Глава 23

Незаметно пролетела еще одна неделя. У Заречного, в группе рукопашного боя, появились еще два паренька, и была вероятность, что с началом учебного года количество учеников еще значительно возрастет. Это радовало его, и он все это время находился в приподнятом настроении. Однако не только тренировки его так бодрили. Об истиной и более весомой причине своего душевного подъема Иван тоже же знал, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Да, ему, несомненно, понравилась Надежда. Она была симпатичной и хорошо воспитанной женщиной. Прошлое общение с ней принесло ему большое удовольствие и, к тому же, дало понять, что домработница действительно умна и образована. С первых минут ее появления в квартире Заречного, в душе старого холостяка, впервые за много лет, вдруг появились такие забытые чувства, как покой и умиротворение. Вернувшись в прошлую среду домой, после покупки телефона, он обнаружил, что домработница уже закончила все свои дела и ушла. И ему, бывшему бомжу, прожившему в одиночестве не один год, стало как-то грустно и сиротливо в этой необъятной пятикомнатной квартире.

В последние дни в нем, кроме какой-то непонятной душевной тоски поселилась еще и некая сумятица в голове. Иван, как свободный и теперь обеспеченный человек, без сомнения, мог бы вполне отдаться на волю своих чувств, броситься как в молодости в безбрежный океан любви, если бы только не одно “но”. Его мозг, судя по всему, все же претерпевший какие-то изменения, после провала в прошлое, начал систематически и настойчиво сравнивать двух женщин – Надежду и Анастасию. Заречный пытался всячески отогнать подальше эти навязчивые мысли, но мозг, этот коварный манипулятор, не хотел сдаваться. Он настойчиво внушал своему хозяину мысль, что сближаться каким-либо образом с рыженькой Надеждой будет предательством по отношению к златовласке из прошлого. И сколько бывший разведчик не уговаривал себя, и не объяснял своему непонятливому мозгу, что Анастасия ему не пара и что между ними стоит непреодолимая преграда – разница во времени в несколько столетий, тот, вначале согласившись, через некоторое время вновь принимался за свое.

Было и еще одно обстоятельство, которое по сравнению с “наездами” мозга, казалось, уходило на второй план. Вот только именно это обстоятельство было не каким-то глупым рассуждением его второго я, а реально существующим фактом. И факт этот заключался в том, что за ним по-прежнему следили. Кто и для чего это делал, выяснить Заречному, так и не удалось. Но, как только он на какое-то мгновение заставлял свою словомешалку в голове заткнуться, как тут же его интуиция подавала сигнал тревоги. При таких обстоятельствах заводить близкие отношения с Надеждой, могло быть крайне опасно для нее. Те, кто за ним следит, а значит, хочет от него чего-то добиться, может, в конце концов, перейти к более радикальным мерам и причинить какой-либо ущерб ни в чем не повинной женщине.

“Чего гадать, – в который раз мысленно одернул себя бывший разведчик, – завтра полнолуние. Все равно ведь собрался уже побывать у Велимудра. Надо же, наконец, решить проблему с Чинкимом, да и просто побольше узнать о том времени очень хочется. Вот вернусь оттуда, тогда буду уже решать, что делать здесь”.

В прихожей раздался мелодичный звонок. Иван подошел к двери и посмотрел в глазок. Культурная домработница не стала сразу открывать дверь своим ключом, решив вначале проверить, дома хозяин или нет. Он открыл замок и широко улыбнулся.

– Здравствуйте! – первой поздоровалась домработница, так же улыбнувшись краешками губ. – Вижу у вас с утра хорошее настроение.

Сегодня у Надежды появились на лице признаки неброского макияжа. Розовая, почти не заметная помада, придала губам чуть больше чувственности, а слегка подведенные черным карандашом глаза, сделали их немножечко выразительнее. Это небольшое изменение во внешности не осталось незамеченным бывшим разведчиком, и почему-то заставило его сердце биться чуть быстрее.

– Здравствуйте, Наденька! – ответил Заречный на приветствие, пропуская работницу в квартиру. – Да, вы знаете, оно у меня хорошее еще с прошлой среды.

– Вот как? – деланно удивилась Надежда, видимо запомнив, его фразочку с прошлого раза. – А что случилось в прошлую среду?

– В прошлую среду вы, Наденька, появились в этой квартире.

