Фанфик по фантастическому сериалу Вавилон 5. Таймлайн - 5 сезон, серия «День Мертвых».
Предшествующие события сериала: Маркус Коул пожертвовал собой ради спасения умирающей Сьюзан Ивановой. Его тело находится в криокамере. Иванова, получив повышение, покидает Вавилон 5. Теперь она капитан эсминца "Титан".

Этот рассказ начинается с того, что однажды стечение обстоятельств вновь приводит Сьюзан на станцию. И случается это накануне религиозного праздника инопланетной расы бракири - Дня Мертвых. Убедив себя, что ею движет только любопытство, она отправляется на территорию, выкупленную инопланетянами для праздника.
Ее ночь будет долгой, ей много чего предстоит понять и переосмыслить...

Атташе Матардарт клял всех и вся. Он перестраховался, выйдя в обычное пространство из-за незначительного сбоя в системе связи. Устранив его, Матардарт собирался продолжить путь, но тут из пояса астероидов вынырнул рой истребителей. Как им и положено, пираты атаковали внезапно. Геройствовать или пытаться удрать не было никакой возможности. Он едва успел добраться до спасательной шлюпки. Пираты его не преследовали, их гораздо больше интересовал корабль.

Теперь, болтаясь в крошечной скорлупке, Матардарт постепенно погружался в пучину отчаяния. При самом лучшем раскладе он не успеет на «Вавилон 5» к началу Дня Мертвых, а при худшем... Он бросил опасливый взгляд на экран, где высвечивались данные с бортового компьютера. При худшем у него есть шанс предстать перед послом Куленбраком уже в качестве души умершего.

Неподалеку вспыхнула голубоватая точка, стремительно разворачивающаяся в огромную воронку. Матардарт невольно вжал голову в плечи, не зная, чего ожидать. Но светлые духи услышали его мольбы — он с облегчением узнал в выходящем из гиперпространства корабле земной эсминец.

Земляне проводили Матардарта в рубку. На командном мостике его ожидали невысокая стройная женщина и коренастый мужчина. Первым порывом атташе было обратиться к мужчине, однако он вовремя заметил капитанские знаки различия на мундире землянки. С точки зрения Матардарта, женщине, да еще такой молодой даже по земным меркам, нечего было делать на этом посту, но ему доводилось сталкиваться и с более странными обычаями, поэтому он благоразумно посоветовал себе засунуть свое мнение куда подальше.

— Матардарт, атташе посла Синдикатократии Бракири Куленбрака, — склонился он перед землянкой в самом церемонном поклоне.

— Капитан Сьюзан Иванова, Земное Содружество, — отрывисто произнесла та.

— Капитан-лейтенат Хоггард, — представился ее помощник. — Чем мы можем помочь вам, атташе Матардарт?

— На мой корабль напали пираты, и все закончилось бы трагично, если бы не вы. Но сейчас мне необходимо как можно быстрее добраться до «Вавилона 5». У меня срочная информация для посла Куленбрака, — горячо заговорил Матардарт. — Кроме того, скоро День Мертвых. Понимаете, это очень важно! — Земляне недоуменно переглянулись, и атташе призвал на помощь всю силу светлых духов и своего убеждения: — Он случается раз в двести лет. Души умерших приходят к живым, и у них можно получить ответы. Или прорицания. Или сказать им то, что не успели, пока они были живы. Понимаете? Это великая радость. И... утешение.

Капитан Иванова свела брови и пристально посмотрела на Матардарта, однако с ответом не торопилась.

— Синдикатократия Бракири не оставит без внимания этот дружественный жест Земли, — зашел он с другой стороны. — Моя личная признательность будет безмерна. Моя семья имеет большое влияние, мои родственники входят в Крону, поверьте, они умеют добиваться желаемого результата.

— Земля, безусловно, заинтересована в сотрудничестве с Синдикатократией Бракири, атташе, — сказала Иванова. — Мы находимся рядом с сектором Ефрата и сможем доставить вас на «Вавилон 5». Сейчас вас проводят в каюту, где вы отдохнете. Мы будем на станции примерно через четыре стандартных часа.

Матардарт еще раз поклонился и, пятясь, отступил.

— Хоггард, приготовиться к переходу. И вот еще что. Мы ненадолго задержимся на «Вавилоне», — добавила Сьюзан, потирая висок. — Проверим, что у нас с системой охлаждения. И команда давно без увольнительных. Свяжите меня со станцией, надо сообщить капитану Локли об очередном нападении пиратов и предупредить о нашем прибытии.

