Арес

– Папа, я не хочу умирать, – шёпот ребёнка, скрючившегося на кушетке, оторвал Эвана от тяжёлых раздумий. Мужчина перевёл взгляд с разрисованной цветными мелками стены на сына. Рядом стоял монитор, отображавший сердечный ритм. На тумбочке лежали шприцы и упаковки от лекарств.

– Я… что-нибудь придумаю, ­– Эван старался говорить, как можно убедительнее. Получалось плохо.

Ребёнок слабо улыбнулся и закрыл глаза. С каждым днём ему становилось всё хуже. Препараты, которые он принимал не лечили, а только облегчали последствия перенесённой болезни. Нетейская чума – так прозвали заболевание, поражавшее детей, не достигших периода полового созревания. Причиной являлся вирус, который приводил к летальному исходу в девяносто двух процентах случаев. Те немногие, кому удавалось выжить в большинстве своём умирали позже от осложнений. Впервые появление заболевания зафиксировали на планете Нетея. Как этот вирус там появился выяснить не удалось. Тем не менее Центаврианская Коалиция, давно точившая зубы на Содружество Независимых Систем, использовала появление болезни, как повод для начала войны, обвинив оппонентов в изготовлении биологического оружия.

– Робби, через час приём лекарств, – Эван обратился к маленькому – в метр высотой роботу.

Машина послушно закивала головой. Имя «Робби» придумал сын Эвана. Робота мужчина собрал, чтобы сыну не было скучно. Раньше ребёнок часто играл с Робби. Потом, когда ходить самостоятельно стало тяжело, машина помогала мальчику передвигаться по жилищу.  

Из соседнего помещения раздался звук входящего видеозвонка, и мужчина заспешил к полуоткрытой двери. За ней находилась мастерская, в которой работал Эван. Он шёл, обходя стеллажи с различным оборудованием, верстаки и пластиковые коробки с запчастями. Наконец дойдя до коммуникатора Эван нажал кнопку приёма вызова. Голосовое управление он не любил. На экране, утопленном в стену появилась самодовольная рожа Бэррона.

– Ну что? Ты закончил? – Бэррон, как всегда сразу переходил к делу.

– Практически…

– Что значит практически? Гаруда должен выйти на арену через два дня! Ты успеешь?

– Успею…

– Навесь на него дополнительную броню!

– Хорошо…

Бэррон, услышав, всё что хотел отключился. Как обычно резко, без прощания. Эван повернулся к противоположной стене. Возле неё стоял Гаруда – двухметровый антропоморфный робот с головой, напоминавшей по форме орлиную. Надо было заменить на нём повреждённые в прошлом бою элементы брони и добавить новую. Через два дня Гаруда снова должен выйти на арену. Бэррон – хозяин робота постоянно тешил себя надеждой, что однажды его машина наконец-то станет чемпионом. Поединки на арене проходили регулярно. Зрители делали ставки. Хлеба и зрелищ. Как в древние времена… Говорили, что иногда посмотреть на бои инкогнито прилетают очень влиятельные люди. Но Эвану не было дела до этих слухов.

Роботы, сражающиеся на арене, обычно делились на два класса. Антропоморфные, как Гаруда и звероподобные, как Скорпион – нынешний чемпион. Правила были незамысловатые. Два бойца выходили на арену и начинали сражаться. Побеждал тот, кто после боя мог уйти с арены сам. Проигравшего обычно выносили по частям. Запрещалось использовать дальнобойное энергетическое оружие, а также устаревшее огнестрельное. Зато ограничений на колющие, режущие и дробящие приспособления не было. Можно было применять циркулярные пилы, дрели, молоты. Антропоморфные роботы имевшие руки часто использовали мечи и дубины. Так же не запрещали плазменные резаки и электрические разрядники.

