Какую?

– Помогите сохранить жизнь вашим однокурсникам. Кэрроу – тупые животные. Тупые и очень кровожадные. Наши не слишком-то м-м... умные друзья способны попасть в неприятную переделку.

– Чем я могу помочь?

– Постарайтесь войти в доверие к Джинни Уизли. Она девушка Поттера и из-за одного этого находится под ударом. К тому же, именно у неё есть все шансы стать центром нового сопротивления. Опять-таки, как особе, наиболее приближенной к Герою.

– Я постараюсь, мистер Снейп. Сделаю всё, что смогу.

– Можете быть свободны. Да, ещё! Будьте осторожны.

***

События последнего лета, передел власти в Министерстве сильно проредили факультетские ряды. Слизерин находился в состоянии чумного госпиталя – кто не обходил его стороной, тот третировал. Все шептались по углам, и ни суровые наказания, ни строгие взыскания не могли изменить ситуацию к лучшему.

На самого профессора Снейпа велась настоящая охота. Вернее травля. Естественно, во главе заговоров стоял факультет идейных храбрецов Гриффиндор. Популярностью Снейп пользовался огромнейшей, только она была со знаком минус. Передовицы «Придиры» посвящались фактам из жизни многих Упивающихся Смертью, но всё же чаще приводились случаи из жизни нового директора. Выдвигалось совершенно бредовое предположение, будто бы в Хогвартсе под руководством бывшего слизеринского декана существует тайный Клуб Крови, в котором расцветают всевозможные пороки и извращения.

«Профессор Хогвартса – Пожиратель Смерти или Неизлечимо Больной?» – красовалось на развороте. – «Правда ли, что известный профессор-зельевар С.Снейп превратил Хогвартс в оплот Сами-Знаете-Кого и хладнокровно проводит волю Пожирателей Смерти, издеваясь над учениками? По сведениям из достоверного источника, м-р Снейп много лет неизлечимо болен. Его психическое расстройство, сопровождается полной потерей самоконтроля. Еще в школьные годы на м-ра Снейпа напал оборотень... Обращение к Темным Искусствам и Сами-Знаете-Кому было прямым следствием потрясения...» и т.д. и т.п.

После выпуска «Придиры» стол нового директора завалило возмущенными родительскими письмами.

«Руки прочь от наших детей!» – надрывались «вопилеры».

Письма родителей «Придира» тоже публиковал весьма охотно.

Перед Хеллоуином на дверь Снейповской лаборатории кто-то повесил расценки:

« 1.Годовой зачет петтинг.

2. Зачет по СОВ оральные услуги

3. Зачет на ТРИТОНе дефлорация

4. Выпускной диплом по договоренности».

К вечеру под всем списком была проведена красная черта и рукой зельевара написано: «Заявку отклонить».

С октября месяца вновь начал действовать Дуэльный Клуб. Несмотря на непопулярность руководителя, на учебной Арене собрались почте все ученики шестых и седьмых курсов со всех факультетов.

– Итак, господа хорошие, – начал речь новый директор, – вы все в курсе последних событий и отлично осведомлены, чьи интересы отныне поддерживает правление Хогвартса. Нам предстоит драться, чтобы отстоять право на дальнейшее существование. – Снейп смерил притихших учеников, взирающих на него со смесью любопытства и неприязни, презрительным взглядом. – С таким набором поражающих заклинаний, каким вы обладаете на сегодняшний день, у вас нет шансов. Если, конечно, вы не станете привычно выступать друг против друга.

Профессор прошёлся по платформе:

– Мисс Уизли?

Джинни расправила плечи и легко поднялась на платформу, сосредоточенная и собранная.

– Разрешается использовать Непростительные, сэр? – в её голосе за вежливыми интонациями притаился плохо скрытый вызов.

– Можно подумать, вы научились использовать весь «простительный» набор? – рыкнул Снейп в ответ низким певучим голосом.

Учитель и ученица отсалютовали друг другу палочками. Хорошо натренированным движением рыжая бросила в сторону профессора Ступефай, но тот успел отскочить и вместо привычного щита использовал Силенцио.