Веснушчатое лицо домработницы вспыхнуло ярким румянцем. “Черт! – выругался про себя бывший разведчик. – Ну, кто меня за язык дергает. Не хотел же пока заводить никаких интрижек”. Надежда на его высказывание ничего не ответила. Чтобы скрыть свое смущение, она отвернулась, сделав вид, что осматривает квартиру на предмет наличия пыли. В комнате повисло напряженное молчание.

– Ну, вы тут занимайтесь, а я не буду вам мешать, – наконец прервал тишину Иван.

Оставив домработницу в прихожей, он, как и в прошлый раз, пошел на кухню и включил под чайником газовую горелку. Бросив свое тело на мягкую подушку уголка, он еще раз мысленно выругался. “Хорош же я, – укорял себя Заречный, – еще подумает, что я такой же, бабник, как этот франт Николай Николаевич”. Чтобы не искушать судьбу, он вновь, как и в прошлый раз, решил просто куда-нибудь уйти. Решительно поднявшись с мягкой подушки диванчика и выключив газ, Иван снова вышел в прихожую.

– Я ушел, – крикнул он домработнице, которая в это время начала пылесосить соседнюю комнату.

Гул пылесоса прекратился.

– Что вы сказали? – выглянула из-за дверей Надежда.

– Я сказал, что ухожу. И вот… – Заречный положил на тумбочку несколько бумажных купюр. – Это вам оплата за месяц.

– Спасибо! Но ведь еще не конец месяца? Мне Лев Иосифович всегда платил за уже сделанную работу.

– Ну, мы уже с вами выяснили, что моя фамилия не Цвейбер, – улыбнулся Иван, – поэтому я хочу оплатить полностью за весь месяц уже сегодня.

– Хорошо, спасибо! – еще раз поблагодарила домработница, и, положив деньги в карман джинсов, хотела продолжить работу, но Заречный ее остановил.

– Я вот здесь написал свой номер телефона, – сказал он, указывая на листок бумаги с цифрами, который перед этим положил на тумбочку, – когда будете уходить напишите свой, чтобы у нас всегда была возможность в случае чего связаться друг с другом.

– Я вам пришлю смс-ку, и а вы сохраните мой номер в своей телефонной книжке, – не без некоторой доли кокетства ответила Надежда и скрылась за дверью комнаты.

Через несколько секунд там вновь зашумел мощный пылесос, и Заречный, прикинув, ничего ли не забыл, вышел из квартиры.

На ресепшене сидел новый дежурный – сухонький мужчина пенсионного возраста. Слух о происшествии в их доме разлетелся по городу очень быстро, и женщины теперь ни в какую не хотели идти сюда работать ни за какие деньги. Иван молча кивнул старичку, как его зовут, он еще не выяснил, и, распахнув входную дверь, как в кипящий омут, шагнул в жару летнего города. Когда он спускался по ступеням лестницы, ему в голову пришла вполне здравая мысль. “Собираюсь к Велимудру, – промелькнуло в голове, – а яму даже не подумал проверить. А вдруг ее крышку чем-нибудь придавили или еще чего хуже, засыпали мусором”. Поэтому он направился на остановку, чтобы на маршрутке добраться в знакомый район.

* * *

– Сеф, по-моему он опять ф сфой ставый бомфафник собфался, – пробубнил Куцый, жуя купленный еще вчера гамбургер.

Мало того, что бригадир почти ничего не понял, о чем тот буровил, так у этого “следопыта” вместе со словами изо рта вылетел целый рой крошек.

– Не плюйся, свинья, – прикрикнул на парня Лис, который терпеть не мог беспорядка в машине.

Босс, как и обещал, выделил ему хотя и не новую, но довольно скоростную и в хорошем состоянии “Ауди” неброского серого цвета. Бригадир был очень доволен машиной, так как в ней кроме всех прочих преимуществ перед “Копейкой”, было на данный момент для него самое главное – исправный кондиционер. За это он был благодарен боссу, но все равно с каждым днем все больше роптал по поводу никому не нужной слежки. Он, поносил, мысленно, конечно, матерными словами главаря мафии, и все чаще срывал свою злость на Куцем – единственном оставшемся подчиненном. Башка все еще лечил свою руку. Жало, за попытку убийства, в очередной раз залетел в тюрьму. Хорошо еще, что бабка которую он проткнул ножом живучая попалась, так, что он отделался относительно небольшим сроком. Теперь, вот, приходилось вновь довольствоваться лишь одним помощником. Парень он, конечно, был исполнительный, но грязнуля, еще тот. Чистоплотного Лиса, порой тянуло блевануть, когда он видел, как его подчиненный грязными не мытыми руками, спокойно наслаждается каким-нибудь дурно пахнущим бутербродом. Когда же тот, покончив с едой, еще и облизывал свои пальцы, бригадиру вообще хотелось смачно заехать ему в челюсть, чтобы он в ближайшее время вообще не мог ничего есть. Однако делать было нечего, других подчиненных у него пока нет, а поэтому, он, скрипя зубами, терпел все выходки Куцего, время от времени лишь покрикивая на него.

