Глава 25

Утро встретило Заречного звонким птичьим пением, стрекотанием кузнечиков, жужжанием мух, и множеством других звуков. Ложиться на лежанке, где спал незнакомый парень, он не захотел, и Велимудр, сунув ему в руки какую-то дерюгу для подстилки, отправил ночевать на сеновал. Сладко потянувшись и втянув носом приятный запах сухого пыльного сена, бывший разведчик спустился по лестнице в сарай, на чердаке которого и был устроен склад сена. По привычке умывшись из бочки, немного остывшей за ночь водой, Иван удовлетворенно фыркнул. В ответ из конюшни донесся похожий звук. Это Сивка поприветствовал его с наступившим новым днем.

Бочка из которой только что умывался Заречный, была не полная, а стоявшая с ней рядом – оказалась вообще пустой. Видимо запасы воды давно не пополнялись. “Ну, что ж, – подумал бывший разведчик, – наношу воды из родника, вот и будет мне сегодня зарядка”. Он снял с крючка висевшие рядом на стене два деревянных ведра и направился в лес к роднику. Косолапый охранник, лежавший у дверей ледника, лениво приподнял голову. Едва приоткрыв глаза, медведь безразличным взглядом проводил гостя до ворот, и снова погрузился в безмятежный сон. Дни полнолуния уже прошли, но он по-прежнему оставался на посту. Наверное, внезапное появление из подвала чужака, произвело на охранника довольно сильное впечатление.

Выйдя за ворота, Заречный бодро зашагал по знакомой тропке, ведущей к источнику. Идти было не далеко, по времени всего минут пять. Когда в прошлое свое попадание в этот мир он спросил у Велимудра, почему тот не выкопает колодец у дома, тот ответил, что, мол, незачем в Земле лишние дыры ковырять, ежели природный источник рядом имеется. “Ну, как говориться: хозяин – барин”, – улыбнулся бывший разведчик. Впереди показался родник. Не смотря на то, что находился он в лесу, где из-за высоты деревьев почва под ними не знала, что такое теплый солнечный свет, кто-то поставил над источником небольшой деревянный сруб. Его стены и крыша надежно защищали заботливо обложенный природным камнем родник, от попадания в него листвы и прочего природного мусора. Наполнив ковшом ведра почти до краев, Иван весело зашагал в обратном направлении. Теперь, изучив, насколько было возможно, вопрос о повышенном атмосферном давлении, он прекрасно понимал, почему ему было так легко нести большие ведра. А ведь они, по его прикидкам, вмещали, как минимум, литров пятнадцать каждое и в своем времени наносить две бочки воды, уже не показалось бы таким простым занятием.

Чтобы увеличить нагрузку и укрепить мышцы рук, бывший разведчик во время движения, приподнимал ведра различными способами. Он то сгибал руки в локтях, подтягивая импровизированные снаряды ручками к подмышкам, то ровные руки разводил в стороны. Так, упражняясь, Заречный и пришел домой. На пороге он увидел Велимудра. Тот стоял с серьезным видом, перекинув через плечо свою видавшую виды тряпичную походную сумку.

– Мне надобно в селение сходить, – сказал он, спускаясь с крыльца, – а ты, как водицы наносишь, пойди репки из котелка поешь. Да смотри не налягай на еду. Помни, чего я тебе сказывал.

– Не переживай, – заверил хозяина дома Иван, – все будет путем!

– Ну, ну… – недовольно буркнул старик и вышел за ворота.

Иван вылил принесенную воду в бочку и вновь направился к ручью. Настроение у него было превосходное. Он даже не пытался вникнуть в причину такого настроения, а просто наслаждался им. Подойдя к роднику, бывший разведчик вновь ловко наполнил ведра, но не успел выйти из сруба, как вдруг услышал голос:

– Здрав будь чужеземец!

– И вам не хворать! – автоматически ответил Заречный и только потом осознал, что голос прозвучал у него в голове.

Извне не было слышно ни единого постороннего звука. Бывший разведчик осмотрелся вокруг. В помещении сруба, кроме него, не было ни единой живой души. Оставив ведра у родника, Иван выглянул наружу. Здесь тоже его взгляд не зацепился ни за что, напоминающее человека.

– Ты где? – крикнул он. – Чего прячешься?

