Крыска сидела столбиком и умывалась. Розовые когтистые ладошки, как будто торчащие из рукавов меховой курточки, тёрли глаза, проводили по длинным жёстким вибриссам, дотрагивались до подвижного носа.

В какой-то момент она почувствовала присутствие Н'нита и замерла. Блеснули в полумраке тёмного угла бусины глаз, развернулись чуткие полупрозрачные уши.

Н'нит постарался расслабить хвост, движение которого могло его выдать. А еще – рассредоточил внимание, ну, вот словно его здесь и нет! Нужно убедить весь мир и крыску в том числе, что здесь, в тени кирпичного гаража, пусто.

– Ба-а-а-арсик! – крик раздался совсем рядом, видимо, хозяйка Барсика вышла во двор искать своего домашнего любимца. – Ба-а-а-арсик!

Когда  Н'нит вновь перевёл взгляд на объект охоты, то обнаружил, что крыска исчезла. Встревоженный криками зверёк юркнул в тёмную дыру гаражной ямы.

Н'нит вздохнул и расслабил лапы. В другой раз.

– Н'нит! Пс-с-ст, Н'нит! – из кустов высунулась симпатичная серая морда Ном'а, то бишь, по-человечьи, Барсика. – Я здесь!

Н'нит, не раздумывая, полез через низкую проволочную оградку палисадника, где в невесомо-густых зарослях космеи прятался его друг.

– Что, опять сбежал? – Н'нит прищурился, с удовольствием оглядывая крупного полосато-серого кота, в душе страшно радуясь, что они встретились уже с утра.

У самого Н'нита хозяина не было, он жил в этом дворе всю свою пока недолгую кошачью жизнь, знал всех обитателей и часто приходящих людей, всех собак, котов и прочую чирикающую из приоткрытых окон живность. Он легко мог взобраться на любой балкон по карнизам и подъездным крышам, а уж притаившиеся в кольце домов старые кирпичные гаражи были, можно сказать, его личными владениями.

«Рыжик», звали его дети, когда он терпеливо, с царской небрежностью позволял им пригладить свои уши, тут же сбегая при малейших попытках взять его на руки. Он терпеть не мог влажноватых грязных ладоней, чужих коленей, пристального внимания. Но понимал, что совсем дичиться неразумно, если не хочешь стать излюбленной мишенью для летящих камней.

И сейчас, сидя под покачивающимися в сини небес белыми и вишнёвыми, похожими на солнышки цветами, глядя на встревоженную хмурую мордочку Ном'а, он чувствовал себя совершенно счастливым. Лето, щебет птиц, уют палисадника и мяукающее в подсознании предвкушение приключения – что ещё нужно молодому дворовому коту в самом расцвете лет? Даже упущенная из-за хозяйки Ном'а крыска уже казалась ерундой, пустяком. В конце концов, никуда она не денется.

Н'нит улыбнулся тревожно вздыхающему другу и, демонстрируя спокойствие, стал вылизывать лапу между когтями.

– Н'нит, – Ном'а следил за процедурой, кончик полосатого хвоста подрагивал, – я позавчера видел артефакт второй ступени. По-моему, это – Амулет Слуха.

Рыжий перестал лизать лапу и заинтересованно уставился на друга:

– Ты уверен?

– Да, – кивнул Ном'а, – практически уверен, – я уловил фон ещё три дня назад, а позавчера видел владельца и убедился, что он – слышит!

Просто удивительно, откуда в человеческом мире постоянно там-сям обнаруживались магические артефакты. Люди не понимали сути волшебства, они в него даже не верили, и попавшая в руки небрежного, нечуткого человека магическая вещь могла причинить колоссальный ущерб. А уж если владелец артефакта вдруг понимал силу предмета, то беда становилась просто неотвратимой.

В своей жизни Н'нит сталкивался с такими вещами всего пару раз: однажды это была бездонная бутылка, валявшаяся в груде старой рухляди на чердаке, а ещё – серебряное колечко одной дамы, придававшее хозяйке магически притягательный для мужчин аромат.

Эти предметы были безобидны на первый взгляд и вызывали привыкание и подчинение не сразу, хотя и достаточно быстро. И ни один из их владельцев не был криминально-яркой личностью, и более того, вряд ли осознавал силу попавших в руки предметов, что, несомненно, было удачей.

Как бы то ни было, такие вещи обязательно следовало у людей изымать и, как минимум, хорошенечко прятать. Все городские животные придерживались этого правила, потому что сами люди этой необходимости не понимали и опасности не чуяли.

– Это в нашем дворе? – Н'нит почувствовал, как по шёрстке загривка пробежала приятная волна, а усы задрожали.

– К Петровне со второго подъезда приехала отдыхать внучка, – кивнул Полосатый, – амулет у неё.

– Так чего же мы сидим? – Н'нит был готов бежать ко второму подъезду караулить загадочную внучку старой Петровны – человеческой пожилой женщины, которая часто по утрам уходила куда-то, возвращаясь с пакетом, из которого восхитительно пахло рыбой.

– Сейчас, хозяйку нужно переждать, – вздохнул  Ном'а, упоминая о ней, как о неком стихийном бедствии.

Ном'а был закадычным другом Н'нита, пятнисто-полосатым крупным котом с красиво торчащими треугольными ушами и серьёзным взглядом зеленоватых глаз. Несмотря на тот факт, что этот красавец был гордостью хозяйки и интеллигентным котом, это не мешало ему одновременно быть грозой окрестных голубей и собак, а также «разбивателем» сердец многих местных кошечек и даже одной коротко стриженной йоркширки, которую, впрочем, владелица из рук не выпускала, к облегчению самого Ном'а.

