Синий Сайт
Всего на линии: 500
Гостей: 497
Пользователей онлайн: 3

Пользователи онлайн
Shmel
Кролик Эллин
Rasvet

Последние 3 пользователя
Д. Красный
Dima
Dima

Всего произведений – 5050

 

Ex Machina

  Рейтинг:   / 6
ПлохоОтлично 
Инкогнито
Проза
-
Научная фантастика
G
рассказ
-
закончен
конкурс «Брэдбери-2018»

bradbury s cup 0

  

Ex Machina

   

   

1.

Дедал

   

– Значит, со мной точно ничего не случится?

Артем оторвал взгляд от картины на стене – напыщенная мазня в грязно-рыжих тонах, изображен какой-то изнеженный ангел в компании троицы голых дев – и, нахмурившись, скосился на худого высокого старика. Тот, не поворачивая головы, что-то пробормотал себе под нос.

– Чего?

– Ничего не произойдет.

– Как-то неуверенно.

Старик устало вздохнул. Он перестал возиться со своей чудо-машиной и печально посмотрел на сидящего в кресле мужчину, чей неопрятный вид вызывал отвращение, а неестественно бледное лицо и диковатые глазки откровенно пугали.

– Наука только стремится к истине, но абсолютной уверенности в избранном пути у нее нет. И никогда не было. Мы движемся методом проб и ошибок…

– Пожалуйста, – взмахнул руками Артем, – избавь меня от этой чепухи!

Старик пожал плечами.

– Как скажешь.

В помещении воцарилось молчание – напряженное, удручающее. В остальном едва слышно гудел генератор, монотонно тикали настенные часы. Цепочки цифр мелькали на экранах мониторов, и это раздражало Артема. Весь этот заваленный всевозможным барахлом кабинет. Гикающие приборы, непонятные механизмы, потрепанные книги и мудреные чертежи. Лаборатория – какое омерзительное слово! Сколько в нем пафоса и… иронии, что ли? Так и чувствуется запах спирта, а перед мысленным взором проплывают синевато-белые халаты, лоснятся надменные хари, поблескивают вызывающие непостижимый ужас брошенного ребенка иглы. Люди, мнящие себя богами и мечущиеся в паутине собственных безумных теорий, выстраивающие гипотезы, сверяющие, проверяющие, предполагающие… Люди, столь же далекие от реальной жизни, как и их сумасбродные идеи.

Меж тем молчание затягивалось, давило на уши.

– Твоя картина, что она означает? – не выдержал Артем.

– Это «Оплакивание Икара» кисти Герберта Джеймса Дрейпера, – отозвался старик. – Я повесил ее, как напоминание.

– Напоминание? – усмехнулся Артем. – Ну-ну… И кто такой этот Икар?

– В древнегреческой мифологии Икар был сыном Дедала – великого изобретателя.

– Еще бы, – вставил Артем.

Проигнорировав его реплику, старик продолжил:

– Чтобы спастись с острова, где правил тиран Минос, Дедал сделал для себя и своего сына крылья. Он предупредил Икара, чтоб тот не взлетал высоко к солнцу, так как воск, скрепляющий крылья, может растаять под действием лучей. Но Икар не послушал. Он увлекся полетом и забыл наставление отца…

– Понятно, – сердито перебил Артем. – Великий изобретатель, непутевый сын, – можешь не утруждаться с намеками. Вот скажи, на кой черт ты меня позвал, а? У тебя что, не нашлось никого получше?

Старик испуганно отвел взгляд.

– Разве тебе не нужны деньги?

Артем гневно закусил губу.

– Деньги нужны всегда, – буркнул он и, подумав, решился: – Ладно, начинай уже свой дурацкий эксперимент. Очень надеюсь, что башку не сильно будет ломить. А то, знаешь ли, мне вечером еще идти на собрание.

– Политическое? – осторожно спросил старик.

– Тебе-то какая разница?! – рявкнул Артем, впившись в старика свирепым взглядом. – Ты ж далек от политики! Реальные проблемы тебя вообще мало заботят. Сидишь тут себе, о мифологиях толкуешь, изобретаешь всякий бесполезный хлам, ученым себя называешь. Тьфу!

– Ты прав, – покачал головой старик. – Это не мое дело. Приступим?

– Ага. Валяй.

Старик взял со стола причудливое устройство в форме шлема, с множеством прикрепленных к нему проводов и гирляндой сверкающих лампочек, и шагнул к Артему.

– Какая-то нацистская каска, ей-богу, – позлорадствовал тот. – Ты, часом, не из этих садистов, которые над людьми в лагерях издевались? Как там ихнего главного фрица звали? Мендель… Менделеев…

– Менгеле, – подсказал старик. – И нет, я не из их числа. Пытаюсь следовать практическому императиву Канта.

– Чего?

