– Все, что про древнего Дракула рассказывают, – правда. Кроме одного. Вампиром-то он никогда не был. Власть любил, женщин любил, в церкви ни одной службы не пропустил. На кол кое-кого посадил, да попытал немножко, ну, так в те времена это обычное дело было. Женщины его погубили, обе две, что женами называл, оказались нелюдского рода. Этим и воспользовались, чтобы свалить князя. Как сейчас говорится, «черный пиар». Подметные письма, слухи, фальшивые очевидцы и все такое. Представляете? 15 век... а какие интриги!

Полнолуние сегодня. Господин Влад спит. Вы думали, он разгуливает по окрестностям в поисках жертв? Нет, драгоценный мой. Господин Влад хоть и унаследовал Жажду, но тоже толком вампиром так и не стал. Формально – да, фактически – нет. Как такое бывает? А вот я вам сейчас и расскажу...

Хозяин мой, князь Владислав Дракул Пятый, – младший сын Дракула Четвертого, более известного как Цепеш, то бишь «Колосажатель». Матерью его была та самая прекрасная Элизабета Неманич, которая покончила с собой, сбросившись с башни во время турецкой осады фамильного замка Дракул. Я прислуживал ей с тех пор, как ее сосватали за Дракула. Кроткая была девушка, всю жизнь свою недолгую мучилась от Жажды, не желала ей поддаваться. И младшему князю эту муку передала. Перед самым нападением турков она отослала меня с младенцем в дальнее село, так мы и спаслись. Пока старшие братья рядились, кому отойдет трон князя Валахии, отыскалась родственница Элизабеты, госпожа Ариенна. Она не из Неупокоенных, но сильная ведьма из Морейской династии. Хозяину моему приходится троюродной теткой. Невесть какое, конечно, родство, но все лучше, чем вечно интригующие братцы! Забрала она господина Влада к себе, стала учить, как положено мальчику знатного рода тех времен. В нем ведь самые древние крови сошлись! Сила великая в моем господине, но он не пользуется ею, и прочим всегда запрещает.

Драгоценный мой, я вас так неудобно связал?.. Давайте чуть распущу оковы, история-то у нас долгая, мне до рассвета вас придется тут продержать. Будь моя воля, я бы вас, разумеется, еще в трактире прикончил. Кого вы обмануть задумали, любезный? Таких охотничков я уж на своем веку повидал – и не пересчитаешь, сколько!

Так вот. Госпожа Ариенна всем говорила, что мальчишка приемный – дальний бедный родственник, и взяла она его к себе из жалости к мизерабельному состоянию его семьи, что, впрочем, недалеко было от истины. Планы лелеяла грандиозные! Зная силу, сокрытую в молодом князе, хотела обратить его до совершеннолетия, чтобы оставаться при нем регентшей и добиться высокого положения среди Неупокоенных. Много зла принесла господину Владу эта женщина, но, право, ее талантами можно гордиться: умна, хороша собой, амбициозна. Ведь как причудлива Фортуна, не правда ли? Кому-то дано от рождения то, что другие вымаливают у судьбы годами! Хозяин мой по причине возраста не знал, разумеется, о своем проклятом даре. Он часто хворал, но то, что людские лекари принимали за хворобу, было лишь приступами Жажды. Не единожды пыталась госпожа Ариенна воплотить в жизнь свой коварный план, но я всегда был начеку. Что только не творила она со мной! Травила несколько раз, чары насылала. Да я-то тоже не лыком шит. Допекла ведьма меня однажды до того, что написал я бумагу в Конклав Неупокоенных, самому герцогу Арману Де Гизу. Что?.. О, как же я забыл пояснить столь важный момент! Видите ли, издревле обитатели Потустороннего Мира делятся на расы, как и люди. Есть ведьмы, оборотни, демоны, вампиры, да много еще всякой нечисти. Но порядок-то нужен во всем! У каждой расы есть свой Конклав, и по одному представителю из него входит в общий. Подобное мироустройство сохранилось без особенных изменений и до нынешних времен. Так вот, в то время Конклав возглавлял Арман Решительный. Вы уж простите великодушно, мой драгоценный, что я вам сообщаю столько информации. Но до рассвета еще далеко, а я так давно ни с кем не говорил по душам. Хотите немного вина? Не бойтесь, не отравлю. Нет? Ну, воля ваша.

Получил я письмо от герцога с прямым указанием: инициировать князя, как положено, по достижении совершеннолетия. Так что, казалось, нас ждет несколько лет передышки, хотя что такое «несколько лет» перед лицом Вечности?.. К тому же, оставалось самое важное: рассказать господину Владу, кто он такой на самом деле, и что его ожидает. В этом и состояла основная трудность, потому как князь категорически отказался принимать свою судьбу. С импульсивностью, присущей юному возрасту, он несколько раз пытался бежать, наивно полагая, что его болезнь излечима тяжелой работой или сменой климата. Был коноводом, прибился к бродячим музыкантам, даже пиратствовал у италийских берегов. Но нигде не нужен был хилый юнец, разве что, вступив в пору отрочества, князь стал весьма пригож собой и начал пользоваться успехом у дам. Однако сие продолжалось недолго. Жажда взяла свое, и господин Влад вернулся в замок Бран. Он всегда теперь сюда возвращается, когда его заедает ипохондрия.

