ВТОРЖЕНИЕ НА ЭРИДАН

Командир космического зонда был маленький, жалкий, тщедушный человек, на редкость глупый и амбициозный. Ростом чуть выше полутора метров, с донельзя хитрым лицом, с бегающими глазками и невероятно подвижными скулами. Даже когда он был один, лицо его подёргивалось и гримасничало, выражая целую гамму чувств, так что его можно было принять за сумасшедшего. Но к счастью для командира, весь экипаж состоял из одного человека – этим человеком был он сам. При всём том ему невероятно льстило, что вот он — бесстрашный исследователь космических просторов — летит на свой страх и риск в чёрные провалы космоса, и сам чёрт ему не брат! Он напрочь был лишён воображения, и величественная картина мироздания не производила на него ровно никакого впечатления. Ему просто не доставало фантазии представить Вселенную во всей её глубине, огромности и непостижимости, он не мог допустить мысли о том, что он может как-нибудь затеряться среди сверкающей россыпи звёзд или провалиться в какую-нибудь чёрную дыру. В том-то и заключалась его глупость, что он свято верил в крепость своего корабля и незыблемость полученных на Земле инструкций, при этом совершенно не думал о том, что когда-нибудь умрёт. В этом он мало отличался от какой-нибудь бабочки, которая беззаботно порхает с цветка на цветок и знать не знает о том, что с заходом солнца жизнь её прервётся.

Одним словом, Кильмер был идеальным космическим разведчиком. Среди главных его достоинств было то, что он мало весил и очень мало ел, сравнительно мало дышал и старался поменьше пить дистиллированной воды. Всё остальное относилось к психологии и, отчасти, метафизике. С этим также всё было в полном порядке.

И надо же было такому случиться, что именно этому нелепому субъекту выпало неслыханное счастье – он (впервые в истории человечества!) наткнулся на высокоразвитую цивилизацию гуманоидного типа. Произошло это в созвездии Эридана, возле голубого гиганта, в эклиптике пятой планеты. Впрочем, до планеты он ещё не долетел, даже до звезды толком не добрался, глядь: навстречу ему летит вражеская армада из девятисот кораблей! Эти твари засекли Кильмера, когда он ещё был в полутора триллионов километров. Обиднее всего было то, что Кильмер ничего такого не подозревал и совершенно не ждал подвоха. Он бы спокойно пролетел мимо голубого гиганта и всех его четырнадцати планет, даже не взглянул в их сторону, как вдруг — такая поразительная встреча! Висят в межзвёздной пустоте такие большущие агрегаты, каждое по нескольку километров в длину, сколько-то сот метров в высоту и ширины вполне достаточной, чтобы напугать любого храбреца. Агрегаты эти чем-то напомнили Кильмеру гигантские кактусы, которые в изобилии растут в пустынных областях милой его сердцу Северной Америки – внизу у них толстый мясистый ствол, усеянный колючками, а сверху торчат три коротких закруглённых отростка, растопырившихся, жирных и донельзя противных. И вот что-то подобное висит в межзвёздной пустоте, причём, строго в горизонтальном положении: основанием назад, в бездонный космос, а трезубчиками – точно на противника. Хотя, какой уж там противник! Смешно об этом и говорить. Кильмера с его зондом можно было уподобить комарику, летающему вокруг трёхметрового кактуса (если придерживаться счастливо найденной аналогии). Но ведь этих кактусов разросся целый лес, а лучше сказать – огромная плантация, посеянная здесь неизвестным сеятелем неизвестно для каких целей и задач. И вот на эту жуткую плантацию и летел глупый Кильмер в своей скорлупке, совершенно не представляя, что его ждёт и чем его сердце успокоится.

А ждало его, коротко говоря, самое плохое. Отчасти его спасало отсутствие воображения. Кильмер ничего особо страшного не рисовал в своём крошечном мозгу, о грозящей опасности совсем не думал. А иначе бы он сошёл с ума. И без того он нервничал, впиваясь хищным взглядом в обзорный экран. Он во всех деталях видел развешанные в пустоте разноцветные гирлянды прямо по курсу — эти строгие геометрические линии, эти трезубцы, нацеленные ему прямо в лоб. Однако, он не сворачивал и даже не тормозил. Чего-чего, а отваги ему было не занимать, хотя кто-нибудь и скажет, что это дурацкая отвага. Но кто знает, какая отвага нам нужней? Дурацкая или хорошо обдуманная? Да и бывает ли отвага обдуманной?

Вражеские огни стремительно приближались, становились ярче и опасней, стремительно расходились по сторонам, пропадая из вида и заходя в тыл. Кильмер прильнул к обзорному экрану, стараясь охватить взглядом видимый и невидимый космос. На лбу его показался мелкий бисер, глаза то расширялись, вспыхивая мрачным огнём, то превращались в узкие щели, и тогда оттуда вырывались молнии и едва не сыпались искры. Челюсти периодически сводило судорогой и тогда слышался зубовный скрежет, то вдруг он раскрывал рот и хватал воздух, страшно гримасничая, словно рыба, выброшенная на берег. Очень неприглядная картина! Хорошо, что его отправили в разведку одного. Будь с ним кто-нибудь ещё, неизвестно, чем бы всё закончилось.