Ему очень не нравились такие вот игры в прятки неизвестно с кем.

– Не кричи, вот он я, – раздался тот же голос в голове.

Заречный резко обернулся и непроизвольно отшатнулся назад. Он еле удержался на ногах, зацепившись за какой-то булыжник. Перед ним стоял обычный с виду человек высокого роста, в уже привычной Ивану простенькой одежде, да вот только голова у него была не то волчья, не то собачья. “Оборотень”, – мелькнула первая мысль. Он, конечно, не верил во все эти суеверия. Однако за последнее время жизнь предоставила ему столько доказательств существования чего-то такого, что не поддается ни логическому, ни научному объяснению, что его незыблемый материалистический фундамент дал трещину. Постепенно начинала сдавать свои позиции и атеистическая природа ума. На всякий случай, сделав еще один шаг назад, Заречный начал прикидывать способы защиты от такого вида противника.

– Не бойся меня, чужеземец, – вновь услышал он голос.

Заречный будто загипнотизированный, не отрываясь, смотрел в желтые глаза неведомого существа, но не заметил никаких явных признаков агрессии. Не обнаружил он и движений челюстью, доказывающих, что говорит именно оно.

– Я не причиню тебе зла, – миролюбиво добавил незнакомец, и интуиция бывшего разведчика дала понять, что тот не лжет и не пытается усыпить бдительность человека.

– Кто ты? – в этот раз почему-то мысленно спросил Заречный, и тут же в его голове прозвучал ответ.

– Меня зовут Юсух. Я житель этих мест и моя семья живет здесь недалеко.

– Меня зовут Иван, – продолжил мысленный диалог бывший разведчик, а в голове промелькнула подозрительная мыслишка: “А не едет ли это у меня крыша?”

– Я знаю, как тебя зовут, и знаю, откуда ты сюда пришел, – все так же невозмутимо вещал голос. – А по поводу своего рассудка ты не переживай, с головой и с восприятием мира у тебя все в порядке. Я действительно существую. Можешь даже меня пощупать.

Юсух протянул в сторону Заречного правую руку. “Нет уж, спасибо”, – подумал бывший разведчик и инстинктивно отступил еще на шаг.

Чтобы скрыть свою настороженность он решил продолжить диалог.

– И кто тебе про меня рассказал? – поинтересовался Иван, а в мыслях возник образ Велимудра.

– Нет, Велимудр мне ничего не говорил, – будто считав образ в голове собеседника, ответил Юсух. – Мне ненужно никого ни о чем расспрашивать. Ты меня извини, Иван, я просто вижу все, о чем ты думаешь.

“Еще один детектор лжи мне попался… – мысленно подумал бывший разведчик, – Велимудр в моей голове копается, теперь вот этот… волколак”.

– Я не волколак, – спокойно произнес Юсух, прочитав и эту его мысль, и лицо Заречного вспыхнуло румянцем стыда. – Я песиглав.

– Прости, – теперь уже вслух сказал Иван, так как все мысли в его голове спутались, и он потерял всякую ориентацию, когда нужно думать, а когда говорить.

– Да я и не обижаюсь. Местные уже привыкли, а тебе еще трудно держать мысли под контролем. Общаться без голоса это особенность всех таких существ, как я. Наши глотки устроены не так, как у людей. Мы не можем разговаривать так же как вы. Зато нам дана возможность читать мысли и так же мысленно на них отвечать. Впрочем, Велимудр тоже умеет читать мысли, но только среди людей это редкий дар, а у нас привычная необходимость.

Иван уже немного пришел в себя и перестал опасаться этого невиданного ранее существа. Наоборот, теперь он даже испытал к нему что-то вроде сочувствия. Ему было жаль этого песиглава за то, что природа обошлась с ним так жестоко – вместо человеческой головы наделила его мордой собаки.

– Не нужно меня жалеть, – вновь прочитав мысли собеседника, сказал Юсух, а щеки Заречного вновь предательски залились краской. – Видимо таково желание Богини Карны. В былые времена, таких как я, было довольно много. Это последние несколько сотен лет, когда люди начали враждовать между собой, они начали варварски уничтожать и наше племя. Им не столько противен наш облик, сколько наше умение читать их мысли. Сам понимаешь, если у человека душонка грязноватая, то ему вряд ли понравиться, если кто-то будет знать, о чем он думает.

