Батарейки

***

Белые оттенки новой кухни-гостиной залило ярким солнечным светом. Так происходило всегда, когда срабатывал будильник – поднимались шторы, автоматически вскипал чайник, мололся и готовился свежий кофе, включался телевизор на заданном канале. Сегодня она проснулась раньше будильника и умный дом, отреагировав, прислал сообщение на ручной браслет с предложением включиться пораньше, на что она сделала жест отказа и таймер сработал, как положено, в семь часов ноль минут утра. Функции дома включали в себя не только традиции пробуждения, но многое другое, от готовки, до уборки. Иногда это раздражало, но тот же миг Ира вспоминала, сколько, когда-то давно, тратила времени на бытовые вопросы, и желание вернуться во времена половых тряпок, ручной готовки или, никому не пожелать, мытья окон, отпадали сразу, улетучиваясь из головы лёгким кошмаром.

Смотря на реку за окном, протекающую на фоне березового леса со множеством тропинок, беседок и полянок для жильцов их комплекса, она искренне улыбалась наступившему утру, наполненному почти всеми благами мира хай-тек технологий. Муж, по обыкновению, долго реагируя на будильник – обычно он откладывал подъём ещё на десять-пятнадцать минут, валялся и нежился в постели на свежестиранном и пахнущем альпийскими лугами, белье. Сын тоже проснулся, дивно, но по утрам он никогда не кричал, а с нежным гулением играл в своей кроватке, тиская очередные игрушки, подаренные подругами.

Телевизор был выставлен на научный канал, по которому утром всегда показывали, как говорил её муж, интересные интервью с интересными людьми. Заставка и ненавистная реклама закончилась Ира жестом указала увеличить звук. На экране, как раз появился ведущий, обыденно выйдя из импровизированного лифта, опускающегося на сцену откуда-то сверху.

— Доброе утро страна, доброе утро дорогие и уважаемые зрители, – звонкий голос заполнил зал, а после ведущий ожидал, пока стихнут громкие аплодисменты, – с вами утро встречает ваш покорный слуга и популяризатор науки, а также тех, кто эту науку представляет, Сергей Саинс. Насколько вы знаете, сегодня у нас юбилейный выпуск, а потому мы в прямом эфире!

Зал снова погрузился в какофонию аплодисментов. Ира считала, что лучшим форматом было бы спокойное интервью, но шоу прошло огромный путь от разговоров в небольшой коморке, до центрального утреннего, на одном из ведущих каналов.

— Хочу представить нашего гостя, – тихо сказал Ведущий, прищурил глаза и смотрел в зал взглядом хитрого кота, а потом, на манер конферансье из мира бокса, громко, протягивая слога и добавив голосу хрипотцы, объявил, — встречайте! Чардж Баттери!

Гость уверенным шагом вышел из-за ширмы, и направился к ожидающему его Саинсу, что успел подойти к двум роскошным робо-креслам. Они пожали друг другу руки и присели, кресла тотчас же обволокли фигуры ведущего и героя передачи, изменив свою форму под изгибы их тел.

— Новинка нашего спонсора, фирмы Грейт Чеир, – подмигнул гостю Саинс, – доброе утро, мистер Баттери, как Ваши дела?

— Я бы сказал, более чем великолепно, Сергей, – ответил Чардж, крайне спокойным голосом и, как казалось Ире, вообще без каких—либо эмоций.

Она забрала готовый кофе с кофемашины и присела за угловатый бетонный, выкрашенный белым, стол посреди кухни. Героя передачи она не знала, более того, слышала его имя впервые. Не такого гостя она ожидала увидеть в юбилейный выпуск, любимого шоу.

— Мистер Баттери, простите меня за нескромный вопрос, но это ли ваше настоящее имя?

— Конечно нет, Сергей. Я поменял его на портале, как раз три года назад, когда мы с коллегами и моими помощниками начали проект.

Ведущий вытянул спину и пододвинулся ближе к гостю, изображая, что их кто-то подслушивает, а он спрашивает нечто важное.

— И вы не поделитесь с нами своим настоящим именем?

— Боюсь, что нет, Сергей, – снова этот спокойнейший голос. Человек абсолютно не поддерживал ведущего в его шуточном стиле ведения диалога. – Но вы можете попробовать найти данные, взломав государственную сеть, там наверняка всё написано.