Представители внеземного разума также были поражены и ошарашены. Они ничего не могли понять. Какая-то козявка несётся на них с третьей космической скоростью, а управляет ею какое-то животное, совершенно дикое, со звериными инстинктами и едва-едва пробивающимися зачатками интеллекта. Они не могли понять, как такое существо сумело построить космический аппарат и преодолеть столь внушительное расстояние; а теперь в припадке безумия атакует их армаду! В какой-то момент заподозрили, что аппаратом управляет киборг, но тут же и отказались от столь соблазнительной перспективы. Дистанционное сканирование с очевидностью показало: перед ними живое существо, такой же продукт эволюции, как и они сами. ДНК, живая клетка, углеродные изомеры, белки, вирусы, протоплазма, фотосинтез, центральная нервная система, нейронный мозг – всё то же самое, что и везде! Вот только рефлексы, способ принятия решений, парадигма поведения и психологическая подоплёка - всё это оказалось за границами всякой логики и здравого смысла, ничего похожего им ещё не доводилось встречать. Везде разумная жизнь была высокогуманной, ответственной и дисциплинированной. Тут же всё было наоборот. Звериные рефлексы, крайняя агрессивность, алогизм и эгоизм, эмоциональная тупость и психическая разнузданность, и... много чего ещё в таком же духе. Всё это обитатели Эридана сумели понять за доли секунды – таков был уровень их цивилизации, опередившей Землян в своём развитии на миллионы лет.

Оптимальный выход в такой ситуации – уничтожение незваного госта. И дело с концом. Это – с позиций человеческой логики. Но в том-то и парадокс, что логика у обитателей Эридана была нечеловеческая. Уж слишком щепетильны они были во всём, что касалось проявлений жизни: всё равно, находилась ли она под ногами в виде какого-нибудь совершенно бесполезного лишайника, или, как в данном случае, – принеслась из неведомой дали с непонятными намерениями. То есть, намерения пришельца были им предельно ясны. Этот тщедушный субъект собирался покорить их мир. Натурально вознамерился завоевать! И тут уже обитатели пятой планеты задумались – что-то тут не так! Уж больно несуразным представлялось им дело. Не может быть, чтобы за всем этим что-нибудь да не скрывалось. И они решили вступить в контакт с двуногой тварью, засевшей в межзвёздной капсуле и взиравшей на них глазами, полными злобы и наглого торжества.

Кильмер тем временем приготовил свою единственную пушку, расположенную на носу корабля, почти так же, как это делали земляне на своих убогих самолётах во время бесчисленных войн. Приготовления были нехитрыми – он загнал в ствол термоядерный заряд и поймал в прицел ближайший кактус, усеянный колючками особенно густо. Хотя он и понимал, что не сможет уничтожить вражеский корабль из своей мортиры. Но всё его существо распирало от ничем не подкреплённой гордости и какого-то совершенно идиотского комплекса превосходства!..

Короче говоря, выстрелить он так и не успел. Внезапно и без всякого предупреждения, из динамиков, расположенных с обеих сторон пульта управления кораблём, зазвучала обычная человеческая речь. Кильмер разинул рот от удивления.

— Приветствуем тебя, землянин! — произнёс неведомый голос с нотками металла. — Ты преодолел космическую бездну и совершил настоящий подвиг. Будь же нашим гостем!

— Постойте! — воскликнул Кильмер с видом крайнего волнения. — Кто вы такие? И откуда знаете наш язык?

— Мы просканировали твой мозг и синтезировали твою речь. Мы очень могущественны, нам подвластны тайны материи. Но мы не причиним тебе вреда. Потому, что у нас гуманные принципы.

— Принципы? — осклабился Кильмер. — Это хорошо. Страсть как не люблю беспринципных существ. Терпеть их не могу. Как увижу где-нибудь беспринципную тварь – так сразу рука тянется к огнемёту. Счастье ваше, что вовремя предупредили. Раз уж вы такие сознательные, так и быть, не стану с вами воевать. Показывайте, где тут можно приземлиться…

Приземление прошло на редкость удачно. Кильмеру ничего и делать не пришлось – дружелюбные хозяева сделали всё за него – загрузили в управляющие контуры его корабля необходимые программы, и тот легко и непринуждённо совершил мягкую посадку в районе экватора. Кильмер спрыгнул с высокой металлической ступеньки на зелёную травку и, блаженно жмурясь, сладко потянулся.

«Хорошо-то как! — воскликнул про себя. — До чего славная планетка! И небо такое синее, точь в точь, как на Земле. И воздух такой благоуханный. И травка... И цветы... Нет, надо тут как следует осмотреться!»

И Кильмер стал осматриваться. Что же он увидел? А увидел он роскошную природу – сочную траву и раскидистые деревья, огромные цветы всех цветов радуги и кусты, усеянные цветами и ягодами. По небу плыли великолепные облака. Сверкали и синели озёра вдали на широкой равнине, речка причудливо извивалась и убегала вдаль. Тёплый ветер свободно гулял над этим простором, и ничто не указывало на то, что здесь присутствует разумная жизнь. Никаких боевых кораблей и мегаполисов, никаких труб и тянущихся шлейфов. Это был тревожный признак — если, конечно, задуматься. А задумывался Кильмер нечасто. К счастью для себя.

