– Нет, я не понял: у нас корпоратив сегодня есть или как? – великан Бард нахмурил чёрные густые брови и оглядел усердно трудящихся коллег. – Зря я, что ли, пораньше в офис приехал?

Неделю назад на общем голосовании было решено отметить праздник в кругу коллег заранее, чтобы ни у кого не возникло малодушной мысли отговориться домашними делами. А прецеденты были! И вроде мероприятие сугубо добровольное, а держать всех надо в ежовых рукавицах, чтобы не разбежались.

Бард стал в центре кабинета, скрестив руки на груди. Атмосфера вокруг была на редкость унылая: ни обычных шуток, ни разговоров. Как будто впереди не праздники и выходные, а каторга!

 – Да есть-есть, – Рах плавно покачивался над мощным кожаным креслом, гипнотизируя экран ноутбука. – Просто утро не задалось, надо настроение исправлять. Срочно!

Джинн опустил руки сквозь столешницу и провокационно звякнул рюмками где-то в ящиках. Барт ухмыльнулся, отмахиваясь от "дождиков", которыми девушки украсили потолок кабинета:

– Это на повестке дня, не теряй мысль.

– Очень заманчиво, – Тори, кокетливо поправив кружевные манжеты блузки, стрельнула глазками по сторонам и весело улыбнулась. – Ба-ард, а ты сегодня был в моём сне! Только ты там был очень быстро...

Тут же по кабинету раздались сдавленные смешки, даже обычно меланхоличный Рах как-то подозрительно порозовел, оглянувшись на сирену:

– Даже думать не хочу, о чём был сон.

– Ну что вы все начали! – Тори возмущённо прищурилась. – Бард! – великан то ли смущённо, то ли сердито отмахнулся от коллег с их фривольными шуточками и стремительным шагом вышел в коридор. – Он был не быстрый, а быстро! Бард, вернись!

– Я всё прощу! – подлила масло в огонь общего веселья худенькая и маленькая нимфа Дея.

И в кабинете грянул хохот. Вот так незаметно-незаметно вернулось праздничное настроение, которого недоставало в последнее время. Даже стеклянные шарики с бантами из атласных лент засверкали ярче на стенах, а Тарк распробовал пару хлопушек – и в воздухе засверкали разноцветные облака мишуры. За окном приветственно махал рукой белоснежный светящийся снеговик.

Активно началась переписка с другими филиалами компании: где-то похвастались, что сегодня закончат рабочий день раньше, где-то закрыли задачи по текущим вопросам с клиентами, – в общем, сделали всё, чтобы не пришлось прерываться в середине застолья, если что-нибудь останется на повестке дня.

Меда, – дама, как всегда, на два шага впереди всех! – завершив годовой отчёт по денежным потокам компании, быстро распределила обязанности: Гел умчался в машину за продуктами к столу, Аглая начала сервировать сдвинутые в центре кабинета столы, Дея кинулась намывать фрукты. Остальные пока частично отсутствовали, щёлкая кнопками своих гаджетов или что-то кому-то сердито выговаривая в телефоны. Так и порадуешься лишний раз, что в большинстве своём имеешь дело с таблицами и графиками, а не людьми.

– Тарк, у вас есть ССП? – Тори наклонилась над столом фавна, высматривая знакомую жёлтую папку.

– Да, в пятницу... Плюнь на него до понедельника хотя бы, – низкий и крепенький Тарк выключил наушник у гарнитуры и аккуратно уложил его в коробочку, зная по опыту, что лучше быть "вне зоны действия", чем потом резко переходить из расслабленного состояния в рабочее. – Я всё!

– А что такое ССП? – заинтересовалась Медуза, вынимая их коробок пиццу и прочие закуски.

Тори изобразила характерный неприличный жест двумя руками:

– Сеанс сексуальной порки. Хорошо, ладно, потом разберёмся.

В этот момент Рах меланхолично ответил на звонок: только в процессе до него дошло, что телефон не его, а общий, и можно было не брать:

– Что? Да. Нет, его нет и не будет. А? Роман, компания "СибКомпИнк", да, хорошо, передам, – зачитавшись оборотами в договоре аренды, джинн быстро отключился, пробормотав. – Я же про тебя забуду, Ромашка... Уже почти забыл.