Первые механические бойцы имели стандартный для роботов набор программного обеспечения, дополненный боевыми паттернами. Но сражения с такими участниками протекали слишком вяло и неинтересно. А зрителям хотелось огонька. Использовать же в качестве бойцов людей или животных строго запрещалось законом. Тогда какой-то умник догадался оцифровывать мозг и нервные узлы животных и полученные коннектомы использовать, как основу для работы электронного мозга роботов. Вместе с уже имеющимся программным обеспечением это дало результат. Роботы стали сражаться, как звери, бьющиеся за свою жизнь, но делали это более зрелищно. Зрителям такое понравилось, и оцифровку поставили на поток.

Делались попытки оцифровки мозга человека, само по себе это не было проблемой. Но получившийся профиль нельзя было уместить в электронный мозг робота, максимум в мозг космических кораблей, обладавших для этого даже избыточной мощностью. Правда ничем хорошим эти эксперименты не заканчивались. Корабли начинали буквально «сходить с ума»: открывали огонь, перегружали свои термоядерные реакторы, что заканчивалось взрывом, либо переставали реагировать на что бы то ни было, превращаясь в кучу бесполезного металлолома. Ходили слухи, что эксперименты военных в этом направлении увенчались успехом. И они в рамках мифической программы «Арес» научились загружать профили людей в самые продвинутые модели своих боевых роботов без всяких конфликтов. Но правды никто кроме самих военных не знал.

Эван вернулся к сыну, убедиться, что тому не стало хуже. Потом решил заняться заменой повреждённых частей брони Гаруды. Сотрудничество с Бэрроном продолжалось уже два года. Точнее это Бэррон считал их взаимодействие сотрудничеством. Сам Эван думал иначе. Он и его сын были беженцами. Их родную планету – Нетею флот Центаврианской Коалиции подверг бомбардировке. Враг прорвался на орбиту, сломил силы планетарной обороны и семь часов бомбил поверхность кобальтовыми бомбами. Потом подошёл флот Содружества и отбросил войска Коалиции. Но было уже поздно. Вся поверхность планеты оказалась заражена кобальтом-60. Немногих переживших бомбардировку начали эвакуировать. Так он с сыном оказались на космической станции Звезда Тигона. Здесь Бэррон – местный криминальный авторитет, помешанный на боях роботов взял Эвана – талантливого робототехника под своё крыло.

Лекарства для сына стоили очень дорого, поэтому ещё до бегства с родной планеты Эвану приходилось заниматься тёмными делами – не все модификации роботов были одобрены законом. Именно поэтому он, находясь в розыске и не спешил покидать станцию. Хотя частенько об этом думал, мечтая улететь отсюда. Из глубин его памяти иногда всплывали воспоминания о планете, посещённой в далёком детстве. Названия он не помнил, но там было пронзительно-синее небо, и яркая зелень над которой кружились разноцветные бабочки. Он был там лишь раз, но запомнил это на всю жизнь…

Эван нажал несколько кнопок на панели управления и из-под потолка показались металлические манипуляторы. Они принялись приваривать на Гаруду дополнительную броню.

«Скоро он опять выйдет на арену. Но чемпионом так и не станет», – думал Эван, наблюдая за слаженной работой манипуляторов…

***

На следующий день заявились два подручных Бэррона и попросили следовать за ними. Возражать Эван не стал. Они двигались какими-то малознакомыми переходами сторонясь редких прохожих и пришли в ту часть станции, где он почти не бывал. Да и не рискнул бы лишний раз там появляться, даже с охраной. За очередным углом их ждал сам Бэррон с тремя телохранителями. Неподалёку лежал большой ящик, возле которого стояли два подозрительных типа. Первый – громила наподобие людей Бэррона. Правая рука громилы была бионическая, а лицо покрывали шрамы. Второй – худой и маленький, с лицом, напоминающим крысиную морду. И также, как крыса он суетливо озирался по сторонам. Первый тип подал голос, его могучий бас заставил Эвана вздрогнуть. Не хотелось бы столкнуться с таким человеком нос к носу в тёмном переходе.

– Бэррон, это тот самый твой крутой специалист по железкам? Хорошо. Пусть осмотрит, что мы тебе привезли. Да разойдёмся побыстрее. – Громила чувствовал себя на станции неуютно.