— Эй, где вы там? — крикнул он в пустоту.

Ветер подхватил его голос и унёс в синеющую даль, развеял над бескрайней равниной.

— Чёрт те что! — пробормотал Кильмер и, обернувшись, обомлел. Перед ним стояла высоченная женщина, ростом под два метра. И, что его особо потрясло, это была настоящая красавица, жгучая брюнетка с невыразимо прекрасными глазами, нежной кожей и таким беззаботным и радостным выражением на лице, будто она только что на свет народилась. На ней была лёгкая полупрозрачная туника, изящные сандалии с тонкими ремешками, а на лбу – сверкающая диадема, в центре которой горел и плавился кровавый рубин. Кильмер задохнулся в первую секунду, отступил на шаг, затем схватил себя за сердце правой рукой и со всего маху отвесил женщине земной поклон. — Бесподобно, чудесно, великолепно! — бормотал он как в бреду.

Двухметровая красавица, загадочно улыбаясь, смотрела на него с высоты своего роста. Внезапно подняла правую руку, выставила вперёд изящную ладонь и молвила ужасно приятным голосом:

— От имени всех жителей Эридана приветствую тебя, храбрый землянин! Ты гость нашей планеты. В твоём лице мы приветствуем всех жителей прекрасной планеты Земля и шлём им братский привет через бездну немыслимых расстояний!

Сказав это, женщина также отвесила глубокий поклон, а лицо её приняло торжественное выражение, что ей не очень-то шло.

Кильмер потихоньку ущипнул себя за локоть и скривился от боли.

Женщина сделала два шага и остановилась перед ним. Вблизи она казалась ещё прекрасней... если бы не рост! Кильмер был ей по грудь, и если бы он поднял руки, то, пожалуй, дотянулся до мочек её ушей. Непонятно почему, но ему неудержимо захотелось потрогать её мочки, которые нежно рдели на солнце и казались драгоценными камнями, пламенеющими каплями божественной плоти. Кильмер волновался всё больше, с ним творилось что-то невообразимое.

— Постойте, — бормотал он как в бреду. — Не подходите! То есть я хочу спросить... Ваше имя! Как вас зовут? Вы так прекрасны! О! Я никогда не видел ничего подобного. Откуда вы взялись?

Женщина глядела на Кильмера загадочным взглядом. Казалось, она видит его насквозь. На вид ей было лет тридцать. Хотя, конечно же, поручиться ни за что было нельзя. Нужно было постоянно помнить, что ты не на Земле. Здесь на каждом шагу могут быть самые невероятные сюрпризы.

— Я – правительница этой планеты, — снова заговорила женщина. – Что бы ты хотел узнать?

Узнать… — машинально повторил Кильмер и в очередной раз окинул взглядом исполинскую фигуру. Затем повернул голову и посмотрел на безбрежную равнину, от которой веяло покоем и тихой радостью.

— Даже не знаю, что и сказать… Хорошая у вас планета. Лучше даже, чем наша Земля. — Он немного помолчал. Глянул женщине прямо в глаза. — А скажите-ка: большое у вас население? То есть, я хотел спросить, хватает ли вам всем места? Если, скажем, несколько миллионов землян попросятся к вам на постой – вы ведь не будете возражать? Я ведь неспроста сюда летел. Сами должны понимать.

Правительница планеты отлично всё понимала.

— Да, конечно, — сказала она, продолжая улыбаться. — Это идеальная планета для высоко разумных существ. Нас не очень много – меньше миллиарда. Но вам сюда прилетать нельзя.

— Это почему ещё? — вскинулся Кильмер.

Женщина тряхнула головой, и волнистые волосы волной прошли по округлым плечам. У Кильмера мурашки побежали по спине от этого вольного движения, от горделивой осанки, от взгляда, устремлённого вдаль и словно бы затаённого, исполненного великого смысла.

— Мы слишком разные, — молвила она, продолжая задумчиво глядеть вдаль. — Между нами – неисчислимые эры. Вы слишком невежественны и агрессивны. Мы не можем допустить вашего присутствия.

Кильмера как обухом стукнули по голове. Вот те раз! Так хорошо всё начиналось, и вдруг такие обидные слова. Он приосанился, упёршись рукой в бок, дёрнул подбородком и выпятил нижнюю губу.

— Я бы на вашем месте не стал бросаться такими междометиями! — произнёс с невероятным кривлянием и совершенно неуместной аффектацией, как какой-нибудь трагик-забулдыга из погорелого театра. — Что касается меня лично, то я не считаю себя невежественным дураком, как вы изволили выразиться.

— О! Простите меня! Я не хотела вас обидеть! — Женщина всплеснула руками, глаза её в одну секунду наполнились слезами. — Если бы вы знали, как я вам сочувствую! От всей нашей цивилизации мы шлём землянам свои самые глубокие соболезнования!

«Час от часу не легче! — пронеслось в мозгу в Кильмера. — До чего странная планета! Порядку у них тут, видно, не хватает. Надо ими заняться...»

Мысль о том, что эта двухметровая особь может быть кругом права – даже не наметилась в его голове.

