Глава 14

– Ну и как ты стоишь, а как держишь голову, и что это у тебя за кулак такой? Ты же так себе все пальцы переломаешь! – возмутился Заречный.

На своей первой тренировке он попросил Сашу Неверова стать в боевую стойку и ударить по боксерской груше. Тот изобразил что-то несуразное, скорее всего виденное им в третьесортных боевиках, неумело стукнул кулаком по груше. Продемонстрировав такую вот пародию на боевые искусства, и тем самым вызвав негодование тренера, парень демонстративно опустил руки и обиженно, взглянул на Заречного. Вопреки обещаниям, Ивану все же пришлось перенести тренировку на день позже оговоренного срока. Причиной переноса послужила не какая-либо прихоть, а вполне обоснованное желание новоиспеченного тренера приобрести дополнительное специальное оборудование для своей секции. В неплохо отремонтированном спортзале, сверкающего свежей краской, было все необходимое, чтобы можно было играть в волейбол, баскетбол, футбол. У дальней от входа стены боком стояли несколько складных столов для тенниса. Не было самого главного – боксерских груш и макивар, для отработки ударной техники руками и ногами. В спортивном магазине, единственном в их городе, в наличие оказались лишь небольшие боксерские груши, которые не вызвали у Заречного никакого интереса. “Лентяи именно такие груши и околачивают”, – раздосадовано подумал он, мельком взглянув на эти спортивные снаряды. На вопрос заданный продавцу - молодому пареньку спортивного телосложения, где можно приобрести необходимый специфический товар, тот посоветовал заказать все в интернет-магазине. Идея, конечно, была хорошая, и ей, несомненно, можно было воспользоваться, но, пока придет заказ, пройдет неизвестно сколько времени, а заниматься нужно было уже сейчас. Иван в задумчивости развернулся, чтобы уходить, но продавец, догнав его у выхода, негромко спросил:

– А вы каратист? Для чего вам так срочно понадобилась макивара?

Заречный не стал ничего выдумывать и рассказал все как есть, что он тренер по рукопашному бою, что собирает ребят для тренировок, и что ему нужно специальное оборудование. Продавец явно заинтересовался его рассказом, расспросил, где именно будут проходить тренировки, и узнал, нельзя ли и ему записаться в секцию. Когда Иван дал добро, тот заметно обрадовался, а по окончании разговора вспомнил, что у его знакомого есть большая “бэушная” боксерская груша и самодельная макивара, сделанная из куска автомобильной покрышки.

– Хотите, могу дать его телефончик? Он уже давно ничем не занимается, семья и все такое… может и продаст вам недорого, – добавил паренек.

Заречный поблагодарил продавца, который назвался Максом, за предложение. Он приобрел пару боксерских лап, две пары тренировочных перчаток, и для себя спортивный костюм с кроссовками. Выйдя из магазина, Заречный тут же связался по данному ему номеру с бывшим каратистом. Тот действительно с удовольствием согласился продать ненужное ему оборудование. Груша, которую предложил бывший каратист, хотя была и не новой, но оказалась в довольно хорошем состоянии, а макивара, сделанная, как и говорил Макс, из куска покрышки прикрепленного к толстой доске, вполне могла на первое время удовлетворить не слишком привередливого тренера. Главное, что его обрадовало, так это то, что для груши был готов самодельный кронштейн, на котором она висела. Приобретение этого приспособления, избавляло Ивана от еще одной проблемы – “Каким образом подвесить в школьном спортзале этот большой и тяжелый кожаный мешок?”

В тот же день Заречный по телефону, за который испытывал неподдельное чувство благодарности Чеху, созвонился с директором школы. Тот дал согласие, на установку оборудования в спортзале, только попросил, чтобы все было сделано: во-первых, аккуратно, а во-вторых, как можно компактнее. Только вот установить тренажеры новоиспеченному тренеру, не смотря на его горячее желание, в тот же день так и не удалось. Причина была банальной – отсутствие необходимых инструментов. “Как легко быть бомжом, – вновь набирая на мобильнике номер Субботина, подумал Иван, – сколько времени бомжевал и ни разу не пришлось задуматься о какой-нибудь дрели или молотке… А тут стал нормальным человеком и сразу свалилась масса проблем”. Узнав по телефону, что директор у себя в кабинете, Заречный поднялся на второй этаж. Даниил Петрович участливо выслушал тренера и пообещал, что на завтра с утра вызовет Кузьму Ивановича - мужчину работающего у них в школе на полставки плотником. Дядя Кузя, как его называл весь персонал учебного заведения, был на все руки мастер, и если было нужно, то мог заменить и электрика и сантехника и работника любой другой специализации. А еще с завтрашнего дня на работу выходил преподаватель физкультуры Гена. С ним директор порекомендовал определить места установки оборудования, и он же, в случае чего, мог помочь в его установке.

