Фазаньи сады

Он работал в лаборатории на окраине Фазаньей улицы вот уже десять лет, с понедельника по воскресенье, с того самого дня, когда получил проклятье. Не меняющийся распорядок научил его выполнять заказы посетителей так быстро, что после обеда он уже оставался один и изучал записки прошлого химика.

Полезной информации было немного, по большей части одни только рассказы о личной жизни, которая мало чем отличалась от жизни Химика: по вечерам телевизор, одиночество и желание завести друга. Прошлый описывал, как он нашёл на птичьем рынке собаку, но она в первый же час искусала его ноги, зарычала и до утра спряталась под столом. Записи он вёл двенадцать лет, до двухтысячного. Между последними страницами дневника вложил фотографию жены и спрятал блокнот на верхние полки. Знал, наверное, что и этот Химик соскучится по живому общению, а записи дали бы ему понять, что он не один мучился от бесконечных монотонных дней в одиночестве.

Химик не знал, завидует он Прошлому или нет, потому что не знал ощущений, которые связанны с этим неясным понятием любви. Нет, конечно он помнил, как в пятнадцать влюбился в Садовницу, а в шестнадцать уже получил проклятие. Из-за него-то память всё и перековеркала, не оставила никак точных указаний, что вообще значит это слово «влюбиться». Химик понимал, что чувство связано с гормонами, бессонницей и повышенной работоспособностью, но вспомнить его не мог, также, как не мог вспомнить первые годы своей жизни, хотя и знал, что научился в это время ходить, говорить и портить настроение матери.

Он устал, устал так сильно, что каждое утро проклинал всё на свете и только потом открывал глаза, чтобы посмотреть на рисунок, который он нашёл ещё в первый год работы. Сзади карточки была надпись- «Висячие сады, Вавилон». Иногда он даже целовал рисунок, надеясь, что это приблизит его к самой заветной мечте- уехать из лаборатории навсегда и отправиться к этим Садам. Но он знал только один способ сбежать – найти того, кто нарушит волю другого человека ради собственной выгоды. Химик не был готов ломать чью-то жизнь ради свободы и жил в лаборатории одиннадцатый год, выплачивая огромные счета за электричество. Он никогда не выключал лампы, а если свет по какой-то причине гас, то Химик тут же доставал из шкафа свечи, только бы не оказаться в темноте.

Сегодня был четверг. Он ходил из одного угла сырой лаборатории в другой, воображая, как было бы хорошо попробовать на себе действие тех чувств, которые он создал за этот месяц. Заказов было немного, так что работал старательно: вырастил для какой-то богатой женщины любовь к приёмному сыну, симпатию тощего кудрявого подростка к однокласснице, страсть для пожилой пары из правительства и влюбленность необыкновенно хорошего качества, жаль даже, что курьер всё перепутал и отправил её в противоположные концы страны незнакомцам. Химик видел, что адрес на упаковке неверный, но сказать об этом не решился. Может это он всё напутал, а курьер был прав.

В прихожей зазвенел ветряной колокольчик. Вошёл мужчина и громко поздоровался. Химик тут же выбежал из кабинета, по пути натягивая халат.

-Здравствуйте. Зачем вы пришли так поздно?

-Я пришёл за тем, за чем и остальные приходят к вам – заказать чувства, романтическое влечение. Мне нужна страсть. Хочу сказать вам сразу, что заплатить я смогу очень много. Хозяин этого…заведения сказал мне, что у вас есть мечта, ради которой вы сможете пожертвовать бессмысленными по своей сути принципами.

Химик осторожно посмотрел на рисунок, лежащий возле кровати.

-Если у другого человека есть зачатки каких-то чувств, то попробую сделать всё до вечера,- пробормотал Химик,- Хотя обычно бывает так, что небольшая разница в возрасте растягивает процесс на день или два.

-Разница в тридцать лет.