– Суть можно выразить следующим образом: поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству в своем лице и в лице любого другого как к цели, но не как к средству.

Артем скривился.

– Либерал. С такой кашей в башке тебе точно нельзя в политику.

– Видимо. – Старик кивнул на устройство в форме шлема. – Если интересно, то данный прибор генерирует электромагнитное поле, тем самым воздействуя на определенные участки головного мозга. В результате активизируются…

– Прибереги этот треп для своих очкастых дружков, – отмахнулся Артем. – Мне важно, чтоб после я получил обещанные барыши. Ну и… остался жив, естественно.

Он усмехнулся, и старик вздрогнул: столь гадкой показалась эта усмешка.

– Облокотись на спинку.

Когда «шлем» был одет и должным образом закреплен, старик сделал пару шагов назад и секунду-другую с плохо скрываемым состраданием рассматривал полученный результат. Мужчина в кресле и правда напоминал несчастного подопытного – одного из тех миллионов, замученных всевозможными безбожными экспериментами.

Эти эксперименты – являлись ли они позором науки или, все же, политики?

– Что, не к лицу мне твоя хреновина? – осклабился Артем, уже планируя, на что истратит причитающуюся ему сумму.

Старик никак не отреагировал на шутку, отвернулся и подошел к компьютеру. Пробежавшись разбухшими в суставах пальцами по клавиатуре, он какое-то время наблюдал, как сменяются строчки на экране, сверял поступающую с приборов информацию. Наконец спросил:

– Готов?

– Давай живее!

Лицо старика исказило судорогой; он поджал губы и – лишь на мгновение – в его желтоватых глазах отобразилась мучительная борьба. Приглядись Артем лучше, он, возможно, обнаружил бы там искру надежды, даже мольбу. Но Артем витал в облаках, мысленно пропивая будущее вознаграждение.

– Помни, чего бы ни показала машина, это не реально.

– Да-да…

Старик нажал на кнопку, и вспышка яркого света на миг ослепила Артема. А затем он увидел…

   

Как город тонет в кипящей крови закатного солнца, и новый день несет в себе победу – тотальную, всепоглощающую и бескомпромиссную победу, достигнутую ценой стольких жертв. И не осталось уже тех, кто посмел бы сопротивляться, кто отважился бы на столь дерзкий поступок! Минувшим утром капитулировала последняя нация, и тех из ее жителей, кому не посчастливилось обрести смерть на поле брани, ожидает отнюдь не лучшее будущее. Трубы крематориев возвышаются на окраинах каждого города, и прах устремляется к небу, кружась в густом черном смоге.

А по улицам столицы нескончаемыми эшелонами движется бронетехника; чеканным строевым шагом маршируют солдаты, офицеры. Все они славят наступившую эпоху нового режима. Режима, вобравшего в себя целый мир. Режима, способного привести этот мир к лучшему – идеальному! – будущему. Никаких границ, четко выраженная классовость, этническое превосходство и, как следствие, возвращение рабовладельческого строя. Самые сильные из рабов будут трудиться на благо общества, остальным в этом мире нет места. Рабы восстановят разрушенные города; их основной задачей станет строить и умирать, умирать и строить. Все для коренного населения, этой совершенной славянской нации!

Отныне никаких войн, конфликтов, разобщенности во мнениях, нестабильной экономики и религиозных предрассудков! Церковь издохла этим днем, и потребуется всего ничего, чтобы окончательно вытравить Бога – любого из богов, этих паразитов человеческих душ! – из сознания населения. Жесткий повсеместный надзор и принципиально новое законодательство сделают свое дело.

Не останется ничего, что было бы способно пошатнуть возведенный такими усилиями монолит.

И в самом центре этого монолита, в окружении верных подданных и любящих близких – увы, не все из них пережили наступление новой эры, кто-то оказался принесен в жертву; – в самом центре стоит Он. Мессия нового мира! Император, воплотивший в жизнь идею безупречного человеческого общества. Именно Ему мир обязан исцелением, свершившейся утопией: всем тем, что достигнуто, как и всем тем, что грядет. Ведь именно Он, поборов врожденное несовершенство своей натуры, сплотил воедино народы и подчинил их собственной несокрушимой воле. Именно Он отобрал у них глупость, в которую они верили, и привел к общей цели – той самой, что многим понятна уже сейчас. Остальным суждено прийти к ней лишь спустя годы, а то и десятилетия. В любом случае потомки примут и рассудят Его. Они вспомнят историю и сравнят мир до Него, и мир после. И тогда они воскликнут: «О нет! Он не был тираном и убийцей! Он являлся пророком, даровавшим нам избавление от гнетущих пут прошлого! Он был тем, кто избавил нас от заложенной в нас разрушительности; тем, кто сумел обуздать гибельную человеческую природу. Он был Спасителем!»