На следующий день к открытию школы Иван уже был на месте, но остальной народ был не такой пунктуальный, как бывший офицер вооруженных сил. Физрук Гена пришел на полчаса позже оговоренного срока, а Кузьма Иванович, невысокий мужичок лет далеко за пятьдесят, с блестящей на солнце шевелюрой седых волос, задержался почти на целый час. За это время Заречный успел познакомиться и с одним из охранников, который после ночного дежурства уже собирался идти домой. Звали охранника Дмитрием. Это был крупный вальяжный мужчина с большим выпирающим брюшком. Он тоже, как и Кузьма Иванович, был пенсионер, и тоже подрабатывал, чтобы прибавить к своей небольшой пенсии, как он сам выразился: “Еще кусочек сливочного масла”. Когда все нужные люди собрались, Кузьма принес из мастерской необходимые инструменты, и тренажеры были надежно закреплены в одном из пустующих углов спортзала. Поскольку для тренировки все было готово, то Заречный позвонил Саше Неверову и назначил тренировку прямо на этот вечер. Он не хотел откладывать начало занятий в долгий ящик, так как пообещал парню начать занятия еще вчера, да и сам, что называется, загорелся идеей создания секции по самообороне.

И вот теперь он сердито взирал на своего подопечного, с первой минуты оценив его умения в искусстве кулачного боя. Как он и предполагал, единственный в этот день ученик был просто-напросто “никакой”. Имея довольно неплохие природные физические данные, Саша, однако, их абсолютно никак не развивал. Тренер предложил ему представить, что вместо груши перед ним стоит противник, и нанести тому пару ударов. Парень неумело согнул кисти в кулаки, так что большие пальцы не охватывали, как положено, четырех остальных, а торчали в стороны, словно у девчонки, и неуверенно ткнул в массивную грушу. Та, казалось и не почувствовала этого “удара”, лишь чуть заметно качнувшись. Сделав замечание ученику, Иван впился в него своим цепким взглядом. Тот опустил руки и, не выдержав прямого буравящего взгляда своего тренера, молча отвернулся, уставившись в зарешеченное окно спортзала.

– Ну и что это за обиды такие? – смягчив голос, спросил тренер. – Учись не отводить взгляда от своего собеседника, а особенно от своего противника, это самое первое условие для победы.

Саша повернул голову, но вновь не смог долго смотреть в глаза наставнику, только теперь он наклонил голову и его взгляд уперся в деревянный пол.

– Ладно, давай продолжим, – уже совсем дружелюбно сказал Заречный, понимая, что слишком жестко начал.

Он дружески хлопнул парня ладошкой по плечу. От неожиданности тот чуть было не потерял равновесие, и, чтобы не упасть ему пришлось сделать шаг назад.

– Вот с этого давай-ка и начнем, – продолжил наставления тренер. – Обрати внимание на то, как ты стоишь.

– Нормально стою, – буркнул Саша, бросая короткие взгляды то на Заречного, то на пол.

– Нет, дружище, так не пойдет, – голос Ивана стал более жестким. – Если я делаю замечание, то нужно не возражать, а вникать в суть, иначе у нас ничего не получится. Так вот, давай посмотрим на ошибки и постараемся их исправить.

На этот раз ученик не стал ничего говорить, и, превозмогая себя, все же зафиксировал взгляд на тренере.

– Во-первых, обрати внимание на ноги, – меж тем продолжал бывший разведчик, принимая боевую стойку. – Их никогда не нужно держать ровными, они всегда должны быть чуть присогнуты. В таком положении ты будешь иметь возможность для любого маневра. Дальше. Отведи правую ногу на шаг назад, как у меня. Ты, кстати, не левша?