— Ох, мистер Баттери, вы толкаете нас на преступление. Но мы не преступники, мы занимаемся наукой. Об этом и поговорим?

— Непременно.

Ира отхлебнула кофе, и приятный напиток пролился по горлу, оставляя чуть горькое послевкусие на языке. Их новая кофемашина отлично справлялась со своими задачами. На миг она подумала, что где-то в мире ещё есть люди, которые до сих пор сами готовят себе есть, сами водят машину, и, о боже, даже готовы жить без всех благ современного мира вообще. Сама такая мысль могла повергнуть в ужас. Впрочем, оставались вещи, которые и они с мужем не принимали среди выходящих технических новинок. Она услышала, как поднялся муж, буквально тридцать секунд, и он окажется в душе, заработает его любимый тропический дождь.

— Что это за новая технология, о которой трубит весь прогрессивный научный мир? Я не знаю нюансов, но до меня дошли слухи, что очень много противников у вас, не только среди коллег, энергетиков, но и среди политиков. В тёмных кулуарах даже говорили, что вас стоит посадить за антигуманизм.

— Полагаю, вы утрируете. В узких научных кругах, тех, кто видел результаты исследований, технологию называют не иначе, как открытием, остальное я, пожалуй, комментировать не буду, – снова спокойно ответил Чардж.

— Вы не ответили, мистер Баттери, так в чём же технология, и в чём открытие, раз уж на то пошло? Сегодня есть возможность протрубить об этом, как минимум на пол мира, и даже немного прорекламировать себя.

— Позвольте мне начать издалека. Вы когда-нибудь видели маленьких детей, когда те только начинают ползать, их задор, будто нескончаемую энергию? – задал гость вопрос ведущему.

— Шутите? У меня трое. Я до сих пор удивляюсь, откуда у них столько сил. Постойте. Неужели? – ведущий откинулся дальше на кресле и округлил глаза. – Только не говорите то, что я подумал.

— А что вы подумали? — впервые улыбнулся Чардж.

— Я не настолько глуп, к тому же, учитывая вашу новую фамилию, мистер Баттери, берусь предположить, что…— гость не дал закончить. Это была его фраза и его минута славы.

— Что энергию эту можно обуздать и пустить в нужное русло. Использовать во вне организма носителя. Если быть точнее, мы уже это сделали.

В зале были слышны перешёптывания полные непонимания, но Саинс, в прошлом будучи инженером-проектировщиком космических систем, судя по виду, и нахмуренным бровям, а также моментально изменившемуся настроению, понял всё чётко и буквально. Молчал некоторое время. В гостиную, ведомая электрическими приводами въехала кроватка с маленьким ребенком и остановилась по правую руку Иры.

— Привет, малыш, как ты спал? – ответом ей были, полные нежности, глаза и улыбка ребенка. Спустя секунду, выдавив из себя тихое «ня», тот продолжил играть. На индикаторе кроватки красовалась надпись «готовность к приёму пищи». Она вновь повернула голову к телевизору, где дальним планом показывали немую паузу в исполнении Ведущего и гостя программы. Тон разговора Саинса изменился, он подбирал слова.

— Мистер Баттери, вы не могли бы пояснить точнее для наших зрителей, как может быть использована данная технология, как она реализуется и, наверное, сейчас это тоже важный вопрос, к чему это может привести? Как учёный, вы наверняка должны понимать все проблемы такого рода открытий.

— Безусловно. На какой вопрос мне ответить первым? – спросил Чардж.

— На любой, и в любом удобном для вас порядке, – тут же ответил Саинс.

— Тогда в заданной мне очерёдности, – гость придвинулся ближе и сел будто на старой лавке. – Можно отключить функцию... – Он не договорил и кресло перестало принимать очертания тела. — Ах, спасибо. Мы начали с того, что энергию можно обуздать, если попросту – получить её из тел детей. Отмечу, что данная способность ограничена возрастом ребенка и некоторыми особенностями организма, но в целом работает до двадцати четырёх – двадцати семи месяцев от момента рождения. Работает не у всех, к сожалению, имеется ряд аутоиммунных заболеваний и заболеваний сердца и крови, что не позволяют организму ребенка вырабатывать нужный гормон и, соответственно мы не можем, посредством устройства, синтезировать, назовём её, внутреннюю энергию, в энергию более нам привычную или перенести её в другое тело.