– Что-то важное? – уточнила Дея: на правах помощницы она была обязана держать руку на пульсе всех срочных сообщений, которые обязательно должны дойти до адресата.

– Да нет, так, чувак просто сильно деятельный.

– А кто он?

– Он заместитель директора по общим вопросам. Знаешь, – ухмыльнулся Рах, – вот есть два вида директоров: по общим вопросам и по непонятным. Вот он – по общим. Но это подождёт.

– Ну всё! – прикрикнула Меда на коллег. – Дайте людям отдохнуть от вас и бегом к столу!

Ради праздника достали красивые фужеры и рюмки, да и вообще стол получился нарядный: одни тарелочки в цветной горошек чего стоили. Гел высмотрел на шкафу старую серо-жёлтую шляпу и нахлобучил на голову, растрепав светлые кудряшки, а Тарк, словно невзначай, увеличил на столе количество бутылок, здраво рассудив, что гулять, так гулять.

– О-о, что, уже начинаем? – в дверях возник Рей – финансовый директор на корпоративы никогда не опаздывал. – Отлично. Сейчас Барда захвачу и – вперёд!

– Тори! – измученную сирену никак не могли оторвать от чата, где осуществлялась поддержка пользователей. – Хватит там уже каждый шаг разжёвывать, так и напиши: глупыш, не тупи! Кнопки понажимай и сам разберись.

 Тори тихо рассмеялась, покачала головой и закрыла ноутбук, присоединяясь к любимым коллегам за столом. Они не так уж часто собирались все вместе вот так: у каждого своя жизнь и свои заботы, а в офисе от работы никто не отлынивал, чтобы быстро или не очень поговорить о проблемах или каких-то важных событиях. Зато сейчас есть шанс наверстать. Несколько минут компания была похожа на рассерженный улей: надо было выплеснуть усталость и напряжение рабочего дня.

– Можно я заберу? – Бард пододвинул к себе тарелку с вишенками, но всё же вопросительно поглядывал на девушек.

– Да ради бога!

– Ну вот ради меня, да, – он ухмыльнулся и эффектно закинул в рот вишенку. Через полминуты послышался сдавленный кашель:

– Блин! Я проглотил чёртову косточку!

– Итак, друзья, – Рей тяжело поднялся со стула, – даже в человеческом образе кентаврам не так-то просто справиться со своей комплекцией – тепло улыбнулся и продолжил: – Мне бы хотелось, чтобы, как и прежде, звёзды благоволили каждому из нас. Год – это такой короткий отрезок жизни... но каждый раз он получается очень насыщенным, потому что все мы продолжаем идти к своей цели. И Новый год не исключение! Вместе и по отдельности каждый покорит новые высоты! Разве что, я очень надеюсь, что буду видеть вас – в таком же составе! – на работе ещё очень долго. С праздником!

– Ура! – гаркнул Тарк, его свистом поддержали Гел и Бард; щёлкнул выключатель гирлянды, и по окнам заплясали огоньки.

– Так. А мы придумали и подготовили игры! – Аглая протянула над столом листочки и ручки с карандашами. – Запишите на бумажках ваши ассоциации с Новым годом, только что-нибудь визуальное... предметы там, может, какие-нибудь характерные вещи, события...

– Можно словосочетания? – уточнила Меда, лизнув раздвоенным языком карандаш, чтобы лучше писал.

– Да, конечно. Всё, что придёт в голову, – нимфа постепенно собрала обратно бумажки, каждую смяла в комочек и бросила в шляпу, предварительно стянув её с Гела. Пегас насмешливо на неё покосился, но отбирать обратно не стал. – Так, теперь кто-то один начинает, вытягивает бумажку и без слов показывает то, что на ней написано. Отгадавший слово берёт следующую, и так до последней.

– Ой бли-ин, – Рах не знал, то ли плакать ему, то ли смеяться. – Надеюсь, мне не попадётся моя.

– Нет, ну... – Рей весело ухмыльнулся. – Тут все долгожители, так что даже если игра затянется, мы можем себе позволить этого не заметить.

– Ну кто как, – фыркнула Меда, поправив в сложной прическе рыжий локон, который как-то подозрительно шевелился.

– Бессмертным вообще слова не давали, – хохотнул Бард, подливая даме красного вина.

– Вечная молодость и бессмертие, к твоему сведению, разные вещи, – поправила великана Тори. – А за длинный язык ты и начинай игру.

