— Черт, кажется, мы попали! — наклонился ангел к эльфу. Тин оторвался от вдумчивого созерцания гербария, прошептал в ответ:

— Еще как попали, Аль! По самые «не балуйся». Что делать — не знаю! Ты посмотри на всех, мне кажется, волшебство действует на друзей сильнее, чем на нас…

Царь Синей страны Светлый эльф Тин и кардинал Аль сидели — ага! — за партой, как самые настоящие школьники. Рядом сопели и скрипели перьями синесайтовцы. Лица их были одухотворены неясным светом колдовства и очень ясным — новых знаний.

Класс освещало не солнышко, а электричество, потому что лешачиха Фитоморфолог устроила школу в подвале. Наверное, чтобы «ученики» не сбежали с уроков.

Сама Фито расхаживала у электронной доски, поправляла очки, то и дело тыкала указкой в какие-то пробирки, банки на столе и стенды на стенах. Вид у лешачихи был такой довольный, как будто открытие класса в Синем Замке равнялось по значимости с открытием научного центра Сколково. 

А вот содержимое банок и стендов довольным не выглядело.

В банках возмущенно трепыхались заспиртованные экспонаты, на стендах цветочки и листики норовили ускользнуть за рамочки статей о себе.

— Ботаника, биология — самые великие науки на свете! — вещала Фито. — Кто скажет почему?

Джа вскинул руку.

— Аста? — Фито проигнорировала желание отличника Джа.

Акулка вздрогнула, застенчиво поднялась:

— Я думаю, потому что «б» — вторая буква алфавита, а значит, эти науки самые великие после анатомии, астрономии и… э… аставедения, о, учитель!

— Плохо, Аста. Я же сказала — самые великие. Никаких «после»! — Фито оглядела класс. Все пригнулись, спрятали глаза, Змейса прикинулась шлангом, а Птица втянула голову в перья и сказала что-то вроде «курлык». Лешачиха ткнула указкой в самую белую и пушистую: — Умка?

Джа нетерпеливо тянул руку.

Белый медведик прикрыла лапой черный нос, но было уже поздно:

— Среди снегов белых…

— Среди хлебов спелых… — зашептала Дрим.

— Да! Среди снегов и хлебов как-то нужно выживать, — обрадовалась подсказке Умка, — а выживанию учат нас ботаника и биология. Скажем, нашли вы ягодку или поймали рыбу — как понять, не ядовиты ли они? Вот тут и приходят на помощь эти науки.

— Теплее, но недостаточно. А если пустыня или вообще вакуум космоса? — Фито сердито постучала указкой о ладонь. — Тройка!

Умка села за парту и расплакалась. Она всегда училась хорошо и считала тройку плохой оценкой.

Все взволновались ещё сильнее: Нерея булькнула и прикинулась рыбкой, Огненная Леди покрылась вуалью пепла, и только пустой стул Амаретто выглядел как всегда.

— Давай ты, Гена, — сказала Фито, хотя Джа изо всех сил прыгал за партой.

— А что — я? — фей Геннадий не удосужился встать, потому что подвешенный к поясу топор упёрся в столешницу, а ломать мебель фей не хотел. — Меня с детства учили, что знания именно этих наук способствуют дальнейшему процветанию и благосостоянию. Разве не так?

— Почти, — Фитоморфолог покосилась на топор, который фей всё же сумел вытащить из-под парты. — Несколько прагматично. Четыре.

— Ботаника и биология равны человеческой сущности, — Джа не выдержал, вскочил с места. — Они есть сиречь мы, основа мирозд… я хотел сказать, естествознания!

— Молодец, Джа, пять, — сморщила носик Фито.

Дело в том, что дракон Джа был кандидатом многочисленных наук, мечтал научить всему друзей сам. Лешачихе удалось опередить его, создав школу в Синем Замке. Лишь заклинание «отличника» удерживало Джа в рамках ученика. Фито не пришло в голову объединиться с ним, а иначе импровизированная школа получила бы не только учителя, но и директора.

Вот с остальными получилось хорошо. Волшебство действовало исправно. И даже Тин и Аль, на которых пришлось наводить чары дважды, являлись на уроки исправно, правда, учились плохо.

