– Какие странные дощечки и непонятные крючки. Извините, здравствуйте.

    Хрщщ и Шхрл-Крл были озадачены. По-видимому, сбоил переводчик.

    На всякий случай Шхрл-Крл поскорее убрал протянутый для знакомства ус и заверил:

    – Мы не желаем вреда.

    Довольно высокий, но щупловатый на вид инопланетянин обдумал эту информацию.

    – Не хотите ли кофе? Чаю?

    Хрщщ посмотрел на капитана. Тот передал: «Полагаю, ритуал гостеприимства».

    – Мы с удовольствием хотим кофе, чаю, – сообщил Шхрл-Крл.

    – Замечательно. Спасибо. Идёмте, – затем инопланетянин что-то припомнил, явно этому обрадовался и гордо провозгласил: – Добро пожаловать на «Стерх»!

    Благозвучное название корабля вызвало умеренный подъём настроения и у Шхрл-Крла: гораздо проще тянуть цепочку существам со схожим пониманием прекрасного.

    С поразительной ловкостью инопланетянин развернулся на нижней паре конечностей и прижал одну из верхних к стене. Часть стены отъехала в сторону. Хрщщ с Шхрл-Крлом последовали за провожатым, стараясь сохранять дистанцию: эти создания могли быть пугливы.

    В помещении, где они очутились, было много запахов. Крцшрксианцы знакомились с ними настолько интенсивно, насколько позволяли правила приличия. Вокруг стола располагались несколько подставок – возможно, помогавших астронавтам принимать позу отдыха.

    Подхватив ход мыслей командира, Хрщщ передал: «В экипаже, должно быть, не более четырёх членов. Полагаю, исследователи, как мы».

    Инопланетянин протягивал гостям два сосуда:

    – Пожалуйста. Чай. Кофе.

    Шхрл-Крлу хотелось бы сесть, чтобы инициировать зарождение цепочки по всем канонам – уважительно, обстоятельно, неторопливо и до полного взаимопонимания сторон. Впрочем, ему-то и постоять не составит труда. Две опорные конечности, всего две! Как же причудлива бывает Вселенная...

    – Моё имя – Шхрл-Крл Цкшш, – начал Шхрл-Крл, с неудовольствием отметив, что на чужеземном языке имя звучит несколько глуповато. – Я – командир звездолёта Скл-три, исследовательская миссия цивилизации Крцшркс. Я очень доволен сформировать с вами первое звено нашей будущей цепи. Я с командиром ли этого звездолёта имею честь сообщаться?

    Инопланетянин моргнул и прикоснулся верхней конечностью к голове, сбоку от глаз. «Не ответ» – сообщил переводчик. Подождав, Шхрл-Крл решил попробовать иначе:

    – Как твоё имя?

    – Меня зовут так же, как его, – с готовностью отозвался инопланетянин. – А его зовут Даниил. Можешь звать меня Мэтт, забулдыга.

    – Мы очень довольны, Мэтт. Капитан ли ты этого корабля?

    И снова инопланетянин повторил свой жест, словно сомневаясь, отвечать ли, а затем спросил:

    – Я сяду?

    – Возможно, – с некоторым недоумением ответил Шхрл-Крл, и Мэтт, согнувшись всего один раз примерно посередине, поместил своё невысокое туловище на одну из подставок. Хрщщу и Шхрл-Крлу, чтобы принять комфортную позу, этого было недостаточно, но они всё же постарались повторить движения Мэтта по мере способностей.

    – Хотите узнать текущее положение в абсолютной системе координат? – после непродолжительного молчания поинтересовался инопланетянин.

    – Нам оно известно. Благодарим за твоё предложение.

    – Тогда, может быть, познакомитесь с кораблём?

    – Может быть, познакомимся, – вполне допускал Шхрл-Крл.

    – Хотите пройти на командный пункт?

    «Ритуал гостеприимства?» – спросил Хрщщ. Шхрл-Крл пожал усами.

    – Мы с удовольствием хотим.

    – Скорей пойдёмте, кошки, а я вам на обед из лука и картошки устрою винегрет.

