Всего произведений – 5050
Семьдесят две секунды
…ничто не предвещало беды — так они, кажется, говорят?
Тот вечер привычно пах травяной сыростью, тянувшейся из леса, и навязчивой приторной горечью холодостойких календул.
— Ма-ам! — завопил Кори в паре футов от дома, резво перепрыгивая через газон.
Матери во дворе он не заметил, но с кухни его было отлично слышно, он знал. Подбегая к террасе, Кори споткнулся об игрушечный самосвал Стива и, недолго думая, отфутболил машинку в соседский цветник.
Стив, конечно, снова будет реветь, а миссис Оуэн — жаловаться. На Кори. Будучи полуслепой, она тем не менее всегда точно знала, на кого из братьев действительно стоило жаловаться.
— Это не ребёнок, это Омен, — кряхтела она пару дней назад, обращаясь к своей собаке и нервно выковыривая из земли убитые мячом саженцы. — А по виду и не скажешь, да-да. Улыбнётся — чистый ангел. Глазки ясные, мечтательные, но иногда — как рванёт! Бедная Мэг.
Кори сравнение с Оменом, однако, пришлось по душе — фильм ему нравился. Он с тех пор и здороваться с миссис Оуэн стал гораздо вежливее, чем обычно.
— Ма-ам! — Кори влетел в кухню, покрутил головой — матери не было, но в гостиной хрипло надрывался телевизор. — Мам, что мне делать с проектом? Не могу придумать. Ни одной мысли. Вообще. Ма-ам!
— Что за вой банши? — дядя поймал его за лямку рюкзака, притянул к себе. — И что за проект такой?
— «Гордость нации», — сказал Кори. — Поделки, рисунки, стихи, всякая ерунда на выбор. У меня ноль идей. А сдавать послезавтра.
— Н-ну, — мрачно процедил дядя. — У него ноль идей, смотрите-ка. У тебя просто фантазия не в ту сторону повёрнута. Двинутая у тебя фантазия, поехавшая. Когда нужно брата напугать до усрачки, — тут идей не счесть, верно, друг?
Кори поджал губы. Спорить было бессмысленно — мать уже рассказала про вчерашний казус — да и врать у него не очень-то получалось.
— Я сочинял стишок, а он мешал. Я сказал, чтобы он от меня отцепился.
На самом деле Кори, зловеще растопырив глаза, пообещал Стиву, что если тот будет крутиться под ногами — выпотрошит его, набьёт ватными шариками, заштопает, зальёт цементом и потащит в школу в качестве выставочного экспоната «Гордости нации»: «Я-Стив-который-любил-помогать-старшему-брату».
— В кратком изложении звучит неплохо, — буркнул дядя. — Дождёшься ты у меня, парень. Дошутишься.
— Где мама? — Кори быстро перевёл тему, выворачиваясь из крепких загорелых дядиных рук. — Смотрит своего Альфа?
— Да какой к чёрту Альф? Космический корабль разбился.
— Корабль? — Кори потянулся в гостиную, отсалютовал заплаканной матери, заинтересованно присел на корточки у экрана.
Стив жался к подоконнику, шумно втягивая в красный нос зелёные сопли.
Все скорбели. Теперь Кори наконец-то понял, почему у встреченных по дороге прохожих были опустошённые траурные лица.
Взрыв произошёл на семьдесят третьей секунде полёта, практически сразу после старта. Семьдесят две секунды ликования и надежды, а потом… Кори завороженно смотрел на алое ядро, вокруг которого густыми кольцами расходился белый дым. Облако меняло форму, разрастаясь от причудливой молекулы до жуткого посоха, увенчанного изогнутыми дьявольскими рогами.
— Классно полыхнуло, — выдохнул Кори, за что тут же получил подзатыльник от дяди.
— Там люди погибли, чучело! Вот как оно бывает. Девять раз подфартило, на десятый рвануло.
Трагедия космического корабля коснулась Кори исключительно визуальной стороной, мрачной эстетикой очередного лика смерти — и натолкнула на странную идею. Спустя полчаса он уже сидел на полу в своей комнате, обложившись разноцветным картоном, и вовсю орудовал ножницами. Стив прошлёпал по коридору босыми ногами, застыл в дверях, теребя завязки фланелевой пижамы с дурацкими слониками и безостановочно шмыгая носом. Типичный тихоня-пятилетка. Кори поморщился — неужели и он был таким три года назад?..
