Туалет — это звучит гордо, без туалета нет человека и чем лучше туалет, тем состоятельнее человек. О вы, великие золотые унитазы, вы – конечная цель жизни. Для чего мы живём? Для туалета. Всё для туалета, всё для блага туалета. На свете существует только туалет, всё остальное дело рук его, ну не рук конечно, впрочем, не важно. Мы живём для туалета. Нас создали для этого, и возвращаемся в туалет после смерти. Энтропия – она королева Вселенной, и туалет – это её изобретение. Не бойтесь туалета, верьте ему, в нём - истина.

Хочу вам поведать оду о туалете. Это было давным-давно. Я был глуп и молод, три года назад. Тогда я грезил о неосуществимых мечтах, как в картинах Рубенса, мир грезился маленьким и тёплым, казалось бы, возьми его в руку, и он твой. С тех пор всё сильно изменилось, я подрос, мне исполнилось 53 года и мир вырос. 

Он не просто стал больше, он стал просто необъятным.
Ах да, что-то я отвлёкся, я же не о том хотел рассказать, а об одном великом деянии моего папы, о туалете.

Папа у меня человек молодой и горячий, какие его годы, ему ещё и 90 лет нет. Не так давно жаловался на холодность мачехи. Ну да ладно, это тут ни причём, я же о духовном, о туалете.

Так вот, есть у нас дача, во всём прекрасна и красна, но был у неё один изъян, не было там туалета. Почему - не знаю, может быть, старые хозяева питались нектаром и выделяли только воздух, но факт остаётся фактом.
Решил мой папа, поскольку не считал себя ангелом небесным, исправить сию ситуацию. И говорит мне:

– Слушай, я тут подумал, а не соорудить ли нам туалет на даче?

 – А зачем?

– Ну там мало ли, всякое случается.

– Ну хорошо, давай, туалет так туалет. Только вот, папа, ты ещё молодой, но всё же старше восьмого десятку тебе, так что, давай, подожди меня, я работаю, в субботу сделаем вместе сиё великое сооружение.
Папа кивнул, поскольку был молод, но мудр и сказал:

– Хорошо сын, вот умру и это будет всё твоё, сын. 

Я одобрительно хмыкнул и ушел на работу.

Прошло очень много времени, я даже слегка успел состариться, дней пять точно прошло как бы. И вот я старый и умудрённый прожитыми днями пришел к моему молодому папе на дачу и что я увидел. Предо мной, во всём своём великолепии, возвышаясь над кряжистым переплетеньем скособоченных деревьев и кустарников, стоял деревянный туалет. Он блистал, как символ цивилизации, на фоне корявых деревьев и покосившихся кустов. Он как ракета, готовая взлететь к новым высотам, стоял во всём своём величии, как лондонский Тауэр, напоминал о власти человека над природой. Я не верил своим глазам.

– Папа, ты, когда успел, ты ведь молод слишком ещё для этого?

Папа посмотрел на меня мудрым и проницательным взглядом и молвил:

– Туалет – это самое важное, нет туалета, нет дачи, а жизнь, понимаешь, сынок, она короткая, ты можешь её прожить и без туалета, но потом оглянешься назад и поймёшь, что всё было неправильно.

Я, наполненный мудростью, зашел в это великое произведение неоосетинского зодчества. То, что было внутри, меня сразу поразило, паутина (когда же эти сволочи успели) много разных досок, очень разных и старых. Но это всё мелочи, главное было внизу, на полу. На полу зияла огромная хипстерская дыра, как глаз Шемаханской царицы. Я понял, глядя в эту великую сингулярность, что я ещё сопливый младенец и мне ещё жить и жить.

Вот такая история с рождением ещё одного памятника постклассического неоосетинского зодчества.