Оставались считанные месяцы до совершеннолетия, и тут появились старшие братья князя. Они приехали с твердым намерением выбить из моего хозяина отказ от наследных прав, но и выбивать-то ничего не пришлось. Он добровольно подписал им все бумаги, попросив лишь оставить ему этот замок. Госпожа Ариенна, конечно, здорово потрепала им нервишки за несколько дней, и господа уехали, довольные, что так легко отделались от конкурента за корону.

Молодой князь избрал затворнический образ жизни. Изредка покидал замок для пеших прогулок, а основное время тратил на изучение истории своей семьи, особенно – на историю Неупокоенных. Сутками не выходил из библиотеки, а когда перечитал большинство старинных свитков и книг, стал еще мрачнее, чем был. Госпожа Ариенна не знала уж, как на него повлиять. Ни уговоры, ни угрозы не действовали. С трепетом, даже с тревогой ожидали мы неизбежного; и вот наступил этот роковой час. Почему я говорю «роковой»? Потому, что, как вы уже поняли, мой драгоценный, господин Влад все-таки был инициирован, именно в этот день, – но все пошло совсем не так, как желал бы он, и не так, как желали мы.

Я помню все в мельчайших подробностях.

В то утро князь уехал очень рано. Путь его пролегал по заброшенным горным тропам, куда не осмеливаются забегать даже архары. Он рассказывал после, что не думал ни о чем. Просто бросил повод, и конь сам шел вперед мерным шагом, и вокруг плыла тишина.

Меж тем в городке и окрестных селах после отъезда братьев Дракул бурлили нешуточные волнения. Появление таинственного затворника, с которым не смогли справиться даже правители Валахии, как считали люди, будоражило умы и сердца местных жителей. Народ у нас всегда был свободолюбив и легок на подъем, и слово Церкви часто было важнее слова государева. Что могло прийти в голову клерикалам в такой ситуации? Правильно, мой драгоценный. Сжечь и разграбить черный замок Бран, а таинственных обитателей казнить на площади ближайшего городишка. И все это – под знаком святого креста. Ну, местного попа я все-таки наказал потом. В первую очередь.

Господин Влад возвращался с прогулки заполночь, когда вокруг замка уже стояло кольцо окружения. Госпожа Ариенна была сама не своя. Если бы молодой князь послушался ее и хоть немного развивал свои врожденные магические данные, она связалась бы с ним ментально и предупредила об опасности. Но тогда она могла лишь отслеживать его перемещение и попытаться нейтрализовать нападающих у тех ворот, к которым направлялся мой хозяин. Погруженный в свои думы, он слишком поздно заметил засаду. Его быстро обступили распаленные крестьяне во главе со священником, однако они несколько замешкались, увидев перед собой вполне человека, а не страховидлое чудовище с витыми рогами и огромными зубами, как живописали вампиров в те дикие времена . Эти секунды спасли жизнь моему господину. Князь хлестнул коня; тот смело рванулся через строй людей. Зажженные факелы опалили коню гриву и морду, но заговоренный зверь только прибавил бешеный галоп. Вдогонку князю прозвучало несколько выстрелов – как потом оказалось, мерзавцы не пожалели отличного серебра, да еще и освященного. Решительность господина Влада и спешно наведенные ведьминские чары значительно охладили пыл мятежников. В погоню так никто и не рискнул отправиться, и уже через несколько минут хозяин мой на полном скаку влетел во внутренний двор замка. Каково же было мое негодование и ярость, когда я увидел, что серебряные пули достигли цели! Одежда князя была пропитана кровью. Я помог ему пройти в покои. Беглый осмотр показал, что ранения были бы смертельны для обычного человека, но вампир еще держался на ногах. Господа Ариенна носилась по всему замку, готовя чистые полотенца, горячую воду, травяные настои – в общем, вещи, исключительно полезные в гуманной медицине, но совершенно не нужные Неупокоенным.

«Вы умрете, мой князь, если не позволите мне инициировать вас, – сказал я твердо. – Иного выхода нет». Господин Влад не произнес ни слова, но в его взгляде я прочитал обреченное согласие.

Он молча снял с себя камзол и нижнюю рубашку, предоставляя свои раны, из которых медленно сочилась столь вожделенная любому Неупокоенному влага. По правилам ритуала, я должен был первым отведать его крови; но на меня напало какое-то оцепенение, я не мог заставить себя переступить рубеж и прикоснуться к своему господину. Один шаг вперед отрезал все пути назад.

«Смелее, Лэндор, – едва слышно произнес князь. – Как бы там ни было, я не готов умереть».

Как бы вам объяснить, любезный мой пленник, что чувствует вампир, инициируя другого? Это похоже на первую брачную ночь... соприкосновение с великой тайной небытия, дурманящее голову сильнее любого наркотика. Я желал своего господина, но не людским вожделением плоти. Весь дрожа от волнения, я прикоснулся пальцами к струйкам крови и слизал несколько капель. Большего я себе позволить не мог.