Вокруг «Титана» сомкнулось гиперпространство. Можно было бы пойти к себе, но Сьюзан оставалась в рубке, расхаживая взад и вперед по мостику.

Полгода назад, прощаясь, Шеридан сказал ей:

— На «Вавилоне» всегда будут рады капитану Сьюзан Ивановой.

Он смотрел сочувствующе, и это было невыносимо. Сьюзан лишь молча наклонила голову, желая поскорее убраться прочь. Сам только что пройдя через ад, Шеридан ни о чем не расспрашивал ее, и она была благодарна ему. Но возвращение на «Вавилон» представлялось ей тогда чем-то немыслимым.

Шесть месяцев пути следования эсминца лежали вдали от станции. Сьюзан считала это благом, будто расстояние могло уберечь ее от боли. Впрочем, исполнение обязанностей капитана «Титана» почти не оставляло ей времени предаваться воспоминаниям. А сейчас она вдруг осознала, что ей не хватает «Вавилона». Увидеть знакомые лица, из первых рук узнать новости Альянса, заглянуть в «Зокало». В конце концов, пора проведать ее плантацию кофе. Если Гарибальди не осуществил свою давнюю угрозу выполоть нелегальные насаждения, у нее даже есть шанс раздобыть драгоценный продукт.

Сьюзан слабо усмехнулась своим мыслям. А ведь если начистоту, слова бракири неожиданно взволновали ее. Да уж, ей есть кого и о чем спрашивать. Если бы еще она верила в подобную чепуху. Но утешение? Смешно. Нужно успевать задавать вопросы и получать ответы до того, как дорогие тебе люди уйдут за грань.

— Капитан, вам бы тоже не помешала увольнительная, — негромко прогудел Хоггард, прерывая ее размышления. — Отправляйтесь на станцию, развейтесь.

Сьюзан кивнула.

— Развеяться, да. Пожалуй, вы правы, Хоггард. Развеяться...

***

Встречающий ее на таможне Зак Аллен расплылся в широкой улыбке:

— Капитан Иванова! Давненько вы к нам не заглядывали.

— Как дела, мистер Аллен?

— Отлично, как и всегда. А вам повезло. Сегодня у нас особые гости — Рибо и Зути! И они выступят для нас!

— Капитан Иванова?

В сопровождении Матардарта к ним подошел высокий бракири.

— Я посол Куленбрак. Крона оценит спасение вами моего помощника. Примите это в знак признательности, — он протянул Сьюзан округлый предмет — грубоватую стилизацию черепа гуманоида. — Позвольте пригласить вас присутствовать на нашем великом празднике. Прошу прибыть на нашу территорию за час до начала ночного цикла. Вам выпала редкая удача.

«Сегодня удача сыплется на меня как из рога изобилия», — с иронией подумала Сьюзан, беря необычный подарок.

— Благодарю, посол.

— Они даже выкупили для своего праздника часть «Вавилона», — приглушенно сказал Зак, когда бракири отошли в сторону.

— Это как?

— Да вот так, — развел он руками. — Вы придете на выступление Рибо и Зути?

— Прежде я должна встретиться с капитаном Локли и президентом Шериданом. — Сьюзан помолчала, затем решительно сказала: — У меня к вам личная просьба, Зак. Подскажите мне, какой из отелей красного сектора оказался в той части станции, которую выкупили бракири?

— Я бы держался подальше от этой дьявольщины, — недовольно пробормотал тот.

Не услышав ничего в ответ, Зак тяжело вздохнул и принялся тыкать в кнопки своего планшета, выводя на экран план станции.

***

Практичность и деловая хватка капитана Локли понравились Сьюзан. Они без труда договорились о содействии инженеров станции в диагностике систем «Титана» и расстались вполне довольные друг другом. «Вавилон», где жизнь была столь насыщенной, что временами грозила перерасти в неконтролируемый хаос, вероятно, нуждался в таком командующем.

Едва она вышла из кабинета Локли, как столкнулась с Шериданом.

— Сьюзан? Локли сообщила, что «Титан» прибыл на станцию, но мне было трудно поверить. Надолго к нам?

— Пока не выгоните, господин президент, — пошутила она и продолжила уже серьезно: — Пришлось сделать крюк по дипломатическим причинам. Заодно проверим систему охлаждения реактора, там фиксировались сбои. Полагаю, это не займет больше суток.

— Почаще бы случались... дипломатические причины. Да, ты знаешь что у нас в гостях Рибо и Зути?