Фито посмотрела на последнюю парту, где сидели двоечники — ангел и эльф, увидела две склоненные друг к другу головы — темно и светловолосую. Хм, заклинания ослабли?

— А теперь тест! — поспешила заявить лешачиха, в её пальчиках цвета ореховой коры появилась стопка разлинеенных листков. — От его результатов зависит, нужны ли кому-то дополнительные уроки, — она выделила интонацией слово «кому-то».

— Давай завалим тест? — шепнул Тин Альмонду. — Может, без всех нам удастся справиться с одержимостью Фито?

Аль кивнул и быстро начал заполнять бланк, выделяя якобы правильные ответы: 

Вопрос: Что бывает черным у белых медведей?

Варианты:

А) Нос

Б) Когти

В) Душа 

Вопрос: Любимая еда единорогов это:

А) Конопля

Б) Сено

В) Шоколад 

Вопрос: Где располагаются черные пятнышки у панды:

А) На мордочке

Б) На попе

В) На ушках 

Вопрос: Птицы несут яйца:

А) Во рту

Б) В гнёздах

В) В трусах

Эльф Тин заглянул в тетрадку Альмонда, зафыркал.

— Ваше величество, не отвлекайтесь, царской особе не к лицу списывать, — сделала замечание Фито, монументом восседающая за учительским столом. Эдакая мать всех учителей.

Тин навострил ушки, серьезно кивнул и принялся вдохновенно заполнять свой бланк такой же лабудой, что и кардинал Аль. Какие, как говорится, вопросы, такие и ответы. И как Фито могла придумать подобный тест?! 

Вопрос: Драконы рождают детей при помощи:

А) Яйцеклада

Б) Пищевода

В) Акушерки 

Вопрос: Змеи на солнце отбрасывают:

А) Тень

Б) Хвост

В) Коньки 

Вопрос: Акулы покрыты:

А) Роговыми чешуйками

Б) Ногтевыми пластинками

В) Меховыми шерстинками 

Вопрос: Лисы питаются:

А) Кроликами

Б) Лютиками

В) Фруктиками

Вот тут царь Тин не стал кривить душой и с каким-то почти остервенением три раза подчеркнул слово «кроликами». Ну не мог он больше смотреть, как ранее нормальная Лиса Элис не только ест, но и расхваливает пюре из брокколи.

Через полчаса Фито собрала тесты, села за свой стол и принялась их просматривать.

— Отлично, Джа! Хорошо, Дора. Молодец, Серпи… — Фитоморфолог не скупилась на похвалы, пока не добралась до последних листочков — Аля и Тина.

Фито молча читала тесты властных особ и все больше и больше багровела. Наконец она подняла голову, сняла очки и печально резюмировала:

— Аль и Тин, плохо, очень плохо, даже отвратительно! Стыдитесь! Вы ничего не выучили! Какой пример вы подаете? — Фито решительным жестом нацепила очки: — Именно вам я назначаю дополнительный урок. Вы оба должны пойти в лес и принести целую корзину подсне… э-э-э… лопухов. Все остальные — свободны!

Синесайтовцы вскочили с мест и с облегчением ринулись к двери, стараясь не смотреть на заднюю парту с провинившимися учениками.

— Как вы справедливы, о, учитель! — вякнул Энди.

Аль исподтишка показал ему кулак.

Одна лишь Натка, поправляя поролоновую накидку, закрывающую настоящий мех, топталась на пороге.

— Чего тебе, Панда? — спросила Фито.

— Можно я помогу ребятам? — панда покраснела.

— Ты же хотела доплести лыковую шубку?

— Да хрен с нею, с лы… — панда Натка осеклась, встретив удивленный взгляд лешачихи, — вот помогу им и доплету, честное слово! Я даже из крапивы умею…

— Фито, а ты в курсе, что на дворе — февраль, прямо его середина — шестнадцатое февраля, если быть точным, — встрял Альмонд.

— И на кой тебе лопухи? — добавил Тин.

Фитоморфолог на секунду задумалась, но ответила твердо:

— Синяя Страна волшебная? Волшебная. Лес — тоже. Значит, и лопухи в нем найдутся. А нужны они для того, чтобы научить всех шить нормальную природную одежду, а не эти ваши… — Фито сморщила нос, — джинсы.