В этот раз его подчиненный, проводя наблюдение при помощи армейского бинокля, оказался прав. Их “клиент” приехал в район заброшенных старых построек, где еще не так давно проживал. Лис, которому теперь приходилось выполнять и роль бригадира и роль водителя, остановил “Ауди” на приличном расстоянии, и забрал у Куцего бинокль. Однажды получив хороший назидательный урок от бывшего разведчика, теперь он предпочитал следить за объектом с гораздо большего расстояния, такого, чтоб ведомый не смог их обнаружить. В армейский прибор с семикратным увеличением Лис как на ладони видел Заречного, не подвергая себя опасности быть разоблаченным. Однако, судя по поведению их “клиента”, даже эта мера безопасности была не абсолютно надежной. Порой казалось, что их подопечный спиной чувствует чужой взгляд, так как нет-нет, да и оглядывался в сторону наблюдателя. От недоброго взгляда бывшего разведчика, даже зная, что он его не видит, человеку с биноклем инстинктивно хотелось тут же спрятать оптику и забиться как можно ниже под приборную панель машины.

Вот и сейчас Заречный подошел к дому, резко обернулся, словно проверяя, нет ли слежки, но в подъезд, в котором находился его подвал, заходить не стал. Вместо этого он прошел немного дальше и остановился возле какого-то канализационного люка. Еле заметно вздрогнув, “клиент” достал из кармана мобильник. Он взглянул на дисплей, чему-то улыбнулся и, сунув телефон назад в карман, снова оглянулся по сторонам и присел. У Лиса, словно у охотника, давно выслеживающего добычу и, наконец, увидевшего, как та идет в установленный им капкан, бешено заколотилось в груди сердце. Казалось, что от его стука содрогается все небольшое пространство легковушки. Но обращать на это внимание было некогда, в этот миг бригадир будто сросся с биноклем в единое целое и от волнения затаил дыхание. “Неужели босс был прав, и мы все-таки дождались этого момента?!” – пронеслась в голове радостная мысль.

Тем временем “клиент”, уже в который раз, осмотрелся и, приложив небольшое усилие, сдвинул металлическую крышку люка в сторону.

– Бинго! – восторженно прошептал Лис, расплывшись в злорадной улыбке.

– Что там, шеф? – нетерпеливо заерзал на сиденье Куцый, пристально всматриваясь вдаль.

Он, поддавшись настроению своего начальника, перестал жевать, и все свое внимание обратил виднеющийся вдалеке силуэт человека.

– Попалась птичка! – продолжал злорадствовать бригадир. – Ну какой нормальный человек полезет в эту вонючую яму, если там ничего нет? А?

– Так он вроде бы не лезет, – аккуратно возразил подчиненный, напряженно сощурив глаза.

Куцый и в этот раз оказался прав. “Клиент” действительно заглянул в яму, в десятый раз оглядел окрестности и вновь вернул люк на свое место.

– Ничего, – шепотом, словно боясь спугнуть удачу, произнес Лис. – Он видимо сейчас чего-то боится. Зуб даю, что ночью он сюда вернется и достанет из ямы, то, что там припрятал.

– Так может мы того… не будем ночи дожидаться, а сами заберем? – неуверенно предложил Куцый.

– Нет, подождем. А вдруг этот крендель там тайник устроил такой, что мы не отыщем? В подвале помнишь, мы так ничего и не нашли, хотя перевернули все, что там было и обшарили каждый сантиметр. А если он еще секретку какую-нибудь на люке оставит, то мы его можем только спугнуть, и он снова затаится на неопределенное время. Нет, Куцый, чует моя жопа, мы его сегодня возьмем с товаром. Никуда он от нас не денется, потому что мне вся эта шняга во как надоела.

