Синий Сайт
Всего на линии: 406
Гостей: 403
Пользователей онлайн: 3

Пользователи онлайн
Кролик Эллин
Rasvet
SBF

Последние 3 пользователя
Д. Красный
Dima
Dima

Всего произведений – 5050

 

Поле маков меж наших рук

  Рейтинг:   / 6
ПлохоОтлично 
Aino Aisenberg
Проза
Егор, Мария.
Смерть основного персонажа.
G
Мини
Я держу его за руку, и веду за собой... Когда-нибудь я приду в гости к тебе.
закончен
Aino Aisenbrg
Разрешаю
-

   

Казалось, что небо разлеталось на куски. В его трещинах разливался яркий, волшебный свет, будто загорались тысячи новых звезд. Я тронула Егора за плечо.

Открыл глаза.

Несомненно, он не узнал меня, но слабость лишила его возможности задавать вопросы. Тогда я взяла тонкую руку и чуть потянула к себе.
Юноша сел в кровати, затем неуверенно коснулся ступнями холодного пола, вопросительно посмотрел на меня:

 Я что, могу встать и уйти?  недоуменно спросил он.

 Пойдем за мной,  коротко ответила я.

 Ты дежурная медсестра? 

— Да, и сегодня тебе нужно пойти со мной, покажу кое-что.

— Что?  тревожится хрипловатый голос юноши.

 Вряд ли смогу тебе вот так просто объяснить. Пойдем, и ты сам все увидишь.

Егор покорно поплелся за мной молча. Возможно, сказывалась слабость, последствие его болезни, а может, он не имел этой яркой детской способности удивляться. Мы миновали темные лестничные пролеты больницы, потом холл, где, примостившись на стойке ресепшн, спала молодая медсестра. Ее лицо было умиротворенным, но, даже мельком взглянув на нее, я поняла, что скоро приду в гости и к ней.

Мы вышли на улицу и ледяной порыв ветра тут же заставил Егора поежиться. Я накинула ему на плечи куртку и сказала:

 Тут совсем недалеко, моя машина почти у входа.

Пока мы шли, юноша рассматривал меня, и в его взгляде читалось, как он изо всех сил старается понять, кто я такая.

Подойдя к автомобилю, обращаюсь к Егору:

— Садись.

Закурив, я смотрела, как он пристегнулся ремнем безопасности и безразлично уставился в окно. Постояв еще чуть-чуть, я села на водительское место и завела двигатель. Тронувшись с места, автомобиль зашуршал колесами по ночному городу. Отчего-то захотелось ехать самой длинной дорогой, хотя обычно все наоборот. Я везла Егора, по знакомым ему с детства улицам. Сначала он казался равнодушным, но вскоре его взгляд стал заинтересованным, потом восторженным.

— Ты когда-нибудь видела что-то подобное?  вымолвил он, наконец,  Здесь, как на новогодней открытке!

Мостовую действительно заваливало снегом. Но что это был за снег! Словно обрывки разноцветной фольги, блистающей в свете уличных фонарей. Небо же оставалось миллиардно-звездным, глубоким и чистым. Ни одной тучи, ни облака, которые могли бы извергать столь странные осадки. А редкие в такой час пешеходы будто и не замечали этого, словно на обычный слайд из жизни города, вдруг наложили стекло, по другую сторону которого яркими разноцветными стеклами играл калейдоскоп.

И это теперь видел только мой спутник.

На щеках юноши прорезался легкий румянец, он выглядел значительно лучше. Мы ехали и ехали, и Егор был, наверное, первым, кто просто смотрел на все происходящее, не задавая лишних вопросов, а я пользуясь этим, катала его по ночному городу.

— Странно все это,— молвил Егор тихо,  Вот проезжали мы сейчас мимо театра. В детстве я часто бывал там с родителями, и это одно из моих самых любимых мест в городе. Но я могу поклясться, что месяц назад, когда попал в больницу, здание театра выглядело совершенно по-другому. Неужели его реставрируют?  задал он вопрос сам себе,  Но как же так быстро его привели в порядок!? Он же почти полностью был разрушен, а теперь здание выглядит совершенно, как раньше…

И Егор попросил:

 Мы можем подъехать к главному входу? Я хочу посмотреть поближе.