Парень отрицательно покачал головой.

– Тогда правильно, сделай так, как я сказал. Хорошо. Чувствуешь, как твоя стойка стала более устойчивой?

Согласный кивок головой.

– И это еще не все. Ноги не должны находиться на одной линии. Ну-ка разведи их чуть в стороны.

Саша послушно выполнил и эту команду.

– Хорошо! – подбодрил парнишку Иван. – Попробуй-ка попружинить на ногах. Чувствуешь, как твое тело разблокировалось? С этого положения ты можешь ударить рукой, ударить ногой или же легко уйти от удара противника.

Потом Заречный объяснил ученику, как правильно держать руки.

– Не нужно сразу сжимать их в кулаки, – наставлял он, – держи ладони открытыми. Так ты не будешь вызывать у соперника агрессию, ну и, если что, то свидетели твоей драки, если такие найдутся, всегда смогут подтвердить, что ты не нападал, а оборонялся.

– А что, и так не видно, что они первыми всегда пристают, – возразил, Саша.

Заречный грустно улыбнулся, прекрасно поняв, о ком идет речь.

– К сожалению, иногда приходиться доказывать свою правоту, не смотря на, казалось бы, неопровержимые факты, - терпеливо пояснил он. - И последнее. Подбородок немного опусти, чтобы по нему труднее было попасть. На нем есть точка, от удара по которой, человек сразу окажется в нокауте.

В глазах паренька загорелся огонек заинтересованности.

– А вы покажете эту точку?

– Покажу, только попозже. Для начала нужно научиться не дать себя обидеть. Научиться уходить от ударов ногами и руками, от нападения с ножом или другим опасным предметом… А вот потом научимся и отвечать нашим обидчикам. Это понятно?

– Понятно, – неохотно согласился Саша.

– Вот и ладушки! Тогда начнем с разминки. За мной бегом марш! Повторять все то, что буду делать я.

Бывший разведчик не спеша затрусил по периметру зала. Услышав за спиной грузные шаги подростка, он улыбнулся и добавил скорости. В течение получаса тренер гонял по кругу своего ученика, делая на ходу разминку рук, ног, спины и совершая другие всевозможные движения и кувырки. За это время новенькая Сашина футболка, так же как и его спортивные брюки, стала абсолютно мокрой. Он тяжело дышал, а по лицу катились крупные капли пота. Наконец, Иван остановился и разрешил ученику немного перевести дух.

– Ну как, не сильно устал? – весело поинтересовался он.

– Нормально, – все еще продолжая восстанавливать дыхание, ответил Саша.

– Тогда продолжаем?!

Не смотря на явную усталость, паренек кивнул, и это понравилось Заречному. “Иногда упрямство полезно”, – улыбнулся он про себя. Теперь, вновь подкорректировав ученику стойку, Иван показал ему, несколько способов ухода от ударов в голову и корпус. Всю дальнейшую тренировку они посвятили тому, что тренер, одев тренировочные перчатки, проводил не слишком быстрые удары руками, а ученик пытался уклониться или уйти с траектории нанесения этих ударов. Получив вначале множество тычков в голову и в корпус, у Саши, тем не менее, к концу тренировки начало получаться довольно неплохо. У него явно была врожденная способность к боевым искусствам, которую еще в раннем детстве, поборола большая лень, неосознанно поощряемая и взращиваемая его родителями. Вначале любящий свое чадо папаша, купил ему самую лучшую игровую приставку, от которой мальчишку можно было оторвать, только при помощи всевозможных ухищрений и разнообразных обещаний, а затем и компьютер. После получения в свое пользование новенького мощного агрегата, виртуальная реальность полностью заменила мальчишке весь реальный мир с его проблемами и заботами. Теперь, чтобы пообщаться с друзьями, посмотреть новый фильм или поиграть в игры, не нужно было идти в кинотеатр, покупать билеты… в общем делать массу “ненужных” телодвижений. Для этого достаточно было всего лишь нажать кнопку включения компьютера. В своем виртуальном мирке он теперь всегда был героем-победителем, а в случае неудачи, всегда можно было повторить не пройденный уровень. Самое же главное - здесь не было опасности встретить компашку ублюдков под предводительством ненавистного Гвоздя.