– Ты не торопись. Это нужно делать в других случаях, например, когда захотел в туалет, – Бэррон рассмеялся, – а в бизнесе спешка лишнее. Приступай, – кивнул он Эвану.

Тот откинул крышку ящика и заглянул внутрь. После чего обомлел. Там находился не просто робот. Эта машина была военной. За свою жизнь Эвану пришлось увидеть очень много роботов: грузчиков, охранников, шахтёров, медицинских ассистентов, швейцаров, солдат и многих других. Именно солдаты отличались от остальных машин даже внешне. Их тяжело было спутать с роботами гражданского назначения. Так же тяжело, как спутать болонку с волкодавом. Но этот отличался даже от солдат.

– Это военный робот. Где вы его взяли? – Эван переводил взгляд с громилы на его крысоподобного товарища.

– Не твоё дело, – отрывисто бросил громила.

– Как раз наше! – Бэррон, сверлил громилу злобным взглядом. – Не хочу впутываться в слишком сомнительную историю! Я, чёрт возьми, предпочёл бы иметь дело с местной полицией, которую давно купил, а не с военными, если они сюда нагрянут в поисках своего робота!

– Мы подобрали его на одном планетоиде, где недавно шли боевые действия. Искали чем бы поживиться, – громила говорил неохотно.

– Там была бомбардировка. Планетоид необитаем. Не знаю зачем его бомбить. Этим он и привлёк наше внимание. Там нашлись остатки… – Голос у второго мародёра был писклявый, под стать его внешности. Он увлечённо говорил, не обращая внимания, на то, как меняется выражение лица напарника.

– Заткнись! – наконец одёрнул громила писклявого, боясь, что тот наговорит лишнего.

– Вот как? – Бэррон с недоверием смотрел на мародёров. Он считал себя «честным» преступником и не уважал падальщиков. Правда это не мешало периодически иметь с ними дела. – Не вздумайте мне врать! А то в будущем вам лучше не появляться на моей станции! Если не хотите улететь отсюда с бомбой в трюме!

Мародёры переглянулись. Второй, с крысиной мордой побледнел после упоминания бомбы.

– Никаких следов активности. – Эван закончил ходить со сканером вокруг ящика, измеряя напряженность электрического поля. – Он «мёртвый».

– Что ты несёшь! – раздражённо рявкнул громила с протезом, – он и не был живым!

– Мозг таких сложных роботов, как этот всегда должен быть подключен к источнику питания. Также, как человеческий мозг всегда должен получать кислород. Аналогия не совсем точная, но схожее есть. Если обесточить мозг робота, то он будет повреждён. Останутся только базовые функции по управлению телом и самые примитивные навыки. А вот некоторые сложные навыки, знания и индивидуальные черты могут быть утеряны. Также возможны проблемы с памятью. В общем, чем-то похоже на последствия инсульта у человека. Этот кусок железа не является источником электрических полей, значит он полностью обесточен.

Громила и его напарник растерянно переглянулись. Они собирались выручить большие деньги. Теперь надежда улетучивалась.

– Сдаётся мне – это потеря времени. А оно, как известно, деньги. Пошли отсюда! – Бэррон повернулся, собираясь уходить.

– Стой! – нервы громилы не выдержали, – сколько ты готов дать за него?

– За этот бесполезный кусок железа? Ты смеёшься? – Бэррон смотрел на мародёра и ухмылялся. – С ним что-нибудь можно сделать? – на этот раз обращение было к Эвану.

– Если удастся подключить его к питанию, если он включится, если его мозг не сильно повреждён, если получится восстановить часть функций, если…

– Звучит, как полное дерьмо! – раздражённо перебил Бэррон, – мы уходим!

– Постой! – громила не унимался, – давай не деньги, давай обмен. Заправь наш корабль гелием три, дай нам провизии на месяц и можешь забирать робота.

– Заправка гелием и провиант на одного человека на месяц. Это последнее слово, – Бэррон был неумолим, – я сегодня щедрый!

