Выбор убийцы

Зевран недолюбливал магов. Те извечно прятались в неприступных башнях, которые строили на отшибе, и защищали их так, что и мыши не проползти. Но Антиванский Ворон — не безмозглая пугливая тварь.

Маг-изменник Униберт, малефикар, беглец из Ферелдена, «отстроил» себе убежище на осушенном островке посреди болота Теллари. А что, — Зевран одобрил выбор места со стратегической точки зрения. Ещё чуть-чуть — и Тихая роща. Кругом ни души, расставлены ловушки. Удивительно, что маг ещё не прихлопнул чужака в своих землях.

Ночь выдалась облачная, пятна мрака лениво перетекали в серебристые лужицы лунного света. Зелье скрытности, которое сварил друг-травник, неприятно холодило смуглую кожу. Светлые волосы, кажется, светились. По доспехам скользили жемчужно-перламутровые и антрацитовые полосы, маскируя эльфа среди игры светотени.

Зевран ползком пробирался мимо жухлого куста, минуя нереальные заросли жалящей осоки. Вот что ему нравилось в магах, так пользоваться плодами их экспериментов. Земля вокруг башни пестрела нелепыми цветами, их бутоны лопались, выбрасывая облачка едкой пыльцы; искривлённые магической силой деревья отбрасывали причудливые тени и угрожающе рычали. Поэтому Зевран полз на брюхе от не таких агрессивных кустов к совсем уж безобидным пучкам синеватой травы.

И всё же, Зевран ненавидел магов. Только они не оставляют в своих жилищах дверей. Окон и то нет. Хотя нет — под самой крышей, кажется, одно-единственное. И горит или свеча, или магический огонёк. Неужели хозяин не спит?

Верёвка из чёрного конского волоса, невидимая ночью, тихо поскрипывала, Зевран цеплялся носками сапог за крошащиеся грани плотно пригнанного камня. Решётка на оконце зашипела, когда эльф плеснул на толстые прутья кислоту. Под самой крышей, болтался магический шарик, едва освещая пол глубоко внизу.

Маг извивался в экстазе, выкрикивал заклинания и воздавал руками сложные пассы. Вокруг него расплескалась метка, полыхающая то багряно-красными, то льдисто-синими язычками пламени. Энергия перетекала в символы из семнадцати кровоточащих тел, пришпиленных к стенам.

Зевран отпустил верёвку и мягко приземлился рядом с изувеченной эльфийкой. Иссечённое тело висело на трёх крючьях: два пронизывали предплечья у локтя, третий торчал между ключиц. Кровь стекала по желобку в магический рисунок, вспыхивая бирюзовым необжигающим пламенем.

Зевран отвернулся. Ему ли дёргаться при виде крови?

Маг изогнулся, выкрикнув ломаную фразу на старинном наречии. Пламя с рёвом взвилось к крыше. Стены башни задрожали так, что закачались тела жертв. Малефикар вскинул посох — огонь опал. Свободной рукой он потянулся к крупной пластине у себя на груди.

Сейчас. Зевран сорвался с места. Маг повернулся и прикрыл артефакт рукой, и кинжал вонзился в его ладонь.

— Поздно! — закричал магик. Изувеченными пальцами он мазнул по пластине. Кровавый след закипел, пламя вновь вскинулось. Зевран закричал — огонь впился в кожу тысячью рассерженных змей.

Униберт ударил посохом оземь, и всё на мгновение исчезло. Ревущее пламя, кипящая кровь, жалящая боль и оглушительный грохот рушащейся башни — маг и убийца замерли посреди пустоты, где не было света и звука.

* * *

Зевран очнулся в траве. Грудь нещадно болела, кожаные доспехи лопнули. Над головой шелестела раскидистая крона. Смутно эльф оценил размер дерева, вспомнил, что подобных не видел в Антиве, Орлее и Ферелдене. Журчала вода, и слышался заливистый смех.

Убийца приподнялся — кругом зеленел луг, справа тёк неширокий ручей. На другом берегу Зевран увидел неведомые конструкции и людей, бегающих или сидящих на траве. Ничем это место не напоминало болото Теллари или другой регион Антивы. Слишком всё сочное. В воздухе стоял запах палёной кожи и мяса, но ветер принёс аппетитные ароматы, какие наполняют дорогие булочные, и лёгкий запах цветов: не горький и яркий, как в степях, а едва ощутимый, сладковатый.

Зевран вскочил на ноги и огляделся. Магик, сильно хромая и опираясь на посох, улепётывал прочь вдоль ручья. Эльф настиг его в два прыжка и повалил на землю.

Маг ревел, отмахивался покалеченной рукой, разбрызгивая кровь, и извивался, стряхивая убийцу.

— Что, во имя Создателя, происходит?! — Зевран саданул кулаком в челюсть Униберта.

— Ха! Безмозглый остроухий! Неужели не понимаешь? Это… — Униберт смолк и осмотрелся. — Получилось, — выдохнул он. — Это другой мир! Хаха! — Он рассмеялся, запрокинув голову.