— Кори, ты что делаешь? А?
— Проект. Космический корабль. Не трогай! Развалишь — руки откручу.
Первой мыслью было отогнать Стива подальше, но эмоции требовали выхода, и Кори, яростно болтая кисточкой в полупустой баночке с красной гуашью, вдохновенно затараторил:
— Это будет ракетоплан, а тут, по бокам — ракетные ускорители. А потом — взрыв! Вот здесь согну, и здесь тоже, прилеплю вату, чтоб была как дым… Я сейчас как раз огонь делаю.
— Ух ты! Можно, я помогу? — Стив робко шагнул вперёд.
— Нельзя! — рявкнул Кори и поспешно прикрыл остов макета кольцом из сцепленных рук. — Спать иди. Твой подкроватный монстр тебя заждался.
— А мама говорит, что нет никакого подкроватного монстра, — неуверенно возразил Стив.
— О да, серьёзно? Тогда откуда у тебя вот эта царапина, м-м? Настоящий след от зубов!
Стив с ужасом воззрился на свою грязноватую тощую лодыжку.
— Н-не знаю… Кори, я, наверное, с тобой останусь, а?
— Тебя за шкирку выкинуть?
У Стива скорбно вытянулось лицо и задрожали тонкие губы. Вжав голову в плечи, он попятился к зловещей чёрной дыре коридора.
Кори подсветил фонариком на дядиной зажигалке центральную часть будущего корабля, а затем — бледную физиономию Стива; и вдруг увидел уменьшенную копию самого себя — только жалкую, сопливую и с целыми, ещё не выпавшими передними зубами.
Стало паршиво и совестно.
— Эй, ладно, иди сюда. Будешь вырезать крыло. Строго по разметке, понял?
Кивнув несколько раз подряд, Стив торпедой влетел в комнату и благоговейно взял в ладошки кусок картона.
— Я осторожно! — торжественно и гнусаво пообещал он, часто моргая мокрыми ресницами. — А завтра ты погуляешь со мной во дворе? Только если снова будешь играть за моего клоуна, как тогда… пусть он будет просто клоуном, ладно? А не убийцей.
Кори вытащил из нагрудного кармана салфетку, потянул брата за русые вихры и тщательно — даже слишком! — вытер маленький нос, выкручивая его в разные стороны. Стив ойкал, но не сопротивлялся — терпел.
— Нюни подбери, рёва! Мужчины не плачут.
— А вот и плачут! Вот и плачут!
— Только когда рождаются, — фыркнул Кори. Эту шутку он подцепил от дяди пару лет назад и считал её совсем не шуточной.
Он возился с проектом полтора дня и полторы ночи, любовно оттачивая детали, зачищая наждачной бумагой шероховатости на фанерках, а под конец даже покрыл готовое изделие лаком.
В школе его макет приняли неоднозначно. Кто-то восторгался, кто-то косился на Кори как на чокнутого, кто-то молча тыкал пальцем в окрашенную вату — дым от взрыва.
— Ну что ж… «Гордость нации», — печально вздохнул мистер Аллен. — Неплохой пример чёрной иронии. Нестандартный подход к заданию. Так сказать, на любителя… но сделано красиво, со вкусом. Далеко пойдёшь, Кори — если захочешь.
Кори скромно подпирал стену и, опустив ресницы, с тихой потусторонней улыбкой принимал комплименты и проклятья.
На переменах он не выпускал стенд проекта из поля зрения — прохаживался туда-сюда и, полный гордости от качественно проделанной работы, наблюдал за реакцией преподавателей и учеников.
Во время обеденного перерыва Кори быстро затолкал в себя сэндвич и пулей припустил к заветному столу, чтобы ещё раз поглазеть на макет.
Но увидел руины.
Взорванный маленький космокорабль взорвался ещё раз — только уже по-настоящему. Куски фанеры и картона валялись тут и там: хаос, беспорядок, смерть.
У Кори мгновенно потемнело в глазах и зашумело в ушах.
Это было невыносимо.