Солнце издевательски светило сквозь ветви, сверкало на ледяных корочках наста. Мороз кусал за носы и уши.

Троица уже час брела по Песенному лесу, разгребая снег в поисках лопухов.

Причем Тин, Аль и Натка чувствовали прямо-таки жгучее желание разыскать эти проклятые растения и засесть за шитье экологически правильной одежды. Альмонд даже захватил с собой маленькое ручное веретено, чтобы тут же начать сучить нити.

Панда провалилась в сугроб и еле выбралась, облепленная снегом. Натка дрожала от холода в легкой поролоновой курточке, её губки посинели, а пальчики заледенели. Тин и Аль отряхнули панду от снега, уселись на поваленное дерево, тесно прижавшись друг к другу. Тин щелкнул пальцами, и тяжелая норковая шуба накрыла всех, как маленькая меховая палатка.

— Натка, ты тоже понимаешь, что что-то неладно в Синем Замке? — спросил Тин.

— Еще как понимаю, — ответила Натка, отогревшаяся между двумя приятелями, — вот только сделать ничего не могу. Не поверите, как только решаю что-то предпринять, так сразу мне хочется плести лапти изо мха и есть брокколи.

— Я думаю, Фито применила ко всем нам какое-то сильное заклинание. Только вот не понимаю, зачем? Ладно бы, если бы ее уроки действительно приносили пользу, а то ведь… — Тин почесал затылок.

— Ага, я тоже об этом подумал, — Аль вскинул руку с веретеном, на котором крутил березовую веточку, безуспешно пытаясь превратить ее в нить, — слушайте, а если Фито кто-то заколдовал, чтобы она заколдовала нас?

— Точно! — воскликнул Тин. — Фито не сочинила бы такие дурацкие тесты. Но если так — то кто? Кому это нужно? Кто помнит, с чего все началось?

— Мне кажется, это случилось неделю назад во время воскресного обеда… — начал Аль.

Воскресный совместный обед — традиция.

Неделю назад синесайтовцы как обычно собрались за длинным столом в Волшебной кухне — не только вкусно поесть, но и поделиться планами, мнениями, сплетнями.

Волшебная кухня расстаралась, уставила длинный стол яствами по вкусу каждому: салаты, рыбка, мяско… Морозильное привидение выложило мороженое для белого медведика Умки и сенные рулетики для единорожка Дрим. На стенах благоухали травяные букетики — будущий чай. В аквариуме весело плескалась говорящая щука, некогда оживленная Альмондом, и предлагала желающим аперитивы. Лапочка в углу грызла какие-то кости.

И вдруг…

«Вдруг» — ненавистное слово для писателей, потому что оно чаще всего свидетельствует о «рояле в кустах». В этот воскресный обед так и произошло.

Из-за стола поднялась Фито, решительно отставив рюмочку с дообеденным ликером:

— Жареная рыба — это ужасно вредно, — она схватила ещё тёплый поднос и убрала его в шкаф. Русалка Нерея и акула Аста зааплодировали. — Мясо тоже, — Фито покосилась на баранью лопатку перед драконом Джа, — ты согласен, Джабраил?

Джа сказал «да» и, удивившись самому себе, засунул в пасть запеченный кабачок.

Аль и Тин, горестными взглядами проводив румяную баранину, отправленную в мусорное ведро, жадно набросились на овощное рагу…

— А после обеда все идем в школу, — весело сказала Фито. 

— Точно, а дальше — понеслось, — подтвердил Тин. — Лиса занялась сыроядением всяких фруктов и овощей. Нерея принимает травяные ванны. Аста сочиняет фэмслеш про пестики и пестики. Огненная Леди ушла в плющевые медитации — сидит в позе лотоса и ждет, пока плющ не завьется до макушки. Дора в углу пыточной завела муравейник, целыми днями пишет роман о жизни муравья Леонардо — а авторы, прикованные к дыбе, ждут! Бедный дракон Джа занялся голоданием, правда, принудительным — он по привычке, как прежде мяско, опаливает еду, только трава просто сгорает. Джа стал тощим и злым, как Смауг.