    Переводчик выдал варианты: «юмор», «экспрессивное поведение», «поведение, неадекватное ситуации». Последний вызвал у капитана некоторую тревогу, и, чтобы исключить его, Шхрл-Крл уточнил у Мэтта:

    – Ты ощущаешь ли, что твой рассудок в порядке, Мэтт?

    Мэтт отчего-то рьяно замотал головой из стороны в сторону:

    – Извините, да. Нет. Сейчас я спокоен, спасибо большое. За мной, пожалуйста.

    Командный пункт был тесноватым. Знакомиться с ним двум крцшрксианцам одновременно оказалось не так-то легко. Гости ожидали увидеть за приборной панелью кого-нибудь одушевлённого, но рубка пустовала – общий фон запахов сообщал, что, возможно, давно.

    Оказавшись здесь, Мэтт оживился: поменял местами несколько мелких предметов на столе, протёр экран центрального монитора. И выжидательно уставился на гостей.

    «Он как будто хочет чего-то от нас, – передал Хрщщ, полувопросительно изогнув левый ус. – Притом, что мы уже сделали первый шаг к формированию цепочки, и теперь очередь противоположной стороны. Не странно ли?»

    «Пожалуй, – согласился Шхрл-Крл. – Я понимаю это так, что он не уполномочен становиться первым звеном».

    «Где же тогда тот, кто уполномочен?»

    – Где командир? – капитан Скл-три решил минимизировать возможность недопонимания и строить фразы максимально просто.

    – Забулдыга, – рассеянно откликнулся Мэтт. И вдруг чудака прорвало: – Я виноват, ошибся, сожалею, напортачил. Извините. Пожалуйста. Будь хорошим, не сердись, лучше завтракать садись. Кофе, чаю?

    «Увы, он безумен», – Хрщщ церемонно приподнял предпереднюю пару конечностей, как и надлежит делать, упоминая столь печальные вещи. Переводчик был с ним согласен.

    – Мы не видим твоей вины, Мэтт, – Шхрл-Крл попытался стимулировать рассудок собеседника логикой причинно-следственных связей: – Мы увидели ваш корабль в дрейфе. Мы задумались, не нужна ли вам помощь. Мы послали стандартный запрос на стыковку. На вашем корабле его приняли. Мы пришли помочь, если это нужно, и построить цепочку. Тебе нужно помочь, Мэтт?

    Инопланетянин недолго смотрел на гостя, а потом прикрыл верхней парой конечностей глаза. У крцшрксианца это самоочевидное движение сигнализировало бы о нежелании продолжать иметь дело с собеседником. Но переводчик считал, что расстройство Мэтта безобъектно.

    – Было очень скучно, – тихо пожаловался он. – Извини.

    Шхрл-Крл, признаться, немного подустал. Он опустился на все конечности и запятился в угол – осмыслить ситуацию.

    Многочисленные цепочки связывали Крцшркс с самыми разнообразными расами Космоса. И капитану Скл-три доводилось лично встречать эмоциональных существ с более или менее помешанным умом. Обыкновенно этих несчастных, нестабильных уже по самой своей природе, доканывали сильные переживания: космокатастрофы, гибель товарищей и даже безобидное одиночество.

    – Ты один, Мэтт?

    – Один, – согласился инопланетянин. – И очень скучал, не то, что раньше. Раньше я бы не стал ничего стирать. Меня зовут так же.

    – Раньше вас было больше одного, Мэтт?

    – Да-а… – неуверенно протянул тот, в который раз повторив свой жест «конечность-голова». – Я не… Я не могу вспомнить, не помню, извините, я виноват, очень ошибся, но я не помню, как, - внезапно Мэтт успокоился и вскинул на Шхрл-Крла доверчивые глаза: - Я постирал слишком много. Дурак я, да?

    «Кажется, я догадываюсь. Он осознаёт, что забыл что-то, и это его весьма огорчает, – предположил Шхрл-Крл. – Что объяснимо: вполне естественная причина для сумасшествия».