Она рассмеялась:

— Зак успел просветить меня.

— Вечером они ужинают у нас с Деленн. Присоединишься?

Сьюзан задумалась. Глядя в глаза Джону, она видела прячущуюся на их дне усталость и непривычную ей отстраненность. Она была рада встрече и ощущала, что и он рад. Но вместе с тем будто флер неловкости окутывал их.

— Я бы с удовольствием, Джон, — сказала она наконец. — Но мне надо закончить одно важное дело.

— Понимаю, — он улыбнулся. — Надеюсь, мы еще пообщаемся перед твоим отлетом.

— Обязательно, — без улыбки ответила Сьюзан.

***

Непредвиденные проволочки и накладки с ремонтом корабля привели к тому, что до красного сектора Сьюзан добралась незадолго до назначенного бракири часа. Указанный Заком отель произвел на нее приятное впечатление. Она прошлась по отведенной ей каюте, затем, достав из кармана подаренный Куленбраком череп, скептически оглядела его и положила на стол.

Она заказала ужин из «Чистого  воздуха»: после однообразных трапез на «Титане» ей захотелось побаловать себя. Заказ не заставил себя долго ждать. На подносе, среди судков, возвышался чайник, распространявший тонкий цветочно-пряный аромат. Чай, по словам менеджера ресторана, доставлялся непосредственно с Земли, и это было похоже на правду.

Отдавая должное кулинарному искусству шеф-повара, Сьюзан то и дело посматривала на странный сувенир бракири. Почему она приняла приглашение Куленбрака? Она же считала, что не верит в оживших мертвецов. Хотя она и не верит. Церемония наверняка имеет символическое, а не буквальное значение. Или бракири при помощи медитаций и наркотиков вызывают у себя видения и общаются с «духами предков» подобно шаманам Земли. Поскольку она не намерена ни медитировать, ни принимать дурь, то и задаваться вопросами смысла нет. Она здесь, чтобы развеяться. Почему бы участие в диковинном празднике и не внести в программу? А после можно отправиться в «Зокало».

До нее донеслись отголоски пения и тихий перезвон. Праздник начался, а стало быть, самое время присоединиться. Хмыкнув, она отодвинула поднос с недоеденным ужином. В этот миг освещение вдруг выключилось, а спустя еще секунду каюту залило багряным светом. Сьюзан поднесла руку к губам, собираясь связаться со службой безопасности, и насторожилась: за спиной послышался шорох.

— Здравствуй, Сьюзан.

Вскочив, она обернулась и, узнав стоящего посреди каюты человека, воскликнула:

— Малькольм?!

— Удивлена?

— Капитан Иванова вызывает службу безопасности, — быстро проговорила она в коммуникатор.

Тишина, только слабое потрескивание электрических разрядов.

— Связь не работает, — негромко заметил Малькольм.

Черт и еще раз черт! В придачу к полетевшей связи, Малькольм очень неудачно оказался между ней и выходом из каюты.

— Как ты вошел? Откуда ты вообще взялся? — она отступила в сторону, намереваясь по дуге обойти незваного визитера.

— Неуместный вопрос, милая. Это ведь ты жаждала общения с мертвыми.

Если это не дурацкий розыгрыш с наведенными иллюзиями, значит Малькольм неизвестно как и зачем смог проникнуть в ее каюту. Чтобы выяснить, что у него на уме, стоило потянуть время.

— Я не думала, что ты...

— Мертв? — Биггс оглядел себя с напускным изумлением: — Выходит, что так.

— Как это произошло?

Сьюзан напряженно следила за каждым движением Малькольма, а он вел себя совершенно непринужденно, как будто они расстались хорошими друзьями и он просто заскочил навестить ее.

— Нелепое стечение обстоятельств. При президенте Кларке меня освободили, и все складывалось неплохо. Но затем в дело вступили твои друзья. После победы Шеридана на Земле было неспокойно, ты слышала об этом? Не все были готовы лечь под Межзвездный Альянс, где всем заправляли минбарцы. Неважно. Я не держу на тебя зла. Я мог бы выстрелить... тогда. Знаю, и ты бы не колебалась. И мы ушли бы в один день, как и положено пылким возлюбленным прошлых веков.

— Не было никакой любви, — жестко бросила Сьюзан. — Ты использовал меня, чтобы подобраться к командору Синклеру.

— Я, по крайней мере, думал о благе человечества, — парировал Малькольм. — А для чего ты использовала меня? Чтобы выслужиться перед начальством?

