Четвертый Рим

Он летел. Несся сквозь мрак, мимо звезд, горящих холодными разноцветными огнями. Пульсирующие, далекие искорки, которыми он так восхищался в детстве, были ближе, чем когда-либо до этого, но все же — далеки. Хотелось кричать, но не получалось издать ни звука. Из разума стирались имена, события, и если сначала он еще пытался ухватиться за ускользающие тени воспоминаний, то сейчас все это — как и сама жизнь — казалось неважным.

Во всем мире существовал только он — наедине с безмолвной музыкой звезд. Казалось, что еще долго будут загораться и гаснуть звезды, рождаться и погибать галактики, а полет продлится вечно — до тех пор, пока уставшая расширяться Вселенная не сожмется в одну точку, сминая ко всем чертям время и пространство…

И тут все кончилось.

Реальность обрушилась на Андрея с сокрушительной силой. Он с трудом разлепил веки и сразу же снова зажмурился, не выдержав яркого света. Перед глазами заплясали разноцветные круги, а сами глаза защипало так сильно, словно кто-то щедро насыпал в них песка.

Было жарко.

При попытке вздохнуть горло скрутил сухой спазм. Андрей тяжело перекатился на живот, закашлялся, выплевывая забившуюся в рот пыль. Полежал немного, приходя в себя, и сделал осторожный пробный вздох. Легкие горели огнем, а ребра, казалось, треснут, стоит лишь глотнуть немного больше воздуха. В мускулах пульсировала тупая боль, которая непременно усилится, как только к телу окончательно вернется чувствительность.

В голове роились обрывки мыслей, какие-то слова… вот оно! Мгновенно приходя в себя, Андрей усилием воли заставил себя открыть глаза и попытался приподняться на руках, чтобы встать. Неудачно.

— По-помогите!.. Кира! — просипел он из последних сил и отключился.

***

Она пришла на рассвете, стараясь ничем не выдать своего присутствия. От едва уловимого движения воздуха легкий тюль на окне вздохнул и тут же опал. Секунда — и Андрей ощутил ее электризующее прикосновение. Он перевернулся на спину и увидел ее.

Андрей мог видеть только ее силуэт и глаза, бликующие и холодные, но не знал ни лица, ни настоящего имени — а может, и не было у нее ни того ни другого вовсе. Он даже не был уверен, что это именно «она». Но почему-то ему очень хотелось, чтобы таинственная сущность, являющаяся к нему каждое утро, оказалась женщиной.

Кира, как ее называл Андрей, всегда приходила ровно в четыре утра, когда небо на горизонте начинало розоветь, а в захламленном помещении с единственным маленьким окошком становилось достаточно светло, чтобы не свернуть себе шею, если вдруг захочется встать по нужде.

А еще Кира всегда молчала.

Когда она, тихая и мерцающая, впервые появилась в его каюте, он не на шутку испугался. Решил, что это игра воображения или галлюцинация, вызванная таблетками от радиации, которые принимала вся команда. Но другим колонизаторам не являлись никакие таинственные сущности — даже тем, кто клялся и божился, что с похмелья видел чертей, зеленых человечков или еще какое-нибудь неизвестное науке чудо-юдо. Задействованные в проекте специалисты по внеземным цивилизациям уверили его, что разумных существ здесь нет.

Медицинские обследования ничего не показывали, приятели утверждали, что надо меньше пить, а Земля была слишком далеко, чтобы провести полную диагностику организма.

В конце концов Андрей махнул на все рукой, здраво рассудив, что, раз он не может ничего поделать со своим сумасшествием, то и нервничать по этому поводу не стоит.

Андрей улыбнулся, любуясь размытым силуэтом неведомого существа. Вот-вот взойдут оба солнца, и он уже не сможет позволить себе такую роскошь: уже совсем скоро в утреннем свете станут различимы лишь белки ее глаз, а затем и они исчезнут. По какой-то причине при свете дня Кира переставала существовать, а почему, он и сам не знал.