— А посмотрите на Гену, — подхватил Аль, — фей потерял топор в корзине с кружевными зонтиками, учится бальным танцам в паре с Энди и садит ромашки — везде! В феврале!

— А Энди перестал пить виски, — пискнула Натка. — И потому танцует хреново.

Тин ласково обнял ее за плечи, но продолжил перечисление необычного:

— Умка выкапывает корешки из-под снега. Ретто вообще исчезла, видимо, от греха подальше, а Птица мастерит клювом скворечники и уже увесила ими всю Пельменную рощу. В результате пельмени решили, что они перелетные и им непременно нужно на юга́, потому недовариваются.

— Серпи перестала пить шабли, — снова пискнула Натка. — У нее несварение желудка от проглоченных кокосов, и она напоминает какую-то эротическую игрушку.

— Почему же на меня и на Аля заклинания лешачихи не действуют? Да и на Натку тоже не на сто процентов, — пожал плечами эльф.

— Хм… Думаю, действуют, но с меньшей силой. Тин, ты ведь все еще хочешь отыскать лопухи, не правда ли? — Аль уставился на веретено: он и не заметил, как березовый прутик все-таки превратился в нитку. — Хорошо только Дрим и самой Фито, обе обожают флору и фауну. — Альмонд поежился, замер, вскинул голову: — О, кажется, я догадываюсь, кто заколдовал лешачиху! И кто готовит новую порцию отравы для нее и всех нас!

— Кто? — Натка поковыряла сапожком снег. Под сугробиком показалось что-то зеленое. Тин ринулся помогать откапывать, и вместе они торжественно извлекли из снега огромный подмёрзший лопух.

— Кто?! — рявкнул Тин, разрывая невинный листик на мелкие кусочки. — Если Фито заколдована, то остается только один заинтересованный в экологической атмосфере товарищ — Дрим! 

— Я почему-то думаю на фея, — сказала панда, подняла зеленые клочки, любовно их поглаживая. — Бальные танцы не вяжутся с безумным обожанием ботаники и биологии, но, возможно, Гена хотел отвлечь нас от того, что занимается ими. А вдруг будем смеяться? Теперь-то уж не до смеху с этим шитьём и гербариями. А еще он танцевал ламбаду! Голый… ну… в одних трусах. Я сама видела, — и панда застенчиво опустила ресницы, — …топор тогда у него еще был, — добавила она. 

— Дождемся воскресного обеда. Хорошо, что он уже завтра. — Аль склонился к приятелям, они к нему, и ангел зашептал что-то им в ушки...

— Хочешь баклажанового паштета? — Лиска в белом переднике склонилась к Алю.

Воскресный обед наступил. Синесайтовцы сидели за длинным столом, поглядывали на морковное суфле и запеканку из репы, вдыхали ароматы печёной тыквы и горохового шашлыка, но не начинали — ждали Фито и Дрим.

Лешачиха и Единорожек хлопотали у разделочной доски: шинковали сельдерей и свёклу, кидали в бокальчики с аперитивом листики пахучей мяты, посыпали петрушкой бутерброды с квашеной капустой.

— Ненавижу баклажаны, — нежно улыбнулся ангел Лисе, та охнула. Казалось, что она вот-вот перекрестит еретика пушистыми лапками.

— Давай мне, — буркнул дракон Джа и сграбастал весь подозрительно коричневый паштет себе в тарелку. Лиска расцвела от радости.

Наконец за стол сели и Фито с Дрим.

Лешачиха постучала большой ложкой по графину с клюквенным морсом:

— Ну, что? Поедим славно — и в школу! Сегодня нас ждет урок о размножении кольчатых червей, — сообщила она так, словно личная жизнь упомянутых тварей равнялась по интересу с каким-нибудь немецким фильмом.

Фей Геннадий схватил вилку:

— Еш!

Тин отобрал у фея вилку, поднялся:

— Погодите, ребята и девчата, сегодня в подвале очень холодно, все ж таки февраль, потому я принес горячительный порошок, чтобы вы чувствовали себя комфортно за партами. — И Тин сыпанул по щепотке в бокалы с желтоватым ликером из облепихи. Всю ночь они с Алем искали в библиотеке заклинание, нейтрализующее любое другое. Нашли. — А теперь выпьем за самые великие науки на свете…

— Что это я жру? — дракон Джа возмущенно ткнул когтем в баклажановый паштет.