Гость выглядел на сорок, хотя он и пытался скрыть свой возраст, надев костюм, в каких ходят только молодые, его по-прежнему выдавали морщины на лбу и седина.

-Извините, не уверен, что стоит заказывать какие-то сильные чувства для пожилых, это бывает вредно.

-Та, для кого я заказываю, младше меня,- рассмеялся Гость.

-Вы имеете ввиду то, что в Греции называли «филией»? Вам нужна дружба, местами такая сильная, что напоминает любовь?

-Я же сказал, нужна страсть. Эта девочка очень любопытная, ей интересно узнавать новое. То, что предлагаете вы бессмысленно и не подходит ни мне, ни ей. Сразу скажу, что вы не можете мне отказать, сами знаете почему! Делайте как просят, а я достану выходные через хозяина лаборатории.

Гость знал, что Химик не мог отказать ему, как не мог отказать каждому посетителю, потому что любое «нет» растягивало проклятие в два раза.

-Я уверен, хозяин и так уже всё узнал, он часто следит за мной, а я делаю вид, что не замечаю его. То, о чём вы сейчас просите, продлит мою работу здесь на ещё больший срок, так что лучше мне отказать вам.

-Хозяин ни о чём не знает, он сейчас спит и ничего не услышит. Можете сами проверить, когда он придёт сюда.

Химик опустил голову и от бессилия смог выговорить лишь несколько слов: «Идите, всё сделаю». Стоило Гостю выйти на улицу, как Химик положил руку на дверь и уже хотел выбежать следом, только бы не оставаться в ненавистной лаборатории. Он хотел спрятаться в тесных улицах города, лечь спать в центральном парке или уплыть подальше, но хозяин всегда знал, где находится Химик. Он мог вернуть его сразу и продлить проклятие на долгие годы.

Перед глазами Химика с тех пор постоянно появлялось лицо десятилетней девочки, которая не знала, что ждёт её и какой подарок только что заказал для неё Гость. «Ей придётся испытывать муки от того, что не каждый взрослый способен пережить и остаться в здравом уме. Кто он для неё? Отец, дядя или случайный прохожий?»,- не мог унять свои мысли Химик.

Гость был влиятельным – даже Химик, который порой месяцами не выходил из дома, знал его имя. Потом, когда проклятие кончится, ему придётся уехать из лаборатории, начать какую-то другую, совершенно непонятную жизнь. Гость – уважаемый в городе человек, он богатый, его любят. Гость поможет ему найти новое дело и жить так, как живёт он. Химик вдруг понял, что уже давно согласился выполнить заказ мужчины и только напрасно стоит возле двери.

После разговора с Гостем дни перестали тянуться, незаметно наступил октябрь. В один из мокрых, холодных дней, от каких хочется повеситься или, будь он героем романа прошлого века, напиться до беспамятства, Химик отправился в аптеку за элементами для заказа. Он перешагивал глубокие бензиновые лужи, обходил стороной брызги машин и всё время оглядывался назад. «Сейчас что-то будет»,- всё надеялся тот. Ни полюбившаяся ему гроза, ни гром, который периодически разносил небо пополам, не поднимали ему настроение. «Может, встречу её?»,- Химик оборачивался всё чаще, стараясь поймать взгляд каждой женщины, узнать в них её, пока наконец не вернулся обратно.

Вечером он выключил свет в лаборатории, перед этим долго унимая дрожь по всему телу. «Она не пришла, потому что знает, что я трус и боюсь темноты»,- решил он.

Известная истина о том, что противоположности притягиваются, была опровергнута лет двадцать назад каждой дешёвой газетой. Химик и сам написал пару статей по этому поводу, потому что все исследования показывали, что крепкие отношения строятся на общих интересах и понимании. Они с Садовницей обязательно нашли бы чем заняться. Конечно, сначала пришлось бы много молчать, но потом они научатся говорить о деревьях и море, недавнем концерте и любимых книгах. Химик помнил, что она любила петь, а он любил слушать её, также, как любил когда-то слушать мать.