 Конечно,  ответила я, выворачивая руль в нужном направлении.

Егор вышел из машины и направился к парадному входу. Подошел к афише и долго рассматривал ее. Потом он отошел от входа, и снова вернулся, стоял неподвижно, смотрел, как завороженный. Я посигналила ему фарами  пора возвращаться. Он задержался лишь миг и, повернувшись к театру спиной, решительно зашагал к машине. Вернувшись на свое место, он все так же удивленно и тихо произнес:

— Это просто невероятно, могу поклясться, что там идут те же спектакли, что и в сезон, когда я в последний раз там был. «Снежная королева», «Заюшкина избушка»,  Егор закрыл глаза и чему-то улыбался, возможно, он, как и все, погрузился в воспоминания. Я же посмотрела в зеркало заднего вида  все  занавес опустился, сметает декорации колючая метель.

Мне хотелось показать ему все, что хранилось где-то в самом потаенном уголке сердца, но времени оставалось все меньше.
Теперь ничего не успеть.

Дорога привела нас к дому, где Егор прожил большую часть своей жизни. Он даже не удивился, когда я припарковалась у подъезда и велела ему выходить из машины.

Место, где жил Егор – одна из неприметных блочных многоэтажек. Мы вошли в подъезд, и тут он снова был вынужден удивиться.

 Чистота какая!  с этими словами он посмотрел на меня, будто я была причиной происходивших вокруг удивительных для него вещей,  Пахнет так, словно дом только что построили.

Егор не похож ни на одного из моих прежних спутников. Он скорее констатировал факт, чем удивлялся. Юноша нажал кнопку вызова лифта, но я отвела его руку в сторону со словами:

 Подожди, мы начнем с первого этажа.

Все так же, держа его за руку, я подвела Егора к одной из дверей, обитых бордовым дерматином. Звякнула связка ключей, тихо распахнулась дверь. Лишь на долю секунды он замешкался и тут же с криком ступил за порог.

За ней скошенный луг. Июльский кобальт неба, по которому осторожно, чтобы не растаять, пробирались к водопою облака. Эти эфемерные барашки так и шевелили в воздухе прозрачными копытцами, нагоняя приятный, освежающий ветерок. А лето тут было жаркое. Я сняла куртку и опустилась на стожок сена, прямо под ногами. Луг, как щека старика, сух и щетинист. Егор, крича на ходу, бежал навстречу кому-то. Я пригляделась и увидела девушку, точнее девочку лет семнадцати, которая бежала к нему навстречу, широко раскинув руки. Они столкнулись далеко и мне не было слышно, о чем они в первую минуту разговаривали. Вот только быстро маленькие облачка стали сбиваться в одно большое стадо и через несколько секунд превратились в серую тучу. В воздухе запахло ноябрем, его честностью и бескомпромиссностью.

Девочка, которую Егор так не хотел отпускать из кольца своих рук, вырывалась и плакала, прижимая руки к лицу. Она вся сжалась в комочек, а юноша в отчаянии не пускал ее, держа за рукав платья. Пошел снег, острый, колючий и соленый, небо плакало замерзшими слезами, а она все-таки вырвавшись, в своем легком белом платье и розовых туфельках побежала прочь, оглядываясь и выкрикивая обидные слова.

Егор отвернулся и брел ко мне, едва заставляя себя идти. Голова его была опущена, а под ногами, прямо из под снега вырастали…. желтые нарциссы.
Он подошел ко мне и встал рядом, ничего не видя перед собой. А я вновь взяла его руку и повела дальше.

Щелк-щелк, закрыла я дверь на два оборота обычным флажковым ключом, но стоило мне вынуть его из замочной скважины, Егор прильнул к ней.

 Она снова танцует там,  сказал он, и голос его дрогнул,  И только поле девственных маков пролегло между наших рук. Маки и синее-синее небо!

 Пойдем дальше, – поторопила его я,  Мне нужно еще многое успеть показать тебе.

