I

Там, в травянистых таежных долинах,
Там, вдалеке от машин и людей,
Возле озер и речушек глубинных
Мирно паслись табуны лошадей.

Если промчатся – то пыльные громы
Поле овеют и стихнут вдали.
Теплой конюшней и сытной соломой
Люди вовек их прельстить не могли.

Волки – и те обходили сторонкой,
Только заслышав за ближней горой
Вольное ржанье и топот их звонкий
В час,
Как спускаются на водопой.

О, табуны не знакомых с телегой,
Плетки не знающих и хомута!
Кони, подвижники вольного бега,
Где вы теперь? Подевались куда?

II

Помню, как в юности с верным арканом
Мне приходилось за ними скакать
По буреломам, по топким полянам...
И иногда удавалось догнать!

Лишь хитроумной системой загонов
Мог победить я, в погоне словчить –
И в нарушенье таежных законов
В стойла загнать,
Обротать,
Приручить.

Там забывали они бездорожье,
Рвали веревки в застойном поту,
Ржали, дрожали невольною дрожью
И привыкали к железу во рту.

О, табуны не знакомых с телегой,
Плетки не знающих и хомута!
Кони, подвижники вольного бега,
Где вы теперь? Подевались куда?

III

Утром пораньше, по росам холодным,
Помню, выводим плененных коней,
Вяжем, седлаем седлом старомодным –
Брюхо звенит в перехвате ремней –

И по полям, по таежным дорогам
Мчусь я на гордой и гневной спине.
В горы взбегаю,
Спускаюсь к отрогам –
Пена клубится на том скакуне.

Он присмиреет, задышит покорно,
Станет послушен верховной руке:
Мокрый,
От пыли и скользкий, и черный –
Мирно потащится на поводке.

О, табуны не знакомых с телегой,
Плетки не знающих и хомута!
Кони, подвижники вольного бега,
Где вы теперь? Подевались куда?

IV

Как их потом заточают в оглобли,
В шахты спускают для слез и труда,
Чтоб надрывались, и слепли, и глохли -
Я, признаюсь, и не знал никогда.

Дикая удаль! И дикие кони!
Дикий полет моего ремесла!
Жажда усилий
И жажда погони
Юность мою, как на крыльях, несла.

Скоро я бросил и эту работу...
Сгнил мой аркан. Прохудилось седло.
Руки отмылись от конского пота.
Много воды с этих пор утекло...

Я, изучивший иные науки,
Снова в тайге появился моей.
Но на лугах у таежной излуки
Так и не встретил я тех лошадей.

О, табуны не знакомых с телегой,
Плетки не знающих и хомута!
Кони, подвижники вольного бега,
Где вы теперь? Подевались куда?

V

Но по обочине новой дороги
В реве машин, в современной пыли
Двигались тихо скрипучие дроги –
Две постаревшие клячи брели.

Как затрясли они гривой устало,
Как поглядели они на меня –
Мне и легко, и нерадостно стало,
Будто бы кони признали меня.

Не укорили они,
Не заржали,
Только взглянули мне прямо в глаза.
Мчались машины, бензином дышали.
Жутко поскрипывали тормоза...

А в лошадиных глазах увлажненных
Некая горькая мудрость была:
Что, мол, эпоха и пеших, и конных
Канула в память, навек отошла.

Тот, кто асфальтом прорезал долины,
Новую скорость себе подчинил.
Взглядом сухим, виноватым и длинным
Я до бугра лошадей проводил.

Вспомнилось все...
И взгрустнулось немного,
Что не дано мне назад повернуть
Эту эпоху
И эту дорогу –
Мой необдуманный жизненный путь...

О, табуны не знакомых с телегой,
Плетки не знающих и хомута!
Кони, подвижники вольного бега,
Где вы теперь? Подевались куда?