В каюте стояла тишина. Занавеска больше не колыхалась. Все замерло.

— Я ждал.

Ответом ему было молчание.

***

Андрей проснулся от холода. Попытавшись проморгаться, мужчина понял, что ничего не видит. На краткий миг его охватила паника: неужели ослеп?! Спустя пару минут пришло осознание.

На планету опустилась ночь.

Андрей с трудом приподнялся на локтях, встал на колени. Отдышался. Помогая себе руками, выпрямился. Осмотрелся.

Вдали угадывался какой-то странный скособоченный силуэт. Андрей смутно догадывался, что это могло бы быть, но других ориентиров у него не было, поэтому, окончательно приходя в себя, Андрей встал и нетвердым шагом двинулся вперед.

Груда железа, бывшая когда-то космическим кораблем колонизаторов, высилась над землей, холодная и бесполезная. Понемногу к мужчине начало приходить осознание, но мозг все еще отказывался признавать истину.

— Эй! Кто-нибудь! — закричал Андрей, прибавляя шаг. Колено прошила острая боль, и мужчине пришлось замедлиться. — Помогите…

Тишина давила на виски, а в душу и сердце проникал липкий страх. Андрей уже и сам не понимал, дрожит он от холода или от испуга.

Упав на колени, мужчина начал разгребать кучу металлолома, что осталась от корабля. Долго искать не пришлось.

— Боже… — прошептал Андрей.

***

Тем утром Кира не пришла.

Андрей подождал немного, поворочался, сверился с часами. Свет постепенно заполнял каюту, но Кира все не появлялась.

Будильник разразился оглушительной трелью.

Внезапно Андрей почувствовал себя обманутым. Даже если он был болен, а ее исчезновение значило, что он наконец-то пришел в норму, его это, вопреки здравому смыслу, не радовало.

Убедившись, что сегодня она уже точно не появится, он решил выйти подышать, пока солнца не раскалили поверхность планеты, а на улице еще возможно было находиться без скафандра, не рискуя получить ожоги.

Андрей всегда просыпался раньше всех, поэтому по пути из каюты ему не встретился никто, кроме маленьких роботов-уборщиков, сновавших по кораблю и безжалостно расправляющихся с любой частичкой грязи.

Наконец он оказался на улице и потянулся, вдыхая полной грудью. Гелиоэнергетическая станция уже развернула солнечные панели, которые синхронно повернулись в сторону солнц.

Для терраформинга требовалось много энергии.

Становилось душно. Андрей с отвращением почувствовал, что начинает потеть, и направился было обратно к кораблю, чтобы принять душ, как вдруг уловил краем глаза подозрительное движение воздуха. Густое марево, обычное на этой планете в дневное время, показалось ему каким-то странным и неестественным. И, приглядевшись, Андрей понял, почему: в призрачной дымке легко угадывался силуэт.

— Кира? — окликнул Андрей.

Силуэт метнулся в сторону. Мужчина огляделся, потеряв его из виду, но тут же мимо промелькнул другой. Волоски на руке Андрея встали дыбом от напитавшегося электричеством воздуха. Силуэтов становилось все больше. Андрея охватила паника.

Путь к кораблю был закрыт. Неизвестные существа встали стеной, не позволяя пройти. Он попытался преодолеть препятствие, но был отброшен неведомой силой. Из носа хлынула кровь. Перед глазами поплыли круги.

Андрей никогда не считал себя храбрецом.

Мысль о том, что он трус и предатель, посетила его гораздо позже.

***

На фоне медленно светлеющего неба над землей из земли «вырастали» солнечные панели.

Андрей плакал у наспех вырытых могил.

***

Они собирались вдохнуть жизнь в этот мир: в грузовом отсеке теснились внушительные коробки с грунтом и семенами, канистры с питательным раствором для полива почвы, оборудование для мелиорационной системы и сборные оранжереи — словом, все, что нужно для того, чтобы создать небольшой оазис, кусочек рая на этой адски жаркой планете.