Лис провел себя ребром ладони по горлу и вернул бинокль подчиненному. Тот тут же впился глазами в объект наблюдения, но Заречный уже, как ни в чем не бывало, возвращался обратно. Бригадир завел двигатель, и машина медленно начала сдавать назад.

* * *

Яркая, невероятно огромных размеров луна, время от времени ненадолго прячась за редкими облачками, хорошо освещала безлюдную местность возле пустых домов, давно покинутых жильцами. Два темных силуэта, сидя в машине, замерли, уставившись в одну точку. Бригадир с Куцым проследили, как бывший бомж вернулся домой, а через некоторое время, до наступления темноты, вновь вышел с небольшим свертком в руках и снова сел на маршрутку того же номера, что и утром. Лис не сомневался, что “клиент” вернется к канализационному люку, поэтому, обогнав маршрутку, он нашел укромное местечко между домами, откуда хорошо были видны и вход в подвал, и канализационный люк. Когда мотор был заглушен, потянулись долгие минуты ожидания.

Свою кличку бригадир носил не зря. Интуиция не подвела его и в этот раз. Через некоторое время объект слежки действительно показался возле старых домов. На этот раз он вошел в свой подъезд и не появлялся, пока на улице совсем не стемнело. От долгого сидения, Куцый начал ерзать на месте, отвлекая внимание бригадира. Лис же точно киллер поджидающий в засаде свою жертву, неподвижно замер, стараясь полностью отрешиться от всего происходящего вокруг. Неспокойное поведение подчиненного его раздражало, но все же не на столько, чтобы отвлечь от слежки.

– Успокойся, чего ерзаешь? – шикнул на подчиненного Лис, не отрываясь от бинокля.

– Ссать хочу, – проскулил Куцый, сжимая руками причинное место.

– Ну, так выйди поссы по-быстрому, – снисходительно позволил бригадир, – только смотри дверью не хлопай.

– Ага, – обрадовался парень, и опрометью вылетел из машины.

Не успел он вернуться назад, как в лунном свете показалась знакомая фигура.

– Чего это он?! – недоумевая, прошептал Лис, и немного подался вперед.

При такой большой и яркой Луне не требовалось никакого прибора ночного видения, поэтому бригадир хорошо разглядел в бинокль их “клиента”. Тот был, как и раньше одет в футболку, джинсы и… какие-то древние лапти, совсем не вязавшиеся с его остальной одеждой. Лис даже не поверил своим глазам и покрутил настройку резкости на бинокле. Ничего не изменилось – их объект слежения действительно был обут в “допотопную” крестьянскую обувку.

– Что там? – тихо поинтересовался Куцый, но бригадир не ответил.

Он проследил, как “клиент” бесшумно, будто тень прошел по улице и остановился возле закрытого канализационного люка. Оглядевшись вокруг, он приподнял круглую металлическую крышку, сдвинул ее в сторону и ловко нырнул вниз. Через секунду послышался едва слышный скрежет металла об асфальт, и крышка люка вернулась на свое место.

– Вот сука! – вновь ругнулся Лис. – Он что, там ночевать собрался что ли? На хрена он люк закрыл?

Куцый изо всех сил напрягал зрение, но без бинокля ему было всего не разглядеть, поэтому он почти вдавился головой в лобовое стекло. Но и его начальнику теперь бинокль был не нужен. В городе в свои права полностью вступала жаркая июльская ночь, и ее мистическую тишину нарушал, разве что редкий крик ночной птицы, да шорох одинокой жабы, выбравшейся на охоту из своего дневного укрытия. На пятачке возле люка не было больше никакого движения.

За время непрерывной слежки, Лис, словно работник отдела кадров, изучил биографию своего “клиента”. Он знал, что зовут того Иван Петрович Заречный, что служил он в разведке и является хорошим “рукопашником”. Сам бригадир ведь тоже, еще несколько лет назад, принадлежал к государственной структуре и носил звание капитана милиции. За взятки, а так же за прочие мелкие и не очень грешки, Игорю Степановичу Лисовскому или сокращенно Лису, не став выносить сор из избы, просто предложили уволиться по собственному желанию. Без сожаления уйдя со службы, долго оставаться без работы ему не пришлось. Как-то вечером к бывшему менту в гости заглянула пара крепких парней. Они передали ему предложение одного из влиятельных людей города, ни имени ни фамилии гости не назвали, присоединиться к неофициальной структуре и возглавить одну из криминальных бригад. Предложение он принял, долго не думая, и до сих пор не пожалел. Теперь он не прозябал от зарплаты до зарплаты, а имел хороший заработок, который платил за работу босс, плюс всевозможные другие мелкие доходы, добываемые во внеурочное время. Вот и за эту работенку хозяин сулил довольно хорошипе деньги, видимо рассчитывая на то, что все его расходы окупятся сторицей.