Это приятный содержательный разговор продолжался довольно долго, покуда женщина не предложила гостю посетить её резиденцию. Кильмер сначала не поддавался на её уговоры, подозревая скрытый подвох, потом махнул рукой на все опасения и – согласился. Оба они, тщедушный гость и двухметровая хозяйка, погрузились в шаровидный летательный аппарат с тонкими прозрачными стенками и, взмыв над зелёной равниной, устремились в перспективу извилистых речушек и крошечных озёр, тихих дубрав и роскошных цветочных полян, всё дальше и дальше, вослед за убегающим солнцем, к откровениям и чудесам.

Проплывающий внизу пейзаж был так тих и спокоен, что Кильмер усомнился: а не померещились ли ему все эти военные корабли, между которыми он так ловко проскользнул? Быть может, это какая-нибудь иллюзия, или оптический обман, четырёхмерная голограмма? В глубоком космосе всякое бывает…

Он посмотрел со значением на свою спутницу. Лицо его снова задвигалось, заиграло подспудными течениями и вихрями.

— А скажите-ка, — глухо начал, — все эти корабли, там, на орбите… Это всё ваше? То есть, это ваша армия? Я ничего не путаю?

Он ждал ответа с замиранием сердца, изо всех сил надеясь, что женщина сделает удивлённое лицо и воскликнет: что вы, какая армия? Мы не собираемся ни с кем воевать!.. И тогда он рассмеётся и как бы невзначай возьмёт её за руку, пожмёт с чувством, чтобы эта красавица почувствовала всю его мужскую суть.

Однако, его ждало горькое разочарование. Женщина и не думала удивляться и как-нибудь успокаивать своего подозрительного гостя. Ровным голосом она сообщила, что да, это и есть их армия, то есть боевой космический флот. Этим флотом они давно уже не пользуются, но и не отказываются от него, потому что всякое может случиться, и у них должен быть надёжный щит от могущих произойти напастей и проблем.

— То есть, вы хотите сказать, — прервал Кильмер, — что эти ваши корабли могли меня уничтожить?

— Конечно, — последовал ответ. — Если б вы не проявили благоразумия, могло случиться непоправимое. — Женщина бросила на него быстрый взгляд, в глазах её мелькнула тень. В следующую секунду взгляд её снова был чист и ясен. — Не думаю, что вам угрожала реальная опасность, — проворковала она. — Ведь вы не представляли для нас угрозы. Зачем же мы стали бы уничтожать ваш корабль?

Кильмер поморщился, словно от кислого яблока, но быстро нашёлся:

— А если бы сюда прилетела целая флотилия? У землян много кораблей, вы не думайте. Если что, вам тут всем не поздоровится!

В этот момент женщина что-то увидала за бортом и громко закричала и захлопала в ладоши:

— Смотрите, смотрите, там, внизу. Ой, какая прелесть!

Кильмер вытянул шею и глянул вниз через сферический купол. До предела напрягая зрение, увидел над самой поверхностью небольшое снежное облако, белые крупинки яростно клубились, словно пчелиный рой.

— Это ещё что? — спросил с неудовольствием.

— Это примитивные формы жизни. Мы их оберегаем. Ведь они жили здесь, когда нас ещё не было.

— Очень интересно, — молвил Кильмер и, не удержавшись, зевнул. — Долго ещё лететь?

Через пять минут они были на месте.

Выбравшись из аппарата, Кильмер разочарованно хмыкнул:

— Это что, город ваш?

Женщина вышла из шара и встала рядом. Обвела горизонт рукой:

— Здесь находится моя резиденция. Видите вон ту гору?

— Ну!

— Под ней находятся мои апартаменты.

— Ловко вы тут окопались, — ухмыльнулся Кильмер. — Впрочем, это не моё дело. Ведите! — И решительно махнул рукой, отметая прочь сомнения и страхи.

Всё оказалось не так уж и плохо. Через несколько дней Кильмер начал понимать, что совсем необязательно жить всем скопом в какой-нибудь пирамиде со множеством окон, лестниц, коридоров и дверей. Гораздо лучше и приятнее — уединение, когда просыпаешься утром на необъятной постели, выходишь через распахнутую дверь на террасу и стоишь там в одиночестве и нерушимом покое, наблюдая величественный восход солнца и осязая каждой клеточкой тела холодные испарения, истекающие из влажной почвы и медленно перетекающие в невесомый, кристально чистый воздух. А вокруг – такой простор, такая свобода, что голова кружится! — так бы и простоял целый день на одном месте, вдыхая волнующие ароматы и слыша биение собственного сердца. Но разведчик помнил о своём задании, о долге перед человечеством. Его послали сюда не восходом любоваться, не вдыхать ароматы неведомых трав, а его послали открывать и завоёвывать новые миры! Не вечно же люди будут сидеть в своей колыбели. Да и не мешало бы поднабраться новых знаний у космических братьев – это уже само собой. Немного поразмыслив, он поведал приютившей его правительнице о внезапно возникшей тяге к новым знаниям и научным открытиям. Двухметровая красавица встретила его откровения весьма прохладно. Кильмер оскорбился, но ничем не выдал себя, кроме очередной ужимки, которую можно было истолковать как угодно.