Аглая протянула ему шляпу. Бард долго выбирать не стал и схватил первый попавшийся клочок бумажки. По мере прочтения эмоции на его лице сменялись удивительно оперативно: от безбашенного веселья до удивлённого мученического стона:

– У кого-то ужасные ассоциации с Новым годом!

Он решительно что-то начал рисовать в воздухе:

– Плюс! – решила практичная Меда.

– Крест? – удивлённо хмыкнула Дея. – О, точно, – последующие пантомимы ставили в тупик всех поголовно. Бард показывал то висельников, то почему-то комбинации семи грехов, – на особо ярком представлении похоти девушки слегка зарделись – а затем вдруг стал демонстрировать наручники...

– Кандалы? Заключение? Ад?

Предположения сыпались со всех сторон, пока Гел не совместил первоначальный крест с адом:

– Грешник?

– Да! – Бард хлопнул его по плечу и устало развалился в кресле.

Все замолкли, недоумённо переглядываясь. Кому могло придти в голову ассоциировать Новый год с грешником?

– Меда?

– Что? Да ни в жизни! – возмутилась главный бухгалтер компании. – Это вообще что-то религиозное – явно не ко мне.

 – А кто?

Все подозрительно переглядывались: интересно же! Либо просто чья-то шутка, либо нестандартный взгляд на весёлый, в общем-то, праздник. В итоге Рей заподозрил неладное и схватил бумажку со стола, перечитывая:

– Бард! У тебя как со зрением?! – кентавр перевернул записку, показывая коллегам: на белом клочке острыми зелёными буквами было написано "утренник".

Тори, всхлипывая от смеха, уткнулась в сиреневый шарфик, Тарк чуть не сполз под стол, остальные ещё держали себя в руках, но подрагивающие губы выдавали их с головой. Бард и сам заливисто смеялся, разводя руками:

– Ну что вы хотите с бедного великана? И вообще – смех продлевает жизнь!

– Спасибо, облагодетельствовал, – подколола его Аглая, сдувая чёлку с глаз и собирая сзади волосы в хвост. – Да и вообще, жить вечно – такая скука.

– Это почему? – заинтересовался Тарк. – Чем дольше живёшь, тем больше можешь сделать полезного на благо семьи, к примеру, или собственных амбиций.

– Что толку от тех амбиций – пустая погоня за выдуманными для себя ценностями, – Медуза задумчиво поджала губы: уж кому, как не ей, знать, насколько пустыми могут быть мечты.

– Да и семьи у всех разные, – чуть улыбнулась Аглая, намекая на то, что нимфы предпочитают жить подальше от себе подобных.

– А в чём тогда смысл жизни?

– О как загнул, – засмеялся Рей, хлопнув друга по плечу. – На самом деле, я частично с тобой согласен, семья – это те люди, ради которых хочется сделать всё возможное. Но становиться ради них бессмертным... а смысл? Большую часть стараний всё равно не оценят, потому что уйдут в другой мир. А ты так и останешься в этом, пытаясь приткнуть себя хоть куда-нибудь.

– Рах, а ты что скажешь? – из всей компании только джинна можно было назвать истинно бессмертным существом.

– Если бы мне предложили смертную жизнь, я бы не отказывался, – он поправил на себе жилетку, потёр ухо с круглой серьгой в мочке. – Исключительно я, потому что пожил уже... достаточно для того, чтобы попробовать мир на вкус.

– И каков он на вкус? – мягко уточнила Дея, очищая мандаринки, от которых шёл одуряющий аромат лета и солнца.

– Как взрыв. – Рах почесал голову кончиком своего туманного хвоста. – Как столкновение метеорита с водой – вкус силы и мощи, хаоса, разрушений, металла и свежести.

– Ты бы стал кому-то советовать становиться бессмертным? – Гел облизнул губы, прикидывая, что он, к примеру, был бы не против жить вечно вместе с любимой.

– Рома-антик, – Рах понимающе улыбнулся, но покачал головой. – Если и есть где-то вечная любовь, то одаривает она своими дарами редко. Почему, ты думаешь, джинны – одиночки? Мы можем сходиться со своими парами на какое-то время, но жить вместе вечно? В конце концов, это превратится в изощрённую игру "навреди, а лучше убей опостылевшего супруга". Я не шучу.