– Ну, что ж, на сегодня достаточно, – закончил тренировку Заречный, когда парень уже начал терять координацию движений и, так же как и в начале, пропускать почти все удары. – Отдохни денек-другой, восстанови силы, а затем продолжим.

– Нет, – тяжело дыша, твердо возразил ученик.

– Что нет? – не понял Иван.

– Не хочу отдыхать, – пояснил Саша, – давайте завтра продолжим.

Бывший разведчик улыбнулся. Этот паренек ему нравился все больше.

– Давай-ка, завтра ты все же отдохнешь. Завтра у тебя будет такая крепатура, что ты не только тренироваться, ты с кровати будешь с трудом подниматься.

– А че это такое крип… креп…?

– Крепатура, это мышечная боль, которая бывает после интенсивной непривычной нагрузки. Бывала у тебя такая?

Парень неопределенно пожал плечами.

– Так, что договорились? Завтра отдохни, а послезавтра в то же время, что и сегодня.

– Ладно, – согласился Саша. – А можно послезавтра со мной придет мой друг?

– Посмотреть или тренироваться?

– А чего тут смотреть? Тренироваться, конечно.

– Тогда можно, от чего ж нельзя. Только ты объясни своему другу, что я скидок никому делать не буду. Будете у меня здесь пахать в полную силу.

– Хорошо, передам, – устало улыбнувшись, пообещал ученик, и направился в душ.

Заречный тоже с удовольствием освежился под струями холодной воды, и бодрый в приподнятом настроении пошел домой. Проходя мимо остановки, он увидел свою старую знакомую Марию Адольфовну Монс. Та, как и прежде сидела на своем мете и просила милостыню. Бывший разведчик подошел к женщине и осуждающе взглянул ей в глаза. Та, увидев Ивана, нисколько не смутилась и широко улыбнулась.

– Здравствуй, Ванечка, – первой поздоровалась она, и ее улыбка стала еще шире.

– Мария Адольфовна, – укоризненно произнес Заречный, – вы снова здесь? Я же дал вам денег, чтобы вы больше сюда не ходили.

Монс огляделась по сторонам и, предположив, что сегодня ей серьезно пополнить свой бюджет не удастся из-за малого количества людей, собрала свои вещи. Взяв Ивана за руку, она повела его подальше от своего “места работы”. Отойдя на значительное расстояние, женщина, отпустила руку своего спутника, расправила спину, став гораздо выше и Заречному даже показалось, что на ее лице в этот момент стало гораздо меньше морщин.

– Ты, Ваня, не серчай на нас, – негромко, словно оправдываясь, произнесла Мария Адольфовна. – Мы, конечно, тебе очень благодарны за твою помощь, но ты и нас пойми. Ты же, Ванечка, не будешь выплачивать нам такие суммы ежемесячно.

Заречный хотел было что-то возразить, но женщина не дала ему ничего сказать, и, придав голосу больше жесткости, продолжила:

– Пожалуйста, не перебивай меня и выслушай, что я скажу. Во-первых, даже если предположить, что ты действительно собираешься нас с Профессором содержать, то мы сами не примем от тебя такую помощь. Я знаю, что ты не бандит, а значит, зарабатываешь эти деньги своим трудом. У нас просто не хватит наглости жить за твой счет.

– Но… – снова хотел вставить слово бывший разведчик, однако и в этот раз Монс оборвала его на полуслове.

– Никаких “но”. А самое главное, если я уйду со своего места, то ты прекрасно знаешь, что будет… Его тут же займет какой-нибудь конкурент, и я останусь и без работы и без денег. Так, что, Ванечка, еще раз тебе огромное спасибо, но только то, что ты там себе надумал, это не выход из положения.

Иван погрустнел. В принципе женщина ведь была права. Это он раздобыл денег, нашел работу, снял жилье, а этим двум несчастным старикам в ближайшем будущем, пока что ничего хорошего не светит. “Ну, ничего, – решил для себя бывший разведчик, – когда ювелир полностью со мной расплатится, я придумаю, как помочь своим друзьям”. За разговором они подошли к дому, в подвале которого проживали сейчас Монс с Профессором.

– Зайдешь? – спросила женщина, бросив на своего спутника лукавый взгляд, – или стесняешься уже?