Незваному гостю устроили ознакомительную экскурсию по планете, во время которой постарались рассказать в общих чертах о достижениях местной цивилизации, её падениях и взлётах. Из этой экскурсии Кильмер не вынес ровно ничего. Ну, побывал он в подземных городах – напоминающих видения курильщика опиума. Однажды он даже попытался выйти из капсулы и пройти сквозь стену, в которой, по его вполне наблюдениям, должен быть проход (проходили же другие – прямо у него на глазах). Но попытка закончилась здоровенным синяком на лбу. Когда он спросил о причинах неудачи, ему ответили в том духе, что всё равно он ничего не поймёт. Лучшее для него – просто смотреть и не бросаться очертя голову куда ни попадя. Кильмер внял совету и на стены больше не кидался, разглядывая архитектуру и внутреннее убранство из-за особо прочного стекла. Шаровидная капсула носилась с неимоверной скоростью, диковинные сооружения вырастали словно из-под земли и так же стремительно исчезали, мелькали какие-то тени, причудливые спирали извивались и стремительно обращались в точку, переплетались дуги и углы, тянулись бесконечные трубы, сверкали резкие плоскости, из ниоткуда возникали подобия лестниц, блистающие стёкла, парящие платформы, стены и углы – всё мешалось в невообразимо пёструю картину, из которой ничего нельзя было понять. Строения располагались, преимущественно, под землей – Кильмер это заметил. Последовал закономерный вопрос: почему это так? На что был дан исчерпывающий ответ: так оно лучше! И точка.

Кроме подземных городов Кильмеру показали завод по переработке солнечной энергии. Что на этом заводе производили? Продукты питания! Каким образом? А чёрт его знает! Даже если бы все учёные Эридана стали наперебой втолковывать Кильмеру устройство синтезаторов белковой пищи – он бы всё равно ничего не понял. То же самое можно было сказать о любой отрасли местной промышленности, и уж конечно – о науке, об искусстве и об оружии, которым Кильмер особенно интересовался. Наверняка он понял одно – Эридан действительно обогнал Землю в своём развитии. Обогнал безнадёжно, по всем статьям. Сама мысль о соперничестве казалась нелепой! Просто понять принципы внутреннего устройства механизмов и систем – было для разведчика непосильной задачей. Объяснить ему достижения науки – это всё равно, что преподать обезьяне урок интегрального исчисления. Так понял дело отважный исследователь с Земли. И надо отдать ему должное, он был недалёк от истины, несмотря на всю свою тупость. Так дикое животное безотчётно чувствует превосходство homo sapiens и уступает ему дорогу, даже при том условии, что может убить своего врага одним ударом когтистой лапы. Но у Кильмера не было и этого преимущества. Однажды он сделал попытку взять на руки правительницу Эридана, наглядно продемонстрировав ей накал своих чувств и серьёзность намерений, но та легонько отмахнулась от него, и Кильмер едва не проломил головой непробиваемую стену, как-то несерьёзно обмяк от удара и сполз на пол, пуская слюни и закатывая помутившиеся глазки.

Но даже если бы женщина вовсе не сопротивлялась, всё равно он не смог бы осилить такой вес. Это было с его стороны чистое сумасбродство.

Что тут скажешь? В дальний космос посылали именно таких – бесстрашных и безмозглых идиотов. Ярким представителем такого сорта людей и был Кильмер – о чём он сам, конечно, не подозревал.

Но как ни был Кильмер отважен и глуп, он всё же сумел оценить степень опасности, исходившей от могущественных эриданцев! Он сообразил, что с такой цивилизацией шутки плохи. Ведь если они захотят, то одним ударом расправятся с Землёй и копошащимися на ней тварями. В том, что рано или поздно это произойдёт – Кильмер не сомневался. Мало ли что сейчас они говорят? Это всё политика, чистое лицедейство. Когда дойдёт до дела – сантименты отойдут в сторону, и тогда держись – землянам не поздоровится! Кильмер просто не мог себе представить, как это могущественная раса не пожелает подмять под себя расу заведомо слабейшую? Хотя бы в целях самосохранения это необходимо сделать! Потому что — это совершенно очевидно! — недоразвитая раса когда-нибудь разовьётся как следует, — и тогда уже она будет решать, что делать с теми, кого они так долго боялись, перед кем униженно склоняли головы. Другой сценарий Кильмер представить не мог. Потому и сделался вдруг мрачным и озабоченным, бродил среди всяческих чудес со склонённой головой, устремив очи долу. Свести землян напрямую с эриданцами он бы ни за что не рискнул, но и убраться не солоно хлебавши тоже было до крайности обидно. Такая замечательная планета – и никакой от неё пользы! Даже похвастаться нельзя о своём открытии.

Кильмер усиленно искал выход из этого тупика и с непривычки даже потерял аппетит. Правительница всё чаще бросала на него тревожные взгляды. И однажды за завтраком спросила:

— Вас что-нибудь беспокоит?

Кильмер опустил голову и глухо молвил:

— Даже не знаю, как вам сказать.

Женщина выждала секунду, но Кильмер упорно молчал.

— Кажется, я знаю причину вашего беспокойства, — произнесла правительница будничным голосом. — Вы нас боитесь.