— Не прикидывайся. Если ты и думал о чьем-то благе, так это о своем!

— Не будь такой букой, Сьюзи. Позволю себе предположить: ты ожидала не меня. А кого? — Он пристально всмотрелся в ее лицо и протянул: — А, вот оно что... Сожалею, но тебе достался я. И раз уж ты пришла сюда за откровениями, так давай поговорим. Нет, не о судьбах всего разумного во Вселенной. И я даже не сообщу тебе дату Судного дня. Мы поговорим о твоей единственной настоящей любви. Заметь, я не имею в виду ни твою любовницу-телепатку, ни этого несчастного замороженного романтика. Его поступок, конечно, достоин восхищения. Но разве ты любишь его? Чувство вины и благодарность за непрошеное спасение — плохие спутники для любви.

— Если тебе неведомо почему ударила в голову блажь исповедать меня, то я тебя разочарую. Вряд ли ты добьешься результата, — сухо сказала Сьюзан, борясь с закипающим гневом.

Но Малькольм словно не слышал ее:

— Как в дрянном фильме, у меня есть для тебя две новости, и я начну с плохой: если бы ты переспала с ним, это не избавило бы тебя от терзаний. Но есть и хорошая: ты и не была обязана отвечать на его любовь. Пожертвовать своей жизнью — это был его выбор. И только. Незачем казнить себя. И даже если бы он выжил, сама подумай, насколько бы тебя хватило? Сначала ты бы тяготилась необходимостью изображать то, чего нет и в помине, потом возненавидела бы его.

— Тебя это не касается. Убирайся, — отрезала она.

Он развел руками и насмешливо сказал:

— Увы, не могу. Бракири не посвятили тебя во все детали. До восхода солнца мы будем неразлучны. Так что насчет Джона Дэвида Шеридана? Поговорим?

От неожиданности она вздрогнула, а Биггс удовлетворенно покивал головой, с издевкой глядя на нее:

— Да-да. Именно о нем.

Подобравшись, как перед атакой, Сьюзан смерила его холодным взглядом:

— При чем тут Шеридан?

— Уж не собираешься ли ты отрицать, что испытываешь к нему чувства, не предусмотренные уставом? Хотя ты так долго скрываешь их, что привыкла притворяться даже перед собой.

У нее перехватило дыхание. Невозможно, чтобы Малькольм хоть что-то знал об этом! Он блефует. Или... Что, если под его обликом к ней подослали телепата из Пси-Корпуса?!

— Когда это началось? Дай угадаю. На Ио? Когда ты не очень-то вежливо обошлась с неким телепатом, Шеридан защитил тебя. Дело могло кончится трибуналом, но все само собой рассосалось. Или раньше? В Академии? Специально приглашенный гость, герой войны, и девушка, смотрящая на него восторженными глазами. И поклонник, путающийся под ногами. Я любил тебя, Сьюзи. А Шеридан? У вас что-то было?

Телепат не стал бы спрашивать, да и присутствия чужого разума не ощущалось. Сьюзан саркастично усмехнулась:

— Для выходца с того света ты недостаточно хорошо информирован, Малькольм.

— Никто не всеведущ, кроме Творца. Ты была счастлива, когда Шеридана назначили на «Вавилон». И какая незадача: посол Деленн, — он покачал головой. — Сколько раз ты видела, как он обнимает Деленн, и твое сердце разрывалось на части?

Сьюзан закусила нижнюю губу. Какую бы игру ни затеял Малькольм, она не должна допустить, чтобы он вывел ее из равновесия.

Тот вдруг принюхался и спросил:

— Ты угостишь меня чаем?

Лихорадочно соображая, как ей действовать, Сьюзан бросила взгляд на поднос, где среди тарелок тускло поблескивали столовые приборы. Она не заметила у Малькольма никакого оружия, но это ни о чем не говорило. Он мог прятать бластер в кармане просторной куртки, или у него могло быть припасено что-то еще. Разумеется, ножи и вилки вряд ли сойдут за оружие, однако при должном умении и удаче... А ей вроде сегодня везет.

— Ты же умер. Зачем мертвым чай? — язвительно осведомилась она, шагая к столу.

Однако, несмотря на высказанную просьбу, Малькольм преградил ей дорогу.

— Ты права, чай подождет, хотя сейчас я чувствую себя чертовски живым. Ты можешь в этом убедиться, — усмехаясь, он подошел почти вплотную. — Присмотрись — я не просвечиваю. И нимба не наблюдается. Потрогай меня. Я не растворюсь в воздухе. Во всяком случае до утра мы...

