это не Бу­дапешт, но так на не­го по­хоже —
те же гла­за нап­ро­тив, тот же мо­роз по ко­же,
та же и боль, и про­пасть — всё от­вра­титель­но то же.
не­ба рас­ко­лот ку­пол: сколь­ко ещё их, бо­же?

это не Бу­дапешт, но смысл ос­та­ет­ся ста­рым —
ес­ли при­кажут — сно­ва: бить­ся, дер­жать уда­ры,
по­сере­дине ада, веч­но ки­пящей сва­ры,
в пеп­ле ушед­шей жиз­ни, смо­ге бы­лого по­жара.

это не Бу­дапешт, но смерть не­из­менно ря­дом —
го­това вгры­зать­ся в гор­ло, це­лить в те­бя сна­рядом.
ты бы хо­тела бро­сить, но цеп­ко сталь­ное «на­до»
хва­та­ет те­бя за ру­ку и ос­тавля­ет ря­дом.

это не Бу­дапешт… а впро­чем, ка­кое де­ло?
пат­ро­ны в ство­ле за­биты, при­выч­но пос­лушно те­ло:
ведь уби­вать — это всё, что ког­да-ли­бо ты уме­ла.
всё ос­таль­ное —
за­быто,
умер­ло,
от­бо­лело.

(там, в Бу­дапеш­те, ты не сов­сем уце­лела).