Кильмер вскинул голову, ноздри его затрепетали.

— Вы не можете говорить такие слова! — заговорил вибрирующим голосом.

В самом деле, слышать такие речи от красивой женщины было не очень-то приятно.

— О! Простите, вы не так поняли, — воскликнула она. — Я не имела в виду вас лично, я говорила про всех землян, чисто гипотетически! А кроме этого, мы тоже вас боимся!

— Вот как? — Кильмер сразу приосанился, глазки его заблестели. Как ни абсурдно было последнее заявление, оно возымело эффект. «Стало быть, не так уж они опасны, — подумал Кильмер, — видно, я их переоценил».

Женщина на секунду задумалась.

— Даже не знаю, смогу ли я объяснить… — произнесла с сомнением.

Кильмер взял со стола высокий стакан и откинулся на мягкую спинку.

— А вы попробуйте, — снисходительно молвил, поднося стакан к скривившимся губам.

— Уровень вашей цивилизации не сопоставим с нашими достижениями, — с невозмутимым видом произнесла правительница. — В техническом плане вы не представляете для нас никакой угрозы…

Кильмер застыл с поднятой рукой. С трудом проглотил ком жидкости и спросил сдавленным голосом:

— В чём же тогда дело?

Женщина посмотрела на него в упор.

— Сами по себе вы представляете реальную угрозу для нашей цивилизации.

Кильмер вдруг зашёлся в безудержном кашле.

— Ничего-ничего, спасибо, сейчас пройдёт, — бормотал сдавленным голосом, останавливая женщину, которая обошла вокруг стола и хотела, как ему почудилось, треснуть его по спине своей дланью. — Всё в порядке, — сказал Кильмер, окончательно прокашлявшись и утерев глаза рукавом комбинезона. — Так что вы там говорили? Я представляю угрозу для вашей замечательной планеты?

— Я говорила о вашей цивилизации. Мы сами когда-то были такими же, поэтому, нам не составляет труда предвидеть наши будущие отношения.

— И каков ваш прогноз? — спросил Кильмер с умным видом.

Женщина пожала плечами и заговорила так, словно речь шла о каком-нибудь пустяке.

— Сначала всё будет великолепно. Будут обмены делегациями, ознакомительные экскурсии, планомерная передача знаний и ресурсов. Но однажды всё это закончится катастрофой.

— Что же, по вашему, случится? — улыбнулся Кильмер.

— Наступит день, когда представители вашей расы попытаются захватить нашу планету. Сил и способностей у них для этого будет недостаточно, но они используют присущие им хитрость и коварство, которых эриданцы начисто лишены. И эта попытка будет иметь большие шансы на успех. Этого мы и боимся.

Женщина умолкла. Кильмер тоже молчал. Он и хотел бы возразить, но вдруг подумал, что, скорее всего, так оно и произойдёт! Сам он длинными ночами думал о том же самом. Ему мерещился молниеносный захват космического флота эриданцев, затем – ультиматум и сдача аборигенов на милость победителя. Не то, чтобы Кильмер желал смерти этим милым созданиям, но порядок есть порядок. А состоит он в том, что земляне должны контролировать ситуацию, а не зависеть от настроения и капризов кого бы то ни было. Поэтому…

— Я вижу, вы разделяете мою точку зрения, — снова заговорила женщина. — Конечно, вы лучше меня знаете своих соплеменников. Вы слишком агрессивны и невежественны. И вы не сможете быстро изменить свою сущность, даже и с нашей помощью. На это уйдут миллионы лет! А это значит, что сотрудничество между нами невозможно.

Кильмер поставил пустой стакан на стол. И так же пусто стало у него на душе. Неужели всё было напрасно? Напрасно он летел в такую даль. Продирался сквозь вражеский флот. Потом жил здесь, каждодневно рискуя психическим здоровьем и ещё бог знает чем? Каждую секунду испытывал колоссальное нервное напряжение, от которого обычный человек давно сошёл бы с ума. А прямо сейчас — взять и улететь, к чертям собачьим! Уничтожить все записи в бортовом журнале, избегнув заслуженной награды за эпохальное открытие и блестяще проведённую операцию…

— Неужели нельзя найти никаких точек соприкосновения? — воскликнул он с чувством. — Ведь это так просто – взять и договориться! — он даже привстал немного, настолько воодушевился.

Женщина печально глянула на него.

— Вы сами знаете, что это невозможно. Я уже сказала, что дело не в нас. Эридан никогда не совершит акт агрессии. А вот земляне это сделают непременно. Если не сразу, так через тысячу лет, или через десять тысяч – это непринципиально. Мы не можем подвергать себя такому риску. И нам не хочется менять свой уклад. Эпоха войн и конфликтов для нас давно закончилась. Мы разучились хитрить и приспосабливаться. Мы стали беззащитны против хитрости и коварства. Вернуть утраченные качества – значит, повернуть историю вспять. Это будет регресс, последствия которого могут быть катастрофичны, потому что природа не прощает подобного насилия. Ради чего мы должны подвергаться такому риску? Чтобы иметь удовольствие общаться с безнадёжно отставшей от нас расой? Мы прошли очень сложный путь, не однажды могли погибнуть в своей истории. Но мы сохранились. И мы не желаем рисковать! Я больше не хочу говорить на эту тему.