Теперь в нём собралась вся боль скорбящей нации — вместе с первобытным ужасом астронавтов на семьдесят второй секунде полёта — и грозилась вот-вот вывернуть его наизнанку.
Кори трясло и тошнило.
Он прижался лбом к прохладной, воняющей краской стене и первые полминуты думал только о том, как бы не проблеваться на глазах у всех.
Мимо проходили и пробегали люди — большие и маленькие — охали, восклицали, осторожно трогали Кори за руки, царапающие стену. Кто-то мягко, но сильно встряхнул его за плечи, цепко поймал за скользкий подбородок.
— Ну, будет, будет тебе, Кори! Кори?
Перед глазами маячило встревоженное лицо мистера Аллена — размытое, как на неудачном снимке.
— Идём со мной. Дай руку. Идём.
Кори машинально переставлял ноги, не зная, куда его ведут — и только когда холодный ветер хлёстко мазнул по мокрой щеке, понял, что стоит во дворе. Мистер Аллен стащил с плеч пиджак, и его синяя клетчатая рубашка надулась парусом на спине.
— Надень-ка. Не надо так убиваться. Вот, выпей воды. Успокойся, успокойся. Мы всё поправим — вместе. Хорошо, Кори? Твой макет у меня. Тут, в пакете.
Кори слышал его как сквозь вату и не мог ответить — зуб на зуб не попадал, тело упорно долбили спазмы рыданий и дурацкой икоты, сопли лились ручьём, склизко пачкая руки и новенькую футболку.
— Отведи его домой, Элис, — сказал мистер Аллен подбежавшему школьному психологу. — У ребёнка стресс. Наверное, не выспался, да ещё и эта трагедия… Так и до припадка недалеко. Пусть выпьет тёплого чая и отдохнёт.
Дядя копался в огороде. Заметив зарёванного Кори в сопровождении Элис, он сложил грязные руки рупором и крикнул ещё издалека:
— Ну? Что ты там опять натворил, а?
Выслушав тревожный рассказ Элис, он мрачно кивнул.
— Ясно. Пост сдал, пост принял, мисс Элмер. Давайте сюда этого бродягу. Не беспокойтесь, всё будет нормально.
Флисовая дядина куртка, промахшая автомобильным маслом, легла поверх пиджака мистера Аллена.
— Посмотри на меня, друг. Уж и сопли до пупа… А ну-ка высморкайся как следует. Как следует, я сказал. Чтобы соседка оглохла.
Он швырнул на землю кирку и закурил.
— Кори. Падать тоже надо уметь… как это… с достоинством, вот. Посмотри на этих артистов — споткнутся, а делают вид, будто так и было задумано. Мистер Аллен говорит, что из тебя бы получился хороший артист — ну так учись! Когда у меня случается жопа… или хочется вломить кому-то от души… ты матери не говори, что я так сказал... я считаю до двадцати. Ты тоже считай. Считаешь, а истерика гасится, гасится… угу? Смотри, что я нашёл!
Кори хмуро уставился на его раскрытую ладонь — там лежала нарядная оранжевая петарда.
— Держи на память. Завтра уезжаю...
— Уже завтра? — хрипло спросил Кори. — Остался бы… Мама расстроится.
Дядя потёр ладони друг о друга и поднял взгляд в небо.
— Да как бы тебе сказать, Кори… Мал ты ещё, не поймёшь. Ладно, как смогу. Я чертовски люблю Мэг, она моя единственная сестра, но жизнь-то у меня тоже одна. Единственная. Настоящая. И она там, в Техасе, с моими лошадками. Жертвовать своей настоящей жизнью в угоду чужой — трудно. Я не смог — сдрейфил или нет — неважно. Важно, что я это понял. Про жизнь. И ты иди своей дорогой, парень, не сворачивай. И гаси эмоции, а то останешься без головы раньше времени. Снесут. Враги или стрессы — не суть.
— Хорошо, — сказал Кори. — Дай мне макет.
— Будешь чинить?
Он помотал головой, развернулся и побрёл в сторону песчаного пустыря.
Там Кори достал из пакета искалеченный корабль, прикрутил к нему дядину петарду, присел на корточки, медленно сосчитал до семидесяти двух и поджёг фитиль.