— Зачем?..

— Я хотел сбежать от таких, как ты!

— Верни всё как было!

— Зачем?

— Чтобы я тебя не убил!

— Ха! Если вернусь, меня всё равно ждёт смерть. В Антиве и Ферелдене у меня слишком много врагов.

— Верни меня, и можешь гнить, где угодно.

— Ты видел ритуал, пусть и малую его часть. Готов убить семнадцать человек ради того, чтобы вернуться? — маг хитро сощурился.

— А ноги тебе не побрить? Нет? — съязвил эльф, сжав кулаки.

— Ты убийца, — оскалился Униберт. — Антиванский ворон. Тебе не привыкать марать руки в крови. Разве ради собственной шкуры ты не готов принести других в жертву?

Зевран промолчал. Он внимательно вглядывался в бегающие глаза мага крови.

— Сэр! Сэр, у вас всё в порядке? — раздался выкрик на незнакомом языке.

Эльф насторожился — торопливо приближались двое мужчин в одинаковых тёмных одеждах с короткими рукавами. Без доспехов, без оружия, они, тем не менее, производили внушающее впечатление.

— Господа, что происходит?.. — настороженно спросил старший по виду.

Зевран подозрительно окинул его взглядом. Мужчина напружинился и потянулся к чёрной мелкой суме на поясе.

— Помогите! — внезапно заорал магик, отталкивая эльфа. — Он напал на меня, — кричал он, потряхивая окровавленной рукой.

— Сэр! Ни с места!

Зевран собирался изъясняться с незнакомцами. Подхватился и дал дёру. Сзади раздавались крики мага и заковыристая речь мужчин. Эльф обернулся — его преследовали, но, то ли он задал бешеный темп, то ли незнакомцы оказались слабы, расстояние стремительно увеличивалось. С десяток поворотов — в боку уже, как в горниле, горело — и Зевран завалился на траву, жадно заглатывая воздух. Вот это влип. И потерял единственный, пусть и сомнительный, шанс выбраться.

Маги. Как же он их ненавидел. От них только проблемы.

Зевран решил остаться на месте, пока не успокоится сердце. Он поглядывал вокруг, но никого агрессивного не увидел. Нет, кругом люди, на него косились, однако никто не лез в драку. Даже не заговаривали.

Он пролежал до заката, когда солнце уползло за деревья, и небо окрасилось в мутно-синий цвет. Убийца осторожно продвигался в сумраке между деревьев, не выходя на открытые пространства. Когда стемнело, вдоль троп — гладких, светло-серых и твёрдых как камень — зажглись холодные огни. Зевран видел подобные раньше в Башне Магов или в домах чародеев, куда пробирался по очередному заказу. Издалека доносилось жужжание и гул, природу которых Зевран не мог предположить.

Эльф шёл недолго. Впереди показался свет, слишком сильный даже для тысячи магических огоньков. Словно праздник какой-то: огни мелькали, жёлтые, красные, синие, зелёные — и создавали непреодолимый барьер для ночи. Зевран приближался к источнику гула. Он пригнулся и подкрался к забору.

О, Создатель! Что за бездна?!

Тьма людей в странных одеждах. Гладкие горы, вырастающие из мрака, и носящиеся туда-сюда монстры, издающие грузный рык.

Зевран не считал себя религиозным, но сейчас истово молил пророчицу Андрасте снять морок. Ничем иным это не могло быть. Магия, которую применил Униберт, — любая магия! — может быть разрушена, нужно только подобрать антизаклинание. Но… но Зевран не чародей, магических сил в нём пшик, пусто.

Он долго стоял под раскидистыми кронами, скрытый сумраком. От бесконечного стремительного движения кружилась голова. Что же делать? Дыханье Создателя!

Для сна Зевран нашёл крупное дерево с толстыми ветвями. Он не сомневался, что в этом странном лесу не водятся опасные существа, но не стал рисковать. Да и попадаться лишний раз на глаза местным не хотелось. Сон не шёл — слишком много мыслей. Положение не казалось Зеврану безвыходным — это было не в его характере — отчаиваться. Он смотрел в грязное ночное небо чужого мира. Униберт сбежал, где его искать, только Создатель знает. Но даже если треклятого магика заставить сотворить заклинание… Семнадцать убийств ради собственной шкуры?

Впервые в жизни Зевран оказался перед выбором — и это озадачило. Никто же не спрашивал его желаний. Пытки, убийства, похищения — обычное дело. Либо ты, либо тебя — правило Воронов. Зевран не властен над собственными телом и поступками. Приказали — убил. Всё.

Убийство не казалось чем-то невыполнимым, но, представленный самому себе, он отмёл этот способ возвращения. Впервые он мог отказаться. Большую часть жизни за него выбирали другие: что делать, как поступать, убивать или нет. Осознание свободы принятия решения пьянило, как морозный горный воздух.