— А я?! — Акулка Аста вытащила изо рта недоеденный бутерброд с квашеной капустой, сморщилась. — Где жареная рыбка? — Она выковыряла пряди капусты из треугольных зубов.

— Где тушеный кролик? — растерянно спросила Лиса и заглянула на всякий случай под стол.

Энди отставил стакан с морсом, которым он запивал ликер.

Дора с видимым удивлением тыкала ножом в дрожащее водорослевое желе, а Птица решительно отодвинула клювом надоевшие семечки.

Все синесайтовцы с недоумением разглядывали стол, уставленный салатами, морковными котлетами, перцами, фаршированными кабачками, и сельдерейными отбивными. Лишь Панда и Дрим с аппетитом жевали бамбук и рулетики из сена.

— Что вообще происходит? — Умка, рыча, стянула с себя халатик, сотканный из лопухов. — О какой-такой школе говорила Фито?

Сама лешачиха стучала ложкой по столу, безуспешно призывая синесайтовцев к порядку, её очки отчаянно блестели.

— Тише, тише! — попросил Альмонд. — Всю неделю мы были заколдованы, нам казалось, что в мире нет ничего важнее экологически правильного и здорового образа жизни, любви к флоре и фауне и знаний по ботанике и биологии. Думаю, в своих комнатах, да и не только в них, вы найдете немало интересного, сотворенного нами же под воздействием заклинаний.

— Чьих? — спросила Птица. Хотя все уже и так догадались — чьих.

Фитоморфолог смотрела округлившимися глазами на взбунтовавшихся бывших «учеников» и соображала, что же делать дальше.

— Наказать ее! — бухнул кулаком по столу дракон Джа. — Я веган? Уму непостижимо!

— К-к-ко-кос-с-сы, — прошипела Змейса.

— Как она нас заколдовала? — спросила Дора.

Тин составил на поднос пустые бокалы:

— Очень просто. Дала нам выпить зелье послушания вместо ликеров. Неделю назад, — добавил он. — И сегодня сделала то же самое. Если бы не наш с Алем порошок, вы бы сейчас сидели за партами и смотрели порнофильм о кольчатых червях.

— Наша Фиточка? Не верю… — растерянно протянула Нерея. Аста и Лиска согласно закивали.

— И правильно, что не верите, — ангел Аль показал на полный бокал, в котором напиток имел мерцающий зеленоватый цвет. — Ее саму заколдовали. — Альмонд высыпал в бокал немножко порошка, дал Фито.

Глаза лешачихи округлились от потрясения — даже изящные очки с витыми дужками взмыли на лоб. Она машинально схватила предложенный бокал и залпом выпила.

Тотчас глаза ее стали обычными. Фито не могла сказать ни слова — она лишь смотрела на друзей и быстро моргала. Стало понятно, что лешачиха приходит в себя.

По Волшебной кухне пролетел ветерок, сгустился в облачко, а облачко обрисовало тонкий девичий контур.

— А аперитивы приносила Дрим! — Амаретто наставила прозрачный пальчик на единорожку.

— Да, я приносила… — Дрим похлопала ресницами, — но мне помогала…

— Ага, щука! Наша говорящая щука! — Альмонд поглядел на аквариум — большую зеленоватую глыбу у кухонной стены, слева от бара.

Щука опиралась плавниками на бортик и жадно прислушивалась к разговору.

— Чего я-то? Чего? — рыбина взмахнула хвостом и растворилась в зарослях аквариумных растений — только два изумрудных огонька сверлили присутствующих из подводной тени.

Тин подошел, закатал рукава, делая вид, что собирается вытащить преступницу за хвост. В зарослях показалась пасть.

— И не пожалеешь многадетну-у-ю-ю мать? — завыла щука. — Паглядите, дети, что деется-то, их светлое величество собирается лишить вас материнского капитала, — голосила она, хотя никаких мальков рядом не наблюдалось. — Памагитя, православные! — хитрые подслеповатые глазки оглядели разношерстную компанию людей и нелюдей, — и мусульмане, и иудеи. Кхм… и атеисты тоже памагитя, — добавила щука неуверенно, справедливо предполагая, что атеизм с волшебством ну никак не вяжутся.