Говоря, гость постоянно жестикулировал, словно показывая описываемые им процессы. Саинс его не перебивал, в такт словам покачивая головой.

— Смотрите, если коротко, то в тело ребенка вживляется нейрочип, волноваться не стоит, он крохотный, буквально пару миллиметров. Этот чип, реагирует на вырабатываемый гормон…

— Простите, мистер Баттери, я перебью вас. Что это за гормон, и почему ранее о нём не было известно?

— Мы договорились, что я отвечаю по порядку. Позвольте я продолжу, – остановил его Чардж, – так вот. Чип реагирует на вырабатываемый гормон, чип направляет нано частицы вылавливать в крови этот гормон, после, словно трудолюбивые пчелки, нано частицы несут этот гормон в чип, где он извлекает нужные нам фрагменты из полученного нектара, а после синтезирует эту энергию в, как я говорил ранее, более нам привычную или готовит к переносу.

Ира завороженно слушала гостя, где-то на периферии услышала, что муж вышел из душа и пошёл одеваться. Баттери продолжал.

— Что касается реализации технологии, позвольте мне сохранить секрет. Всё же это запатентованная технология, производить чипы будет лишь моя компания. Данные же по найденному гормону мы вскоре предоставим научному сообществу для всеобщего дальнейшего изучения.

— И остался последний из первого блока вопросов. К чему всё приведёт?

— Приведёт это к тому, что почти у каждого, у кого есть дети до определенного возраста, в доме будет жизненный аккумулятор, который можно использовать себе во благо, – ответил Чардж.

— Мистер Баттери, Вы понимаете о чём я, не можете не понимать, это же дети! – немного повысил голос Саинс.

— Тише. Я прекрасно понимаю моральный, этический и человеческие аспекты при использовании данной технологии, но она открывает поистине гигантские возможности для человечества.

— Кроме разделения человечества на два лагеря, это какие, позвольте узнать, мистер Баттери?

— Люди смогут нивелировать свои энергозатраты энергией ребенка, порой больше работать, избегать стрессов, усталости, быть более продуктивными в социуме, ради общего развития. Представьте только, когда учёные смогут трудиться в разы больше во имя человечества! – ответил Чардж

— Почти все люди эгоисты, мистер Баттери, вы же говорите об идеальном мире. Такого не бывает, многие потратят энергию лишь на свои бытовые нужды. Кто будет следить за тем, как используются малыши и их энергия, как уследить, чтобы не потратить больше необходимого. Вопросов слишком много, вы проработали их?

— Для отслеживания количества энергии, на руке ребенка будет закреплен специальный браслет, и он будет входить в комплект установки, там вы легко сможете увидеть, сколько ещё энергии может выработать чип из гормона. Остальное же вопрос государственного или ведомственного регулирования. Я работаю ради науки, Сергей, и её достижений, меня не очень-то увлекают нравственные аспекты, – закончил Чардж и чуть поёрзал в кресле.

В зале загудело, ведущий в безуспешных попытках пытался успокоить зрителей, но сказанное Баттери, уже превратило их в беснующуюся волну, накатывающую на него новым и новым воем и криками. Ира видел, как ведущему и гостю пришлось покинуть студию и прямой эфир передачи прервали рекламным роликом.

Подошёл муж, поцеловал её в щеку, как и ребенка, лежащего в кроватке, почти залпом выпил свой кофе и, поморщившись сообщил, что очень спешит на работу, после чего выбежал из кухни. Кроватка уведомила «необходим приём пищи», пусть и по лицу ребенка этого было сказать невозможно, он всё также играл и улыбался самому себе. Ира посмотрела на дитя, подняла его из кроватки, обняв двумя руками, достала грудь и сказала.

— Не бойся, сладкий, мы тебе такую штуку никогда не поставим.

***

Они гуляли под дождём в городском парке. Прозрачный автозонт, паря несколькими десятками сантиметров выше, полностью укрывал и её и коляску от капель осеннего дождя, лишь небольшие лужицы на отчасти криво сделанной брусчатке доставляли неудобства. Ребенок мирно сопел уже полтора часа, и она не стремилась уходить, накручивая круги по парковым аллеям. Сзади окликнули.

