К первой главе

Глава II

Система рождена для упорядочивания хаоса.
Как только человек перестанет вершить свою судьбу сам,
освободится от этого низменного занятия,
его сознание приблизится к тому,
чтобы вновь соответствовать своему естеству.

— Зодиак, «Отвратительное стадо», глава 8

1

Почти час Киллиан ехал в покорёженном вагоне, пока из динамиков не раздалось теперь уже чёткое и внятное «Станция “Эгоизм-сквер”» — пробиваться к выходу уже не пришлось, ведь большая часть пассажиров начала продвигаться к раздвинувшимся со скрежетом дверям.

Площадь Эгоизма лежала на дне колодца, образованного теми самыми тремя высотками Бюро. Солнце сюда заглядывало лишь на час около полудня, и всё остальное время здесь светили фонари.

Фасад небоскрёбов Бюро покрывали сплошным полотном яркие экраны, а вот стены внутри колодца, тоже лишённые окон, серели бетоном, походя на скалы или своды безжизненной пещеры.

Киллиан спустился со станции монорельса и напролом устремился ко входу в ставшее за семь лет родным здание Всеобщего бюро распределения.

— Уильямс! Стой! — схватил его кто-то за локоть.

Это был Итан Браун. Коренастый и грузный ровесник Киллиана, трудившийся в соседнем окошке приёмной ВБР. Симпатий к нему Уильямс не питал — всегда неопрятный и плохо выбритый коротышка постоянно смердел чем-то техническим, расчёской не пользовался в принципе, как и тряпочкой для очков, смотря на мир сквозь заляпанные чем попало линзы.

— Чего хотел? — не скрыл раздражения Киллиан, но всё-таки остановился.

— Поздороваться с коллегой, или это запрещено?

Браун попытался положить локоть на плечо Киллиана, но тот отпрянул, тогда Итан убрал руку в карман и широко улыбнулся:

— Какой-то ты сегодня неразговорчивый. Как всё прошло? — ехидно выгнул бровь Браун.

— Я никогда не любил болтать ни о чём, ты это знаешь.

— Брось! Наверняка ведь хочешь обсудить вчерашнее! Ты поговорил с ней? Что она сказала?

Киллиан нахмурился и тихо процедил сквозь зубы:

— Не лезь не в своё дело и не болтай по пустякам, пока никто не подумал, что между мной и тобой возникло… «мы».

— Как ты можешь такое говорить?! Возникновение «мы» самое страшное преступление, которое есть. Ты сам по себе, я тоже. Какое ещё «мы»?!

— Поверь, в шестой инспекции никто разбираться не будет, возникло «мы» или другое местоимение. Пока ещё никто из арестованных за это не возвращался.

— Я просто хотел…

— И ещё раз. Не лезь не в своё дело.

Киллиан сорвался с места, оставив опешившего Брауна посреди толпы служащих и посетителей, как всегда беспорядочно сновавших по площади, и нырнул во вращающуюся дверь.

2

Рабочий день в ВБР был просто и до скуки однообразен. К окошку подходили посетители со своими вопросами и проблемами, и Киллиан, как и два десятка других таких же регистраторов, направлял каждого в нужные инстанции, записывал на приём к руководству и специалистам, собирал и отправлял сведения о доходах и занимался другими видами перекладывания бумаг с одного места на другое.

Внутри Системы Киллиан носил самый низкий первый ранг и самую низкую тридцать шестую степень младшего регистратора. В Зодиакальной Диссоциации таких были миллионы. Не имевшие даже крупицы власти, они формировали фундамент, на котором высился небоскрёб Системы.

Впрочем, это как посмотреть. Киллиан мог ведь выдать талон и на неудобное время, и на далёкую дату, и вообще направить к специалисту, не имевшему отношения к проблеме посетителя, или даже прервать работу с клиентом под более-менее благовидным предлогом, например, технических неполадок.

Другое дело, что Киллиана, как прилежного эгоиста, не интересовали судьбы окружающих. Он работал механически, давая волю симпатиям и антипатиям лишь изредка.

Следующий!

К окошку подошла элегантная дама с изображавшей двух державшихся за руки людей драгоценной брошью на лацкане пиджака. Близнецы — третий по старшинству класс. Выше только тельцы, которых всегда было ровно сто двадцать, и овны, к которым относились только Зодиак и Эклиптика.