Очень некстати вновь появилась госпожа Ариенна, внеся в залу увесистый поднос, накрытый белоснежным полотенцем.

«Как ты смел, нищеброд, начать ритуал с вампиром Высшей Крови!» – прошипела она, как змея, увидев нас в столь недвусмысленном виде. Но было уже поздно. Господин Влад даже не посмотрел в ее сторону.

Я вскрыл вену на запястье и сцедил небольшое количество крови в бокал, подлил туда вина.

«Пейте залпом», – приказал я князю.

Он выполнил мой приказ, осушив бокал в пару глотков.

Несколько мгновений в зале царила гробовая тишина. Но уже спустя пару минут кровотечение из ран князя остановилось, и они стали затягиваться, оставляя лишь небольшие следы на коже.

«Что же теперь?» – спросил мой хозяин, удивленно оглядывая себя.

«Теперь вы принадлежите Неупокоенным, – ответил я, – более того, вы – наследник двух древних ветвей своей расы. Ваша сила огромна. Вам подвластно пространство и время, и весь мир лежит у ваших ног».

«И я могу делать все, что захочу?» – уточнил князь, отворачиваясь от меня и Ариенны.

«Безусловно. Вы можете летать, перевоплощаться в любое животное, слышать чужие мысли... вы почти не будете стареть. Подумайте, как это прекрасно, мой господин! Человеческая жизнь так коротка, люди суетливы, завистливы, их души полны черноты – гораздо большей, чем души вампиров! Вы – избранный, вы – особенный. Пользуйтесь этим даром».

Я намеренно живописал только светлые стороны вечной жизни. С одиночеством, ненавистью и непониманием князю еще предстояло столкнуться не раз, ни к чему было сейчас говорить об этом.

Хозяин долго молчал, недвижимо стоя к нам спиной. Даже госпожа Ариенна не решалась что-либо сказать. Наконец, господин Влад повернулся к нам, и я ужаснулся выражению его лица.

«Пусть будет так. – Произнес он со странной интонацией. – С завтрашнего дня вы, Лэндор, будете посвящать меня в особенности моей... новой жизни. Это ведь не займет много времени? Затем я желаю уехать в Европу, учиться в каком-нибудь приличном университете. Думаю, ремесло лекаря мне вполне подойдет».

«Тебе необходимо встретиться с Конклавом, Влад, – вмешалась госпожа Ариенна, – у тебя теперь появятся обязанности, и...»

Однако мой князь не дал ей закончить.

«Конклав подождет. У нас впереди вечность, не так ли?» – он улыбнулся такой улыбкой, что и у меня мороз пробежал по коже.

Ох ты ж, мой драгоценный! Вы-то как замерзли! Старый я болван, не подумал о ваших человеческих слабостях! Держите плед. Сейчас укутаю вас поплотнее. Ночи у нас холодные в сентябре, но вы, я вижу, подготовились. Рюкзачок большой, ботиночки крепкие. Телефончик современный. Вы не беспокойтесь, я еще одну эсэмэсочку отправил, вслед за вашей. Что ж вы родных-то переполошили, разве можно так? «Помогите, меня похитили!». Что я написал? «Это была шутка, я на экскурсии». Жаль, конечно, что настоящую экскурсию я вам устроить не могу. Не ровен час, господин Влад проснется, а мы ему тут под горячую руку подвернемся!

Спор, грозивший перейти в серьезную ссору, разрешился сам собой. Восставшая челядь все-таки пошла на штурм замка, и нам пришлось в спешке покинуть его по потайному подземному ходу. Он выводил к заброшенному лесному домику, где отшельник из низших держал сменных лошадей и вьюки с самым необходимым.

«Едем к Де Гизу, в Авалон, – не терпящим возражения тоном приказала госпожа Ариенна. – Завершим ритуал, соблюдем все формальности, а там уж как пойдет».

Со смешанными чувствами мой князь уезжал из родового гнезда. Я читал в его взгляде сожаление и грусть, но в то же время, молодость брала свое, и он стремился вперед, на поиски новых ощущений.

Авалон... загадочный даже не замок, а небольшой город-крепость, стоящий на вершине неприступных гор в самом сердце Франции! Бесконечно прекрасное пристанище высших Неупокоенных, окутанный сказаниями и легендами! Заговоренные кони домчали нас до Авалона за считанные часы, как раз в то черное время, когда вампиры сильнее всего.

Герцог принял нас очень любезно, предложив оставаться в замке столько, сколько нам потребуется; однако, памятуя о ритуале, не стал тянуть кота за хвост.

«Закончим все сейчас же, князь, это всего лишь формальность. Вы обязаны убить человека и подписать Договор. Все уже подготовлено». – Герцог пригласил нас жестом в мрачную комнату с высокими потолками, в которой не было ни одного окна. Посередине стояли тяжелый дубовый резной стол и пара стульев, на столе коптила одна-единственная свечка, слабо освещая несколько листов бумаги, писчие перья и красивую чернильницу алого стекла.