Женщина вдруг выпрямилась во весь свой рост, вышла из-за стола. Глаза её блестели, лицо дышало решимостью. Кильмер был ошеломлён и смят этой мощью и неземной красотой. Его обдало волной сладкого ужаса – он шестым чувством ощутил ту бездну, которая отделяла его от этого божественного создания. Эта женщина могла испепелить его одним взглядом – вот что ему вдруг почудилось. Он вжался в кресло, вобрав голову в плечи и стараясь не шевелиться. Отвага отвагой, но безусловные рефлексы ещё никто не отменял.

Женщина несколько секунд смотрела невидящим взглядом в пространство перед собой, затем, словно одумавшись, провела ладонью возле глаз и тряхнула головой. Волосы мягко качнулись, и всё лицо от этого движения смягчилось, черты обрели покойное выражение, она с прежней кротостью глянула на своего гостя.

— Впрочем, вы можете остаться у нас. Мы не будем возражать. Ведь вам здесь нравится?

— Конечно, — поспешно ответил Кильмер и словно в доказательство своей искренности энергично потряс головой. — Очень замечательная планета, особенно её обитатели… Все такие милые. Взять хотя бы вас, — Кильмер неожиданно захихикал, — вы такая красавица, что я не нахожу подходящих эпитетов. Верите ли, рядом с вами я готов провести остаток своей жизни!

Если Кильмер и врал, то не очень сильно. Провести остаток дней рядом с такой женщиной он и в самом деле был не прочь (на Земле ему с женским полом не везло). Но имелся и другой резон. С присущим землянам коварством Кильмер хотел выиграть время, а там, глядишь, и найдётся какой-нибудь неожиданный ход, какая-нибудь лазейка, которая всё исправит.

Женщина, словно прочитав его мысли, нахмурилась.

— Мне, конечно, приятны ваши комплименты. Но давайте говорить откровенно. У меня есть предложение, которое может показаться вам странным, но мы вас не торопим с ответом. Сообщите о своём решении, когда сами сочтёте нужным. Договорились?

Кильмер согласно кивнул, а в следующую секунду услыхал такое, отчего у него потемнело в глазах.

— От имени всех обитателей нашего мира, — с торжественным видом начала женщина, — я, правительница Эридана, предлагаю тебе, землянин, возглавить наш боевой космический флот! Ты будешь нашим главнокомандующим, или фельдмаршалом – можешь сам придумать себе должность. Мы заранее согласны на все твои условия. Кроме одного: ты уже никогда не вернёшься на Землю, всегда будешь нашим главнокомандующим!

Кильмер оцепенел. Если бы он и вздумал сказать что-нибудь в данную секунду, то не смог бы сделать этого физически. Челюсти свело судорогой, сердце бешено забилось, ещё минута, и его бы разбил паралич! Такое иногда случается от сильных эмоций, пускай даже и счастливых. Крайности, как известно, сходятся.

Однако, тренированная психика выдержала этот удар. Уже через минуту он задышал спокойней, вот только веки подёргивались, да со лба скатывались крупные капли, которые он машинально смахивал рукавом. Женщина шагнула к столу и наполнила стакан до краёв.

— Выпей, землянин, тебе станет легче.

Кильмер единым духом вылил в иссохшую утробу ледяной напиток и решительно вытер губы. Резко выпрямился, едва не опрокинув стул, и вдруг выпалил, напружинив грудь:

— Я принимаю ваше неслыханное предложение! Согласен!!!

— Не надо торопиться, — мягко отвела женщина. — Ведь я же сказала: мы тебя не торопим. Хорошо подумай, ведь это очень серьёзный шаг!

— Мне не нужно ни о чём таком думать, — ещё более решительно проговорил Кильмер. — Я согласен стать главнокомандующим вашего флота. Если хотите знать, я всегда хотел быть военным!

Сказать по правде, Кильмер опасался, что прекрасная правительница Эридана вдруг одумается и отзовёт своё неслыханное предложение. Такой великолепный шанс упустить было нельзя. Прошлая жизнь не сильно его баловала, и он привык без раздумья хватать обеими руками птицу удачи за ускользающий хвост. И уж конечно, не мог он упустить возможности прославиться. Даже если он пробудет в этой должности всего лишь один час – он потом всю жизнь будет бахвалиться этим удивительным фактом из своей биографии. В самом деле, не каждому в жизни удаются такие фокусы. Стало быть, нечего и думать. Следовало ковать железо, пока оно горячо и податливо!

— Я одного не пойму, — вдруг понизил тон Кильмер, — зачем вам это нужно?

— Всё просто, — был ответ. — Мы разучились воевать. Нас легко обмануть, заманить в ловушку. Мы знаем из истории, что войну обычно выигрывал не тот, кто сильнее и благороднее, а тот, кто хитрее и подлее. «Коварством, а не силой, воровством, а не покупкой, обманом, а не правдой!» – так, кажется, говорят ваши святые?

Кильмер самодовольно улыбнулся.

— Вы знаете о нас больше, чем я думал. А значит – вы сделали правильный выбор. Я тот, кто вам нужен!