– Хорошо, – сквозь зубы процедил громила, рассчитывавший получить провиант на двух человек, – хорошо. Забирай.

– Я дам распоряжение, чтобы ваш корабль заправили. Через час вам привезут провиант. – Лицо Бэррона, как обычно не выражало ни малейшего признака радости от сделки.

Мародёры синхронно закивали.

– Возвращайся к себе. Скоро тебе доставят посылку, – Бэррон обратился к Эвану и кивнул на ящик, – займёшься им. Если удастся привести его в рабочее состояние поработай над внешним видом. Не хочу, чтобы его могли узнать прежние хозяева. Если это боевой робот, то он просто обязан стать чемпионом арены…  

***

У Потрошителя было четыре руки. Одна из них заканчивалась стальным щитом, которым он ловко закрывался от ударов. На двух других имелись циркулярные пилы, в четвертой был меч. Гаруда парировал удары противника своим ломом. Меч попадая по стальному пруту высекал искры. Гаруда по-обезьяньи ловко отскакивал назад или в сторону чтобы не попасть под меч и пилы Потрошителя. Можно было бы дать ему щит, но тогда лом он держал бы одной рукой, а не двумя и удары по противнику были бы не такими сокрушительными.

– У ублюдка четыре руки, а у нашего только две! – Бэррон пытался перекричать шумевших на трибунах зрителей, – я бы запретил выводить на арену бойца у которого больше четырех конечностей. Это не честно! Две руки, две ноги – этого достаточно! А ты, как думаешь?

– Гаруде придётся нелегко. – Эван всегда смотрел на бой не как обычный зритель. Он оценивал объём повреждений. Объём будущих работ по починке. Гаруде не победить. В этом он был уверен…

Потрошитель принял очередной удар ломом на щит. Свой меч он только что выронил и теперь искал возможности достать врага пилами. Ещё удар и лом скользнув по щиту пошёл вниз, упёршись в песок, покрывавший пол. Потрошитель тут же сократил дистанцию и внезапно толкнул Гаруду щитом в грудь. Это было неожиданно. До сих пор он использовал щит только для блокирования ударов. Арена вздрогнула, стоявшие зрители закачались, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие, кто-то даже упал. Те, кто сидел вцепились в подлокотники. Арену снова встряхнуло. Проверка маневровых двигателей станции, как всегда началась неожиданно. Гаруда зашатался, на секунду потеряв равновесие. Этого оказалось достаточно. Потрошитель ударил щитом ещё раз и повалил противника на песок. Затем, не давая подняться наступил на оппонента и принялся кромсать пилами.

– Ты смотри, что он делает! Чёрт! Это же конец! – Бэррон кричал в бессильной злобе потрясая кулаками.

Гаруда уже лишился обеих рук. Циркулярные пилы по металлу – это не шутка. Потрошитель отскочил от лежащего на земле противника и поднял свой обронённый меч. Гаруда пытался подняться, но без рук это было тяжело сделать. Потрошитель снова оказался рядом и с размаху вонзил меч в грудь врага. Эван невольно зажмурился от последовавшей вспышки. В груди робота находился энергоблок. Всё было кончено. Гаруда не шевелился. Зрители кричали. Кто-то от радости, кто-то от злости – в зависимости от ставки на конкретного бойца.

– Проклятье! – Бэррон витиевато выругался, – займись новым роботом сегодня же, чёрт побери! Прежний никуда не годится!

Эван молча кивнул. В сопровождении людей Бэррона он отправился домой…      

***

– Активировать голосовой модуль, – Эван поморщился. Разговаривать с компьютером, установленным в мастерской он не любил. Это казалось странным.

– Голосовой модуль активирован, – приятный женский голос плохо сочетался со стеллажами, заваленными оборудованием и коробками с запчастями вокруг.

Новый робот подключенный к проводам лежал на специальном столе. Эван смог понять, как добраться до энергоблока и уже заменил его. Теперь нужно изучить машину, находившуюся сейчас в некоем подобии комы.