— Ирка! Это ты чтоль?

Позади была Марго, бывшая её одноклассница, персона яркая и неугомонная в своём желании всё со всеми обсудить, и ещё лучше, кому-нибудь перетереть кости и желательно, чтобы собеседник её всегда поддерживал. Так случилось, что переехав в новую квартиру и новый район, болтушка Марго оказалось её единственной знакомой. Единичное же предложение зайти с мужем в гости, восприняла, как знак дружбы, а не вежливости, и теперь считала её, Иру, почти лучшей своей подругой, пусть она и не давала повода, особо с учётом, что в школе они почти не общались.

— Я, Марго, привет.

— Гуляете? – спросила Марго, заглядывая под их зонт и смотря на Ирининого ребенка.

— Как видишь. – сухо ответила Ира.

— Какой же он у тебя лапочка! – с восторгом говорила знакомая, игнорируя Иринино не самое лучшее настроение. — Мы вот тоже вышли прогуляться, что нам дождь, правда Артёмка? Такого крутого зонта, как у тёти Иры у нас нет, но и обычный вполне сойдёт.

Вечно весёлый Тёмка сидел в коляске, и ртом ловил холодные капли дождя, когда Марго в порыве своих эмоций вертела в руках старенький, совсем небольшой зонт. Ира провела по браслету и её зонт поднялся выше, увеличился в размерах, и теперь укрывал их всех. Ира притворно улыбнулась, знакомая ответила взаимностью, делая вид, что вовсе не хотела, чтобы Ира раскрывала свой автозонт на всех. Получалось плохо. Какое-то время прошло в бытовых разговорах и воспоминаниях школьных лет. В очередной раз. Подходя к парковому пруду они обратили внимание на яркую вывеску, на которой были нарисованы ребенок и его родители, окруженные значками молний, а у каждого над головой висела зелёная батарейка со знаком «плюс». Слоганом служила надпись внизу «Баттери Чайлд, энергии теперь хватит на всех». Ира остановилась и поморщив лицо сказала.

— Сколько, три месяца прошло с его выступлений, а весь город уже в баннерах. Неужели так популярно стало это устройство? Я об этом Баттери до появления на передаче вообще не знала.

— Ирка! Ты чего? Это новое веяние, самый хай тек из всех хай теков!

— Да брось, придумали чёрт знает что. Детям чипы вживляют, их под суд нужно, а они деньги гребут, – ответила Ира и покатила дальше. Марго отстала, ещё некоторое время смотрев на билборд, и побежала догонять подругу.

— А вы не будете ставить? – спросила она, догнав и ровняясь с Ирой, — Мы со Славкой заказали уже, привезут в больницу нашу. Даже тесты и кровь сдавал Тёмка, противопоказаний не нашли, так что с понедельника мы в рядах Баттери Чайлд. Там еще к психологу нужно идти, по-отдельности и к семейному, но у Славки подруга есть, она нам сертификаты с одобрением сделала. – С какой—то странной гордостью сказала знакомая, вздёргивая носик, словно хвалилась перед мамой своей первой пятеркой в школе.

— Нет, мы не будем, Марго, это не правильно. Тем более таким образом.

— А что такое? Вы же такие современные, у вас даже дом и кроватка автоматические, всё на электричестве. Неужели не понадобится? – спросила явно удивленная Марго.

— Мы сразу для себя решили, что этого не будет, считаем, что недопустимо отнимать у ребенка его силу или энергию. Это словно отрубить ему руку за то, что он хорошо ею пользуется. – ответила Ира, не поднимая глаз, от брусчатки под ногами.

— Да это же модификация! Делают же искусственные руки, протезы там. Я даже про глаза слышала. А некоторые, — она понизила голос, будто кто-то ещё был рядом с ними, а дети могли понять то, о чём она говорит, – некоторые даже вместо члена себе такие штуки ставят, огого. – Всё это она сопроводила странными гримасами и интонациями.

— Ты говоришь про то, что восстанавливает утраченное или улучшает текущее, вы же собираетесь просто отнимать, ничего не давая взамен. Это бред! – Ира нервно ускорила шаг, её напрягал этот разговор. Вообще вся тема с Баттери Чайлд, всё, что с ними связано. Она так легко принимала новое, любые вещи, упрощающие им с мужем жизнь, но принять устройство, которое превращает ребенка, пусть и всего на несколько лет, по сути своей, в батарейку для взрослых, было выше её моральных норм.