– Глупости говорите, Мария Адольфовна, конечно зайду с удовольствием.

– Тогда пошли, думаю, Профессор тоже будет рад тебя видеть.

– Вообще, неудобно как-то получается, – вдруг засомневался бывший разведчик, – я даже ничего не купил к столу.

– Теперь ты глупости говоришь, – улыбнулась Монс, – неужто после таких щедрых подарков с твоей стороны, мы не найдем чем тебя покормить?

Женщина первая направилась вниз по ступенькам, ведущим к их жилью. Лишь только хозяйка подвала открыла дверь и переступила порог, как Заречный, идущий за ней почти в след, услышал ее громкий возглас:

– А-а-а, убивают!

Бывший разведчик, недолго думая, быстро, но аккуратно отодвинул Монс в сторону и, вскочив в слабо освещенное помещение, увидел следующую картину. На цементном полу, на спине лежал Профессор, неумело двумя руками прикрывая лицо, а на нем, оседлав, словно ездовую лошадь, сидел какой-то бомж с большой лысиной на голове. Лицо этого маленького и довольно упитанного мужичка Иван не разглядел, зато он прекрасно видел, как тот левой рукой держит поверженного наземь противника за ворот пиджака, а правую – занес высоко вверх для удара, прикидывая, в какое место лучше всего этот удар нанести. В неярком свете одинокой лампочки Заречный заметил, как что-то металлическое блеснуло в поднятой правой руке. Не тратя время на размышления, он сделал стремительный бросок к дерущимся и, воспользовавшись медлительностью незнакомого бомжа, перехватил поднятую в верх руку. Чуть крутанув кисть, бывший разведчик выбил из руки металлический предмет. Раздался отчаянный крик боли и тупой стук жестянки об пол. По звуку Иван с удивлением определил, что это был вовсе не нож. Бросив в ту сторону быстрый взгляд, он увидел небольшую консервную банку, которая, поблескивая новенькой металлической поверхностью, тут же закатилась куда-то в угол помещения.

Забыв про боль в руке, бомж, не смотря на свою, кажущуюся нерасторопной фигуру, довольно резво соскочил с Чеснокова и бросился вслед за укатившейся консервой. Профессор облегченно вздохнул и, приподнявшись на локтях, с опаской посмотрел в сторону копошащегося в грязном тряпье чужака. Тот быстро отыскал закатившуюся банку и, развернувшись к присутствующим, трогательно произнес шепелявым беззубым ртом.

– Вот она, моя ховофая.

Когда чужак поднял вверх свою довольную физиономию, Иван узнал в нем Афоню, бомжа из соседнего двора. Он никогда не говорил сколько ему лет, а по его лицу определить это было невозможно. Афоня – была его кличка. Каким именем нарекли этого человека родители, никто не знал. Кличку же такую дали за то, что он очень походил на советского артиста Евгения Леонова, сыгравшего одну из главных ролей в фильме “Афоня”. Хотя по фильму у артиста была совсем другая фамилия, а роль Афони сыграл еще один известный актер кино Леонид Куравлев, тем не менее, местного двойника Леонова прозвали именно так.

– Что тут у вас произошло? – строго спросил Заречный, впившись жестким взглядом в мужичка с банкой консервов.

– А фто я? – возмутился шепелявый Афоня, – ты вон у нево спфоси.

Незадачливый “консервный киллер” кивнул в сторону поднявшегося на ноги, и теперь приводившего в порядок свой испачканный цементом костюм, Чеснокова.

– А то чуть фто, сфазу Афоня, – продолжал бурчать бомж. – А ифтё интилигентами назыфаются!

Иван перевел взгляд на своего недавнего товарища по несчастью.

– Понимаете, Ваня, – с досадой в голосе пробормотал тот, перестав отряхиваться и потупив взгляд в пол, – видать нечистый попутал.

Профессор замолчал, но три пары глаз уставились на него, ожидая конкретного ответа на вопрос. Чесноков молча пожевал губами, словно примеряясь к нужным словам, но потом все же пояснил:

– Да прав Афоня. Это я в его бак залез и тушенку оттуда вытащил. Говорю же, бес попутал. Увидел, как она своим бочком-то на солнышке поблескивает, вот и не удержался, прихватил, а тут он…

Профессор кивнул на Афоню.