Чего она хотела? В рекомендательном письме говорилось, что она участвовала в освоении Юго-Восточной территории, накопила свыше пяти тысяч баллов личного рейтинга и долгое время блестяще руководила отделом статистики крупного предприятия.

Теперь же она пришла за назначением директором этого же предприятия, поскольку предыдущий руководитель месяц назад по её доносу был обвинён в преступлении против эгоизма.

Следующий!

Тучная женщина лет сорока на вид едва просунула в окошко свои документы, как принялась перечислять свои заслуги и достижения с раннего детства — не забыла рассказать даже о том, что в возрасте девяти лет победила в конкурсе макраме. Только из документов Киллиан понял, что ей требовалось направление на обучение по медицинской специальности.

Он поднял глаза — на заношенной блузке блестела брошь в виде скорпиона в зодиакальном круге. Скорпион — восьмой по старшинству класс, руководящих должностей он не предполагал, но получение высшего образования допускал.

Киллиан выдал направление в медицину, а вот решать, попадёт она на курсы медсестёр или в хирурги, должен был служащий ВБР рангом выше.

Следующий!

Кипу бумаг протянул бледный щуплый молодой человек, тут же принявшийся просить направление на работу. Однако он мог и вовсе не утруждаться — глаза Уильямса ухватились за медные лук и стрелы на кармане рубашки.

Киллиан при рождении тоже получил класс стрельца и сейчас должен был иметь больше возможностей, если бы не досадное происшествие, понизившее его в бытность подростком до козерога.

Уильямс слушать ничего не стал, поставил штамп «ОТКАЗАТЬ» и вызвал следующего. На последовавшее требование объяснить причину отказа он лишь пригрозил вызовом охраны.

Так прошла первая половина рабочего дня. В полдень звонок объявил перерыв.

3

На каждом этаже небоскрёба имелись залы отдыха — огромные помещения, оборудованные многочисленными кабинками. Киллиан считал, что по крайней мере в зале отдыха первого этажа когда-то тоже располагались приёмные.

Слишком уж кабинки для отдыха походили на его рабочее место:  такой же втиснутый между стенками письменный стол, такой же неудобный низкий стул, такая же тусклая настольная лампа с абажуром из пурпурного стекла — разве что окошко для посетителей было замуровано.

В ящиках стола лежало, по мнению руководства ВБР, всё необходимое для полноценного отдыха служащих: несколько потёртых постоянным использованием книг, наполовину изрисованный альбом, набор цветных карандашей, пепельница и коробок спичек, наушники и набор кассет для прослушивания музыки на громоздившемся на столе магнитофоне.

Рисовать Киллиан не умел, слушать гимны и оды во славу эгоизма не любил, не курил — единственным развлечением остались книги. Нет, разумеется, можно было и просто посидеть погружённым в свои мысли, но зачем привлекать внимание особенно бдительных коллег?

Киллиан взял номерок от свободной кабинки у дежурного по залу, с недоумением обнаружил, что его сегодняшнее место отдыха под номером W-4 пряталось между номерами D-18 и D-19, сел за стол и ознакомился с тремя предложенными книгами.

Первую — тонкую и в мягкой обложке — открывать он даже не стал, поскольку это была инструкция по наладке швейной машинке, каким-то образом затесавшаяся среди развлекательной литературы.

Название второй привлекло внимание — «Глупость не от эгоизма». Аннотация на первой странице гласила:

Юная и амбициозная девушка приезжает из периферийного городка в Аризоне в Шайенн. В столице Великого Вайоминга и всей Зодиакальной Диссоциации она влюбляется в юношу и посвящает всю себя тому, чтобы завоевать его любовь, чтобы он обратил на неё внимание. Проходит двадцать лет. Прилежный эгоист занимает высокий руководящий пост, а влюблённая в него альтруистка умирает в нищете и безвестности.

Киллиан цокнул и отложил книгу к инструкции от швейной машинки. Клишированные любовные романы о прекрасном успешном эгоисте и дурнушке-альтруистке писали все кому не лень. Ещё в детстве Уильямса воротило, когда его ровесницы начинали обсуждать подробности очередного глупого сюжета.

Остался последний вариант — увесистая книга большего, чем две предыдущие, формата с пурпурными буквами на чёрной обложке «Краткий курс эгоизма».