Уизли стояла, не в силах вымолвить ни слова и довольно глупо хлопала глазами.

– Видите, как просто обезоружить противника простейшим заклинанием? – поучал зельевар. – Чары молчания известны всем с первого курса, не так ли? Правда, владей мисс Узили магией несколько лучше, умей применять невербальные проклятия, наше с ней сражение затянулось бы чуть дольше. Фините инкантатум! Возвращайтесь на место.

Снейп, словно коршун, вновь принялся расхаживать туда-сюда, выискивая очередную жертву.

– Итак, господа, продолжим урок. Что вы предпримите, попав под чары молчания и оказавшись в аналогичной с мисс Уизли ситуации?

– Быстро и молча убежим, – процедил Дилан Мак*Кейн.

– Магия без палочки, – хихикнул Колин Криви.

– Чувство юмора бессильно перед врагом. В силу обстоятельств он вряд ли окажется способным оценить ваше утонченное остроумие, – огрызнулся профессор.

– Сэр, ведь наверняка есть способ противостоять подобному примитивному проклятию? – медоточивым голосом пропела Паркинсон.

– Есть. И он относится к столь нелюбимой большинством из вас Тёмной Магии. Мистер Малфой? Будьте добры – Силенцио.

Драко, словно барс, легко вспрыгнул на платформу и остановился.

Профессор ожидал, глядя в ледяные, непроницаемые, почти бесцветные глаза ученика.

Стояла тишина, словно требуемое заклятие наложили на всех присутствующих сразу.

– Силенцио! – рявкнул Драко.

Профессор в безмолвии сделал несколько шагов вперёд. Поднял руку, призывая к вниманию. Губы его слабо шевелились. Из угла рта показалась капелька крови. Он коснулся её палочкой, размазывая кровь по губам.

«Сонорус», – беззвучно прошептал он. И в следующее мгновение палочка вылетела из пальцев Драко:

– Энервейт, – провозгласил учитель. – Это простейшие симпатические чары. Помните, в своё время мы посвятили им целый урок? Благодаря крови ваша палочка реагирует не только на звук, но и на сам процесс произнесения нужных слов. Всё, что нужно, мисс Браун, это просто прикусить язык.

Лаванда, до этого о чем-то оживленно беседующая с подружкой, запнулась, возмущенно и испуганно взирая на профессора.

– Тренируйтесь, господа, – апатично произнёс зельевар, вытирая платком кровь с уголка губ, – тренируйтесь.

Господа и тренировались, со всем рвением, которые бы стоило проявить на другом поприще. Особенно изощрялся Гриффиндор, факультет, сердцем храбрых да умом обиженных. На сдвоенном уроке ЗОТС вылетела одна из знаменитых петард-шутих производства близнецов Уизли. Рассыпаясь каскадом искр, выплескивала под потолок различные образы, складывающиеся в непристойные жесты. Радостные смешки стихли вместе с последним всполохом шутихи.

Профессор Снейп невозмутимо стоял на кафедре, уперев одну руку в бок, а второй опираясь на стол:

– Мистер Лонгбботтом?

– Д...д-да, с-сэр?! – вскочил Невиль, заливаясь краской и отчего-то до смешного напоминая поросенка из мультиков.

– В этом году старостой Гриффиндора являетесь вы, – это прозвучал как утверждение, а не как вопрос.

– Д...да, с..сэр...

Снейп поморщился, будто слышал фальшивую ноту или у него внезапно заломило зуб.

– Назовите имя автора этого бесчинства.

Невиль что-то проблеял.

– Выражайтесь яснее, – потребовал директор.

– Я н-не видел, с...сэр.

Профессор выдержал воистину мхатовскую паузу.

Класс замер. Гриффиндорцы в испуге, слизеринцы в предвкушении развлечения.

– Минус сто баллов с Гриффиндора.

Гриффиндорцы облегченно выдохнули. Над рядами слизеринцев пронесся ропот возмущенного разочарования.

– Открывайте конспекты за прошлый год и вспоминайте, господа, что я говорил о симпатических чарах. Поскольку мисс Грейнджер нет с нами по небезызвестным для всех причинам, вам придётся самим поднапрячь извилины. Итак, симпатические чары?.. Мисс Гринграсс?