– Лукавишь, – буркнул пегас, чьи мечты о нежной и спокойной жизни под руку с верной спутницей в один момент рассеялись, как кучные облака от сильного ветра.

– Ну... да. Всегда можно рассчитывать, что веков этак двадцать вы проживёте вполне мирно...

– Пессимист.

– Да-а, это бессмертие – та ещё шляпа, – подвёл итог Тарк, вонзая вилку в кусок мясного пирога.

– Так! Гел, ты отгадал, тяни бумажку! – спохватилась Аглая, протягивая ему шляпу.

Вечно юному и прекрасному пегасу досталось слово "снежинка", которое угадали за две минуты. Он галантно поцеловал ручку Деи и передал ей эстафету. Оригинальностью же отличились только Тори, которая, в конце концов, призналась, что это её авторству принадлежала сценка, изображаемая Бардом, – "толстенький Санта пролезает в печную трубу" – и Рах, решивший, что в Новый год стоит подумать и о разумности вместе с "американским полицейским в колпаке".

За окном давным-давно стемнело, сверкали голубоватые снежинки, попадающие в прямоугольник света, и плавно восходила луна. Две нимфы медленно кружились по кабинету под звуки лёгкого джаза, Бард смолил трубку возле приоткрытой двери на крышу, а Рей наблюдал за расслабленной – наконец-то! – Медузой. Всегда было интересно...

– Меда, слушай... а всё же, ты – бессмертна?

В глубине её болотных глаз мгновенно сверкнуло холодное золото:

– Как-то не было случая проверить.

– Нет, я... – ну кто же его за язык-то тянул?! – Просто ты так красива.

– Оригинальный способ подкатить, – Рах дунул на ладонь, и кентавра окутали прозрачно-малиновые сердечки. – Друг мой, тебя тревожит подступающая старость? Так дамы любят мужчин в возрасте...

– Язва, – никогда не получалось долго сердиться на мудрого джинна: конечно, его беспокоили годы, хотя точнее, всё же, века.

– Спасибо. Но я всё-таки надеюсь, что красота во мне – не главное, – она закинула ногу на ногу, и на сапогах засеребрились змеиные чешуйки.

– Конечно, – рассеянно ответил Рей. – Нет. Конечно, нет.

Девушки сдавленно хихикали, прислушиваясь к разговору краем ушек. В самом деле, разве есть преграды для любви? Что бы ни говорил Рах, но и в его глазах нет-нет да мелькала тоска по той, что осталась в жаркой пустыне родной страны. И так ли нужно быть рядом – вечно? Нужно быть рядом столько, сколько сердце трепещет от взгляда или прикосновения. А вот если уже нет... Это не проблема вечности, это проблема отношений.

– Ну вот, – капризно фыркнула Тори, – а у меня всегда спрашивают телефоны подруг, потому что я вроде занята. Зачем им телефоны-то? Это же не факт, что мои подруги такие же умные и красивые, и эффектные...

– Я бы сейчас ответил, – Бард одёрнул пиджак, покачиваясь на стуле.

– Ну? – сирена подозрительно глянула и навострила коготки в сторону великана, с которым пикировалась едва ли не каждый день.

– Говорят, у страшненьких девушек всегда есть красивые подруги, – он с хохотом увернулся от рассерженной сирены, чей взгляд метал молнии.

– Ах ты, гад!

– Думаю, – Дея стряхнула крошки с серебристой ткани платья, отвлекая всех от шумной парочки, – все бессмертны так или иначе, а здесь и сейчас важно просто жить... не оглядываясь на то, сколько отмерено времени или счастья. Кому нужны эти расчёты? Может, завтра уничтожат моё дерево, и я умру? А может, проживу ещё сотню лет? Я успею встретить любимого? А если он будет огнём, рядом с которым мне не выстоять и секунды? Думать о будущем – страшно, ведь в голову приходят самые драматичные сценарии... разве нет?

Рей подумал о нерешительности и страхе, когда смотрел вслед Медузе. Её силуэт таял впереди, запорошенный колюче-острым покрывалом с неба, и он нерешительно сделал шаг вперёд. Побежал, поскальзываясь на островках притаившегося под снегом льда. Хотел окликнуть, но морозный воздух опалил изнутри. А следом опять страх – только теперь от горькой возможности опоздать.