Яркий лунный диск в очередной раз спрятался за наплывшим в небе облачком, время шло, и темное пятно канализационного люка уже начало расплываться в глазах у Лиса. Когда же время перевалило за полночь, он все-таки не выдержал и, приказав подчиненному дожидаться в машине, крадучись направился к яме. Бесшумно подойдя к люку, бригадир прислушался. Из-под крышки не доносилось ни звука. “ Да что ж он там действительно уснул, что ли?” – выругался про себя Лис. Он нагнулся пониже, в надежде все же что-либо услышать, затем, припомнив недобрым словом родственников бывшего разведчика и его самого, опустился на колени и приложил ухо к нагретому за день железу. Чуткое ухо уловило едва слышный шум бегущих внизу нечистот. Никаких других звуков больше слышно небыло.

Приподнявшись, Лис повернулся в сторону машины и сделал призывный жест рукой. Он прекрасно знал, что Куцый, несомненно, сейчас смотрит на него в бинокль. Через несколько мгновений из тени домов вынырнула фигура парня, одетая в черный спортивный костюм и черные кроссовки. Пригибаясь к земле, Куцый быстро подошел к начальнику. Бригадир оскалился, наблюдая сгорбленную фигуру подчиненного, который думал, что таким образом будет менее заметным.

– Приподними крышку, – коротко скомандовал Лис, когда парень присел рядом с ним возле люка.

Куцый вытащил откуда-то из-за спины довольно большой нож и аккуратно поддев им крышку, осторожно ее приподнял. Подержав ее в таком положении некоторое время и не услышав из под нее ничего подозрительного, он по знаку бригадира уже двумя руками схватил металлический диск и довольно ловко, почти без лишнего шума, отодвинул его в сторону. Две пары глаз с интересом уставились в зияющую черноту ямы. Внутри было темно, а выглянувшая из-за тучки луна, не попадая своим светом в глубину проема, делала эту темноту еще гуще и контрастней. Лис достал из кармана маленький диодный фонарик. Включив его, он направил вниз белый, слепящий глаза свет. К удивлению обоих в яме никого не оказалось. Бандиты готовы были увидеть что угодно: спящего или потерявшего сознание от токсичного испарения канализации “клиента”, но ничего не увидеть они явно не ожидали.

– Что за чертовщина! – выругался Лис и для надежности еще раз лучом фонарика обвел по периметру весьма небольшое пространство внизу.

Куцый, ошеломленный не меньше своего начальника, инстинктивно почесал коротко стриженную голову.

– Куда он делся? – стараясь не повышать голос, прохрипел бригадир, бросив гневный взгляд на подопечного.

Тот прекрасно знал скверный характер своего начальника, и то, каким жестким он мог быть со своими подчиненными. Куцый непроизвольно сдвинулся чуть в сторону, хотя это вряд ли бы уберегло его от агрессивных действий Лиса.

– Ты понимаешь, что с нами сделает босс? – все больше распалялся бригадир. – Да он нас с тобой… он нас в порошок сотрет, он нас… в этой же канализации и утопит.

Куцый молчал, не желая накликать на себя еще больший гнев своего начальника. Лис тем временем встал на ноги и обшарил взглядом окрестности, словно пытаясь в лунном свете увидеть исчезнувшего из ямы человека. Он уже даже начал сомневаться, а действительно ли тот спускался в этот злосчастный люк или им это всё привиделось? Постояв так с минуту, бригадир все же решил поверить своим глазам и, чтобы убедиться, в том, что здесь нет никакого подвоха, приказал подчиненному спуститься вниз и хорошо оглядеться прямо там. Парень тяжело вздохнул. Ему очень не хотелось лезть в эту вонючую, грязную яму, но на данный момент для него это был наилучший вариант удалиться на максимально безопасное расстояние от разъяренного начальника.