Горело красиво, но это уже не радовало.
— Да нахрен всё, — пробормотал Кори и уткнулся лбом в колени. — Честное слово, нахрен. Никогда больше.
…Нахрен.
Кори почесал небритый подбородок и ещё раз пробежался взглядом по ровным безликим строчкам документа, который вытащил из почтового ящика полчаса назад.
Счета, счета.
Счета под любым соусом — выбирай, какой по душе! со вкусом сердечной горечи или нарезкой проблем? — долги, налоги и снова долги.
Счета на завтрак, на обед и на ужин.
Оно того стоило? Моральных и денежных вложений, бесконечных финансовых займов (впереди релиз, всё будет хорошо. Да?), бессонных ночей, стычек с дистрибьюторами?..
...и сумасшедшего чувства эйфории от работы, её результатов — такого, что перехватывало дух, мощнейшего оргазма из всех испытанных ранее.
На этот проект возлагались большие надежды, — из них можно было бы выстроить второй Эверест. Но вавилонская башня из ожиданий рухнула, засыпав обломками всех, кто её возводил. Таких было немало — и каждому Кори, как истинный командир терпящего бедствие судна, старательно подтирал нос, клеил на раны невидимые пластыри, умащивал доброй иронией.
— Все на борту живы? Всё, что нас не убивает… как оно там?.. Делает нас дурнее. Не так? Неважно. Все живы.
— А ты? — режиссёр и друг швырнул мятую банку пива в мусорное ведро и промахнулся. — В зеркало на себя посмотри — на зомби похож.
— Да ну? Не самый плохой вариант. Есть к чему стремиться.
— К чему, Кори?
— К уровню «Феникс».
Семьдесят два дня ожидания, а потом эпичный провал. Ну что теперь — застрелиться из бутафорского реквизитного пистолета? Повеситься на грёбанном микрофонном шнуре?
Голова была чугунной. Месяцы напряжённой работы в нон-стоп режиме и тотальный недосып давали о себе знать. Кори отошёл подальше от деревьев, на тропу, вытащил из пакета пачку листов со сценарием сиквела, скрутил в трубочку, обмотал скотчем, сосчитал до семидесяти двух и подпалил один конец зажигалкой.
Из закрученного сценария получился красивый факел. Сероватые хлопья пепла падали на землю, ластились к кроссовкам Кори, мёртвым бракованным выводком ложились у ног хозяина, не желая покидать его навсегда.
Он так и пошёл к дому — с прахом на обуви и свинцом в груди. Чудные спутники очередной маленькой смерти.
Сосед возник перед дверью, как чёрт из табакерки.
— Ты опять долбанул мою машину? — яростно начал он, скаля вставные зубы.
Кори поднял глаза к небу и стал мысленно считать, перескакивая через числа: "Один, два, три, шесть, десять, семьдесят два"; представил, как прикладывает соседа о кирпичную стену, и никчёмная черепушка, окружённая жалкими пружинами волос, с сочным хрустом раскалывается надвое. Потом он вежливо улыбнулся и наклонился к старику.
— Послушай, друг. Я пришёл пешком. Вот так, — Кори изобразил ходьбу указательным и средним пальцами. — Сделаешь выводы сам?
Сосед пожевал губами.
— Ты битой вмазал.
— У меня её нет.
— Врёшь!
— Можно я войду в свой дом? Ну прошу, сэр. Мне срочно нужно в туалет.
— Аморальный тип! Вечно у тебя размалёванные наркоманы и наркоманки тусуются, — донеслось вслед. — Рокеры сраные, с жиру беситесь. Я докажу, что ты мне автомобиль раскурочил. В суде ответишь. Всё докажу.
— Давай, — сказал Кори в открытое окно. — Только сначала принеси мне заявление, вычитаю. В прошлом была тьма ошибок. Судья не проникнется.
Он сел за письменный стол, включил ноутбук, открыл закладку со страницей проекта в популярной соцсети, посмотрел — почти полторы тысячи подписчиков. Совсем неплохо для кинобедолаги, потерпевшего фиаско. Рядом валялись распечатанные счета — Кори сложил их ровной стопочкой, отодвинул в сторону. Можно было бы пойти на кухню, заглянуть в холодильник, но сил едва хватало на обычное дыхание. К тому же лучшая закуска к счетам — чёртова вода из-под крана.