А она сама остановилась, словно что-то почувствовала. Или просто залюбовалась гирляндами торгового комплекса, ёлкой рядом, составленной из разноцветных шаров-огоньков.

– Меда? – она удивлённо обернулась. – Можно проводить тебя до дома?

Простой вопрос, а сил задать его хватило лишь сейчас. Почему? Неужели отказ страшнее, чем вязкие безнадёжные годы в ожидании?

– Можно, – казалось, она даже не думала над вопросом, просто... – Только проверять во мне наличие бессмертия мы не будем.

Он тихо рассмеялся, предлагая даме руку. И сразу стало многим легче, чем даже полчаса назад. И ведь всего-то надо было сделать выбор, а не стоять на распутье.

Гел лихо отплясывал на танцполе, притягивая к себе жадные взгляды. Светлые волосы разлетались по кругу, а рубашка пропиталась потом, но огонь где-то внутри требовал выхода, и пегас не пропускал ни одной мелодии. Он чувствовал неясную тревогу после слов нимфы, но не хотел кидаться в омут с головой. Однажды Гел уже сделал выбор... и, к сожалению, неудачный. А теперь просто не хотел серьёзных отношений, мечтал, но не хотел. Где-то в глубине души он просто до сих пор любил ту,  которая его оставила.

 Аглая сонно прижималась к боку мужа, и думать не думала о сложности выбора. Ей хотелось прожить с ним всю жизнь, состариться, в конце концов, ведь не даром их время идёт именно так – по порядку, ведь в каждом есть что-то, чего не было в предыдущем, и – она просто хотела быть счастливой.

Бард молча смотрел, как Тори собирает вещи в сумочку, проверяет, не оставила ли что на заднем сиденье машины. Это какая-то разновидность мазохизма: подвозить её домой, зная, что через несколько минут она окажется в объятиях другого.  

– Кажется, всё. Хороший был вечер, да? – она заправила за ухо прядь тёмных волос, ткнула его маленьким кулачком в плечо. – Ну что ты такой хмурый?

Ей хотелось разбавить хоть чем-нибудь это неловкое молчание: в который раз пожалела, что согласилась на предложение подвезти, в который раз про себя решила, что это – последний. Ну что у них за отношения? Ни вперёд, ни назад. Как там? "Девушки любят отчаянных парней, но замуж выходят за надёжных".

– Я пойду, – он молча кивнул ей.

Дверь мягко захлопнулась, ещё минута – пискнул домофон, и она исчезла в подъезде. Глупо как-то. И больше всего то, что он не может понять: хочет, чтобы она была счастлива рядом или просто – счастлива?

Тарк играл с детьми и верил, что в своё время сделал всё правильно. Он знал, что будущее не безоблачно у всех – смертных или бессмертных – а жизнь проходит быстро, как ни считай её дары или наказания. Он хотел сделать счастливой свою семью: дать всё, что только может. А любовь? Любви у них предостаточно.

– Папа, и ёлка будет? – его маленькая принцесса в сползающих коготках и зелёнке на носу.

– Будет. Завтра же будет – большая и пушистая.

Кто ещё так может согреть его сердце?

А джинн сладко спал в своей лампе, отчаянно веря – или надеясь! – что...

– Сейчас же всё хорошо! И почему не быть счастливым именно сейчас, а не спустя мифическую вечность, которая имеет слишком много вариантов? Мы все – вечны. С бессмертием, с бессмертной душой, с детьми, что являются продолжением нас. Так может, надо просто перестать себя накручивать и быть... счастливыми?

Заслушался даже Тарк, быстро забежавший где-то в середине речи с крыши и похлопывающий себя по плечам, – на спор доставал сосульку – что уж говорить об остальных, замерших в одной позе, чтобы не прерывать пылкую нимфу.

– Ну... чего вы? – Дея засмущалась, поднимая бокал. – Это тост был! За счастье!

– Зачё-о-от! – весело протянул Бард, оценив её порыв и глубину речи. – За счастье! И с Новым годом!

Конечно, после праздника они вернутся каждый к своим проблемам, но вот именно сейчас, в это мгновение, каждый ощущал себя частичкой чего-то большего и был по-настоящему счастлив, ведь нет ничего лучше, чем чувствовать, что рядом стоит друг.