Взяв у бригадира фонарик, Куцый начал не спеша погружаться в хищно разинутую черную пасть канализации. Достигнув самого низа, он, включил фонарь и, щурясь от яркого света, обвел лучом мрачные серые стенки, покрытые слизью и пылью, которая от избытка влаги местами превратилась в грязь. Естественно, он ничего и никого не обнаружил. Никаких признаков того, что здесь недавно был человек, видно не было.

– Нет здесь ничего, – буркнул он и его слова, смешавшись со звуком бегущих внизу нечистот, гулом полетели вверх.

– Тьфу, ты, – не задумываясь, что делает, сплюнул в яму Лис и отвернулся в сторону.

Куцый, задрав вверх голову и взирая на своего начальника, вовремя заметил этот плевок и резво отскочил в сторону, на миг позабыв, что находится в довольно ограниченном пространстве. Еще мгновение и он должен был врезаться в слизкую, мерзкую стену ямы, однако тело, не ощутив никакой преграды, полетело куда-то сквозь нее. Еще через секунду Куцый очутился в полной темноте, и, не удержавшись на ногах, распластался на холодном, покрытом инеем земляном полу.

– Ладно, вылазь, чего там сидеть, – крикнул Лис, вновь заглядывая вниз, но кроме валявшегося на полу включенного фонарика и кучки какого-то тряпья, похожего на одежду его подчиненного, никого там не обнаружил.

От удивления зрачки его расширились, и хотя он никогда не верил ни в Бога, ни в черта, однако сейчас вопреки здравому рассудку его рука непроизвольно произвела движения напоминающие крестное знамение.

– Да что ж это за хрень такая, – в очередной раз выругался бригадир, и уже не соблюдая никакой осторожности, крикнул в яму: – Эй, Куцый, ты где, черт тебя подери?

Ответа не последовало. Зловонная яма, таинственным образом поглотила на его глазах уже двух человек. По спине Лиса пробежал холодный озноб. Подгоняемый нарастающим в глубине души чувством страха, Лис словно пушинку подхватил тяжелую металлическую крышку люка, с грохотом швырнул ее на место, и бросился к машине. Гулко в ночной тишине рыкнул заведенный мотор, и “Ауди”, включив фары, серой тенью рванула подальше от этого проклятого места.

Если бы Лис задержался еще хотя бы, на десяток минут, то увидел бы ещё более невероятную картину. Металлическая крышка вновь поползла в сторону и из ямы осторожно выглянула голова Заречного. Вылезать бывший разведчик не торопился. Он тщательнейшим образом, используя свой дар особого видения, осмотрел все вокруг. Не обнаружив ничего подозрительного, Иван вновь скрылся в яме. Прошло еще немного времени, и вновь та же голова показалась над землей. Не почувствовав никакой опасности, Заречный, наконец, ловко выскользнул из дыры, а следом за ним так же проворно выпрыгнул… Куцый. Сейчас, в свете луны, его можно было принять за привидение. Светлая просторная рубаха и светлые же шаровары делали парня похожим на выходца с того света. Но более нелепо для здешних мест выглядели на его ногах такие же, как и у Заречного плетеные лапти. В руках Куцый держал замотанные в спортивный костюм черные кроссовки. Когда обе фигуры оказались на поверхности, парень бросил вещи на землю и, схватив крышку люка, ловко опустил ее на прежнее место. Еще раз бегло осмотрев окрестности, Иван повернулся к спутнику, коротко бросил ему: “Пошли”, и оба быстрым шагом направились в подвал, в котором бывший разведчик оставил свои кроссовки, после того, как переобулся в лапти.

Но всё это произошло через десять минут, которые прошли в этом времени, а вот в прошлом, куда в полнолуние открывался временной коридор…

* * *

Оказавшись спиной на холодном полу Куцый тут же, словно ошпаренный вскочил, на ноги. Вокруг была непроглядная темень, но, чтобы почувствовать окутавший его тело холод, не нужно было никакого освещения. В голове парня тут же проскочила мысль, что он попал в какой-то холодильник. Но почему он оказался в нем совершенно голый? На этот вопрос быстрого ответа у него не нашлось. Переминаясь босыми ногами на холодном полу, он ощутил какую-то необъяснимую легкость. Казалось, оттолкнись сейчас посильнее от земли и он словно птица взлетит вверх.

– Нет, прыгать сейчас не лучший вариант, нужно срочно что-то делать, – сам себе сказал Куцый, и почувствовал, как из его рта валит пар.