Экран ноутбука погас, и дом утонул в темноте. Кори уронил голову на сложенные руки и стал считать, зачем-то выстраивая цифры в ритмический рисунок.
…Что-то мягко коснулось его щеки. Кори — натянутая струна вот уже несколько месяцев — подскочил на стуле, и шерстяное одеяло свалилось на пол. Одеяло? Откуда?
— Это я, — сказал кто-то тихим голосом Стива. — Сейчас включу свет, ладно?
Под потолком вспыхнула лампа; Кори ошалело уставился на брата — осунувшегося, пропахшего сигаретным дымом, сидящего на огромной спортивной сумке — уменьшенную копию самого себя, только костлявую и с короткими волосами.
— Если честно, я чуть не сдох от страха, Стив.
Стив развёл руками.
— Понимаю. «Чуть не сдох от страха» — иллюстрация к моему детству. Я и мой брат-дебил. Смешно, да? Столько лет прошло, а что в итоге? Ты пробиваешься в кинематограф, делаешь какие-то успехи, а я ищу толкового нарколога. Кто из нас двоих настоящий придурок?
— Я, — сказал Кори, косясь на счета, а затем убрал их в первый ящик стола. — Даже не сомневайся. Садись и… как ты сюда попал? В смысле — в дом? Я не против, ты знаешь. Это любопытство.
Стив ответил не сразу: он медленно ходил по комнате, рассматривая скудную обстановку.
— Ну, сначала я звонил тебе на мобильный. Он всё время был отключен. Потом звонил сюда, на домашний — та же хрень. Потом в дверь… звонок не работал. Я походил по двору и нашёл запасной ключ. Помнишь, раньше ты всегда его от меня прятал то там, то тут? Мать ругалась… а я всегда находил.
— Нашёл чем хвастаться, — Кори сморщил нос. — Это значит, что твоя фантазия такая же извращённая, как моя.
— А ты спишь за письменным столом. Выгоришь. Завязывай так себя растрачивать. Дай хоть на тебя посмотреть. Ну, чёрт! Какой ты стал…
— Какой?
— Бабы тебя любят, а, Кори? — Стив улыбнулся.
— Тебя тоже полюбят. Пить бросай.
— За этим и приехал. Покажусь специалисту… Я на семьдесят второй секунде, понимаешь? Ещё одна — и предел. Точка невозврата.
Кори помолчал, осмысливая его слова.
— Это я тебя доломал.
— Что? Не неси чушь, — Стив нервно усмехнулся. — С чего бы вдруг?
— Когда уехал от вас с матерью. Сбежал сюда с одним рюкзаком и дипломом.
— Шутишь? Ты с детства жил в своём мире, Кори. Когда он перестал помещаться в тебе, ты стал расширять границы. Это нормально. Это круто. Ты вспышка, молния… всегда был. Мы тебя заземляли.
— Надо было взять тебя с собой.
— В твой мир? В качестве чемодана без ручки?
— Оставайся сейчас. Для тебя не проблема спать на полу? Я ещё не купил кровать. И не факт, что вообще куплю.
Счета, запертые в ящике, злорадно оскалили жадные бумажные пасти.
— У меня сейчас одна проблема, — сказал Стив. — Не потерять себя. Но теперь я знаю, куда пойду. Не буду бояться. Ты не боялся, хотя мало кто верил, что у тебя получится… вот так, без связей, с нуля.
«А у меня и не получилось».
— Ты торопишься с выводами.
— Нет, — уверенно возразил Стив. — Города не строятся мгновенно. Ты по крайней мере заложил фундамент. А мой сгнил в процессе закладки. Я думал о тебе весь месяц, Кори, а потом поехал сюда, лечиться. Я бы не решился, если бы не ты и не твой проект.
Кори взглянул в окно — сквозь серую пелену сумрака пробивалась кровавая рассветная рябь.
— Скоро солнце встанет. Пошли на пробежку? Или в футбол — хочешь? Прямо за домом поле. И у меня где-то валялся мяч.