– Связь между людьми, способность чувствовать одинаково.

– Весьма приблизительное определение, но поскольку вы слизеринка, получите за ваши попытки дать правильный ответ три балла.

Взмахом палочки директор распахнул створки шкафа:

– Симпатическая мазь, – с удовлетворением процедил он. – Нам с вами для лучшего усвоения материала предстоит протестировать это. Нанесите на кожу в небольшом количестве.

– Не переусердствуй, – предупредил Драко Софию. – Снейп задумал гадость.

– У тебя паранойя, – отмахнулась она.

Если она ещё кому-то и верила в этой жизгни, то это именно профессору Снейпу. Открытая неприязнь к нему Драко ей досаждала.

– Как знаешь. Я тебя предупредил, – процедил Малфой.

– Выполнили? – спросил Снейп, щедро размазывая тот же состав по своему платку.

Затем шагнул к кипящему на негасимом огне котлу и опустил платок в кипящую жидкость. От острой боли слезы выступили на глазах. Закричать себе София не позволила, закусывая губу до крови.

Крики со стороны гриффиндорского стола были скорее криком возмущения. Слизеринцы не кричали – шипели, как эмлбема их факультета.

– Что я говорил? – довольно ухмыльнулся Драко, взирая на девушку с кривой улыбкой.

На его собственной руке вспухал внушительного размера пузырь.

София почти до хруста сжала зубы, опасаясь завизжать. Боль не стихала.

– Итак, принцип работы следующий, – невозмутимо вещал профессор, – если один из ингредиентов, взятый независимо от прочих, поместить в особые условия, то весь состав будет реагировать так, словно так же помещен в эти «особые» условия. Теперь вы имеете общее представление о том, как можно использовать этот состав, – стрельнул черными глазами профессор в змеиную часть своей аудитории. – Или как его могут использовать против вас, – это предназначалась львиной составляющей. – Вы на собственной шкуре проверили, как именно работает симпатическая связь и, смею выразить надежду, вынесете хоть что-то из сегодняшнего урока. Например, что не следует показывать сверкающие картинки с непристойным содержанием. Столь дурной вкус оскорбляет мои эстетические состовляющие мировоззрения.

Со всех сторон доносилось поскуливание и попискивание. Выдержка изменяла аудитории.

Драко невозмутимо покачивал ногой, улыбаясь гадючьей, паскудной улыбочкой. После Круцио, ставшего за каникулы почти привычным, что значил какой-то ожог на руке? А вот Софии не удавалось столь стоически переносить боль. Она начала размахивать рукой.

Профессор, смерив класс равнодушным взглядом, вытащил платок и положил его на подоконник.

– Прошу запомнить на будущее, есть много способов заставить человека раскаяться или образумиться. Чего мы сидим и смотрим, господа хорошие? Конспектировать за вас станут домашние эльфы?

Уважение к профессору София, по непонятной для себя причине, испытывать не перестала. Но в следующий раз дала себе слово быть более внимательной к словам Драко.

Глава 17

Меч Годрика

– Ты уверена? – хрипло спросил Драко.

София кивнула:

– Я должна убедиться, что с моим каменным змием всё в порядке. Просто представь, что он, отбившись от рук, начнёт разгуливать по коридорам Хогвартса?

– Ты лучше подумай, как собираешься проскользнуть мимо «гриффов», патрулирующих эту часть коридора, – поморщился Малфой. – Проще было бы вызвать твоего василиска сюда, а не тащиться к нему самим.

– А ты уже придумал, что предъявишь Снейпу в оправдание, когда он нас втроем тут с василиском застукает?

– Твоё желание сделать пи-пи в гриффиндорской дамской комнате в половине первого ночи объяснить, конечно же, в разы проще.

С этими словами Драко выскользнул из-за статуи, и полуночная парочка продолжила красться.

В полумраке подрагивали факелы, отбрасывая на стены размытые тени.

– Мерлин!