Медлить в такой ситуации было подобно смерти. Еще немного и он, как пить дать, подхватит простуду. Если же не найдет выход, то и вообще может остаться здесь навсегда, превратившись в свежемороженную тушку.

Толи от испуга, толи от холода, его тело начало вибрировать неприятной мелкой дрожью, а непроглядная темнота приводила в отчаяние. Дыхание его участилось, сердце в груди колотилось все быстрее и громче, пытаясь своей горячей энергией хоть как-то согреть своего хозяина.

– Лю-ди!!! – громко закричал парень, не придумав ничего лучшего.

В эту минуту он вряд ли думал о том, что его услышат, скорее своим громким криком Куцый хотел хоть как-то заглушить заполняющий душу животный страх.

– Есть тут кто? – заорал он еще громче.

Однако, в отличие от гулкой канализационной ямы, в которой он еще несколько мгновений назад находился, в этом помещении голос прозвучал глухо, словно стены здесь изнутри были обложены ватой. Все больше поддаваясь панике, Куцый, вытянув вперед руки, судорожно начал ощупывать темноту пальцами. Сделав пару нерешительных шагов вперед, он уперся ладонями в холодную сырую стену, которая, казалось, вообще была покрыта льдом. Парень инстинктивно отдернул руки, но это была пока что единственная опора, от которой он мог начать свое исследование этого “холодильника”. Вновь нащупав ладонями ледяную стену, Куцый быстро начал продвигаться вдоль нее. Вскоре он споткнулся о каменные ступени ведущие куда-то вверх. Долго не раздумывая, парень на четвереньках, полез по ним. Руками он продолжал прощупывать место, куда затем опускал ступни, начавшие от холода терять чувствительность. В душе Куцого зародилась надежда, что он обязательно найдет выход из этого склепа. И действительно, вскоре он уткнулся руками в массивную дубовую дверь. От сильного нервного толчка та резко распахнулась настежь. В лицо парня ласково пахнуло легкое дуновение теплого летнего воздуха. Но насладиться своим спасением он не успел. В следующий миг в ярком лунном свете, издавая грозное рычание, возникла широко раскрытая свирепая пасть здоровенного медведя.

Это был вовсе не тот мишка, которых в детстве достаточно повидал в цирке Витя Куценко, еще в школе прозванный Куцым. Это была настоящая живая гора. Яростным блеском сверкнули маленькие желтые глазки разъяренного лесного жителя. Из его черной пасти вырвалась горячая волна воздуха, обдав лицо чужака зловонным запахом плотоядного нутра хищника. Однако даже не это больше всего испугало Куцего. Его взгляд в ужасе застыл на двух огромных клыках, белеющих в свете полной луны, точно два кинжала. Казалось, еще миг и они вонзятся в ничем не защищенную человеческую плоть и разорвут на мелкие кусочки. Паралич страха сковал тело незваного гостя, и он, еще не осознавая, что произошло, просто ощутил, как по его голым ногам потекло что-то теплое. В обездвиженном теле Куцего, один лишь мозг работал на пределе своих возможностей, пытаясь все же отыскать какую-нибудь лазейку для спасения. Медведь же, издал еще один громкий и страшный рык, после чего, не сводя глаз с человека, казалось, немного успокоился.

– Кто это к нам пожаловал? – словно сквозь вату, откуда-то издалека донесся до ушей Куцего незнакомый голос, и вдалеке в нескольких местах вдруг вспыхнули яркие точки.

Свет фонарей непонятной конструкции выхватил из тьмы очертания довольно большого, по-видимому, сельского двора. Вот только слов произнесенных невидимым ему человеком он почему-то не понял. Говорил незнакомец вроде бы на русском, но диалект, который, видимо, использовался в этой местности, Куцему был не понятен.

– Ба… – продолжал звучать откуда-то сбоку все тот же незнакомый диалект, – да ты, как я погляжу, еще и нагадить здесь успел?!

Парень словно Маугли, продолжал стоять на четвереньках, испуганным взглядом пытаясь отыскать, кто же это с ним говорит. Вновь обратив свое внимание на медведя, он краем глаза справа заметил какое-то движение, а когда повернул в ту сторону голову, то увидел непонятно откуда взявшегося старика с косматыми седыми волосами и бородой. Где-то недалеко еле слышно скрипнула дверь и рядом со странным стариком появился уже знакомый Куцему их объект наблюдения. Старик бросил на Заречного суровый взгляд, и снова уставился на чужака.