— Кто ты?  наконец, задал ожидаемый вопрос Егор.

— Мария,  ответила я, поднимаясь по глушащей шаги бетонной лестнице.

 Та, что осталась там  тоже Мария.

 Знаю.

На втором этаже нас встретила железная дверь, с таким ржавым замком, что я несколько минут не могла справиться с ним. Снова закурив сигарету, я без конца повторяла попытку открыть замок.

Ты не ангел,  задумчиво произнес Егор, – ангелы не курят.

 Я  Мария,  уверенно повторила я одно из сотен своих имен.

— Пусть будет так,  вздохнул он.

Замок щелкнул, и дверь со скрипом открылась. Обычная комната, прокуренная и холодная. Егор же в нетерпении шагнул в нее. Он прошел весь ее периметр несколько раз, и вернулся, недоуменно взглянув на меня:

 Тут совсем пусто,  удивился он,  Никого.

 Это не удивительно,  сказала я,  Просто нужно, чтобы ты удостоверился…

На третьем этаже дверь оказалась незапертой. За ней шла самая настоящая студенческая вечеринка. Мы пришли, когда веселье было в самом разгаре. Егор шел, уверенно пробираясь сквозь толпу, которая с трудом смогла уместиться на крошечной площади одной квартиры. Громко звучала музыка, и публика уже порядком пьяна, но Егор все шел куда-то вперед. Он никого не нашел, напротив, окликнули его. Я увидела невысокого мальчишку, одного примерно с Егором возраста. Он подошел к моему спутнику и толкнул его в плечо:

— Ты ли это?  воскликнул он, — Какими судьбами ты тут?

— Мария привела меня к тебе.

Парень обнял Егора:

 Ну, мужик, давай, рассказывай, как у тебя дела?

 Все хорошо, все по-старому, — обманул Егор,  но лучше расскажи ты! Домой не собираешься?

 Нет, нет, конечно,  с улыбкой ответил парень,  я летом женюсь, вот познакомься, кстати, моя невеста. С этими словами он указал на стоящую в паре шагов от них девушку, а она в свою очередь повернулась к ним и с улыбкой поприветствовала Егора.

 Я Таня,  сказала она.

— Егор.

 Я решила оставить его ненадолго в обществе друзей и вышла в подъезд. До меня то и дело доносились взрывы хохота и постоянно переключающаяся музыка. Егора не было минут пятнадцать, но когда я уже собиралась идти за ним, он сам появился в дверях и подал мне руку. Глаза его были печальными. Он только и сказал, что:

Тут мне тоже нечего делать, Мария, пойдем дальше, ведь тебе есть, что еще мне рассказать? — а в голосе его  надежда.

 Да,  коротко ответила я.

Четвертый этаж, и за дверью дежавю ноября. Снова улица и ночь, мало отличавшаяся от нынешней. По свежевыпавшему снегу вдоль бульвара, освещенного тусклым рыжеватым светом фонарей, брела молодая женщина. Зябко кутаясь в легкое пальто и огромный шарф, она остановилась и достала из кармана смартфон. Посмотрев на время, она на секунду подняла глаза и, вздрогнув, уронила телефон на землю. Егор одним прыжком подскочил к ней и поднял ее телефон.

Отерев о штанину прилипший снег он протянул ей трубку. Дрожащими пальцами она взяла ее.

 Я ждала твоего звонка, как ты тут очутился?  спросила она.

 Совершенно случайно, наверное.

 Бывают же совпадения,  изумилась женщина. Голос ее звучал спокойно, не выдавая никаких чувств, вот только во взгляде какая-то фальшь. Она вдруг шагнула к Егору и заключила его в объятья.

— Ты на меня не сердишься?  спросил Егор.

—  Нет.

 Но ведь есть же за что!

 Возможно, ты прав, даже спорить не буду,  ответила она спокойно.

Тогда Егор взял ее за руку со словами:

 Посидим немного в моем авто, как раньше?

 Хорошо,  коротко ответила она.