Конечно, подразумевалось, что сначала команда проведет терраформирование: место для первой земной колонии под названием Рим IV было выбрано хорошее, но не идеальное. В воздухе оказалось достаточно кислорода, имелась какая-никакая живность и растительность, пресная вода… Единственным минусом являлось то, что уровень радиации оказался очень высок и разве что позволял не погибнуть в первые же пару недель жизни на поверхности без использования специальных препаратов. Но выбирать не приходилось: Четвертый Рим был самой близкой к Земле и наиболее пригодной для терраформинга планетой, в недрах которой находился богатый запас урановой и кремниевой руд.

Когда команда отправлялась в это путешествие, они уже знали, что сменится не одно поколение колонизаторов, прежде чем терраформирование планеты закончится. Они были готовы к тому, что трудятся во благо потомков, но сами никогда не увидят результат.

Теперь же все оборудование погибло. Как и запасы пищи и воды.

Сообщить на Землю нельзя, да и если бы передатчик уцелел, сигнал бы достиг командного центра не раньше, чем через месяц. Так что хватятся их нескоро.

И если пропитание он себе найдет, то без препаратов от радиации долго не прожить, особенно поедая местных животных.

Положение оказалось безвыходным.

***

Неделю спустя глубокой ночью Кира вернулась.

На сей раз можно было различить не только силуэт, но и лицо. Очень человеческое лицо. Глаза сверкали все тем же стальным блеском, а губы были сжаты в тонкую линию. Приближаться Кира пока не собиралась.

Андрей не шелохнулся. Ему в принципе уже было все равно, что случится дальше.

Внезапно в его голове мелькнула совсем не уместная мысль, что все же он был прав: Кира оказалась женщиной.

— Ты все-таки реальна, — он не спрашивал, а утверждал.

Кира кивнула.

— Может, ты еще и говорить умеешь?

— Теперь умею, — прошептала она, пряча глаза. — Ваш язык сложный. Но я разобралась.

— Как?

— Ты много говорил – я слушала, — просто ответила Кира.

— Зачем вы их убили?

Все эмоции выцвели, выгорели на солнце. Осталось только щемящее чувство тоски и странно-нелепое стремление цепляться за жизнь. Даже вопрос этот Андрей задал, скорее, автоматически — ему уже было абсолютно плевать, зачем и почему. В сущности, разницы он и не видел: друзья погибли, сам он вряд ли выживет. Кого волнуют причины?

— Вы убивали нас, — помолчав, ответила Кира. — Ваши машины делали нам больно.

Андрей не отвечал.

— Ваши глаза не видели нас днем. Мы приходили и слушали. Мы хотели решить все миром, но ваш язык сложный. Мы не могли выучить. Они потеряли терпение. Кто-то нашел генератор. Он проник в него и разрушил. Тебя оставили, чтобы сказал другим.

— Молчи, — не выдержал Андрей. — Пожалуйста, молчи.

— Ты умираешь, — настойчиво продолжала Кира. — То, что дает нам жить, убивает вас.

— Радиация?

Кира кивнула.

— Я могу помочь. Но ты скажешь им больше не приходить.

Прежде, чем он успел ответить, она подошла к нему и коснулась его лба. Андрей почувствовал, как что-то холодное растекается по телу, и понял, что на земле лежать очень даже уютно.

— Спи.

Он подчинился.

***

— Как ты думаешь, он сдержит обещание? — спросил Кид.

— Он – да, — отозвалась Мара. — Но поверят ли ему остальные?

— Мы уже знаем их язык, сможем договориться.

— А если придут другие?

Кид промолчал.

— И все-таки странная у них форма жизни, — фыркнула она. — Плотные слишком.

— Плотные, — согласился он и усмехнулся. — И вовсе я не Кира.