— Ну, как хотите. Чего ты так реагируешь? Я же не заставляю с нами идти делать, просто поделилась, – виновато промямлила Марго, и в следующую секунду переключилась на другую тему, словно разговора про Баттери Чайлд не было вовсе. Говорила о конфетах, вреде профессионального спорта, о том, что никогда не захочет отдать ребенка на шахматы, ибо это чрезмерно скучно, говорила обо всём, что её хоть немного волновало. Ира стойко слушала, лишь изредка вставляя сомнительное «наверное» и отрицающее «не думаю». Но всё же, итогом их прогулки стала последняя фраза Марго, в которой она обещала обязательно позвонить Ире и доложить, как они проведут первую неделю с чипом от Баттери Чайлд, пусть Ира и не просила об этом. Ей не хотелось знать. И только по приходу домой поняла, насколько ей жалко жизнерадостного Тёмку, просто жалко, пусть она толком и не понимала, как работает ненавистная ей технология.

***

Звонок раздался вечером. Недели не прошло, лишь шесть дней, потому как даже один день без болтовни знакомой был за счастье. Некая, врожденная и воспитанная в ней в том числе, скромность, не давала Ире прекратить общение с надоедливой, давно бывшей одноклассницей. Да, именно сейчас, Браслет уведомлял о звонившей Марго, показывая на экране её вечно улыбающееся лицо. Порой Ира думала, что мимика знакомой давно не работает иначе и сохранилось только это выражение, независимо от того, чувствует ли она радость, горе, боль. Так и представила себе Марго, лежащую в грязи с разодранными в кровь коленями, с натянутой улыбкой, радостно кричащую, что ей невероятно больно, что ещё чуть-чуть, и она просто умрёт. Ира улыбнулась и подняла трубку. На полу, радостно ползая из стороны в сторону по каждому углу квартиры, изучал мир её ребенок.

— Подруга, привет! Ты сейчас умрёшь, я тебе такое расскажу…

— Добрый вечер, Марго. Что случилось?

— Мы поставили эту штуковину! – засмеялась в трубку знакомая.

— Да, ты говорила, что пойдете в больницу, – Ире не был интересен данный разговор, она уже знала, о чём будет лепетать Марго.

— Ты не представляешь насколько это крутая вещица. Всего пару дней прошло, а мы уже, так сказать, вкусили прелести использования. Тёмка такой модный теперь, на руке браслет-передатчик, светится весь, нам со Славкой тоже такие поставили, немного неприятно, когда нейропровода через кожу проходят, но терпимо. Там, знаешь, показания всего тела, и температура, и состояние гормона, и количество энергии, и какие витаминки пропить нужно советует, чудеса, – тараторила не останавливаясь подруга.

— Марго, остановись на секунду, – первая попытка прошла безуспешно, и Ира крикнула в трубку, – Марго!

— Да-да, Ирочка, что? – та явно не ожидала, крика от Ирины.

— Ты можешь говорить медленнее, в трубку и более чётко, я половину не понимаю.

На той стороне воцарилось недолгое молчание, впервые за время возобновленного общения Ира фактически попросила говорить так, как удобно ей, нет, даже указала на то, что ей неприятен стиль общения Марго.

— Да, могу, конечно, – знакомая сбивалась на первых фразах, ей явно был непривычен спокойный ритм общения, но она, пересиливая себя, хотела рассказать свои и только свои новости. – Эм, я сбилась, Ир. Хотела тебе рассказать, как работает устройство, но тебе, видимо, не интересно.

— Мне интересно… — Ирина не договорила.

— Правда?

— Мне интересно, Марго, как себя чувствует Тёма? – спросила искренне Ира, её и правда интересовало только состояние мальчишки.

— С ним всё хорошо, играет. Ну, может, немного менее подвижный, чем обычно, но представитель компании сказал, что на первых порах это нормально и не стоит перегружать ребенка. А мы что? Мы и не перегружаем. Я вот сегодня только перед фитнесом зарядилась и всё, да и Славка ночью не спал, Тёмочка плакал, утром взял немного, чтобы отработать нормально. Ты не представляешь, какой это прилив энергии, работала-работала по дому, устала, а потом подзарядилась и снова полна сил.