Внезапно в дальнем углу звякнуло железо и послышался сдавленный вскрик. Хозяин шагнул в темноту, прихватив свечу со стола, и вскоре она высветила когда-то белую кружевную накидку, которой безуспешно пыталась прикрыться молодая девушка. На вид ей было не больше шестнадцати лет. Скромное светлое платье было порвано в нескольких местах, босые ноги в кандалах она поджимала от холода; толстая короткая цепь не давала пленнице двигаться. На хорошеньком личике виднелись следы слез, глаза припухли.

«Не убивайте меня, пожалуйста, – всхлипывая, скороговоркой зашептала девушка. Очевидно, от бесконечного крика и ужаса у нее осел голосок. – Я все сделаю, что будет угодно господам, только не убивайте...»

Она была так прекрасна в страхе, эта малютка, что я невольно сглотнул, представляя, как набросился бы на нее немедля. Судя по всему, похожие чувства испытывал и сам герцог.

Господин Влад оглянулся на Де Гиза, затем на меня. В его взгляде я увидел мольбу и сострадание, и вместе с тем – Жажду, великую, всепоглощающую Жажду, которая подобно цунами, сметает все на своем пути.

«Будьте вы прокляты», – прошептал мой хозяин, шагнув к девушке. Несколько минут та билась в агонии, но вскоре все было кончено. Безвольной куклой она лежала на полу, белая, как и ее накидка. Князь обернулся к нам; от выпитой свежей крови его шатало, как от вина. Де Гиз молча отступил от стола, предоставляя моему господину возможность подписать бумаги.

Хозяин не глядя поставил на каждом листе широкую подпись, ломая перья одно за другим. После он схватил бумаги и подпалил их свечой.

«Вы с ума сошли, Дракул! – заорал герцог, – договор нельзя подписать дважды!»

«Плевать я хотел на договоры и на Конклав, – холодно ответил князь. – Я вижу, что мы приносим людям только горе. Так пусть мое бессмертие послужит на пользу человеку. Не ищите меня и не пытайтесь остановить. Я намерен служить там, где более всего попираются людские права и свободы. И я буду безжалостно сражаться с Неупокоенными, которые посмеют помешать мне».

С этими словами он швырнул полусожженный Договор на стол и устремился вон из Авалона.

«Дурак, – в сердцах бросил вслед моему хозяину герцог. – Он не понимает, какую войну может развязать! Я не хочу убивать вашего племянника, дорогая Ариенна. Молодо-зелено, возможно, еще одумается. Жажда возьмет свое. Приглядывайте за ним, чтобы не наделал глупостей. Вернемся к нашему разговору через пару веков».

Забегая вперед, сообщу вам, что и через пару веков князь своего решения не изменил, что, вкупе с дальнейшими событиями, ни к чему хорошему не привело.

Покинув Авалон, мы уехали с континента. Господин Влад выбрал для обучения Королевскую Медицинскую школу в Лондоне – городе, где легко было затеряться. Неупокоенным ведь надо жить так, чтобы нас принимали за обычных людей. Притворяться, что мы едим человеческую пищу, хотя можем прекрасно обходиться без нее. Делать вид, что спим по ночам. Ходить в церковь. Впрочем, последнее теперь совершенно необязательно... Все это отнимает силы, и для их восстановления нам нужна либо кровь, от которой мой господин наотрез отказывался, либо отдых в специально подготовленном месте. Да-да, я имею в виду гроб с землей. Как вы понимаете, незаметно протащить эту махину в дом и держать ее там было весьма сложно. Слуги везде совали свой нос. Ползли некоторые слухи про потайную комнату, но вскоре утихли. С кровью дело обстояло труднее. Это только кажется, что при наших способностях запросто завалить любую жертву. Нужно выследить, найти укромное местечко, не наследить... Мой хозяин почти не пил человеческую кровь, и сам не выходил на охоту. Мне приходилось доставать для него кровь животных, готовить полупрожаренное мясо – хотя бы с последним не было проблем, англичане любят подобную пищу.

Господин Влад учился блестяще, ему прочили большое будущее и как врачу-диагносту, и как ученому. Зарабатывая хорошие деньги, он никогда не отказывал неимущим, в его приемном графике было отведено два дня на бесплатный прием бедняков. Так продолжалось несколько лет, пока не наступило время нам съехать и искать другое место жительства. Тридцать, максимум пятьдесят лет может прожить вампир на одном месте. Мы тоже стареем, но гораздо медленнее людей. Вот мне, например, уже семьсот шестьдесят два года, господину Владу – почти четыреста, а с виду ему больше сорока и не дашь. Пришлось разыграть смерть известного врача со всеми полагающимися атрибутами: прощание с пациентами, торжественный вынос из дома в любимом гробу, отпевание в церкви и пышные похороны в склепе. Ох и ругал же меня потом хозяин за этот спектакль!

Сколько мы повидали стран и континентов за эти столетия! Сколько господин Влад спас людей, рискуя собой – на пожарах, землетрясениях, войнах... а сколько слез он пролил над этими никчемными созданиями, оплакивая их жалкие судьбы и сожалея, что не может сделать для них больше! Он видел смерть в лицо, терял друзей, но одному искушению долго не был подвластен. Понимаете, о чем я, драгоценнейший?.. Все верно. Я говорю о том бесполезном чувстве, которое люди именуют любовью.