Весь месяц они разговаривали с Садовницей о какой-то ерунде, вызвавшей у обоих детский восторг. Иногда, когда Химик работал над заказом, она с любопытством разглядывала каждую пробирку и наблюдала за тем, как он проводит эксперименты. За этот месяц ни разу не получилось нужного, но он продолжал работать с тем же энтузиазмом, создавая всё новые и новые удивительные экстракты, которые можно было продать в три или четыре раза дороже обычных.

Наступил январь, Химик сильно заболел. Кашель стучал в груди и не давал дышать, но он продолжать работать над заказом, пока у него не получилось создать что-то уникальное. К этому времени он уже без сил поднимался с кровати, делал экстракты для зашедших клиентов и засыпал до утра. Сил дойти до аптеки у него не было, за телефон он не оплатил и теперь лечился горячей водой и остатками мёда, не имея возможности ни к кому обратиться за помощью. Он представлял, как Садовница лечит его, рассказывает сказки и гладит по волосам. Она снилась ему, появлялась, пока он бредил и сидела у кровати весь январь. В последний день месяца, когда Химик уже поправился, она поцеловала его в награду за выздоровление.

Экстракт, который он создал в начале года, купили пожилой мужчина с девушкой моложе его в три раза. Химик не хотел признаваться даже себе в том, что эта пара должна была стать подопытными, на которых он проверит, сработает ли заказ для Гостя и девочки. Через месяц позвонила та девушка, чтобы выразить благодарность за работу. Экстракт сработал.

К концу февраля Химик продолжал дорабатывать заказ. Радость от хорошо выполненного предыдущего заказа сменилась на гнев, он был взбешён поведением Садовницы. Что мешало ей прийти к нему хотя бы раз после того, как она его вылечила? Она ведь и существовала только потому, что Химик сам её придумал, сам вообразил, будто она пришла к нему в гости и осталась. Ему казалось, что если он перестанет спать, начнёт держать ладони под кипятком и откажется от еды, она снова вернётся. Садовнице нужны жертвы, ей не нужен тот, кто не готов сделать для неё подвиг.

-Если тебе всё равно на меня,- впервые за двадцать лет кричал Химик, смотря в отражение,- То иди к чёрту! Я смогу справиться и без тебя, сам решу, что делать с Гостем! Зачем тогда приходила, если теперь я тебе не нужен?!

Но исчезнувшая Садовница была не единственной проблемой. Хозяин лаборатории стал догадываться о том, что Химик занимается чем-то странным. Он был недоволен, он приходил по ночам и стучал в зеркала, он мешал спать и играл со светом, чтобы только заставить Химика перестать делать то, что могло испортить жизнь девочке.

В марте пришло письмо от того пожилого мужчины, который появился вместе с молодой девушкой. Она скончалась от экстракта – болезнь длилась два месяца, с каждым днём становясь всё сильнее. Прочитав письмо, он встал в ступор и долго, до темноты, смотрел на ровный почерк старика. Это он, Химик, убил человека, потому что был занят Садовницей и заказом для Гостя. Как тогда быть уверенным, что девочку он не убьёт? Она маленькая, совсем крошечная, её организм слабее.

- Только вот ведь пройдёт не меньше месяца, прежде чем станет понятно, что она заболела. За это время я успею съездить в Вавилон и увидеть Сады.

Хозяин лаборатории стал приходить чаще, теперь осуждая его за убийство девушки, но Химик больше не боялся его. Он говорил о том, что не боится смерти, что Хозяин может убить его в любой момент и тогда Химик наконец-то станет свободным. Он закрыл все двери, через которые любил заходить владелец лаборатории: завесил зеркала, забил досками дверь в подвал и даже, на всякий случай, вплотную пододвинул кресло к камину.

