Привет, привет тебе, парень! Зачем зашел? Принес еду? Или еще чего? Ах, новости. Так вот, значит, как будет? И время не изменить? Жаль, конечно, но, думаю, пора. Пора уходить.

А чего ты подошел так близко? Иди отсюда, коли жизнь дорога! Видишь эти кандалы на руках? Так вот, это все брешь — я их и сломать могу. Не зря же от меня обычно пахнет железом. Не подходи ко мне, а то по привычке как вмажу по макушке — череп надвое расколется. А тебе оно надо? Совсем еще мальчишечка, а уже гниешь тут.

Что ты сказал? Я не расслышал. Тебе тут нравится? Как? Справедливость? Аха-а... Я харкаю кровью, отплевываюсь и снова заливаюсь смехом.

Парень, справедливостью в этом мире и не пахнет.

Ты думаешь, это я обречен? Это мне конец? Посмотри на себя, парень! У тебя второй десяток жизни, а ты стоишь тут, около меня, будто бы "охраняя". И ты говоришь, что пошел сюда за справедливостью. Знаешь, издавна, испокон веков люди ждали справедливости от государства, но за справедливостью шли к разбойникам и в подполье. Улавливаешь суть?

Ни ты, ни я в этом мире справедливости не сделаем. Ни гроша, честно. Уж не мне ли, пирату, знать об этом?..

Эх, сегодня мой последний день, парень, принесешь мне выпить? Ох, как давно я в рот капли не брал! Ох, как давно! Видишь, от этого чертова сухого закона у меня уже язык расплелся, сколько всего наболтал тут тебе.

Говорят, перед смертью не надышишься. А я вот никак наговориться не могу, не пойму уж с чего: от природы вечный молчун, а тут эко как разошелся! Да, без вина мне определенно плохо.

Так что, принесешь кубок мне, да чтобы до краев? Отплатить бы тебе, но, извини, нечем. В кандалах монеты не зажать, как ни крути. А я ведь знаю одну ведьму, которая и не такое провернет... Эх, ребята...

Что с ними сталось, спрашиваешь ты? Ну что ж, терять мне нечего, а тебе не поверят, так что, пожалуй, расскажу. Они бороздят воды Нового Мира, но теперь уже восьмером. Без меня. А что я? По-другому было никак, ты со мной, верно, согласишься.

Знаешь, бывают такие ситуации, когда людям нужно предоставить то, во что можно поверить. Когда нужно солгать, чтобы другие спаслись. Так вот, у меня не было выбора. Ну так, чтобы без смертей накама.

Поверишь мне? Что ж, наливай еще, я продолжу. Не могу я просто так говорить об этом. Лучше утаить это в вине и потом назвать хмельным бредом. Да, так определено будет лучше.

Ну так вышло... Никто не был виноват. С одной стороны дозор, с другой адмирал приперся... А колы ноль! При чем тут кола, спрашиваешь? Да просто только нашему плотнику могло придти в голову построить такой корабль! И на чем, спрашивается?! На коле! Ты еще где-то видел идиотов, у которых пиратский корабль на коле? И не увидишь.

Вот так и вышло, что я оказался впереди. Знаешь, в тот момент было страшно. Не из-за того, что кто-то умирал, а кое из-за чего другого... Знаешь, у нас есть извращенец-кок, который дорожит девушками команды больше, чем всеми нами вместе взятыми. Экий идиотина! Так вот, страшно было то, что археолог выбилась из сил, а кок не спешил на помощь с воплями и криками. Потому что сам уже еле дышал.

И в такие моменты, парень, понимаешь, что нужно что-то делать. Что нужно придумать что-то, абы как, но придумать. Я ни разу не диверсант, но на этот раз пришлось мне. В такие моменты понимаешь, что либо ты, либо вся команда. Жизни восьмерых против жизни одного, абсолютно бесполезного члена команды? Думаю, выбор очевиден. Даже для последнего.

А дальше все утопало в крови и морской воде. Кажется, это был наш бравый канонир, кричащий о том, кто дал этим дозорным известия о нахождении команды. И я понял: момент. Откликнулся на зов уже бывшего накама.

Ох, парень, ты бы видел их взгляды! Один шокированнее другого. Кажется, они до сих пор в это не верят, хотя нет, не кажется. Но мне пришлось идти на крайние меры — я начал биться с ошарашенным капитаном, который еле-еле и совершенно нехотя отражал мои удары. Знаешь, я до сих пор надеюсь, что он не узнал о том, что все мои мечи были повернуты тупым ребром. Ох, надеюсь, не узнает вообще никогда.