— Ты это уже говорил, — прервала его Сьюзан. — Дай мне пройти.

К ее удивлению, Малькольм посторонился и даже приглашающе указал на дверь:

— Пожалуйста.

Удерживая его в поле зрения, она пошла к выходу из каюты. Дверная панель услужливо поднялась, и Сьюзан остановилась на пороге. По стенам плясали алые всполохи, а в метре коридор перегораживала полупрозрачная завеса. Сьюзан протянула руку. Пальцы ощутили жар, и кисть онемела, хотя до пульсирующей поверхности оставалась еще пара сантиметров. За спиной раздался тихий смех:

— Я бы не советовал.

Дело принимало серьезный оборот.

— Как ты это устроил? — спокойно спросила она, возвращаясь в каюту.

Малькольм снова рассмеялся.

— Я тут ни при чем. Не уверен, позабавит ли тебя, но в другой каюте, за несколько уровней отсюда, разыгрывается похожая сцена. И звучат те же имена. Ты знаешь, что Ленньер боготворит посла Деленн совсем не в том смысле, как то подобало бы смиренному помощнику? Неразделенная любовь, такая неразделенная... Этот Шеридан просто символ разбитых сердец и порушенных мечтаний.

Сьюзан не отвечала. Выждав минуту, Малькольм заговорил снова:

— Впрочем, ты тоже могла бы попытаться. Больше флирта, случайно расстегнувшийся китель, надетый на голое тело... Неуставные отношения? Подумаешь, тебе не впервой нарушать инструкции и протоколы. Тем более, когда тебя готовы прикрывать все, в том числе начальник службы безопасности.

Происходящее казалось Сьюзан полным абсурдом. Поверить, что к ней явилась тень из загробного мира? Черта с два. Все, что Малькольм говорил, могло быть известно ему из разных источников, не связанных со всяческой мистикой. Все, кроме ее чувств к Джону. Но она подумает об этом после того, как нейтрализует Биггса.

— Так у тебя с Шериданом было или нет? В переходах Ио немало укромных мест, где можно перепихнуться по-быстрому. А может, и мы займемся сексом? Нам же было хорошо, правда? Я прекрасно помню, что тебе нравилось. Уж лучше, чем пустые мечты и холодная постель.

— Заткнись! — прошипела она. — Чертов ублюдок.

— Ну же, не ломайся, Сьюзи, — с глумливой улыбкой Малькольм пошел к ней, протягивая руки. — Когда ты последний раз с кем-то трахалась? Кто может посягнуть на капитана Иванову? Разве что она отдаст приказ юному лейтенанту. А во время действа вдруг представит, как желанный, но недосягаемый для нее мужчина сплетается в страстных объятиях... с омерзительным выродком, мутантом!

Бешеная ярость распрямилась тугой пружиной. Пригнувшись, Сьюзан уклонилась от его объятий и коротким резким движением впечатала кулак ему под подбородок. Вернее — ей только показалось, что впечатала. Ее оглушило, отбросило к столу; задребезжала посуда. Сьюзан нашарила нож, ее пальцы судорожно сжались на рукоятке. Она встряхнула головой, прогоняя застилающий зрение туман, и развернулась к Малькольму.

— О, вот это было зря... — с сожалением в голосе произнес он.

Его силуэт размылся, и в тот же миг множество обжигающих игл вонзилось в нее. В глазах потемнело...

...Каждую клеточку ее тела терзала боль. Сьюзан едва сдержала крик. Вдохнуть. Медленно. Теперь можно открыть глаза. Она обнаружила, что лежит на кровати, Малькольм сидел рядом.

— Очнулась? Теперь полежи чуток. Не стоило дергаться. Видишь ли, на правах мертвеца я обладаю определенной защитой. — Он вздохнул. — А ты совсем не изменилась. Такая же упертая и безрассудная. Лишь все больше морщинок на лице и шрамов на сердце. Но продолжим разговор.

— О чем говорить с... гребаной электромагнитной аномалией...

Он наклонился к ней, и Сьюзан уловила теплое дыхание и слабый, почти забытый, но узнаваемый запах любимого одеколона Малькольма.

— Я не аномалия, Сьюзан. Ты так и не поняла. Но у тебя будет время поразмыслить. Бессонными ночными дежурствами в рубке твоего корабля.