А ещё у  Полосатого был дар видеть магию. Дар этот нередок у кошек и котов, но вот Н'нит им не обладал, в то время как Ном'а был настоящим талантом и определял не только местонахождение «фонящих» предметов и существ, но и их «запах»: силу магической ауры и её особенности.

И вот сейчас Ном'а вместе с  Н'нитом лениво околачивались у узловатых плетей растущего за подъездными лавочками виноградника и поджидали владелицу артефакта.

– Ба! – девчонка в коротких штанишках держала в руках роликовые коньки с ярко-жёлтыми колёсами.

Н'нит видел густую сеть царапин на пластмассе опасно покачивающихся над головой коньков, но продолжал старательно тереться плечом о загорелую ногу в истоптанной сандалии.

– Ба! – восхищённо повторила девочка и наклонилась погладить удивительно дружелюбного рыжего кота, – смотри, какой хороший!

– Это Рыжик, наш дворовый кот, – Петровна неприязненно взглянула на Н'нита, как будто оценивая потенциальное количество блох и другой заразы.

– Ты его видишь? – Н'нит продолжал ластиться к девчонке, не упуская из вида сосредоточенно взирающего на неё  Ном'а.

– В кармашке, – шевельнул усами Ном'а, огибая Петровну по широкой дуге.

Девочка изумлённо распахнула глаза и схватилась за кармашек шорт.

– Котик, Рыжик, ты знаешь о звёздочке? – она сделала шаг назад и оглянулась на направляющуюся в конец двора бабушку.

– Да, знаю, –  Н'нит решил не удивляться тому, что девочка его слышит, – только ты можешь спасти меня!

– Спасти? – девочка озадаченно сдвинула бровки, было видно, как мысли скачут в её прелестной детской головке.

Ном'а замер. Он смотрел то на прикрытый детской ладошкой карман, то на своего друга.

– Да, спасти.... – голос  Н'нита приобрёл скорбные нотки, – видишь ли, я потерял одну вещь...

– Нет, – рассмеялась девчонка, – это не твоя звёздочка, – она держала в руке прозрачную пластиковую звезду с отломанным кончиком, – эту я нашла в коробке с ёлочными игрушками. Она поломанная, и её не повесишь на ветку.

Она подняла игрушку и прищурилась, глядя, как преломляются лучи в прозрачных гранях.

– Какой умный ребёнок! – восхитился  Ном'а. – Придётся сказать тебе правду.

– Да, – Н'нит покосился на Полосатого, – на самом деле я – заколдованный принц.... И даже король! И спасти меня можно только этой звёздочкой.

– Только это – тайна, –  голос Ном'а стал доверительным, – ты умеешь хранить тайны?

Девочка кивнула. Она продолжала сжимать артефакт в ладошке, задумчиво хмурясь.

– Если я отдам тебе звёздочку, то ты станешь обратно человеком? – ребёнок был явно заинтересован увидеть чудо превращения.

– Э-э-э-э-э... –  Н'нит видел, к чему этот разговор ведёт, и мысленно клял себя, что не прикинулся смертельно больным, которого можно излечить «возложением» игрушки.

– На самом деле, – он чувствовал себя пристыженным, – на самом деле, мне просто нужна эта вещь. Очень нужна, понимаешь?

Девочка посерьёзнела.

– Видишь ли, – продолжил  Ном'а, – есть вещи, которые выглядят простыми. Но они могут быть опасными.

– Как горячая ложка? – дитя быстро спрятало руку с коньками за спину, как будто вспомнив неприятный момент.

– Да, именно, – Ном'а кивнул, – эта звёздочка опасна, даже для взрослого, – а Рыжий её вернёт хозяину.

– Я знаю, кто её хозяин, – девочка протянула артефакт Н'ниту, – передай ему привет и попроси его, пожалуйста, чтобы бабуля больше не болела.

– Ладно, – сказал Н'нит, осторожно беря из её рук волшебную вещь, – передам.

Действительно, вынести магический предмет за границы мира, да ещё и вернуть его создателю было наилучшим выходом. Ведь здесь рано или поздно артефакт обнаружат: через тридцать, пятьдесят или сто лет. И не факт, что новый хозяин окажется наивным ребёнком, верящим в добрую сказку. Получив возможность понимать голоса животных, птиц, потом – растений, камней, а, спустя время – голос стихий и мира, серый человек может стать Всемирной Серостью. Амулет второй ступени меняет способности, но не в силах изменить мировоззрение владельца.

Волшебные вещи людям – не игрушки.

Теперь главное – сохранить утерянный давным-давно предмет до самого Нового Года, когда  Ном'а почувствует приближение самого волшебного в мире существа, и можно будет вернуть ему амулет и больше не страшиться, что тот попадёт в злые или глупые руки не готовых к магии людей.

* * *

– Да-да, конечно, – рассеянно кивала Петровна, слушая внучкины рассказы.

Она очень любила Танюшу, и блеск в детских глазах заставлял её тоже счастливо улыбаться. И Петровна согласна была слушать и внимать детским фантазиям о говорящих зверях, потерянных звёздах и Огромной Тайне в любое время суток.

«Сказочницей растёт», – бабушка ласково погладила внучку по волосам и снова улыбнулась.

А пластиковая звезда с отломанным кончиком была спрятана на крыше родного гаража, и для верности накрыта сверху большим куском шифера. До Нового Года оставалось всего-то четыре месяца с коротким хвостиком.