Юсух осторожно, чтобы не зацепить собеседника, вошел внутрь сруба и, зачерпнув ковшом воды из родника, с удовольствием выпил до самого дна. Когда он подносил деревянную посудину ко рту, Иван уже было подумал, что тот сейчас начнет лакать языком как собака, но ошибся. Песиглав видимо приспособился пить почти как человек, только из-за строения его пасти, он поднес ковш сбоку. Наклоняя его, Юсух постепенно выливал воду в рот, одновременно делая горлом большие глотки. Утолив жажду, он вернул ковш на место и, взглянув на Заречного грустными глазами, спросил:

– Видимо в том времени, откуда ты пришел, песиглавов уже и вовсе не осталось?

– Нет, – так же отчего-то погрустнев, ответил бывший разведчик.

– Я так и понял. Иначе ты бы отреагировал на мое появление совсем по-другому. Ладно, заболтался я с тобой… пойду. Мои жены уж заждались, наверное.

– Интересно, так у вас получается многоженство? – удивленно спросил Иван.

– А чего тут удивительного? – не понял Юсух. – Кто первым всегда встречает неприятеля? Мужчины! А если воевать приходится часто, где оставшиеся без второй половинки женщины себе мужа найдут. Человеческий мужчина ведь не возьмет в жены песиглавку! Да, если вдруг и возьмет, то ничего путного из этого не выйдет. Не рождаются дети ни у наших женщин от людей, ни у людских от песиглава. Вот и приходится брать в жены несколько песиглавок, чтобы как-то продлить свой род.

– А у тебя сколько? – полюбопытствовал бывший разведчик.

– У меня две. Но есть еще одна невеста. Она когда подрастет, станет моей третьей женой. Впрочем, чего ты удивляешься, разве ты не знаешь, что у нашего Хана Хубилая их четыре.

– У Хубилая тоже не одна жена? – в который раз удивился Заречный, но Юсух ему не ответил.

Он, словно к чему-то прислушиваясь, постоял молча несколько минут, а затем, повернувшись к Ивану извиняющимся голосом сказал:

– Прости, но мои жены уже спрашивают, куда я подевался. Будь здрав, Иван.

Больше не говоря ничего, он развернулся и бодро зашагал вглубь леса.

– Счастливо! – крикнул вдогонку Заречный.

“И не надо тебе никакого мобильника… подумал и все”, – хмыкнул бывший разведчик, когда широкая, как у штангиста спина песиглава скрылась за деревьями. Он еще немного постоял, неспеша переваривая то, что сейчас здесь произошло. Еще раз взглянув в ту сторону, куда ушел Юсух, Заречный взял в руки ведра и пошагал домой. “Ох, как права была Хая, – думал он, в этот раз вовсе позабыв про упражнения с ведрами, – а она ведь говорила, что я все равно поверю в магию и прочую ерунду”. Его встреча с невиданным доселе существом, действительно явилась последней каплей, в чаше доказательств, существования таинственного видимого и невидимого мира, который существует вопреки всем материалистическим наукам и независимо от того, верит в него человек или нет.

Когда Иван вошел в ворота, то на пороге дома увидел стоящего там Велимудра. По обыкновению, его лицо было хмурым и серьезным. Когда гость по очереди опрокинул ведра в бочку, и повесил их на прежнее место, тот сказал.

– Пойдем завтракать, а то смотрю, ослаб совсем. Я уж, с еще одной хворью справился, а ты с трудом бочку за все это время наполнил.

– Да не ослаб я, – возразил Заречный, но от завтрака отказываться не стал.

Мужчины, как обычно, расположились за кухонным столом, и Велимудр разлил по мискам редкую похлебку. Ели по традиции молча. Иван чувствовал, что старик вернулся в скверном расположении духа, поэтому никаких вопросов не задавал, хотя многое хотелось узнать. “Ну, ничего, – думал он, – пойду после завтрака дровишки рубить, вот тогда и поговорим”. Однако и после еды, которую голодный и здоровый организм поглотил, даже не почувствовав, что он что-то ел, пообщаться с хозяином дома не удалось. Когда Заречный, было, заикнулся про дрова, тот сердито заметил:

– Куда мне столько дров-то? Чего я сними делать-то буду?