Как я уже упоминал, мой князь недурен собой, высок ростом и хорошо сложен. Ему бы найти подходящую невесту из Высших и воспитывать достойное поколение детишек, но... господин Влад добровольно наложил на себя обет безбрачия, мотивировав сие тем, что не желает продолжать род убийц. В него неоднократно влюблялись, однако он оставался неприступен. Женщины – и в не меньшей степени мужчины! – сходили от князя с ума, но сердце его было холодно, как осколок льда, и обожание нередко оборачивалась ненавистью.

«В этом все люди, мой господин, – говорил я ему. – Не умея толком любить, они предпочтут созиданию – разрушение. Тратят жизнь на никчемную возню, вместо того, чтобы наслаждаться каждым ее мгновением... так в чем же смысл такой жизни? Отчего вы так переживаете за них?»

«Пора возвращаться домой, Лэндор», – ответил как будто невпопад князь, давая понять, что тема закрыта.

Домой!.. я счастлив был сопровождать хозяина в любимый Бран. Давно отгремели сражения местечковых владык за корону Валахии, да и сам мир подвергся серьезным изменениям. На дворе стоял уж двадцатый век, прогресс шел вперед семимильными шагами, – а старые стены по-прежнему дарили покой и уют. После штурма разъяренная толпа едва не разобрала замок по камешку до основания, и только лишь боязнь навлечь на себя проклятие остановила мятежников. Несколько десятилетий я руководил восстановлением Брана. Понемногу отреставрировали одно крыло. Оно вполне годилось для проживания двух непритязательных вампиров и одной старой ведьмы. Руины главной башни, других крыльев, мосты, затопленный болотистый ров решено было оставить как есть – они служили естественной преградой для субчиков вроде вас, мой любезный. Немногие рисковали сунуть сюда свой любопытный нос, в том числе и тот писака, что хорошенько нажился на истории рода Дракул. Как бишь его?.. Верно, Брэм Стокер. Разве порядочный человек будет носить такое имя и фамилию? Брэм! Брэм! – звучит как собачья кличка. Хозяин тогда на славу его попугал! Дни, проведенные у нас в гостях, господин Стокер затем живописал в своем романе, возбудив нешуточный интерес ко всякой дьявольщине. Вампирам стало проще влиться в новое общество. Люди все сильнее разобщались между собой, добыча становилась все легче, одна за другой вспыхивали войны. Инициации проходили едва ли не в массовом порядке, а Высших Неупокоенных оставалось все меньше. Не раз присылал герцог Де Гиз письма моему господину, призывая покончить с глупостями и сохранить последние остатки старого порядка. Но князь оставался верен себе и даже пошел еще дальше: он начал агитировать молодежь отказаться от людской крови. Это был прямой вызов Конклаву. Одно время мы всерьез опасались за жизнь господина Влада. Тем не менее, многие поддержали его инициативу. Вы удивитесь, драгоценный мой, если узнаете, сколько упырей на самом деле вас окружает . Если вы выйдете отсюда живым, то очень рекомендую присмотреться к своим знакомым, родственникам, сослуживцам. Тьма легко забирает сердца. Тьма нажимает на самые болевые точки, играет на самых затаенных инстинктах!

Тьма очень жестоко наказала моего господина.

Все произошло не так давно, еще и пол-столетия не прошло. Столкновение с миром мертвых всегда вызывало у людей приступы любопытства. С завидной частотой появлялись произведения искусства, книги, кинофильмы, рассказывающие о жизни Неупокоенных, о разных мистических приключениях. Основным сюжетом в них всегда была невозможная, запретная любовь; и часто человек принимал сторону нелюдя. Что вы мычите и киваете? Смотрели с вашей подружкой подобное кинцо? Она была в восторге, не так ли? Сравнивала вас, никчемного слабака, с бессмертным созданием, и вряд ли в вашу пользу! Была бы готова шагнуть в пропасть, если бы ей на пути встретился подобный мужчина. Вижу по вашим глазам, что я недалек от истины. А если бы она понимала, что её возлюбленный на самом деле убивает людей? Увидела бы хоть раз его, впившегося в тощую желтую шею какого-нибудь убогого старика или плюющего шерсть грязной крысы?! Почувствовала ледяной холод его кожи, ложась с ним с постель?.. Испытание такой любовью выдержит не каждый. Но и любовь не разбирает, в кого пускает свои ядовитые корни.

Илона, вот как её звали. Илона Радич. Князь встретил эту девушку в Косово, в разгар конфликта, куда он отправился врачом миротворческих войск. Вся её семья погибла при бомбежке; саму Илону нашли в подвале, куда она успела спрятаться. Она работала медсестрой в госпитале, потом переводчицей. Об их романе мы с госпожой Ариенной узнали далеко не сразу. Господин Влад ведь освоил кое-какие магические приемы и успешно сбивал нас со следа, если мы пытались его проконтролировать. Редкие появления дома он оправдывал загруженностью на работе, а почти полный отказ от утоления Жажды – наличием всего необходимого в госпитале. Молодые люди встречались около полугода, прежде чем хозяин признался в связи с обычной женщиной.