    «Разумеется, – согласился Хрщщ. – Но он не может ответить нам, где капитан корабля, и условно согласен, что членов экипажа было несколько. Не следует ли нам рискнуть проявить бесцеремонность во имя сострадания? Другие его соплеменники могут нуждаться в помощи».

    «Я согласен, – подумав, ответил Шхрл-Крл. – Как я могу судить, этот сумасшедший инопланетянин не в состоянии оказать помощь даже себе самому, так что наша неделикатность оправданна».

    Покидая командный пункт, капитан видел, что Мэтт присел у стола и немного видоизменил жест: сгибы верхних конечностей упёр в столешницу, а голову уложил сверху.

    Пригибая по необходимости усы и поджимая конечности, крцшрксианцы познакомились с доступными им помещениями корабля. То есть, очевидно, с кораблём целиком, поскольку все внутренние двери при их приближении гостеприимно распахивались.

    Они отыскали две каюты с различным набором мелких предметов внутри, что наводило на мысль о двух разных членах экипажа. Они пробрались в машинное отделение и не обнаружили никаких следов поломки, которая могла бы вынудить звездолёт дрейфовать без ускорения. Они с интересом изучили двигатель, – любопытная модификация фотонного, – и согласились, что он в хорошем состоянии и вполне исправен на вид. Они тщательно обследовали модули и стыки на предмет целостности, посовещались и пришли к выводу, что катастрофа на корабль не обрушивалась, и жизнь второго члена экипажа не была унесена несчастливой случайностью.

    Конечно, всегда оставалась возможность смертельной болезни. Но это странное поведение выжившего...

    Шхрл-Крл осознавал всю затруднительность положения. Не было во Вселенной занятия достойней и отрадней создания цепочек. И капитан всей душой стремился выстроить их как можно больше к вящей славе Крцшркса. Но он не хуже других знал, что цепь без осознанного участия второй стороны немыслима. Инфообмен без разумного понимания? Нонсенс.

    «Я подозреваю наихудшее, – признался Хрщщ, скорбно складывая усы. – Об эмоциональных существах рассказывают много неприятного. Мне приходилось слыхать о ссорах меж членами одного экипажа – говорят, конфликты приводили к убиению и даже к поеданию сотоварищей».

    Капитан приподнял не только предпередние, но и средние конечности, до того неприятно было слышать об этом. Но такие истории доходили и до него.

    «Нам не остаётся ничего другого, как вернуться к Мэтту и задать ему прямой вопрос. Если представители этой расы способны на подобное – Крцшркс должен знать».

    Похоже, Мэтт не двигался с места всё время их отсутствия. Капитан Скл-три сказал себе, что к этому делу необходимо подойти с большим тактом.

    -– Ты эмоциональное существо, Мэтт, – начал он издалека: – И ты лишился ума. Мы сожалеем, это очень нас огорчает.

    – Полуэмоциональное, – неожиданно вполне бодрым тоном поправил инопланетянин. – Я – революция. Гибридный.

    Хрщщ не сдержал непонимания и положил кончик уса на спинной щиток шефу, дабы лучше ориентироваться в происходящем.

    – И я лишился… Лишился… Извините, пожалуйста, лишился я, кажется, только нескольких секторов. Спасибо.

    О полуэмоциональных существах Шхрл-Крл доселе не слыхал. На всякий случай он уточнил у Хрщща, который теперь разделял его инфополе – тот тоже был не в курсе.

    – Из этого дерьма меня вытащит только наука, – сокрушённо заметил Мэтт. – Но я слишком много постирал.

    Это слово не нравилось капитану категорически. Предлагаемые переводчиком варианты гласили: «удалил», «разрушил», «уничтожил». Худшие опасения Шхрл-Крла подтверждались.

    Следовало выяснить всё до конца – какой бы ужасной ни оказалась правда.

    – Где твои товарищи, Мэтт? Что случилось с экипажем этого корабля, Мэтт?

    Инопланетянин заторможенно встал и бесцельно, судя по всему, прошёлся по рубке.

    – Они живы ли?

    Мэтт опять трогал голову.