– Фот, фот, – закивал лысой головой бомж, – а фы сфазу фуки ломать.

– Ну, извини, – примирительно бросил Иван. – Но и ты хорош! За банку тушенки готов был человека убить.

– Та не убифал я ефо, а пфосто пфипуфнуть фотел.

– Вот так, заходи потом к вам в гости, – улыбнулся Заречный, повернувшись к все еще стоявшей у двери Марии Адольфовне.

– А вы к нам в гости? – оживился Профессор, – очень хорошо! Сейчас раздавим маленькую, как полагается на троих.

– Нет, Захар Федорович, маленькую это без меня. Если хотите, налейте лучше Афоне мировую.

Чесноков бросил косой взгляд на соседского бомжа, лицо которого, при слове “маленькая” расплылось в широкой добродушной улыбке, от чего он стал еще больше походить на известного актера.

– Ладно, налью, – неохотно согласился Чесноков.

Через десять минут помещение после драки привели в порядок и хозяева накрыли на стол. Угощаясь привычным незамысловатым ужином, Иван вспомнил, что давно уже, с тех пор как вернулся из прошлого, хотел задать Монс несколько вопросов.

– Мария Адольфовна, – обратился он к женщине, не спеша пережевывая привычную кильку в томате.

Афоня на радостях, что перепадут халявные сто грамм, выставил на стол и свою тушенку, за которую еще совсем недавно ожесточенно боролся с хозяином подвала, но бывший разведчик есть ее не стал – нормальный продукт в мусор не выкинут.

– Я, вот, давно хочу у вас спросить, вы же преподавали в школе историю?

– Историю и немецкий, – подтвердила Монс.

– А вы про монголо-татарское иго что-нибудь помните?

– А чего про него помнить-то? – удивилась женщина. – Двести тридцать семь лет гнобили варвары узкоглазые русский народ.

Иван улыбнулся про себя, представляя, чего бы сказал на этот выпад его наставник Велимудр, и задал еще вопрос:

– А, скажите, вот может история ошибаться, или как-то переиначить то, что известно про разные события?

– Ванечка… – снисходительно улыбнулась Монс, прикуривая свою неизменную “Тройку”.

Эти сигареты были не самые дешевые, но из всех бюджетных были самыми крепкими. Ее примеру последовали и остальные присутствующие. Заречный попробовал отодвинуться немного дальше от курильщиков, но вскоре дым заполнил все пространство маленькой комнатушки, и ему волей-неволей пришлось глотать и терпеть этот смрад.

– Что в истории можно интерпретировать не так?

Монс выпустила дым изо рта, и слегка запуталась нетрезвым языком в слове “интерпретировать”.

– Все давно изучено, задокументировано, в архивах хранятся множество летописей… Ну как тут можно в чем-то ошибиться?

Женщина говорила так убедительно, что Иван даже начал сомневаться, а действительно ли он побывал в далеком прошлом? Реально ли разговаривал не с монголом, а с моголом, который вовсе не походил на “узкоглазого варвара”, как описывается в учебниках, и как говорила Мария Арнольдовна. Он вновь представил рыжеволосую Настеньку, ее европеоидные черты лица, хотя она тоже относилась к тюркским племенам, и его губ коснулась добрая улыбка.

– Вот видишь, – улыбнулась вместе с ним и раскрасневшаяся от алкоголя Монс, – ты и сам смеешься над своим предположением. История, Ванечка, это наука, основанная на фактах, документах, археологических находках и прочих штуках. Если интересуешься подробностями, пойди в библиотеку и почитай первоисточники. В нашем городе ты, конечно, не много их найдешь, но там всегда есть копии.

– Понятно.

Заречный сделал вид, что удовлетворился ответом, хотя на самом деле в его душе в это время зарождалась буря. “Вот как убедить таких вот фанатиков от этой “науки”, – размышлял он, – что они ошибаются, что где-то, когда-то, в истории что-то пошло не так и все, что сейчас написано в учебниках и все что с детства вдалбливают детям во всех школах, оказывается перевернуто с ног на голову”. Чтобы погасить свой гнев и не выплеснуть его на ни в чем не повинных людей, сидящих с ним за одним столом, он поторопился распрощаться и быстро покинул гостеприимный подвал.