– Начинай сканирование.

– Сканируемый объект необходимо занести в мою базу. Укажите наименование идентификатора.

Эван собрался с мыслями.

«Как же тебя назвать?» – Внезапно в памяти всплыла информация о программе «Арес», в рамках которой военные пытались объединить оцифрованный мозг человека и машины.

– «Арес». Наименование идентификатора «Арес».

– Начинаю сканирование объекта «Арес».

Из-под потолка спустились манипуляторы со сканирующими устройствами. Эван ждал, пока завершится процедура. Получаемая информация выводилась на экран монитора…

Никаких гидравлических или сервоприводов. Металлический скелет робота покрывали прочные синтетические мышцы – это должно было давать гораздо большую быстроту и ловкость, чем у других машин. Поверх мышц располагалось три слоя гибкого материала, неизвестного назначения. Всё это прикрывалось композитной бронёй способной поглощать и рассеивать энергию выстрелов из импульсных винтовок. На голове находились оптические и акустические сенсоры. Электронный мозг робота размещался не в голове, а внутри хорошо защищённой грудной клетки.

Эван давно заметил, что чем дальше шла эволюция робототехники, тем больше роботы заимствовали какие-то черты у людей и других живых существ. Например, искусственные мышцы поверх металлического скелета, как принцип строения тела. Правда таким могли похвастаться только военные модели, которые всегда были более продвинутыми чем гражданские. Принципы работы электронного мозга тоже повторяли некоторые черты мозга человека и животных. Одна часть мозга отвечала за обработку зрительной информации, другая слуховой. Был центр, отвечавший за координацию тела. У некоторых машин имелся и аналог неокортекса, он у роботов отвечал за принятие решений. По образу и подобию…

Эван смотрел на монитор с результатами сканирования электронного мозга, лежавшей на столе машины и не верил своим глазам. Слишком уж сильно этот мозг напоминал человеческий, гораздо сильнее, чем у остальных роботов. Неужели военным все-таки удалось? Возможно в такую продвинутую модель даже получится загрузить оцифрованный мозг человека…У мужчины затеплилась робкая надежда, но он гнал прочь от себя эти мысли, боясь даже думать об этом. Оцифровывать и загружать мозг животных – это одно, но человека… Сначала надо закончить изучение машины, а потом… Потом будет видно…

Внутри робота обнаружилось очень компактное устройство генерации силового поля. Оно перегорело. Было похоже, что перед отключением машина попыталась направить всю энергию на создание защитного экрана. Это удалось, но в итоге обесточило робота. Бомбардировка… Про неё говорили мародёры. Возможно робот пытался защититься силовым полем от очень мощного взрыва и этим в итоге обесточил себя. Что он делал на том планетоиде? Броня защищала его от выстрелов из энергетического оружия. Но судя по конструкции он слишком ловок и быстр для обычного солдата, идущего напролом. Разведчик? Весьма вероятно. С хорошей защитой от выстрелов, ловкий, быстрый, с более продвинутым электронным мозгом. Ещё и с генератором силового поля. А такое ставили только на специальную технику. Или того, кто занимается спецоперациями… Необитаемый планетоид. Бомбардировка. Робот – разведчик. Эвану вдруг стало не по себе. Появилось тревожное ощущение, что он вмешивается во что-то жуткое. Ввязываться во все эти военные интриги очень не хотелось.

Изучение машины неожиданно прервал Робби. Он показался из-за стеллажей и замахал рукой, привлекая внимание. Потом знаками позвал за собой. Эван побежал за роботом, предчувствуя худшее. Ожидания оправдались. Его сын лежал неподвижно, глядя в потолок остекленевшим взглядом. Монитор сердечного ритма показывал прямую. Ноги Эвана подкосились, он опустился на край кушетки.

«Вот и всё», – промелькнула мысль.