    – Есть ли твоя вина в их гибели, Мэтт? – тут почтительно вмешался Хрщщ, который напомнил капитану о том, что общение эмоциональных существ строится не исключительно на семантической составляющей. Возможно, следует задействовать дополнительные выразительные средства? Ненавязчивый тактильный контакт, неформальное обращение или многократное повторение вопроса с повышенной громкостью могут побудить инопланетянина к развёрнутому и искреннему ответу, считал Хрщщ.

    Поразмыслив, Шхрл-Крл избрал неформальное обращение. Увы, здесь начинались трудности. Ведь их переводчик интерпретировал чужие лексемы, подбирая близкие им в крцшрксианском, а в крцшрксианском неформальные обращения отсутствовали.

    Однако, порывшись в памяти, Шхрл-Крл нашёл кое-что, как ему показалось, подходящее:

    – Есть ли твоя вина в их гибели, Мэтт, забулдыга?

    Эффект был необъясним и мощен. Сперва Мэтт просто раскачивался – неудивительно с учётом привычки опираться о твёрдую поверхность лишь двумя конечностями, впрочем, каждому своё. А затем… Затем капитан Скл-три испугался.

    По небольшому телу прокатилась дрожь. Инопланетянин издал слабый стонущий скрип; его взгляд обшаривал помещение. Вдруг он сорвался с места и забегал по рубке, – закружил, – замер в одной точке.

    Капитан Скл-три был напуган, поскольку с ним, не способным ощущать ничего подобного чисто физически, внезапно случился односторонний инфообмен без разумного понимания: Мэтт испытывал боль.

    – Забулдыга, да. Я виноват, я виноват, я.

    Внезапно Мэтт приблизился к Шхрл-Крлу и нерешительно потянулся к нему, но одумался и приложил конечность к собственному телу в районе грудного щитка.

    - Здесь очень скучно, - спеша и сбиваясь, заговорил он. - Чтобы не было скучно, я могу стирать часть секторов и переписывать заново. Есть одна книга. Если она мне понравилась, я могу прочесть её, запомнить, стереть, потом прочесть, запомнить, стереть, потом прочесть… З-запомнить, стереть. Есть один фильм. Не хочу показаться самодовольным, но я лучший ботаник на этой планете.

    Хрщщ был настолько сбит с толку, что попросил позволения положить кончик уса на спинной щиток Мэтту, но капитан не разрешил.

    – Мне было скучно, – продолжил инопланетянин. Судя по речевым конструкциям, он начал мыслить менее связно: - Я подождал. Одна книга, двадцать тысяч суток. Один фильм. Всё равно скучно. Почему? Чего-то не хватает. Два фильма по очереди – и всё равно. Я подумал – я могу стереть… Стереть больше данных. Если чего-то не хватает – я сотру то, чего. Всё будет заново.

    – Данных о чём? – осторожно уточнил Шхрл-Крл.

    – О… Не помню: я их стёр, – Мэтт сложился посередине и наклонился к нему, кося одним глазом на Хрщща: – Постирал слишком много. Не рассчитал. Дурак я, забулдыга.

    Шхрл-Крл и Хрщщ подумали.

    – Твой ум хранит данные в кластерах... – капитану понравилось, как звучит это слово, и он его повторил: – В кластерах ли, Мэтт?

    Инопланетянин возбуждённо покивал:

    – Сектора. Постирал к чёртовой бабушке. Снёс софт. Случайно.

    Крцшрксианцы подумали снова.

    – Твой ум не использует ли архивацию, Мэтт?

    – У меня есть архив, – их собеседник успокоился достаточно, чтобы в голосе прозвучали нотки скромного достоинства: – Данные защищены.

    – Мы можем ли ознакомиться с твоим архивом, Мэтт?

    – Данные защищены. Требуется пароль.

    Крцшрксианцы ещё немного подумали.

    – Мы не знаем пароля. Какой он, Мэтт?

    – Эндьюранс.

    – Мы можем ли ознакомиться с твоим архивом, Мэтт?

    – Данные защищены. Требуется пароль.

    – Эндьюранс.