Я забралась на заднее сидение автомобиля, когда они уже сидели внутри. Конечно, они не замечали и не хотели, и не могли меня видеть. А я слушала их тишину. Они, молча делали то, что видимо, всегда делали в таких случаях: виски чередовались с сигаретами и ничего не значащими жестами. У каждого из них свое одиночество. Лишь единожды Егор нарушил молчание:

— Ты как декабрист, расцветший на подоконнике. Странный, непривлекательный цветок, а в руках такой нежный… Я буду помнить тебя всегда,  с этим словами он наклонился и поцеловал сухие, растрескавшиеся губы женщины, сжимая ее пальцы. Я слышала, как в тишине хрустнули суставы, он, верно, сделал ей больно и не только в этот раз, и не только пальцам. Резко отстранившись, и отпустив ее руки, Егор решительно вышел из автомобиля, я выскочила вслед за ним. Он шел вперед, не пряча уже лица от пощечин поднявшегося ветра. Я оглянулась, но ни аллеи, залитой мягким светом, ни автомобиля, стоявшего рядом с ней, я не увидела. Догнав юношу, я коснулась его плеча.

 Тоже Мария? – спросила я.

Он кивнул и прибавил шаг.

 Кажется, теперь я все понял, и мне пора возвращаться.

Я, только лишь кивнула, глядя в его глаза. Он снова выглядел больным, усталым и бледным.

 Остался последний этаж, последняя комната,  сказала я ему.

 Я знаю,  ответил он  Пойдем.

На этот раз он шел впереди меня, и я видела, как крупно он дрожит. Ему страшно и холодно, и это чувство во всех оттенках передавалось мне. Так не должно было случиться, но мне было жаль его. Ведь, в сущности, ему так мало времени отмерено, он действительно просто жил, не задумываясь ни о чем и ни о ком. Передо мной все мелькали отдельные эпизоды сегодняшнего вечера.

Наконец мы поднялись, и я увидела улыбку на губах Егора. Он полез в карман своей куртки со словами:

 Эту дверь я открою сам.

 Хорошо,  не стала возражать я.

Он вставил ключ в замок своей квартиры и переступил порог:

 Ты войдешь или должна остаться тут?  спросил он.

 Вообще-то обычно я остаюсь, но в этот раз мне хотелось бы войти и посмотреть.

 Хорошо, – сказал он и чуть отстранился, пропуская меня вперед.

Оставалось совсем немного времени, как раз, чтобы пройтись по комнатам и присесть, по старинной русской привычке «на дорожку».

Он показал мне комнату, в которой проводил большую часть времени, когда находился дома: обычный натюрморт: разряженный ноутбук на не заправленной кровати, чашка недопитого чая и гора таблеток на столе. Из открытого шкафа высовывались языки модных галстуков, и задорно торчал носок дорогого ботинка.  

 Вот так, примерно,  сказал Егор с улыбкой.

— Пойдем, подышим воздухом, — предложила я вещь очевидную.

Он тогда прошел в соседнюю комнату и открыл дверь на балкон. Звук шумной улицы проник в дремавшую комнату. Мы стояли, а откуда то сверху тихий голос напевал : «Мы обязательно встретимся, слышишь меня, прости…. Там, куда я ухожу - весна…». Прямо у перил, висел в воздухе белый воздушный шар. Он не был привязан, а просто ждал своего пассажира. Я чуть подтолкнула Егора в спину.

Как только он забрался в корзину, неуклюже уронив пару горшков с цветами на улицу, шар тут же потихоньку стал оплывать вверх и вбок, словно боялся запутаться, вернуться. Егор стоял, держась за край корзины, и смотрел на меня:

 Это все?  успел спросить он.

Я помахала рукой ему вслед.

e-max.it: your social media marketing partner

Добавить комментарий

Уважаемый читатель!
При конкурсном голосовании просим оценить текст, поставив оценку от 0 до 10 (только целое число) с обоснованием этой оценки.