— И всё-таки подумай…

Кильмер взял для приличия несколько дней на размышление. И так забавно получилось, что от его решения теперь зависела не только его личная судьба, и не судьба могущественного Эридана, но от его решения самым прямым и непосредственным образом зависела теперь судьба всего человечества!

А получилось вот что…

После принятия поста главнокомандующего и осмотра космического флота (на это ушла целая неделя, при этом Кильмер всего лишь совершал стремительный облёт гигантских космолётов, находившихся на гелио-стационарной орбите и освещаемых резким светом голубого солнца), после того, как Кильмер убедился, что всё это не шутка и не розыгрыш, в сознании его произошёл кардинальный и совсем непредвиденный сдвиг. В одно прекрасное утро он внезапно почувствовал себя частью этого всего – прекрасной планеты, огромного сообщества высокоразвитых существ и мощной космической армады. Мало этого – он почувствовал себя ответственным за судьбу этого мира! Он вдруг испугался, что в самом деле, сюда могут прилететь вражеские корабли и всё разрушить. Первыми в списке потенциальных агрессоров были земляне (просто потому, что других цивилизаций Кильмер не знал). В том, что через несколько месяцев сюда прибудет боевой корабль Землян, он не сомневался ни секунды. Космический разведчик пойдёт по его следу и обязательно наткнётся на Эридан. И тогда благополучию Кильмера придёт конец. В лучшем случае, его отзовут на Землю. А в худшем, объявят предателем. И тогда может случиться всякое. Даже если и не будет никакой войны (пока что не будет!), Кильмера постараются дискредитировать, или просто выкрасть и увезти на родную планету, предать космическому трибуналу.

Тысячу раз были правы обитатели этого мира, когда говорили о коварстве и жестокости землян. Теперь, когда Кильмера ничто связывало с бывшей родиной, он вполне в этом убедился. Глядя на всё это дело со стороны, он понял, что войны и в самом деле не избежать, и спокойной жизни теперь не будет ни у кого. Но ведь он – главнокомандующий! Он обязан обеспечить Эридану защиту и спокойствие! Как бы на его месте поступил мудрый военачальник? А поступил бы он очень просто – он взял бы инициативу в свои руки и уничтожил проблему в зародыше. Глупо ждать, когда на тебя налетит осиный рой. Лучшее в такой ситуации – заранее уничтожить осиное гнездо и спокойно жить дальше. Это была чисто человеческая логика. За-ради этой логики Кильмера и пригласили на столь ответственный пост. Таким образом, эриданцы решали сразу две проблемы – проблему внешней агрессии и проблему внутреннего дискомфорта. При этом им не пришлось отражать атаки агрессора и ломать собственные нравственные устои, достигнутые долгим и мучительным самосовершенствованием. Потенциальная угроза устранялась руками того, кто и представлял эту угрозу! — что может быть остроумнее такого парадокса?

Когда Кильмер осознал свою роль и в полной мере оценил степень грозящей опасности, когда он проникся новым сознанием и высокой ответственностью, когда все эти метаморфозы совершили полный оборот в его тугой башке, — именно тогда он и принял довольно неожиданное, хотя и очевидное решение: он отправил к Земле один единственный корабль с одной единственной целью – уничтожить Землю раз и навсегда! Чтоб даже пепла не осталось. Ведь он знал, что корабли Эридана снабжены нейтринными анниглляторами. Любую планету можно распылить на атомы за доли секунды – никто не успеет и глазом моргнуть, и уж конечно, никто ничего не почувствует. Миг, и тебя уже нет! Никаких страданий и никакого ужаса – это обстоятельство заглушало совесть и как бы вручало Кильмеру индульгенцию на решительные действия. Индульгенция всегда нужна человеку, так уж он устроен. Какие бы мерзости он ни совершал, он обязательно найдёт оправдания своим поступкам. В этом смысле Кильмер был достойным представителем породившей его культуры. Он не стал посвящать в свои планы эриданцев. Они и сами не хотели ничего знать об этой не очень-то благовидной затее. Достаточно было того, что Кильмер обещал решить проблему защиты от внешней агрессии раз и навсегда. А что и как он будет делать – не так уж и важно.

Эриданцы продолжали жить высоко-духовной и чрезвычайно насыщенной жизнью. Они радовались каждому дню, смотрели вокруг себя просветлённым взором, строили грандиозные планы и становились всё лучше, всё краше, всё гуманней и добрей. А обречённая Земля, расположенная где-то на задворках галактики, покорно ждала своей участи. Страшный корабль эриданцев с землянином на борту подкрадывался к ней из тёмных пучин необъятного космоса, спасения не было никому. Человеческой цивилизации оставалось существовать недолго — со всей своей историей, с нескончаемыми войнами, с прозрениями и открытиями, с тупиками и заблуждениями, с блеском, с кровью, с вдохновением и жестокостью, с миллиардами живых существ, цеплявшихся за жизнь из поколения в поколение, из рода в род, с невероятным упорством поднимавшихся из праха и из земли – к благодатному солнцу и загадочным звёздам, к неоткрытым тайнам и сияющим вершинам; всё это должно было исчезнуть, кануть в небытие безо всякого следа…

23.03.2017