Кто-то оставил закладку на третьей главе, и Киллиан начал читать именно с неё — всё равно ведь этот учебник авторства эго Бетельгейзе он изучил вдоль и поперёк ещё в детстве, куда его сразу же перенесли слова:

Сама собой Зодиакальная Диссоциация раскинулась между линиями градусной сетки. Границы определяются так:

Северная — 50 градусов северной широты

Западная — 115 градусов западной долготы

Южная — 30 градусов северной широты

Восточная — 110 градусов западной долготы.

На карте эта территория образует идеальный прямоугольник, за исключением небольшого участка на юго-западе, который включает в себя изрезанное побережье залива.

В состав Диссоциации входят Великий Штат Вайоминг, семь его периферий (Монтана, Дакота-Небраска, Колорадо-Канзас, Нью-Мексико, Аризона, Юта и Айдахо) и Юго-Восточная территория, которую вот уже несколько лет активно осваивают люди.

Руководит их устремлениями, как и всеми делами в Диссоциации, Зодиакальная Система во главе с Великим Зодиаком, которому во всём опорой остаётся Мудрая Эклиптика. Именно они разделили уцелевшее после Малого взрыва население на классы и низвергли отвратительное человеческое стадо, чтобы он не уничтожило человечество окончательно.

Вспоминались уроки эгоизма. Их вела низкорослая и очень худая учительница Эгоральдина Хардман. Её голосом Киллиан и читал параграф.

В повседневности она была милой и мягкой женщиной, но когда дело доходило до уроков эгоизма, она превращалась в тирана. Любой звук, даже скрип парты, карался унижением со стороны класса, которым руководила эго Хардман. Рассказывая о Диссоциации и Системе, она выпучивала глаза, повышала голос и даже захлёбывалась воздухом в порыве взволнованности.

Киллиан вспомнил, как на одной из перемен какая-то незнакомая девочка пародировала эго Хардман так убедительно, что вызвала всеобщий восторг у детей. Однако кто-то из публики написан на неё донос, и выступление оказалось последним.

Вызвавшие улыбку воспоминания прервал звонок. Киллиан отложил учебник, надел наушники и подключил их к вмонтированному в стенку кабинки передатчику.

— Кабинке W-4? Эго Уильямс? — уточнил женский голос.

— Да.

— Стопами Зодиака…

— …во славу эгоизма, — подхватил приветствие Киллиан.

— К начальству. Срочно.

— У меня перерыв.

—Я знаю, иначе бы не искала в зале отдыха. Вам будет выдан талон на отнятое время отдыха.

Вернув книги обратно в стол и повесив наушники на магнитофон, Киллиан сдал номер от кабинки и поднялся лифтом на четвёртый этаж.

4

Длинный узкий кабинет совершенно не походил на рабочее место Киллиана. Здесь как минимум было тихо. Очень тихо. Настолько, что тишину нарушал только шорох пишущей по бумаге ручки.

Лысеющий мужчина, склонившийся над широким письменным столом напротив двери, поприветствовал Киллиана ехидной улыбкой.  Начальник сжал кулак и ударил им по плечу:

— Заветами Зодиака!

— Во славу эгоизма! — повторил жест Киллиан. — Эго Тафт, жду указаний.

Тафт поправил забавные круглые маленькие очки, оттянул воротник с пришитыми к нему оранжевыми петлицами второго ранга и тремя скобами действительного асессора на них.

Киллиан давно отметил — для «беспристрастно-эгоистичного» руководителя он как-то странно улыбался и вёл себя слишком уж неформально:

— Почему же сразу «указаний»? Разве у руководителя не может быть к подчинённому просьбы?

— Руководители созданы для того, чтобы руководить и приказывать. Для того, чтобы озвучивать просьбы, есть просители.

Тафт осёкся. Киллиан действительно слишком хорошо выучил привычки своего начальства за годы, проведённые в Бюро.

— Раз уж вы, эго Уильямс, так проницательны, скажите, для чего я вызвал вас именно сейчас?

— Не имею догадок.

— Ох, как же так? Сам великий прозорливый Киллиан Уильямс не имеет никаких догадок?! Странно. А если подумать лучше, измерить влажность воздуха, соотнести её со средней нормой и обратить внимание на цвет моего костюма? Что? Даже так догадки не появляются.