Он стал работать сутками, но не мог сдвинуться с одной точки. Состав получался один и тот же, как бы он не старался, а встреча, назначенная на апрель, приближалась с огромной скоростью. В последний день марта он решил дать девочке то, что дал погибшей, лишь бы только сбежать из лаборатории, почувствовать под ногами дорогу, ведущую в непонятную, отчего-то никому неизвестную страну.

Садовница стала приходить вновь, но ничего не говорила, а только сидела в кресле, отвернувшись к окну. Если же Химик приближался к ней, она сразу подбегала к двери и не возвращалась до следующего вечера. Прошло много времени, прежде чем он сам заговорил с ней:

-Кажется я придумал что-то другое. Я не могу её убить, понимаешь? Я должен сделать что-то с Гостем, нельзя оставить его с этой девочкой, она ещё маленькая, ничего хорошего не выйдет. Мне иногда даже кажется, что я чувствую к ней жалость, хотя это вряд ли, не помню каково это.

В назначенный день Химик ждал гостей с самого утра и к полудню так забеспокоился, что перемыл все мензурки и расставил книги по алфавиту, лишь бы только не думать о том, что он собирается сделать.

Посетители пришли вовремя. Он по-отцовски держал девочку на руках, что-то весело шептал ей на ухо и смеялся сам. Девочка пугливо поглядывала на Гостя - ни новая обстановка, ни Химик не волновали её.

Химик решил, что ничего страшного не произойдёт. Гость заказал у него не что-то омерзительное и ужасное, а всего лишь любовь, какую женщина испытывает к мужчине. Влюбленность дарит ощущение радости и эйфории, девочка будет счастлива. Да и плохо никому не будет – Химик наконец-то уедет из лаборатории, а этот богатый человек не бросит девочку, как бы это сделал кто-то другой.

Он поставил перед ними две чашки, сам налил себе воды в такую же и сел за стол.

-Подействует к утру,- задумчиво произнёс Химик.

-Что это? – спросил Гость, вертя чашку в руках,- Ничем не пахнет и без цвета. Откуда мне знать, что ты не обманываешь?

-Называй как хочешь- микстура, снадобье, экстракт, да хоть пойло. Разницы никакой. Если к утру не подействует, всегда сможешь найти меня в лаборатории, приготовлю другое.

Они допили. Девочка прижалась к стене и заснула. Клиент на руках донёс её до машины, укутал в одеяло и положил на заднее сиденье, потом вернулся обратно и бросил на стол билет.

-На завтра. Выпросил тебе отпуск на три дня. Вылет в шесть, не опаздывай.

-Ты же дал её что-то другое, я знаю, сама видела! - вскочила Садовница и поцеловала Химика в щёку, как только захлопнулась дверь.

-Собирай вещи,- радостно зашептал Химик,- я дал ему отвращение к девочке, а ей ничего, только воду налил, понимаешь? Теперь он будет работать здесь, а мы уезжаем, куда хочешь уедем, даже на Северный Полюс, только бы не оставаться здесь. Я больше не хочу оставаться в городе, мне всё надоело.

Садовница вдруг закричала и вцепилась ногтями в плечи Химика.

-Тебе ведь тоже Прошлый налил отвращение ко мне, помнишь? А что ты со мной сделал потом, помнишь?! Ты эту девочку сам убил, полгода убийство готовил и ничего не сказал мне. Ненавижу тебя, как только могу ненавижу!

Химик засмеялся, впервые за то время, когда получил проклятие. Он наконец-то что-то чувствовал. Проклятие перешло к тому мужчине.

-Теперь пусть он работает в лаборатории. Он уже убил девочку, я это чувствую. Я больше здесь не живу. Поехали отсюда, пока не поздно. Эй! Ты где? – Химик вдруг понял, что остался один.

С понедельника по воскресенье Гость работал в лаборатории на окраине Фазаньей улицы. Редкие посетители поговаривали, что он постоянно общался с какой-то девочкой, рассказывал ей сказки и укладывал спать по вечерам. Гость оборачивался на каждый дверной скрип, будто ждал кого-то, кто уже никогда не вернётся.