Робби стоял рядом, глядя на мёртвого ребёнка, трогал его за плечо. Пытался разбудить, как обычно, когда мальчик спал, но подходило время приёма лекарств. Эта машина была слишком примитивной, не понимая, что такое смерть…

«Не успел. Не успел. Не успел…», – в голове Эвана снова и снова билась одна и та же мысль, – «Не успел оцифровать его мозг. И попрощаться тоже не успел». – Он вытянул руку и осторожно закрыл глаза сыну. Скрючившись на краю кушетки, он просидел так до самого утра…  

***

Звук входящего видеозвонка одёрнул Эвана. Он нехотя поднялся и пошёл принять вызов. В голове был туман.

– Я пришёл за роботом, – обычно деловитый голос Бэррона странно изменился, похоже, он еле сдерживал злость.

– Он пока ещё не готов. Я запустил процедуру восстановления его мозга. Нужно совсем немного времени.

– Плевать. Открывай.

В мастерскую Бэррон ввалился с тремя вооруженными подручными. Один из них без лишних разговоров ударил Эвана прикладом в живот. От удара мужчина охнул и согнулся, после чего осел на пол пытаясь сделать вдох.

– Ты думал я не узнаю?! Думал ты самый умный?! – Бэррон был в ярости. – Как давно ты работаешь на конкурентов?! Теперь я понимаю, почему ни один мой робот никогда не мог победить! Ты вносил в них незаметные дефекты, не позволявшие драться в полную силу!

Эван сидел на полу, смотрел на пришедших снизу-вверх и молчал.

– Периодически, я нахожу себе новых осведомителей. В том числе и среди конкурентов, чёрт возьми! Ты так и будешь молчать?!

Эван с трудом поднялся. Похоже, что отпираться было бессмысленно. Ему было уже всё равно. Он смело смотрел Бэррону прямо в глаза.

– Ты платил недостаточно. А лекарства стоили очень дорого, – тихо, но твёрдо произнёс Эван.

Бэррон молчал. Как делец он прекрасно понимал такую позицию. В его руке неожиданно появился импульсный пистолет. Дуло нацелилось на Эвана.

«Прикончить прямо сейчас? Или пусть сначала приведёт нового робота в рабочее состояние?» – Бэррон колебался.

Внезапно станция вздрогнула. Люди закачались, пытаясь сохранить равновесие, но от неожиданности Бэррон нажал на спусковой крючок. Эван вскрикнул, хватаясь руками за живот и упал на пол.

– Опять проверка маневровых двигателей? Недавно же было, – бандит, бивший Эвана в живот прикладом, был удивлён.

В мастерскую вбежал подручный Бэррона до этого остававшийся снаружи.

– Босс! Надо уходить отсюда! Улетать со стации! Её штурмуют!

– Что?! – Бэррон от удивления вытаращил глаза.

– Смотри сам! – подручный указывал рукой наружу.

Бэррон выскочил из мастерской и уставился на висящие снаружи мониторы. На одном из них была трансляция из доков. Там пришвартовался корабль из которого выбегали солдаты. Войска Коалиции. Рядом пришвартовывались еще два аналогичных корабля. Коммуникатор на запястье Бэррона запищал от входящего вызова.

– Что такое? – Бэррон неотрывно смотрел на мониторы.

– Надо валить со станции! Её берут в кольцо корабли Коалиции! Штурмовые бригады уже высадились! – кричал голос из коммуникатора.

– Я знаю! – Бэррон тоже перешёл на крик. Собираемся у дока! Придётся пробиваться к кораблям силой!

– Я соберу кого получится!

– Быстрее! Опоздавших я ждать не буду!

Коммуникатор умолк. Бэррон оглядел своих людей. Ему очень хотелось забрать робота с собой, но времени уже не было.

– Чего встали?! Бегом к докам! Надеюсь удастся отбить корабль и улететь!

Они бросились прочь от мастерской, где на полу без сознания лежал Эван. Спустя какое-то время он открыл глаза и с трудом встал. Сильная боль в животе мешала двигаться. Он собирался вызвать медицинскую помощь, но коммуникатор выводил информацию, что связь перестала работать. Помощи ждать было неоткуда. Перед глазами всё начало плыть, ощущалась слабость в теле. Он обвёл взглядом мастерскую. На столе неподвижно лежал Арес. Рядом стоял верстак, на котором находилась пара инструментов. Шансов спастись практически не было. Практически…

– Робби! – Эван закричал из последних сил и упал на колени, прижимая ладонь к ране. Ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание.