Ира не могла это слушать, она представляла себе, что Марго и Слава заставляют сына бегать по динамо машине до изнеможения, вырабатывая для них энергию, а сами они потом вкалывают её себе огромными шприцами прямо в сердце и трясутся в конвульсиях, как после передоза. Танцуют, кричат, бодро водят хороводы вокруг уставшего малютки-сына, что засыпая лежит на пыточной беговой дорожке. И таких людей, как Марго с её мужем много. Акции Баттери Чайлд росли, графики пробивали самые высокие рубежи, а хозяин компании, прикрываясь наукой, видимо, потирал руки, пересчитывая новые и новые поступления. В трубке по-прежнему говорила Марго, она даже не поняла, что Ира не слушала её некоторое время, потому что смотрела на своего сына, впервые откровенно проклиная новую технологию, что человечество пустило в свой мир.

— …Вот. Так что Славка в две смены теперь может работать, так и на новую машину накопим, а может и квартиру побольше. Слушай, Ир, приходите с мужем на этой неделе, посидим, пообщаемся вместе, вы же ни разу к нам не заходили до сих пор. Мне ещё так много хочется рассказать. Например, в среду после шести, как раз Славка с работы придёт.

Ира не поняла, зачем согласилась. На том конце с задорным и протяжным «целую», бросили трубку.

***

Вечером, как и было оговорено, они отправились в гости к Марго и её мужу, захватив по дороге бутылку довольно дорогого сухого красного вина. Марго просила виски, но Ира твердо решила сделать вид, будто данная просьба вылетела из головы, да и муж её виски не пил, а она не пила совсем. Доктор запрещал. Правда, признавалась она себе, сейчас была готова выпить половину бокала, не больше, чтобы не навредить ребенку, который, к слову, остался с её отцом и матерью, что несказанно были рады провести время с маленьким внуком.

Дверь открыла Марго, сразу Ира обратила внимание, что та немного пьяна. В розовом платьице, кухонном фартуке, с телефоном в одной руке, да с поварешкой на перевес в другой. Она что-то жевала, и бросив им нечленораздельное «заходите», снова убежала на кухню, не забыв прихватить с собой протянутую бутылку вина, сопровождая это «надоел этот спам, весь вечер донимают». Квартира напоминала старую хрущевку, о которых рассказывал дедушка, показывая фотографии из семейного альбома. Небольшая, с малым количеством света, в коридоре которой окон или волоконных проекторов не было вовсе. Негромко играла музыка, под которую, во времена ей молодости, пели песни студенты на городских площадях, сами для себя играя на гитаре.

Они сняли обувь и разделись, скинули вещи на одинокий пуфик в коридоре, не обнаружив шкафа с вешалками. Тесно, именно так было в квартире Марго, темно и тесно. В сравнении с их квартирой, квартира эта, казалась некой пещерой существ, боящихся белого света. Ире не знала, где живёт Марго, и потому такое жильё удивило. Знакомым хватило денег купить Баттери Чайлд, но не хватило приобрести себе более уютное и большое место.

С первого шага, как они вошли на кухню, в нос пыхнуло кисловато-сладкими жаркое, что мешала в огромной сковороде, Марго, а на небольшом столе, уютно расположились нарезки из сыров и колбасы, а также, изрядно вымазанные в майонезе, салаты, название которых Ира не знала.

— А Вячеслав где? – спросил муж Иры, – хотел с ним пообщаться, а то не выдержу слушать в одиночку, весь вечер, ваши женские разговоры.

— Славка-то? Он на работу побежал, в течение пары часов должен вернуться, – отвечала, повернув голову, Марго. У неё запищал телефон, но она с раздражением скинула назойливый для неё вызов. — Он только со смены пришёл, да усталый такой, а ему звонок сразу. Препирался долго, матом даже, но как я поняла, предложили большую ставку, Славка от Тёмки быстро подзарядился и убежал, вы уж извините его. Вы же не на полчаса зашли? Думаю, он успеет вернуться. – Она попробовала жаркое прямо с лопатки и удовлетворительно промурчала.