Скандал был невероятный. Госпожа Ариенна упала в обморок, чего прежде за ней никогда не водилось. Признаться, даже я был ошарашен. Когда первые волнения улеглись, она буквально затерроризировала князя расспросами, не смущаясь выпытывать самые интимные подробности.

«Неразумное создание! – госпожа Ариенна чуть не плакала. – Плевать на девицу, но ты принадлежишь не только себе! И потом, как ты собираешься с ней жить?.. Инициируешь ее? Закажешь двуспальный гроб? Вы там хоть предохраняетесь?!»

«Ну хватит, тетушка! – не выдержал наконец господин Влад. – Вам будет довольно знать об Илоне то, что я вам поведал. Прочее же касается только меня и ее лично, и попрошу вас более не полоскать ее доброе имя».

«Опомнись, Влад, опомнись! – не унималась госпожа Ариенна. – Ты отказал четырем невестам из самых приличных домов Темного Мира! Чем тебе не угодила Фанни Моргана, например?»

«Вы все равно не поймете. – Князь решительно двинулся прочь из комнаты, где происходил этот трудный разговор, но у самой двери остановился и добавил очень тихо: – Илона – живая».

«Этого болвана надо спасать», – произнесла госпожа Ариенна, едва за князем закрылась дверь. О, эта женщина умела плести интриги! Не прошло и пары недель, как она взялась за осуществление достаточного простого, но не лишенного изящества плана, детали которого не доверяла никому.

Перво-наперво госпожа Ариенна вновь встретилась с князем и неожиданно сменила гнев на милость.

«Влад, пойми, я уже старуха, мне хочется покоя и уюта, и я переживаю за тебя, как за родного сыночка... Да, я не в восторге от твоего выбора, но раз уж так сложилось – что ж, поживите, попробуйте... как-нибудь все утрясется...» – госпожа промокала фальшивые слезы кружевным платочком, поникла плечами и вообще являла собой крайне несчастное зрелище. Я не верил ни одному ее слову, но господин Влад был настолько ослеплен любовью, что принимал мнимое раскаяние тетки за чистую монету. – «Пригласи Илоночку к нам в гости, – продолжала госпожа Ариенна, – клянусь, что не причиню ей ни малейшего вреда! Надо же познакомиться по-родственному, в конце концов!»

После пары часов увещеваний князь не выдержал и согласился на предложение тетушки, что было роковой ошибкой. Впрочем, зная госпожу Ариенну – уверен, она и без этого нашла бы способ извести бедную девушку со света.

Я высказал свои предположения господину Владу, но тот лишь рассмеялся в ответ.

«Тебе везде мерещатся заговоры, Лэндор! Я верю тетке. В конце концов, мой отец ведь тоже был простым смертным... знаешь, у меня ощущение, что я все это время спал и вдруг проснулся. Я путешествовал по разным странам, но не видел красоты этого мира. Разбивал чужие сердца, не зная сути любви...»

«Вы так любите ее, мой господин?» – спросил я.

«Это очень странно, – ответил князь. – Я чувствую к ней страшную Жажду, и в то же время не смогу причинить ей какой-либо вред. Мне хочется убивать и воскрешать ее ежесекундно. Может, я сошел с ума?»

Ох, если бы мой господин знал, что этот разговор натолкнет ведьму на ужасную идею! Хозяин был так ослеплен любовью и обрадован предложением госпожи Ариенны, что не сообразил спрятать нас за магической дымкой, и тетушка подслушивала каждое слово.

Званый ужин прошел на удивление спокойно и по-домашнему. Я лично проверил все блюда и напитки, но яда нигде не обнаружил, и это немного притупило и мою бдительность.

Едва взглянув на Илону, я понял, почему мой господин влюбился в эту девушку: она была как две капли воды похожа на ту несчастную, которую он убил в Авалоне. Среднего роста, стройненькая, ее сложно было назвать красавицей – но мягкий овал лица, выразительные глаза цвета болотной воды, нежная улыбка делали ее неотразимой. Густые каштановые волосы девушка уложила в простую прическу. Вместе с господином Владом они смотрелись роскошно.

Госпожа Ариенна была в ударе. Она поддерживала легкую светскую беседу, ухаживала за гостьей, и совершенно очаровала бедную девушку.

«Я так рада, что Владислав наконец-то нас познакомил, дорогая. У него сложный характер, милочка, учтите на будущее! Ведь он столько времени скрывал ваши отношения! А совершенно напрасно. Я вижу, что вы порядочная, умная девочка, не то, что нынешние прошмандовки... оц, простите... девушки легкого поведения. Вы где-то учитесь, работаете?»

«Я поступила в педагогический колледж перед самой войной, – отвечала Илона. – А потом... потом пришлось помогать в госпитале...»

«Да, да, это все так ужасно», – кивала головой ведьма, прикидываясь сочувствующей.