Из комнаты с мёртвым ребёнком вышел маленький робот, вопросительно уставившись на раненного человека.

– Помоги мне встать!

Робот подошёл к Эвану и помог ему подняться. Затем человек, опираясь на машину, доковылял до верстака. Стиснув зубы от боли смахнул с него инструменты. Потом Эван при поддержке Робби забрался на верстак, лёг на спину и отдал команду слабым голосом.

– Включить голосовой модуль.

– Голосовой модуль включен, – ответил приятный женский голос компьютера.

– Начать оцифровку мозга. Донор – Эван Рокуэлл. Реципиент – объект Арес.

– На полную оцифровку мозга уйдёт…

Эван, стиснув зубы от боли слушал сколько времени займёт полная оцифровка. Слишком долго. Он умрёт раньше.

– Отмена! Начать частичную оцифровку! Неокортекса!

– Оцифровка неокортекса займёт…

Эван прижал ладонь к ране на животе, стараясь отвлечься от боли. Перед глазами вспыхивали и гасли красные круги. Частичная оцифровка пройдёт гораздо быстрее. Шанс, что он доживёт до её окончания был.

– Начинаю оцифровку неокортекса. Замрите и не двигайтесь.

Из-под потолка спустились манипуляторы. Они надели на голову человека шлем от которого шло много проводов. Эван закрыл глаза и стиснул зубы.

«Только не умереть до окончания процедуры. Только не умереть. Только…»

***

– Здесь чисто! – Один из солдат, заглянувших в мастерскую осматривал помещение. Живых здесь не было. Только трупы ребёнка и взрослого. Возле тела мальчика сидел маленький робот. Таких обычно используют для помощи по дому. Взрослый, похоже, умер от раны в животе, к которой прижимал ладони. Солдаты Коалиции получили задание захватить дочь одного из видных политиков Содружества и теперь прочёсывали станцию. Информатор сообщил, что она прибыла на Звезду Тигона, чтобы посмотреть на бои роботов на арене. После захвата цели её можно будет обменять на одного из генералов Коалиции, который попал в плен к Содружеству.

Второй солдат смотрел на монитор и провода, тянущиеся к роботу, лежавшему на столе.

– Тут написано: «Процесс завершён». Что это значит?

– А не всё ли равно? – Первый солдат удивлённо смотрел на товарища.

– Если не хочешь всю жизнь быть рядовым, то нет.

Внезапно лежавший до этого неподвижно робот зашевелился. Испуганные солдаты направил на него дула винтовок и открыли огонь…

Арес очнулся. В его электронный мозг поступала противоречивая информация о повреждении в области живота. Но сенсоры, игравшие роль нервных окончаний, говорили об обратном. Повреждений не было. Тем не менее синтетические мышцы на животе напрягались и расслаблялись под прикрывавшей их композитной бронёй, словно были повреждены и теперь проверяли работоспособность. Робот попытался подняться, но находившиеся рядом солдаты открыли по нему огонь.

Заряды импульсных винтовок не брали его броню, что очень удивило стрелявших людей. Они попятились к выходу. Один из них потянулся к карману и стал вытаскивать гранату. Медлить было нельзя. Арес вскочил, отрывая тянущиеся к нему провода и одним махом оказался рядом с ближайшим человеком. Удар отправил его в полет к стене. Вторым ударом робот повалил другого человека. Снаружи послышались голоса. Арес поднял обронённую гранату. Затем повернул переключатель, активируя её, дождался, когда голоса снаружи станут совсем близко после чего, швырнул гранату в открытую дверь. Раздался взрыв и крики людей. Робот подошёл к лежащему на полу солдату и вынул у того из кармана вторую гранату. Она отправилась следом за первой. Арес поднял с пола импульсные винтовки солдат, взяв по одной в каждую руку. Раздался второй взрыв. Пора выходить.