Зевран долго любовался рассветным небом: розово-синим, потом нежно-голубоватым с мазками облаков. Лес оказался небольшим, от границы до границы эльф дошёл меньше чем за два часа. Дошёл бы быстрее, не прячась по кустам и не петляя среди деревьев. Убийца понятия не имел, что делать дальше, и потому бесцельно бродил по новому миру. На него косились взрослые, дети с визгом убегали с дороги. В Антиве их давно бы сожрали хищники, но здесь, кроме псов, которых водили люди на верёвках, опасных животных не было. Небольшие птицы, юркие пушистые зверьки — вот и всё.

Зевран изловил одного такого зверька — оказалось просто. Тот сам лез в руки — только хватай и скручивай головёнку.

— Эй! — Зевран остановился. К нему направлялись мужчины в тёмных одинаковых одеждах — как те, что отогнали от проклятого малефикара. — Сэр, вы заблудились? Ваши во-он там.

Мужчина — приветливо улыбаясь — махнул рукой в сторону небольшого холма у ручья. Зевран, подумав, кивнул и изобразил ответную милую улыбку.

— Хе, — фыркнул второй мужчина, — пойдём. Все они немного того. Гики.

Зевран издали заметил компанию людей, которые толпились у холма. Двадцать или около того, мужчины и женщины, в странных даже для этого мира одеждах, размахивали палками, смеялись и кричали.

— Э-э-эй, чува-а-а-ак! Крутой костюм!

Засмотревшись на толпу ряженых, Зевран не увидел появившегося за спиной парня в смешных доспехах. Непохожие на кожу или металл, они нелепо болтались на худощавом теле. В руках парень держал дубинку серебристого цвета, отдалённо напоминающую меч: таким никого не то, что не убить, даже не ранить. Хотя если как следует стукнуть… может быть, он развалится в руке.

— Ты отку-уда, чува-а-ак? — бормотал парень, растягивая слова.

Он обошёл кругом убийцу, ощупывая лопнувший кожаный панцирь, наручи и клинки в ножнах. Заврен придержал эфес, когда пацан попытался его схватить.

— Ты себе уши им отрежешь, — эльф оскалился.

— У-ува-а-ау! Вот это я понимаю — вжился в образ. Долго учился?

— Не понимаю, что ты лопочешь.

— Кру-уть! Вот это грим! Ты же этот… как его… птица-убийца которая. Драгон эйдж? Точня-як! Даже татушка как настоящая.

Зевран перехватил руку парня, когда тот потянулся к его волосам.

— Это же не парик? А уши? — незнакомец примирительно вскинул ладони и шагнул в сторону: — Эй! Тут крутой новичок!

Их окружили. Люди — в таких же нелепых доспехах, платьях и рубахах — галдели на своём ломаном и непонятном языке. Они лапали эльфа и охали, возбуждённо вскрикивали и смеялись.

— Ух! Настоящий!

Зевран поздно спохватился — какой-то пацанёнок выхватил его кинжал из ножен и, как зачарованный, уставился на сверкающее лезвие.

— Отдай, — хозяин клинка протянул ладонь. — Это не игрушка.

— Круто! Вы слышали? Да!

— Ух здорово! Ты откуда?

— Из какой гильдии?

— А уши на что приклеил? Как настоящие!

От разговоров и мельтешения кружилась голова. Зеврана потащили к палаткам позади холма. Вокруг суетились и болтали, щупали, толкали.

А потом были танцы: примитивные дрыганья руками и ногами. Девушки лихо вскидывали юбки, парни подхватывали подруг на руки. Зевран смотрел на лиходейство и пил из странного мягкого стакана бурую жидкость с ягодным вкусом. Про себя он вспоминал Антиву и поход с бродячим театром — у лицедеев тоже доспехи не настоящие, и палки, заменяющие мечи. Всё действо напоминало ему плохо отыгранный спектакль.

Но его не пытались убить, схватить или пленить. Его внешний вид вызывал восторг у девушек. Одна как раз присела справа, оттолкнув подругу, и положила голову ему на плечо. На удивление, кто-то даже назвал его имя, правда, на местном наречии, но узнаваемом. Зевран. Неужели его здесь знают? Откуда?

Выяснять не хотелось. Пляски, тепло прильнувших с двух сторон девушек, приятный вкусный напиток, пусть и без алкоголя, — эльф чувствовал себя смертельно уставшим от происходящего. Голова раскалывалась. Наверное, завтра он продолжит поиск мага, подумает над тем, как вернуться, не принося в жертву невинных. В конце концов, его жизнь в Антиве не стоит и половины медной монеты. Маг возвращаться и не подумает, для своего мира он умер. Умер… Вороны сочтут мёртвым и Зеврана. Тем легче… Ведь теперь у него есть выбор.

Но обо всё он подумает завтра. Сегодня у местных праздник.

_________________________________

Малефикар (англ. maleficar), «тот, кто порочен» с Древнего Тевина, — это маг, который использует запрещённые искусства, включая, но, не ограничиваясь, магией крови. Известных малефикаров храмовники убивают на месте.