Он провел рукой по ее щеке. Содрогнувшись от отвращения, Сьюзан отодвинулась, и перед глазами все поплыло.

— Пошел к черту, — прошептала она, стараясь дышать размеренно, но не глубоко. — Не собираюсь слушать... твой бред.

— Правильно. Лучше слушать, а главное — слышать, себя. И не путать мост с его отражением в воде. Однако тебе придется еще немного потерпеть меня, — сказал он уже другим тоном.

Слова Малькольма представлялись ей липкими черными каплями. Его голос, подобно лазерному резаку, вскрывал тайны ее души, обнажая то, что ей казалось давно похороненным. То, с чем она справилась. Лита однажды объяснила, как ставить ментальную защиту, но прежде ей не хватало концентрации. Но Сьюзан упрямо напрягала волю в попытке закрыться от него.

… — Итак, у тебя был шанс, но ты его упустила. До За'Ха'Дума. После — нет. Скажи, тебе ни разу не хотелось устроить Деленн несчастный случай? С твоими-то возможностями никто бы ничего не заподозрил.

… — Ради него ты нарушила присягу. И была готова встать перед расстрельным взводом, не так ли?

… — Ты топила горе в алкоголе, когда он умер на За'Ха'Думе. Кстати, ты уверена, что вернувшееся оттуда существо — человек? Разве мог бы человек выжить...

В какой-то момент ей почти удалось заглушить его, остался лишь назойливый шелест. Потом она осознала, что в каюте тихо. Малькольм сосредоточенно смотрел перед собой, его лицо было напряженным.

— Хм. Меня настоятельно попросили передать тебе. Я бы не стал, но эта... это умеет быть убедительным. Не все живое живо, не все мертвое — мертво.

— Что это значит? — разлепила пересохшие губы Сьюзан.

— Как-нибудь сама догадайся, — криво усмехнулся он.

— Кто попросил?

Вместо ответа Малькольм встрепенулся и пробормотал:

— Уже.

Свет зажегшихся ламп показался слишком ярким, Сьюзан зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, что она одна в каюте. Веки смыкались. Она вяло подумала, что и связь должна восстановиться. Надо бы вызвать медиков. Но сначала она немного поспит.

***

Из неясного гула возникли голоса.

— Стивен, все-таки что с ней?

— По правде говоря, я в затруднении. Не обнаружено никаких ран, внутренних повреждений или следов токсинов. Но при этом — полное истощение сил. К счастью, в последние часы наметилась положительная динамика...

— Эй... я вас слышу... — Сьюзан удивилась, как тихо и хрипло прозвучал ее голос. Она моргнула, фокусируя взгляд на стоящих над ней Шеридане и Франклине. Вид у них был обеспокоенный, и она сочла нужным добавить: — Доброе утро.

— С возвращением, Сьюзан, — сказал Шеридан. — Ты нас порядком напугала.

— Сколько прошло времени?

— Стандартные сутки.

— Сколько?! — она приподнялась на кушетке и поморщилась: к горлу подкатила тошнота. — Я должна срочно вернуться на «Титан».

— Как глава медицинской службы «Вавилона», я категорически против, — вмешался Франклин.

Он положил руки ей на плечи, удерживая — скорее от падения на пол, чем от попытки встать.

— Стивен, ты сам сказал, динамика положительная...

— ... что еще не повод выпускать тебя отсюда.

— «Титан» тоже оборудован медлабом, — упрямо возразила Сьюзан, ища взглядом свой коммуникатор.

— Сьюзан, — мягко сказал Шеридан. — Твое желание вернуться на «Титан» понятно. Но вряд ли осуществимо в ближайшие дни. С Земли получен срочный приказ, командование временно передано капитан-лейтенанту Хоггарду. Тебя заберут после выполнения задания.

— Да чтоб вас черти взяли! — сквозь зубы выругалась Сьюзан, опускаясь обратно на кушетку.

«Поделом! Нечего было тревожить покой мертвецов!»

— Считаю, что ты попала под воздействие энергетического поля неизвестной нам природы, и отправляться на задание было бы рискованно, — убежденно сказал Франклин, видимо желая утешить ее.

— На станции мы можем затребовать информацию от бракири. Локли подготовила ноту протеста для посла Куленбрака, — к процессу утешения подключился и Шеридан.

Окончательно разозлившись, она буркнула:

— Не надо никаких протестов. Я в порядке.

В дверях показалась медсестра:

— Доктор Франклин, требуется ваше присутствие во втором медлабе.