Помним: 0 — 2: работа слабая, не соответствует теме, идея не заявлена или не раскрыта, герои картонные, сюжета нет;
3 — 4: работа, требующая серьезной правки, достаточно ошибок, имеет значительные недочеты в раскрытии темы, идеи, героев, в построении рассказа;
5 — 6: работа средняя, есть ошибки, есть, что править, но виден потенциал;
7 — 8: хорошая интересная работа, тема и идея достаточно раскрыты, в сюжете нет значительных перекосов, ошибки и недочеты легко устранимы;
9 — 10: отличная работа по всем критериям, могут быть незначительные ошибки, недочеты

Комментарии   

 
+2 # NataliBergen 30.11.2016 22:49
Комментарий инквизитора

Здравствуйте, автор!

Было приятно читать вашу работу: порадовали и описания, и диалоги, и соотношение реального и необыкновенного. Для начала хочется указать на то, что вызвало вопросы, а затем взглянуть на картину целиком.

— Что? — тревожится хрипловатый голос юноши. все-таки лучше не приписывать эмоции голосу. Это только обедняет описание реакции персонажа.

Возможно, сказывалась слабость, последствие его болезни, а может, он не имел этой яркой детской способности удивляться. а почему она должна быть, эта яркая способность удивляться? Может, более странным оказалось бы то, что она была бы у человека в таком положении?

холл, где, примостившись на стойке ресепшн, может лучше "за стойкой ресепшн"? А то читается так, будто она залезла на стойку и там уснула

По пунктуации:
Я везла Егора, по знакомым ему с детства улицам. запятая не нужна
Здесь, как на новогодней открытке! тут тоже не нужна запятая
Потом он отошел от входа, и снова вернулся, стоял неподвижно, смотрел, как завороженный. зачем запятая между однородными членами предложения?
Они, молча делали то, что видимо, всегда делали в таких случаях: виски чередовались с сигаретами и ничего не значащими жестами. не надо разделять запятыми подлежащее и сказуемое (о запятой после "они")
Я, только лишь кивнула, глядя в его глаза. не нужна запятая между подлежащим и сказуемым
Из открытого шкафа высовывались языки модных галстуков, и задорно торчал носок дорогого ботинка. тут, если не ошибаюсь, запятая не нужна потому, что есть общее начало "из открытого шкафа" для обоих частей предложения.

Очень понравились описания подернутого волшебной дымкой мистического восприятия города:
Мостовую действительно заваливало снегом. Но что это был за снег! Словно обрывки разноцветной фольги, блистающей в свете уличных фонарей. Небо же оставалось миллиардно-звездным, глубоким и чистым. Ни одной тучи, ни облака, которые могли бы извергать столь странные осадки. А редкие в такой час пешеходы будто и не замечали этого, словно на обычный слайд из жизни города, вдруг наложили стекло, по другую сторону которого яркими разноцветными стеклами играл калейдоскоп.

Небольшие замечания: слово "извергать", на мой взгляд, выпадает тут из общего настроения. Все остальное эфемерное, волшебно-блистающее, а оно резковатое в своей угрюмой пафосности. Теперь еще более субъективное замечание: последнее предложение из описания я не смогла представить. При чем тут калейдоскоп? Все-таки блестящая фольга снега это одно - представляется этакая сверкающая пелена, а калейдоскоп - уже какое-то буйство красок, вот если бы новогодние фонарики какие - это да.

Местоимения где-то можно опустить, но у вас это не критично, я, по крайней мере, за них сильно не цеплялась пока читала.
Он задержался лишь миг и, повернувшись к театру спиной, решительно зашагал к машине. Вернувшись на свое место, он все так же удивленно и тихо произнес: я бы второе он опустила, например. Вы, конечно, решайте сами. Местоимения - это дело тонкое. Иногда и когда опускать начнешь, получится что-то неестественное - нужна золотая середина.
— Ты ли это? — воскликнул он, — Какими судьбами ты тут? тут бы второе "ты" тоже опустила.
Посмотрев на время, она на секунду подняла глаза и, вздрогнув, уронила телефон на землю. Егор одним прыжком подскочил к ней и поднял ее телефон. и так понятно, что ее телефон. "Ее" можно опустить.
Я оглянулась, но ни аллеи, залитой мягким светом, ни автомобиля, стоявшего рядом с ней, я не увидела. Догнав юношу, я коснулась его плеча. Тут, как мне показалось, многовато "я".