Да, так они скажут. Так все свершится.

Но не сегодня. Не завтра. Много позже. Миру потребуется время, дабы примириться, дабы осознать и лишь после насладиться тем, что Он подарил ему этим днем.

Не сейчас…

Тем не менее Он все равно улыбается, глядя в сторону горизонта – туда, где за черными силуэтами зданий растворяется бурлящее солнце. Завтра оно взойдет уже в новом мире!

Улицы погружаются во мрак, наполняются синтетическим светом прожекторов, а армии движутся одна за другой.

   

Старик снял шлем и несильно похлопал Артема по щекам.

– Ты как?

– Я-я… нормально… – пробормотал тот, удивленно моргая и оглядываясь по сторонам. – Даже нет… прекрасно!

Старик отшатнулся, побледнел.

– Что? Что ты видел?! – просипел он, всматриваясь в изможденное лицо Артема, отчаянно выискивая ответ. – Скажи мне – что?!

– Видел…

Но тут Артем замолчал. Он исподлобья глянул на старика и как-то скрытно, иначе чем прежде, улыбнулся. Кряхтя, он поднялся с кресла и, продолжая хранить молчание, направился к выходу.

– Куда ты? – пролепетал старик.

– Мне надо идти, – буркнул Артем, хватая свою куртку.

– Но…

– Я должен!

– Подожди.

Артем обернулся, смерил старика злобным взглядом.

– Чего ты хочешь, ученый?

– Расскажи мне, – попросил тот.

Артем опустил глаза, крепко сжал кулаки, а губы его дрогнули. Он с присвистом выдохнул, но не произнес ни единого слова.

– Она работает, да? – взмолился старик.

– Да, – сказал Артем. – Я видел… все-все!

И он поспешил прочь из лаборатории, даже не потребовав обещанных денег.

   

2.

Икар

   

Несколькими днями позже уже ближе к полуночи кто-то тихонько постучал в дверь. Артем отложил книгу – после эксперимента он решил усердно взяться за свое образование, начал много читать – и прошел в коридор.

– Это я, – послышалось из-за двери.

Артем посмотрел на часы, кивнул собственным мыслям и щелкнул замком.

– Не многовато ли встреч в этом году, а?

Старик выглядел совершенно разбитым. Ссутулившись, в потрепанном пальто и потасканном берете, застыл он во мраке заплеванного подъезда. Натуральное привидение, жизнь в котором выдавали лишь подрагивающие морщинистые руки. И трудно было понять, что являлось тому причиной: то ли промозглый ноябрьский дождь и ледяной ветер, сквозь которые старик продирался, то ли снедающие его изнутри чувства.

– Заходи. – Артем распахнул дверь и пропустил гостя в коридор. – Я знал, что ты придешь, ученый.

Старик испугано дернулся.

– На кухню, – сухо приказал Артем. – Там и потолкуем.

Кухонный стол оказался завален книгами – в большинстве своем по социологии, антропологии и политологии. Тут же лежало с дюжину тетрадей, часть которых была раскрыта. Страницы сплошь исписаны – почерк грубый, с множеством помарок и клякс. Рядом на подоконнике стояла переполненная пепельница с тлеющей сигаретой, а в углу у самого окна примостилась парочка банок пива.

– Читаю, – улыбнулся Артем. – Решил вот заняться саморазвитием.

– Это остаточное явление, – пробормотал старик. – Мозгу требуется время, чтобы вернуться в нормальный режим.

– Все может быть, но… информация! Это уникальная сила. Я даже и не догадывался, что знать – настолько прекрасно! – Артем переменился в лице. – Так что можешь гордиться мной, я больше не какая-то там бестолочь.

Старик ничего не ответил, кивнул на тетради.

– Пишешь что-то?

– Редактирую. Это политическая программа. Мой манифест.

– Манифест… – шепотом повторил старик.

Не снимая пальто, он опустился на ближайший табурет и страдальчески посмотрел на Артема.

– Знаю, зачем ты пришел, – сказал тот. – Мой ответ – нет.

– Ты не понимаешь…

– Это ты не понимаешь! – вдруг закричал Артем. – Сегодня, на собрании, я был выше всех! Даже не на голову, не-а! Я словно разговаривал с детьми: все их доводы, идеи, прочее – все это показалось… нет, не так, – оказалось! – такой чепухой. Они лишь спорили, спорили и спорили, трепали языками, поливая друг дружку и весь мир дерьмом. При этом никто ничего не делал. Никто! Один неприметный поступок, какая-то бессмысленная акция или никому не нужный митинг – и все, они уже готовы бахвалиться до скончания времен! И я был таким же! Как и все остальные нес чушь и в чушь верил. Но в тот день… твоя машина… – Артем отвернулся, схватил недокуренную сигарету и судорожно затянулся. – Она подарила мне истину. Я будто жил во тьме все эти годы, а потом… увидел солнце. – Он вновь посмотрел на старика. – Теперь-то я понимаю миф об Икаре. Но понимаю его не так, как ты. Порой нужно не просто летать, но стремиться в высоту. Даже если рискуешь упасть и разбиться.