Ира с мужем сели за стол, на поскрипывающие деревянные табуретки. Марго, закончив готовить почти в ту же секунду, как и говорить, выключила огонь на плите и в духовке, подскочила к столу, пододвинув одну из табуреток. За неловкой паузой, длиной почти в минуту, последовало кряхтение Ирининого мужа. Он, с показушным цоканьем, пододвинул все бокалы рядом с собой.

— Марго, а не подашь мне штопор, открыть бутылку, – и, якобы виновато, приподнял ту со стола и покрутил в руках с грустью в глазах, – она сама не открывается, а я тоже с работы и, несказанно рад, что мы с Ирой, куда-то выбрались. И в планах у меня воспользоваться этой возможностью. Так что на меня внимания не обращать, я буду пить, много кушать, и говорить всякую чепуху и, порой, даже вести себя неподобающе.

— Прямо, как я, — заулыбалась Марго, повернувшись и шаря рукой в полке, в поисках штопора, – говорю чепуху и много ем.

По хрустальным бокалам, судя по всему, доставшимся от ещё прабабушки, разлили вино. Раздалось звонкое чоканье и каждый пригубил вина. Ира с мужем – маленькие долгие глоточки, распробовав вино на языке, Марго – почти половину, словно пила ягодный морс и, как забывшаяся хозяйка, в торопях и не спрашивая, разложила всем по тарелкам некий новомодный салат.

— Там ананасы, грецкий орех, вареные яйца, сыр и немного ветчины, – сопровождала она свои действия, явно довольная своим блюдом.

Муж Иры, забыв о приличиях, как он и предупреждал, загрёб полную вилку салата, а затем вторую. Под неодобрительный взгляд жены, он, с игривым выражением в глазах, доел первую порцию и запил. Лишь потом произнеся многозначительное «Что? Я говорил, что намерен есть».

— Марго, очень вкусно, – он остановился, словно обдумывая слова, – и майонезно, на все калории, как говорится. Давно я ничего такого не ел. Послушай, ты сразу извини меня за вопрос, но мне важно знать, — Он обвёл рукой кухню, но имел в виду всю квартиру. – Вы чего не переедете отсюда? На Баттери Чайлд денег хватило, а живёте чёрт знает где.

Марго даже не нахмурилась, казалось она услышала лишь слова о том, что её стряпня кому-то понравилась, и было даже неважно, правда это или завуалированная под вежливость ложь. Ира только сейчас попробовала первый кусочек и немного улыбнулась, на вкус это и правда было сносно.

— Да брось, – махнула она рукой, — я постоянно готовлю. А что касается квартиры, ну какая есть. Баттери мы взяли в кредит. Сейчас Славка будет больше работать, тогда и переедем.

В разговор вмешалась Ира.

— Марго, а Тёмка где?

— Он спит же, часа три уже, как Славка подзарядился.

Ира встала со своего места и смотря на знакомую сверху вниз спросила, повышая тон почти на каждом слове.

— Он всегда вечером спит так много?

— Ну нет. Уснул, как Славка подзарядился.

Муж Ирины тоже поднялся, отложив вилку и отодвинув тарелку, и взял её за плечи. Голос Иры почти дрожал.

— А Слава часто, как сегодня уезжает на подработку, часто «подзаряжается»?

— На этой неделе почти каждый день, – ответила Марго, даже с виноватыми нотками. — Что такое Ир, ты чего, как взбесилась?

Ира медленно вышла из кухни, начиная заглядывать по пути в комнаты, в поисках детской или места, где расположена кроватка ребенка.

— Ты куда? – выкрикнула Марго в след вышедшей подруге.

— Посмотреть заряд, – донеслось из-за стены, а после Ира вышла и пошла в другую комнату.

Муж Иры так и не опустился обратно на табуретку, а Марго, непонимающе от выпитого ранее алкоголя, переводила взгляд с него на открытый кухонный проём. Почти белого цвета Ира, вошла на кухню, держа на руках ребенка. Ручки бездвижно висели вдоль тельца, а голова его упала ей на, вздымающуюся тяжёлым дыханием, грудь. Её не было, казавшиеся для неё самой вечностью, каких-то несколько минут. Муж и, всё ещё сидящая на своем месте, Марго, смотрели ей в глаза, одновременно они повернули головы к браслету, показывающему состояние заряда внутренней энергии малыша. Телефон Марго запищал вновь.