Навстречу им гордо шествовали гриффиндорцы. За спиной Джинни шагали Томас, Финиган и Криви.

– Малфой?! – квартет замер с воинствующим видом. – По какой нужде к нам забрёл?

– По малой.

Симус Финиган сжал кулаки:

– Всё насмехаешься? Ты! Грязный слизеринец!

Джинни строго оборвала товарища:

– Уймись, Симус. А что касается тебя? – Уизли смерила блондина холодным оценивающим взглядом. – Мы доложим о тебе МакГонагалл.

– Мак*Кошка? В ночном чепце и пушистых шлёпанцах? Явится прямо сюда? Помилосердствуй, Уизли! У меня же такая слабая психика! Меня ж потом кошмары станут мучить! Тебе меня ни капельки не жалко?

Джинни, не отвечая, двинулась вперёд. Рука Малфоя взметнулась перед Рыжей, преграждая ей дорогу. Драко ухмылялся в ответ на её спокойный, полный достоинства, взгляд.

В следующую секунду София, онемев от изумления, наблюдала, как слизеринец, схватив гриффиндорку за запястья, жарко её поцеловал.

–– Пусти! Пусти меня! – взвилась Уизли.

– Пожалуйста! Как скажешь, – всё ещё улыбаясь, Хорёк разжал руки. – Не больно-то и хотелось, если честно. Предательница крови! – выплюнул он.

– Ты труп, Малфой! – заявил Финиган, чуть ли не закатывая рукава в лучших традициях дешевой мелодрамы.

– Не ревнуй, – отмахнулся Драко, – этой шлюхи на всех с лихвой хватит.

Удар Симуса пришёлся Хорьку по губам. Одновременно два сногсшибателя, ударив Драко в грудь, швырнули его на пол, протащив по коридору пару метров, пока блондин с грохотом не врезался в доспехи. Те, разлетевшись на части, просыпались на пол грудой осколков.

– Стойте!

Гриффиндорцы с удивлением воззрились на выступившую из тени Софию.

– О! Да тут целый змеиный выводок, – протянул Дин Томас.

Драко, держась рукой за стену, поднимался на ноги. Из носа тонкой струйкой бежала кровь.

– Бедненький сахарный блондинчик, – противно прошепелявил Криви. – Больно?

– Было бы больно, если бы вы не мазали с трех шагов.

Под взглядом Джинни Софии сделалось не по себе. Не кстати вспоминалась встреча с её братьями-близнецами в «Хохмагазине», мимолётная влюбленность в Рона, настойчивые предложения Гарри.

– Даю вам слово, мы не замышляли ничего худого, – заявила София.

Карие и янтарные глаза девушек встретились. Уизли кивнула:

– С этим пусть разбираются преподаватели. А сейчас – идите.

– Джинни...?! – возмутился Финиган. – Ты дашь им вот так просто уйти?!

– А что ты предлагаешь? – с небрежным спокойствием вопросила Рыжая. – Убить их, а трупы спрятать в переходе?

– Мы ещё встретимся! – пообещал Томас.

– Буду жить ожиданием, – ухмыльнулся в ответ Малфой.

С помощью Софии блондину удалось кое-как доплестись до ближайшего поворота. Но как только они миновали его, юноша со стоном привалился к стене. Ступефай есть Ступефай. Чтобы он там не шипел, а гриффы не промахнулись.

– Да уж! – скривился блондин. – Сломанная ключица и пара рёбер не цена за поцелуй красавицы. Только вот...дышать мешают.

– Не продолжай. А то я расплачусь от жалости, – съязвила София.

Малфой засмеялся, делая попытку привлечь её к себе, но София предусмотрительно отшатнулась:

– Ты маленькое дрянцо, Хорёк, – поделилась сделанными выводами девушка. – И это перечеркивает все твои достоинства.

– Утешает то, что по твоему мнению они у меня хотя бы есть. Перестань дуться. Мне просто хотелось её побесить.

– У тебя получилось.

-– Хоть какое-то разнообразие нужно вносить в нашу скучную жизнь? Ты же, Мерлиновы штаны, до печенок меня замучила всеми своими пауками-василисками. Меняешь моё общество на змею, да ещё дохлую, а потом сетуешь, что я пытаюсь утешиться с такой сговорчивой красоткой, как мелкая Уизли?