— Футбол? — Стив расхохотался. — Ну ты даёшь! А разве… Ты же говорил, что никогда больше, когда Фил Беркинс зарядил тебе мячом по яйцам? Помнишь? Нахрен, сказал ты тогда.
— Чего только не скажешь, когда тебя бьют по яйцам, — Кори хлопнул брата по угловатому плечу. — Уже отболело. Пойдём.
Добавить комментарий
Комментарии
Мне ваш рассказ понравился. Не смотря на то, что он разновеликий. Знаете, как бывает у подростков: ступни большущие, руки-ноги длиннющие, а плечи узкие, а сам тощий и нескладный.
Так и здесь, мне показалось, что первая часть выпирает, на пару размеров больше, чем должна быть, по сравнению со второй.
Вы хотели показать, как гибель Сhallengerа позволила ребенку взглянуть на мир с неожиданной точки зрения и преподала первый урок борьбы с трудностями. Ну у заодно в это же время протянулась ниточка дружбы между старшим и младшим братом. А число 72 стало для братьев с тех пор мистическим. Числом отсчета.
И все это хорошо, только тогда надо или дотянуть по объему и значимости вторую, "взрослую" часть. Или слегка урезать первую. Потому что первая - неторопливая, тягучая даже где-то - а во второй - одни эмоции галопом. В результате мне не хватило братьев выросших из коротких штанишек.
Но в целом, повторюсь, и задумка хорошая, и исполнение. И Кори ваш, исступленный, увлеченный, фанатик, мне по душе. Потому что только фанатики движут мир вперед.
Обо что споткнулась: из второй части непонятно, что послужило толчком к алкоголизму Стива. Надеюсь, не страшилки Кори, а то прямо закралась такая мысль. Потому что ищешь причины в прошлом, а там старший брат шпыняет младшего и рассказывает ему всякие ужасы.
и начало вызывает вопрос: "…ничто не предвещало беды — так они, кажется, говорят?"
Вот весь рассказ соображала, а кто же эти "они":)
Еще у вас рассказ в первой части от лица мальчика, но периодически прорывается взрослый голос, например "Все скорбели. Теперь Кори наконец-то понял, почему у встреченных по дороге прохожих были опустошённые траурные лица" Мне кажется, таких слов в лексиконе семилетнего мальчика пока нет. Там еще есть, гляньте.
Кстати, понимаю, почему кто-то так разделался с проектом юного дарования: в экипаже кроме профессионалов была молоденькая учительница, которую выбрали из многих других кандидатов чтобы повысить уважение к профессии. Девушку много показывали по телевизору, наверняка говорили о ней в школе, дети успели ее полюбить. В семилетнем возрасте все же отношение к училкам совсем другое, чем в тринадцать.
А в целом успехов, и жду новых неординарных рассказов.
И вполне себе у ребенка правильная возникла идея с проектом. Кто-то, конечно, будет возмущаться и говорить про отсутствие эмпатии, но да, так и есть, и что такого. Зато как потом его стукнуло пониманием. Хотя не знаю, насколько восьмилетка может свои эмоции сопоставить с эмоциями других. Но действительно получил важный жизненный урок - и от мира, и от дяди. Научился не сдаваться, даже когда все из рук вон плохо. Надеюсь, что и с братом тоже все будет хорошо. Спасибо за рассказ, понравилось.
Если что-то из огрех заметила, пока читала - это растопыренные глаза. Прокатило бы, пиши вы от первого лица, как не собственно прямая речь, а вот в авторской все же лучше заменить
Уважаемый читатель!
При конкурсном голосовании просим оценить текст, поставив оценку от 0 до 10 (только целое число) с обоснованием этой оценки.
Помним: 0 — 2: работа слабая, не соответствует теме, идея не заявлена или не раскрыта, герои картонные, сюжета нет;
3 — 4: работа, требующая серьезной правки, достаточно ошибок, имеет значительные недочеты в раскрытии темы, идеи, героев, в построении рассказа;
5 — 6: работа средняя, есть ошибки, есть, что править, но виден потенциал;
7 — 8: хорошая интересная работа, тема и идея достаточно раскрыты, в сюжете нет значительных перекосов, ошибки и недочеты легко устранимы;
9 — 10: отличная работа по всем критериям, могут быть незначительные ошибки, недочеты