– Ты ошибаешься, – передернул плечами старик. – Машина… да, она повышает функциональность мозга, увеличивает когнитивные способности в несколько тысяч раз. Но этот эффект длится лишь до тех пор, пока ты подключен к ней. После ты вновь становишься самим собой.

– Это уже не важно, – отмахнулся Артем. – Пока я был там… я… нашел выход. Слышишь? Машина дала мне идею, а я проанализировал ее, изучил со всех сторон. И знаешь что? Это не просто идея. Это реальный выход! Это, черт возьми, спасение!

– Да нет же! – Старик закашлялся, от напряжения лицо его раскраснелось. – Всегда есть альтернативы… Машина – это всего-навсего машина. Она не способна сопереживать, чувствовать, даже думать; потому и не может выступать каким-либо гарантом правильности. Она не различает, где добро, а где зло. Она – только средство!

– Добро, зло… – Артем покачал головой. – Как ты и тебе подобные называют такое? Моральный абсолютизм, так? Но я-то придерживаюсь релятивистского принципа.

– Это заблуждение, – произнес старик. – Очень опасное заблуждение, развязывающее руки всевозможным маньякам.

– А мне вот кажется, что именно категоричность плодит маньяков. Непреклонная убежденность в чем-то. Заметь, ты говоришь об альтернативах, при этом сам же их отрицаешь. И в этом мы с тобой отчасти равны. А значит, важен исключительно результат.

– Нет, – отрезал старик. – В любом случае машина не дает никаких идей, не принимает решений за тебя. Здесь все субъективно и держится на голой прагматике. Иными словами, то, что ты увидел – вовсе не солнце, но лишь твое желание найти именно такой выход: обнаружить солнце там, где его нет и не было!

Артем ухмыльнулся, пуская в сторону пожилого ученого клубы сизого дыма.

– Но это ведь было не просто видение, да? – наконец спросил он. – Машина показала будущее, верно?

– Гипотетическое. Предсказать конкретное будущее нельзя, так как его не существует. – Старик взмок от пота, руки его затряслись сильнее. – Если и допустить, что вселенная когда-либо завершится, то все равно – это неимоверные массивы данных… здесь требуются колоссальные мощности. Даже моя машина не способна на такое! А что касается будущего – оно изменчиво: бесчисленное число итогов, напрямую зависящих от результатов действий и противодействий каждого субъекта на планете. Какое там – нужно учесть эволюцию каждого атома! Нет, то, что ты видел, не было будущим как таковым. Обыкновенная галлюцинация. Бред, вызванный действием машины на неподготовленный разум.

– Гладко стелешь, – хмыкнул Артем. – Но, как ты уже заметил, я тут тоже кой-чего почитал… С позиции того же детерминизма все сказанное тобой ерунда на постном масле.

– Да к черту детерминизм! Есть же принцип неопределенности Гейзенберга… отыщи в библиотеке дебаты Эйнштейна и Нильса Бора…

– Не-е, – осклабился Артем. – Тебе меня не провести. Машина дает информацию обо всем в момент времени, а значит, она в состоянии просчитывать все возможные варианты развития событий и выбирать из них наиболее вероятный. Плюс, у тебя появляется представление о том, что нужно делать, чтобы прийти к желанному результату. Так ты становишься тем самым демоном этого… как там звали математика?

– Лаплас, – пробормотал старик. – Все равно, то, что ты видел, было не конкретное будущее…

– Но будет! – убежденно сказал Артем. – Нужно лишь подтолкнуть, запустить цепь событий. Мне ведь прекрасно известны твои цели – почему ты все возишься и возишься со своими изобретениями. Эта твоя непробиваемая твердолобость, наивная вера в гуманизм, доброту и человечность… Нравственный императив Канта, так? Прочий нежизнеспособный бред. Но… ученый, сколько уже было таких, как ты? Исправили вы хоть что-то? Не-а, мир как был безумен, таким и остался. И все потому, что нельзя спасти всех… – Он замолчал, устало глянул на старика. – В общем, поздравляю. Какой бы целью ты не задался, изобретая свою машину, ты создал настоящую машину счастья. Она сработала как надо. Она поможет изменить все к лучшему, пусть ты этого пока и не понимаешь… Но поймешь! Благодаря машине я сумею привести мир к идейно правильному будущему. А ведь еще недавно я даже и не подозревал, что на мне лежит настолько ответственная миссия, представляешь?