София пихнула его под ребра. Сжав зубы и опустив голову, юноша тихо зарычал от боли:

– Мраксы есть Мраксы. Садюги.

– То-то Блэки милашки, кроткие агнцы. Я уже сказала, что ты такое, Малфой. Без дальнейших комментарий.

***

Завтрак тянулся бесконечно. Уроды, всё-таки, эти волшебники. Это ж надо такую сладкую гадость, как тыквенный сок, ввести в обязательный рацион? Но Драко недвусмысленно дал понять если София не станет есть сама, он заставит её есть силой и никого не постесняется.

– Ты и так уже просвечиваешь на ходу, скоро тень перестанешь отбрасывать, – заявил он. – Видел я идеал маггловский красоты бр-р! Предпочитаю женщину – вешалке.

София боролась с собой, как могла, но стоило поглядеть на еду, как подкатывала тошнота. Девушка с ужасом начала подозревать, что беременна. Даже думать о том, как придётся сообщать счастливую новость его папочке было откровенно страшно. Не говоря уже об уместности счастливого события.

Маггловский тесты, купленные в аптеке, факт наступления беременности отрицали. Но состояние Софии не улучшалось, тошнило всё чаще, месячные не спешили нанести визит.

Для себя София решила твердо, что в любом случае избавится от ребёнка. Магическим ли, маггловским ли способом. Плевать, какие законы тут царят. Чихать, как посмотрит Великий и Ужасный, изначально рассматривающий племянницу как аппарат для детопроизводства. Пусть хоть живьем в кипятке сварит! Не станет она рожать, и все!

Рассудив, что отягощать Драко ненужной информацией совсем ни к чему, София отправилась за консультацией к Снейпу.

– От меня вы чего хотите, мисс Гринграсс? – выслушав студентку, поинтересовался зельевар.

Апатия, охватившая Софию, была столь сильна, что девушка напрочь утратила способность смущаться:

– Мне нужно точно знать, беременна я или нет?

– Если да, то что вы собираетесь делать?

– Не ваше дело.

Снейп медленно кивнул:

– Не мое. Но должен предупредить, мисс Гринграсс: чистокровным ведьмам категорически возбраняется избавляться от последствий своих опрометчивых любовных привязанностей.

– Я не чистокровная. И буду удивленна, если запреты не нарушались раньше.

Казалось, Снейп что-то обдумывал:

– Я выполню вашу просьбу с одним условием.

– С каким?

– Если результат будет положителен, вы поставите в известность Драко.

– К знанием присовокупляется ответственность.

– Вы слышали моё условие.

София со вздохом кивнула.

Однако магические методы показали тот же результат, что и маггловские тесты. Тревога, к облегчению Софии, оказалась ложной.

– Ваш организм просто сильно истощён, – сделал выводы профессор Снейп. – Стрессы, мисс Гринграсс, приводят к печальным последствиям. Избыток желчи редко кому идёт на пользу.

Зельевар всучил ей пузырек с успокаивающим, восстанавливающим силы тоником. На данной позитивной ноте общение Софии с директором и закончилось.

Она послушно, исполнительно принимала лекарство и в конце месяца её женский цикл восстановился. Аппетит не то, чтобы вернулся, но бесконечная, изматывающая тошнота отступила.

***

– Гриффы что-то затевают, – Теодор Нотт подозрительно покосился на стол слизеринских противников.

– Должно быть очередную шутиху, – передёрнула плечами Миллисент. – Ну, тупые! Разве Снейп плохо объяснил урок в прошлый раз?

– Я серьёзно, Драко, – похлопал ресницами Нотт. – Они собираются сотворить крупную героическую пакость.

– Да с чего ты взял?

– Слышал.

– Что ты слышал?

Нотт подался вперёд, перегибаясь через стол:

– То, что мечу Гордика Смелого не место в лапах мерзкого змея.

София и Драко обменялись быстрыми встревоженными взглядами.