    До крцшрксианцев донёсся очень приятный звук, смесь шуршания и поскрёбывания. Звук шёл изнутри Мэтта. Какое-то время инопланетянин, казалось, прислушивался, а затем распрямился и двинулся к приборной панели:

    – Здесь автозапуск, – бросил он деловито. – И видео. Выведу на голограф.

    Небольшой столик в центре рубки ожил, испустив вертикальный сноп лучей. Из них над глянцевой поверхностью соткалась голова инопланетянина. На взгляд Шрхл-Крла он был почти точной копией Мэтта – хотя наблюдались и различия: текстура у инопланетянина была более складчатая, а щетинки на голове отсутствовали вовсе.

    – Рад приветствовать, уважаемые, – медленно и со вкусом проговорил инопланетянин. – Кто бы вы ни были. Вселенная бесконечна – если вы, конечно, не располагаете иными сведениями. Можете вы оказаться, для примера, расой разумных омаров? Не исключено. А можете ведь и землянами – кто знает.

    Инопланетянин сделал паузу, чтобы поднёсти ко рту прозрачный сосуд.

    – Меня зовут Виктор Ильин. Я – капитан и один из двух членов экипажа корабля «Стерх», на котором вы, возможно, пребываете. Если так, то очень надеюсь, что мой компаньон вас не разочаровал. На него возложена почётная обязанность – радушно встретить любых гостей и принять их по всем правилам хорошего тона. Я дал ему имя в честь одного большого выдумщика, только он всё равно предпочитает, чтобы его звали Мэттом: уж слишком любит кино этот молодой человек, – Виктор Ильин сделал ртом и глазами сложное мимическое движение, которое переводчик интерпретировал как «демонстрация доброжелательства»/«несерьёзное утверждение». – Если маленький забулдыга крутится где-то неподалёку, передайте ему привет.

    – Всё, что вы захотите узнать о нашей экспедиции, вы найдёте в этом архиве, – продолжил чужеземный капитан. – Я не буду тратить на это время сейчас. У меня немного его осталось. На протяжении всего путешествия я делал записи обо всём, увиденном нами – и обо всём, уж простите старика, что мне взбредало мне в голову. Заверяю вас в своей великой тщательности. Не так уж много здесь можно найти занятий, не располагая способностью сто раз подряд смотреть один и тот же фильм в первый раз.

    – «Стерх» стартовал с родной планеты – мы зовём её Землёй, – больше тридцати двух тысяч земных суток тому назад. С миссией, официально означенной как «исследование отдалённых участков галактики Млечный Путь». По крайней мере, именно так я записал в реестре межзвёздных судов.

    – Не знаю, друзья, какие у вас отношения со временем – надеюсь, что самые тёплые. Для меня тридцать две тысячи – это много. И двадцать две порядком меня состарили, а сейчас я стар очень. Это – моя последняя запись: я уже положил корабль в дрейф. После того, как я закончу, Мэтт позаботится обо мне.

    – Когда родной дом обманывает ожидания – что может быть лучше путешествия без пункта назначения, верно? Космос был отличным местом для меня. И для Мэтта. Вот уж с кем нигде не заскучаешь! Малыш долговечней меня раза в два, и всё же хотелось бы знать, что с ним всё в порядке. Надеюсь, вам не свойственна варварская ксенофобия по отношению к тем, кому не потребовалось два миллиона лет, чтобы нарастить полкило мозгов... Впрочем, всё-таки маловероятно, что вы с Земли.

    Капитан «Стерха» замолчал, хотя голограмма не исчезла. Наверное, Виктор Ильин хотел под финал подыскать какие-то глубокие, значительные слова. Но, видно, так и не нашёл, поскольку переводчик снова предположил «несерьёзное утверждение», а Виктор поднял свой сосуд повыше и проговорил:

    – Что ж, будете пролетать мимо Земли – забегайте по-свойски. Ей-же-ей, отсюда мне представляется, что она не так уж плоха. Скажете – от Витьки с Разъезжей, он пригласил.

    Запись закончилась. Шрхл-Крл повернулся к Мэтту и приподнял переднюю пару конечностей:

    – Твой капитан больше не жив, так ли?