– Почто ж, это ты, Ваня, это вот недоразумение за собой-то притащил? – строго спросил Велимудр, продолжая сверлить взглядом незваного гостя.

– Прости, Велимудр, я вроде бы все предусмотрел… Подумать даже не мог, что кто-то за мной в канализацию попрется.

– Не думал, – по обыкновению передразнил бывшего разведчика старик. – И чего мне прикажешь с ним тепереча делать до следующего-то полнолуния?

Заречный, словно нашкодивший школьник перед директором школы, потупил взгляд и пожал плечами. Куцый испуганно глядел то на одного, то на другого из мужчин. Поняв, что ему удалось избежать смерти от клыков медведя, он начал немного приходить в себя, но теперь его тело вновь начал колотить озноб: толи от идущего из подвала холода, толи от выброшенной в кровь изрядной порции адреналина. Парень слушал этот короткий диалог, и единственное, что смог понять, так это то, что разговор идет о нем и что сейчас вновь решается его судьба.

– Что он говорит? – жалобно взмолился Куцый, впившись взглядом в лицо Заречного. – Что он говорит?

До Ивана только сейчас дошло, что это у него есть в голове программа под названием “Дух-толмач”, а этот попаданец пока что ничего понять не может из того, что говорил Велимудр.

– Да вот, старик размышляет, когда тебя медведю скормить, сейчас или на завтрак, – рассерженно буркнул в ответ бывший разведчик.

Он толком не знал, на кого злился больше: на этого парня или на себя, за то, что притащил его вслед за собой.

– Заречный, миленький, – взмолился Куцый, – скажи ему, что не надо меня медведю скармливать. Я ему чего хочешь сделаю… Я ему служить буду…

– Ишь прыткий какой, – хмыкнул старик, – служить он будет! И куда я этого служаку пристрою? А вы, како я погляжу, даже знакомы? – Велимудр вопросительно посмотрел на Заречного.

- Да я его впервые вижу! – удивленно ответил тот.

- А вот он тебя знает… Ну да ладно, хватит уж болтать! Вам давно спать пора, а то, не ровен час, приключится чего, возись потом с вами.

Иван действительно начал чувствовать себя неважно, хотя виду старался не подавать. Резкий переход в повышенное на несколько атмосфер давление, начал о себе заявлять. Он взглянул на парня, но сейчас трудно было разобрать: толи это в свете луны у того на лице такая бледность, толи от испуга, толи от резкой смены давления.

Старик тем временем направился в сторону чужака. Куцый, заметив это движение, округлил глаза и попятился было назад в подвал. Но скрыться не успел. Его взгляд вдруг затуманился, и он без чувств, свалился на ступеньки ледника.

– Вот о чем я и глаголил, – покачав головой, произнес Велимудр, и приложил к носу пришельца тряпицу со знакомым Заречному запахом трав. – Надобно его в дом отнести.

Иван понял слова старика, как намек на помощь и бросился к лежавшему на ступеньках голому парню. Вот только сделать он успел всего лишь пару шагов. В его голове вдруг зашумело, ноги стали ватными и в следующее мгновение сознание покинуло и его.

– Делать мне более нечего, токмо с вами возиться, – не злобно проворчал Велимудр.

Немного сдвинув брови, он сконцентрировал все свое внимание на теле Куцего и в тот же миг тот, словно воздушный шарик накачанный гелием, не спеша приподнялся над землей. Не отрывая взгляда от бесчувственного тела, Велимудр что-то еле слышно прошептал, и пришелец медленно поплыл по воздуху в сторону дома. Когда он, сопровождаемый стариком, остановился над лежанкой, старый волхв, снова прочел какой-то заговор, и тело плавно опустилось на застеленные холстиной доски. Через несколько минут, таким же образом на эту же лежанку был уложен и Заречный. Сделав это дело, Велимудр сходил в другую комнату, и принес горшочек с каким-то снадобьем. Он смочил эликсиром тряпицу и поочередно промокнул ей губы своих пациентов. Затем он прикрыл Куцего большим куском холста, вытканного из крапивы.

– Ну, вот и любо! – тихонечко прошептал старик, отойдя в сторонку. – Спите, соколики, набирайтесь сил.

Еще раз бросив внимательный взгляд на чужака, он сочувственно покачал головой и вышел из комнаты.