С тех пор, как Драко пришла фантазия целоваться с Джинни, их отношения оставляли желать лучшего. Однако новость была достаточно серьёзной, чтобы отвлечь обоих от личных разборок. И за меньшие проступки в замке ежедневно следовала порка. Даже Филч, столько лет вожделевшей к подобной педагогической методе, и тот казался смущенным новыми жестокими порядками. Если глупые маленькие герои попадутся, (а они попадутся), даже Снейп не сможет спустить дело на тормозах.

Спустя два часа, когда София почти закончила дописывать свиток по рунам, Драко подсел к ней с многозначительным сообщением:

– Снейп был прав. Тебе следует попытаться сойтись поближе с Уизлеттой.

София свернула свиток, перевив его узкой лентой:

– Проблематично. Я никогда не вызывала у Рыжей симпатии.

Драко сжал пальцы невесты:

– Ты понимаешь? Мы должны знать, что затевают эти придурки. Ради их же блага.

София была с ним согласна. Только как, прикажете, сделать то, что «должны»? Пока она прикидывала в уме различные варинты, Драко изображал собой паровозик, бегая от одной стенке к другой:

– Ты хоть представляешь, что сделают с ними эти хреновы извращенцы?! – он почти ломал свои изящные руки.

Хотя музыкальность его пальцев была обманчива. Хорёк в жизни ни к одному инструменту близко не подходил.

– Понятия не имею, как быть, – со вздохом призналась София. – Может быть, у меня и был бы шанс. Но, ты слышал? Тедд уверен, дело в долгий ящик воинствующие глупцы откладывать не собираются.

– У них всегда наготове универсальный план, не меняющийся столетиями: все дружно, на счет «три»!

Устав носиться от стены к стене, Драко сел, упираясь локтями в колени и подперев голову. Вид у него был озабоченный.

– Тебя как будто заботит их судьба? – София была искренне удивлена.

– Снейпу будет непросто сохранить им жизнь, когда Кэрроу застукают их за воровством одного из древнейших школьных артефактов.

– Времени втираться к ним в доверие всё равно нет.

– Остаётся? ... – в серых глазах Драко словно сверкнула молния. Он подскочил с места. – Я знаю, кто нам нужен – Невиль!

– Невиль?

– Он же добрый, славный, храбрый и все такое прочее. Но при этом совершеннейший, полнейший идиот! Жалко дурашку. Особенно с учетом того, что именно моя тётка оставила его, почитай, круглым сиротой.

– Короче?

– Короче, мы сначала применим к нему Ступефай, а потом Веритасерум. Это не сложно. Под занавес Обливиэйт, чтоб не мучился. Многосущное и я, страшно подумать, стану Невилем. Может, ты меня позже тоже Олбивиэйтом полечишь? Помнить такое не очень хочется...

– Хватит трепаться. Во-первых, на создание зелий нужно время...

– Если их попросту стянуть у профессора из кабинета, времени уйдет в разы меньше.

-– Ну, а если нас застукают?

– Возможно, Многосущное даже и красть не придётся. У меня его с прошлого года оставалось больше, чем достаточно. Если что-то пойдёт не так, сделаешь из гриффов инферналов и пусть сторожат вход в нашу супружескую спальню. А если все пойдёт по плану, настучишь Северу, он пусть сам позаботиться о развязке.

Спустя два дня София вместе с Драко сидели в Секретной Комнате, а кареглазый несчастный Невиль, глядевший на слизеринцев с ненавистью, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

Драко присел на карточки и сверху вниз взирал на поверженного неприятеля:

– Ну, как, Невиль? Нравится здешний интерьер? – привычно искривляя губы, глумливо осведомился он.

– Иди ты к ...

– Но-но! – погрозил ему Малфой пальцем. – Хорошо воспитанные волшебники никогда не выражаются при чистокровных ведьмах. Разве бабушка тебя этому не учила? Вот при магглорождённых выродках – другое дело. Кстати о выродках? Вашу лохматую стерву Грейнджер егеря ещё не взяли? – ноздри Малфоя раздулись, он оттянул ворот тесного, как футляр, черного одеяния, дёрнув шеей.