    «Он не помнит», – подсказал Хрщщ.

    – Не помню, – с задержкой подтвердил Мэтт. – Но он сказал – я позабочусь... Значит, я позаботился, – договаривая, он одновременно складывался и сползал вниз по стене, на которую опирался спиной. Окончательно съехав на пол, Мэтт наклонил голову на бок и замер, прислушиваясь к слабому внутреннему потрескиванию.

    «Как я понял, этот инопланетянин принципиально отличается от соплеменников по структуре и функциям, – Хрщщ удручённо повесил усы. – И, судя по словам его капитана, считается на родной планете существом низшей ступени. Боюсь, то, что мы считали первым звеном будущей цепи…»

    «Понимаю твои опасения. Но ведь сам Виктор Ильин предостерег нас от подобного рода выводов. Он лучше нас знал этот подвид и, очевидно, не полагал, что для… – Шхрл-Крлу пришлось свериться с переводчиком: он не был уверен в значении термина, – …варварской ксенофобии есть основания».

    Мэтт ушёл в себя так глубоко, что Шхрл-Крлу пришлось негромко поклацать передней конечностью, чтобы привлечь к себе внимание.

    - Можем ли мы знать, сколько записей в твоём архиве, Мэтт?

    Инопланетянин ещё немного послушал стрекотание внутри:

    – Тридцать две тысячи шестьсот шестьдесят четыре.

    – Можем ли мы изучить их? Эндьюранс.

    – Конечно. Пожалуйста. Ещё чаю?

    Жестом усталого удовлетворения Шхрл-Крл торжественно воздел усы:

    «Я уверенно вижу здесь большой потенциал для создания прочной цепочки. Почему нет, Хрщщ?» – машинально скопировав манеру обращения к инопланетянину, капитан Скл-три подумал, что интеграция уже началась. Разумеется, это уже цепочка – как может быть иначе!

    «На этого полуэмоционального инопланетянина губительно подействовало одиночество. Его ум наполовину разрушен. Разве он может принимать новые знания? Такая цепь обогатит нас, но другая сторона будет ущемлена».

    «Мы отдадим этот долг, – Шхрл-Крл горделиво расправил хвост. – Узнав больше об этой цивилизации, Крцшркс, несомненно, сделает визит вежливости. У нас ведь есть формальное приглашение».

    Прекратив потрескивать, Мэтт сложился, присел на пол и оттуда поднял глаза на крцшрксианцев:

    – Абсолютная честность – не самый дипломатичный и безопасный метод общения с эмоциональными существами, – чётко и выразительно проговорил он, приятно удивив Шхрл-Крла, но тут же сорвался на прежнюю частую дробь: – Не помню его, не помню Виктора, извините. Он сказал – большой выдумщик, да, но я не помню. Моя вина. Мне кажется, он не предупредил, что я буду скучать.

    – Возможно, Виктор Ильин не имел всей информации, – предположил Шхрл-Крл.

    – Возможно… – с сомнением протянул Мэтт. – А то он бы сделал как-то по-другому, ведь да? Не самое доброе решение из всех возможных. Он капитан? Командир? Он бы не допустил. И мне не пришлось бы стирать его.

    – Не будь расстроенным, Мэтт, – успокоил его Шхрл-Крл. – В архиве у тебя тридцать две тысячи шестьсот шестьдесят четыре записи. Ты сможешь восстановить свою память по ним.

    – Нет! – ответ был так резок и громок, что Хрщщ машинально вскинул конечности и прянул в сторону. Мэтт судорожно дёрнулся, затряс головой, затем мало-помалу остыл: – Не хочу, извините. Спасибо.

    – Но твой разум…

    – Я вполне спокоен сейчас, спасибо большое.

    Сочувствие Шхрл-Крла к инопланетянину достигло наивысшей точки: что наглядней проявит всю беспросветность безумия, чем отказ от исцеления?

    «Пожалуй, нам следует взять его с собой на Крцшркс, – подумал капитан, и Хрщщ тотчас разделил эту точку зрения: – Несчастный забулдыга явно нуждается в компании».