– Печь топить, – неуверенно ответил бывший разведчик.

– Ты мне еще в прошлый раз их нарубил на два лета вперед, – проворчал старик.

– А зачем же ты тогда меня заставлял? – недоумевал Иван.

– Зачем, зачем… – по привычке передразнил Велимудр. – Тогда тебе силу набирать надобно было, а нонче незачем попусту время на ерунду тратить.

– А чего мне тогда делать?

– Тепереча тебе делать ничего не нужно, так как не след мышцы свои напрягать. Тепереча тебе наоборот, учиться расслабляться надобно.

– А зачем? – Заречный никак не мог понять, чего хочет от него старый волхв.

– Затем, что жива не может свободно проистекать в напряженном теле, – пояснил Велимудр, и выражение лица его немного смягчилось. – Ты помнишь, как внучка моя легко колун из пня-то вынула?

– Помню, конечно, так вытащила, словно колун не в пне, а в бочке с маслом стоял, – ответил бывший разведчик, а про себя подумал: “Еще бы не помнить! Наверно сам-то и научил ее как меня получше носом в дерьмо ткнуть”.

Старик хитро взглянул на своего гостя из под кустистых бровей, а возникшая в голове Заречного не весьма лестная по отношению к нему мысль, вдруг сменилась новой: “А вдруг, как говорил песиглав, старик тоже умеет мысли читать? Надо теперь тщательней контролировать, о чем думать“.

– Вот это правильно! – похвалил Велимудр.

– Чего правильно? – не понял сразу Иван.

– То, что за мыслями своими приглядывать следует. Впредь, коль подумать чего вздумаешь, так про Юсуха и припомни.

“Черт!” – выругался про себя бывший разведчик, но тут же пресек вспенившийся в голове водоворот ненужных мыслей, а старик, словно ничего не заметив, продолжил:

– Мысли-то великое значение в жизни человека играют. Ты даже еще не представляешь, как важно содержать в чистоте свой ум и свои мысли. Ну да об этом мы как-нибудь в другой раз поговорим. Мы с тобой разговор про топор начали. Так вот… Настенька-то колун из колоды вынула, а видал ты, чтоб она пыхтела, кряхтела да напрягалась как ты?

– Нет, не видел, – ответил Иван.

– То-то же, – лицо Велимудра еще больше посветлело.

Теперь его глаза вновь были лукаво прищурены, а губ коснулась еле заметная улыбка.

– Потому как она не телесную силу применяла, а живу. Каждый воин повинен уметь управлять своей живой, а дабы ею управлять, попервах ее почуять надобно. Токмо, како я и сказывал, напрягая мышцы ты не сможешь сделать ни того ни другого. Дабы быть сильным надобно расслабиться.

Такой постулат бывший разведчик и мастер рукопашного боя слышал впервые.

– Это как это? – удивился он, и своим вопросом развеселил старого волхва.

– Да так вот, Ваня, – улыбнулся тот. – Дабы обучиться этому мастерству, надобно много лет учиться, да токмо у нас с тобою нет столько времени. Я тебя азам-то обучу, а там уж, когда домой вернешься, будешь продолжать оттачивать полученные навыки.

– Я согласен, – тут же отреагировал на такое предложение Заречный.

– Ну, а коль согласен, тогда пошли во двор.

Мужчины вышли из дома и остановились посреди двора. Старик огляделся вокруг, подыскивая подходящее место, но потом, видимо решив, что сойдет и это, сказал:

– Для начала надобно соединиться с Землей-матушкой, дабы ее целебную силу в себя принять. Для этого чуток согни колени и представь, что из центра подошв корни растут, да в самую что ни на есть глубину уходят. Это понятно?

– Угу, – промычал Иван, сосредоточив внимание на подошвах ног.

Старик недоверчиво взглянул на ученика, затем подошел и слегка толкнул его в плечо. Заречный не удержался и, потеряв равновесие, сделал шаг в сторону.

– Плохо представил, – недовольно проворчал Велимудр. – С такими-то корнями никакое дерево супротив малейшего ветерка не устоит. Попробуй-ка тепереча меня толкнуть.