Но про одного человека даже думать не стоит... Нашему археологу глупо врать — она с первой буквы поймет. И я уверен, она знала. Но моего взгляда в сторону этой слишком умной женщины было достаточно.

После я просто перескочил к дозору, ребята кое-как улетели, кажется, на последней коле. Плотник вроде тогда пытался влить порцию, но битва мешала. А я как раз момент затишья создал.

Ну а потом... А что потом? Вот я и здесь, доживаю свою жизнь в этом темном подземелье средь крыс и насекомых, впрочем, мне не привыкать.

Эй, парень, не смотри на меня такими глазами! А то я решу, что ты меня жалеешь. И зарежу тебя. Мне это как двумя пальцами о землю: один взмах этими тяжеленными кандалами — и голова твоя сорвется с плеч, залив мою камеру кровью. 

Знаешь, а кровь вкусная. Напоминает сталь. Наверное, поэтому люди говорят, что я пахну сталью — потому что постоянно по локоть в крови. В своей, в чужой — я уже перестал различать, честное слово.

Ты говоришь, я пойду в Ад? Что ж, парень, скажи мне то, чего я о себе не знаю. Хотя нет, стой, немного удивлен. Разве не нужно для начала хотя бы верить в Ад, чтобы в него попасть? В любом случае, даже если он и есть, то я войду во врата Ада на своих двоих, коней мне не надобно, а Сатана примет меня с кубком, полным вина, и развратными женщинами. А я ведь никогда не особо увлекался ими. Только так, разве что напряжение сбросить. Для других целей они мне не были нужны. Одноразовые женщины, вот и все.

И, конечно, выпивка. Большего от Сатаны мне не надо. Я могу вечность вариться в котле, жариться на сковороде... Только вот посмотри на меня и скажи, думаешь, мне это что-то сделает? Смешно. Аж до тошноты.

Вот и пришел, парень, мой конец. Как там однажды сказал мой капитан? "Извините, я умер!"? Скорее всего. Но я извиняться не собираюсь, однако очень надеюсь, что команда возненавидела меня за то самое. Конечно, надежды на это почти нет, парень, мой капитан мудрый. До страшного мудрый. Но я все-таки надеюсь на это, потому что ничего больше мне не остается.

Парень, сопроводи меня к кресту и хворосту сам! Ты неплохой малый. Только вот снова скажу: беги, беги отсюда ко всем чертям! А то и жизни не вдохнешь, как состаришься и на койке средь ребятишек душу испустишь. Господу ли, иль еще кому... Просто знали мы одного Господа... Да, манер у него не было совсем: женщин бил во всю силу. Но я не об этом.

Давай, парень, завязывай веревки потуже, а то по привычке разорву их ко всем чертям. Дави на руки, грудь, завязывай даже голову — у меня зубы, знаешь ли, крепкие.

Вот так я и буду умирать, жарясь живьем на этом костре, прикованный к ненавистному кресту... Не стану самым сильным мечником, вообще никем не стану. Ни сильным, ни слабым.

Какая позорная смерть для мечника! Какой позор! Хотя, не мне ли все равно? Честь я, кажется, уже растерял. Когда бросил команду, хоть и ради них же. Но бросил.

А ведь столько громких слов было сказано! "Не проиграю!", "Стану самым сильным!"... А обещание? Извини, Куина, прошу тебя. Но мне пришлось поступиться принципами и амбициями. Ради Господа, в которого я не верю! Извини.

Гори, огонь! Разгорайся сильнее! Преврати мое бренное тело в горстку праха, никому не нужного! Ветер, бей в лицо! Ветер, унеси мой прах далеко, в маленький уголок Ист Блу, к моему додзе, ладно? Ветер, расскажи сенсею, что со мною сталось! Пусть он простит меня за все то тяжкое, что я сделал и чего не сделал также. Пусть простит за то, что я не понял его слов про силу. Пусть простит меня, ради всех пошлых святых!

Знаете, я вам спою песню! Песню о пиратах! Знаете, какие бывают пираты на самом деле? Жадные, алчные, без гордости и без чести. Пираты — всего-то убийцы. А ведь я пират. Всю жизнь себя так не называл, а сейчас назову.

Так пусть же этот костер унесет с собой жизнь очередного жалкого пиратишки! Пусть в четырех морях мира и на одном континенте празднуют! Празднуют смерть разбойника, алкаша и убийцы! Пусть празднуют.

А я улыбнусь, сгорая на костре. Засмеюсь, израсходовав весь воздух, что есть в легких, до последнего. Так если умирать - с улыбкой!

Упс. Кажется, я умер.

Не извиняйте.