В коридоре, который заволокло дымом метались и что-то кричали те из нападавших, кто пережил взрыв двух гранат. Арес задействовал свой тепловизор, а потом открыл огонь по противникам с двух рук. Он шёл по коридору, расстреливая оглушённых взрывами солдат. Выстрелы последнего в поле зрения врага повредили винтовки в руках робота. Тогда Арес, разбежавшись просто впечатал оставшегося противника в стену. Коридор стал чист. Робот быстро подобрал винтовку взамен повреждённых и ускорился, переходя на бег. Боевые паттерны поведения не были стёрты в результате отключения. Пострадала только часть памяти. Были удалены все сведения о том, кто он, зачем был создан и как здесь оказался. На ходу он проверил поднятую с пола винтовку, понял, что она неисправна, после чего выкинул её. Возвращаться за другой и терять время он не стал.  

Арес продвигался по коридорам, в которых он никогда не бывал, но дорогу он находил безошибочно. Ему попадались жители станции, искавшие укрытие, солдаты службы безопасности, вступившие в перестрелку с бойцами Коалиции – никто не обращал на него внимания. Машину гнало вперёд решение, странным образом возникшее в электронном мозгу. Робот направлялся к причальному доку, где находились корабли. Надо было улетать отсюда.

Он бежал по коридорам и переходам ориентируясь так, словно провёл здесь не один год. Наконец показался вход в причальный док, куда робот буквально влетел. Внутри кипел бой. Бэррон и его люди, прячась за ящиками вели огонь по противнику. Они пытались пробиться к кораблю, но солдаты не давали выбраться из укрытий ответным огнём. Пары секунд Аресу хватило для оценки ситуации. Он ринулся вперёд. Выстрелы из импульсных винтовок поглощались его бронёй. Одним прыжком он оказался в центре группы солдат после чего принялся выбивать оружие и расшвыривать людей. Несколько секунд – и в радиусе трёх метров кроме него уже никто не стоял на ногах. Арес поднял винтовку одного из солдат и последовал за людьми Бэррона. Те воспользовались неожиданной передышкой и теперь бежали к кораблю.

– Быстрее! Сюда! – Бэррон махал Аресу рукой. – Надо было забрать тебя с собой, выжило бы больше моих людей! Нам надо улетать! Скорее!

Они забежали в корабль. Бэррон раздавал указания. Заревел двигатель. Корабль покинул док и начал стремительно отдаляться от станции. Войска Коалиции не открыли по ним огонь из пушек Гаусса и не запустили торпеды. И это было странно. Но от флагманского корабля отделились перехватчики. Значит собирались взять живыми. Спустя час погони перехватчики отстали, получив приказ возвращаться. Корабль беглецов скрылся в черной бездне космоса…

Арес смотрел, как Бэррон нервно расхаживал по капитанскому мостику, споря со своими подручными о том, куда теперь надо лететь. Робот оценивал расстояние от себя до людей и их оружие. Просчитывал, когда лучше совершить нападение. Винтовку у него забрали. Чтобы не вызывать подозрений Арес отдал её без сопротивления. Но он справится и так. Робот сжал металлические пальцы в кулак. Из запястья правой руки бесшумно выскользнул тридцатисантиметровый клинок, после чего также тихо и незаметно втянулся обратно. Прекрасно. Бэррона он оставит напоследок. Нанесёт удар лезвием. В живот.

Арес думал о том, куда он полетит после захвата корабля. Цели у него, как таковой не было. Прежней он не помнил, как и того, что командовал взводом роботов-разведчиков, попавших под бомбардировку. После включения он хотел добраться до корабля и улететь со станции. Сейчас в его электронном мозгу возникали обрывочные воспоминания о планете, которую он никогда не посещал. Там было пронзительно-синее небо, и яркая зелень над которой кружились разноцветные бабочки. Арес не знал, как называется эта планета. Но собирался её найти.