— Иду, — кивнув им на прощание, Франклин скрылся за перегородкой.

— Злишься, — констатировал Шеридан, присаживаясь на табурет.

— Есть такое, — натянуто улыбнулась Сьюзан и, чтобы сменить тему, спросила: — Еще кто-нибудь пострадал?

— Насколько мне известно, у остальных все прошло менее драматично. А вот в твоей каюте был разгром. Что произошло? С кем ты сражалась?

Сьюзан продолжала бы думать, что стала жертвой галлюцинации, если бы не отдача защитного поля Малькольма, которая до сих пор ощущалась во всем теле.

— Я попыталась пройти через завесу, но мне не удалось, — неохотно ответила она.

Шеридан недоверчиво хмыкнул:

— А поподробнее?

— Больше мне нечего сказать.

— Хорошо, не буду донимать, тебе и так досталось. Отдыхай, — он встал. — Ну, мне пора.

— Проблемы?

— Ты даже не представляешь сколько.

— Все как обычно, Джон?

— И еще сложнее. Но мы справимся, — он усмехнулся, в глазах у него мелькнул прежний задор, впрочем, тут же сменившийся уже знакомой отстраненностью. — Увидимся, Сьюзан.

После ухода Шеридана мысли Сьюзан невольно обратились к тому дню, когда они впервые встретились. Овеянный славой, он приехал выступить перед курсантами Летной Академии. Первое чувство, захлестнувшее ее с головой, и первая горечь несбыточного. И упорная, на протяжении многих лет, борьба. Догадывался ли Джон? Вряд ли. Во всяком случае, он никогда не давал ей повода думать, что между ними что-то возможно.

Джон был хорошим командиром — лучшим из тех, с кем она служила. Она не могла подвести его. Поначалу было тяжело, но она уже привыкла скрывать телепатические способности. Одним секретом больше. Так что... Еще одна дверь в душе закрылась. Со временем горечь переплавилась в светлую грусть. Мимолетные увлечения, встречи и расставания — и негаснущий огонек глубоко внутри. Только За'Ха'Дум заставил ее потерять контроль. Она перестала спать, потому что в ее снах Джон бесконечно падал, падал в пропасть, где клубилась Тьма. И она падала вместе с ним... Но он вернулся — таким, каким и был, что бы там ни говорил Малькольм.

Тогда в глазах Джона еще не было этой отстраненности. Впрочем, она знает, что ее взгляд тоже стал совсем иным. Они оба изменились, что-то неуловимо и безвозвратно ушло, растворилось во мраке космоса. Как президент Шеридан далек от героя только что закончившейся минбарской войны, так и капитан «Титана» Иванова — от юной курсантки.

Сьюзан запомнила престранный разговор с Лориэном накануне битвы за Кориану:

«Это язык рассудка. А что вам говорит ваше сердце?»

«Мы с сердцем больше не разговариваем».

«Да, я заметил».

Сьюзан была безмерно удивлена вопросом и выбранной для разговора темой.

«Только те, чья жизнь коротка, могут вообразить, что любовь может быть вечной... Возможно, это величайший дар, который когда-либо получала ваша раса».

Чем же она привлекла внимание столь древнего и могущественного существа? Почему Лориэн говорил с ней о любви, да еще в такой момент? Что хотел донести до нее? Или предостеречь? Однако война не располагала к самокопанию и размышлениям о сущности бытия и тщете всего сущего. А потом... Известие о пленении Джона было ошеломляющим. Тогда она стиснула зубы: только вперед! До конца, что бы их не ждало. И — ослепляющий удар, вязкое марево боли. Она понимала, что умирает. И, чувствуя, как одна за другой рвутся нити, связывающие дух и плоть, вдруг осознала, что отпустила свою любовь.

Но умереть ей не дали. Сьюзан прерывисто вздохнула. У нее была долгая ночь. А обстановка медлаба вызывала в памяти тот злосчастный миг, когда она очнулась после еще более долгой ночи, ощущая поразительную легкость в теле. Сложная конструкция, фиксирующая шею, почти не позволяла двигать головой, но Маркуса, бессильно навалившегося на кушетку, она увидела сразу.