«Лучше бы остался читать учебник», — подумал Киллиан, но завёл руки за спину, расправил плечи и продолжил выслушивать сарказм Тафта.

— Или вам требуется время для анализирования фактов? Давайте же, берите выходной и отправляйтесь думать! Система ведь платит вам за то, что вы такой догадливый и применяете свою бесконечную догадливость ради победы эгоизма во всех уголках мира! Браво! Позвольте поаплодировать вашему гению дедукции!

Он наигранно вскочил с кресла и принялся размашисто хлопать в ладоши.

«Ты мне до плеча ростом. Одной рукой бы хлопнул. Жизнь ломать не хочется. Жаль», — подумал Киллиан, а вслух сказал лишь:

— Я понял ваш посыл. Больше не повторится.

— Хотя, возможно, вам действительно присуща проницательность.

Тафт шмыгнул носом и сел обратно, наконец пригласив присесть и Киллиана.

Под высоким окном стыдливо прятался радиатор отопления — таких не делали уже полвека. Одну из стен от пола до потолка закрывали полки с папками и отдельными документами, на другой же расположилась подробная схема устройства ВБР с указанием не только должностей, но и имён занимающих их эгоистов. Правда, переписывались эти имена так часто, что в итоге стали неразличимы.

Однако Киллиана обстановка не интересовала. Да и сам вызов к начальнику распределения секций линий F–H города (Этвуд в плане был похож на поле для игры в морской бой) скорее удручал, чем будоражил.

— Как вам, эго Уильямс, известно, главной целью ВБР является распределение человеческого ресурса так, чтобы этот самый ресурс не пытался искать своё место самостоятельно.

— Известно.

— Когда Бюро ещё не было, люди без чьей-либо помощи пытались устраиваться на работу, а некоторые, особенно наивные, ещё и искали «призвание». Но почему эти попытки были обречены на провал?

— Потому что самостоятельный человек всегда считается с чем-либо.

— Верно! В то время при получении новой должности все начинали думать, а не обидело ли это кого-то. Шутка ли, моя прабабушка рассказывала, как однажды её тётка плакала, потому что из-за неё работу не получил тот, кто в ней якобы нуждался.

— Глупость.

— И снова верно! Вот для этого Система и создала Бюро, чтобы взрастить поколения людей, которым этим угрызения будут не страшны. К чему плакать, если тебя распределили и мнения твоего при этом спросить и не подумали.

— Я не улавливаю суть.

Тафт недовольно цокнул:

— Где же ваша проницательность, когда она так нужна?!

«Снова будешь болтать?»

Однако начальник не начал тираду:

— Но всё же, перехожу к сути. Как я уже сказал, Система создала Бюро, чтобы взрастить поколения людей, которым не будут грозить душевные страдания. Именно взрастить. Сегодня утром со мной связался директор одного воспитательного учреждения и попросил прислать кого-нибудь, кто мог бы рассказать детям о появлении Системы, Зодиаке, Эклиптике и так далее. Скажем так, в преддверии тринадцатого юбилея Системы просветить молодёжь.

Киллиан возмущённо выгнул бровь:

— Это шутка? Я? Рассказывать?

— И вновь эго Уильямс не может предугадать ход мысли. А ведь он славился своей проницательностью!

«Ещё слово, и я уйду».

— Разумеется, нет. Рассказывать будет имеющая разрешение на публичные выступления и более образованная сотрудница. Вы там нужны, чтобы создать правильное представление о Бюро — высокий и сильный молчаливый мужчина с ледяным взглядом стального цвета глаз, который изменяет судьбы людей так, как это необходимо Системе, а не отдельному индивиду.

— Побыть пугалом?

— Да-да-да! Вот и проснулась знаменитая догадливость эго Уильямса!

— Неинтересно.

Киллиан поднялся с места и в два шага оказался у выхода. Остановился он, когда уже держался за дверную ручку.

— А если я похлопочу о повышении степени эго Уильямса хотя бы до тридцать пятой? Неужели эго Уильямсу не хочется отбросить эту унизительную приставку «младший» и получить вторую скобу на петлицу?

Киллиан мгновение подумал и вернулся к столу.

— Где и когда?

— Другой разговор! Радуйтесь, что вас наконец-то заметили, а не упирайтесь! Вдруг, всё не просто так? — лукаво улыбнулся Тафт.