«Мы познакомились с Владом в госпитале. Но я хочу продолжать учебу. Стану учительницей младших классов. Люблю малышей», – улыбнулась Илона.

«Со своими пока только не торопитесь, дорогая! Здесь очень опасно! Кроме того, вам нужно встать на ноги, обустроить собственный дом... Надо вам почаще бывать у нас в гостях. Влад! Как ты мог так долго прятать от нас эту чудесную девушку? Илоночка, приходите ко мне, без приглашения, просто посидим, поболтаем, как подружки... мы теперь с вами почти родственники! Вот, я вам свой телефон записала... а вы мне свой дайте, на всякий случай...»

Бедная девочка! Потеряв мать и сестер, она, казалось, нашла новую опору в своих женских проблемах в лице госпожи Ариенны. Женщины обменялись телефонами, и господин Влад с Илоной ушли.

«Что вы задумали?» – спросил я напрямую у ведьмы, когда она убирала со стола.

«Во-первых, не твое дело вмешиваться, а во-вторых, ничего я не задумала», – отвечала она сварливо, что еще больше распалило мою бдительность. Я крайне внимательно наблюдал за госпожой Ариенной последующие дни, но не находил ровным счетом ничего подозрительного. Она не варила снадобий, не раскидывала карты, не колдовала над гомункулусом, не подслушивала за князем. Вела привычную жизнь домохозяйки преклонных лет. Несколько раз звонила Илоне, но разговоров долгих не вела.

Все, как обычно, решил случай.

Господин Влад иногда заходил к нам после дежурства – силы-то нужно было подкреплять. Лежал в своем гробу, просматривал корреспонденцию от Конклава, пил свежую кровь. В больничке все замороженное да центрифугированное, невкусное. Ему и нужно было всего ничего, граммов сто. Он выпивал бокал залпом, будто яд, и держался еще несколько недель.

Я приготовил ванную, смену одежды, гроб, – все, как положено. И отлучился из комнаты всего на пять минут, но этого ведьме хватило с лихвой. Она влила в кровь сонную настойку, и мой господин, даже не разобрав, что пьет, моментально заснул. Я-то сразу учуял запах дурмана, но подумал, что не будет ничего плохого, если хозяин отдохнет. Укрыл его, как положено, плащом из черного бархата и занавесил окна тяжелыми шторами. Наполнил бокал еще одной порцией крови с небольшим количеством консерванта, на случай, если князь проснется и возжелает добавки; и неслышно покинул спальню.

Госпожи Ариенны не было не видно и не слышно. Я поискал на кухне, постучал в ее покои; наконец, вошел в столовую залу. Каково же было мое удивление, когда я увидел там плачущую Илону, сидящую в глубоком кресле, и ведьму, утешавшую девушку. По этикету я должен был молчать, хотя вопросы так и вертелись на языке.

«Выйдите вон, Лэндор, – зашипела тетка, – и принесите Илоночке успокоительных капель! Они в аптечке в уборной! Что вы стоите столбом? Немедленно марш! Не видите, как девочке плохо?.. Дорогая моя, – обратилась госпожа Ариенна к Илоне, – вот именно об этом я и хотела вас предупредить. Теперь вы все знаете сами...»

«Что вы имеете в виду, госпожа?» – угрожающе спросил я, чувствуя, что происходит что-то очень нехорошее.

«Вы еще здесь?.. я отослала вас за каплями. Не лезьте не в свое дело. – Тетка дождалась, пока я выйду за дверь, и продолжала негромко, но не скрываясь. – Видите сами, какие порядки в доме. Это все Владислав завел. Мы не смеем его ослушаться, потому что боимся – мало ли что придет в голову умалишенному...»

«Я не верю вам, – сквозь слезы вымолвила девушка. – Этого не может быть! Он же работает врачом, спасает жизни, ему доверяет столько людей! Этого просто не может быть!»

«Увы, дорогая. – Госпожа Ариенна поднялась со своего места. – Пойдемте, я покажу вам, чтобы вы больше не сомневались...»

Взяв Илону за руку, она провела ее в спальню князя. Что я мог сделать?! Встать перед дверями и не пускать? Пытаться объяснить шокированной девушке, что черные одежды, непонятная тягучая жидкость в бокале, полированный гроб, а главное, спящий в том гробу ее возлюбленный, – всего лишь розыгрыш, невинные причуды?..

«Вспомните, – шептала ей в ухо ведьма, – вспомните, как он странно порой себя ведет! Наверняка вы что-то уже заметили! Просто не знали, каково это, когда Владислава настигает очередной приступ безумия. Простите, что делаю вам больно, – но я не могу иначе. Владислав должен жить один, и ни о каком потомстве речи быть не может... Вы еще молоды, красивы, вы найдете себе подходящую партию. Умоляю вас, оставьте моего племянника. Больше того, бегите от него подальше! Я не могу гарантировать вашей безопасности во время приступа. Его игры в вампиров могут зайти слишком далеко, и если он причинит вам боль или увечье, я никогда себе этого не прощу!»