– Да, – вздохнул старик, – представляю. Я… – Слезы потекли у него по щекам; он шмыгнул носом, скосился на разбросанные по столу тетради. – Я ведь просто хотел чуть-чуть увеличить интеллектуальный потенциал нашей расы. Может, благодаря моей машине… другие ученые сумели бы синтезировать столь необходимые человечеству лекарства, решили бы определенные проблемы, разгадали бы величайшие тайны вселенной. Я хотел, чтоб она служила добру, хотел, чтобы ты… – Он не договорил, всхлипнул: – Я не знал, что все так выйдет.

– Ты пока что не видишь картины в целом. Благодаря твоей машине, ученый, люди обретут мир и покой. Они получат это самое добро. Подумай, что может быть прекрасней, чем совершенное общество, в котором нет места несправедливости? Но без жертв здесь не обойтись. Кант ошибался: порой на пути к высшей цели отдельно взятый человек просто обязан стать средством. Только так мы уничтожим преступление, как таковое; только так искореним религиозный фанатизм, уберем необразованных «специалистов», жадных политиканов и всю прочую шваль. Мы сделаем это… Даже нет, я сделаю это! Вот максимально лучшее, что только способна дать твоя машина.

– Но не такой ценой! – закричал старик. – Не таким путем достигается людское благополучие!

Затушив сигарету, Артем сурово посмотрел на рыдающего ученого.

– Иного пути нет. – Он отвел взгляд, вздохнул. – Иначе бы твоя машина нашла его. Да ты и сам все прекрасно знаешь…

– Я никуда не пойду! – внезапно заявил старик. Он вскочил со стула и выхватил из внутреннего кармана пальто револьвер. – Если всему суждено закончиться таким образом – хорошо!

Артем равнодушно глянул на оружие.

– Убери, – попросил он. – Ты все равно не сможешь этого сделать. Твоя вера в неприкосновенность человеческой жизни не позволит тебе.

– Только если ты не изменишь своего решения!

– Я не изменю. И тебе это известно.

– Да, известно. – Старик навел револьвер на Артема. – Я тоже кое-что видел. До тебя. Я был первым, надеялся, что ты…

– Что? – перебил Артем. – Брошу свои политические собрания и возьмусь за ум? Поддержу твои убеждения касательно добра и справедливости и начну жить согласно твоим представлениям? Но… ученый, разуй наконец глаза – погляди, куда тебя завели твои представления: тычешь пистолетом в собственного сына, собираешься застрелить его. И ведь ты сам создал такую ситуацию. Если бы не твои фобии на мой счет, если бы не твое разочарование… ничего бы не произошло!

– Я хотел как лучше, – рыдал старик. – Почему… почему ты не понимаешь?

– Я-то как раз понимаю, – спокойно ответил Артем. – Но дело в том, что я тоже хочу как лучше.

– Нет, – покачал головой старик. – Я видел, какой кошмар ты собираешься развязать, и не могу допустить этого.

Артем грустно улыбнулся.

– Поэтому и позвал меня в тот день, да?

– Я до последнего не верил, хотел убедиться.

– Хм… А ведь я даже удивился: как-так, полгода от тебя ни слуху ни духу, и тут вдруг нате, объявился.

– Артем, сынок, пожалуйста! – взмолился старик. – Не заставляй меня идти на такой шаг. Не заставляй выбирать между будущим человечества и собственным сыном!

– Поздно, – сказал Артем. – Процесс уже запущен, а черновики моего манифеста розданы нужным людям. Они не остановятся. Я не остановлюсь! Эта идея – она… сильнее менее; она – самое прекрасное, что со мной когда-либо случалось. Ты ведь знаешь, каково это, да? Знаешь, что такое – быть одержимым идеей?

– Знаю, – прошептал старик.

– Верно, – кивнул Артем. – Потому что именно идея привела тебя к такому выбору. И именно идея впоследствии заставит тебя изменить свое мнение. Финал уже предрешен.

Старик ничего не ответил. Он закрыл глаза, а его подрагивающая рука обрела твердость. Секундой позже грянул выстрел. Артем повалился на пол, судорожно хватаясь за грудь. Меж его пальцев заструилась кровь.

Рыдая, старик сел рядом, обнял сына и положил его голову себе на колени.

– Каузальность… – пробормотал Артем, – такое смешное слово… и такое верное… Не создай ты свою машину, не используй ее… возможно, ничего бы и не было… Ты бы не увидел… не позвал меня… а я – не пришел бы к такой мысли… Причина, следствие… быть может, все и правда предрешено?.. Твоя машина… она здесь ни при чем. Грядущее расписано задолго до нас с тобой… Я знал, что ты был первым. Видел это в машине… А еще я видел, как все должно закончиться. Не включи ты ее… Не испробуй…

Старик плакал, а Артем продолжал бормотать, и по мере того, как жизнь покидала его тело, слова его становились все бессвязнее; тише и тише делался его голос.