5

Само по себе поручение не представляло собой совершенно ничего интересного. Начальник лишь упомянул, что приказ спущен кем-то из третьего ранга, а потому подлежит немедленному исполнению. Киллиан знал одно — к третьему рангу относились комиссары, которым позволялось занимать руководящие должности на уровне городов или целых регионов, а также управлять отделами инспекций.

Да и вопросы правильности или необходимости его вовсе не занимали. Гораздо больше волновало продвижение по службе. Сколько Киллиан ни пытался, выведать ничего об обещанном повышении не вышло — Тафт упорно не замечал никаких намёков, либо же делал вид. Во всяком случае из кабинета Уильямс вышел, не получив никаких ответов.

Их отсутствие очень мешало работать. Киллиан обдумывал предложение раз за разом, и чем больше это делал, тем явнее понимал, что где-то прятался подвох:

«Постоять, пока кто-то будет рассказывать о Системе. Усилия — минимальны. Награда — максимальна», — рассуждал он.

Глаза сами оторвались от бумаг и посмотрели за плечо очередного посетителя, ожидавшего решения Киллиана. В противоположном окне трудился такой же младший регистратор, как и сам, только вот тот был старше на два десятка лет.

Больной мужчина, явно подобравшийся возрастом к шестидесяти, горбился над справками, изо всех сил щурился, разглядывая записи через мутные очки. Портупея висела на нём, как на вешалке, почти облысевшая голова едва заметно тряслась. Судя по знаку класса на груди, ему была открыта дорога к высоким должностям, но в конце жизни он продолжал сидеть в окошке и быть всего лишь живым указателем.

Киллиан оттянул воротник рубашки, сравнил петлицы и поморщился от мысли о том, что может задержаться на тридцать шестой степени до седых волос. Осознание вероятности провести всю жизнь в узкой кабинке приёмной заставило вздрогнуть:

«Это шанс. Сейчас одно поручение, потом будут ещё. Может быть, во второй ранг пробьюсь. Отлично. Но ему это зачем?» — спохватился Киллиан.

Принявшись перепечатывать сведения из рукописной справки в электронную базу, он то и дело пытался разгадать замысел начальства:

«Имя: Георгиада Вольф.

Возраст: тридцать два года».

Разве эгоисту должно быть дело до чужих степеней?

«Класс: скорпион.

Личный рейтинг: 204,54».

А если он не эгоист? Альтруист на высокой должности в Бюро. Будет скандал.

«Уровень образования: пять классов школы.

Причина отчисления: несоответствие классу весов».

Хотя это хорошо. Сейчас он присвоит мне тридцать пятую степень. Я сообщу о нём в инспекцию, за это дадут степень ещё выше. Отлично.

«Место работы и должность: депо монорельса, диспетчер.

Цель визита: повторное поступление на обучение».

Но лучше не сообщать. Пойму, зачем ему повышать меня. Может быть, ещё раз степень за счёт него повышу, а потом и сообщу. Или ещё раз степень повышу. Так и до второго ранга подняться можно. Был регистратором, стану асессором. Отлично.

«Решение регистратора: отказать.

Причина отказа: повторное получение образования доступно с класса “Дева” или при сверхвысоком уровне эгоизма».

Погружённый в свои мысли Киллиан не заметил, как поставил на заявлении штамп «Одобрено». Мысли об открывшихся перед ним возможностях шантажа затмили собой действительность. Одной только гордости за то, что мелкий клерк сможет влиять на собственного начальника, путь и тоже мелкого, хватало, чтобы отвлечься от происходящего.

До конца рабочего дня он успел принять ещё четверых. Затем раздался привычный звонок, а ещё через четверть часа все регистраторы уже толпились в гардеробе. Предстояла дорога домой.

6

Дома Киллиана встретил голос диктора. Он сообщал о каком-то заседании. Уильямс, как и утром, предпочёл в это время разогреть ужин, но слушал уже внимательней — на подобных заседаниях часто принимали важные решения, например, об изменении цен или перераспределении талонов. В этот раз ничего интересного не было. Диктор сообщил лишь о перестановках в руководстве:

Как стало известно, на прошедшей декаде великий Зодиак подписал капитулярий о перестановках в высшем руководстве четвёртой инспекции. С сегодняшнего дня её комиссары будут контролировать распределение ресурсов среди населения под руководством эго Альдебарана. Торжественная присяга состоится в Шайенне и будет освещаться по радио.