— Рассказывай! — Тин щелкнул пальцами по стеклу.

— Чего баить-то? Я, между прочим, себя защищала… и деток своих, — щука упорно продвигала тему возможного сиротства, однако выплыла из зарослей, снова положила плавники на бортик, а на них — голову. — Вот эти двое хотели меня съесть! — Тон ее изменился, стал обвиняющим.

— Мы?! — Фей Геннадий и дракон Джа переглянулись. — Не было такого!

— Как это не было-то?! — щука захлопала плавниками. — У меня и эти… как их… доказательства есть. Я, между прочим, технически не безграмотная рыба, я на телефон записала! — Щука нырнула и появилась снова с телефоном в пластиковой прозрачной оболочке. — Вот!

Пару минут сайтовцы смотрели ролик, где Гена и Джа обсуждали отличие кошерной пищи от халяльной и несколько раз упоминали рыбные блюда, в том числе и щучью уху.

А затем все увидели, как щука варит зелье для Фито, всех сайтовцев сразу рыбина и не пробовала заколдовать. 

На экране под плёнкой сам процесс был виден плохо, но заветные слова заклинания все услышали отчётливо.

«По щучьему велению, по щучьему хотению… — приговаривала преступница, — стать, Фито, мне помощницей, а всем — наставницей…»

— С ума сошла? — спросил щуку Аль. — Никто тебя есть не собирался. Фей и дракон просто рассуждали — философски.

— Знаем-то мы этих философов, — стояла на своем щука, — известен нам страшный путь от идеализма к материализму…

Рыбина пыталась еще что-то сказать, но ее перебил один смешок, потом другой, а потом Волшебную кухню сотрясли разнообразные «хи-хи-хи», «бу-га-га» и «умс-умс-умс».

Все так хохотали, что и не заметили поначалу, что в смех вклиниваются жалобные ноты: «И-и-и-и-и-и-и-и-и».

Фито плакала, уткнувшись в стол и спрятав лицо в ладошках. Нежные побеги её причёски поникли и теряли лепестки-слёзы.

— Ты чего, Фиточек? Все же хорошо кончилось, — сказала Натка.

— Да, хорошо… но я-то как могла сотворить такое? — ревела лешачиха. — Я всех подвела… Я же не хотела…

— Конечно, не хотела, — Альмонд обнял Фито за плечи. — И ты ни в чем не виновата. Щука тебя выбрала именно потому, что ты действительно любишь флору и фауну больше всех нас, вместе взятых. И это же очень правильно!

— А мне понравились травяные ванны, я буду их принимать, — невозмутимо заметила Нерея. — Мне для грота нужно полцентнера сандаловой травяной композиции и по двести литров «Карибской любви» и «Ямайского улёта».

Умка незаметно подобрала халатик из лопухов, натянула, придерживая лапками отклеившиеся кусочки, и проворчала:

— Хоть и не греет, но красивый.

— Обещаем раз в неделю устраивать разгрузочный день! — хором сказали Акула, Лиса и Дракон. Джа при этом, не поморщившись, отправил в рот нехилую порцию баклажанового паштета, а Акула скрестила за спиной пальчики.

— Отыскать зеленые растения под снегом — это удивительное волшебство, — мечтательно улыбался Тин. — Как в сказке «Двенадцать месяцев». Я даже на мгновение почувствовал себя падчерицей, если бы не Аль и Панда!

Все наперебой утешали Фито, пока не заметили, что лешачиха улыбается во весь рот.

— А теперь можно праздновать твой день рождения! — Аль щелкнул пальцами. 

Стол на мгновение опустел, а потом накрылся снова. И на нем уже, кроме всяких салатов, была и жареная рыбка, и мяско, и напитки посильнее ликеров из облепихи. Посредине стола красовался торт.

С днем рождения, Фито! 

P.S. Кардинал и царь потом поговорили со щукой серьезно, и она дала обещание, что никогда больше не будет даже вспоминать о древних заклинаниях, а если вспомнит и захочет использовать — спросит у Тина и Аля.

P.P.S. Странное дело, но тяга к бальным танцам у фея Гены не прошла. С чего бы? Но это уже совсем другая история.