– Я знал, что ты принесешь пистолет сегодня. Мог бы подготовиться, но… Меня и правда захватила идея, но испугало то, что я в себе обнаружил. Изъян… Понимаешь, у меня бы попросту не хватило мозгов… Я же не ты… Именно поэтому я позволил тебе остановить меня. Сам позволил! Я подготовил почву и последнее, что от меня требовалось – жертва… нужно было стать средством… Ученый… Мой отец… Ты должен знать, что твоя машина не ошибается… Дальше все будет именно так, как она показала…

Старик сглотнул подступивший к горлу ком.

– Что ты имеешь в виду?

Артем же закрыл глаза, а голос его скатился до шепота. И последнее, что он произнес, было:

– В моем видении… там, на трибуне, во главе нового режима… Там был вовсе не я.

 

e-max.it: your social media marketing partner

Добавить комментарий

Уважаемый читатель!
При конкурсном голосовании просим оценить текст, поставив оценку от 0 до 10 (только целое число) с обоснованием этой оценки.

Помним: 0 — 2: работа слабая, не соответствует теме, идея не заявлена или не раскрыта, герои картонные, сюжета нет;
3 — 4: работа, требующая серьезной правки, достаточно ошибок, имеет значительные недочеты в раскрытии темы, идеи, героев, в построении рассказа;
5 — 6: работа средняя, есть ошибки, есть, что править, но виден потенциал;
7 — 8: хорошая интересная работа, тема и идея достаточно раскрыты, в сюжете нет значительных перекосов, ошибки и недочеты легко устранимы;
9 — 10: отличная работа по всем критериям, могут быть незначительные ошибки, недочеты

Комментарии   

 
# Serpens_Subtruncius 14.10.2018 10:30
Честно говоря, текст отдает какой-то советской фантастикой середины семидесятых об идеалисте-изобретате ле, таинственной машине, про которую читателю не дает узнать ищущий "барышей" неопрятный субъект с "диковатыми глазками" в "одетом" шлеме в лампочках. Этот букет слегка покрыт пылью и пахнет нафталином.

К концу чтения создаётся впечатление, что автор понаставил под каждым кустом по роялю: читателя всю дорогу наталкивают на нужные автору мысли, бесконечные намёки, зачастую не к месту, на нацистов, на Дедала и Икара (не имеющих к сюжету никакого отношения, кроме родственной связи), для чего используются случайные аналогии, случайные картины, цитирование философов, иногда совсем неожиданные замечания ("Либерал. С такой кашей в башке тебе точно нельзя в политику" — а с чего тут вообще о политике пошла речь?!). В общем, идея рассказа становится ясна почти сразу, но остаётся впечатление, что читателя водят за ручку и занудно читают мораль.
Ноль
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Нерея 10.10.2018 11:17
Вот вроде неплохо написано, но к концу рассказа одолела скука.
Шаблонные фразы, шаблонные действия, шаблонный финал... Рассказ напомнил сценку, где автор прописал определённые точки и герои отыграли ровно их без шага в сторону: вот этот должен быть наглым и вызывающим, вот этот должен мяться и в глазах пусть промелькнёт искра надежды... а в конце пусть один умрёт. Или все умрут. Или... непонятно.

В итоге все факты остались за кадром:
- что это за машина, как она работает?
Вы противоречите сами себе. То она должна влиять на мозг человека и делать его более функциональным, то она должна показывать будущее. Как это взаимосвязано? Один человек может перевернуть мир? Возможно. Но не раздачей листовок... Серьёзно?
- что за идея манифеста и идеального мира для человечества?
Вы так и не обозначили прямо и чётко, что это за идея. Ну то есть косвенно можно понять из сцены псевдо-будущего, однако это очень... плоско, что ли. Просто антураж. Без сути и смысла.
- пассаж с сыном был понятен сразу из структуры (название частей), однако в рассказе вышел роялем;
Никакого смысла, чтобы они приходились друг другу родственниками. Для пущего драматизма, разве что, но если вот смотреть со стороны, я бы не поняла этого до прямого озвученного факта. То есть между ними нет никаких родственных чувств, ни любви, ни ненависти, ни конфликта отцов и детей, ничего. Будь он просто прохожим с улицы или студентом, это бы ничего не изменило в сюжете.

Осталось ли, над чем тут подумать? Да нет. Этим героям не сопереживаешь и их мир не вызывает интереса. Около научные и политические темы запутали всё в какую-то абстракцию и не выразили идеи.
От меня ноль.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# МТА 07.10.2018 09:07
Минус.
Цитата:
Когда «шлем» был одет...
Почему не уточнили, во что шлем одевали?
Или "надет"?

Три кита МТА: одел/надел, точка в названии и "вы" с большой буквы в прямой речи.