Если бы она только могла вырвать руку из захвата проклятой машины, оттолкнуть его! Если бы только вновь увидеть его! Она бы высказала ему все, что думает об его поступке. Высказала? Ему не помог бы его вечный сарказм. О, как бы она орала на него! Да как он смел?! Злые слезы вскипели под опущенными ресницами. Вот и ответ. Она отправилась на территорию бракири в надежде встретиться именно с ним. Но к ней пришел Малькольм. Беспощадное зеркало, отразившее смутные стремления самых темных закоулков подсознания. В его словах переплелись чудовищная ложь — и правда, в которой бесконечно трудно себе признаться, да так, что уже не отделить одно от другого. С изощренностью инквизитора он вывернул ее душу наизнанку, выпотрошил, и ветер развеял клочки.

— Поделом, — повторила она.

А послание? Она догадывалась, от кого оно могло быть. Неужели дух Коша до сих пор незримо скитается по «Вавилону»?

«Не все живое живо...»

Что касается слов, то относятся они к ней самой. Под тонкой оболочкой плоти — черный оплавленный камень...

Повинуясь неясному порыву, Сьюзан осторожно села и спустила ноги. Ее форма была аккуратно сложена на тумбочке рядом с кушеткой. Она задержала взгляд на эмблеме вооруженных сил Земли. Одно время она была убеждена, что ей никогда не придется вновь носить ее. Впрочем, мало ли, в чем еще она была убеждена.

Сьюзан подождала, пока пол и потолок перестанут играть в чехарду, затем неторопливо оделась и пробормотала, вставая:

— Все не так уж и плохо...

Снаружи ей попался незнакомый молодой врач. Он взглянул с удивлением, но ничего не сказал. То ли Франклин оставил какие-то указания, то ли врач был просто не в курсе.

«Постояльцев» в отсеке с криокамерами значительно поубавилось после битвы за Землю. Глухая тоска охватила Сьюзан; чуть ли не впервые она ощутила нечто вроде родства с «живыми бомбами». Никто из них не выбирал родиться телепатом или обычным человеком. Игра случая и Старших рас. Никто не мечтал стать придатком корабля Теней. Да и вряд ли кто-то хотел погибнуть, подчиненным чужой воле и увлекая за собой в огненный ад сотни других людей.

«Чтобы победить дракона, надо самому стать драконом — не так ли говорили древние?»

Криокамера Маркуса была в дальнем ряду; тревожное багровое свечение ее индикаторов резко контрастировало с желтовато-зеленым перемигиванием датчиков других камер. Сьюзан дошла до нее и остановилась, переводя дух. Цвет индикаторов означал, что жизненные показатели практически на нуле — криокамера являлась одновременно и гробницей. Возможно, когда-то отыщется способ возвращать ушедших за черту, но вряд ли она дождется этого чуда. Ей пришли на память слова клятвы рейнджеров: «Мы живем ради Единственного, мы умираем ради Единственного». Маркус умер ради нее, но она меньше всего на свете желала этой жертвы.

— Зачем ты это сделал? — прошептала она.

Его присутствие на «Вавилоне» явилось для нее дополнительной сложностью. Личного характера. Будто мало было других проблем, больших и малых бед. Ее скромных телепатических способностей хватило, чтобы ощутить исходящий от Маркуса поток эмоций. Все усугублялось еще и тем, что ее саму влекло к нему. Это вызывало досаду и удивляло. Но она была не готова. Не готова открыться и принять его любовь. Дать шанс ему и... себе.

Да ладно, она просто испугалась силы его чувств и кажущихся неизбежными страданий. И обрекла себя на горшие страдания и пустоту. Малькольм сказал, что она никогда не полюбила бы Маркуса, и ей ничего не оставалось, как согласиться с ним. Разве только под другими небесами.

Что же, всему свое время, и время всякой вещи под небом. Никто не виноват, что им с Маркусом не выпало «их» время. У каждого из них свой путь, сколько бы им ни было отпущено. Ей — ночные бдения на капитанском мостике под равнодушным светом звезд, ему — плыть сквозь вечность в своем ледяном сне. Так почему же так больно там, где уже нечему болеть?

«Ты кое о чем забыла».

Она вздрогнула и оглянулась:

— Посол Кош?

Разумеется, позади никого не было. Сьюзан горько усмехнулась. Разговаривать с умершими — верный способ загреметь в психушку.

«Дотронься».

Пожав плечами, она протянула руку и коснулась крышки криокамеры. Ничего не произошло — да и что могло произойти? Она закусила губы, подавляя рвущееся из горла рыдание, и развернулась, чтобы уйти.

Окружающее на мгновение утратило четкость, будто мимо скользнуло облачко. Сьюзан медленно повернула голову и замерла: индикаторы криокамеры мигнули, ярко вспыхнули, а затем загорелись ровным зеленым светом.