Иногда мысль скачет. Это не мешает пониманию, но я бы подправила. Вот, например, здесь:
Лишь на долю секунды он замешкался и тут же с криком ступил за порог.
За ней скошенный луг.
Понятно, что за дверью скошенный луг. Но в последнем предложении говорится про порог, оттого кажущаяся несогласованность родов. Еще и "За ней скошенный луг" вынесено в новый абзац, хотя это скорее продолжение прошлой мысли и должно быть согласовано с прошлой мыслью.

Они столкнулись далеко и мне не было слышно, о чем они в первую минуту разговаривали. опять же, не столь существенно, но поменять бы порядок слов - "о чем они разговаривали в первую минуту". и тут тоже:
— Пойдем, подышим воздухом, — предложила я вещь очевидную. предложила я очевидную вещь

Кое-где у вас скачут времена - это не критично для понимания, но внимание чуть спотыкается - уравновесить бы:
Ему страшно и холодно, и это чувство во всех оттенках передавалось мне.

Итак, после указания на отдельные моменты, можно перейти к более общему взгляду. В рассказе важное место отведено цветам. Они упоминаются и во время коротких свиданий с девушками (декабрист, нарциссы, маки) и даже в финале:
Как только он забрался в корзину, неуклюже уронив пару горшков с цветами на улицу, может это упоминание в конце и случайно, но оно обращает на себя внимание, так как цветы это явно то, что дает нам представление об отношении героя с девушками, а также о последовательности определенных событий в его жизни.

Все строится вокруг прощания героя с важными воспоминаниями и людьми в его жизни. Мне кажется, что он находится в состоянии между жизнью и смертью, переосмысляет то, что пережил.
Первая Мария, насколько я поняла, это весна или лето - то, что больше ассоциируется с легкостью и восторгами юности, возможно. Поэтому "поле маков меж наших рук", вероятно, означает что герой по своей сущности больше принадлежит осени или же в его жизни наступила осенняя пора, и между бывшими возлюбленными раскинулось поле, что означает (временную?) невозможность быть вместе. Девушка-декабрист - зима, свидетель уже нового этапа в жизни парня, более пустого и холодного. Желтые нарциссы, вероятно, символ расставания и одиночества, хотя тут и возникли некоторые непонятки с моей стороны - желтые нарциссы принадлежат весне, а у вас конфликт лета и осени во время расставания героя с первой Марией - при чем тут они? Но в конце опять же говорится про весну (там где голос сверху шепчет про весну) - не совсем понятно. Он шагнул в "зиму", тогда как его бывшая любовь шагнула в "весну"? С кем он собирается встретиться там, наверху? Там вечная весна в противовес жизненным сезонам?
Предполагаю, что герой даже потерял свою первую любовь, она умерла, и все, что у него осталось от нее - теплые летние воспоминания, но потеря сделала его жизнь зимней, и в ней появился цветок- декабрист, другая Мария. Поправьте меня, если я не права, автор. Возможно, вам тут стоит сделать образы чуть понятнее.

В целом читать было приятно и интересно. Хорошие, лаконичные и емкие, получились диалоги, звонкими, цепляющими вышли описания. Если добавить понятность образам и чуть подправить, еще раз вычитать текст, было бы совсем отлично!
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
+1 # Aino Aisenberg 02.12.2016 17:40
Здравствуйте, уважаемая Natali. Огромное спасибо за то, что вы прочитали и так глубоко проанализировали мою работу! Вот сижу, перечитываю Вашу рецензию и улыбаюсь - вот что значит настоящая критика! Мне очень понравилось то, с какой доброжелательностью Вы указываете на явные недостатки, а посему постараюсь исправить их в самое ближайшее время.

С Уважением - Айно.
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 
 
# NataliBergen 02.12.2016 17:55
Здравствуйте! Очень рада, что моя критика оказалась полезной) Приятно получить такую реакцию))
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
 

Личный кабинет



Вы не авторизованы.

Поиск

trout rvmptrout rvmp

Новое на форуме

  • Нет сообщений для показа