Цитата:
...почерк грубый, с множеством помарок и клякс
Клякс? Он писал перьевой ручкой, макая её в чернильницу? Неужто сегодня кто-то помнит, что такое "клякса"?
Цитата:
А что касается будущего – оно изменчиво: бесчисленное число итогов, напрямую зависящих от результатов действий и противодействий каждого субъекта на планете. Какое там – нужно учесть эволюцию каждого атома! Нет, то, что ты видел, не было будущим как таковым. Обыкновенная галлюцинация. Бред, вызванный действием машины на неподготовленный разум.
Это слова Старика. После них совершенно непонятно, почему он так волнуется? На мой взгляд, сделал доброе дело: чел начал читать книжки, чем-то увлечён... это не просто "ну и пусть себе", - это прекрасно! Не могу понять, чем Учёный недоволен.
Цитата:
Я ведь просто хотел чуть-чуть увеличить интеллектуальный потенциал нашей расы. Может, благодаря моей машине… другие ученые сумели бы синтезировать столь необходимые человечеству лекарства, решили бы определенные проблемы, разгадали бы величайшие тайны вселенной. Я хотел, чтоб она служила добру, хотел, чтобы ты… – Он не договорил, всхлипнул: – Я не знал, что все так выйдет.
И что ему мешает всё это сделать? Эксперимент доказал возможность, и что результат зависит от склонностей "пациента". Значит, нужно найти добровольцев, которые будут хотеть синтезировать лекарства и разгадывать тайны вселенной. И не учёный будет платить "подопытным" за эксперимент, а подопытные отдадут всё, что у них есть, лишь бы попробовать сделать что-то реально великое.
Ну, я бы заплатил. :-*
Цитата:
Я тоже кое-что видел. До тебя. Я был первым, надеялся, что ты…
Т.е. учёный первым делом проверил действие машины на себе. Теперь непонятно: почему эта штука не увеличила его "когнитивные способности в несколько тысяч раз"? И фраза, что эти способности после отключения быстро теряются, не ответ на этот вопрос. Подсмотрев решение (как результат), человек в состоянии провести процесс решения до результата.
Цитата:
– Нет, – покачал головой старик. – Я видел, какой кошмар ты собираешься развязать, и не могу допустить этого.
Артем грустно улыбнулся.
– Поэтому и позвал меня в тот день, да?
– Я до последнего не верил, хотел убедиться.
Непонятно. Учёный видел то, что видел Артём, или сам увидел "кошмар", когда надел шлем себе на голову?
Если первое, то нарушение причинности: сперва увидел, потом позвал, но чтобы увидеть, должен был позвать.
Если второе, то на фига звал? Чтобы запустить процесс? Если бы Артём не увидел, он бы продолжал "трепать языком, поливая друзей и весь мир дерьмом". И ничего бы не было.
Цитата:
Не создай ты свою машину, не используй ее… возможно, ничего бы и не было… Ты бы не увидел… не позвал меня… а я – не пришел бы к такой мысли… Причина, следствие… быть может, все и правда предрешено?.. Твоя машина… она здесь ни при чем. Грядущее расписано задолго до нас с тобой… Я знал, что ты был первым. Видел это в машине…
Ага. Теперь понятно.

Похоже, тираном станет Учёный. Застрелил сына и шагнул к пропасти.
Текст мне кажется социально опасным.
Дорога к трубам крематориев начинается с утверждения, что "вера в гуманизм, доброту и человечность" приводит к трубам крематориев. ("Солдаты! Я освобождаю вас от химеры, которая называется совесть" (с), узнаёте? или всё-таки назвать автора?)
Очень надеюсь, что вы просто не понимаете, о чём написали. Или я как-то не так прочитал.
В любом случае "минус".
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Умка 03.10.2018 16:17
Идея уж очень вторичная, сразу вспомнился Стивен Кинг со своей Мертвой зоной, Отцы и дети, да и Тарас Бульба тоже.
А тут еще смертельно раненый сын, долго, как в опере, тянущий свой монолог. Хотя концовка несколько изменила мнение о рассказе. Люблю в коротких произведениях ударный конец.
Что еще:
Несуразные или высокопарно-канцеляр ские выражения: диковатые глазки, гикающие приборы,обещанные барыши, застыл он во мраке, снедающие его изнутри чувства, скосился на, рыдал старик
устройство с гирляндой лампочек - это еще середина 20 века?
И это, все же, социальная фантастика.