Он опустил руки вдоль тела, слегка расставил ноги и чуть согнул их в коленях. Иван подошел и аккуратно, чтобы, чего доброго, не опрокинуть старика на землю попробовал его толкнуть. Но когда, чуть надавив на плечо Велимудра, бывший разведчик попытался сдвинуть того с места, то ему показалось, что рука уперлась в бетонный столб, вкопанный глубоко в землю. Немного удивившись, он надавил еще сильнее. Эффект был тот же. Старик словно прирос к земле, превратившись в мраморную статую. Тогда Заречный, вспомнив свои потуги с колуном, разозлился, и, что есть силы, толкнул Велимудра в плечо. Точнее он хотел толкнуть. Вот только плечо в самый последний момент, когда рука была в паре миллиметрах от него, вдруг чуть сдвинулось в сторону и “толкатель”, не удержавшись, полетел на траву. Он, конечно, не растянулся во весь рост, словно маленький несмышленый мальчишка, а вовремя сгруппировался и, сделав кувырок, вновь очутился на ногах. Однако обида, большим упругим комом подперла горло тренера по рукопашке. Он быстро развернулся и метнул гневный взгляд на своего учителя. Тот, как ни в чем не бывало, стоял на прежнем месте, только развернулся к ученику лицом.

– Ты, Ваня, не серчай, не серчай, – назидательно проговорил он. – Ты впитывай науку-то. Тебе еще молодых воинов мастерству обучать придется, чему ж ты их обучишь, коли по всяким мелочам обида одолевать тебя будет?

От таких слов Иван тут же остыл. Его гнев улетучился так же быстро, как и пришел.

– Прости, Велимудр, – сказал он, – я готов учиться.

– То-то же, – пробурчал старик и продолжил обучение.

Он заставил Ивана вновь принять исходное положение, а когда тот принял незамысловатую стойку, прикоснулся указательным пальцем правой руки к животу, чуть пониже пупка. И тут в животе Заречного начало происходить что-то непонятное. Сначала он забурлил, будто там собрались кишечные газы и никак не могли выйти наружу. Затем под пальцем старика сначала кожа, а затем и внутренности начали разогреваться.

– Макушкой, макушкой к небу тянись, – давал наставления учитель. – Да языком к нёбу коснись, дабы избыток живы из головы вниз мог стекать.

Иван беспрекословно и немедленно выполнял все команды учителя. Его живот все больше разогревался. Позвоночник тянулся вверх и вниз точно струна или же тетива лука, которую какой-то невидимый глазом лучник тянул и тянул, добиваясь все большего напряжения. Но вот через некоторое время с телом начало происходить вообще что-то непонятное. Сначала оно задрожало, словно по нему пропустили ток высокого напряжения, а затем Заречный ощутил, как два потока энергии метнулись к центру живота. Один – прохладный и приятный всасывался подошвами ног и устремлялся по ногам вверх, а второй, горячий и взрывной, врывался в открывшийся родничок на макушке головы. В точке на животе, где все еще находился палец старого волхва, эти два потока вихрем закручивались в спираль, смешивались и уже теплыми целительными волнами расходились по всему телу.

– Вот и любо! – улыбнулся Велимудр, и убрал палец с живота Заречного.

Теперь, без помощи учителя, потоки энергий заметно ослабли, и вскоре Иван перестал их вовсе ощущать. Он глубоко вздохнул, так как во время всего этого действа его дыхание то сбивалось, то вообще замирало, и вдруг почувствовал невероятную усталость. Чтобы не упасть без сил, Заречный сам присел на траву и вопросительно взглянул на учителя. Тот, судя по его виду, остался доволен своим уроком.

– Ничего, – сказал он, словно отвечая на немой вопрос ученика, – это твоя жива расчищала себе пути, от того и сил много ушло. Отдохнешь маленько, а завтра уж полегче будет. Главное что ты почуял, какова она жива матушки-Земли, и какова сила Рода Всевышнего, творца и прародителя нашего. Тепереча тебе токмо надобно научиться собирать живу в животе, да постичь, как управлять ее силой. Ну, а там и направить эту силушку в нужный момент да в нужное место сумеешь. Ладно уж, иди, отдыхай.

Старик развернулся и ушел в дом. Заречный же посидел еще немного на травке, а затем, собрав остаток сил, кое-как с трудом забрался на сеновал, и тут же погрузился в глубокий сон.