– Когда-нибудь ты за всё ответишь! – заявил Невиль.

– Да что ты? – недоверчиво покачал головой Драко. – Правда, что ли? – Он улыбнулся, наклоняясь ещё ниже, почти к самому лицу своего пленника. – Такие, как я, Невиль, всегда цветут, словно пышный зелёный лавр. А вот тебя не назовешь везунчиком.

София стояла, прислонившись к колонне и, поигрывая палочкой, взирала на разыгрывающуюся перед ней сцену. Она не понимала, зачем Драко играет с Невилем? Что за дурная привычка в их роду?

– Ты ничего от меня не добьешься, – храбрым речам противоречил бегающий испуганный взгляд Лонгбботома, зрачки, расширившиеся от ужаса.

– Ещё как добьюсь, – продолжал ворковать над ним Драко.

София явственно слышала в голосе юноши интонацию его тетки, Беллы.

– Только ты даже не поймешь, когда этот момент настанет. Знаешь почему, Лонгбботтом, по кличке Длиннопоп? Потому что ты – дурак! Империо!

– Что ты делаешь? – встревожилась София, наблюдая, как Малфой опустился рядом с Невилем на колени.

Лицо Драко было сосредоточенным и заострившимся.

– Что ты делаешь? – повысила она голос.

Драко извлек из кармана пузырек с прозрачным зельем:

– То, что мы запланировали. Ты же не думала, что я стану ему в глотку «Веритасерум» силой заливать? Можно, конечно не зелье, а заклинание использовать. Зелье не дает солгать; заклятье заставляет говорить правду, потому что по воздействию не многим отличается от «Круцио»... Пей, Невиль!

Гриффиндорец послушно осушил пробирку.

– А теперь, Лонгбботом, скажи мне, что вы затеваете против Снейпа?

– Ничего, – заморгал тот коровьими глазами. – Ничего.

– Хорошо. Что вы задумали насчет меча Годрика Гриффиндора?

– Мы хотим его забрать.

Драко приподнял бровь:

– Выкрасть?

-– Никакая это не кража! Дамблдор завещал меч Гарри!

– Полагаю, идея «забрать своё» нищебродке Уизлетте принадлежит?

– Да, – простодушно кивнул Невиль. У него и не было шансов наврать. Под действием-то веритасерума. – План принадлежит Джинне.

– Какой план?

– Как забрать меч.

Драко закатил глаза:

– Идиот! Никакое заклятиене способно это изменить! – процедил он сквозь зубы. – Как именно вы собираетесь его выкрасть?

– Выследить, когда Снейпа не будет в кабинете; пробраться в комнату и стащить Меч из Шляпы.

– Из шляпы? – недоуменно моргнул Малфой. – Почему – из шляпы?

– Меч Годрика всегда так появляется – из шляпы.

– Здорово! – широко улыбнулся Драко.

Улыбка его перешла в оскал, он со всей силы ударил кулаком по ближайшей колонне.

София хмыкнула:

– А если головой?

– Заткнись, Гринграсс!!!

– Сам заткнись, Малфой. Невиль? – в свой черёд присела она рядом с Лонгбботомом, – Когда вы планируете набег на сокровищницу?

– Ну, как получится. Мы не знаем.

– Понятно. Драко, – обернулась девушка, – необходимо ускорить процесс.

– Будет сделано, мой генерал, – отсалютовал юноша.

– Невиль? – снова позвала София.

– Да? – охотно откликнулся зачарованный гриффиндорец.

– Тебе известно что-нибудь о Потере?

– Н...нет, – заикаясь, ответил молодой человек.

– Правда? – мягко звучал в темноте её голос.

– Д...да.

– Обливиэйт!

***

Северус Снейп смотрел в окно, повернувшись к ученикам спиной.

– Итак, – его низкий голос звучал устало, со спокойной обреченностью. – Мисс Уизли? Мистер Дин? Мисс Лавгуд? Мистер Лонгбботтом...

Зельевар обернулся. Мантия взвихрилась у его ног. Черные глаза впились в лица незваным гостям.

– Польщен вашим нежданным визитом.