Ноль
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Thinnad 03.10.2018 12:47
Жаль, что текст очень сырой, невычитанный, загрязнённый неудачными оборотами, не структурированный так, чтобы его было приятно читать.
Непонятно, от чьего лица повествование. Оба героя мерзавцы, и никого не жаль.
Икар - символ преодоления пут и падения, это идеалист, который насмерть обжёгся. Дедал - символ рассудка и прагматизма. Он хорошо умел в политику и хорошо избавлялся от врагов.
Здесь же Артём - вовсе не воплощение идеализма и попытки освободиться от условностей, а профессор - достаточно жалкий человек, которому даже не пришло в голову испытать машинку на себе или на других, кто противодействовал бы Артёму.
Кстати, почему старик так волнуется, если он не знает, что увидел Артём?
Мне видится в этом рассказе некая постановочность, упрощённость, шаблонность сценок.
Тем не менее, рассказ структурирован и несёт в себе идею, хотя сравнение с Дедалом и Икаром тут не годится. Я поставлю ноль.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# alana 26.09.2018 21:42
Ноль.
Весь рассказ - огромный диалог. Мне не хватило действия, чувств, мотиваций, машины, позволяющей увидеть прошлое-будущее.
Понравились идея, язык, отсылки, политика. При желании можно доработать.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Арканоид 26.09.2018 12:58
Оценка: минус
Честно говоря, рассказ не понял, включая концовку.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Junto 24.09.2018 12:14
Минус. Весь текст - сплошная занудная говорильня на затертую до дыр тему.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Немусеву 23.09.2018 21:07
Здравствуйте, автор!

Соглашусь с предыдущими комментаторами, что это не совсем научная фантастика.
Я не мастер находить опечатки, но заметил несколько. Примером может быть:
она… сильнее менее; она
Сравнение с мифологией не оправдалось: при прочтении сформировалось ощущение, что судьба Икара повториться, но сюжетный твист всё изменил.
Если говорить о сюжете, то возникает вопрос про учёного. Если он всё видел, почему не пришёл к тому же выводу, что и сын. Повышение интеллекта должно было повлиять на обоих одинаково: изначальное мировоззрение не играет роли, если они о роли миссии заговорили.

Я не буду строг, мне это произведение понравилось, поэтому я ставлю "+".
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Madam40K 22.09.2018 18:53
Оценка: +
Простой и незатейливый, на первый взгляд, сюжет рассказа в развязке раскрывается очень неожиданно. Сюжетный ход с видением другого человека при испытании машины был очень резким. До последнего казалось, что на роль Мессии подходит один из двух главных героев. Однако, автор оставил интригу до конца, и это украсило рассказ. Живые характеры героев, их эмоции, чувства и переживания, стремления к целям любой ценой и сложный моральный выбор подчеркнуты знаниями автора из раздела философии. Борьба между видением мира, описанного в императиве Канта, и детерминизма со стороны сына главного героя, произвели яркий, объемный эффект. Читать было интересно и захватывающе. Печальная развязка всего лишь стала очередным звеном в цепи событий, которые всеми силами пытался предотвратить старый ученый. Рассказ заставляет задуматься о причинно-следственно й связи между событиями и их последствиями, о которых большинство людей вообще редко задумывается, не уделяя внимания размышлениям на эту тему.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Almond 21.09.2018 14:45
Это не научная фантастика.
В работе есть пунктуационные ошибки, опечатки.
Мне понравился накал страстей, но... а что, собственно, мешало ученому тоже увидеть будущее?

Развязка мне кажется недостоверной. Почему все же Артем позволил себя убить - до конца непонятно. Почему отец решил убить сына - тоже. Аналогия с Дедалом и Икаром притянута за уши - герои далеко не они - ни в помыслах, ни в чувствах.

Жалко. Идея интересная, но она осталась нереализованной, автор ушел от нее в другую сторону.

Ноль
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Наталья Юрьевна 21.09.2018 13:54
Оценка: ПЛЮС
За мастерски написанный диалог, двигающий сюжет. Я так не могу)
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# GennadyDobr 20.09.2018 13:43
Языковые перлы поначалу отвратили меня.
диковатые глазки
В остальном едва слышно гудел генератор
Гикающие приборы
поблескивают вызывающие непостижимый ужас брошенного ребенка иглы.
Мне важно, чтоб после я получил обещанные барыши.


Но, продравшись сквозь них, я сумел рассказ прочитать и оценить.
Интересный поворот в финале.
Хотя предпоследнее предложение попросту лишнее - И последнее, что он произнес, было:



Ладно, несмотря на недостатки - плюс. Плюс с минусом )
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# Dreamer 20.09.2018 10:51
Здравствуйте, автор. ПЛЮС. Очень субъективно - мне понравился рассказ, понравилась его горькая тяжесть, даже то, что отсылок к философии и диалектике показалось многовато не испортило впечатления. Я бы отнесла историю скорее к фантастике социальной, чем к научной, но это ИМХО. Спасибо.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 

Личный кабинет



Вы не авторизованы.

Поиск

trout rvmptrout rvmp

Новое на форуме

  • Нет сообщений для показа