Илона рыдала все сильнее, не отрывая взгляда от спящего князя. Я стоял молча. Поступок ведьмы был чудовищным, но в чем-то я понимал ее.

«Попрощайтесь с ним и уходите, – сказала госпожа Ариенна. – Я взяла на себя смелость помочь вам финансово. На ваш счет перечислена небольшая сумма, которой вы можете распорядиться по своему усмотрению. Вы ведь хотели учиться дальше? Полагаю, это будет самым разумным решением...»

Девушка из романа или кинофильма не поверила бы ни единому лживому слову. Девушка из романа или фильма сражалась бы за свою странную любовь до конца, но... Илона была всего лишь простой смертной. Ею владели привычные человеческие страхи, и нельзя ее винить за это. Я почти физически ощущал ее боль. Сдерживая слезы, Илона последний раз поцеловала спящего князя и позволила себя увести. Забегая вперед, сообщу, что в тот же вечер она покинула страну.

Что творилось после пробуждения хозяина, сложно описать. Узнав о причине исчезновения Илоны, он едва не убил тетку, да и меня тоже. Вы наверняка хотите спросить, почему же он не искал Илону, не пробовал объясниться? Все опять стараниями госпожи Ариенны: она умело спрятала все следы девушки заклинанием, которое невозможно снять. Много лет спустя нам все же удалось найти какие-то ниточки, но Илона уже была замужем и воспитывала детишек, как когда-то мечтала; и господин Влад не посмел тревожить ее покой.

Заболтались мы с вами, любезный. Вот и до рассвета дотянули. Так и быть, отпущу вас, а то опять нахлобучка будет от князя... не хочу его расстраивать лишний раз... он нам теперь не доверяет. Случилось самое страшное: мой господин потерял вкус к жизни. Не ездит в горячие точки, забросил свою благотворительность. После того, как его чуть не зарубили в какой-то дикой африканской стране, вернулся в Бран и сказал, что останется здесь навсегда. Госпожу Ариенну выселил во флигель... я на поезд когда вас повезу, покажу ее хоромы. Вот же солнце проклятое, так и шпарит, никакие занавески не спасают! Только не дергайтесь, мой драгоценный. Ножик очень острый, не ровен час, вместо веревки что-нибудь не то вам перережу. Да что ж вы кидаетесь-то на меня, глупец! Прекратите орать, князь ведь услышит! Ну, говорил же вам!..

***

Едва вырвавшись из стальных рук казавшегося немощным старика-дворецкого, Мило хотел было нанести тому сокрушительный правый хук, но обоих конфликтующих остановил вопрос, заданный негромким, усталым голосом:

– Что здесь происходит?..

От двери отделилась темная тень, шаг вперед – и перед остолбеневшим Мило предстал высокий мужчина. Он весь был какой-то черно-белый: безупречная «тройка» черного цвета, белоснежная рубашка, до блеска начищенные ботинки. Мертвенно-бледная кожа, гладко выбритое лицо с правильными чертами, черные глаза, черные волосы. Словно актер забыл снять театральный грим.

– Господин князь, прошу вас, не беспокойтесь. Человек заблудился, я разрешил ему переночевать у нас. Нельзя же было оставлять его ночью в лесу. Сами знаете, как наши оборотни... то есть, ночи-то холодные у нас уже.

Дракул усмехнулся.

– Скоро от станции пойдет первый поезд в Букурешти. Подгони машину, Лэндор, я отвезу гостя сам. Извините моего недотепу дворецкого, он наверняка даже чашки кофе вам не предложил.

– Н-н-ничего, я в Мак– д-даке перекушу, – подал голос Мило.

– Вы бы не щипали так себя, мой драгоценный, синяки ведь останутся... – вполголоса пробурчал Лэндор, выходя из комнаты.

– Ничего... синяки пройдут, и все пройдет. Вы ведь уже ничего не помните, верно? – неожиданно вампир оказался очень близко к Мило, почти вплотную. Черные глаза князя сверкнули ониксами. – Вы – собиратель народных сказаний и легенд, ходили по окрестным поселениям, сбились с пути. Вышли на большую дорогу в надежде поймать кого-нибудь автостопом. Я местный житель, подвез вас до поезда в столицу. Вы все поняли?

Мило кивнул. Он с изумлением понял, что действительно не помнит, как очутился в... нет, уже не в полуподвальной комнате старинного замка, а в салоне дорогущего автомобиля, за рулем которого был незнакомый мужчина лет сорока. Машина неслась с бешеной скоростью по узкой извилистой горной дороге, и у Мило замирало сердце, когда они вписывались в очередной поворот. От быстрой езды и плавного хода его даже стало подташнивать.

Наконец, они остановились на небольшой площади у железнодорожной станции. Здесь вовсю шла бойкая торговля сувенирами и местной снедью; люди сновали туда-сюда.

– Прежде чем вы уедете, позвольте дать вам совет, – сказал князь, не оборачиваясь к Мило. – Вы наверняка слышали это от других, но я не боюсь повториться. Живите сегодняшним днем. Не бойтесь быть неправильным. И слушайте свое сердце – оно никогда не солжет.

К О Н Е Ц.