Дверь с треском распахнулась и на пороге возникла трясущаяся от негодования Минерва МакГонагалл:

–Я требую объяснений, Снейп!

– Профессор Снейп, – холодно поправил коллегу новый директор.

– Профессор Снейп! Объясните мне, почему мои ученики в столь поздний час находятся не в Гриффиндорской гостиной?

– Я тоже хотел бы услышать ответ на вопрос, озвученный с таким пылом. Ну-с, юные господа? – Снейп, скрестив руки на груди, мазнул по ученикам взглядом. – Ваш декан требует отчёта.

Джинни выпрямилась, маленькая и гордая. Очень смелая.

– Мы хотим получить наш меч, сэр, – прозвучал в тишине её звонкий голос.

– Ваш меч, мисс Уизли? Ваш? Я не ослышался?

Джинни покраснела. В тёмных глазах стояли злые слёзы.

– Меч, завещан мо... меч принадлежит Гарри!

– Вашему Гарри? Вы это хотели сказать? – на желтом болезненном лице Снейпа резко проступили скулы.

– Как вы смеете?! – сорвалась рыжая гриффиндорка на крик.

– А вы? – в низком голосе отсутствовали эмоции.

– Довольно, мистер Снейп! – вмешалась МакГонагалл.

– Уважаемая Минерва, я буду вам признателен, если сердечные тайны ваших студентов не выйдут за пределы вашей гостиной, – сказал Снейп, медленно роняя слова. – И вжлюавлк перестанут угрожать казенному имуществу, до времени вверенному моему попечительству. Но видимо, годы дают о себе знать, и вы уже не в состоянии уследить за порядком? Должен признать – увы! – вы теряете хватку.

По лицу женщины пошли нездоровые алые пятна, особенно ярко выделяясь на скулах и на лбу.

– Или мне стоит предположить, – беспощадно продолжил Снейп, – что кража свершается с вашего молчаливого одобрения?

– Увы! Я ничего не знала о том, что задумали несчастные дети!

– Вы сняли камень с моей души.

– Но если бы знала...! О! Если бы я только знала! Я бы сделала всё возможное, чтобы справедливость восторжествовала!

– Рискнули бы лично возглавить эту интерлюдию с похищением? Это уже не просто первые возрастные ласточки. Это – откровенный старческий маразм.

Томас Дин дернулся, но спокойный голос профессора, произнесшего: «Экспелиармусс», – разоружил противника.

– Не смей, ты, гнусный трус! Предатель! Убийца! Урод! Не смей так разговаривать с МакГонаггал!

Снейп сделал шаг вперёд, внимательно глядя на разбушевавшегося юнца:

– Насколько мне помнится, вы не чистокровный, мистер Дин? – задумчиво проведя пальцем по губе, произнёс директор. – Что вы вообще делаете в моей школе, Томас?

– В вашей школе?! – ахнула МакГонаггол.

В кабинете воцапилась тишина.

Невиль странно глухим, хрипловатым голосом произнёс:

– Томас Дин полукровка, сэр.

– Полукровка? Это не доказано, -как сказала бы многоуважаемая мисс Амбридж, поскольку мистер Дин никогда не знал своего отца. Маггловским выродкам не место в Хогвартсе. Профессор МакГонаггал, – Минерва стояла, прямая, не смотря на возраст, с гордо вскинутой головой и задранным вверх, дрожащим подбородком, – у вас ровно двадцать четыре часа, чтобы самолично очистить ваш факультет от грязнокровок. По истечении данного времени с мистером Дином будут разбираться Кэрроу. А теперь, – развёл руками профессор Снейп, – все вон. Кроме вас, мистер Лонгбботтом. Вы задержитесь.

Кипя от бессильной ярости, гриффиндорцы покинули кабинет директора.

– Фините инкантатум, – ленивым взмахом палочки зельевар вернул Драко его естественный облик.

Ученик и учитель какое-то время смотрели друг на друга. В глазах обоих стыло ожидание.

– Идите к себе, – слетело, наконец, с уст Снейпа. – И ... спасибо, Драко.

Продолжение. Главы 18-28