В честь назначения в качестве высшего инспектора автономии личности Зодиак провёл заседание совета глав инспекций. Встреча прошла в обстановке полного равнодушия и отстранённости друг от друга.

Глава первой инспекции, эго Альтаир, сообщил, что число преступлений против Системы в последнее время сокращается. Эго считает это доказательством исполнения его инспекцией своих обязанностей.

Возглавляющий вторую инспекцию эго Антарес отчитался в эффективности мер реагирования на противодействие Системе. Например, недавно близ столицы был схвачен злоумышленник, наносивший урон радиовышкам. Зодиак похвалил эго Антареса за успешное руководство инспекцией чрезвычайных ситуаций.

Руководитель третьей инспекции, эго Алькор, сообщил об успешности разработки проекта карточек на фразы. В ближайшее время все служащие Системы обязаны будут ограничить свою речь до тех пределов, которые будут дозволять им карточки. «Эта мера позволит существенно снизить риск появления протообщественных структур», — подытожил глава инспекции словесности. Зодиак одобрил инициативу.

Эго Бетельгейзе, бессменный на протяжении долгих лет глава шестой инспекции, была немногословной, сообщив лишь об общем благополучии обстановки вверенной ей инспекции контроля эгоизма и классового распределения.

Пост главы пятой инспекции остаётся вакантным. Великий Зодиак пока не подобрал подходящей на должность главного инспектора устроения Системы кандидатуры. Этот пост требует большого опыта и глубоких познаний в области функционирования Системы и её механизмов предотвращения появления общества.

К другим темам. Сегодня утром на участке железной дороги между…

В типичный готовый набор для ужина входили картофельное пюре, несколько говяжьих тефтелей в соусе, салат из стручковой фасоли, тушёная капуста и кекс с изюмом на десерт. Состав всего этого великолепия занимал лист формата А4 и в сложенном виде крепился к нижней стороне упаковки — одних только красителей использовалось около десятка.

Так вышло, что после Малого взрыва у человечества почти не осталось пригодной для ведения сельского хозяйства земли. Разразился всемирный голод, жертв никто даже не пытался считать. С тех пор изменилось немногое — плодородной земли почти не было, но вот спасение от голода нашли в питательной пасте.

Это была серая однородная субстанция, содержавшая в себе все питательные вещества. В зависимости от типа изготовляемой еды её могли делать твёрдой, жидкой, тягучей, даже полупрозрачной. Далее в дело вступали красители, добавки для придания вкуса и запаха. Люди прошлого от них воротили нос, боролись за натуральную пищу — пожили бы они на оставленном после себя пепелище!

Киллиан уселся за стол. Радио продолжало:

…ожидается, что вводимые ограничения на общение в дальнейшем поможет ликвидировать опасность возникновения «мы» между индивидами. Как заявил эго Алькор, для контроля речевого потока будет внедрена система специальных датчиков, крепимых на шею. Такой датчик будет считывать вибрацию гортани и, определяя количество произнесённых слов, бить владельца слабым разрядом тока, если тот выйдет за пределы возможного.

При успешном внедрении таких датчиков программа будет расширена с целью ограничить общение также языком жестов и путём написания фраз на бумаге. Эта задача сложно, но по словам эго Алькора, вполне выполнимая.

У меня на этом всё, новостную рубрику вёл диктор Артур Тейлор, эфир продолжит посвящённый Мудрой Эклиптике радиоспектакль «Рождение Венеры».

Одобренные Системой радиоспектакли чаще всего слушать было приятно. Их озвучивали только профессиональные актёры, над звуковым и музыкальным сопровождением работали прекрасные специалисты. Недостаток у этих постановок имелся один — они не запоминались.

Насколько знал Киллиан, Эклиптике были посвящены пьесы «Рождение Венеры», «Чёрно-синий стяг», «Мудрая опора Великого», «Мать эгоисток», «Путеводная звезда созвездий зодиака» и ещё несколько других. Однако отделить одну от другой Киллиан не мог: и герои, и сюжет везде были одинаковы, а вдобавок ещё и озвучивали персонажей во всех спектаклях одни и те же актёры.

Слушая очередной монолог Эклиптики об эгоизме, Киллиан не заметил, как уснул, сидя на диване.